сталкер фотограф истории рассказанные у костра
СТАЛКЕРСКИЕ ИСТОРИИ У КОСТРА.
Данил Полунин запись закреплена
Денис Моргунов запись закреплена
Привет народ!
Заскучали?
Вот вам немного инфы с полей написания книги.
Готово 55% книги.Сюжет вас приятно удивит. Он имеет множество новых идей.
Показать полностью. 
Спасибо всем кто поддерживает наш сбор средств на найм профессионального редактора https://vk.com/stalker_saga_o_tore?w=. вы лучшие.
А это вам небольшой отрывок из книги.
Кстати, очень интересно ваше мнение. Пишите в комментариях, пообщаемся!
Рагнарёк.
Глава первая. Начало пути.(отрывок)
Грязь под ногами противно хлюпала и всячески старалась оставить меня на поле как можно дольше. Противный мелкий дождь барабанил по капюшону куртки постепенно пропитывая ткань, от чего делалось в разы поскудней. С севера подул пронизывающий, холодный ветер, который без труда пробирался через одежду. По телу пробежала дрожь, и я невольно съёжился. Вместе с ветром донёсся лай радиоактивных собак, коих в наших местах за последнее время стало в разы больше, нежели после образования Зоны. Перехватил свою G36 поудобнее, что б в случае чего можно было сразу открыть огонь.
— Нужно скорее отсюда сваливать.
Поле представляет собой огромную плешь посреди густого леса. Появилась она вместе с Зоной, но ни радиации, ни аномалий здесь нет. Главная опасность – это видимость. Находясь здесь, ты становишься прекрасной мишенью для стрелка или лёгкой добычей для мутантов. Мягкая и влажная земля напоминает болотистую местность, но смердящих бочагов с тухлой жижей нет. Передвигаться по нему очень сложно. Ботинки то и дело вязнут в грязи или скользят по ней, как по льду, и развить скорость не особо получается. Да ещё этот рюкзак за спиной с посылкой для Циклопа натёр мне плечи и изрядно набил по спине.
Блеснула яркая молния, и по небу раскатился оглушительный грохот. Я взглянул вверх и оступился. Поскользнувшись на очередной кочке, упал на землю. Хорошо, что успел сгруппироваться и приземлиться на бок. Злосчастный рюкзак больно впился в спину. Зажмурившись, стиснул зубы. В темноте закрытых век вспыхивали и гасли разноцветные круги, сыпались искры. Лежать на земле было противно, да и некогда, а тут ещё этот собачий лай, который звучал уже совсем близко.
Поодиночке собаки не опасны, но, когда собираются в стаи, становятся смертоносным врагом. Отбиться от пары десятков мутантов в одиночку – это та ещё задача.
Раньше они были милыми созданиями: одни жили в будках, охраняя хозяйские дома в обмен на пищу, другие игрались с детьми и были членами человеческих семей. Но, после образования Зоны и эвакуации людей, они превратились в монстров. То ли радиация так на них повлияла, то ли отсутствие человеческой ласки и недостаток пищи, а может и то и другое.
Внимательно следя за местом, где только что были мутанты, я двинулся дальше. Нужно дойти до берлоги Циклопа засветло.
Ночью в Зоне шатаются или откровенные идиоты, или самоубийцы. По ночам она становится особо опасным местом. Твари, которые прячутся от дневного света, выходят на охоту. И это ни какие-то там собаки, а настоящие машины смерти: Спруты, Кукловоды, Сапуны, Охотники. Последние особенно опасны. Эти твари, как хамелеоны, умеют маскироваться под окружающую среду. Также они могут затаиться, не издавая ни единого звука, напасть с молниеносной скоростью, сбивая жертву с ног и разрывая её мощными когтистыми лапами. Отбиться от такой твари практически нереально, но случаи бывают.
Остановившись, прислушался. Псов не было слышно. Наверное, нашли себе жертву, либо отправились на её поиски в другой район.
— Что ж, это мне как раз на руку. Тем более, что солнце уже клонится к закату, а топать ещё примерно пару километров.
Лес встретил меня запахом гнилой травы и темными проходами между стволов вековых сосен, поросших странными лианами, какие растут в тропических джунглях амазонки. Но они не привычного зелёного цвета, а красновато-синие, как артерии на плакатах в медицинских кабинетах. Среди деревьев не было такого сильного ветра, как в поле, но стало в разы холодней.
Всматриваясь во тьму пространства, стараясь не делать лишнего шума, аккуратно ступая, я продолжил углубляться в его чащу. За что не люблю лес, так это за то, что в сумерках каждая коряга кажется затаившимся монстром, каждый звук – дыханием смерти.
Углубившись в чащу метров на двести, я остановился и достал из кармана ржавую гайку. Примерно в десяти шагах от меня воздух был каким-то не таким. Он был неестественно густым, как кисель, и цвета окружающего мира в этом сгустке были намного ярче. Замахнувшись, запустил гайку и понял, что лучше бы этого не делал. Вязкий воздух проглотил кусок металла, засветился зелёным светом, сжался, будто в вакууме, после снова увеличился в размерах и с шипением взорвался, разбрасывая ярко-зелёные брызги далеко вокруг. Увернувшись, я успел спрятаться за ближайшим деревом, но несколько капель смогли меня достать. Куртка в тех местах моментально прогорела, и, пока брызги занимались свитером, быстро присыпал их горстью земли, пока они не принялись за мою плоть.
Алексей Тихомиров запись закреплена
СТАЛКЕРСКИЕ ИСТОРИИ У КОСТРА. запись закреплена
СТАЛКЕРСКИЕ ИСТОРИИ У КОСТРА. запись закреплена
В лагере, конечно, шум поднялся, Хромой артефакт диковенный принес! И купить
хотели, и обменять, один грозился отнять за долги, я ему сказал, куда он
должен идти и что делать. Я сам себе хозяин и знаю, кто хорошую цену даст.
Отнес я его яйцеголовым ученым, они всполошились, ну прям дети неразумные с
новой игрушкой. Унесли его сразу, денег дали, не обидели.
Вот такая история, давай еще по одной…
СТАЛКЕРСКИЕ ИСТОРИИ У КОСТРА. запись закреплена
СТАЛКЕРСКИЕ ИСТОРИИ У КОСТРА. запись закреплена
Пахло плесенью. Из открытых канализационных люков выветривались тошнотворные запахи тухлой воды. Кое-где уже стала пробиваться скудная растительность. Начинали набухать почками растущие прямо из выбитых окон домов чахлые деревца с уродливыми наростами. Теперь в этом городе обитали только крысы и мутанты.
Сталкер бежал, выбивая сапогами струйки пыли и хрустя битым стеклом, повсюду валяющимся на дороге. За его плечами висел рюкзак, который он старательно пытался не трясти во время бега и все время поправлял. В руках он держал штурмовую винтовку, которую нашел на заброшенной военной базе. Винтовку заклинило, и сейчас она была абсолютно бесполезна. Аббат не бросал её только потому, что она придавала ему призрачное чувство уверенности в себе. «Ну что за работа”, думал он, крутя головой и выискивая более простой путь для бега. Пару раз он останавливался и бросал болты в казавшиеся подозрительными места, но всё было нормально.
Дорогу впереди перегородили развалины кинотеатра. Слева тянулись бесконечные девятиэтажки. Аббат свернул направо в лабиринты покинутых полуразвалившихся пятиэтажек. Судя по карте, вскоре должен был начаться частный сектор и, главное, там протекал ручей. В погоне участвовал пёс, только поэтому сталкер до сих пор не ушел от хантеров. «А может, присоединиться к инженерам, сталкерам-разработчикам? Тем более, предлагали, и не раз. И образование позволяет. Буду ковырять новые виды поставляемых артефактов, отдыхать в кровати, а не где получится. Разработаю новый сканер, новый алгоритм наведения ракет, десяток другой безделушек. Пора завязывать с поисками Артефактов. Только и делаю, что бегаю и теряю годы жизни”.
Тишину разорвала автоматная очередь, прервавшая его раздумья. Аббат повернулся и увидел двоих людей, чуть впереди них бежал здоровенный черный пёс. Сталкер навел бесполезную винтовку в сторону противника. Хантеры спрятались. Аббат метнулся в сторону и исчез в поднявшейся от ветра туче серой пыли.
Преследователи вышли из укрытия. Один из них, сухой и довольно высокий, сплюнул на дорогу и что-то зло сказал второму, поменьше ростом и пошире в плечах. К ним подбежал пёс, немного покрутился, взял след и взглядом пригласил продолжить прерванную погоню. Два человека с калашами наперевес тяжело потопали за ним.
Согласно карте, Аббат скоро должен был выйти к частному сектору. Чтобы сократить путь и сбить преследователей со следа, он, заскакивал в окна первых этажей пятиэтажек и выпрыгивал с другой стороны. Это было достаточно опасно, но приходилось рисковать, беглец все время слышал погоню. Бывало, он даже различал слова преследователей. Несколько раз он падал, поскользнувшись на слизистом мху, растущем сплошь и рядом.
— Ага, кто-то его найдет и ничего нам не оставит. Давай, помоги мне этот камень оттащить.
— Сашка, не гони смотри какие булыжники, может, поговорим с ним?
— И что ты ему скажешь, что мы пошутили?? Если бы он хотел, всё давно отдал бы. Трясется над своими Артефактами.
— Да, пожалуй. Давай сначала с ним спокойно, а то он со страху весь дом разнесет. Вообще тогда ничего не найдем. Дай мне сигарету.
— Не дам. Осторожно, сзади тебя муха, наверно на солнце проснулась.
Аббат облегченно вздохнул. У него появилось время для починки винтовки. Он положил её на холодильник, скинул рюкзак и вынул из него мятую коробку из-под обуви. Глаза его загорелись, когда он достал из коробки стеклянный шар и провел по нему пальцем. Шар засветился, разгоняя темноту. Сталкер закрепил шар на вешалке для одежды с помощью самодельной сеточки и взял винтовку. «Может, действительно отдать им всё? Может, не тронут тогда? Не, вряд ли, Смуглого только недавно пристрелили. Зачем им оставлять следы”.
Аббат достал из кармана фотографию девушки, посмотрел на неё прощальным взглядом и спрятал обратно.
— Ладно, мужик, не хочешь по-хорошему, будем по-плохому. У меня есть двустволка. Стреляет дробью. Тебе в живот или в голову?
— Не, пальнём из дробогана в пах, мучиться будешь, собака, весь день. Ну, что ты молчишь? Выходи! Убью козла.
Один из хантеров стал бить ногами в дверь и выкрикивать ругательства. Аббат сжался в комок, и, казалось, перестал дышать.
— Ты меня спас, спасибо.
— Ничего, заберем товар и уйдем. Так даже лучше, мстить не будет.
Игорь старательно обыскал рюкзак Аббата, его одежду.
Шло время. Хантеры, как и сталкеры, стали объединяться в кланы. Мы стали организованной группировкой. Но если у сталкеров объединение основывалось по большому счету на дружбе, наше объединение было кровавым замесом зависти, подлости, жадности и страха. Одна группировка поглощала другую, убивая лидера. К этому времени я уже порядочно устал грабить и убивать сталкеров и мечтал переметнуться на их сторону. Но путь к ним был заказан для меня – я засветился как матерый хантер, я участвовал в нескольких рейдах на базы ученых. Вернуться к нормальной жизни я уже не мог, потому что ничего не умел. А идти в органы или к криминалу не хотелось.
За годы хантерства я понял, что самым страшным мутантом и монстром является сам человек. Свои меня прозвали Химера. Потому что на лицо я нанёс татуировки с изображением змей. Не хочу сейчас вдаваться, почему я это сделал. Сам не знаю.
Мы уже имели все навыки сталкеров, пробирались в труднодоступные районы, имели необходимую для этого аппаратуру и снаряжение.
Я хочу рассказать, как я стал одиночкой.
После очередного выброса выяснилось, что на одном из участков наблюдается просто огромное количество артефактов. Атаман, наш очередной босс, с денежным блеском в глазах долго компостировал мозги нам, четверым, убеждая, что только мы можем добраться до зоны Х, потому что мы – «лучшие”. Когда он закончил, и мы вышли, к нему зашла следующая группа «лучших”.
На сборы не ушло много времени. Основным транспортом нашей четверки были горные байки. Это относительно дешево, удобно и маневренно. Лучше байка мог быть только танк с кучей сталкерских примочек на борту, но мы пока не располагали такой техникой. Без мобильности в Зоне делать нечего. А мы на своих байках разве что по деревьям не лазали, хотя один раз всё-таки пришлось.
— Что, много уже проехало?
— Тильки за сёгодни хлопцив двадцять, нэ мэнш.
Мы переглянулись. Встретить конкурентов хантеров, а тем более сталкеров абсолютно не улыбалось.
Я промолчал. Мне тоже не нравилась вся эта затея, но у нас не было другого выбора, мы не могли отказаться и не могли придти с пустыми руками.
Так весело мы не смеялись давно.
Вышли мы к зоне Х около двух часов дня. Гейгер был спокоен, датчики показывали норму, Тол не волновался. Вроде всё было тихо. Слишком тихо, не шелестели даже листья деревьев позади нас. Мы залегли на пригорке и приложились к биноклям. Х находилась в низине, густо заросшей уже начинающими желтеть невысокими деревцами. Оттуда тянуло болотом и плесенью. От пригорка до леса, в который мы должны были попасть, не росло ни единого дерева, не было ни единого прикрытия.
Примерно в километре параллельно нам, на границе с Х, опираясь на корявый посох с привязанными колокольчиками, неспешно шла сутулая фигура в коричневой рясе с капюшоном. При ходьбе колокольчики издавали приятный звон. С такого растояния их физически не могло быть слышно, но каждый из нас явственно слышал тон каждого отдельного колокольчика. Всё, что я знал о ведьме, это то, что от неё надо бежать. Ведьма шла, иногда пригибаясь к земле, иногда словно отрываясь от неё и паря в воздухе. Пару раз она поднимала свой посох и с силой ударяла им о землю, внимательно прислушиваясь к звону.
Увидеть ведьму считалось очень плохой приметой. Мы лежали и нервничали. А вдруг она не одна, вдруг ведьмы уже нас окружают? Все хряпнули по 50 грамм для бод