последнее в истории крупное столкновение парусного флота
Последнее в истории крупное столкновение парусного флота
Ровно 160 лет назад, 18 ноября (по старому, правда, стилю) 1853 года, в Синопской бухте, что у северного побережья Турции, произошло грандиозное сражение — последнее крупное парусное сражение в истории. Как известно, русский флот под командованием адмирала Нахимова сжёг и полностью уничтожил флот турецкий. Одна из самых известных историй, связанных с русским флотом, имеет прямое отношение и к этому сражению. Считается, что именно славное Синопское сражение символизирует на синем матросском воротнике — гюйсе — третья белая полоска. Две другие означают Гангутскую битву 1714 года и сражение в Чесменской бухте в 1770-м.
Резонно задать вопрос: почему тогда полоски только три? Или славные победы адмирала Ушакова в конце XVIII века не прибавили славы русским морякам?
На самом деле история с тремя полосками имеет сугубо прозаическое происхождение. Количество полосок на воротнике обозначало когда-то принадлежность матроса к той или иной флотской дивизии, входившей в состав Балтийского флота. Потом, когда флот разросся, сохранили только три полоски. Исключительно из эстетических соображений.
Довольно сказать, что три полоски на гюйсе появились в русском флоте раньше, чем случилось сражение при турецком порте Синоп.
А случилось оное 160 лет назад, день в день. 30 ноября 1853 года русская эскадра под командованием адмирала Павла Нахимова вошла в Синопскую бухту, где стояла флотилия турецкого адмирала Осман-паши, и через четыре часа от 15 турецких парусных кораблей и пароходов ничего не осталось. Спасся только один. Турки потеряли свыше 3 тысяч моряков и тысячу солдат убитыми и ранеными, в плен попало 180 человек. Среди них и сам Осман-паша, вручивший свою саблю лично вице-адмиралу Нахимову.
Потери русской эскадры в личном составе — 38 убитых и 210 раненых. Серьёзные повреждения получили два русских корабля.
Это было последнее в истории планеты крупное сражение парусных кораблей. Именно они составляли ударную силу нахимовской эскадры и несли на себе свыше 700 орудий. В составе турецкой флотилии также доминировали парусники, насчитывавшие около 500 пушек. Кроме того, туркам помогали их береговые батареи. Их по ходу боя также подавила русская корабельная артиллерия. Со времён Ушакова канониры на наших кораблях были хоть куда.
Бой не был так красив и торжественен, как его порой изображали живописцы-баталисты. Достаточно заметить, что с его началом начался сильный дождь, а с самого утра над бухтой стоял туман.
Примечательно, что в бою отличились ещё два будущих адмирала русского флота. Спустя год они бок о бок сражались в Севастополе, являясь одними из главных руководителей легендарной обороны города-базы Черноморского флота. Кроме Нахимова, это адмирал Владимир Корнилов и капитан 1-го ранга Владимир Истомин. Корнилов командовал эскадрой из трёх военных. пароходов. Тех самых, которыми, по утверждениям некоторых историков, Черноморский флот не располагал вовсе. Чем сильно проигрывал во время Восточной (Крымской) войны союзному флоту Британии, Франции и Турции. На самом деле в состав флота входило 7 пароходо-фрегатов и 24 малых парохода.
Синопский бой стал не только последним крупным сражением парусников, но и последним масштабным успехом русского флота. Так уж сложилось. В Русско-японскую войну хвастаться особенно нечем, что общеизвестно. В обеих мировых войнах наш флот защищал коммуникации, ставил минные заграждения, занимался транспортировкой грузов и живой силы, оборонял небо от налётов вражеской авиации, отдельные корабли вступали в единоборства. С началом подводной войны наши лодки ходили в успешные рейды. Но сражений вроде Ютландского, что устроили английский флот Её Величества и германский флот весной 1916 года, в нашей военно-морской истории больше не было.
А может, оно и хорошо? Значит, оборонительная стратегия была верной, а на чужие моря мы последние сто лет и не претендовали. Эх, если бы не Цусима.
Тема «вторичности» нашего Военно-морского флота стала, извините, популярной. Сказал, мол, когда-то император Александр III, что у России нет союзников, кроме её армии и флота, а на деле? Английский флот был куда мощнее. Немецкие линкоры — больше. Американских субмарин не счесть. И тому подобное. Сейчас так вообще — если не тонем, то ржавеем. Про дальние походы флагманов — с издёвкой. Про испытания «Булавы» — с сарказмом. Про новые подводные лодки — с недоверием. Коллеги из НАТО, правда, нервничают. А мы знай своё — сечём себя сами, по примеру унтер-офицерской вдовы, напропалую.
Как оно там дальше сложится с морскими победами и бедами — лишь Господь ведает. Но флот, на кораблях которого за 300-летнюю историю только дважды добровольно спускали флаг перед неприятелем, — это точно союзник.
Второй раз это случилось как раз в дни Цусимской трагедии. Четыре вымпела и 2 280 офицеров и матросов эскадры адмирала Небогатова сдались японцам, будучи окружёнными 25 вражескими кораблями. Небогатова судили, дали 10 лет каторжных работ.
А вот первый случай напрямую связан с Синопским боем.
В мае 1829 года во время очередной русско-турецкой войны сдался в плен фрегат «Рафаил». Причина та же: бессмысленность боя в связи с тем, что корабль окружил неприятель. Кольцо составили 15 турецких кораблей. Командира «Рафаила» Стройникова тоже судили военным судом. Император Николай I повелел вернуть корабль, а по возвращении — наказать. Проще говоря, сжечь.
Приказ выполнил Нахимов спустя 24 года. В Синопской битве «Рафаил» участвовал в составе турецкой эскадры. Два русских линейных корабля поливали фрегат огнём до тех пор, пока он не сгорел дотла. И Нахимов доложил наверх: «Приказ Его Величества исполнен. „Рафаила“ не существует».
Матросский воротник — это, прежде всего, защита от ветра и тяжёлых морских брызг. Но даже в самые сильные шторма стереть полоски на нём не способна самая едкая морская соль.
Синоп: последняя битва парусных гигантов
Почему вице-адмирал Павел Нахимов до конца жизни стыдился своей самой яркой победы
В историю мирового военного флота Синопское сражение, состоявшееся 30 (18 по ст. ст.) ноября 1853 года и закончившееся бесспорной победой русских моряков, вошло как последняя крупная битва с участием парусных кораблей и первое масштабное сражение с участием пароходов. Турецкий Синоп стал местом самой знаменитой и самой крупной морской битвы в биографии адмирала Павла Нахимова и его лучших учеников — Владимира Истомина и Владимира Корнилова. Император Николай I после Синопского сражения с полным основанием назвал Нахимова лучшим адмиралом за всю историю. Но для всей России эта победа в конечном счете обернулась крупными неприятностями. Именно битву в Синопской бухте союзники Турции — Англия и Франция — использовали как повод для своего вступления в войну, получившую в итоге название Восточной, или Крымской.
Победа как залог поражения
Не стоит думать, что если бы Павел Нахимов не одержал победы в Синопском сражении, России не пришлось бы терпеть позор Парижского конгресса. Объявление Турцией войны Российской империи было далеко не самостоятельным решением: за Османской империей стояли Англия и Франция, всерьез обеспокоенные тем, насколько укрепилось влияние нашей страны и в Европе, и на Балканах, и на Дальнем Востоке. Требовался только повод для того, чтобы англо-французская эскадра вошла в Черное море и вступила в боевые действия на турецкой стороне. И если бы им не стал Синоп, то нашелся бы другой повод. Тем не менее до последних своих дней «автор» Синопского триумфа вице-адмирал Павел Нахимов искренне считал себя виновным в том, что его победа послужила поводом к войне.
«Синопский бой». Картина художника Ивана Айвазовского, 1853 год
Парусники против пароходов
Синопское сражение иногда называют и первой в истории битвой паровых кораблей, хотя это не совсем верно. Оно стало первым морским эскадренным боем, в котором с обеих сторон участвовали пароходы. А первое морское сражение с их участием случилось почти на месяц раньше, 4 ноября (23 октября по ст. ст.) 1853 года, когда русский пароход «Бессарабия», доставивший вице-адмиралу Нахимову сообщение о начале войны с Турцией, вступил в схватку с турецким пароходом «Меджари-Теджарет» и захватил его. От попавших в плен турок и стало известно о том, что эскадра адмирала Осман-паши, намеревающаяся атаковать Сухум-Кале и Поти, стоит в Синопе. Вскоре подтверждение этой информации поступило и от фрегата «Кагул», который двое суток уходил от турецкой погони и в итоге сумел оторваться от противника, доставив в Севастополь ценную информацию.
«Истребление турецкой эскадры адмирала Осман-паши при городе Синоп эскадрою Черноморского флота под командою начальника 5 й флотской дивизии вице-адмирала Нахимова, 18 ноября 1853 года». Картина художника Алексея Боголюбова, 1854 год
Бой на короткой дистанции
Тактическое преимущество оставалось за турецким флотом, корабли которого расположились в бухте Синопа полумесяцем, что давало им возможность эффективно обстреливать любого приближающегося противника. К тому же они находились под защитой шести береговых батарей, которые могли поддержать их огнем. Правда, сектор обстрела одной из них был перекрыт турецкими судами, но Осман-паша решил, что это не повлияет на ситуацию. Первую линию, обращенную фронтом ко входу в бухту, составляли парусники, вторую — пароходы и пароходофрегаты, большинство из которых несли заметно меньшее число пушек. Чтобы не позволить турецкому адмиралу использовать все преимущества позиции, вице-адмирал Нахимов решил атаковать противника двумя колоннами: это давало возможность быстрее войти в бухту и меньше времени оставаться под обстрелом врага. Кроме того, в нахимовском приказе были четко расписаны все действия эскадры, которой предстояло совершить почти самоубийственный маневр. Войдя в бухту Синопа, русские корабли должны были сблизиться с турецкими и, держа очень короткую дистанцию — не больше двух кабельтовых (порядка 370 метров), встать на шпринг, то есть отдать якорь и буквально вертеться вокруг него, все время держась бортом к противнику. Такая тактика позволяла русским морякам использовать все преимущество своего перевеса в артиллерии и лишить турок возможности расстрелять эскадру на подходе.
«Синопский бой 18 ноября 1853 года (Ночь после боя)». Картина художника Ивана Айвазовского, 1853 год
Погода в тот день тоже благоприятствовала русскому флоту: в косом дожде, который вскоре перешел в ливень, приближение нахимовской эскадры к Синопу на турецких кораблях заметили с опозданием. Две кильватерные колонны, правую из которых вел сам Нахимов, державший флаг на линкоре «Императрица Мария», а левую возглавлял контр-адмирал Новосильский на линкоре «Париж» (им командовал капитан I ранга Владимир Истомин), буквально ворвались на рейд и на полном ходу направились к вражеским судам. Первыми огонь открыли турки, но их пушки не смогли остановить русских моряков. На «Императрице Марии» был сбит весь рангоут, но она по инерции дошла до намеченной позиции, встала на шпринг и принялась осыпать ядрами флагман эскадры — линкор «Ауни-Аллах», за полчаса вынудив его выйти из боя. Такими же темпами выводили из строя корабли противника и другие суда русской эскадры. При этом они еще успевали в трудные моменты прикрывать друг друга огнем или собственными корпусами, как о том и просил в своем приказе вице-адмирал Нахимов.
Начавшееся в половине первого пополудни сражение закончилось к пяти часам дня полным разгромом турецкой эскадры. Из 16 ее кораблей уцелеть сумел только один: в разгар сражения пароход «Таиф», воспользовавшись безусловным преимуществом в скорости, вырвался из бухты, оторвался от преследовавших его русских парусников и пароходов и добрался до Стамбула, принеся горькое известие о гибели флота Осман-паши. Остальные турецкие корабли выбросились на берег, были взорваны или потоплены; русским канонирам удалось разгромить и все шесть береговых батарей. А корабли русской эскадры, наскоро поправив рангоут и такелаж, на следующий день двинулись в обратный путь к Севастополю и дошли до него своим ходом.
«Возвращение в Севастополь эскадры Черноморского флота после Синопского боя». Картина художника Николая Красовского, 1863 год
С разгромным счетом
По итогам сражения командовавший русской эскадрой вице-адмирал Павел Нахимов был награжден орденом Святого Георгия II степени, но столь очевидного повышения до адмирала все же не получил (поговаривали, из-за того, что фактически спровоцировал вступление Англии и Франции в войну). Зато звание контр-адмирала присвоили командиру «Парижа» Владимиру Истомину, да и многие другие офицеры, участвовавшие в сражении, получили повышения в чине. Матросам, участвовавшим в бою, было роздано 250 Георгиевских крестов. И далеко не всех отличившихся удалось наградить, поэтому по приказу Нахимова после вручения наград был зачитан список всех тех, кто был достоин знака отличия, но не получил его, уступив более достойным. А сама победа в Синопском сражении, как свидетельствовали современники, настолько воодушевила севастопольцев и моряков-черноморцев, что этого запала хватило на всю долгую первую оборону Севастополя. Которая, напомним, стоила жизни многим героям баталии у мыса Синоп, и в том числе троим адмиралам – Павлу Нахимову, Владимиру Истомину и Владимиру Корнилову.
Закат русского парусного флота
27 марта 1854 года после сокрушительной победы русского флота над турецким у порта Синоп, названной в западной прессе «синопской резней», Англия и Франция объявили войну России. Так вместе со вторым этапом Крымской войны начался закат эпохи русских парусных судов.
Накануне
К началу Крымской войны даже на фоне более современных английских кораблей военно-морские силы Российской империи представляли собой значительную силу. В них входили Черноморский и Балтийский флоты, а также четыре небольшие флотилии – Беломорская, Каспийская, Камчатская и Аральская. Это было ни много ни мало 40 линейных кораблей, 15 фрегатов, 24 корвета и брига вместе с 16 пароходофрегатами – кораблями, оснащёнными помимо парусов ещё и паровым двигателем. Всё это дополнялось отличной выучкой личного состава, про подготовку которого не без восхищения отзывались даже враги. Так, датский морской министр накануне Балтийских сражений на вопрос английского адмирала Ч. Непира о состоянии русского флота ответил:
О, они маневрируют прекрасно, всегда ходят на очень малых интервалах.
Русские парусники середины XIX века славились своим вооружением и быстроходностью – 120-пушечные корабли «Великий князь Константин», «Париж» и «Двенадцать апостолов» не знали себе равных. Поэтому у Николая I были серьёзные основания надеяться на успех в Крымской войне, не вступи в войну Англия и Франция. Совместный флот союзников Турции в два раза превосходил русский по количеству линейных кораблей и почти в десять раз по количеству паровых винтовых кораблей. Против последних оказались бесполезными и богатейший опыт легендарных адмиралов, и отменная выручка личного состава.
Паровой двигатель против парусов
В чём же был секрет пароходов и почему их до сих пор не было на вооружении русской армии? Обычно это объясняют отсталостью отечественного судостроения в сравнении с английским или французским, к которой нас привели затянувшееся крепостное право и, как следствие, экономическая отсталость. Это верно лишь отчасти. На самом деле первое российское судно с паровым двигателем – барка «Елизавета» – было спущено на воду ещё в 1815 году в Петербурге, всего лишь через 7 лет после того, как первый удачный пароход «Клермонт», созданный Робертом Фултоном, был испытан в США. К 1840 году в России курсировало уже около сотни пароходов, которые в основном принадлежали частным компаниям. У них были огромные преимущества перед парусниками: для их управления требовалась меньшая команда, что позволяло владельцам транспортных компаний сэкономить, они могли спокойно подниматься по течению крупных рек, не должны были стоять на рейде в ожидании буксира, а главное, не зависели от погоды, способные спокойно маневрировать при любом ветре.
Но, несмотря на все эти очевидные плюсы, военно-морское командование Российской Империи не торопилось обзаводиться военными пароходами. Успех, сопровождавший русский парусный флот ещё со времён Петра, не давал спокойно взглянуть в лицо прогрессу. Многие царские министры и адмиралы были уверены, что парусный флот не просто остаётся боеспособным, но и значительно выигрывает перед новыми паровыми машинами. Кроме того, парусные суда выглядели куда более эффектно, нежели пароходы или пароходофрегаты, которые были на вооружении России с 1838 года, но не принимали участия в боевых действиях вплоть до 5 ноября 1853 года, когда русский пароходофрегат «Владимир» захватил в плен турецкий пароход «Перваз-Бахри». Во время сражения оба судна шли против ветра, чем показали явное преимущество паровых судов перед парусными.
Последняя победа
Но перед окончательным падением парусный флот ждала последняя, но блестящая победа. В октябре 1853 года в Севастополе стало известно, что противник намеревается совершить набег на плохо защищённые кавказские порты и собирает силу в Синопе. На перехват отправились 6 линейных кораблей и 2 фрегата против 7 турецких фрегатов, 3 корветов, 2 пароходов и 4 транспортных судов, которых поддерживали шесть береговых батарей.
Замысел адмирала Нахимова состоял в том, чтобы быстро ввести корабли в Синопский рейд и с короткой дистанции атаковать врага сразу всеми линейными кораблями. Два оставшихся фрегата были оставлены охранять выход из бухты, чтобы не дать турецким кораблям вырваться из окружения. Для каждого судна были заранее избраны цели. От дальнейшей детализации атаки Нахимов отказался, отдав следующий приказ: «Я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему, но непременно исполнять свой долг».
Утром 18 ноября русские суда снялись с якоря и в две колоны по три линейных корабля в каждой ринулись на Синопский рейд. Несмотря на ожесточённый огонь со стороны противника, они без единого выстрела прибыли на назначенные места, и лишь потом открыли ответный огонь, в том числе из «секретного оружия» – бомбических пушек, стрелявших разрывными снарядами, которые на тот момент были на вооружении только у русского флота. Результат дал о себе знать почти сразу – уже через полчаса первый турецкий флагманский корабль «Авни-Дллах», по которому вела огонь 120-пушечная «Императрица Мария», выбросило на мель. За следующие три часа были уничтожены оставшиеся 14 судов и все береговые батареи. Удалось скрыться лишь пароходу «Таиф» под командованием английского офицера, советника турецкого флота Слейда. Парусные фрегаты не смогли тягаться с паровым двигателем.
За время синопского сражения турецкий флот потерял свою основную силу: из 16 турецких кораблей, стоявших у Синопа, 15 было уничтожено и более 3000 человек убито и ранено. Русская эскадра не потеряла ни одного корабля, из личного состава было убито 38 человек. Этой блистательной победой русского флота завершилась многовековая эпоха парусных гигантов. Правительство Англии и Франции, на вооружении у которых были пароходные суда, бросили вызов России.
Гибель
В сентябре 1854 года англо-французские войска подошли к берегам Крыма. Главной целью был захват Севастополя. Флот противника состоял из 34 линейных кораблей, 55 фрегатов, 50 колесных и винтовых пароходов, в то время как у Черноморского флота было лишь 50 судов, среди которых только 11 колёсных пароходов, уступавших в возможностях маневрирования и скорости винтовым. Прямое столкновение обернулось бы гибелью для всех русских кораблей и взятием города. Поэтому, чтобы хоть как-то затруднить противнику подход к Севастополю, Корнилов отдал приказ о затоплении между Константинопольской и Александровской батареей двух фрегатов и пяти старых линейных кораблей, в том числе и героя синопского сражения – «Три Святителя»: «Вы пробовали неприятельские пароходы и видели корабли его, не нуждающиеся в парусах. Он привёл двойное число таких, чтоб наступать на нас с моря; нам надобно отказаться от любимой мысли – разразить врага на воде».
Оставшимся кораблям почти целый год удавалось удачно сдерживать наступление противника. Особую роль сыграл отряд пароходофрегатов капитана 2-го ранга Г. И. Бутакова. Не уступая врагу в скорости и маневрировании, он совершал неоднократные вылазки из Севастопольского рейда, нападая на неприятельские пароходы.
Но численное превосходство врага, который к тому же не был отрезан от своего подкрепления, сыграло свою роль. 28–30 августа для защиты Северной бухты затопили последние суда: линейные корабли «Париж», «Храбрый», «Великий Князь Владимир», «Чесма», «Императрица Мария», «Ягудиил», корвет «Калипсо», фрегат «Кулевчи», несколько бригов, транспорт «Гагры» и все пароходофрегаты. Их экипажи, отправившиеся защищать Севастополь на бастионах, давали укреплениям имена своих погибших кораблей. Так, Чесменским, Ростиславским, Язоновским и другими редутами, завершилась история черноморского парусного флота.
На Балтике
Англичане, впрочем, не хотели ограничиваться взятием Севастополя и ряда других черноморских городов. Их планы пролегали куда дальше – на Север, к Балтике, к Петербургу. Весной 1854 года в Балтийское море были направлены значительные силы противника: английская эскадра адмирала Непира в составе 30 винтовых, 6 парусных линейных кораблей и более 26 пароходов, а также парусная французская эскадра под командованием адмирала А. Ф. Парсеваль-Дешена.
Балтийский флот Российской империи практически не уступал англо-французскому ни по количеству кораблей, ни по уровню подготовки комендоров. Но у страха глаза велики. Неудачи черноморского флота и слухи о несокрушимости врага мешали трезво оценить ситуацию. Верховное командование в лице великого князя Константина Николаевича отказалось от наступления, предпочтя занять оборонительную позицию. В результате была упущена единственная возможность разбить англичан до прихода французской эскадры. В дальнейшем две дивизии Балтийского флота, между которыми до конца боевых действий не было единого командования, были обречены на полнейшую пассивность в боевых действиях. До конца кампаний 1854–1855 годов балтийский флот оставался безучастным свидетелем событий, избегая атаки даже на малые группы противника.
Крымская война не только завершилась практически полным разгромом русского парусного флота, но и показала бесспорное превосходство пароходов над парусами. Уже через год после войны, в 1857 году, была утверждена судостроительная программа, по которой последний флот Российской империи – Балтийский практически полностью переходил на винтовые корабли. Эпоха великих парусных судов ушла в прошлое, уступив место паровому флоту.
«Величайшая победа флота»: как Синопское сражение стало поводом для британской пропаганды против Российской империи
Первая половина XIX века стала далеко не лучшим временем для Османской империи. Англо-русско-французская коалиция уничтожила в Наваринском сражении значительную часть турецкого флота и позволила Греции запустить процесс обретения независимости. Россия также добилась от османов автономии для Сербии и установила свой протекторат над Валахией и Молдавией. Франция оккупировала Алжир, а Египет де-факто стал независимым и заявил о своих претензиях на турецкие земли.
В 1833 году от гибели в результате египетского наступления Турцию спасли российские войска. Стамбул в ответ заключил с Санкт-Петербургом договор, гарантировавший закрытие по просьбе России черноморских проливов для судов иностранных государств в случае начала войны, а также свободный проход российских кораблей в Средиземное море. В 1840 году коалиция европейских государств заставила Египет отказаться от экспансии в Левант и признать формальную зависимость от Стамбула.
В 1841 году под давлением Великобритании статус проливов был изменён в результате подписания Лондонской конвенции о проливах. Россия утратила права, полученные ею согласно договору с Турцией. Суда Черноморского флота не могли больше свободно выходить в Средиземное море, что позволило Лондону претендовать на гегемонию в регионе.
Османы, в свою очередь, вернулись к политике ограничения прав христианского славянского населения империи, что вызывало сильное беспокойство у российских властей.
Если в освобождении Греции Великобритания была заинтересована, то дальнейшее ослабление Турции и усиление России не входило в её планы. Лондон ещё в 1838 году фактически подчинил себе Османскую империю и вынудил турок установить режим свободной торговли. Кроме того, территория Турции использовалась для транзита английских товаров на восток. Создание христианскими народами Балкан и Кавказа независимых государств или их переход под протекторат России Великобританию категорически не устраивали. Наличие финансового интереса позволяло закрыть глаза на страдания захваченных османами народов.
В западной прессе стали распространяться слухи о желании Николая I присоединить к России Константинополь, что совершенно не соответствовало действительности. Наполеона III, которого ещё недавно называли предводителем «сводников и проституток», английские журналисты начали неожиданно превозносить. А Османская империя на страницах британских газет превратилась в державу, ставшую на путь преобразований.
Повод к войне
Отношение Наполеона III к России было изначально прохладным. Будучи консерватором и сторонником порядка во всём, Николай I считал французского правителя нелегитимным, так как согласно международным актам Бонапарты были лишены права на престол. А племянник разгромленного российскими войсками императора Франции, в свою очередь, мечтал о реванше за поражение дяди. В 1852 году отношения между Санкт-Петербургом и Парижем обострились ещё больше из-за спора, кому всё-таки принадлежит церковь Рождества Христова в Вифлееме — католикам либо православным.
В начале 1853 года князь Александр Меншиков отбыл с посольством в Турцию. Он должен был добиться предоставления Элладской церкви прав на святые места в Палестине и установления российской протекции над христианским населением Османской империи. Британцы убедили турок принять условия лишь частично, и султан отказал России в праве покровительствовать христианам.
Дипломатические отношения были разорваны, и Санкт-Петербург, воспользовавшись предоставленным ему ранее правом, ввёл войска в Молдавию и Валахию. На конференции в Вене европейские державы уговорили Россию вывести войска с Дуная в обмен на выполнение Турцией первоначальных требований Санкт-Петербурга. Николай I согласился, но турецкая сторона под влиянием британцев начала снова вносить свои изменения в уже согласованные международным сообществом документы. Более того, османы стали выдвигать ультиматумы относительно вывода войск, а 16 октября 1853 года и вовсе объявили России войну. Ещё до этого Турция выдвинула в сторону границы 50-тысячную армию, в состав которой были включены польские революционеры, а также устроила жестокую резню в Черногории.
Руководивший внешней политикой Великобритании лорд Генри Пальмерстон стал продвигать на европейской арене идею раздела России и территорий, находившихся под её протекторатом. Финляндию он предложил Швеции, Прибалтику — Пруссии, дунайские княжества — Австрии, Крым и Кавказ — Турции.
Потенциально лишённую большей части приморских территорий Россию британцы, судя по всему, планировали принудить к отказу от политики протекционизма и навязать ей договор о «свободной торговле», подобный тому, при помощи которого они взяли под свой контроль экономику Турции.
Синопское сражение
После объявления войны боестолкновения между российскими и турецкими войсками начались на Дунае и на Кавказе. В середине ноября в боевых действиях на Чёрном море российские корабли одержали несколько небольших побед, несмотря на помощь, которую туркам оказывали британские военные советники. С целью высадки десанта на Кавказе османы направили в Чёрное море мощную эскадру под командованием Осман-паши. Успех данного предприятия был чреват для России опасными последствиями.
Ещё в начале ноября командующему эскадрой Черноморского флота вице-адмиралу Павлу Нахимову было поручено блокировать движение турецких кораблей. 20 ноября российские суда подошли к Синопу, где в это время стояла часть турецкого флота. Из-за сильного шторма Нахимов не успел предпринять активных действий, и в Синопскую бухту зашла эскадра Осман-паши.
Опасаясь подхода новых турецких сил, Нахимов вызвал подкрепление из Севастополя (эскадру контр-адмирала Фёдора Новосильского) и решил атаковать врага. Российским морякам противостояли семь фрегатов, три корвета, два парохода и два вооружённых транспорта. Совокупная численность артиллерийских средств турецких кораблей составляла 476 пушек. Кроме того, эскадра Осман-паши находилась под защитой мощных береговых батарей.
Нахимов мог противопоставить туркам шесть линейных кораблей, два фрегата и три парохода. Российская эскадра превосходила турок примерно в полтора раза по количеству корабельных орудий, но находилась в невыгодной позиции из-за береговой артиллерии противника.
Утром 30 ноября российские суда двинулись в атаку. Несмотря на мощный огонь из бухты и с суши, линейный корабль «Императрица Мария» продвинулся максимально вперёд и подавил сопротивление фрегатов «Аунни-Аллах» и «Фазли-Аллах» (бывшего «Рафаила», захваченного турками в своё время у русских). После этого экипаж «Императрицы Марии» приступил к уничтожению пятой турецкой батареи.
Остальные российские линейные корабли артиллерийскими залпами снесли третью и четвёртую турецкие батареи, а также подожгли большую часть османских фрегатов и корветов.
После полудня три российских пароходофрегата, подошедших к Синопу, снесли и шестую батарею. Командир турецкого пароходофрегата «Таиф» Яхья-бей, увидев, что положение безнадёжно, и воспользовавшись хорошими ходовыми качествами своего корабля, обратился в бегство. Он и сообщил в Стамбул о гибели эскадры. Несмотря на спасение одного из лучших кораблей, султан из-за бегства с места сражения принял Яхья-бея холодно, лишил его чина и отправил в отставку.
«Лебединая песня парусного флота»
«Синопское сражение называют лебединой песней парусного флота. Действительно, это было последнее в мировой истории сражение эскадр, в состав которых входили преимущественно классические парусные суда», — рассказал в интервью RT председатель Московского клуба истории флота Константин Стрельбицкий.
По его словам, турецкие военно-морские силы в Синопской бухте не уступали российским и, кроме того, были прикрыты батареями. Тем не менее российская эскадра одержала убедительную победу.
Турция в Синопском сражении потеряла семь фрегатов, два корвета и более 3 тыс. человек убитыми и ранеными. Около 200 турок, включая адмирала Осман-пашу, попали в плен. Синопские батареи были разгромлены.
С российской стороны в сражении погибли 37 моряков, около 200 были ранены. Корабли Черноморского флота получили повреждения такелажа и рангоута. Однако уже 4 декабря они благополучно вернулись на рейд Севастополя.
«Часто говорят, что якобы из-за Синопского сражения в войну вступили англичане и французы и что победа в Синопской бухте привела к тяжёлым последствиям. Я в корне с этим не согласен. У России в той ситуации были два варианта: уходить в пораженческие настроения и сдаваться или идти и побеждать. Выбрали второе — и поступили правильно. Англичане и так понимали, что российский флот на Чёрном море представляет собой серьёзную силу, и были настроены ему противодействовать. По большому счёту, в той ситуации у России не оставалось другого выбора», — пояснил в беседе с RT сопредседатель регионального отделения Российского исторического общества в Севастополе, кандидат исторических наук Вадим Прокопенков.
Как он отметил, адмирал Нахимов утверждал, что Великобритания сделает всё возможное для того, чтобы нейтрализовать российский флот, и слова флотоводца оказались пророческими.
«Синопское сражение послужило поводом для английских фальсификаций в прессе и воинственной антироссийской пропаганды», — заявил эксперт.
Английская газета Daily News уверяла своих читателей, что в Османской империи у христиан больше религиозных прав, чем в России. The Times призывала загнать русских «вглубь лесов и степей». Глава палаты общин Джон Рассел заявлял, что, пока не уничтожен российский Черноморский флот, Европа не будет знать мира. Статс-секретарь Великобритании по иностранным делам Джордж Кларедон назвал грядущее нападение на Россию «битвой цивилизации с варварством».
«Те корабли, на которых Нахимов одержал победу в Синопском сражении, были затем затоплены в Севастопольской бухте, чтобы не допустить проникновения в неё неприятельской эскадры. Позже им был установлен памятник, ставший одним из символов города», — рассказал Стрельбицкий.
Адмирал Нахимов, по словам историка, после гибели своих кораблей мужественно сражался, защищая Севастополь. Вражеская пуля настигла его на центральной позиции в обороне — на Малаховом кургане. В честь Нахимова названа площадь в центре Севастополя, на которой установлен памятник великому флотоводцу.
Благодаря мужеству российских воинов, ссорам среди союзников, неудачам Англии и Франции на Дальнем Востоке и в Северном Причерноморье разделить Россию победителям в Крымской войне не удалось. Правда, Санкт-Петербург был вынужден ввести либеральные тарифы на английские товары, уничтожить укрепления на юге страны и временно ликвидировать Черноморский флот. Однако спустя всего 20 лет Россия полностью восстановила свои позиции на международной арене и вернула утраченное.
«Все последующие сложности не отменяют того факта, что в Синопской бухте была одержана одна из величайших побед в истории российского флота», — подытожил Стрельбицкий.