дача тарасова в загорянке
Посмотрим, как живет Татьяна Тарасова
Зрители давно полюбили всевозможные ледниковые шоу и заслуженного тренера СССР по фигурному катанию Татьяну Тарасову, которую приглашают в качестве независимого жюри на подобные проекты. Татьяна Анатольевна судит участников строго, но справедливо, за это её уважают и ценят.
Как живёт мастер спорта СССР международного класса? Как выглядит дом Татьяны Тарасовой на фото? Попробуем узнать.
Недвижимость Тарасовой
У Татьяна Тарасовой есть двухкомнатная квартира в столице и дача в подмосковном поселке Загорянский, оставшаяся от отца, известного советского хоккейного тренера Анатолия Тарасова. Квартиру она с любовью обустраивала для своих родных: мамы, мужа и сестры.
Детей у Татьяны не было, но сейчас она с радостью нянчит внуков: детей своего племянника.
Однажды, когда Тарасова вернулась с очередных Олимпийских игр с одним из своих подопечных (Татьяна Анатольевна воспитала больше десятка олимпийских чемпионов), ей предложили посмотреть участок в ближнем Подмосковье. Раньше это было поле, засеянное кукурузой.
Татьяна решила строить здесь загородный дом для себя и своих родных. Стоимость особняка неизвестна, но в одном интервью Тарасова признавалась, что вложила в него всё, что заработала на Западе.
Татьяна сама наведывалась на строительный рынок, закупалась материалами и руководила процессом стройки, который длился 2 года.
Уже больше 10 лет в этом доме она живёт практически круглый год. Отдыхает, принимает многочисленных друзей, семью племянника и подумывает заняться написанием мемуаров вдали от городской суеты.
Описание дачи
Дача, где живёт Тарасова, находится на Новорижском шоссе. Она большая и светлая, в интерьере преобладают светлые оттенки, но некоторые комнаты выдержаны в монохромной палитре. В качестве отделки использован темный декоративный кирпич.
Несколько лет назад Тарасова пригласила к себе на дачу передачу “Идеальный ремонт”, чтобы дизайнеры преобразили её летнюю террасу (видео).
То, что удалось создать специалистам, Татьяне Анатольевне пришлось по душе.
Ей сделали веранду с электрическим камином и летней кухней. Камин украсили изразцами из Суздаля ручной работы (рельеф “Ромашка” из коллекции старорусской плитки). Саму веранду оформили в темно-лиловых, коричневых с нотками бордо и черных оттенках.
По просьбе Татьяны Тарасовой здесь установили угольный гриль. Сделали столешницу из кварцевого агломерата, повесили муляж настенных часов на стену в стиле прованс или шебби-шик, привезли диваны из экологически чистой древесины.
Фишкой веранды стали шторы, так называемые “мягкие окна из ПВХ”. Стены веранды дизайнеры украсили памятными фотографиями родных Татьяны. Получилось красиво, уютно и изысканно.
Татьяна Анатольевна ведёт микроблог в Инстаграме и иногда делится с подписчиками снимками своей дачи. Загородный дом Тарасовой буквально утопает в цветах.
Она с удовольствием занимается садоводством. А ещё собирает коллекцию фигурок из фарфора, посвященных своей главной страсти — фигурному катанию (фото).
Где живет знаменитая российская актриса Татьяна Догилева
Посмотрим, какая недвижимость есть в собственности Устиновой
Тарасов показал новый дом: кинотеатр, бассейн, гардероб с розовым пиджаком
Ни один русский музыкант не интегрирован в наш спорт так, как Александр Тарасов, он же T-killah. Все прекрасно знают, что он близкий друг Дмитрия Тарасова, он хорошо общается с Овечкиным, Миранчуками и Ковальчуком.
T-killah приехал в гости в особняк Дмитрия Тарасова, и провел экскурсию.
Дисклеймер. К сожалению, по законам РФ мы не можем показать вам видео – потому что там мат, но вы легко найдете его, вбив в поиске Youtube канал T-killah.
Или доверьтесь нам, мы выбрали самое интересное
• Попасть на территорию коттеджного поселка, где проживает Дмитрий Тарасов, может любой. Даже пропуск показывать не надо:
«К Диме, он заказал, к Тарасову. Вот так, даже не проверил. Все, кто будет к Диме заезжать, так говорите. А Дима гостеприимный, не откажет в ночлеге».
Конечно, T-killah просто знают в лицо, поэтому не пробуйте.
• Гостей первыми встречает милый лабрадор Тара.
А потом и хозяева дома Дмитрий Тарасов и Анастасия Костенко.
• После рождения дочери Миланы Дмитрий сильно изменился, теперь семья для него на первом месте. «Так и должно быть», – говорит Тарасов.
• В гараже стоят два авто: Mercedes G-63 и V-230. Только грязные, весна же.
• Бонусом идет именная обувь Tarasov 23.
• Позже подтянулся Алексей Миранчук. Это не тени на одном из глаз, у него синяк (получил его в недавнем матче).
Импровизированный квадрат. На самом деле треугольник.
• Милана перепутала Алексея Миранчука с крестным (Антоном). Алексей и Дмитрий обсуждали профессиональные вопросы.
Миранчук: На икры упражнения делаете какие-то?
Тарасов: Она делает три подхода, по двадцать.
• Задний двор дома. Справа бассейн, слева беседка. T-killah предлагает скинуть Миранчука в воду, когда все двинут купаться, но Тарасов предупреждает, что Алексей очень обидчивый, поэтому не стоит.
«Они оба такие. Леху и так жалко, у него фингал. А я знаю Антона просто, он вообще», – говорит Тарасов.
• Рубрика откровенный разговор в бассейне.
T-killah: Тебе не обидно, что люди пишут всякую #####? Потому что, по сути, ты ничего плохого никому не сделал, много кому помогаешь. Особенно, когда говорят, почему футболисты и ты столько зарабатывают.
Тарасов: Пишут очень много гадостей, но стараюсь на это внимание не обращать, потому что знаю, какой я человек, знаю, скольким людям я помогаю в директе (инстаграма) и максимально стараюсь помогать.
Если мы сейчас пойдем и откроем мой директ, там каждое второе сообщение будет: помоги, помоги, помоги.
Я сначала анализирую, общаюсь с людьми – и помогаю, реально. Кто-то думает, что я ничего не делаю, но вот за сборы, мы были почти два месяца в ОАЭ, я где-то полмиллиона рублей перевел разным людям: кто-то умер, у кого-то проблемы в семье, кому-то просто нужна коляска.
T-killah: В Америке к успешным людям относятся с большим уважением, потому что они мотивируют, показывают, как надо пахать. У нас, если ты зарабатываешь большие бабки, тебя начинают хейтить.
Невозможно донести до людей, что футбол – травмоопасен, каждый день тренировки, с детства люди убивают себя (и не факт, что получится). Как думаешь, что нужно сделать, чтобы поменялось отношение?
Тарасов: Знаешь, переубедить людей очень сложно. Я не виноват, что вырос в профессионального футболиста, стал зарабатывать деньги. Я их не ворую.
Ты знаешь, сколько травм я пережил: не на улице, не на курортах, я их пережил в своем клубе. Переубеждать бессмысленно. Я знаю правду, знают мои родные, как мне было тяжело это переживать, поэтому не моя вина, что я зарабатываю такие деньги.
Я их трачу на семью, на благотворительность, последняя большая трата была на постройку дома моей мечты и на реконструкцию храма, в котором мы венчались. Об этом вообще мало кто знает, это такая закрытая история.
Я помогал этому храму лично своими деньгами.
Да, у меня может быть большой груз за спиной: было два брака, есть ребенок еще один, но я по-настоящему счастлив. Я хочу быть окружен любовью своих детей, быть со своей женой. И все, что я хотел, сейчас имею.
T-killah: Как думаешь, сколько ты еще в профессиональный футбол поиграешь и что будешь делать дальше?
Тарасов: Здесь вопрос остается открытым, невозможно сказать точно сколько – два года, три года, сколько будет здоровья. Веду здоровый образ жизни, постараюсь играть как можно дольше. После футбола есть задумки, но говорить об этом я сейчас просто не готов.
• Антон Миранчук приехал с девушкой Дашей, они опоздали.
• Гостиная поражает размерами, все сели за стол.
А теперь экскурсия
Площадь дома – 1000 квадратных метров. На первом этаже расположены гостиная, кухня и гостевая. А дальше по списку.
Это комната мамы Дмитрия – Ольги Александровны.
Любимая зона Дмитрия – где пуфы, телевизор, огромная люстра и приставка. Все, как он мечтал.
«Амиран (Youtube канал «Дневник хача») давал мне миллион рублей, чтобы я дал ему снять мой дом», – рассказал Дмитрий.
Полка с обувью очень понравилась Алексею Миранчуку.
Дмитрия в итоге нарядили в розовый пиджак. Экскурсия продолжилась в таком виде.
Кабинет депутата Тарасова.
Полка с иконами и трофеями. В руках кубок чемпионов Москвы-1999.
Медали чемпиона России и победителя Кубка.
Бонусом идет портрет капитана Джека Тарасова. Йаррр!
Детская ванная комната.
Еще одна из спален.
В подвале будет тренажерный зал.
Тут точно можно поиграть в квадрат и почеканить мяч.
Минутка мудрости от Дмитрия Тарасова:
«Почему инстаграм – болезнь в мире номер один? Потому что люди зависимы от него. Многие – от комментариев, я их не читаю. Клянусь, не читаю. Все люди сейчас больны им, даже дети».
И конечно, куда без стола для кикера? Сыграли на отжимания: Миранчуки против Тарасовых.
И самое главное
T-killah: Помнишь примерную цифру, сколько ты вложил?
Тарасов: Нет, честно.
T-killah: Больше 60 лямов?
Тарасов: Нет, меньше. Если честно, даже не задумывался.
Тарасов без хоккея
Главы из книги Александра Горбунова
Названный в Канаде «отцом русского хоккея», Анатолий Тарасов почти два десятка раз становился с ЦСКА чемпионом СССР, со сборной девять раз подряд выиграл чемпионат мира и трижды — зимнюю Олимпиаду. Еще он придумал для детей «Золотую шайбу», первым из европейцев и первым среди тренеров введен в хоккейный Зал славы в Торонто. А вот каким был знаменитый тренер вне хоккея?
Даже рыба в пруду и та знает, что от Тарасова не уйти
Рядом с Анатолием Владимировичем внук Алексей, за спиной (слева направо) — дочь Татьяна, супруга Нина Григорьевна, дочь Галина
Дачник Тарасов знал грибные места
Книга «Анатолий Тарасов» постоянного автора «Огонька» Александра Горбунова вышла в серии «Жизнь замечательных людей», издательство «Молодая гвардия»
Даже рыба в пруду и та знает, что от Тарасова не уйти
Рядом с Анатолием Владимировичем внук Алексей, за спиной (слева направо) — дочь Татьяна, супруга Нина Григорьевна, дочь Галина
Дачник Тарасов знал грибные места
Книга «Анатолий Тарасов» постоянного автора «Огонька» Александра Горбунова вышла в серии «Жизнь замечательных людей», издательство «Молодая гвардия»
В начале августа 1989 года в скромном дачном домике в Загорянке проходило торжество, на которое съехались друзья, знакомые и соседи: Нина и Анатолий Тарасовы, расписавшиеся в московском загсе 50 лет назад, отмечали золотую свадьбу. Праздник родителям устроили дочери — Галина и Татьяна. По просьбе Анатолия Владимировича они — тайком от мамы — купили для Нины Григорьевны подарок: обручальное кольцо, о котором 1 августа 1939 года молодожены не то чтобы не мечтали — даже не думали.
На дачной террасе молодожены с пятидесятилетним стажем восседали словно королевская пара. Над ними повесили плакат: «Нина+Толя». Под двумя именами черта и еще одно слово — «Любовь!». А чуть ниже — сердце, пронзенное хоккейной клюшкой. «Мы,— пишет Татьяна Анатольевна, мысленно обращаясь к отцу,— устроили пир, про который потом все вспоминали много лет. А ты был в центре. Седовласый хозяин, красавец, муж, отец, дед. Когда мне бывает грустно, я всегда вспоминаю этот свадебный стол в разгар жаркого дня, и тебя во главе его, и сияющую маму рядом, и как ты ей говоришь «Эх, Нинка!»», и мне становится легче. Все-таки дожили, все-таки был в нашей жизни день, о котором я сейчас вспоминаю как об абсолютном и беспримесном счастье».
Алексей Тарасов, внук Анатолия Владимировича, запомнил его шутливую пикировку с Ниной Григорьевной. «Я,— говорил Тарасов,— взял ее из деревни».— «Как не стыдно, Толя,— возмущалась Нина Григорьевна.— Епифань — не деревня, а районный центр в Тульской области. И вообще, жениться на мне ты не торопился. Не подплыла бы к тебе в бассейне и не пригрозила, что утоплю, если немедленно не сделаешь предложения, так бы и тянул время».— «Молодой был,— смеясь, отвечал Тарасов,— разве мог знать, что ты — лотерейный билет, по которому я выиграю «Волгу»?!» «Предложение,— шутила Нина Григорьевна,— сделал. Побаивался, видимо, что, покуда он будет в Одессе, меня в Москве кто-то уведет».
. В пять утра Тарасов будил Таню, с четырех лет занимавшуюся фигурным катанием, и говорил: «Дочка, я приготовил тебе завтрак и договорился, что ты будешь кататься два часа до тренировки». И она каталась — при одной-единственной лампочке.
Галина рассказывала, что отец, не видевший в ней спортивных задатков, баловал ее, а к Татьяне относился значительно строже. С шести лет Таня одна стала ездить — рано утром! — на каток в Марьину рощу, сначала на метро, потом на троллейбусе и надо было еще дорогу переходить.
Анатолий Владимирович и на тренерское дело Татьяну благословил, когда она получила травму. «Иди, дочка, на каток, набирай группу, тренируй учеников,— напутствовал Тарасов.— Без работы ты не останешься никогда и будешь там счастлива. Не заметишь, как жизнь пролетит». Разузнав о том, сколько времени проводят в тренировочных занятиях тогдашние корифеи фигурного катания Станислав Жук и Елена Чайковская, Анатолий Владимирович сказал дочери, что она должна, чтобы быть с ними конкурентоспособной, проводить на льду по 12 часов.
На ее тренировки он приходил редко. Однажды Татьяна сама попросила его посмотреть на Ирину Моисееву и Андрея Миненкова. После тренировки Тарасов сказал: «Таня, у него слабые спина и живот, тяжело спускает партнершу с поддержек». Татьяна стала уделять больше внимания атлетической подготовке, и пара выиграла серебро на Олимпиаде, уступив лишь великим Людмиле Пахомовой и Александру Горшкову. Татьяна пребывала на седьмом небе от счастья до тех пор, пока отец не приземлил ее: «У нас в хоккее за второе место с работы снимают». Лишь после золотых наград, выигранных на Олимпийских играх учениками Татьяны Анатольевны, дочь услышала: «Ну, здравствуй, коллега».
. «Позиция деда по любому возникавшему в семье вопросу всегда была достаточно ясна,— вспоминает Алексей Тарасов.— Все сразу понимали, какова его точка зрения, даже если он ее и не высказывал. Если какой-то конфликт, всегда было понятно, за «красных» он или за «белых». Безразличным не был. К нему прислушивались. Хотя он особо не нависал. Было в семье какое-то разделение полномочий. Когда мать моя пришла и сказала, что она выходит замуж, бабушка — в ужас: что делать? А дед, «отвечая» за свою часть вопроса, поинтересовался: «Сколько надо денег?» Зона компетенции у Нины Григорьевны была одна, у деда — другая. Он свою сразу в той ситуации обозначил, хотя, понятно, ему было не все равно. У него быстро работала голова. Кому-то, наверное, было с ним тяжеловато. Он много не рассусоливал. В том числе по телефону. Вешал сразу трубку, сказав то, что хотел сказать». Нежностями маленького внука Тарасов не баловал. Спросит максимум: «Как дела?» — «Нормально».— «Ну, давай». «Друг деда Лу Вайро,— говорит Алексей,— рассказывал мне, как, приезжая в Америку, он искал мне ботиночки. А дома-то был суров, слова лишнего не скажет, какие подарки».
Дачный домик в Загорянке Тарасовы приобрели по настоянию Нины Григорьевны. Она не могла видеть, как маялся после выдворения из практического хоккея Анатолий Владимирович, как не находил он себе места в двухкомнатной квартире на Соколе.
На даче Тарасов развернулся. У него получалось все, за что бы он ни брался. В Загорянке он первым делом прорубил из дома дверь, сделал открытую террасу. Сам сооружал стенные шкафы, построил баню, занялся — в высшей степени основательно — ранними цветами — крокусами и тюльпанами. На даче всегда было море тюльпанов. Их Тарасов обожал. Луковицы привозил (и ему привозили) из Голландии, хотя это было запрещено. Анатолий Владимирович охапки тюльпанов развозил по Москве, раздаривал. Разводил гладиолусы, махровую сирень. Как-то «запал» на фиалки, и полсотни горшков, как вспоминала Галина, были расставлены по всем подоконникам.
В саду Анатолий Владимирович, надев хоккейные наколенники и налокотники, пропадал часами. Рыхлил, полол, сажал. Как-то из Болгарии ему привезли восемь кустов роз. Под каждый надо было вырыть квадратную яму чуть ли не метр глубиной. «»Танька все выроет»,— вспоминает Татьяна слова отца.— Я трудилась несколько дней, плакала, но копала. Вырыла не все — семь. Потом каждый квадрат засыпали при его непосредственном участии чем-то на двадцать сантиметров, потом закапывали розы. Росли они потрясающе. И до сих пор растут».
К труду на даче Анатолий Владимирович приобщал всех, кто там появлялся. Алексей Тарасов рассказывает, что каждый приезжавший немедленно получал задание. «Там ни у кого, включая гостей, а уж у своих тем более,— говорит внук Анатолия Владимировича,— не было малейшего шанса отлынивать. Всем сразу вручались садовые инструменты в руки. Мои школьные друзья до сих пор вспоминают, как они копали грядки, пололи, сажали. Но все было весело, поскольку он умел организовать тренировочный процесс так, чтобы не было скучно. И воспринимали мы все это нормально».
Ранняя осень 1986 года. Тарасов передвигался с большим трудом из-за разрушавшегося тазобедренного сустава. Но гостей на своей любимой даче принимал. Субботний день Анатолий Владимирович провел со своим другом, выдающимся офтальмологом Владимиром Акопяном, который и рассказал мне эту историю.
День прошел в трудах по дачному хозяйству и интересных разговорах. Завершался, как всегда, вкусным обедом. Подошло время отъезда, за рулем был Акопян — приехали на его машине. Анатолий Владимирович после обеда устроился в кресле в комнате, окна которой выходили на проезжую часть дачного поселка. Садовая часть территории участка находилась с тыльной стороны, ее он не мог видеть. Когда Акопян на открытой веранде складывал в дорогу свою сумку и намеревался закрыть распахнутые повсюду окна, из глубины дома послышалось: «Вова, надо полить пять яблонь с левой стороны от дома. По три ведра под каждую. Бочки с водой по углам дома под водостоками, ведро на веранде. Бегом!» Акопян подхватил ведро и припустился выполнять задание. Он в действительности делал все бегом — возраст и спортивная сноровка позволяли, да и закончить хотелось побыстрее. Монотонность занятия быстро сделала его скучным, и Владимир Сергеевич, перестав считать опрокинутые ведра, но явно не выработав установленную норму, после очередного ведра воскликнул: «Все!»
— Еще три ведра, молодой человек! — донесся из комнаты недовольный голос хозяина.
Режим и угощение
Анатолий Владимирович не только умел и любил готовить — особенно когда собиралась приятная компания, но и поесть любил тоже. Старался следить за весом, но, как и все, потом забывал об этом. Закончив тренировать, Тарасов перестал выходить на лед. Быстро погрузнел. Такая у него конституция организма, моментально среагировавшего на отсутствие хотя бы элементарной нагрузки. Тарасов даже не занимался ходьбой. Вел сидячий образ жизни: сидел везде — за письменным столом, на трибуне стадиона, за рулем. Злился, когда ему напоминали о лишнем весе. Однажды Нина Григорьевна с большим трудом достала по знакомству обыкновенные медицинские весы и подарила их мужу на день рождения. Тарасов даже обиделся за напоминание в такой день о проблемах с весом.
Как-то раз, когда они работали с Бубукиным в футбольном ЦСКА, Тарасов сказал Валентину Борисовичу: «Валь, что-то у тебя живот начал расти. Да и у меня тоже. Давай есть одну порцию пополам. В завтрак, обед и ужин. Договорились?» Договорились. На следующее утро спустились на базе в Архангельском на завтрак. «Валь, дели свою котлетку». Поделили котлетку, творог, кашу, мед — все пополам. Позавтракали. «Ну как?» — поинтересовался Тарасов.— «Все отлично».— «Так держать! Ну я пошел. Ты допивай чаек, и через полчаса собираемся у меня, обсудим тренировку».
«Потом,— рассказывал Бубукин,— подходит официантка. Я ей говорю: «Видишь, какие мы с Тарасовым молодцы. Режим. Худеем. Все пополам». Она отвечает: «Конечно, молодцы. Особенно Анатолий Владимирович. Он сначала в семь часов пришел, все съел, что положено, а в восемь и с тобой — твою половину — перехватил»».
Готовил же Тарасов, по свидетельству всех, кто был им угощен, просто и очень вкусно. Внук Алексей нашел среди тарасовских блокнотов тетрадку, в которую Анатолий Владимирович наклеивал вырезки из газет и журналов с рецептами. Стряпать умел абсолютно все: жарил котлеты, колдовал над шашлыком, лепил — с огромной скоростью — пельмени, красиво оформлял бифштекс по-татарски. Как-то раз Тарасов пригласил Владимира Акопяна и его коллегу Сергея Аветисова в декабре на дачу. Мороз, баня с вениками, «беспощадная, но исключительно приятная», традиционное застолье от хлебосольного хозяина: стол ломился от домашних солений и маринадов, извлекаемых Тарасовым из бездонных, казалось, дубовых бочек. Они стояли у него в погребе: одна с квашеной капустой, другая с солеными огурцами, третья с помидорами, четвертая с грибами, пятая с мочеными яблоками. Ряды банок с вареньями. Все заготавливал на зиму сам. Даже арбузы солил.
Тогда, в декабре, «блюдом дня» стал бифштекс по-татарски. В центр стола Тарасов водрузил даже не миску, а тазик со свежим говяжьим фаршем, посоленным, поперченным и украшенным сверху сырым яичным желтком. Гости, однако, к «блюду дня» отнеслись с опаской, и в ответ на упорные рекомендации Тарасова съесть бифштекс Аветисов произнес: «Анатолий Владимирович! Пусть это едят Альметов, Шалимов и Билялетдинов».— «Дураки!» — сердито засопев, ответил Тарасов, зачерпывая столовой ложкой желток вместе с сырым фаршем. Но ответ запомнил и позднее многим об этом со смехом рассказывал.
Машина и прочие блага
Машину Тарасов водил сам почти до конца жизни. Водил неплохо. Первой машиной была «Победа». На ней вся семья едва не разбилась — не по вине Анатолия Владимировича. Они отдыхали в Крыму, отлично провели отпуск: спали в палатке, кашеварили на костре, пили родниковую воду, купались в море. Тарасов мог взять путевки в любой дом отдыха, но, как говорит Татьяна, «не хотел с детьми приезжать на готовое». Поставил палатку неподалеку от моря и устраивал с дочками на берегу такие игры, что они с трудом потом доползали до палатки.
Когда возвращались, машина влетела на скорости в разлитую на дороге лужу масла. «Победу» закрутило, завертело, справиться с управлением было невозможно, ударились о столб. Пострадала только Таня: она спала на заднем сиденье, и ручка дверцы пробила ей голову. Кровь, сельская больница, швы, бинты, и первый раз тогда Татьяна видела, как плакал отец. У нее же от той аварии — регулярные сильные головные боли.
Не садился за руль Тарасов только в самые последние свои месяцы. Великий тренер не заработал себе ни на лечение, ни на похороны. Он мечтал о хорошей машине, но так и не смог ее купить. Более того, у него не вышло поменять разваливавшуюся уже «Волгу» на новую. Из магазина пришла открытка — пожалуйста, дескать, приходите с деньгами, забирайте, но в это время грянула очередная денежная реформа и тарасовские сбережения, которые он, как добропорядочный гражданин, хранил в сберкассе, 36 тысяч рублей, заработанных, как он говорил, «на виду у всей страны», превратились в прах. Дочери уговаривали его снять все деньги и во что-то вложить, купить, наконец, дачу побольше. «Зачем? — спрашивал Тарасов.— Мне хватит и этой».— «Но деньги могут просто пропасть, обесцениться».— «Этого не может быть. Власти так не могут поступить с народом». «До конца дней своих,— говорит Татьяна,— он не мог поверить, что государство уже никогда не вернет ему этих денег. Ошибался. Незадолго до маминой кончины ей вернули тот вклад. Перевели российские рубли в американскую валюту — получилось 846 долларов».
. Основой тарасовской семьи была огромная любовь и забота друг о друге. Несентиментальный Тарасов однажды признался дочерям: «Я благодарен Богу за то, что у меня есть семья. Такое счастье, когда лежу в постели на даче, а вы втроем с матерью вокруг меня щебечете».