буйничское поле официальный сайт

Буйничское поле – мемориальный комплекс под Могилевом

После статьи о Кургане Славы мне захотелось продолжить тему Великой Отечественной Войны в мемориалах Беларуси. Сегодня пост о Буйничском поле под Могилевом. Интерес к подобным объектам у меня возник после поездки к мемориалу в Красном береге – очень меня потрясла история этого места. Я абсолютно убеждена, что память о Войне обязательно должна жить, не важно, в какой форме – в памятниках, в литературных произведениях, в беседах с детьми на уроках и т.д. Главное, должна жить, чтобы люди знали и помнили…

Общая информация о Буйничском поле

Мемориальный комплекс Буйничское поле находится вблизи деревни Буйничи в 8 км от города Могилева. Добраться к мемориалу общественным транспортом можно на автобусах №№ 3, 44; маршрутных такси №№ 2, 43, 9 до остановки «Буйничи». Для путешествующих на машине публикую карту с точкой как доехать:

Комплекс начал работу 9 мая 1995 г., в 2002 г. признан историко-культурной ценностью Беларуси.

Хроника военной истории

На Буйничском поле летом 1941 г. в самом начале войны шли ожесточенные бои против немецких войск. Оборону Могилева держали воины 172 стрелковой дивизии, 388-го стрелкового полка, 340-го лёгкого артиллерийского полка и народные ополченцы. Все они были объединены одной целmю: не дать врагу прорваться в Могилев. Бойцы защищали от врага ЖД пути Могилёв—Жлобин и автодорогу Могилёв—Бобруйск.

Битва на Буйничском поле

Немцы планировали прорваться в город со стороны Бобруйска. В направлении Могилева фашисты сосредоточили 3-ю танковую дивизию, пехотные части, поддерживаемые артиллерией и авиацией.

С 10 июля немецкие войска осаждали наши позиции бомбардировками и артобстрелом. 12 июля через Буйничское поле немецкое командование отправило в наступление более 70 танков. Бой на Бйничском поле шел 14 часов. Советским частям удалось подбить и сжечь 39 танков противника. 13 июля немецкие войска прорвались на позиции 3-го батальона, однако, были контратакованы. Свои позиции советские войска удерживали до 22 июля.

События тех дней нашли отражение в романе Константина Симонова «Живые и мёртвые» и дневнике «Разные дни войны». 13-14 июля, работая корреспондент газеты «Известия», он вместе с фотокорреспондентом П. Трошкиным находился на Буйничском поле.

Всю жизнь он хранил воспоминания о днях, проведенных на поле боя. Он часто приезжал сюда, подолгу ходил по полю, организовывал встречи с ветеранами, выступал перед учащимися и рабочими, вел переписку с жителями города. Константина Симонова не стало 28 августа 1979 г. После смерти писатель завещал развеять свой прах над Буйничским полем.

Мемориал сегодня

Сегодня Мемориальный комплекс Буйничское поле под Могилевом – одна из самых популярных достопримечательностей Беларуси. Вход на территорию обрамляет арка, от которой ведет аллея к 27-метровой часовне из красного кирпича. С правой стороны от часовни можно увидеть остатки некогда бывшего здесь противотанкового рва.

Внутри часовня оформлена светлыми мраморными плитами. На них выгравированы сотни фамилий тех, кто отдал свою жизнь, защищая город Могилев от немецких захватчиков. В центре часовни – Книга памяти Буйничского мемориала. Здесь же находится склеп, в котором покоятся останки погибших бойцов в окрестностях города.

Памятный камень Константину Симонову

На территории комплекса находится «Озеро слез» и памятный камень К. Симонову. Мемориальный знак был открыт, спустя год после смерти писателя, 25 ноября 1980 г. Валун весом 15 тонн был привезен на Буйничское поле из республиканского музея валунов.

Здесь же можно увидеть образцы военной техники, среди которых настоящий немецкий танк, поднятый со дна реки Друть. Специалисты утверждают, что это лучший сохранившийся образец данной модификации.

Немецкий танк PanzerBefehlswagen III Ausf E1

Приехать сюда можно в любое время. Совсем рядом с мемориальным комплексом находится Могилевский зоосад, белорусское подворье, где можно отдохнуть и перекусить. А там и до Могилева и новых достопримечательностей – рукой подать 🙂

Источник

Достопримечательности Могилёва: Буйничское поле

Расположенный в восточной части Беларуси, Могилёв — город самобытный. Кажется, что по его архитектуре можно составить представление обо всех прошедших эпохах и бурной истории этих мест. Могилёв не обошли стороной разрушения и войны. И одно из напоминаний о совместном военном прошлом Беларуси и России — Буйничское поле. Мемориальный комплекс вырос там, где в начальный период Великой Отечественной войны происходили ожесточённые бои.

Буйничское поле в истории

Битва на Буйничском поле была одной из замечательных страниц в истории трагического 1941 года, она продемонстрировала доблесть бойцов и командиров Красной Армии и стала уроком для многих военачальников. Защита Могилёва стала примером при подготовке других битв. Она притормозила шествие фашистов, нарушила снабжение войск Гитлера и задержала их движение на Москву.

19 октября 1944 года в районе Ивано-Франковска на машину корреспондентов напали бандеровцы. Во время перестрелки Павел Трошкин был убит.

Внимание! Демонстрация нацистской и фашистской символики не является пропагандой идей фашизма и производится только с историческими, научными, информационными, и просветительскими целями.

Источник

Живые и мёртвые: немецкие танки на Буйничском поле

Я не жалел, что пошёл. У меня было мстительное чувство. Я был рад видеть наконец эти разбитые, развороченные немецкие машины, чувствовать, что вот здесь в них попадали наши снаряды…

Константин Симонов, «Разные дни войны»

Обстановка накануне

Первые недели Великой Отечественной войны. Сводки с фронтов, неполные и отрывочные, становятся всё более тревожными. Советские войска «после тяжёлых боёв с превосходящими силами противника» оставляют один город за другим.

Но вдруг в «Известиях» выходит статья «Горячий день», в которой читатели впервые видят панораму со множеством подбитых немецких танков. Стоящих на одном-единственном поле под Могилёвом. Статью об обороне полком Кутепова некого «города Д» написал Константин Симонов, а фотографировал подбитую технику Павел Трошкин. В связи с цензурой военного времени подробностей и особенно конкретного места случившегося боя Симонов привести не мог. Но опубликованные фото стали зримым доказательством того, что немцев можно бить — и их действительно бьют.

К 1 июля 1941 года войска Западного фронта пытались не допустить дальнейшего прорыва немцев на восток в междуречье Березины и Днепра. По итогам предыдущих боёв командующий войсками фронта генерал Павлов и начальник штаба Климовских были сняты и заменены на Ерёменко (будущего маршала) и Маландина.

Подступы к Могилёву защищал 61-й стрелковый корпус, подчинённый штабу 13-й армии.

Излюбленной немецкой тактикой в это время было выбить артиллерию обороняющихся ударами авиации. Авиация же нарушала работу штабов, бомбила аэродромы и дороги, отступающие части. Красноармейцы жаловались, что немцы бомбят каждую пушку, пулемёт и отдельную машину. Немцы, в свою очередь, недолюбливали нелётную погоду, при которой наступать сразу становилось труднее. Они же отмечали, что советская артиллерия, если её не подавить, напоминает ураганный огонь мировой войны (т. е. ПМВ), большая часть советских пехотинцев дерётся с большим фанатизмом, но сильно уступает в выучке, а командование слабое, особенно в среднем звене.

Что же в этой сложнейшей обстановке советское командование могло противопоставить немецкой тактике блицкрига?

План обороны

1 июля штаб 61-го стрелкового корпуса приказал командирам подчинённых артполков быть готовыми к отражению атак танков противника на Могилёв — со стороны Березино (с запада), Бобруйска (с юго-запада) и Рогачёва (с юга). Особое внимание уделялось двум последним направлениям.

Для борьбы с танками создавались специальные подвижные группы, включавшие стрелковую роту, взвод сапёров, не менее двух «сорокапяток» и одной 76-мм пушки. Артиллерия дивизий усиливала противотанковую оборону вдоль шоссе Бобруйск-Могилёв, а также принимала участие в создании подвижных групп.

Последним пунктом приказа значилось:

«Любой ценой остановить танки и не пропустить их в Могилёв».

К этому времени плотность противотанковой обороны, прикрывающей Бобруйское и Минское шоссе, достигала 8–10 орудий на километр фронта, а на менее важных направлениях – 4–5 орудий. Всего в распоряжении обороняющих город войск имелось 44 орудия, 12 перебрасывалось на усиление из 340-го артполка, ещё 10 — бралось из артиллерии 394-го и 514-го полков. При этом снарядов у артиллеристов было немного – на важнейшем направлении в среднем 50 выстрелов на орудие, на остальных участках – 20–30.

К исходу 11 июля части 61-го стрелкового корпуса отбили первую атаку на Могилёв. Учитывая силы противника (до батальона пехоты), это, скорее всего, была разведка боем. На следующий день в атаку пошли немецкие танки из состава 3-й танковой дивизии генерала Моделя. В журнале боевых действий Западного фронта за 12 июля записана скупая фраза:

«61 ск вёл бой с частями противника, форсировавшими р. Днепр».

Согласно боевым документам противника, немецкие танки, наступая по лесным песчаным дорогам, частично оторвались от своей пехоты. Примерно к 7 часам утра немцы вышли к деревне Буйничи южнее Могилёва, где находились позиции 388-го стрелкового полка, поддерживаемого 340-м лёгким артиллерийским полком и другими частями.

По воспоминаниям командира батареи Василия Владимировича Лобкова,

«Немецкие танки выходили из леса и шли по Буйничскому полю, как на параде по три штуки. 1-я батарея после первых залпов по рубежам заградительного огня перешла на прямую наводку и била во фланг атакующим танкам и сопровождающей пехоты. Одновременно с нашим дивизионом включились в заградительный огонь другие батареи. Кроме того, немецкие танки наткнулись на наши минные поля, и атака захлебнулась. Один танк подошёл к самым окопам пехоты, но был подбит бойцом (фамилия не установлена) связкой гранат с четырьмя толовыми шашками…»

Противнику помешал и противотанковый ров, обходя который, танки наткнулись на мины и подставили борта пушкам. Как итог – неожиданные и болезненные для немцев потери.

Уже через два часа командир 24-го корпуса генерал Швеппенберг решил, что стоит попробовать атаковать в другом месте. А в 13 часов поступил приказ из штаба танковой группы немедленно прекратить наступление на Могилёв, переправиться через Днепр по понтонному мосту и наступать на восток. Как свидетельствует всё тот же Лобков,

«Дня четыре или пять немцы не показывались, а затем с 8 утра до 16 часов атаковали небольшими силами (группами в 6–8 танков и пехотой) ежедневно. Все атаки мы отбили».

Танки на плёнке

Даже 18 июля 388-й полк с частями усиления, находясь в окружении, продолжал оборонять и укреплять предмостный Могилёвский участок — от Затишья до совхоза Буйничи. Но гораздо раньше, 13 июля, в полк приехали корреспонденты «Известий» — Симонов и Трошкин. Они долго колесили по фронтовым дорогам в поисках примера удачных боёв — и, наконец, нашли.

Но примчавшихся среди ночи на передовую непонятных людей первым делом под конвоем отправили в штаб. Выяснив ситуацию, командир 388-го стрелкового полка Семён Фёдорович Кутепов смягчился, рассказал о вчерашнем бое и даже разрешил журналистам переночевать в своей землянке, чтобы утром снять подбитую вражескую технику.

«При утреннем свете мы наконец увидели нашего ночного знакомого — полковника Кутепова. Это был высокий худой человек с усталым лицом, с ласковыми не то голубыми, не то серыми глазами и доброй улыбкой. Старый служака, прапорщик военного времени в Первую мировую войну, настоящий солдат, полковник Кутепов как-то сразу стал дорог моему сердцу».

Симонову понравилась созданная на Буйничском поле система обороны. Она напоминала позиции, оборудованные японцами на Халхин-Голе, включая глубокие окопы, прочные блиндажи, наблюдательные пункты и бесперебойную связь. Интересно, что даже немцы отметили профессионализм оборонявшихся у Буйничей советских частей, в особенности использование ими фланкирующих позиций.

Далее снова предоставим слово Симонову:

«Мы зашли на командный пункт батальона. Командир батальона капитан Гаврюшин был человек лет тридцати, уже два или три дня не бритый, с усталыми глазами и свалявшимися под фуражкой волосами… Мы сказали Гаврюшину, что, пока затишье, хотим заснять танки, видневшиеся невдалеке перед передним краем батальона. Отсюда была видна только часть сожжённых танков. Ещё несколько танков, как сказал нам Гаврюшин, было пониже, в лощине, метрах в пятидесяти–ста от остальных; отсюда их не было видно… Ход сообщения кончился у окопчиков боевого охранения, танки теперь были невдалеке — метрах в двухстах. Здесь, в этом месте, их было семь, и они стояли очень близко один от другого».

Сфотографированные Трошкиным подбитые боевые машины подорвали толом, и поэтому они так и остались на месте боя. По современным оценкам, всего на Буйничском поле было подбито не менее 18 танков (не считая бронетранспортёров). Два из них эвакуировали немцы, ещё два захватили красноармейцы и смогли оттащить к себе в тыл.

Дальше дороги журналистов и оборонявшихся у Могилёва воинов разошлись.

«Никто из них ещё не знал, что вынужденная остановка у моста, разрезавшая их колонну надвое, в сущности, уже разделила их всех, или почти всех, на живых и мёртвых».

Полковник Семён Фёдорович Кутепов, до конца выполнив воинский долг, пропал без вести. В обстановке лета 41-го года устанавливать судьбу погибших и заполнять документы было зачастую просто некому. Пропал без вести и командир 340-го артполка Иван Сергеевич Мазалов, сказавший при встрече Симонову:

«Пока есть снаряды, немцам в Могилёве не быть».

Кутепов позднее стал одним из прототипов героя романа Симонова «Живые и мёртвые» — полковника Серпилина.

Командир 1-й батареи 340-го лёгкого артиллерийского полка лейтенант Василий Владимирович Лобков первоначально тоже был признан пропавшим без вести. Позднее выяснилось, что 28 июля он при отступлении попал в плен. 25 апреля 1945 года он был освобождён американскими войсками в Баварии. Позднее Лобков смог рассказать о бое, в котором принимал участие.

Павел Артемьевич Трошкин первым из всех советских фотокорреспондентов сфотографировал подбитые немецкие танки, причём на нейтральной полосе, под огнём противника. За эти и другие отважные поступки он был представлен к ордену «Красное знамя» (и получил орден «Отечественной войны»). Трошкин погиб у города Станислав (ныне – Ивано-Франковск) в сентябре 1944 года.

Сейчас на Буйничском поле расположен один из самых красивых и ухоженных мемориалов Великой Отечественной войны.

Источник

История и судьбы защитников Буйничского поля под Могилевом

Территория памяти — Буйничское поле

На этом куске земли, пропитанной кровью героев, 23 дня — с 3 по 26 июля 1941 года — стоял насмерть 388–й стрелковый полк во главе с полковником Кутеповым. Гитлеровцы, во много раз превосходившие наши войска по численности и вооружению, рвались к Могилеву. По официальным данным, защитников Могилева (речь не только о кутеповцах) было около 30 тысяч. А установить удалось имена лишь 2,5 тысячи из них. Около 480 увековечены на мемориальных плитах в каплице на Буйничском поле. Но мы должны помнить не только тех, кто вернулся из небытия, но и тех, кто все еще ждет своего часа.

Шли на верную смерть

Через арку проходим на поле солдатской славы, к каплице из красного кирпича — мемориалу героическим защитникам Могилева. Помимо полка Кутепова, здесь отважно сражались два артиллерийских дивизиона и народные ополченцы.

В обороне страны немало героических страниц. Но подвиг тех, кто воевал на Буйничском поле, стоит особняком. Ведь сражаться им пришлось в особых условиях: здесь не было укрытий, защищавших от пуль крепостных стен, не было прикрытия авиации. До недавнего времени считалось: не было и танков. Но могилевский историк и поисковик Николай Борисенко отыскал немецкие документы, уточняющие, что у защитников танки были:

Не забыть, не вычеркнуть

Увы, судьба многих защитников неизвестна по сей день. По данным Борисенко, всего в годы Великой Отечественной фашисты взяли в плен около 35 тысяч оборонцев Днепровского рубежа. Пока достоверно известно: с Буйничского поля в «шталаг» в Нойхаммер нацисты отправили несколько десятков красноармейцев, около 60 позже перевели в Освенцим. На самом деле цифра в разы больше. Живыми они не вернулись. Участь уцелевших была незавидной. Получивших клеймо изменника Родины не приглашали на парады, не чествовали в День Победы. И это — трагическая сторона могилевской обороны. Борисенко, восстановивший по архивам и памятным медальонам более тысячи имен, с грустью констатирует:

— Их реабилитировали в 1955 году после специального постановления ЦК КПСС. Сотни имен добавились к списку защитников Могилева. Но сколько еще во тьме. Недавно удалось проследить послевоенную судьбу нескольких уцелевших кутеповцев. Внук одного из них — Михаила Бакулина, попавшего в «шталаг», — Григорий Плохотнюк недавно приезжал в Могилев. Признался: давно мечтал побывать на поле, воспетом Симоновым, больше узнать о судьбе деда, таких же военнопленных, незаслуженно забытых после войны.

На Буйничское поле приезжал и сын Семена Кутепова Владимир. Привез много интересных документов. Но в судьбе прославленного полка Кутепова много белых пятен. До сих пор точно неизвестно, как и где погиб сам полковник. По словам Борисенко, есть четыре версии: 25 июля 41–го в могилевской школе № 11 собрались командиры. Фашисты, узнав об этом, ворвались в здание и всех перестреляли. Вторая: Кутепов попал в плен на Буйничском поле. Третья: он вырвался из окружения, но погиб на территории района. И последняя: узнав, что штаб 172–й дивизии, в состав которой входил его полк, захвачен врагом, Кутепов с уцелевшими бойцами рванул на подмогу и был убит.

. Недавно в филиале музея истории Могилева «Буйничское поле» появился пожилой немец. Оказалось — сын одного из сражавшихся на Буйничском поле. Заведующий филиалом музея Петр Хованский вспоминает:

— На ломаном русском объяснил: хочу увидеть поле, которое всю жизнь с ужасом вспоминал отец. Тяжело раненный под Смоленском, он до конца дней не мог забыть не ту битву, а горячий июль 41–го под Могилевом.

Навсегда осталось это поле в сердце писателя Константина Симонова. Он прибыл сюда 12 июля 1941–го вместе с фотокором Павлом Трошкиным по заданию редакции газеты «Известия» и оказался на переднем крае обороны. О героических защитниках Могилева он вскоре расскажет всей стране в очерке «Горячий день». Это был его первый репортаж с войны. Говорят, те «Известия» зачитали до дыр. Среди ужаса и шока первых военных дней люди нуждались в героических примерах. И этим примером стали защитники Могилева, насмерть стоявшие на Буйничском поле. Уже после сын Симонова Алексей, не раз приезжавший в Могилев на литературные Симоновские чтения, скажет: это поле стало не только для отца — для тысяч советских людей «островком надежды». Да и сам писатель признавался: «У меня есть кусочек земли, который мне век не забыть, — поле под Могилевом. » При жизни Константин Михайлович нередко бывал в Могилеве, встречался с ветеранами и студентами, подолгу бродил по Буйничскому полю. Его он увековечит в трилогии «Живые и мертвые», а погибший полковник Кутепов, чьим именем названа улица в Могилеве, послужит прообразом генерала Серпилина.

Симонов останется в Могилеве навсегда. Его имя увековечат в названии улицы, в его честь откроют музей, на въезде в Буйничский мемориал установят памятный камень. На обратной стороне 15–тонного валуна табличка: «К.М.Симонов. 1916 — 1979. Всю жизнь он помнил это поле боя 1941 года и завещал развеять здесь свой прах».

Камень появился через год после его смерти, в 1980–м. Но до сих пор многие россияне уверены: Симонова похоронили в Москве, на Новодевичьем кладбище. Могилевские историки уточняют — хотели похоронить. Но близкие исполнили последнюю волю писателя «огненных лет». Хотя в ту пору сделать это было довольно сложно, привезли в Могилев урну с его прахом. Константин Михайлович не хотел пышных проводов и традиционных казенных речей, а хотел навсегда остаться с героями, которых встретил тут в июле 41–го.

Правда, немногие знают: урна с прахом писателя покоится не под валуном, а за сотни метров, по другую сторону Озера слез. Борисенко признается: мы говорили с Алексеем Симоновым, что урну надо перенести под камень. Однажды это произойдет.

О Буйничском поле пишут книги, снимают фильмы. Студенты и преподаватели Могилевского государственного университета имени Кулешова в фильме «23 дня из 41–го» показывают уникальные кадры из трофейной кинохроники вермахта. Немцы поражались мужеству и стойкости могилевских защитников, называли город неприступной крепостью.

3 июля, в День Независимости, на Буйничское поле будут нести цветы и венки. И снова прозвучат имена героев. Но так важно, чтобы тех, кто остался здесь навсегда, вспоминали не только в праздники, но и в будни.

Фото автора, Ольги ТКАЧЕВОЙ, Галины ГАВРИЛОВИЧ и из архива Николая БОРИСЕНКО.

Советская Белоруссия №120 (24257). Вторник, 2 июля 2013 года.

Источник

ДОСЬЕ: К 25-летию открытия мемориального комплекса «Буйничское поле»

В июльские дни 1941-го в этом месте проходил передний край обороны города Могилева. На могилевском направлении, как писал в своих воспоминаниях Маршал Советского Союза Георгий Жуков, в те грозные годы наступали четыре пехотные и танковые дивизии, полк «Великая Германия» и другие немецкие части. Обороняла же город одна советская 172-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Михаила Романова.

12-14 июля на позициях 388-го полка побывал писатель, военный корреспондент Константин Симонов. В то время он работал в газете «Известия» и это был один из его первых выездов на линию фронта. Напарник Симонова фотограф Трошкин узнал, что неподалеку от города артиллеристы полковника Кутепова подбили фашистские танки. Снять технику требовалось во что бы то ни стало: с самого начала войны советская пресса писала о сотнях уничтоженных танков, но снимки не публиковались. Ради сенсационного репортажа газетчики выехали на передовую. Съемка шла под прикрытием взвода автоматчиков, из ближнего леска в любую минуту противник мог открыть огонь. Но работу закончили без помех.

Константин Симонов во многих своих статьях и книгах вспоминал Могилев в ряду таких славных городов, как Москва, Ленинград, Одесса, Севастополь. Он был поражен беззаветной отвагой, мужеством и храбростью защитников города. О его героической обороне он помнил всю жизнь. Защитники Могилева стали для Симонова эталоном подлинного мужества.

Слева внизу от каплицы расположен небольшой искусственный водоем Озеро Слез. Он символизирует слезы всех матерей, которые потеряли своих детей в годы войны. Посреди озера расположен маленький остров, попасть на который можно по двум мостикам. Справа от часовни хорошо видны остатки противотанкового рва. Немалый интерес представляет и выставка военной техники: орудия, танки, машины. Среди экспонатов попадаются редкие экземпляры, в том числе и немецкий танк, поднятый из реки Друть. В преддверии 75-летия Великой Победы экспозицию под открытым небом на Буйничском поле пополнила инженерная разведывательная машина «Жук».

В апреле 2015 года на мемориальном комплексе «Буйничское поле» появилась Аллея памяти и славы из молодых лип, символизирующих мирные послевоенные годы. Также здесь посадили три дуба в честь трех армий Второго Белорусского фронта, освобождавших Могилев.

В 2017 году на Буйничском поле в память о тех, кто героически защищал Могилев в 1941 году, началось строительство церкви. Чин освящения храма в честь Рождества Иоанна Предтечи состоялся в конце декабря 2019 года.

В апреле 2020-го во время акции «Во славу общей Победы» землю с воинских захоронений Могилевской области передали в храм-памятник в честь Всех Святых в Минске. Торжественный митинг и передача земли прошли на Буйничском поле.

Мемориальный комплекс «Буйничское поле» является центром патриотического воспитания молодежи. Здесь проводятся Вахты памяти, уроки мужества, встречи с ветеранами, торжественные приемы учащихся в ряды пионерской организации и Белорусского республиканского союза молодежи, праздничные мероприятия, приуроченные ко Дню Победы и годовщинам освобождения Могилева.-0-

Источник