Ввели в медикаментозный сон при коронавирусе что значит

Ввели в медикаментозный сон при коронавирусе что значит

Проблема поражения легких при вирусной инфекции, вызванной COVID-19 является вызовом для всего медицинского сообщества, и особенно для врачей анестезиологов-реаниматологов. Связано это с тем, что больные, нуждающиеся в реанимационной помощи, по поводу развивающейся дыхательной недостаточности обладают целым рядом специфических особенностей. Больные, поступающие в ОРИТ с тяжелой дыхательной недостаточностью, как правило, старше 65 лет, страдают сопутствующей соматической патологией (диабет, ишемическая болезнь сердца, цереброваскулярная болезнь, неврологическая патология, гипертоническая болезнь, онкологические заболевания, гематологические заболевания, хронические вирусные заболевания, нарушения в системе свертывания крови). Все эти факторы говорят о том, что больные поступающие в отделение реанимации по показаниям относятся к категории тяжелых или крайне тяжелых пациентов. Фактически такие пациенты имеют ОРДС от легкой степени тяжести до тяжелой.

В терапии классического ОРДС принято использовать ступенчатый подход к выбору респираторной терапии. Простая схема выглядит следующим образом: низкопоточная кислородотерапия – высокопоточная кислородотерапия или НИМВЛ – инвазивная ИВЛ. Выбор того или иного метода респираторной терапии основан на степени тяжести ОРДС. Существует много утвержденных шкал для оценки тяжести ОРДС. На наш взгляд в клинической практике можно считать удобной и применимой «Берлинскую дефиницую ОРДС».

Общемировая практика свидетельствует о крайне большом проценте летальных исходов связанных с вирусной инфекцией вызванной COVID-19 при использовании инвазивной ИВЛ (до 85-90%). На наш взгляд данный факт связан не с самим методом искусственной вентиляции легких, а с крайне тяжелым состоянием пациентов и особенностями течения заболевания COVID-19.

Тяжесть пациентов, которым проводится инвазивная ИВЛ обусловлена большим объемом поражения легочной ткани (как правило более 75%), а также возникающей суперинфекцией при проведении длительной искусственной вентиляции.

Собственный опыт показывает, что процесс репарации легочной ткани при COVID происходит к 10-14 дню заболевания. С этим связана необходимость длительной искусственной вентиляции легких. В анестезиологии-реаниматологии одним из критериев перевода на спонтанное дыхание и экстубации служит стойкое сохранение индекса оксигенации более 200 мм рт. ст. при условии, что используются невысокие значения ПДКВ (не более 5-6 см. вод. ст.), низкие значения поддерживающего инспираторного давления (не более 15 см. вод. ст.), сохраняются стабильные показатели податливости легочной ткани (статический комплайнс более 50 мл/мбар), имеется достаточное инспираторное усилие пациента ( p 0.1 более 2.)

Достижение адекватных параметров газообмена, легочной механики и адекватного спонтанного дыхания является сложной задачей, при условии ограниченной дыхательной поверхности легких.

При этом задача поддержания адекватных параметров вентиляции усугубляется присоединением вторичной бактериальной инфекции легких, что увеличивает объем поражения легочной ткани. Известно, что при проведении инвазинвой ИВЛ более 2 суток возникает крайне высокий риск возникновения нозокомиальной пневмонии. Кроме того, у больных с COVID и «цитокиновым штормом» применяются ингибиторы интерлейкина, которые являются выраженными иммунодепрессантами, что в несколько раз увеличивает риск возникновения вторичной бактериальной пневмонии.

В условиях субтотального или тотального поражения дыхательной поверхности легких процент успеха терапии дыхательной недостаточности является крайне низким.

Собственный опыт показывает, что выживаемость пациентов на инвазивной ИВЛ составляет 15.3 % на текущий момент времени.

Алгоритм безопасности и успешности ИВЛ включает:

В связи с тем, что процент выживаемости пациентов при использовании инвазивной ИВЛ остается крайне низким возрастает интерес к использованию неинвазивной искусственной вентиляции легких. Неинвазивную ИВЛ по современным представлениям целесообразно использовать при ОРДС легкой степени тяжести. В условиях пандемии и дефицита реанимационных коек процент пациентов с тяжелой формой ОРДС преобладает над легкой формой.

Тем не менее, в нашей клинической практике у 23% пациентов ОРИТ в качестве стартовой терапии ДН и ОРДС применялась неинвазивная масочная вентиляция (НИМВЛ). К применению НИМВЛ есть ряд ограничений: больной должен быть в ясном сознании, должен сотрудничать с персоналом. Допустимо использовать легкую седацию с целью обеспечения максимального комфорта пациента.

Критериями неэффективности НИМВЛ являются сохранение индекса оксигенации ниже 100 мм рт.ст., отсутствие герметичности дыхательного контура, возбуждение и дезориентация пациента, невозможность синхронизации пациента с респиратором, травмы головы и шеи, отсутствие сознания, отсутствие собственного дыхания. ЧДД более 35/мин.

В нашей практике успешность НИМВЛ составила 11.1 %. Зав. ОАИР: к.м.н. Груздев К.А.

Источник

Вернуться из комы после COVID-19 нормальным человеком. Повезет или нет?

Тяжелых пациентов с COVID-19 подключают к ИВЛ. Для этого зачастую их вводят в медикаментозную кому. После чего некоторым требуются дни и недели, чтобы прийти в сознание. Чем это чревато — в материале «360».

Некоторые приходят в сознание через несколько недель

Как сообщает The Washington Post, многие пациенты потом сталкиваются с длительной умственной и физической реабилитацией. Некоторые никогда не смогут вернуться к своей нормальной жизни.

«Часть пациентов после снятия седации (подачи препаратов — прим. ред.) и извлечения дыхательной трубки сразу же подают нам большие пальцы или говорят несколько слов. Другие же приходят в себя только через несколько недель», — рассказал невролог из Weill Cornell Medicine в Нью-Йорке Николас Шифф.

По словам Шиффа, частота случаев длительного восстановления пока не известна. Но он добавил, что все его коллеги сталкивались с такими пациентами.

«Я лично наблюдал случай, когда люди находились без сознания в течение двух-трех недель. Это очень серьезно», — подчеркнул он.

К чему это приведет

По данным исследования, опубликованного в журнале Neurocritical Care, степень их неврологического воздействия может варьироваться от «умственного тумана», усталости или слабой памяти до серьезных нарушений, требующих длительной реабилитации.

Масштабы пандемии COVID-19 приведут к значительным неврологическим заболеваниям. Само количество людей, страдающих критическими заболеваниями, вероятно, приведет к увеличению долгосрочных умственных нарушений

В другом документе из Уханя сказано, что 13 из 88 пациентов, госпитализированных с тяжелым острым респираторным синдромом, находились в «нарушенном сознании» после снятия с ИВЛ.

В чем причина, точно не известно

Некоторые из неврологических осложнений могут быть связаны с инсультами, вызванными вирусом SARS-CoV-2, стимулирующим свертываемость крови. Но, по словам Шиффа, у многих пациентов нет признаков инсульта. Он также отметил, что воспаление головного мозга наблюдалось у некоторых коронавирусных пациентов.

Еще одна причина когнитивного повреждения может крыться, если вирус SARS-CoV-2, вызывающий COVID-19, проникает через гематоэнцефалический барьер и непосредственно атакует нервную ткань. Единственный такой случай был описан 21 апреля в журнале медицинской вирусологии.

«Наличие вируса в срезах лобной доли дает альтернативное объяснение поведенческим изменениям, наблюдаемым во время курса лечения пациента», — сказано в документе.

Вирус или препараты?

Профессор медицинской инженерии и неврологии в Массачусетском институте Эмери Браун сравнил умственные нарушения от коронавируса с теми, которые наблюдались после серьезной операции, когда пациенты подвергаются глубокому седативному воздействию.

По его словам, снижение дозировки седативных препаратов во время введения пациентов в медикаментозную кому, может ускорить темпы их выздоровления.

Однако Шифф убежден, что медленное когнитивное выздоровление у некоторых пациентов с коронавирусом отражает нечто большее, чем их время пребывания в коме.

«Это что-то новое. Мы, конечно, знаем, что люди, находящиеся на длительной седации, могут долго просыпаться. Но через 12 дней после окончания подачи препаратов? Это нетипично», — рассказал он.

В 2013-м в медицинском журнале Новой Англии было опубликовано исследование. В нем указывается, что порядка 34% взрослых с дыхательной недостаточностью спустя год имели симптомы, характерные для пациентов с умеренной черепно-мозговой травмой. 24% функционировали, как если бы у них была легкая болезнь Альцгеймера.

По словам директора реабилитационной нейропсихологии в реабилитационной больнице Сполдинг в Бостоне Джозефа Джачино, серьезно пострадавшим варианты лечения могут оказаться трагически призрачными.

«Только один из пяти человек когда-либо попадает в стационарную программу реабилитации после черепно-мозговой травмы. Даже если вам посчастливится выйти, как только вы сможете ходить, кормить себя и ходить в ванную самостоятельно, то в умственном плане вы все еще будете находиться в состоянии полного замешательства», — рассказал он.

Все зависит от первопричины комы

По словам главного невролога Пироговского центра, доктора медицинских наук Олега Виноградова, кома — это отсутствие ясного сознания. Все зависит от того, насколько глубокое поражение вещества головного мозга.

«Она может быть вызвана настолько глубокими поражениями вещества головного мозга, что фактически кора головного мозга погибла, а сердце и легкие работают. Это вегетативное состояние», — пояснил он.

Невролог отметил, что часто в реанимации вводят в состояние искусственной комы для того, чтобы синхронизировать с аппаратом ИВЛ.

«Медикаментозной комой врачи стараются уберечь пациента. Чтобы пациент не сопротивлялся аппарату ИВЛ, чтобы мог дышать и легче перенес неприятное состояние. И когда отключают поступление препаратов, человек выходит в ясное сознание», — объяснил он.

Он отметил, что выход из комы зависит от причин и сложности ситуации.

«Причины угнетения сознания бывают самые разные. Может быть инсульт, черепно-мозговая травма, интоксикация, гипоксия. Все зависит от того, какая это причина и насколько необратимы изменения», — заключил он.

Источник

«Последняя мысль — мне все равно»: что чувствуют и о чем думают пациенты на ИВЛ

Когда заболевшего COVID-19 подключают к аппарату искусственной вентиляции легких, это означает только одно — дела совсем плохи. Что чувствует человек в этот момент? Пациенты, которым удалось пережить эту сложную процедуру, рассказали свои истории «Доктору Питеру».

Две недели в потустороннем мире

60-летняя пенсионерка Ирина Прокофьева считает, что родилась во второй раз 13 апреля 2020 года. В Городской больнице № 2 она стала первой пациенткой с COVID-19, которая выжила на «вентиляторе» — две недели она была подключены к аппарату ИВЛ. Врачи оценивали ее состояние как крайне тяжелое и не скрывали от родных, что она может умереть в любой момент.

— Две недели я провела в каком-то потустороннем мире, — рассказывает Ирина Владимировна. — Этот другой мир я воспринимала как абсолютную реальность, в котором много чего происходит. Я понимала, что не могу оттуда выбраться. Помню ощущение ужаса и безысходности. И только благодаря двум моментам я поняла, что нахожусь в больнице. Однажды ко мне подошла медсестричка, протерла мне лицо влажной салфеткой и очень ласково сказала: «Ирина Владимировна, вы находитесь в реанимации, мы вас лечим, все хорошо». И это был для меня такой глоток реальности! Господи, я все-таки в этом мире. А второй раз со мной поговорил какой-то доктор. И это тоже произвело на меня сильное впечатление.

Момент пробуждения стал для Ирины Прокофьевой одним из самых счастливых мгновений в жизни.

— Меня разбудили доктора и сказали: «Мы решили, что вы можете дышать самостоятельно. Я так обрадовалась! Они меня усадили на кровати и достали из гортани трубку. Я сделала первый вдох, и задышала самостоятельно. Так началась моя вторая жизнь.

Когда я проснулась и начала самостоятельно дышать, ничего кроме счастья, я не испытывала.

Кома, в которой я находилась, очень влияет на двигательную способность мышц. Я дышу, пью, глотаю еду сама! Но — ты тряпичная кукла, которая не может не пошевелить ни рукой, ни ногой. Если тебя посадят и легонько ткнут пальчиком, ты упадешь. Еще две недели понадобилось на восстановление мышц, которые были абсолютно атрофированы. Да, я вышла из больницы 28 апреля на своих ногах, опираясь на ходунки. И дома я с ними ходила по квартире, шаг за шагом. Еще взяли в аренду кислородный аппарат, месяц я им пользовалась. Как только чувствовала, что задыхаюсь, сразу ложилась, дышала кислородом. Я часто в мыслях возвращаюсь к тому дню, когда вытащили трубки и я сделала первый вдох. Эта картинка меня не отпускает.

Читайте также

«Это не больно и не страшно»

Своими воспоминаниями об ИВЛ очевидцы делятся в тематических «ковидных» группах. Люди оказываются на «аппарате» не только из-за коронавируса. Привести к искусственной вентиляции легких может все что угодно — ДТП, перитонит, менингит. Но воспоминания об этом периоде жизни у всех одинаковое — это не больно и не страшно.

«Ничего плохого не было, наоборот. Снились мои маленькие дети, ради них хотелось поскорей выздороветь. Видела врачей, которые дарили мне игрушки. Снилось тепло, счастье, радость. Разное за три недели. Но хорошее, и никакой боли не было».

«Я видел сны, совершенно обычные — какие-то картинки из детства. Ни боли, ни малейшего дискомфорта, ни голода, ни жажды не испытывал. Запомнился сон, что я лежу на дне реки, надо мной прозрачная голубая вода, через которую я вижу небо и облака. Блаженный сон».

«Провел с менингитом в реанимации неделю в коме. ИВЛ, трахеостома, пункции из позвоночника. Ничего не помню, ничего не болело. Заснул, проснулся и все».

«Я не умер, хотя все к тому шло. Что было «там, за чертой» сказать не могу, но могу сообщить, что будет на пороге. Последней вашей мыслью будет: «Все равно, мне — все равно».

Состояние спокойствия и невозмутимости

По словам врачей, во время медикаментозного сна человек ничего не чувствует. Он просто крепко спит.

Сергей Саяпин

медицина

— Люди на ИВЛ ничего не должны испытывать, потому что они находятся в состоянии седации, — говорит Сергей Саяпин, врач анестезиолог-реаниматолог.

Седация — это медикаментозный сон или, как пишут в медицинских журналах, «сноподобное» состояние умиротворенности, спокойствия и невозмутимости». Современная медицина позволяет сделать этот процесс безболезненным — человек получает снотворное средство и уходит в сон, в забытье, и уже не чувствует, как вводят эндотрахеальную трубку в трахею через рот или нос, как аппарат «дышит» его легкими. В особо критических случаях проводится трахеостомия, когда рассекают переднюю стенку трахеи и вводят трубку непосредственно в ее просвет.

Пациенты могут находиться на ИВЛ от двух до пять недель. Летальность высокая. По словам профессора Сергея Царенко, заместителя главного врача по анестезиологии и реаниматологии московской городской больницы № 52, в течение месяца переводится из ОРИТ в линейные отделения не более 15% пациентов, находившихся на ИВЛ.

«Остальные продолжают лечение или погибают. Есть основания предполагать окончательную летальность в этой группе не менее 60–65%», — говорит Царенко.

Многих пациентов волнует качество наркоза, которое якобы как-то может утяжелить или облегчить состояние медикаментозного сна — проще говоря, «плохой» наркоз спровоцирует кошмарные сны, а «хороший» — радостные.

— Не существует плохого или хорошего наркоза, — говорит Сергей Саяпин. — Существует подходящий наркоз для данного конкретного пациента в данной конкретной клинической ситуации. Главное, правильно применять препарат, и никаких кошмаров не будет. Сейчас снабжение больниц на нормальном уровне, жить и работать можно, нет такого, когда чего-то не хватает.

В начале эпидемии — весной 2020 года — аппараты ИВЛ в сознании обывателей воспринимались как единственное спасение при тяжелой форме ковида: «Не хватает воздуха в легких, дышишь с трудом? — Пусть за тебя подышит аппарат». Считалось, что чем больше закуплено в больницы аппаратов, тем больше жизней удастся спасти. Поэтому поначалу волновал вопрос — хватит ли на всех «вентиляторов». О том, какую опасность может представлять бактериальные осложнения при ИВЛ, тогда мало кто задумывался. Пациенты умирали от суперинфекции, с которой не могли справиться все существующие антибиотики.

«Главное, что мы поняли — пациента с очень низким насыщением крови кислородом, 75% и меньше, не надо немедленно интубировать и переводить на ИВЛ, — рассказывал в интервью „Доктору Питеру“ профессор Константин Лебединский, завкафедрой анестезиологии и реаниматологии СЗГМУ им. Мечникова, президент Федерации анестезиологов и реаниматологов России. — Для начала достаточно дать ему высокий поток кислорода, положить на живот, и сразу картина может совершенно измениться: например, сатурация поднимется до 95%. Этот момент мы стали понимать четко».

— Сегодня тянем с ИВЛ до последнего. Тем более, что уровень сатурации, который за время ковида все научились измерять с помощью пульсоксиметра, совершенно не коррелирует с клинической картиной, — рассказывает Сергей Саяпин, врач анестезиолог-реаниматолог.- Раньше при сатурации 80 и ниже человек был черный от гипоксии. Сегодня встречаются пациенты, у которых сатурация 80, а он лежит розовый, в сознании.

Источник

Бессонница после коронавируса

Специалисты реабилитационного центра “Лаборатория Движения” помогут в восстановлении после перенесенной коронавирусной инфекции (COVID-19)

Одним из последствий новой коронавирусной инфекции является нарушение сна. И даже после устранения воспаления и полного выздоровления спектр тревожных расстройств остается на прежнем уровне. Так называемый феномен COVID-сомнии влечет за собой определенные проблемы психического здоровья. Поэтому в данной ситуации особую актуальность приобретает вопрос: Как лечить бессонницу после ковида?

Рассказывает специалист РЦ «Лаборатория движения»

Дата публикации: 28 Октября 2021 года

Дата проверки: 30 Ноября 2021 года

Содержание статьи

Может ли быть бессонница при коронавирусе?

Несмотря на то, что прямая связь между заболеваемостью и ухудшением качества сна не доказана, у 76% переболевших наблюдаются различные проявления ковид-ассоциированной инсомнии. Причем, чаще они встречаются в возрастной категории до 40 лет. Более подвержены бессоннице женщины, медики и представители других специальностей, работающие в условиях высокого риска заражения, а также жители мегаполисов.

У пациентов с лабораторно подтвержденным наличием COVID-19 во время инкубационного периода продолжительность сна снижается, в фазу выраженных симптомов — увеличивается. Подобное нарушение, связанное с вирусной нагрузкой, нередко сопровождается множественными сновидениями или кошмарами. Кроме того, существует предположение, что большое количество инсомний, прогрессирующих во время пандемии, может быть обусловлено бессимптомным течением коронавирусной инфекции.

Почему возникают проблемы со сном?

Существует множество факторов, обуславливающих развитие коронасомнии:

Кроме того, бессонницу после ковида связывают с обильными вечерними трапезами, злоупотреблением алкоголем, использованием перед сном светоизлучающих электронных гаджетов. У неинфицированных людей нарушения сна могут обуславливаться чувством «ожидания» болезни.

Что делать с бессонницей при коронавирусе?

Для устранения или минимизации проявлений коронасомнии врачи советуют:

Как восстановить сон после коронавируса?

Многие пациенты, перенесшие коронавирусную болезнь, замечают, что им стало тяжело спать лежа. При серьезных нарушениях сна и циркадных ритмов необходимо обратиться к врачу. Профильный специалист в индивидуальном порядке порекомендует лекарственные препараты и проведет курс краткосрочной когнитивно-поведенческой терапии.

Советы врачей при плохом сне

Подобное состояние может быть обусловлено поражением легких и последующими проблемами с дыханием. В данной ситуации категорически не рекомендуется использовать снотворные препараты. Прежде всего, необходимо провести мониторинг дыхательных функций и на его основании подобрать соответствующее лечение.

Источник

Зачем вводят в кому при коронавирусе?

Эксперт сайта, врач общей практики, два высших медицинских образования, стаж работы 37 лет. Реальное лицо, готовое отвечать на поступающие вопросы. Подробнее.

При тяжелых формах пневмонии ковидных больных вводят в медикаментозный сон. Практически половина из них не просыпается. Это вызывает страх у населения перед ИВЛ и коматозным состоянием. Чтобы побороть фобию, эксперт сайта LechuGuru.com рассказывает, зачем при коронавирусе вводят в искусственную кому, можно ли отказаться от процедуры, как проходит процесс реанимации, какие последствия для пациента.

Что такое искусственная кома

Искусственная кома (другие названия: медикаментозный сон, седация) — это специфическое состояние организма, в которое погружают больного с помощью специальных медицинских препаратов, замедляющих метаболические процессы в нервной ткани. Характеризуется отсутствием сознания или понижением его уровня, угнетением болевых ощущений и рефлексов, уменьшением частоты дыхания и сердечных сокращений, снижением температуры тела и расслаблением мускулатуры. Достигается при помощи барбитуратов, бензодиазепинов, кетамина, пропофола. В дальнейшем седация поддерживается небольшими дозами лекарственных средств.

Искусственная кома отличается от наркоза длительностью пребывания, от естественной комы — сохраненной функцией мозга (при коме мозг отключается полностью, во время медикаментозного сна биоэлектрическая активность сохраняется).

Для чего применяют

Ввод в медикаментозный сон проводится при тяжелейшем состоянии пациентов, когда это единственный способ спасти от неизбежной смерти. Используют его и для ускорения восстановления больного после тяжелой травмы, сложной операции или перенесенного в тяжелой форме заболевания.

Среди причин тяжелого состояния могут быть:

Кроме этого, медикаментозный сон применяют при длительных операциях или проведении нескольких операций одна за другой (нет смысла возвращать сознание на 1-2 суток или несколько часов между операциями).

Какая польза

Польза введения в искусственную кому зависит от причин.

Атипичная пневмония. Искусственная кома при ковиде замедляет метаболические процессы во всех видах ткани, в результате чего снижается необходимый для поддержания жизнедеятельности всех органов уровень кислорода в крови, а также степень интоксикации (меньше макрофагов и мертвых клеток). Это позволяет получить дополнительное время для проведения необходимых для спасения больного манипуляций.

Послеоперационный период. После сложных (нейрохирургическое вмешательство) или обширных (обычно после многочисленных травм) операций позволяет значительно снизить вероятность возникновения жизнеугрожающих осложнений, а также ускорить реабилитационные процессы.

Обширный инсульт. Купируется развитие некроза клеток головного мозга, восстанавливается функция поврежденных нервных окончаний, улучшается работа ЦНС.

Черепно-мозговые травмы. Ограничивается развитие внутричерепного кровоизлияния.

Внутриутробная асфиксия новорожденных. Медикаментозный сон нормализует обменные процессы в тканях, восстанавливает работу ЦНС.

Состояние больного в медикаментозном сне

Во время искусственной комы у больного:

Зачем вводят в кому коронавирусных больных

При переводе тяжелобольного пациента на инвазивный способ вентиляции легких (ИВЛ) в обязательном порядке прибегают к седации. В отличие от других патологий, здесь круг причин для ввода в искусственную кому, более широкий. Среди них:

Можно ли от этого отказаться

В соответствии с установленным Минздравом РФ регламентом, больной при поступлении в больницу подписывает добровольное информированное согласие на медицинское вмешательство и выбор врача. Казалось бы, лечащий врач на основании имеющегося документа имеет право на проведение любых медицинских процедур. Но это не относится к погружению пациента в медикаментозный сон. Причин несколько.

Во-первых, в соответствии с Конвенцией о правах человека, больной в любой момент имеет право отказаться от лечения.

Во-вторых, перевод тяжелобольного в реанимацию автоматически ведет к смене лечащего врача. Это означает, что подписанная при поступлении в стационар бумага теряет юридическую силу.

В-третьих, в подписанном документе в перечне процедур подключение к ИВЛ и ввод в искусственную кому не могут быть. В принципе. Ведь врач общей терапии не работает в реанимации. Следовательно, в случае судебного разбирательства родственников с медицинским учреждением из-за смерти больного в состоянии седации первый подписанный документ не имеет никакой силы.

Поэтому врачи обязаны получить разрешение пациента или его близких родственников на подключение к ИВЛ и ввод в коматозное состояние. При этом две разные бумаги. Ведь реанимационные манипуляции выполняет один врач, вводит в медикаментозный сон другой.

На практике во многих случаях пациенту приходится долго объяснять, зачем вводят в кому при коронавирусе. Ведь все наслышаны о большом количестве смертей среди подключенных к ИВЛ.

Исключение из правил относится к больному, у которого положение становится критическим. Невмешательство врачей угрожает его жизни, а состояние не позволяет дать нужное разрешение при отсутствии законных представителей.

Как происходит реанимация

Погруженный в искусственный сон человек становится беспомощным. Поэтому его обслуживает реанимационная бригада в составе врача анестезиолога-реаниматолога и 2 медсестер. В ее обязанности входит:

Прогноз при необходимости искусственной комы

Ни один врач, даже имеющий степень доктора медицинских наук, не даст прогноз, сколько будет длиться искусственный сон, чем все закончится: выздоровлением или летальным исходом, какой будет выход из коматозного состояния (к большому сожалению, не всегда удается оставить в живых перенесших тяжелую форму пневмонии). Погибают при отключении аппарата, из-за различных осложнений и потери способности самостоятельно дышать.

Длительность нахождения в коматозном состоянии. Может быть любой, от нескольких дней (реаниматологи говорят минимум о 7 днях) до нескольких недель. Все зависит от того, как быстро иммунная система справится с пневмонией. Но необходимо иметь в виду: чем больше пациент находится под аппаратом искусственного дыхания, а, следовательно, и во сне, тем сложнее привести его в сознание. Мировая практика показывает, что с увеличением продолжительности седации растет количество смертей после попытки привести в сознание. Причины летальных исходов разные. Но в большинстве случаев врачи не могут установить конкретную. Впереди у исследователей много работы. Они должны понять, почему так происходит.

Если же пациента удалось поставить на ноги после сна в течение 4 и более недель, во многих случаях он уже не вернется к нормальной жизни из-за множественных осложнений.

При 2-3 неделях нахождения в бессознательном состоянии выживаемость при отключении ИВЛ практически 100%. Но впереди ожидают несколько месяцев реабилитации.

Со временем картина кардинально изменилась: выживаемость возросла. Выздоровевших стало чуть больше умерших. Будем надеяться, что положительная динамика в этом вопросе сохранится.

Выведение из коматозного состояния. Это очень сложная процедура, требующая специальных знаний и подготовки. Сам процесс может занять не часы, а недели. Вместе с реабилитационными мероприятиями и годы.

Процесс начинается с постепенного уменьшения дозы поддерживающих сон лекарств, благодаря чему медленно восстанавливается сознание. Затем наступает очередь дыхательной системы. В большинстве случаев пациенты не могут самостоятельно дышать. Приходится их этому учить. В США зафиксированы неоднократные случаи, когда больные так и не смогли сами вдохнуть воздух. Думается, что и в других странах наблюдается похожая картина.

В этот период могут наблюдаться бред, потери памяти, нарушения речи и двигательной активности. Всему приходится учить.

Еще одна проблема — прием пищи. Навыки могут восстанавливаться неделями. В это время кормить приходится по-прежнему, через зонд.

Прогноз на восстановление. Здесь у медиков единая точка зрения: чем дольше больной находится в состоянии искусственного сна, тем больше дальнейший период восстановления и ниже вероятность полного возвращения к полноценной жизни.

Источник