стиль минимализм в одежде история
Меньше, да лучше: история стиля минимализм в одежде
Стиль минимализм сегодня находится на пике популярности. Он характеризуется не минимумом одежды и не аскетизмом, а отказом от количества вещей в пользу качества. Продуманность силуэта, кроя, роскошные материалы, качество пошива, отсутствие ярких деталей и декора… Кому пришло в голову перенести эти элементы в наш гардероб? Обратимся к истории минимализма в одежде.
Можно предположить, что стремление оптимизировать женский гардероб случилось по прихоти одного из мэтров моды. Наверное, и подумать, что произошло это в наши дни – закономерно. На самом деле, элементы минимализма в одежде присутствовали еще в начале прошлого века, и были жизненной необходимостью. Более того: они сопровождали практически все заметные общественные события.
Например 20-е гг. ознаменовались окончанием Первой мировой войны и освобождением женщин от роли домохозяек. Как это отразилось на их гардеробе? Корсеты, кринолины, пышные юбки остались в прошлом. Пышность и вычурность отошли на задний план, а пальма первенства была отдана лаконичности, комфорту и практичности. Длина до колена, свободный фасон, короткие рукава отныне правили балом: без этих деталей женщине было гораздо легче – как жить в целом, так и передвигаться, более того – теперь женщина могла одеться сама, без помощи служанки. Что делать: новая жизнь диктовала свои условия. 
Историки моды до сих пор спорят, кто первый решил воплотить идеи минимализма в одежде в жизнь. Упоминаются имена Мадлен Вионне, Габриэль Шанель, Андре Курреже. Почему они? Первая ввела моду на косой крой, атлас, шелк, креп, платья без застежек. Коко Шанель прославилась использованием недорогих, но качественных тканей, лаконичностью фасонов и практичностью одежды. Достаточно вспомнить универсальное маленькое черное платье. Андре Курреже отводится роль популяризации коротких юбок и женских брючных костюмов.
Фигурируют в спорах историков и другие имена, но, в общем, не так важно, кто первым воплотил идею минимализма в жизнь. Появление нового стиля было обусловлено жизненными необходимостями и предначертано судьбой, если так угодно.
Потом были 80-е годы прошлого столетия, когда женщины вступили в борьбу с мужчинами за равенство полов и карьерные возможности. Хочешь – не хочешь, одежда вновь упрощается, а рюшечки, оборки, цветочки остаются ждать лучших времен. Разумеется, менялось общественное настроение – тренды вновь устремлялись в сторону женственности…
Настоящим прорывом в развитии стиля стали 90-е, а самым громким именем минимализма – Хельмут Ланг. Выходец из Австрии, самоучка, он решил посвятить свою жизнь дизайну. Первая коллекция, представленная на суд зрителей, представляла собой одежду простой геометрической формы. Он уверен: приобретать стоит только те вещи, которые отражают ваше видение мира. Для жителей городов он создал самый удобный тип одежды: ввел в моду незамысловатый брючный костюм, где роль рубашки выполняла майка.
Его любимыми цветами выступает «классика» (черный, белый, серый, беж), разве что иногда Ланг позволяет «поиграть» с оттенком разбавленной фуксии. Немудрено, что коллекции модельера, показанные весной 1999 в Нью-Йорке, взбудоражили сознание коллег по цеху и зрителей.
Экономические кризисы «нулевых» и сотрясающие нас по сей день, только упрочили положение стиля минимализм. Люди перестали баловать себя яркими и эпатажными нарядами. Оно и понятно: не до жиру… Дизайнерам пришлось подстраиваться под суровые будни буквально «на бегу». Было очевидно, что остаться на плаву сможет лишь тот, кто предложит покупателям практичные вещи не на один сезон, дающие возможность надевать их снова и снова и сочетать с большим количеством других элементов гардероба. Тут-то и пригодился весь исторический опыт, разбавленный находками Хельмута Ланга. 
Новые коллекции кутюрье наполнились вещами, которые были одновременно привлекательными, стильными и универсальными. Добавьте к этому беспроигрышные классические оттенки, сочетающиеся друг с другом «на раз-два». Те, кто позволили клиенту снизить траты на гардероб, в итоге выиграли. Даже если пришлось
«переквалифицироваться» из любимого гранжевого или уличного стилей. Нужно ли напоминать о том, что далеко не все модные дома с успехом преодолели мировой кризис…
Кому подходит минимализм? Не всем. Далеко не каждая женщина решится презентовать себя миру без прикрас, а именно это и подразумевает минимализм. Добавьте к этому отсутствие ярких цветов, заметной фурнитуры, сдержанные украшения… Но в то же время такой наряд должен выглядеть не скучно и блекло, а стильно и изящно. Как видите, минимализм требует от человека некоторой подготовки – как в плане вкуса и стиля, так в психологическом плане.
Сегодня минимализм в одежде в зените славы, правда, дизайнеры добавили в него ярких красок. Однако это обстоятельство не мешает главной задумке стиля: одеваться элегантно, скромно, к месту, без ущерба для кошелька.
Стиль минимализм в одежде история
Почему я решила написать про минимализм? В последних коллекциях fy:r – воланы, принты, многослойность, сложный крой – казалось бы, где тут минимализм?
Но это как создавать гардероб – сначала собираешь базу, а потом уже на нее нанизываешь свои уникальные детали, развивая чувство стиля.
Раньше мы были проще, убирали все, что казалось лишним, неактивно работали с цветом и принтами. Сейчас понемногу нащупываем свое и глубже погружаемся в интересующие темы. Последнее – ключевое.
И мне не было бы обидно, когда нас называют скандинавами и минималистами, если бы под этими понятиями многие не подразумевали базовые платья в пол.
Я написала эту статью, чтобы больше людей понимали, что минимализм – важное, интересное, сложное явление в моде XX-го века, несущее под собой основную идею – свободу, что очень нам близко, ведь с этого начинался дизайн fy:r.
Если вы из тех, кто понимает, почему Черный Квадрат висит в музее и не пытаетесь доказать друзьям, что нарисуете так же, можем продолжать.
Вся история одежды двадцатого века – история минимализма.
Этот стиль можно назвать отправной точкой, чистым листом, к которому дизайнеры возвращаются в моменты благополучия или кризиса для переосмысления себя и изобретения новой моды.
Минимализм довольно сложно описать, гораздо легче сказать, чем он не является. Но термин впервые появился не в моде, а, конечно, в искусстве, когда группа художников и скульпторов из Нью-Йорка решила отказаться от привычных художественных способов и выбрала новую модель, в которой физическое воплощение созданного объекта было намного проще, чем концептуальное.
В 1960х Дональд Джадд в своих работал исследовал объем, пространство, интервал и цвет. Он обратил внимание на взаимосвязь между объектом, зрителем и окружением, концентрируясь на форме, ритме, пространстве вокруг. Свое произведение «Untitled» – вертикально расположенные блоки из алюминия и акрила, прикрепленные к стене на подобие полок – он описывал как «Простое выражение сложной мысли».
Это определение достаточно точно суммирует то, что олицетворяет минимализм в моде – желание создавать практичную и функциональную, но технически и концептуально безупречную одежду.
Минимализм не появился из ничего. Художники, писатели, архитекторы, работавшие в начале 20го века в стиле Модернизм стремились утвердить новые, нетрадиционные начала в искусстве, диктуемые временем.
И упрощение женского платья было не капризом моды, не мимолетным трендом, а общественной необходимостью.
Дизайнеры искали возможность переосмыслить назначение женского гардероба, и современность требовала укорачивания юбок и упрощения силуэта и смыслов.
Коко Шанель, которая во Франции начала одевать девушек в легкие трикотажные костюмы и брюки, хотела избавиться от всего лишнего, дать свободу движению, а значит и жизни. Мода следовала за желанием женщины быть не декоративным элементом, а полноправным членом общества. Декоративность в одежде также исчезала.
В создании функциональной одежды, в которой женщина могла двигаться, жить, путешествовать, а главное – работать, стремление к минимализму сыграло важную роль.
Эта тенденция проявляется на протяжении всего XX-го века. В промежутках между всплесками феминизма в 1950-х и 1980-х мы видим возвращение к супер-женственному стилю и открытой сексуальности, но эти годы сменяла новая волна авангардных дизайнеров, отвергающих любую декоративность и гендерное неравенство.
Женская одежда становится проще, чтобы соответствовать все возрастающей сложности жизни и мультизадачности. В 2017 это выливается в гардеробы по подписке, универсальные капсулы на любой жизненный случай и тренд на униформу.
В то же время минимализм реагирует не только на самоопределение женщины в обществе, но и на экономическую составляющую. В годы достатка и переизбытка потребления общественность возвращается к простоте и элегантности. Чистота линий, безупречный крой и качество тканей становятся новой роскошью.
А в кризис эстетика минимализм просто не дает падать духом, обращая внимание на человеческие ценности, для которых не требуется бюджет.
Если говорить не о красоте, а о технологиях, то минимализм стал прямым продолжением промышленной революции. Массовое производство требует стандартизации, то есть упрощения лекал и технологии, и как следствие – избавления от излишней декоративности ради уменьшения себестоимости продукта. Минимализм в начале прошлого века делает моду доступной новым социальным группам населения.
Сегодня массовое потребление, а следовательно производство вышло на уровень огромных тиражей и диктует свои правила, которые ведут не к упрощению конструкции, а к ухудшению условий труда. Это уже не про минимализм. Я всегда удивляюсь, когда вижу рюшечки, бантики, блестки и тонну деталей на платьях, явно купленных в переходе. Представляю трудозатраты и условия, в которых создан этот объект-«вырви глаз».
Эстетика минимализма сейчас, наоборот, выводит на первый план свое концептуальное значение, распространяясь не только на одежду, но и на стиль жизни. В 90е это был деконструктивизм, поиск новых смыслов, работа с изнанкой жизни и моды. Но сегодня, в век переизбытка потребления и информации, мы опять возвращаемся к простоте. И можно говорить о более понятной для многих идее – осознанном потреблении. Жиль Зандер еще в 2010 отметила, что минимализм стал менее концептуальным, более комфортным, связанным с гедонизмом и интуитивным понимаем того, как следует жить.
Великий модный отказ. Как родился минимализм в одежде
В XIX веке в мужском костюме произошла революция: одежда, которая раньше буквально отражала богатство своего хозяина, стала проще и темнее. Модное веяние быстро превратилось в общую норму. Появились стереотипы и весьма жесткие стандарты: всё яркое, кружевное и блестящее вызывало сомнения в мужественности. Спустя сто лет женское платье тоже кардинально изменилось: так появился современный минимализм, который сегодня привычен подавляющему большинству. Рассказываем, как эволюционировал костюм — от сложного и вычурного к удобному и, прямо скажем, более скучному.
Как Джордж Браммелл устроил «великий мужской отказ»
Идее о том, что мужской костюм должен быть сдержанным и элегантным, всего лишь два века. До этого лишь бедность могла удержать мужчину от активного использования ярких красок, сложных форм и драгоценностей. Суровые викинги не гнушались по случаю подчеркнуть высокий статус броскими тканями, вышивкой и причудливыми застежками, а также носили подвески и браслеты, которые имели религиозный смысл.
Так хоронили викингов в поселении Треллеборг (около X века). Источник
На картинах позднего Средневековья и Ренессанса можно увидеть мужчин в ярких шоссах (трико, которые носили с гульфиком и пышными панталонами), богато украшенных плащах и сложных головных уборах. Представители высших классов наряжались вовсю, а бедняки довольствовались одеждой из неокрашенного и темного полотна.
Изображение знати в книге «Великолепный часослов герцога Беррийского» (XV век). Источник
Пока пышные наряды ассоциировались с набегами, в которых их добывали, а также с богатством, властью или элитной гвардейской службой, они были символами брутальности.
Вряд ли кому-то пришло бы в голову упрекнуть в недостатке мужественности адмиралов Непобедимой армады, которые предстают на портретах в огромных пышных воротниках и золотых цепях. Франсуа Рабле подробно описывает фамильные одежды Гаргантюа и Пантагрюэля, сражавшихся с великанами, — пошитые из бело-голубых тканей с золотом и драгоценными камнями. Страстью к щегольству отличались и мушкетеры: вспомните ювелирный пояс Портоса, который едва не стал причиной дуэли, или то, как тщательно заботился о своей наружности Арамис.
Со временем пышность мужских нарядов потеряла свой изначальный смысл и перестала быть демонстрацией военной доблести. Куртуазная культура XVIII века порождала всё более сложные костюмы, а их владельцы-аристократы зачастую вообще не участвовали в сражениях.
При дворе носили пышные парики, яркие камзолы, кружева и золото. В XVIII веке в Англии появился стиль макарони — воплощение вычурности. Щеголи предпочитали пастельные цвета и обувь на высоких алых каблуках, нещадно пудрились, обливались духами. Некоторые при этом носили маленькие шпаги — но уже исключительно как модный аксессуар.
Эта субкультура смешила и скандализировала более сдержанных англичан:
«Это и впрямь смехотворное зрелище! Представьте себе шляпу с полями шириной в дюйм, которая не покрывает голову, а еле держится на макушке; два фунта фальшивых волос, забранных сзади в длинный пучок, свисающий по плечам, белый, как мешок булочника… Увидев такого модника, надушенного и напомаженного, с пышным кружевным жабо под подбородком, обычный прохожий порой затрудняется определить его пол. Бывало, ничего не подозревающий уличный носильщик говорил: „Проходите, мадам“, не желая при этом никого обидеть», — так отзывались современники о модниках-макарони.
Назрела потребность в новом элегантном стиле, подходящем для городской жизни. Тогда-то и появились денди, задавшие новые ориентиры сперва для аристократической Англии, а потом и всех европейских мужчин.
Конечно, дендизм — это не только одежда. В первую очередь это философия, в основе которой лежит сращение эстетического и этического; жизнь денди превращалась в театр: определенные манеры, мышление, речь, движение, времяпрепровождение. Однако сейчас речь пойдет в первую очередь о костюме.
Коды поведения денди подходили и удавались далеко не всем (они и не могли быть демократичными, поскольку основывались на элитарности и противопоставлении толпе). А вот нарядам Джорджа Браммелла подражали многие.
Прославленный денди Бо (то есть «Красавчик») Браммелл, заслуживший звание «премьер-министра элегантности», консультировал по вопросам стиля будущего короля Георга IV и был предметом жгучего интереса света. Костюмы Браммелла копировали аристократы — так новая мода распространялась в Англии и по всей Европе.
«Однажды герцог Бедфордский спросил его мнения о своем новом фраке. „Вы думаете, это называется фраком?“ — удивился Браммелл. Герцог молча пошел домой переодеваться — ведь мнение Браммелла считалось законом и публично обижаться было не принято», — пишет в своей книге историк Ольга Вайнштейн.
Благодаря дендизму мужской костюм во многом изменился. Вместо «павлиньей» пышности стали ценить умеренность, на смену сложному силуэту с обилием складок и водопадом кружев пришли четкие линии.
Одной из главных идей была «заметная незаметность»: нужно уметь обратить на себя внимание, но не перегруженностью и сверканием наряда, а его безупречностью.
В моду вошли сюртуки с широкими плечами и облегающие бриджи, торс туго стягивался жилетом, а высоко держать подбородок помогал накрахмаленный до твердости шейный платок. Так в начале XIX века сложился прообраз современного костюма-тройки с галстуком. От ярких и пастельных цветов в верхней одежде отказались, предпочитая им более «благородные»: черный, серый, темно-зеленый. Цветастыми могли оставаться только жилет и платок.
Из мужского образа были изгнаны украшения — теперь джентльмен мог позволить себе разве что часы на цепочке. Вместо духов и пудры, с помощью которых раньше иногда скрывали несвежий вид и запах, модной стала гигиена и опрятность. Тот же Браммелл, по свидетельствам, принимал ванну с молоком для гладкости кожи и пять раз в день менял перчатки. Такие чудеса эстетизма не прижились — на то они и чудеса, чтобы поражать воображение простых смертных. Однако это положило начало современному канону чистоты, согласно которому человеку лучше вовсе ничем не пахнуть для посторонних.
Денди окончательно отменили моду на парики, предпочитая им аккуратную прическу из собственных волос. Параллельно во Франции стала популярной короткая стрижка «а-ля Тит» (как у императора Тита): после Великой французской революции мода в целом упростилась. Лаконичная прическа вписывалась в дендистский силуэт лучше, чем искусственные локоны.
Возник не просто новый костюм, но новый канон приличного и дозволенного.
Длинные волосы, творческий беспорядок в одежде, использование «немужественных» элементов гардероба и ношение украшений остались уделом богемы.
В это же время активно развивалась текстильная промышленность, появились магазины готового платья, сменные манжеты и воротнички. Новая мода стала массовой. Эту революцию в мужской одежде психолог Джон Карл Флюгель в 1930-х годах назвал «великим мужским отказом» : новые коммерческие и промышленные идеалы вытеснили нарядность и разнообразие, свойственные старому миру.
Парадоксальным образом визуальный стиль, который для Браммелла был бунтом против элитного общества, вскоре стал массовым и превратился в буржуазную рабочую форму. Во времена индустриализации в костюмы облачились все служащие, а толпа людей в пиджаках, которая движется по улице и растекается по конторам, стала символом обезличивающей городской культуры.
Как Коко Шанель изменила женскую моду
Ранние денди не жаловали женщин, поскольку классический канон их поведения предполагал отказ от традиционно «женских» качеств — непосредственности, эмоциональности, наивности.
«Женщина естественна, то есть омерзительна. Она также всегда вульгарна, то есть противоположна денди», — писал Шарль Бодлер.
Дама из общества не могла позволить себе цинизм, искушенность и небрежность, которыми славились денди. Вести себя так могли могли разве что барышни полусвета, богемные декадентки или отдельные эпатажные аристократки.
Дендистским можно назвать стиль Луизы Казати и Иды Рубинштейн. Кстати, обе были возлюбленными поэта и авантюриста Габриеле д’Аннунцио, который возвел принцип «жизнь как искусство» в абсолют: ему удалось основать целое дендистское государство — республику Фиуме. В русском Серебряном веке нишу femme-денди стремилась занять Зинаида Гиппиус, позировавшая в мужском костюме и беззастенчиво изучавшая собеседников через лорнет.
Движение за «гигиеничное женское платье» существовало и раньше, за удобство ратовали суфражистки и врачи. Даже Оскар Уайльд советовал девушкам отказаться от фижм, кринолинов и турнюров, продвигал юбку-брюки и советовал обувь на деревянной платформе — чтобы подолы не волочились по земле, а ноги не страдали от высоких каблуков.
Однако в ХХ веке жизнь стремительно менялась. Женщины увлекались активным отдыхом, водили авто и ежедневно перемещались по городу на службу. Им нравились короткие стрижки, спортивные игры и модные дансинги с динамичными танцами под джаз.
Основными принципами наряда по Шанель были минимализм, непринужденность и простота, идеологически родственные дендизму. Сперва она просто давала дамам советы, потом открыла свой шляпный салон, а вскоре и первый бутик с одеждой, которая подходила в том числе для спорта и отдыха. С тех пор ее карьера шла в гору, а принципы стиля становились всё востребованнее.
Шанель предложила отказаться от дорогих шелков, что было как нельзя кстати во время Первой мировой и в послевоенные годы. Она ввела в моду трикотаж, предложив в качестве альтернативы блузам и жакетам простые кофточки, которые сегодня называют топами и свитшотами.
Прежде такую одежду не надевали «в люди». Скандальным было и то, что топы Шанель отшивала из материала, предназначенного для мужского белья.
Одной из ее любимых моделей была простая тельняшка, которая с тех пор стала приметой «французского шика».
Еще одним пунктом революции в женской моде стало «разрешение» носить бижутерию вместо драгоценностей. Использовать их советовали лишь понемногу: «Перед выходом из дома посмотрите на себя в зеркало и снимите одно украшение».
Шанель внесла вклад в упразднение корсетов и популяризацию женских брюк и привнесла в дамский костюм другие мужские элементы — например, черные шляпы с узкими полями вместо широкополых произведений искусства с перьями и цветами. Модный дом Шанель во главу угла поставил удобство — например, вместо клатчей, которые нужно постоянно держать в руках, клиенткам предлагали вечерние сумочки на ремне.
Модернизированный образ женщины ХХ века, хотя и следовал отчасти идеям Браммелла, далеко ушел от образов первых женщин-денди, которые любили причудливость и экстравагантность.
Новая мода нравилась далеко не всем. Модельер Поль Пуаре говорил, что она превратила всех женщин в секретарш. Многие современники в грустью прощались со сложностью и эффектностью, с которыми пропадали прежние телесные коды, приемы флирта и предметы любования. Модели Шанель даже не были приталенными.
Длинные платья вышли из моды — и исчезло движение, которым женщины подбирали юбки, поднимаясь по ступенькам. Пропали элементы эротической игры, связанные со сложными шнуровками, а обнаженные щиколотки и лодыжки перестали так впечатлять.
Пышность, которую мы потеряли
Сдержанный мужской образ благополучно дожил, почти не меняясь, до 1960-х годов, когда случилась молодежная революция. Она попыталась отвоевать для мужчин право облачаться в яркие цвета, носить одновременно несколько принтов, отращивать волосы и дополнять наряд украшениями.
Однако с этим бунтом произошло то же, что и со многими другими надеждами 1960-х. «Дети цветов» верили, что сознание людей навсегда изменят недавно синтезированные психоделики, а прежние модели отношений будут разрушены достижениями сексуальной революции. Но идеалы «лета любви» вышли из моды, а классика мужского костюма никуда не делась и к 1980-м только стала еще более строгой. Каблуки, рубашки с рюшами и широченные клеши не смогли выбраться из резервации субкультуры, которую впоследствии перемолола коммерческая машина.
Почему бунт 1960-х не закрепился и не смог кардинально изменить отношение к одежде? Можно предположить, что радикальные перемены случаются там, где происходят коренные изменения образа жизни и сознания, как это было во времена Браммелла и Шанель.
В воинских культурах украшения и излишества не просто говорили о богатстве, а были свидетельством подвигов и грабежей. Отголоски такого отношения можно заметить в образах бандитов и мафиози с золотыми цепями.
Пацифисты 1960-х были не древними викингами или рейдерами постапокалиптических пустошей, а представителями той же городской культуры, которой когда-то понравился унифицирующий стиль, — и в следующем десятилетии смирно надели черные пиджаки, чтобы отправиться в контору.
Стандарт, согласно которому мужчине следует выбирать сдержанные цвета, коротко стричься и не увлекаться декором, существует и сегодня. Чтобы убедиться в этом, достаточно выйти на улицу своего города осенью или зимой. Скорее всего, вы увидите множество людей в черных ботинках, темных штанах и черных куртках. Принципу незаметности (но уже не броской, как у Браммелла) следуют и в силуэтах, чаще всего выбирая «средние» модели по фигуре.
Женская мода тоже стала проще. Да, во все эпохи было течение нарядности, гламура и «тяжелого люкса», которое то входит в моду, как это было в 2000-х, то подвергается остракизму. Однако для городской жизни большинство девушек предпочитают нормкор, который идейно не слишком отличается от мужского повседневного варианта.
Если раньше униформой «белых воротничков» были пиджак и брюки, то сегодня в компаниях, где нет строгого дресс-кода, это джинсы, кроссовки и свитшот — одежда, которая подходит и для работы, и для похода в магазин, и для поездки за город. Такой образ тоже следует принципам лаконичности и простоты, заложенной во времена «великих отказов».