средневековая русь это какие века
Глава 8 РУСЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА
РУСЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА
8.1. Общая характеристика средневековой Руси
В истории Российского государства и культуры периоду с IX по XVII в. принадлежит особое место. Именно в средние века определились в основном границы государства, были заложены этнокультурные основы будущих наций и национальных языков, сформировались православно-христианские общественные идеалы и базовые ценности, сложилась богатейшая культура. Об этом периоде существует огромная историография. Среди вопросов, традиционно вызывающих дискуссии историков, следует назвать такие, как: происхождение термина «Русь», роль экзогенных факторов на ранних этапах становления древнерусской государственности, генезис феодализма у восточных славян и роль геополитического фактора, повлиявшего на специфику русской истории и культуры, концепцию Предвозрождения в русской культуре конца XIV–XV в. и др.
В истории средневековой Руси прослеживаются три периода:
I — древнейшая история Русского государства со второй половины IX в. до 30-х годов XIII в.;
II — вторая половина XIII–XV в.;
III — начало XVI–XVII в.
Историю Древнерусского государства можно разделить на три этапа. Первый из них — это время довольно длительного «собирания» восточнославянских земель. Он растянулся с 80-х годов IX в. почти до конца Х в. Второй этап — это время существования относительно единого Киевского раннефеодального государства, приблизительно со времени Владимира I до 20-х годов XIII в., когда оно окончательно распалось на независимые княжества. И, наконец, третий этап — господство феодальной раздробленности — от 20-х годов XII в. до монгольских нашествий 30–40-х годов XIII в.
Объединение восточнославянских земель было подготовлено внутренними социально-экономическими процессами. Славянская в своей основе Киевская Русь вобрала балтские, финно-угорские племена, причем объединение Севера и Юга было ускорено участием в этом процессе варяжских дружин.
В рамках Древнерусского государства происходил генезис феодализма, специфика которого отразилась на формировании его основы — феодальной земельной собственности, социально-классовой структуре. Особенно значимым фактором развития явилось принятие в конце Х в. христианства, превратившегося в форму господствовавшей в средневековом обществе идеологии, определявшей психологию и социальное поведение людей того времени.
Крещение Руси было важным этапом в развитии ее культуры, которая обрела совершенно новые черты. Наиболее значительным после принятия христианства стало византийское влияние, однако и оно вскоре было переосмыслено и переработано на основе самобытной культуры, истоки которой восходят к глубокой древности.
Историю русских земель II периода можно разделить на три этапа. Первый охватывает 40-е годы XIII — начало XIV в. и характеризуется глубоким демографическим кризисом, замедлением социально-экономического развития, что явилось следствием монголо-татарского нашествия 30-х годов XIII в. Второй этап приходится на XIV столетие. В это время кризис постепенно преодолевается, ускоряется развитие феодальных отношений, складываются политические центры, борющиеся за ведущее положение в регионе, делаются первые попытки освобождения от иноземного ига. Третий этап — XV в. — характеризуется сравнительно быстрыми темпами роста производительных сил, вовлечением в процесс развития феодализма земель с финно-угорским населением за счет внутренней колонизации в Северо-Восточной Руси. Укрепляются города. К концу XV в. образовалось государство типа сословной монархии — Московское государство, добившееся полного освобождения от монголо-татарской зависимости. Начиная с XV в. постепенно складывались предпосылки формирования новых народностей, выделения их языков, особенностей материальной и духовной культуры. В пределах Русского государства началось воссоединение бывших земель Киевской Руси.
Русская культура за два с половиной века прошла путь от страшного разорения, приостановившего ее развитие, через упорное возрождение, приведшее к высочайшим достижениям конца XIV–XV вв. Многообразная по своим местным особенностям, она все более складывалась как единое целое.
В III период в условиях Московского государства в основных чертах сформировался феномен России. Тогда же родилось и закрепилось само название страны.
Медленной поступью уходила в прошлое средневековая Русь. В XVII в. процесс генезиса капиталистических отношений был уже необратимым. Претерпело существенные изменения государственное устройство России — из сословно-представительной монархии она превращалась в абсолютистскую монархию. Наступил кризис религиозной идеологии и церковной организации. Общество стало более открытым. В течение середины второй половины XVI — первой трети XVII в. произошел поворот от культуры Древней Руси к культуре России Нового времени. Это было начало нового периода русской истории — подготовки страны к эпохе реформ Петра I.
Читайте также
Глава IV. Свет и цвет в Средние века
Глава IV. Свет и цвет в Средние века Фрагмент Ватиканского манускрипта с литургией Святого Иоанна Златоуста, X-XI вв. Ватикан, Апостольская
Глава I СРЕДНИЕ ВЕКА Их протяженность. «Прекрасное» и «уродливое» Средневековье
Глава I СРЕДНИЕ ВЕКА Их протяженность. «Прекрасное» и «уродливое» Средневековье — В школе нам говорят, что XVI век — это эпоха Возрождения, XVII век — эпоха классицизма, XVIII — век Просвещения. А когда начинается и заканчивается Средневековье?— Средневековье длилось очень
Глава 4 Международные отношения в Средние века
Глава 4 Международные отношения в Средние века «Европа в Средние века развивалась не в изоляции, но в постоянных контактах с ближайшими к ней континентами. До Великих географических открытий конца XV века европейцы были незнакомы с Новым Светом (давние открытия норманнов
ГЛАВА 2 СРЕДНИЕ ВЕКА
ГЛАВА 2 СРЕДНИЕ ВЕКА
Глава 10 Средние века (600-1450)
Глава 10 Средние века (600-1450) Искусственное богатство включает вещи, которые сами по себе не удовлетворяют естественных потребностей, например деньги, являющиеся человеческим изобретением. Фома Аквинский Если в Осевое время возникли товарные рынки и мировые религии,
Возвышение папства: христианство в Средние века (XII–XIII века)
Возвышение папства: христианство в Средние века (XII–XIII века) После окончательного разрыва с восточной православной церковью в католической церкви было достигнуто догматическое единство; длительное время народные ереси, направленные против церковной иерархии,
Глава VI Общий обзор Европы в средние века
Глава VI Общий обзор Европы в средние века Венецианские корабли привозят крестоносцев в Константинополь, столицу и обширнейший порт греческой империи в средние векаЗападная ЕвропаЕвропа в период нашествия варваров (V–XI в.) — Вторжения новых племен, начавшиеся с начала
Глава IV Средние века
Глава IV Средние века В раннем Средневековье, начиная с 300 г., картография, подобно Римской империи, была «обращена» в христианство и поглощена им. Еще в 150 г. Клавдий Птолемей на своем рабочем месте в Александрийской библиотеке видел, должно быть, знаки и предвестники этого
Глава первая Бастилия в средние века
Глава первая Бастилия в средние века Строительство Бастилии Шел тридцать второй год войны, которая позже получила название Столетней (1337—1453). Франция, потерявшая цвет рыцарства в битвах при Креси и Пуатье, разоренная набегами англичан и наваррцев, была вынуждена
Глава 1 На азовском море в древние и средние века
Глава 1 На азовском море в древние и средние века
Глава 2 Средние века
Глава 2 Средние века
Глава 6. КНИГА В СРЕДНИЕ ВЕКА
Глава 6. КНИГА В СРЕДНИЕ ВЕКА 6.1.РУКОПИСНАЯ КНИГА СРЕДНЕВЕКОВЬЯ Восстание рабов, кризис и падение рабовладельческого строя привели к оскудению центров культуры и к уничтожению массы книг. В эпоху раннего Средневековья Европа вернулась к временам первобытной дикости.
Глава 2. Древность и средние века
Глава 2. Древность и средние века Подобно многим другим народам, тибетцы возводили династии своих правителей к божествам. С Небом был связан древний клан Ча (Птицы). <32>Его резиденция — замок Юмбулаганг — был построен в долине Ярлунг, там, где сливаются реки Ярлунг и Дарпо.
Русское средневековье
Под термином «русское средневековье» мы подразумеваем два с половиной столетия между татаро–монгольским завоеванием Руси (1237–1240) и установлением Московской монархии (около 1500 года). Период, предшествующий средневековью, известен как эпоха Киевской, или Древней, Руси, а последующий за ним период — как эпоха Московского государства. Киевский и Московский периоды представляют собой две различные культурные формации, замкнутые в себе и значительно отличающиеся друг от друга. Начало русского средневековья не может быть обойдено даже при самом схематичном изложении мировой истории. Монгольское завоевание — это тягчайшая катастрофа, перенесенная Россией за всю ее историю. За этот период изменился весь строй ее жизни — социальной, политической и культурной. Даже географический центр русской истории переместился из Киева на северо–восток. Эта часть огромной равнины, находившаяся прежде на периферии Киевского союза княжеств, входила в Великое Владимирское княжество, а позднее — в Московское. Это была Великая Русь, как называли ее византийские греки, начиная с XIV столетия, — Великая Русь, которой удалось сбросить монгольское иго, объединить все ветви русской нации и затем создать многонациональную империю. Оставшаяся юго–западная часть Руси, некогда бывшая самой культурной и самой влиятельной в политическом отношении из всех русских земель, включавшая в себя город Киев, была захвачена Литвой и Польшей. Находясь в течение трех или четырех столетий в составе государств, где преобладали римский католицизм и западная цивилизация, эти ветви русской нации развились в особые этнографические единицы и затем оформились как отдельные национальности: украинцы (малороссы, как их называли греки) и белорусы (слово неизвестной этимологии) [53]
В новые времена некоторые украинские историки, движимые националистическими чувствами (как, например, профессор Михаил Грушевский), заявляли, что весь Киевский период является частью только лишь украинской истории, отрицая, таким образом, всякую связь между Киевом и Великороссией, или Московией [54].
Это, безусловно, явное преувеличение. Даже если признавать, что Киев и Москва являются двумя различными культурными формациями, нельзя отрицать, что само название нации, язык, политические традиции и династия правящих князей (Рюриковичи) остались после монгольского завоевания неизменными. Великороссией была унаследована большая часть киевской литературы. Каждый северный историк начинал свое повествование с цитирования древней Киевской летописи, так называемой Начальной летописи, или «Повести временных лет» [55]. Неизменным оставалось и церковное устроение: Русь была митрополией Константинопольского патриархата. Глава Церкви, находившийся во Владимире, а позднее в Москве, получил титул митрополита, унаследованный от Киевской кафедры. В религиозной и культурной областях, составляющих предмет нашего изучения, преемственность традиции была даже более ощутимой, чем в политической и социальной сферах.
Конец русского средневековья невозможно определить столь же точно, как его начало. Монгольское иго было свергнуто в 1480 г., а сосредоточение политической власти в руках Ивана III в Москве завершилось примерно в 1517 году (покорение Рязани). Этот период между монгольским завоеванием и установлением московской монархии иногда назывался историками «удельной Русью» [56] С допустимой степенью точности это название можно было бы перевести на язык Запада как «феодальная Русь». А. Эк, пишущий по–французски, употреблял выражение «1е moyen age Russe», для того чтобы отличать русское средневековье от Киевского, или Древнего, периода [57] Мы будем следовать его терминологии.
По мнению многих, если не большинства, ученых, русское средневековье не отличается самобытностью; оно рассматривается как переходный период между Киевом и Московским царством или, скорее даже, как мрачная прелюдия к последнему. Те, чьи политические интересы пробуждаются в связи с ростом московского государства, усматривают суть русского средневековья в «возвышении Москвы», то есть в непрерывном расширении Московского княжества за счет удельных княжеств, вплоть до их полного поглощения. Таким образом, этот период мыслится всего лишь прологом к возвеличению Москвы. Оригинальная средневековая литература еще более скудна, чем литература Киевского или Московского периодов, и эта видимая культурная бедность того времени также способствует тому, что ученые, как правило, этим периодом пренебрегают. Но это впечатление сменяется совершенно противоположным, когда мы обращаемся от литературы к искусству и духовной жизни. Поразительно, что самые темные века истории России обернулись золотым веком русского искусства и русской святости. Никогда, ни до, ни после того, не была превзойдена или хотя бы достигнута эта вершина мистической жизни и религиозного искусства. Московское царство должно было довольствоваться остатками, а позднее — всего лишь окаменелыми плодами — творческого средневекового духа. Творческие силы средневековья менее всего оставили свой след в литературе (меньше даже, чем в Киевский период). И по этой причине их свет как бы таится под спудом [58]. Средневековая Русь похожа на таинственную деву, богатую внутренним опытом, прекрасную с виду, но молчащую. Когда она все же пытается что‑то сказать, то кажется косноязычной. Именно ей мы посвящаем большую часть данной книги.
Как «Древняя» Русь стала «Средневековой» Русью?
Виктория Ткаченко, медиевистка из Московского государственного университета, рассказывает о периодизации отечественной истории, ее «древнем» периоде и появлении понятия «русское Средневековье». Публикация сделана на основе доклада, прозвучавшего на конференции «Как создается „современное“ Средневековье, или Medievalism Studies» (30 мая 2019 года, НИУ ВШЭ, Москва)
Говоря о формировании образа русского Средневековья в отечественной культуре, необходимо, прежде всего, задаться вопросом: в какой момент ранняя русская история начинает восприниматься именно как средневековая? Этот вопрос не так прост, как может показаться.
На сегодняшний день не существует единой периодизации истории России. Для обозначения её начального этапа используются термины «Киевская Русь», «Домонгольская Русь», «Древняя Русь», «Средневековая Русь» и др. Несмотря на кажущуюся синонимичность, каждый из них несет с собой целый ряд сопутствующих смыслов.
Довольно размыты и их хронологические границы. Так, период «Киевской Руси» условно ограничен распадом единого централизованного государства в начале XII в. и перенесением столицы великих князей во Владимир. Период «домонгольской Руси» заканчивается началом Батыева нашествия зимой 1237–1238 г. Что же касается понятия «Древняя Русь», то оно может приобретать самые разные временные характеристики. В узком смысле, «древнерусский период» часто приравнивается либо к киевскому, либо домонгольскому. В широком же значении он может доводиться вплоть до конца XVII в. (особенно часто настолько широкая трактовка «Древней Руси» встречается в литературоведческих и искусствоведческих работах).
Такое же неоднозначное определение имеет и «Средневековая Русь». С одной стороны, этим понятием часто обозначают период, начавшийся с распадом централизованного государства на удельные княжества, как бы приходящий на смену «Древней Руси». При этом, с точки зрения западноевропейской периодизации, образовавшееся в IX в. русское государство сразу же оказывалось государством средневековым. Размыта и верхняя граница русского «Средневековья»: разными исследователями она локализуется в пределах от завершения объединения русских земель вокруг Москвы (кон. XV — нач. XVI в.) до Смутного времени (нач. XVII в.), а в некоторых случаях доводится даже до петровских преобразований (нач. XVIII в.). Кроме того, довольно часто словосочетания «Древняя Русь» и «Средневековая Русь» выступают как взаимозаменяемые синонимы.
Вся эта терминологическая путаница возникла в историографии буквально за последние полтора столетия. До этого же понятия «Средневековой Руси» не существовало вовсе, а для обозначения русского прошлого использовалось почти исключительно слово «древность». И образ этой «русской древности» заметно отличался от образа «русского Средневековья».
Где кончается древность?
В разные исторические эпохи понимание границ «древнего» и «нового» постоянно менялось. После крещения Руси русская культура переняла общехристианские исторические представления, согласно которым человеческая история понималась как линейное движение от Сотворения мира к Страшному суду. Главным событием, разделившим ее ход на древнюю (ветхозаветную) и новую (новозаветную) историю, был приход в мир Иисуса Христа.
Однако это деление почти сразу было переосмыслено в русской книжности. Уже в древнейшем памятнике русской литературы, «Слове о Законе и Благодати» митрополита Илариона, мы видим, что рубежом между «древним» и «новым» становится не Рождество Христово, а крещение Руси — рождение нового христианского народа. «Благословен Господь Иисус Христос, иже возлюби новыя люди, Рускую землю, и просвети ю крещением святым», — говорилось и в «Повести временных лет».
В дальнейшем довольно четко осознаваемая русскими книжниками граница между «древними» («старыми») и «новыми» временами постоянно смещается в сторону современности. После распада единого русского государства на удельные княжества как «древность» стало восприниматься былое единство Руси. В «Слове о Полку Игореве», где автор противопоставлял «старых князей» «новым князьям», к «древним временам» относилась эпоха правления Владимира и Ярослава, а к «новым» — период раздробленности и междоусобиц. Ни о каких «средних» временах здесь речи еще не идет.
Новым рубежом, разделившим русскую историю на «до» и «после», стало нашествие татар. «Задонщина» заканчивала «первых лет времена» Калатской ратью (т. е. битвой на Калке): «И оттоля Руская земля сидит невесела». При этом с конца XIV в. в русской книжности впервые формируются представления о «троичности» русской истории: 1) древняя домонгольская Русь (своеобразный «Золотой век»); 2) «темное» время ордынского ига; 3) время новое, одновременно представляющее собой возврат к «старине». Переход к этому «новому» времени предвещала Куликовская битва. «А от Калатьские рати до Момаева побоища 160 лет», — говорилось в «Задонщине». С некоторой долей условности, эти 160 лет и можно назвать впервые обозначенным в исторической мысли русским «Средневековьем».
Рис. 4. Сказание о Мамаевом побоище. Лицевая рукопись XVII в. из собрания Государственного Исторического музея. Источник изображения: https://kulturologia.ru/blogs/130315/23664
В полной мере данная концепция реализовалась уже в эпоху Московской Руси. Собирание земель вокруг Москвы позиционировалось как возвращение к былому единству и процветанию. Москва воспринимается как «второй Киев», московские князья и цари — как преемники киевских князей. Идея возвращения исконно русских земель под власть московских государей звучала вплоть до присоединения Левобережной Украины в XVII в.
Таким образом, к концу XVII в. трехчастная модель русской истории (в соответствии с мифологической триадой: «свет угасающий — тьма — свет возрождающийся»), в целом, существовала. Но эта концепция будет почти полностью стерта из общественной мысли царствованием Петра, которое снова поделит русскую историю только на две части: «древнюю», допетровскую, и «новую», послепетровскую Россию.
«Русская античность»
XVIII в. был одновременно и временем зарождения русской исторической науки и началом переосмысления исторических событий в русском искусстве. Несмотря на то, что принятая в Европе периодизация истории была хорошо известна в Российской Империи в XVIII в. (и даже сам В. Н. Татищев в предуведомлении к своей «Истории» отмечал, что некоторые делят её по временам на «древние», «средние» и «новые»), она не была воспринята первыми отечественными историками. Русский исторический процесс, как правило, разделялся ими на периоды по времени правления князей и царей. При этом для его общей характеристики преобладало определение «древность». Достаточно посмотреть на названия исторических сочинений этой эпохи: «История Российская с самых древнейших времен» В. Н. Татищева, «Древняя российская история» М. В. Ломоносова, «История Российская от древнейших времен» М. М. Щербатова, «Российская история жизни всех древних» Ф. А. Эмина, издаваемая Н. И. Новиковым «Древняя российская вивлиофика», чуть более поздняя «Записка о древней и новой России» Н. М. Карамзина и т. д.
Одновременно образ русской древности начинает формироваться в художественной литературе, живописи и драматургии. Его воплощение в искусстве оказывается под сильным влиянием канонов классицизма. Русские писатели этого времени не ставили перед собой задачи достоверного изображения исторической действительности. В своем творчестве они опирались на «Поэтику» Аристотеля и традиции французского театра эпохи классицизма, а потому Древняя Русь (а если точнее, «Древняя Россия») в их изображении приобрела многочисленные античные черты.
Сами сюжеты первых русских трагедий зачастую заимствовались из сочинений Вольтера, Корнеля, Расина и др. и лишь переносились на русскую почву. «Хорев» А. П. Сумарокова перекликался с вольтеровским «Брутом», «Ольга» Я. Б. Княжнина — с «Меропой» и т. д. В качестве костюмов при постановке спектаклей использовались «римские платья», в качестве декораций — классические интерьеры с арками, колоннами и пилястрами.
Противоположной тенденцией в изображении русской древности в искусстве XVIII в. было её «осовременивание». Уже Феофан Прокопович в трагикомедии «Владимир» (первом русском драматическом произведении на историческую тему) приписывал Владимиру Святому черты Петра I, а крещение Руси сопоставлял с петровскими преобразованиями.
Древнерусские князья в художественных произведениях XVIII в. именовались монархами и непрестанно рассуждали на темы монаршей власти, долга перед отечеством и подданными, чести и свободы, актуальные для Нового времени, но имевшие мало общего с идейным миром эпохи средневековья. Внешность русских правителей (в особенности Петра I) иногда становилась прототипом для художественных изображений их предшественников.
Рыцари и богатыри
Первые проявления влияния образов западноевропейского Средневековья на формирование представлений о прошлом в русской культуре следует связывать не с историографией, а с искусством. В XVIII в. формируется еще один литературный жанр, связанный со своеобразным изображением русской древности, — это литературные сказки. Сказки М. И. Попова, М. Д. Чулкова, В. А. Левшина повествовали о славянских и русских богатырях, но при этом, с точки зрения своего жанрового своеобразия, оказывались близки к авантюрно-рыцарскому роману. Они были наполнены приключениями и поединками, любовными историями и волшебством. Их герои — славянские витязи и князья — представали прекрасными и храбрыми рыцарями.
Именно так именуется в сказке Н. М. Карамзина Илья Муромец:
Он подобен маю красному:
розы алые с лилеями
расцветают на лице его.
Он подобен мирту нежному:
тонок, прям и величав собой.
Взор его быстрей орлиного
и светлее ясна месяца.
Кто сей рыцарь? — Илья Муромец.
К обетам странствующих рыцарей близка и клятва, принесенная Ильей: «Я клянуся вечно следовать богатырским предписаниям и уставам добродетели, быть защитником невинности, бедных, сирых и несчастных вдов, и наказывать мечом своим злых тиранов и волшебников, устрашающих сердца людей!»
В поисках русского Средневековья
В научной историографии вопрос о поисках «русского средневековья» встает, судя по всему, со второй четверти XIX в. и должен быть связан с проблемой соотнесения периодизации русской истории с периодизацией европейской.
В статье «За русскую старину» (1845 г.) М. П. Погодин размышлял: «Средний век у нас был как и в Западной Европе, но только под другою формою; тот же процесс у нас совершался, как и там; те же задачи разрешались, только посредством других приемов; те же цели достигались, только другими путями. Доказывать, что Русская История имела свой Средний век не значит ли доказывать, что белокурый может также называться человеком, как и черноволосый? Не значит ли доказывать, что между всякими двумя краями всегда бывает средина?»
В общественной мысли XIX века русское Средневековье противопоставлялось Средневековью европейскому. И это противопоставление могло быть представлено как в положительном, так и в отрицательном ключе. «Воображая себе русское общество древних времен, — писал славянофил И. В. Киреевский, — не видишь ни замков, ни окружающей их подлой черни, ни благородных рыцарей, ни борющегося с ними короля. Видишь бесчисленное множество маленьких общин, по всему лицу земли Русской расселенных, и имеющих, каждая на известных правах, своего распорядителя, и составляющих, каждая, свое особое согласие, или свой маленький мир». Все вместе они сливались в «общее огромное согласие всей Русской земли, имеющее над собою великого князя всея Руси», что с его точки зрения было гораздо более «естественными, простыми и единодушными» общественными отношениями, чем установившиеся в Европе феодальные порядки.
И, напротив, западникам русское Средневековье казалось варварским и темным. Желая охарактеризовать героя романа «Бесы» Артемия Павловича Гаганова, М. Ф. Достоевский писал: «Еще в детстве укоренились в нем некоторые поэтические воззрения: ему понравились замки, средневековая жизнь, вся оперная часть ее, рыцарство; он чуть не плакал уже тогда от стыда, что русского боярина времен Московского царства царь мог наказывать телесно, и краснел от сравнений».
«Средневековая» и «феодальная» Русь
Наконец, решающую роль в формировании представлений о средневековой Руси сыграло развитие в историографии концепции феодализма. Применительно к русской истории она была обоснована в начале XX столетия Н. П. Павловым-Сильванским, а после революции 1917 г. и становления марксистской методологии в исторической науке была фактически возведена в статус непреложного догмата. Проблема генезиса феодализма на Руси надолго стала одним из главных направлений исторических исследований.
Начиная с 1930-х гг. в советской историографии использование термина «средневековая Русь» развивается наравне с использованием понятия «феодальная Русь». С точки зрения своего сущностного содержания они представлялись практически синонимами. И речь здесь шла, разумеется, уже не о возвышенном рыцарском Средневековье, а об эпохе феодального землевладения со свойственной ей системой общественно-экономических отношений.
При этом надо отметить, что наследуемый от предшествующей историографии термин «Древняя Русь» также сохранился в научном лексиконе, как и известное ранее понятие «Киевская Русь», которое получило широкое распространение благодаря попаданию в школьные учебники и выходу одноименной фундаментальной монографии Б. Д. Грекова. «Средневековая Русь» при этом стала отождествляться преимущественно с эпохой «феодальной раздробленности», наследовавшей Древней (Киевской) Руси.
Таким образом, начало более или менее устойчивого употребления понятия «Средневековая Русь» можно относить только к XX столетию. Что же касается конструирования образа русской древности в отечественной культуре, то он неоднократно переосмысливался в разные эпохи и испытывал на себе влияние не только представлений о западноевропейском Средневековье, но и античных канонов, и русского фольклора. Можно утверждать, что сформированный на сегодняшний день в историческом сознании образ Руси крайне многослоен и сочетает в себе самые разнообразные черты.