создатели письменности на руси
Возникновение Славянской письменности
Преемник Моймира Ростислав (846-870) вел упорную борьбу с германской экспансией, орудием которой была римская папская церковь. Ростислав пытался противодействовать этой церкви с германским епископатом и клириками, создав самостоятельное славянское епископство, а потому обратился в Византию, зная о том, что византийские императоры имеют тесные всесторонние отношения со славянами на близлежащих к Византийской империи землях.
Император Михаил III и константинопольский патриарх Фотий приняли решение отправить в Великую Моравию миссию во главе с Кириллом Философом и Мефодием. Выбор этот был не случаен. Кирилл уже имел богатый опыт миссионерской деятельности и показал себя в ней блестящим диалектиком и дипломатом. Решение это было обусловлено также тем, что братья, происходя из полуславянско-полугреческого города Солуни, прекрасно знали славянский язык.
Основоположники славянского алфавита Кирилл (826-869 гг.) и его старший брат Мефодий (820-885 гг.) родились и провели детство в шумном македонском портовом городе Солуни (ныне Салоники, Греция).
В начале 50-х годов Кирилл проявил себя умелым оратором, одержав блестящую победу в дискуссии над бывшим патриархом Арием. Именно с этого времени император Михаил, а затем и патриарх Фотий начинают почти непрерывно направлять Кирилл, как посланника Византии, к соседним народам для убеждения их в превосходстве византийского христианства над другими религиями. Так Кирилл в качестве миссионера побывал в Болгарии, Сирии и Хазарском каганате.
Кроме схожих черт, было в характере братьев и немало различного, однако, несмотря на это, они идеально дополняли друг друга в совестной работе. Младший брат писал, старший переводил его труды. Младший создал славянскую азбуку, славянскую письменность и книжное дело, старший практически развил созданное младшим. Младший был талантливым ученым, философом, блестящим диалектиком и тонким филологом; старший – способным организатором и практическим деятелем.
Кирилл и Мефодий отправились в Великую Моравию. Летом 863 г. после длительного и трудного путешествия братья, наконец, прибыли в гостеприимную столицу Моравии Велеград.
Князь Ростислав принял посланцев дружественной Византии. С его помощью братья избрали себе учеников и усердно обучали их славянской азбуке и церковным службам на славянском языке, а в свободное от занятий время продолжали переводить на славянский язык привезенные греческие книги. Так, с самого приезда в Моравию Кирилл и Мефодий делали все возможное для скорейшего распространения в стране славянской письменности и культуры.
Подготовив учеников, Кирилл и Мефодий, однако, столкнулись с серьезной трудностью: поскольку ни один из них не был епископом, они не имели права рукополагать священников. А германские епископы в этом отказывали, так как отнюдь не были заинтересованы в развитии богослужений на славянском языке. Кроме того, деятельность братьев в направлении развития богослужений на славянском языке, будучи исторически прогрессивной, вступила в противоречие с созданной в раннее средневековье так называемой теорией «трёх языков», согласно которой в богослужении и литературе имели право на существование лишь три языка: греческий, древнееврейский и латынь.
Кириллу и Мефодию оставался только один выход – искать разрешение создавшихся затруднений в Византии или в Риме. Однако, как ни странно, братья выбирают Рим, хотя в тот момент папский престол занимал Николай, яростно ненавидевший патриарха Фотия и всех с ним связанных. Несмотря на это, Кирилл и Мефодий надеялись на благосклонный прием папы, причем не безосновательно. Дело в том, что у Кирилла находились найденные им останки Климента, третьего по порядку папы, если считать, что самым первым был апостол Петр. Имея в руках такую ценную реликвию, братья могли быть уверены, что Николай пойдет на большие уступки, вплоть до разрешения богослужения на славянском языке.
В середине 866 г., спустя 3 года пребывания в Моравии, Кирилл и Мефодий в сопровождении учеников выехали из Велеграда в Рим. По дороге братья познакомились с паннонским князем Коцелом. Он хорошо понимал значение предпринятого Кириллом и Мефодием дела и отнесся к братьям как друг и союзник. Коцел сам выучился у них славянской грамоте и отправил с ними для такого же обучения и посвящения в духовный сан около пятидесяти учеников. Таким образом, славянское письмо, кроме Моравии, получило распространение в Паннонии, где жили предки современных словенцев.
К моменту приезда братьев в Рим папу Николая сменяет Адриан II. Он благосклонно принимает Кирилла и Мефодия, разрешает богослужения на славянском языке, братьев посвящает в священники, а их учеников – в пресвитеры и диаконы.
Значение деятельности Кирилла и Мефодия состояло в создании славянской азбуки, разработке первого славянского литературно-письменного языка, формировании основ создания текстов на славянском литературно-письменном языке. Кирилло-мефодиевские традиции были важнейшим фундаментом литературно-письменных языков южных славян, а также славян Великоморавской державы. На основе кириллицы возникла не только русская письменность, но и письменность других славянских народов – сербов и болгар. Так или иначе, кирилло-мефодиевские традиции нашли отражение в польском, серболужицком, полабском языках и, даже, современном литовском, когда на основе алфавита чешского языка в самом начале ХХ века литовский лингвист Йонас Яблонскис, студент и ученик профессора Московского университета Ф. Ф. Фортунатова создал алфавит нынешнего литовского языка, а затем и его грамматику.
Для нас, современных русских людей важно именно то, что в последствии канонизированные Русской Православной церковью Святые Кирилл и Мефодий оказали глубокое влияние на формирование литературно-письменного языка и текстов на нем в Древней Руси, принявшей православие по Константинопольскому чину в 988 году.
Уровень грамотности городского населения на Руси уже в XI – XII века был довольно высок. Причем грамотны были даже простые люди. Об этом можно судить по берестяным грамотам, найденным археологами в Новгороде и других городах северо-западной Руси. Это были личные переписки, договора и письма господ своим слугам, которые умели их читать.
На полтысячи лет раньше Западной Европы русские люди могли читать переведённые на русский язык тексты Христианских писаний, начиная от Ветхого завета и Евангелии, впитывая в своё сознание те нравственные каноны, которые нёс божественный мессия людям. Таковым было христианское общество на Руси уже тысячу лет назад.
Именно такое высокое значение придают этому замечательному празднику славянской культуры и письменности русские люди и все те христиане, которые чтят нравственные заветы людей, формировавших глубокую гуманную нравственную культуру православных славянских народов.
История русского языка: от Кирилла и Мефодия и до наших дней
Появление письменности и ситуация диглоссии
Отсчет истории русского литературного языка традиционно начинается от возникновения письменности. Первые достоверные письменные памятники появились после крещения Руси в 988 году. Русь получила богослужебные книги в славянских переводах с греческого из Болгарии. Эти тексты были написаны на старославянском — искусственном письменном языке, созданном Кириллом и Мефодием и их учениками.
Когда на Руси появляются старославянские тексты, то их язык под рукой русских переписчиков подвергается воздействию местных восточнославянских диалектов. Так возникла русская редакция старославянского языка, т. е. церковнославянский язык.
Параллельно кириллическое письмо используется и в нецерковной сфере: в торговле, ремесле, повседневной практике. С самого начала распространения письменности на Руси возникает особая языковая ситуация, которая лингвистами называется диглоссией. Это соотношение двух языков, функционирующих в одном обществе, когда эти языки по своим функциям не совпадают, а как бы дополняют друг друга. Для Древней Руси культурный язык, язык церкви, официального летописания — церковнославянский. Язык обычного права, бытовой коммуникации — язык древнерусский.
Язык русской народности
После разгрома татарами Киева центр власти перемещается на северо-восток. В 1326 г. митрополит Петр избирает Москву своей резиденцией, и московский говор становится основой литературного языка. Именно в этот период сложились исторические условия для возникновения трех народностей — русской (великорусской), украинской и белорусской. Начинается самостоятельная история литературных языков этих народностей.
Формирование централизованного государства требовало разветвленной системы административного управления, поэтому активно начинает развиваться деловая письменность. Дьяки и подьячие осуществляют свою профессиональную деятельность в княжеских канцеляриях. Язык деловой письменности вырабатывает свой формуляр, терминологию, жанры. Важную роль в нормализаторской деятельности и доминирующей роли московского говора сыграло книгопечатание. Работники печатного двора осуществляли правку, сверяли тексты, занимались редакторской и корректорской деятельностью.
Русский язык того периода начинает опираться не на церковнославянскую традицию, а на живые процессы. Процесс демократизации русского языка следует рассматривать как двухсторонний. Книжный славянский язык расширяет свои полномочия, модифицируясь в т. н. «ученый» тип литературного языка, язык. С другой стороны, деловые тексты, опирающиеся на разговорную речь и приказной язык, приобретают статус литературных текстов.
От Петра до Пушкина
На первом издании Азбуки 29 января 1710 г. рукою Петра написано: «Сими литеры печатать исторические и манифактурныя книги. А которыя подчернены [имеются в виду зачёркнутые Петром кириллические буквы], тех [в] вышеписанных книгах не употреблять».
Важное значение имела реформа графики. В 1710 г. была проведена реформа азбуки: теперь вместо кириллицы используется т. н. гражданский шрифт. Создание светской азбуки означало резкое размежевание светской литературы с церковно-богословской. Из азбуки были удалены некоторые греческие буквы, а также введена арабская цифровая система.
Эта эпоха характеризуется интенсивным обогащением словарного состава языка. Показательно, что именно при Петре создан первый словарь иностранных слов «Лексикон вокабулам новым по алфавиту». Пояснения даны в виде русскоязычных синонимов (архитектор — домостроитель) или кратких объяснений.
«Геометриа славенски землемерие» — первая книга, набранная гражданским шрифтом.
Наметившаяся в Петровскую эпоху тенденция исключать церковнославянизмы из литературного языка встретила решительный отпор Михаила Васильевича Ломоносова. Ломоносов разработал теорию трех стилей. Стиль, по мнению Ломоносова, состоял из организованной системы речевых средств, за которой закреплен круг жанров художественной литературы. В основании системы трех стилей лежит «существование трех родов речений: общеславянского словарного фонда (бог, слава, рука), книжной лексики (отверзаю, господень) и исконно русских слов (пока, лишь, говорю)».
Система трех стилей просуществовала в общем до конца XVIII века. Михаил Васильевич Ломоносов разрабатывал свою теорию, когда ведущими были высокие стихотворные жанры, трагедия. А во второй половине XVIII века все большее значение приобретает проза. Проза разнородна, в ней могли смешиваться разные стили в зависимости от темы. Таким образом, постепенно стилистические средства освобождаются от жанровой закрепленности.
В наших социальных сетях по хештегу #мой_русский язык ищите публикации, посвященные грамотности и истории языка!
Для русского сентиментализма конца XVIII появилась необходимость в использовании слов, обогащенных лексически и систематически, которые смогли бы точнее описать чувства, проанализировать их. Эту задачу решил Николай Михайлович Карамзин. Он внес в русский язык множество заимствованных слов из французского. Ярым противником нововведений стал Александр Семенович Шишков. Он был горячим патриотом и консерватором, выступавшим за высокий штиль.
Так образовались две противоборствующие группы. Сторонники Карамзина объединились в литературное общество «Арзамас». Сюда входили писатели и поэты Жуковский, Пушкин, Батюшков и др. Консерваторы и сторонники высокого штиля сосредоточились в обществе «Беседа любителей русского слова», руководимой Шишковым.
Примирить две эти языковые стихии удалось Александру Сергеевичу Пушкину.
Первое напечатанное стихотворение А. С. Пушкина (журнал Вестник Европы, 1814, № 13)
Пушкин стремился к созданию демократического национально-литературного языка на основе синтеза книжного языка с живой русской речью, с формами народнопоэтического творчества. Он произвел синтез тех разных социально-языковых стихий, из которых исторически складывалась система русского литературного языка: церковнославянизмы, европеизмы (в особенности галлицизмы), элементы живой русской речи.
Именно язык произведений Пушкина стал основой того литературного языка, на котором мы говорим сегодня. Этот период в истории языка очень часто называют «от Пушкина и до наших дней».
Сквозь горнила XX века
Несмотря на то, что периодом формирования русского литературного языка является конец XVII — начало XIX вв., на протяжении XX века литературный язык также претерпел ряд изменений. Эти изменения касаются в первую очередь лексики и стилистики.
Первые годы революции характеризуются реформой правописания, устранением из активного запаса литературной лексики и фразеологии большого числа слов и выражений, связанных со старым государственным строем и буржуазным бытом.
Новые носители литературного языка после Октябрьской революции не могли за короткий период времени освоить нормы литературного языка. Напротив, они вносили опыт своей речевой практики в различные сферы литературного языка (газеты, журналы, тексты художественной литературы), что привело к употреблению в этих источниках разностилевых языковых элементов.
Значительные изменения произошли также в общественных функциях языка. Осуществленная культурная революция, развитие народного образования, распространение книг, газет, журналов, радио, а также ликвидация прежней экономической и культурной разобщенности отдельных областей и регионов — всё это привело к тому, что литературный язык стал достоянием широчайших народных масс, в связи с чем более интенсивным становится процесс утраты диалектных различий. Более того, русский язык становится средством межнационального и международного общения.
Начало письменности на Руси
Начало письменности на Руси.
Переход устного народного коллективного творчества к индивидуальному письменному творчеству совершался медленно вместе с ростом личного самосознания русского человека. В письме, потом в печати, стало закрепляться это личное творчество отдельных авторов, произведения которых назывались литературой. Название «словесность» стало вытесняться другим названием – «литература», хотя и теперь курс истории литературы можно называть курсом истории словесности, если в этот курс включается изучение устного или словесного творчества Древней Руси.
В развитии письменности русский народ был поставлен в менее благоприятные условия, чем другие, родственные ему племена.
Жизнь на открытой со всех сторон равнине делала русский народ постоянной жертвой азиатских кочевников. Изолированность от морей и наиболее просвещенных центров Европы задерживала экономическое развитие, рост материального благосостояния и просвещения страны. Суровость климата на севере России, разбросанность и разобщенность населения, местами бедность природы осложняли борьбу за существование и процветание древней Руси. Относительно счастливыми по своему географическому положению были Новгородская и Киевская Русь. Киевская Русь ближе стояла к Византии, к южным славянам и народам Востока, а Новгородская Русь, на заре своего зарождения, вошла в торговый (Ганзейский) союз северо-германских народов и быстро подняла уровень духовной и материальной культуры. В общем же, нашим предкам нужно было проходить ступени культурного развития, которые уже давно были пройдены в южной и западной Европе.
Письменность на Руси стала появляться под влиянием образцов соседних южных славян и Византии, давших нам христианское православное просвещение. Православие, то есть учение Древле-Апостольской Церкви, которое мы стали называть в отличие от католичества Православным после отпадения от Церкви католичества в 1054 году, помогло нам быстрее усвоить грамотность и литературное творчество и приобщить Русь к культурной Византии и южным славянам.
Огромную роль в просвещении славян сыграли причисленные к лику святых братья Кирилл и Мефодий, жившие в девятом веке. Так как их отец Лев, грек по происхождению, занимал военную должность в Македонии, в городе Солуни, то и братья Кирилл и Мефодий с детства сжились со славянами. За изобретение двух славянских азбук – кириллицы и глаголицы, положивших начало христианскому просвещению славян, братья Кирилл и Мефодий были причислены к лику святых и стали величаться первоучителями (апостолами) славянскими. Азбука глаголица как наиболее сложная и трудная по начертанию скоро была вытеснена из употребления кириллицей, которой и стали пользоваться при переводе церковных книг с греческого на славянский язык. Грубая речь славян-язычников, которою они долго пользовались для выражения своих простых духовных потребностей, стала теперь обогащаться новыми, возвышенными словами для выражения религиозных православных идей. В девятом и десятом веках все славянские языки были настолько близки друг ко другу, что понимание болгарского наречия и развившегося на его основе древнего церковно-славянского языка, на который Кирилл и Мефодий переводили церковные Богослужебные книги с греческого языка, не были затруднительными и для русских православных христиан.
Вращавшаяся в кругу исключительно религиозно-церковных вопросов письменность древней Руси сначала была переводной с греческих источников, за неимением оригинальных письменных произведений. В порядке хронологическом переводились – чтения из Библии для церковного годового круга, полное Четвероевангелие, Откровение Иоанна Богослова (Апокалипсис), Псалтырь, книга Притчей Соломоновых, Премудрости Соломона, Экклезиаст или проповедник, книга Иисуса сына Сирахова, литургия, минеи, или службы на весь год по месяцам, согласно церковному календарю. Эти церковные Богослужебные книги, которые читались и в домах, являлись главным источником грамотности и просвещения. Из Отцов Церкви переводились св. Иоанн Златоуст – образец духовного красноречия и св. Иоанн Дамаскин – учитель нравственности и творец Богословских сочинений и церковных песнопений.
Дальше следовали Палея, или изложение священной истории Ветхого и Нового Завета; Пролог – собрание религиозных чтений на каждый день; Пчела – сборник изречений из Священного Писания и творений Отцов Церкви; жития святых греческих, а позже и русских; Шестоднев – толкование на шесть дней творения мира Василия Великого; Физиолог – описание животных, упоминаемых в Библии и в церковных книгах; Христианская топография Козьмы Индикопулова (плававшего в Индию) об устройстве вселенной. Согласно этой примитивной космографии земля считается утвержденной на недвижимом небесном столпе. Вокруг земли движутся по своим орбитам (кругам) солнце, звезды, луна и другие планеты. В конце Топографии приводятся сведения о разных фантастических животных – слоне, носороге, онагре (разновидность осла), верблюде, единороге, водном коне (гиппопотаме).
Из дошедших до нас поздних списков, оригиналы которых погибли во дни монгольского ига, необходимо упомянуть Остромирово Евангелие в списке 1057 года и Изборник Святослава. Остромирово Евангелие списано диаконом Григорием в Новгороде для посадника Остромира и является лучшим образцом древне-славянского языка в XI веке. Переписчик Евангелия бессознательно внес в болгарский, древне-церковный текст ряд слов уже развившегося тогда живого русского языка, что является драгоценным источником для изучения истории развития русского языка в XI веке. Этот драгоценный памятник хранился в Императорской Публичной библиотеке в Петербурге. Орнаменты Остромирова Евангелия ценны для истории древнего русского искусства. Изборник Святослава в списке 1076 года переписан был для черниговского князя Святослава. Здесь даются отрывки из святоотеческой литературы, религиозно-нравственные статьи, по которым мы можем судить, как тогда писались книги и рукописи, заронившие свет христианского просвещения на Руси.
Рукописи писались гусиными перьями, сначала уставом, круглыми большими, отдельно стоящими буквами; позже полууставом, со значительно меньшими буквами; и скорописью. На письмо уставом и полууставом требовалось много времени. Кроме того, писали тогда на дорогом материале – на пергаменте из телячьей кожи. Отсюда существовало выражение: «грамота на телятине». Бумагу стали употреблять только с ХІV века. Чернила в древности были крепкого и клейкого состава. Заглавные буквы красиво вырисовывались яркими красными красками – киноварью. Книги украшались звериным орнаментом, геометрическими фигурами и узорами разных растений. Они считались большой роскошью и стоили очень дорого. Переписка книг считалась Богоугодным делом, и ею занимались особые писцы – духовенство, монахи, а иногда и князья.
Описания путешествий в Святую Землю назывались «хождениями». Наряду с безыскусственной проповедью рано появились проповеди торжественные, или риторические. Сохранились проповеди первого по происхождению русского митрополита Киевского Илариона, которые не уступают лучшим образцам Византийского проповедничества, и русского Златоуста, проповедника и писателя XII века Кирилла, епископа Туровского.
Огромную роль в религиозном просвещении русского народа играла основанная в середине XI в. Киево-Печерская лавра. В течение двух веков, до начала татарского ига, лавра была главной рассадницей просвещения и воспитательницей русского ученого монашества. Это в стенах лавры появился первый сборник житий русских святых – Печерский патерик, литературный памятник Киевской Руси.
В оригинальной религиозной письменности Древней Руси сохранилось «Житие и хождение Даниила – игумена Русския Земли» в XII веке (1106-1108). Даниила народ почитал святым, а его хождение «Житием». Хождение написано простым языком, отличается точностью описания Святой Земли. Где бы Даниил ни был, он везде молился за русских князей и за всю Землю Русскую, скорбя за тех, кто по нужде и другим причинам не мог посетить святые места. Даниил описывал то, что сам видел и то, что ему другие рассказывали. Он относился ко всему с доверием и не отличал канонического от легендарного или апокрифического. Как образцовый русский патриот, Даниил возжигает у Гроба Господня «кандило» (кадило) за вся князи и за всю Русскую Землю. У Даниила очень сильно развито сознание единства Русского Государства как залог процветания его Родины. Это драгоценное сознание не всем было доступно и часто даже чуждо для русских князей. Только такие поборники единения и единства, как св. князь Владимир да Владимир Мономах, да неизвестный автор «Слова о Полку Игореве» ясно понимали вред княжеских крамол и междоусобиц.
«Хождение» Даниила удостоилось высокой оценки со стороны западной литературной критики, ибо ни один из западных паломников того времени не дал таких точных и всесторонних сведений о Святой Земле, какие дал наш игумен Даниил.
Образцом переходной формы от литературы духовной к литературе светской являются летописи – погодные записи важнейших исторических событий в хронологическом порядке. Главная цель летописей – сохранить в памяти потомства наиболее важные события прошлого, без всякой критики и оценки, без установления причинной связи событий. Летописи образовались от пасхальных таблиц, в которых на многие годы вперед были вычислены дни Святой Пасхи. В эти таблицы грамотные люди вносили заметки о важных событиях в жизни народа и государства. Иногда выпадали годы богатые событиями, и записи невозможно было поместить на страницах пасхалий. Тогда стали записывать эти события на отдельных листах. Понятно, что летописи могли появиться не раньше возникновения письменности на Руси. Самая форма летописей была позаимствована из византийских и южно-славянских «хроник» и «хронографов».
Вопрос об авторах летописных записей не решен окончательно и теряется в догадках и предположениях. Исследователи летописных сводов Бестужев-Рюмин, Сухомлинов, академик Шахматов пришли к заключению, что первый летописный свод, Киевский, возник в 1039 году, а Новгородский свод в 1050 году. По переходе летописания в Киево-Печерскую лавру появилось два Киево-Печерских свода в 1073 году и в 1095 году и, наконец, древнейшая из дошедших до нас летописная переработка «Повесть временных лет» (1113-1116). Позже, при переписывании древних списков получились такие огромные труды, как Ипатьевский список до 1292 года и Лаврентьевский список до 1305 года. До 1110 года текст этих двух списков очень сходен, ибо он восходит к одному источнику – «Повести временных лет», которая имела следующее длинное название: «Се повести временных лет, откуда есть пошла Русская Земля, кто в Киеве нача первее княжити, и откуда Русская Земля стала есть». Уже само название летописи указывает на обдуманность ее плана и на рост национального самосознания и сознания необходимости единства Руси. Долгое время автором этой летописи считали преподобного Нестора, монаха Киево-Печерского монастыря, жившего в конце XI и в начале XII веков (1054-1114). Нестор, несомненно, был летописцем, но его оригинальный труд до нас не дошел. Кто же тогда написал «Повесть временных лет»?
В «Повести» под 1110 годом указано имя игумена Михайловского монастыря под Киевом Сильвестра, который и считается настоящим автором или составителем «Повести». Автор состоял в духовном чине. Он был осведомлен в исторических событиях Русской Земли и знаком с современной переводной и оригинальной письменностью, преданиями, легендами, с исторической Палеей, Византийской хроникой Георгия Амартолы, житием святых Кирилла и Мефодия и другими источниками, включая рассказы современников.
Автор «Повести» на все события смотрел исключительно с религиозной точки зрения, приписывая все доброе и полезное в жизни русского народа Божественному Промыслу, а плохое и вредное рассматривал как наказание Божие за грехи, «пронырство» дьявола и его «соблажения» (соблазны). Отдавая дань народным суевериям, летописец склонен рассматривать затмение солнца и луны, появление кометы как знамения, предвещающие народные бедствия.
Во вступлении к летописи автор говорит о расселении народов после всемирного потопа, о столпотворении Вавилонском и разделении «языков», одним из которых стал «язык словенск», от племени Афета, сына Ноя. Автор подробно описывает, где жили первоначально славяне (на Дунае); перечисляются славянские племена и народности, их вера, язык, нравы. Как государственно-мыслящий человек летописец ставит в заслугу славянским племенам сохранившееся у них сознание славянского единства, при всем их племенном различии. Вполне естественно, что автор более подробно останавливается на восточных славянах, вошедших в состав Древней Руси. Говоря об их обычаях, образе жизни, семейном и родовом быте, брачных и похоронных обрядах, автор коснулся даже обычая наших предков париться в бане, как русские бьют себя вениками, окачиваются холодной водой «И творят это всякий день, никем же не мучимые, но сами себя мучат, и то совершают омовение себе, а не мучение». С особым уважением относится автор к славянскому племени полян, в области которых возник Киев. Полянам как мужам мудрым, кротким и тихим летописец противопоставляет древлян, ведущих звериный образ жизни, с которыми полянам пришлось вести долгую борьбу.
В «Повесть» вошли изустные народные сказания о призвании варягов, о смерти Олега, на чем основана пушкинская «Песнь о Вещем Олеге», о мести Ольги древлянам, об основании Киева тремя легендарными братьями – Кием, Щеком и Хоревом и их сестрой – Лыбедью. В ней слышатся отголоски древней дружинной поэзии о походах Олега и Святополка, о пирах Владимира, о княжеских крамолах и бедствиях народных.
Через всю «Повесть» золотой нитью проходит православное мировоззрение, согретое глубоким религиозным чувством и сознанием необходимости единения как главным залогом благоденствия Руси. Самая жизнь русского народа представляется летописцу находящейся под особым покровительством Промысла Божия, помогающего новоизбранному народу русскому в непрестанной борьбе Божественного начала с бесовским наваждением.
«Повесть» является ценным письменным памятникам истории развитая русского языка. Написана она церковно-славянским языком, с примесью живой русской речи того времени. Она стоит между духовной и светской оригинальной письменностью Древней Руси.
Вторым памятником оригинальной светской письменности на Руси было «Поучение Владимира Мономаха», о котором мы уже говорили в статье о св. Владимире и его первых продолжателях.
Перейдем теперь к разбору самого знаменитого памятника оригинальной светской письменности XII века – «Слова о полку Игореве».
«Слово» было найдено графом Мусиным-Пушкиным в одной старинной рукописи ХV века и издано в 1800 году. Хорошо сделал граф, что с найденной им рукописи он сделал копию. Когда рукопись сгорела во время московского пожара 1812 года, копия была найдена в бумагах Екатерины II и стала единственным списком этого памятника.
Несомненно, что в Древней Руси существовало целое литературное направление в духе «Слова», но другие произведения не дошли до наших времен. Вот почему «Слово» для нас так дорого как памятник древнерусской светской оригинальной письменности, отличающийся красотой неописуемой и являющийся шедевром не только русской, но и мировой литературы. Мы видим через «Слово», как на корнях народно-устной поэзии стало выростать индивидуальное литературно-художественное творчество русского гения.
Автором «Слова» считается неизвестный дружинник XII века, несомненный участник неудачного похода Северских князей Ольговичей во главе с Новгород-Северским князем Игорем Святославичем против половцев в 1185 году. Автор «Слова» – поистине достойный русский Гомер XII века, достигший в своем гениальном творчестве изумительной изобразительности языка, силы и красноречия. Как великого мастера автора «Слова» сравнивают с Пушкиным. Автор «Слова», живший на рубеже перехода устной народной поэзии к поэзии письменной, для своего капитального труда воспользовался всем неограниченным сокровищем устной народной поэзии и всеми методами народного творчества. Это единственное в своем роде творческое чудо нельзя назвать ни лирикой, ни эпосом, ни поэтическим ораторским красноречием. Ни в одном произведении мировой литературы так органически тесно не соединяется народная поэзия с личным гениальным художественным творчеством, как это мы видим в «Слове».
Вчитываясь внимательно в это «Слово», мы чувствуем, как автор сначала хотел ограничиться описанием одних исторических фактов неудачного похода князя Игоря против половцев. Изображая это событие «по былинам того времени», автор сначала старался не подражать поэтическому замыслу знаменитого поэта древности – Бояна – не хотел петь «по замышлению Бояню». Когда же он погрузился в свое творчество, то в порыве вдохновения он почувствовал, как трудно ему отрешиться от родной старины, чтобы не вернуться «к старым словесам» и преданиям родной старины, которые повеяли на него живительной струей и поэтическим вдохновением древнего народного эпоса. И вместо того, чтобы вести свое «Слово» по исторической колее фактов, автор почувствовал, что никак не может он отказаться от чарующего обаяния народного творчества, от прекрасных старых словес, от цветущего «замышления Бояня». И, погрузившись в это сокровище, стал он неудержимо черпать из него и постоянные эпитеты (серый волк, чисто поле, синий Дон), и повторения, и сравнения битвы с «посевом», с «брачным пиром», на котором «кровавого вина не доста», как «ту пир докончаше храбри русичи», как они своею кровью «сваты напоиша» а «сами полегоша за Землю Русскую».
Точно из рога изобилия полились из-под вдохновенного пера автора символы, в духе устной народной поэзии: «Два солнца померкли (князья Игорь и Всеволод), а с ними «два месяца» (младшие князья, Владимир и Святослав). Отдал дань подражанья автор «Слова» и народным параллелизмам: «Солнце светится на небеси – Игорь князь в Русской Земле». Тут же и любимая народная тавтология – «трубы трубят», «мосты мостят», «мыслию мыслит», «думою думает». Сливаются в «Слове» и черты двоеверия из языческой старины и Христианства; упоминаются языческие боги; жива еще вера в оборотничество. Князь Полоцкий Всеслав оборачивается лютым зверем; с другой стороны, упоминаются киевские святыни (Святая София), христиане и поганые язычники.
Переносит нас автор и в тот младенческий период наших предков, когда одухотворялась вся природа, когда человек не отделялся от природы. Этот отголос древней анимистической или одушевляющей всю природу веры народной так прекрасен, что он встречается порою и в современной художественной литературе.
Как истинный дружинник тонко чувствует автор и всю прелесть поэзии степи, где клекочут орлы, на водах плавают лебеди, носятся чайки, воют волки по оврагам, лают лисицы, стелется ковыль-трава и далеко разносится скрип неподмазанных телег.
Чуткому слуху и воображению автора доступны шум и крики боя. Особенно ясно он мысленно слышит плач Ярославны – жены Игоря, облекая в поэтическую форму ее переживания и причитания русских жен, оплакивающих своих милых. Автор слышит издалека и напевы девушек на «Дунаи» (то есть на лугах, а не на реке Дунае, конечно, как это истолковывают буквально все), приветствующих возвращающегося из плена князя Игоря.
Широта исторического кругозора, глубина скорбного патриотического чувства, чуткое понимание природы, богатство художественных образов – все это вместе взятое сделали «Слово» прекрасным памятником древнерусской литературы, в котором находим правдивое отражение просвещения, политического роста и национального самосознания. Единство Руси – вот главная, основная идея всего «Слова». Эту, казалось бы, такую простую идею, к сожалению, часто не понимали князья.
Конечно, кроме «Слова» был написан целый ряд подобных литературных жемчужин рано проснувшегося русского народного гения, но все они погибли во дни злой монгольщины. Но даже и это, единственное дошедшее до нас творение, красноречиво свидетельствует о том, как быстро стал развиваться государственный и художественный гений народа под благотворным влиянием воссиявшего на Руси Православия.
Нельзя обойти молчанием хотя бы самое краткое содержание «Слова», состоящее из вступления и изложения событий, разделенного на четыре главных момента.
Во вступлении автор знакомит нас, как Боян, отрываясь от исторической действительности, любил на крыльях фантазии и богатого воображения то «растекаться мыслию по древу», то «рыскать серым волком по земли», то «сизым орлом летать под облаками».
В первой части «Слова» – поход Игоря против половцев и его неудачи – автор описывает сбор русских князей в поход, затмение солнца как зловещее знамение, бесстрашный прорыв Игоря в глубь половецкой степи с готовностью сложить голову или же «испити шеломом Дону», прогнав оттуда половцев. Упоенные первой победой, бойцы Игоря отдыхают. Во второй битве наступает роковой момент поражения: «земля дрожит, реки мутно текут, пыль покрывает поля, знамена трепещут. » Князь попадает в плен. Отступив от изложения похода, автор переходит к описанию тяжелого положения Русской Земли, с которой собирают дань половцы, воодушевленные поражением Ольговичей.
Во второй части – скорбь Великого князя Киевского Святослава. Автор переносит читателя в палаты Великого князя, где Святослав рассказывает своей дружине вещий сон о поражении Игоря, упрекая князей, что они не помогли Игорю. Великий князь просит автора «Слова» обратиться к наиболее влиятельным князьям с просьбой отомстить половцам «за обиду Земли Русской, за раны Игоревы».
В третьей части описывается плач Ярославны, жены Игоря, тоскующей на городской стене в городе Путивле. Княгиня упрекает ветер, солнце, что они сгубили ее мужа, просит реку Днепр прилелеять к ней князя. Сама Ярославна в духе народной поэзии сравнивается с «зегзицею» (кукушкой) как олицетворением тоскующей женщины. Плач Ярославны считается одним из самых художественных мест в «Слове», проникнутый безысходной скорбью.
Четвертая часть – бегство Игоря из плена. Она написана в радостно-восторженных словах и светлых тонах. Глубоко взволнованный автор впадает в так называемый лирический беспорядок, имеющий своеобразную красоту: краткие фразы стремительно следуют одна за другой без особой связи и, будучи краткими и неоконченными, нарушают прежнюю плавность повествования. По словам автора, Игорю помогает в бегстве природа, Дон с его притоком Донцом, укрывая Игоря на своих берегах. Вороны и сороки молчат, а дятлы «тактом (криком) путь к реце кажут, соловии веселыми песньми свет поведают».
Радость всей Земли Русской по случаю возвращения Игоря автор выражает классическим изречением Бояна: «Тяжко голове без плеч; тяжело и телу без головы. Солнце светится на небеси, Игорь князь в Русской Земли».
«Слово» заканчивается славой князьям и дружине: «Да здравы будут князья и дружина, поборая за христиан против поганых полков. Князьям слава и дружине»!