собака баскервилей история создания книги
Как была написана «Собака Баскервилей»?
«Много есть свидетельств о собаке Баскервилей, но, будучи прямым потомком Гуго Баскервиля и будучи наслышан о сей собаке от отца своего, а он — от моего деда, я положил себе записать сию историю, в подлинности коей не может быть сомнений…».
(А. Конан Дойл «Собака Баскервилей»)
История самой знаменитой «литературной» собаки ХХ века родилась в 1901 году, когда два английских джентльмена — писатель Артур Конан Дойл и его приятель журналист Флетчер Робинсон — отправились в графство Норфолк отдохнуть и поиграть в гольф. К этому времени Конан Дойл уже распростился с Шерлоком Холмсом, «скинув» гениального сыщика на дно Рейхенбахского водопада, и подыскивал тему пооригинальнее. Тут-то Робинсон и поведал другу легенду о Black Shuck — Черном Дьяволе — призраке гигантского пса, преследующем потомков древнего рода.
Встречался Черный Дьявол обычно на пустынных дорогах, кладбищах, болотах и прочих невеселых местах. А в 1577 г. даже, по слухам, совершил набег на церковь прямо в разгар службы. Чудовище пробежало сквозь толпу, сожгло в пепел двух задетых прихожан и само исчезло во вспышке яркого света. Однако Конан Дойлу оказалась более близким другое предание, которое было популярно в Девоншире. В нем повествовалось о Ричарде Кейбле, который имел дурную привычку похищать и пленять в своем поместье Брук-Мэнор молодых девиц. Вскоре за негодяем пришли… Стая жутких псов гнала его по холмам и болотам, пока тот не упал замертво (вариант — был разорван на куски).
Неровно дышащий к мистике Конан Дойл тут же ухватился за этот замечательный сюжет. В письме к матери он взволновано писал: «Тут в Норфолке со мной Флетчер Робинсон, и мы собираемся вместе сделать небольшую книжицу под названием „Собака Баскервилей“ — такую, что у читателя волосы дыбом встанут».
Кстати, раздутый не так давно шум насчет того, что Конан Дойл по сути похитил сюжет у Робинсона, можно считать неуместным. Да, первоначальную идею о собаке подкинул Робинсон, но все остальное — детали сюжета, а также стиль, язык и герои — несомненно принадлежат Конан Дойлу.
«- До сих пор моя сыскная деятельность протекала в пределах этого мира, — сказал Холмс. — Я борюсь со злом по мере своих скромных сил и возможностей, но восставать против самого прародителя зла будет, пожалуй, чересчур самонадеянно с моей стороны».
В результате появился потрясающий сюжет, где рациональная основа искусно была окутана «готически-мистической» атмосферой древнего замка, торфяных болот и жутких преданий. Этот эффект сделал «Собаку Баскервилей» самым знаменитым из всех произведений Конан Дойла о Холмсе… да что там… самым знаменитым его произведением! Хотел он того или нет.
«Это была собака, огромная, черная как смоль. Но такой собаки еще никто из нас, смертных, не видывал. Из ее отверстой пасти вырывалось пламя, глаза метали искры, по морде и загривку переливался мерцающий огонь. Ни в чьем воспаленном мозгу не могло бы возникнуть видение более страшное, более омерзительное, чем это адское существо, выскочившее на нас из тумана. …Это была не чистокровная ищейка и не чистокровный мастиф, а, видимо, помесь — поджарый, страшный пес величиной с молодую львицу».
Кстати, в повести Холмс поминает и Украину, хотя при этом совершает ошибку. См:
«- Скоро я смогу пункт за пунктом воссоздать это преступление — пожалуй, самое сенсационное преступление нашего времени. Криминалисты скажут, что нечто подобное уже было и, конечно, вспомнят убийство в Гродно, на Украине, в 1866 году, и Андерсона из Северной Каролины, но у теперешнего нашего дела есть некоторые совершенно своеобразные черты».
Интересно, что все-таки за призрак появлялся в БЕЛОРУССКОМ городке Гродно?
3. А К Дойл. Создание повести Собака Баскервилей
А.К.Дойл. Создание повести «Собака Баскервилей»
Создание повести Артура Конан Дойла (АКД) «Собака Баскервилей» имеет довольно сложную историю. Известная широкому кругу читателей часть этой истории связана с именем Бертрама Флетчера Робинсона (1870 – 1907), журналиста, редактора, писателя и известного спортсмена, женатого с середины 1902 г. на Глэдис Хилл Морис, дочери художника Филиппа Ричарда Морриса. Известно, что АКД имел дружеские встречи с Робинсоном со второй половины 1900 г. до 1906 г. включительно, но не смог приехать на его похороны в январе 1907 г. из-за судебного дела сына викария Эдалджи, чью невиновность АКД доказывал разными способами (положительное решение комитета по расследованию этого дела вышло только в мае 1907 г.) АКД отправил цветы в Иплпен с надписью: «»В память о любящем старом и ценном друге от Артура Конан Дойла». История сотрудничества выглядит следующим образом:
1900 г., июль. АКД возвращается домой после активного периода Англо-Бурской войны (февраль-июнь 1900 г.), где он участвовал в качестве старшего врача и полевого хирурга. На борту пассажирского судна «Бритт», направлявшегося из Кейптауна в Саутгемптон (Южная Англия) АКД познакомился с журналистом Бертрамом Флетчером Робинсоном, автором почти трёхсот печатных произведений, среди которых имелась серия коротких детективных рассказов. В Англо-Бурской войне журналист участвовал в качестве военного корреспондента «Дейли Экспресс». Плавание было длительным, между АКД и Робинсоном возникли дружеские отношения и, естественно, произошёл некоторый обмен информацией относительно обстоятельств жизни каждого из собеседников.
1900 г., осень. Проходит избирательная компания АКД, баллотировавшегося на парламентских выборах от либерал-юнионистской партии. Супруга и дети АКД возвращаются из Италии. Сам АКД пишет и публикует часть книги о англо-бурской войне, приглашает к себе в качестве секретаря своего старого знакомого Альфреда Вуда и организовывает в Хайнхеде стрелковый клуб с регулярными стрельбищами.
1901 г., март. После приезда из Южной Африки АКД не терял связи с Флетчером Робинсоном и принял его приглашение встретиться в норфолкской водолечебнице, где они принимали ванны, участвовали в небольшом турнире по гольфу и много беседовали. Обсуждалась идея совместных экскурсий по Дартмуру для создания пейзажной и мифологической канвы будущей повести, связанной с чудовищной собакой. АКД вернулся в Лондон, отправив письмо издателю журнала «Стрэнд» Гринхау Смиту о намерении издать новую книгу. Позднее АКД также написал издателю по поводу соавторства Флетчера Робинсона, указав, что стиль, атмосфера и весь текст будут принадлежать только ему самому, а соавторство Робинсона, состоящее в подаче общей идеи сюжета и приобщении АКД к местному колориту, должно быть оплачено частью гонорара. Следует отметить, что сведения о соавторстве Робинсона и название новой книги «Собака Баскервилей» были сообщены АКД в письме матери ещё до того, как он связался с издательством. Сам Робинсон также встречался с издателем, и, по словам Гринхау Смита, Робинсон признался ему, что узнал о преданиях Уэльса из путеводителя. По-видимому, издательство было против соавторства Флетчера Робинсона (сведения привёл Рассел Миллер, биограф Конан Дойла, в своей книге 2008 г., переведённой на русский язык четырьмя годами позже: Рассел Миллер. Приключения Конан Дойла. М.: Колибри, 2012).
1901 г., апрель. Судя, по письму матери от 2-ого числа, АКД уже находился в Дартмуре. Он посетил дом Робинсона в Иплпене, но для исследования Дартмура они с Робинсоном поселились в гостинице Duchy House в Принстауне. Путешествуя по легендарным местам с их болотами и каменными достопримечательностями, друзья пользовались транспортными услугами кэбмена Гарри Баскервиля и много ходили пешком.
1902 г., октябрь. АКД получил указом короля Эдуарда VII рыцарское звание и титул сэра за книгу об англо-бурской войне.
Другая часть истории создания повести АКД «Собака Баскервилей», более ранняя и предваряющая вышеизложенную, связана с Херефордширом и Уэльсом (илл. 1), где в разные времена обитало семейство реальных Baskervilles (в данном тексте для них будет употребляться перевод «Бэскервиллы», в отличие от вымышленных «девонширских Баскервилей», фигурировавших в книге «Собака Баскервилей»). Из «Семейной истории Бэскервиллов», представленной Брайаном Эрвином (под ред. Питера Бэскервилла Рэнса) в 1990 г. и содержащей ссылку на более раннюю статью Маделин Хоптон (1907) по данной тематике, известно достоверно, что предок Николас де Бэскервилл, сын Бальдрика Тевтонского, пришёл в Британию вместе с Вильгельмом Завоевателем, своим двоюродным братом. Установлено также родство с валлийским правителем Дехейбарта Рисом ап Грифидом, Принцем Уэльса (1132 – 1197, рис.3) и Плантагенетами. В семье Бэскервиллов сохранились сведения о родстве с императором Карлом Великим, королём Франции Гуго Капетом (илл.2), королём Шотландии Кеннетом, королём Уэльса Родриком и Макморро, королём Лейнстера в Ирландии, но получить документальное подтверждение этому в рецентные времена не удалось. Родовым поместьем целой плеяды Бэскервиллов, рыцарей Ирдисли, начиная с Роберта Бэскервилла (умер в 1109 г.) и его супруги Агнесс, внучки Риса ап Грифида, Принца Уэльса (илл.3), служил замок Ирдисли в Херефордшире (замок не сохранился).
Брайан Эрвин приводит цитату из Берка, где о семье Бэскервиллов сказано как «одной из самых древних и почетных в Англии». Далее он пишет, что существовало много гербов Бэскервиллов, но приводит описание герба по линии обитателей Херефорда: «Герб в металле Арджент, с шевронной V-образной складкой между тремя синими полями (heurts). Эти поля (heurts) взяты от маленькой круглой ягоды, называемой черникой или винной ягодой, она тёмно-синего цвета и растёт на валлийских горах. Геральдическое выражение hurt обозначает цвет и форму нагрузки (charge) на щите. «Крестом» (навершием) герба служит «стёртая»(не отрезанная, а отчленённая с шерстяными космами, прим. автора этих строк) волчья голова, в пасти которой сломанное копьё с пятью каплями крови. В старину волки были предметом охоты в Уэльсе, их истребляли, и, несомненно, некий мужественный поступок по спасению жизни от волчьей хватки мог дать возникновению этой геральдической картине. Девизом является «Spero ut Fidelis», что переводилось как «Надеюсь как верующий» или «Надежда через веру». (Слово heurts, очевидно, Эрвин отождествляет с hurts, что в геральдике означает «голубые поля круглой формы»).
В 1817 г. умер последний представитель одной из ветвей Бэскервиллов, бездетный полковник Томас Бэскервилл, владелец Бэскервилл-холла (илл.1). Он отписал всё своё имущество представителю другой ветви Бэскервиллов, своему тёзке Томасу Бэскервилл-Минорсу. Реальный Бэскервилл-холл – это старинный дом семейства Бэскервиллов, на фронтонах которого и на лепнине зала присутствует герб в виде «стёртой» головы пса со сломанным копьём в пасти. Этот дом был получен в наследство Томасом Бэскервиллом-младшим и перестроен им в 1839 г. для супруги Элизабет в качестве летней усадьбы и места приёмов гостей. Спустя примерно столетие, в 1945 г., потомки Бэскервиллов были вынуждены продать этот дом, чтобы оплатить налоги. В настоящее время в доме находится отель Baskerville-holl, и его адрес таков: Англия, Южный Уэльс, область Поуис, деревня Clyro Court вблизи городка Хей-он-Уай, около границы Уэльса с графством Херефордшир (область Поуис, граничащая с графством Херефордшир, – это бывшее королевство Powis, одно из королевств Уэльса). Большой удлинённый холм, пересекающий границу Херефордшира (Англия) и Поуиса (Уэльс), расположенный около родовых поместий Бэскервиллов, носит название хребта Хергест.
Статья в вечерней газете «Shropshire Star» от 07 мая 2008 г. и передача Би-би-си от 01 июня того же года сообщили о находке столового серебра из 42-х предметов, принадлежащих семейству Бэскервиллов, украшенных гербом Бэскервиллов и датированных примерно 1780-ми годами. Это серебро пролежало запакованным в одном из шкафов Бэскервилл-холла в Поуисе (Уэльс) 63 года. Оно было спрятано ещё до 1945 г., когда Бэскервиллы продали дом в Поуисе за долги и Бэскервилл-холл стал гостиницей. Мистер Мартин Хит, эксперт по старинным вещам, которого наняли в 2008 г. для оценки содержимого гостиничного дома после смерти его владельца, обнаружил это спрятанное столовое серебро, украшенное гербом с изображением пса со сломанным копьём и пятью каплями крови, падающими с наконечника копья. Были вытащены на свет сведения, что автор повести «Собака Баскервилей» гостевал в конце XIX века и начале XX века в Бэскервилл-холле, записывал здесь материал для новой книги, но Бэскервиллы попросили Конан Дойла изменить данные в книге так, чтобы им не досаждали поклонники и туристы. По поводу собаки Бэскервиллов в упомянутых английских СМИ была приведена давняя легенда о Black Vaughan («Черном Вогане, Воане или Воне»), обитавшем в торфяниках хребта Хeргест.
Подытоживая эту часть истории создания «Собаки Баскервилей», следует отметить, что АКД к моменту знакомства с Флетчером Робинсоном уже собрал часть материалов для книги «Собака Баскервилей», касающихся поместья, гербов и длинной истории семейства Бэскервиллов из Уэльса и наметил некую схему повествования без упоминания фамилии Баскервилей в рассказе «Лисий король». АКД создал при этом схему повествования близкую, но не идентичную окончательному раскладу в будущей повести, но значительного по объёму произведения мирового уровня из этого материала сразу не получилось. Через пару лет АКД оказывается на борту парохода «Бритт» и узнаёт, что его попутчик живёт в Девоншире, и там рассказывают свои разные легенды о собаках, фигурируют верховые торфяники, и там же проживает кэбмен и садовник Гарри Баскервиль. Последнее обстоятельство явилось,вероятно, также немаловажной зацепкой: оказывается, существует девонский Баскервиль (!) и вполне реально представить Бэскервилл-холл девонширским поместьем.
Это вернуло АКД к своим довоенным замыслам, название «Собака Баскервилей» было уже наготове, и автор счастливо соединил своё увлечение историей Британии* и детективную серию с великим сыщиком, с легендами и пейзажными особенностями холмистого и болотистого Дартмура, исхоженного им вместе с Робинсоном. АКД, естественно, видоизменил генеалогические данные Бэскервиллов и дал зарисовки портретов их предков в духе реальной живописи разных эпох. В повести присутствуют два предка с одинаковыми именами Гуго, и эти имена (но не судьбы), напоминают легенду семьи Бэскервиллов о родстве с французским графом, братом короля Филиппа и сыном Анны Ярославны Гуго Великим и его сыном, французским королём Гуго Капетом.
Общую идею повествования АКД, судя по его словам, вывел из замечания, оброненного Робинсоном по поводу легендарной призрачной собаки, обитавшей недалеко от его дома в Дартмуре. Именно это замечание, вкупе с другими обстоятельствами истории написания текста, зажгло решимость АКД написать повесть « Собака Баскервилей», получившую впоследствии мировую известность.
Подлинная история создания «Собаки Баскервилей»
Они очень быстро подружились, а без малого год спустя, в марте 1901, когда вновь встретились в Норфолке, чтобы поиграть в гольф, дружба превратилась в своего рода творческое сотрудничество.
На фото слева Артур Конан Дойл, справа Бертрам Флетчер Робинсон
Все началось с бесед об английском фольклоре. Коротая вечер за графином бренди, журналист поведал «отцу» Шерлока Холмса легенду, которая впоследствии и легла в основу леденящей кровь рукописи, прочитанной доктором Джеймсом Мортимером Холмсу и Уотсону на Бейкер-стрит незадолго до прибытия в Англию сэра Генри Баскервиля, наследника из Канады.
Тем временем нехитрый поначалу замысел книги начал сам собой разрастаться и усложняться. Возможно, Конан Дойл только теперь осознал, насколько мощный материал попал к нему в руки, и понял, что для такой оправы необходим бриллиант огромной величины, сильный главный герой, человек, который раскрыл бы тайну. Вот почему он решил вернуть к жизни Шерлока Холмса, семью годами ранее «канувшего в пучину» Рейхенбахского водопада в Альпах, куда его подло столкнул профессор Мориарти, главный преступник Лондона, и иже с ним.
Впрочем, «вернуть к жизни» – не совсем точное, а вернее, совсем не точное выражение. Уж больно не хотелось великому писателю и впрямь воскрешать двух персонажей, некогда вознёсших его на вершину славы, но мало-помалу превратившихся из подмоги в обузу. Внимательный читатель «Собаки Баскервилей» сразу увидит, что действие повести разворачивается до «гибели» Холмса в струях Рейхенбахского водопада.
Ведя лихорадочную исследовательскую работу и создавая своё оказавшееся бессмертным произведение, 2 апреля 1901 года Конан Дойл снова отправил письмо матери, на сей раз из Принстауна, где расположена каторжная тюрьма, из которой бежал злосчастный Селден, павший жертвой страшного пса: «Мы с Робинсоном лазаем по болотам, собирая материал для нашей книги о Шерлоке Холмсе. Думаю, книжка получится блистательная. По сути дела, почти половину я уже настрочил. Холмс получился во всей красе, а драматизмом идеи книги я всецело обязан Робинсону».
Ещё раньше, в марте, Дойл написал издателю журнала «Стрэнд», Гринхау Смиту, и предложил ему новое произведение, особо подчеркнув, что создаёт его в соавторстве с другом, Флетчером Робинсоном, и «его имя непременно должно соседствовать на обложке с моим. И стиль, и смак, и вся писанина – полностью мои… но Робинсон дал мне главную идею, приобщил к местному колориту, и я считаю, что его имя должно быть упомянуто… Если Вы согласны вести дело, я хотел бы, как обычно, получить пятьдесят фунтов стерлингов за каждую тысячу слов». Однако после того как в повесть был введён Шерлок Холмс, гонорар сразу возрос вдвое, причём соавторы должны были получить его в пропорции 3:1.
Но, когда в августе 1901 года в «Стрэнде» началась публикация «Собаки Баскервилей», Робинсона в числе авторов не оказалось вовсе, хотя его имя было упомянуто в сноске на титульном листе. Вот как это выглядело: «Появление этой истории стало возможным благодаря моему другу, мистеру Флетчеру Робинсону, который помог мне придумать сюжет и подсказал реалии. А.К-Д.»
В первом британском книжном издании повести эта надпись была заменена кратким обращением: «Мой дорогой Робинсон, кабы не Ваше изложение легенды Западной Страны, эта история так никогда и не появилась бы. Огромное спасибо за это и за помощь с деталями. Искреннейше Ваш А.Конан-Дойл».
Успех нового произведения превзошел все ожидания. Но тут же по Лондону начали ходить слухи, что Дойл не сам написал эту повесть. Некоторые злопыхатели обвиняли его даже в убийстве истинного автора книги, чтобы тот не смог предъявить свои права на шедевр.
После смерти Конан Дойла эти слухи потихоньку сошли на нет. Но позже, в конце пятидесятых, они возобновились снова.
Как уже я говорил, одна из атак на репутацию Конан Дойла была предпринята в газете «Дэйли экспресс» со стороны настоящего Баскервиля, кучера, давшего фамилию главному герою. В марте 1959 года восьмидесятивосьмилетний Гарри Баскервиль неожиданно заявил, что писал эту повесть не Конан Дойл, а Флетчер, который был у Артура кем-то вроде литературного «негра», да и вообще, мол, большинство произведений о Шерлоке Холмсе написаны Робинсоном.
Весьма сомнительно, что Робинсон был отравлен Конан-Дойлом, который хотел скрыть подлинную роль его в создании «Собаки Баскервилей» и свой флирт с супругой журналиста. Во-первых, скрывать Конан-Дойлу было нечего: он с самого начала признавал участие Робинсона в работе над книгой, хотя со временем это признание мало-помалу сходило на нет. Во-вторых, Артур Конан-Дойл никак не мог «крутить любовь» с супругой Робинсона, потому что во время написания «Собаки» пользовал свою больную чахоткой супругу и, к тому же, был без памяти влюблен в некую Джин Леки, которая в 1907 году стала его второй женой.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
«Собака Баскервилей»: история создания популярного фильма о Шерлоке Холмсе
«Собака Баскервилей»: история создания фильма о Шерлоке Холмсе
Популярнейшей повести Артура Конан Дойла «Собака Баскервилей» и, соответственно, ее экранизации, сделанной режиссером Игорем Масленниковым, вообще-то не должно было быть.
Собаке — собачья жизнь
Шерлок Холмс писателю изрядно надоел, и в 1891 году автор «прикончил» проницательного сыщика: тот пал от руки авторитета лондонского преступного мира — профессора Мориарти, который, срываясь с обрыва, захватил с собой на дно Рейхенбахского водопада и Шерлока Холмса («Последнее дело Холмса»). Кстати, на смотровой площадке перед водопадом через 100 лет установили памятную табличку.
Но воспротивились читатели во главе с самой британской королевой Викторией. Ее Величество потребовали воскресить Холмса! Так родилась «Собака Баскервилей», которой суждена была долгая и счастливая жизнь в сердцах читателей.
Воодушевленный королевским «приказом», писатель задумал один из самых своих запутанных сюжетов. В его основе — расследование смерти сэра Чарльза Баскервиля с «нагрузкой» в виде семейной легенды о дьявольской собаке, преследующей род Баскервилей. Шерлок Холмс и доктор Ватсон — снова при деле!
Режиссер Игорь Масленников вовсе не был поклонником Конан Дойла, считая его писателем посредственным, и ни о каком сериале про похождения сыщика Холмса не помышлял. Но кинодраматурги Юлий Дунский и Валерий Фрид предложили готовый сценарий по двум рассказам британского сочинителя. Они увлекли Масленникова не столько детективным сюжетом, сколько «игрой в англичанство» (так он позже сформулирует свою затею). «Да у нас была никакая не Англия, а то, какой мы себе представляли эту самую Англию», — объяснял в одном из интервью Игорь Федорович.
Выбор актеров — Василия Ливанова на роль Холмса и Виталия Соломина на роль Ватсона — пришлось отстаивать в Гостелерадио. Там и слышать об этих исполнителях не хотели. Но режиссер их отстоял. У Ливанова он увидел занятную манеру: принять величественную позу и нести ее — из кадра в кадр. Холмс действительно получался в каком-то смысле позер. Но уж чрезвычайно достоверный. Кого только Масленникову на главную роль не предлагали — и звезд прибалтийского кино, и всегда загадочного Александра Кайдановского. Пробовались Сергей Юрский, Олег Янковский. В пользу Ливанова неожиданно «сработал» современник Конан Дойла, первый иллюстратор его книг Сидни Пэджет. На его, ставших сейчас каноническими, рисунках Холмс — высокий, худой, скуластый человек в «крылатом» пальто-накидке и клетчатой шапке с двумя козырьками (этих одеяний, кстати, в произведениях Конан Дойла не было, такую шапку вообще носили лишь в сельской глуши, она называлась «шапка для охоты на оленей»). Фотографию Ливанова сличили с рисунками — и сомнения отпали даже у чиновников из Гостелерадио.
У Виталия Соломина тоже были конкуренты: Олег Басилашвили, Юрий Богатырев, Александр Калягин и Леонид Куравлев. Никто, кроме режиссера, категорически не видел в Виталии Мефодьевиче англичанина: русская курносая физиономия. За актера вступился… сам сэр Артур Конан Дойл: на одной из фотопроб Соломин с наклеенными усами оказался поразительно похож на писателя.
Путь в сыщики актеру Бориславу Брондукову, блистательно сыгравшему инспектора Лестрейда, попытался преградить тунеядец и алкоголик Федул из популярной комедии Георгия Данелии «Афоня» (чиновники считали, что сыграть англичанина актеру не под силу). Но усилиями режиссера Федул все же превратился в Лестрейда, и иного инспектора теперь представить невозможно. Масленников объяснил свое решение так: «Все наши комики — какие-то очень уж русские, найти «англичанина» — проблема. А Брондуков был и комичным, и, как мне казалось, интернациональным». Правда, речь у него была совершенно не английская — с украинским говорком. В результате Борислава Николаевича озвучивал известный дубляжник Игорь Ефимов.
А уж как тяжело пришлось с миссис Хадсон — Риной Зеленой! Чиновники говорили: «Она же старая, выжила из ума! Ничего не помнит!» Потом Владимир Дашкевич, композитор этого детективного сериала, вспоминал: «Я ни за что бы не придумал свою лирическую мелодию к «Собаке Баскервилей», если бы не трогательный образ, созданный Риной Зеленой».
Музыка Дашкевича стала визитной карточкой сериала. Чтобы композитор написал «английскую» музыкальную тему, режиссер буквально заставлял его по ночам слушать «вражьи голоса» — заставки к программам о культуре на радио Би-би-си, а композитор долго и упорно от этого отлынивал. Пора сдавать материал. Масленников звонит Дашкевичу, тот садится за рояль и слету наигрывает первую пришедшую ему в голову мелодию. Так эта знаменитая музыка и родилась.
Успех телефильмов по произведениям Конан Дойла был таким оглушительным, что отечественные издатели, быстро сориентировавшись, стали печатать истории о Холмсе огромными тиражами. Подобную «холмсоманию» в России можно было наблюдать только в начале XX века, когда спросом пользовались даже дешевые подделки под английского классика: ими были увлечены все — от сельских учителей до царя. Есть свидетельства, что за несколько дней до расстрела Николай II перечитывал «Собаку Баскервилей».
А в том, что режиссер взялся-таки за экранизацию «Собаки…», «виноват» сам зритель, который забросал письмами: если уж взялись за Шерлока Холмса, то как вы можете пройти мимо такого шедевра? Вмешалась и магия чисел. До этого были сняты два фильма — по две и три серии, и авторы рассудили: хорошо бы закончить цикл двухсерийной «Собакой…». Красивые, мол, цифры: три фильма, семь серий. И, наконец, всех сразил режиссер, сообщив, что планирует собрать в картине «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона: Собака Баскервилей» звездный состав, а страшный конандойловский детектив превратить… в комедию. Игорь Федорович уловил в повести легкую иронию — и не ошибся.
Были приглашены актеры: Олег Янковский — коварный Джек Стэплтон, Ирина Купченко — его несчастная жена Бэрил, Алла Демидова — обманутая Лора Лайонс, Евгений Стеблов — доктор Мортимер и добрейший владелец кокер-спаниеля Снуппи. Одну из своих последних ролей, сутягу Френкленда, сыграл корифей отечественного кино Сергей Александрович Мартинсон.
Еще о пробах. На роль Стэплтона рассматривались Александр Кайдановский, Юрий Богатырев, Олег Даль. Но Янковский, мастер «отрицательного обаяния», был еще и любимым актером Масленникова — снимался у него до этого в фильмах «Гонщики», «Под каменным небом». Не довелось сыграть жену злодея Любови Полищук, Светлане Тома, Жанне Болотовой, Анастасии Вертинской, Матлюбе Алимовой, Светлане Орловой. К роли доктора Мортимера примеривались Анатолий Солоницын, Игорь Ясулович, Петр Меркурьев, Эдуард Марцевич и Сергей Заморев. А Лорой Лайонс могли бы стать Марианна Вертинская, Ирина Муравьева, Елена Коренева, Лариса Удовиченко.
На поиски натуры Масленников отправился в Эстонию. Баскервиль-холл нашли в Таллине — настоящий английский дом с лужайками. В Эстонии же отыскали подходящие болота, и художник картины Белла Маневич привезла огромные камни из картона: Девоншир славится своими валунами.
С самого начала проект преследовали неприятности. Прямо перед съемками в больницу с инфарктом увезли оператора-постановщика и одного из авторов сценария Юрия Векслера, создателя визуальной стилистики сериала, мужа Светланы Крючковой. «Весь образ картины был задан, конечно, Юрием Векслером, блестящим художником, потрясающим оператором, — рассказывал о нем Василий Ливанов. — Я никогда не видел, чтобы оператор приходил в гримерку, садился напротив актера и смотрел очень внимательно на него, когда тот гримируется, разговаривал с ним. Потом я понял: он рассматривает актера». Векслер встречал актера на пороге студии и не отходил от него до конца съемок. «Если Юра видел, что актер готов, — вспоминала Светлана Крючкова, — говорил: «Снимаем сейчас, потому что через 15 минут актер перегорит».
Павильонные съемки на «Ленфильме» согласился провести Дмитрий Долинин, а Владимир Ильин затем снял натуру.
Наконец почти все готово. Осталось дождаться приезда из Москвы актера, который сыграет сэра Генри. В этой роли Масленников планировал снимать Николая Губенко (пробовался и Игорь Васильев). «Мне казалось, что это должен быть этакий американский фермер, приехавший в Англию, техасец, в сапогах из свиной кожи, в стетсоне (ковбойская шляпа), у которого простое, рубленое лицо… Но Николай отказался». В дни съемок приезжают Никита Михалков и Александр Адабашьян. На «Ленфильме» они появляются случайно. И Масленников вдруг видит в Никите Сергеевиче эдакого персонажа из оперетты «Роз-Мари» — техасца с седлом под мышкой и закрученными усами — совершенно непохожего на Губенко.
С первой сцены в кадр шагнул персонаж из американских комиксов. Сэр Генри шумел, пил, взламывал шкафы со спиртным. Единственным, кто мог хоть как-то сдерживать шумного гостя, должен был стать дворецкий Бэрримор — хранитель английских традиций, ключей и домашних запасов виски. На эту роль пробовали Александра Пороховщикова и Бориса Иванова, но они так и не были утверждены.
Образ, впоследствии ставший знаковым для Александра Адабашьяна, своим рождением тоже обязан случаю. Масленников заметил, что Михалков с Адабашьяном шушукались, обсуждали его режиссуру. И тогда режиссеру пришла в голову счастливая идея: «занять делом» приятеля Никиты Сергеевича. И ему была предложена роль дворецкого. Александру Артемовичу сбрили усы и приклеили шкиперскую бороду. Эту свою работу кинодраматург, художник, режиссер и актер Адабашьян вспоминает с удовольствием. А знаменитая фраза «Овсянка, сэр!» стала его визитной карточкой. Если помните, кашу он раскладывал по тарелкам с особым достоинством. Варила ее ассистентка по реквизиту. Поначалу женщина приносила овсянку в маленькой кастрюльке, потом — в огромной: ведь группа могла уничтожить эту вкуснятину еще до съемок!
Сомнений по поводу того, кто будет играть ту, чей несчастный брат-каторжник будет трястись от страха на болоте и в конце концов вместе с кокер-спаниелем Снуппи падет жертвой зловещей собаки, — миссис Элизу Бэрримор, жену Джона Бэрримора, экономку сэра Генри не было. Была выбрана беременная Светлана Крючкова. «Я хотела отказаться от роли, потому что этот персонаж все время рыдал. Я боялась потерять ребенка. Юра лежал с инфарктом в больнице. А я должна плакать… Но я пошла парадоксальным путем: стала, проговаривая текст, улыбаться, смеяться. «Значит, убийца Селден — ваш брат?» Я: «Да, сэр!» — улыбаюсь. И начинаю рассказывать историю, которую отчасти придумал Саша Адабашьян: «Это был настоящий ангел, он просто попал в дурную компанию…»
Во время съемок актриса ждала своего первого ребенка — Митю. Дома, в Питере, она хранит альбом, в котором ее сыну оставляли свои пожелания участники проекта. Одна из первых записей сделана рукой «знаменитого сыщика». Со свойственной Ливанову скромностью он написал: «Дмитрий Юрьевич, постарайся жить так, чтобы люди говорили: «Это было после Василия Ливанова до Д. Ю. Векслера». Дядя Вася».
«Ужасный» любитель тортов
Но самой проблемной стала роль собаки Баскервилей: специально подобранный крупный дог оказался существом невероятно добродушным. Единственным злодейским поступком пса было то, что он съел торт, предназначавшийся Виталию Соломину на день рождения.
Тем не менее в кульминационной сцене на всякий случай решили снимать не Михалкова, а хозяина собаки, переодетого в костюм сэра Генри. Раз шесть выезжали в ночь. Но собака, подбежав к хозяину, послушно ложилась у его ног. Пришлось делать сцену в три эпизода. Первый: бежит собака, на которую надета черная бархатная попона со светящимся в темноте черепом из светоотражающей ткани (как, например, у дорожных рабочих). Конан Дойл был большой шутник — придумал, что собаку можно покрыть фосфором. Но кинологи-то знают: это испортит ей нюх! Следующий эпизод — нападение. Собаку снимали отдельно, а уже потом на монтаже совмещали ее изображение с убегающим и падающим сэром Генри. Третий эпизод — выразительные крупные планы монстра, который вгрызается в Генри Баскервиля. Здесь видна только морда собаки. До сих пор она хранится в частной мастерской художника-бутафора Маргариты Скриповой-Ясинской. И сделана она из папье-маше, вешалки, скрепочек, лесочек, елочных игрушек и шланга от душа. В общем, мастерские Голливуда отдыхают.
Масленников рассказывал: «Мы и не добивались того, чтобы зрителя пробивала дрожь. Всем было забавно наблюдать, как испугается Генри Баскервиль, наткнувшись на собаку. Так что это не хоррор. Это комедия». Смеха на площадке было много, и это настроение передалось и зрителям. «Придумывали на ходу. Вот это, например, — Михалков кричит: «За кого вы меня принимаете? За дурачка?» — и стучит по голове. Потом Михалков с Соломиным сымпровизировали, как они от страха напиваются», — вспоминала Светлана Крючкова. Актеры соревновались, кто кого перешутит. Чтобы «расколоть» Адабашьяна в сцене, когда Бэрримор раскладывает кашу, Соломин положил рядом с тарелкой листок, весь исписанный словами «Бэрримор — дурак!».
И над Виталием Мефодьевичем тоже шутили. Он ревностно относился к тому, что кого-то снимают крупным планом, а не его. «Во время работы над сценой в башне, когда Бэрримор подает знак моему «брату» и я врываюсь, чтобы его защитить, — вспоминала Светлана Крючкова. — Шандал со свечами был в руках у Соломина, и он меня все время поворачивал спиной к оператору. Михалков подошел и мне на ушко шепчет: «На репетиции не спорь с Соломиным, подчиняйся, а будет съемка, так ты войди и возьми у него из рук этот шандал». Я так и сделала. Соломин растерялся, спросил: «Значит, убийца Селден ваш брат?» Я повернулась к нему, то есть спиной к оператору, а потом вдруг развернулась к Михалкову, хозяину, выпалила: «Да, сэр», — и произнесла свой монолог на крупном плане».
Хватало и забавных ситуаций, например, перед сценой рокового побега кокер-спаниеля Снуппи стало известно, что Евгений Стеблов спешит на спектакль, вернее, на поезд в Москву. Решили работать с первого дубля. Но после съемок, когда актер просто отошел в сторону, ожидая, пока съемочная группа соберет весь скарб, все собрались и уехали. А Евгений Юрьевич остался один. Через полчаса, конечно, вернулись, и на поезд актер успел.
Фильм «Собака Баскервилей» вышел на экраны в 1981 году. В Советском Союзе его полюбили сразу и навсегда. А через несколько лет с русскими Шерлоком Холмсом и доктором Ватсоном познакомились и на исторической родине героев. Русская игра «в англичанство» британцам понравилась. Английская критика писала: «Русские вернули нам наших национальных героев, вернули человечность». Скромный Игорь Масленников, впрочем, считает: «Просто мы вытянули счастливый билет».
— Что это, каша что ли?
— Овсянка, сэр!
— Послушайте, Бэрримор, а нет ли чего-нибудь другого? Ну, я не знаю, котлеты, мяса?
— Мясо будет к обеду, милорд.
— Ваш череп мог бы послужить украшением любого антропологического музея.
— Я польщен…
— Интересно, Ватсон, что вы скажете об этой трости?
— Можно подумать, что у вас на затылке глаза.
— Дорогой друг, если бы вы читали мою монографию об органах осязания у сыщиков, вы бы знали, что на кончиках ушей имеются такие тепловые точки. Так что глаз на затылке у меня нет.
— Он видит ваше отражение в кофейнике.
— За кого меня принимают в этой гостинице? За дурачка? За дурачка. Если этот болван не найдет мой башмак, я устрою грандиозный скандал!
— Держитесь подальше от торфяных болот.
— Узнаете, Ватсон, этот ботинок? Его родной брат сгорел в камине гостиницы «Нортумберленд». Два башмака, а какие разные судьбы.
— Пропал Снуппи. Ушел на болота и не вернулся.
— А вы что, Баскервиль, не любите овсянку?
— Ненавижу.
— Ватсон, посветите мне, пожалуйста. Вы ничего не замечаете?
— Силы небесные!
— Вот так начнешь изучать фамильные портреты и уверуешь в переселение душ.