снимай штаны пороть буду истории
Снимай штаны пороть буду истории
Порка. Как это было. Автор Pavel.
Guran: petrowich пишет: Достойный рассказ! Жаль, он видимо один у автора. vk.com/petrowich_vk Действительно, как откровенно и хорошо написано. Жалко, что мало кто прочитал. ________________________________________________
Iken: Guran пишет: Действительно, как откровенно и хорошо написано. Жалко, что мало кто прочитал. Странное произведение. Признаки реализма присутствуют, но поверить, что всё написанное — подлинные эпизоды мальчишечьей жизни, всё же не удаётся. Быть может, в основе и лежат какие-то действительно случавшиеся происшествия, но фантазия автора (надо заметить, не слишком богатая) многократно преувеличила их и раздула из банальных мух внушительных слонов, летающих на собственных ушах. Собственно, таков обычный путь формирования тематических фантазий. Берётся реальный эпизод детства-отрочества и раз за разом «проигрывается» в голове, пересказывается с «дополнениями». В конце концов история обрастает столь окладистой бородой красноречивых и маловероятных подробностей, что правда превращается в выдумку, но это не мешает рассказчику самому в свою выдумку верить. Некоторые детали вызывают недоумение с точки зрения соответствия реалиям того времени. Чёрный солдатский ремень (не флотский же!), новые, но чересчур маленькие плавки, «несуществование» в СССР застёжек типа «молния», стройка без сторожа, где совершенно случайно оказался милиционер. Список можно продолжать.
Iken: Гость пишет: что для же лучше С синтаксисом разберитесь.
Гость: Первоначально было » для авторов», а потом подумалось, что не только Авторы воспаряют в дутых пузырях собственной значимости. Хотя у Авторов несомненно пузыри больше и красивее в своей разноцветности, тут нужно отдать вам должное.
Снимай штаны пороть буду истории
Данный текст поступил ко мне в том виде, в котором я его публикую. Никаких сведений об авторе и происхождении текста я не имею.
Коллекционирую рукописи, письма, касающиеся
воспитания с применением телесных наказаний.
Вознаграждение не исключается.
Тел. (0912) 34-99-98.
Рукопись, переданная по объявлению
Когда Дима пошел в школу, самым нелюбимым днем недели стала для него суббота. В этот день мама садилась с ним за стол проверять его дневник. Дима знал, что у почти всех мальчиков из его класса родители смотрят дневники, но вряд ли когда-нибудь они требуют отчитываться за каждый урок. Соврать мальчик маме тоже не мог: учительницей в той же школе работала мамина младшая сестра, тетя Марина, и она легко могла спросить у Диминой учительницы Валентины Ивановны, как он учится и ведёт себя.
“А ты забыл подать дневник, — всегда напоминала ему Валентина Ивановна, когда вызывала отвечать у доски. — Неси его, а то мне некуда будет поставить оценку”. Мальчик нёс дневник, а потом забирал его с новой красной цифрой и подписью учительницы после неё. Если цифра была округленно-радостной пятёркой, на душе у него всё пело и радовалось. Четверка давала просто спокойствие, а вот троек Дима очень трусил. “Ну не ставьте тройку, пожалуйста!” — просил он, а девчонки в классе хихикали. “Что, попадёт дома?” — ехидно спрашивала у вернувшегося на своё место ученика его соседка по парте Оля, по прозвищу Хлопушка. Троечник краснел. Одноклассникам откуда-то было известно о том, что его мама очень тщательно наблюдает за его учебой.
В пятницу Валентина Ивановна собирала дневники, а в субботу снова раздавала их ребятам с записями поведения за неделю. “Поведение отличное”, — писала она Диме, и мальчик знал, что маме гораздо проще будет рассказать, что он учится хорошо и старается, “как послушный сынишка”. “Послушный сынишка ходит с мамой в цирк, таким покупают мороженое, всегда отпускают погулять. А скажи-ка, что бывает с непослушным сынишкой?” — часто спрашивала мама, когда они сидели вдвоём. “Он бывает наказан”, — быстро отвечал Дима, стараясь не задерживаться на противной теме. “У тебя была четверка по устному чтению, а рассказ-то вам задали читать совсем маленький, — приступала мама к разбору. — Интересно, почему нельзя было прочитать на пятерку-то?”. И мальчик вынужден был соглашаться с заданием перечитать пять раз этот рассказ вечером вместо того, чтобы смотреть мультфильмы, а потом прочитать его с выражением и пересказать маме. Приходилось сидеть за столом при свете лампы и вслух по нескольку раз произносить надоевшие предложения.
Полученная же на неделе тройка приводила к более серьёзным последствиям, почему и терзала Димкину душу до самых выходных. Валентина Ивановна всё рассказывала маминой сестре, поэтому маме надо было во всём сознаваться: “Мы это. на музыке сидели с ребятами и не слушали, какие слова у песни. И за музычкой, за Светлан-Алексанной, слова не повторяли. А потом когда она меня вызвала, я запутался. ”
“Ну что же, а теперь тебе придётся запомнить, — говорила мама, упирая на слово “придётся”, — что так поступать стыдно. Иди в свою комнату, сними штанишки и трусы. Возвращайся, и не забудь вынуть ремешок”. Ради того, чтобы не слышать этих слов, сынишка был готов на что угодно, но в этот момент деваться было некуда. “Мама, мамочка, — начинал он, — пожалуйста! Я всегда-всегда буду слушать музычку, я буду прилежным!”. Ничего не помогало. “Иди, иди”, — шлёпала его пониже спины мама, и приходилось подчиниться. Вынимая ремень из снятых школьных штанов, Дима уже начинал хлюпать носом и думать о том, что если бы этот ремень был пошире, то он впивался бы не так больно. К сидящей на диване маме первоклассник подходил с голой задницей и ремешком в руках, снова прося его простить. Изредка мама так и говорила: “Ладно, так уж и быть. Встань в угол, и подумай, что лучше: хорошо вести себя на уроках или стоять без штанов в углу?”. В углу стоять было, конечно, стыдно, но недолго. Мальчик очень ждал этих слов, только чаще мама всё-таки притягивала его к себе, укладывала на колени, брала поудобнее ремешок, и он начинал прогуливаться по беззащитным белым половинкам Диминой попы. Узенькая кожаная полосочка порола очень хлёстко. Изо рта нерадивого мальчика вырывался визг, он дергался, топал босыми ногами, а мамина рука на всякий случай поплотнее прижимала к дивану его голову. Наказываемый умолял простить, обещал быть жутко послушным и прилежным.
После наказания мальчик иногда шёл выплакаться в свою комнату. А чаще мама гладила его по голове у себя на коленях и говорила: “Стыдно реветь, как девочка. Настоящему мальчику наказание всегда идет на пользу. Вот теперь, например, ты не будешь отвлекаться на уроках?” Дима мотал головой, не в силах произнести ни слова. “Вот и хорошо, — подводила мама итог, — значит, за это тебя уже не накажут, потому что ты так больше не поступишь. Тебе хочется, чтобы тебя не наказывали, правда?” Дима соглашался, и наступало примирение. Выпоротый снова одевался, и мама выпускала его на улицу — “проветриться”. Сынишка тщательно умывался, потому что не хотел, чтобы ребята увидели его заплаканные глаза. Но они всё-таки откуда-то узнали об экзекуциях.
Дима не мог понять, как в классе распространились слухи про субботние поучения, которые мама изредка с ним проводила. Когда уже заканчивалась третья четверть и начинались весенние каникулы, первоклашкам раздали дневники с итоговыми отметками. Олька-соседка поглядела в Димины графы и спросила: “А почему это ты так хорошо учишься, Димка? Наверное, мама порет больно, правда?”
Мальчишка покраснел как рак, чем и выдал себя ещё больше. На замечание девчонки обернулись товарищи Игорёк и Ромка, которые начали Димку защищать, но совсем не так, как ему бы хотелось: “А чего ты возникаешь-то? Тебя, Хлопушка, что, по попе не хлопают?” Девчонки Танька и Ленка, а потом еще одна Олька, Бикунова, наоборот, проявили женскую солидарность: “А ты, Игорёк, молчи, у тебя ведь бабка, когда в магазин уходит, твои штаны запирает, чтобы ты гулять не убежал!”. Нейтрализовав ребят, Бикунова и Хлопушка снова пристали к Димке: “А за какие отметки тебя по попе дерут — только за двойки, или за тройки?» И сами же отвечали: “За троечки, наверно, за троечки. Если бы только за двойки, это бы он очень редко трусы снимал! А то вы видели, девочки, как он тройки получать не любит?”
Дима не мог больше этого вынести, расплакался, схватил свой ранец и убежал. Дома беглец немедленно прыгнул на кресло к маме, увидевшей, что сын возбужден, и пожаловался: “Мама, а девчонки в школе смеются надо мной, что я бываю наказан! Мама, а почему их не наказывают?” Разъяснение было очень интересным и успокаивающим: мамы и папы этих девочек не думают о том, чтобы они выросли умными и послушными, а вот Димина мама любит его, и старается поучить, если он провинился. “Ты сам подумай: как учатся, например, эти девочки?” — спросила она. “Ну, у Ольки четыре тройки, — злорадно перечислил Димка, — у Ленки тоже есть тройки, и пятёрок почти нет. Только у Бикуновой две четверки, а то бы она отличницей была. Мама, а может, Бикунову тоже наказывают?” Мама улыбнулась и кивнула: «Может быть. Только ты её не дразни, раз не знаешь, потому что девочки этого не любят. А если они ещё раз станут над тобой смеяться, не стыдись и говори им, что тебя мама любит больше, чем их всех, вместе взятых».
Дома-то всё было понятно, а вот в школе после каникул Димка всё равно старался держаться потише, даже соседке по парте Ольке боялся сказать что-нибудь обидное, лишь бы она не вспоминала про его воспитание. И всё-таки они вспомнили — тогда, когда он получил очередную тройку за диктант по грамматике. К вернувшемуся на своё место перегнулась с другого ряда Танька и громким шепотом спросила: “Димка, а почему ты не просил, чтобы тебе тройку не ставили?” — и троечник с обидой услышал, как в разных местах класса прыснули посвящённые в секрет. Слышно было, как Бикунова, смеясь, что-то шептала на ухо своему соседу Андрюшке. Андрюшка посмотрел на неё недоумевающим взглядом: чего, мол, смешного-то? После урока обе Ольки подошли к Диме и спросили: “Ну что, может быть, сейчас сходить к твоей маме и попросить, чтобы тебя не пороли, а отпустили с нами погулять?” Обиженный мальчик толкнул Хлопушку: “Уйдите вы отсюда!” — и снова убежал. Идя по жаркой весенней улице, среди зеленеющих деревьев, он со страхом думал, как же мама воспримет эту его тройку.
“А знаешь, почему у тебя тройка? — спокойно спросила дома мама. — Просто потому, что я уже давно не заставляла тебя посидеть и написать парочку упражнений дополнительно, сверх заданного. Я думала, что раз сейчас весна, то тебе хочется погулять. А зря. Теперь гулять не будешь совсем”. Сын смутился: “Мама, я теперь буду учиться лучше, я всё исправлю, я пятерку получу. ” Он думал, что на лишении прогулок всё и закончится, но услышал то, чего больше всего боялся: “И конечно, надо тебе напомнить о прилежании. Иди, снимай штанишки с трусами, и неси ремешок”. В душе случайного троечника всколыхнулось сразу всё — и тройка, и девчонки-дразнилы, и то, что впервые мама хочет наказать его не в субботу, а прямо в день оценки. Дима поплёлся в свою комнату и по дороге заревел горючими слезами. Штаны с трусами он снял, ремень вынул, но продолжал стоять и реветь, не двигаясь с места. Прошло минуты три, и мама сама пришла в его комнату. Такой строгой он маму раньше не видел. “Я же сказала тебе прийти в зал, — холодно сказала она и взяла сынишку за руку. — А если не будешь слушаться, будешь наказан еще чаще, понял?” “Ну прости-и-и меня, ма-а-ама. ” — ревел Дима, плетясь за ней к дивану. Родительские руки привычно уложили его на колени, и попа снова почувствовала, как остро обжигает карающий ремешок. Стегнув раз пять-шесть, руки отпустили наказанного, и мама, как обычно, погладила его волосы: “А теперь иди к себе в комнату и подумай о своём поведении. Потом сядешь писать упражнения по грамматике”.
Едва дверь комнаты закрылась за хныкающим Димей, в дверь позвонили. Мальчик припал к щелке и подслушал, как мама вышла в прихожую, отперла дверь. Очень захотелось провалиться со стыда сквозь землю, потому что раздались голоса девчонок из его класса. “А Диму можно позвать?” — спрашивала Танька. “Дима выйдет?” — дублировала Олька
Бикунова. “Нет, девочки, — отвечала мама. — Дима сейчас наказан, а когда исправит свою оценку, тогда будет с вами гулять”. От этих слов мальчику за дверью сразу стало очень горько и обидно. Он не стал дослушивать беседу, а бросился на кровать и вторично разрыдался.
Целых четыре дня мама не выпускала его гулять. После школы он обедал и садился за учебу. Сделав все заданные на этот день уроки, мальчик ещё писал упражнения по грамматике, указанные мамой. На улицу даже не хотелось, хотя вызвать его погулять девчонки, которых он так боялся, больше не пытались. Они и в классе почти перестали проявлять к нему интерес. Только Хлопушка, сидя с Димей за одной партой, в первый день после порки насмешливо напомнила о ней: “А девчонкам вчера твоя мама сказала, что тебе уже влетело за тройку. Больно?” Мальчик замялся, но ответил не “Пошла отсюда” или “Молчи ты”, а просто “Нет”. И только в субботу, когда все уроки были уже закончены, Диму ждала обидная подколка. Игорек выхватил у Бикуновой линейку, а она погналась за ним её отнимать. Наконец Олька уцепилась-таки за линейку рукой, дёрнула — и предмет отлетел в сторону. Дима решил прийти на помощь товарищу, схватив Бикунову за лямки сарафанчика и мешая ей нагнуться. Однако не у одного Игорька нашлись помощники. Линейку подхватила Танька — и со всего размаху шлепнула ей сзади по Димкиным штанам. Мальчик, попа которого была ещё в полосках, ойкнул и отпустил Бикунову. “Так ему и надо, по самым штанам! — крикнула Олька, поправляя платье. — И смотри, если ещё раз схватишь, всё твоей маме расскажу, пускай она тебя по голой попе выдерет!”
Настроение опять испортилось, потому что рассказы о Димином воспитании стали распространяться. Некоторые ребята прямо в коридоре стали смеяться, и виновник смеха слышал, как Хлопушка уже рассказывала Маринке из параллельного класса: “А ты что, не знаешь, что Димочку мама ремнём порет?” Хуже всего было то, что в этой обстановке ответить мамиными словами о том, что умных всегда наказывают, было нельзя — засмеют ещё хуже.
Снимай штаны пороть буду истории
Неожиданный сюрприз перед летними каникулами
Максим: Меня зовут Максим, мне 15 лет. Учусь в 10 классе. В последнее время учёбу запустил, пару раз прогулял, много двоек и троек нахватал. Мама постоянно ругает меня за учёбу. Угрожает взяться за меня, чтобы школу закончил хорошо, но не сказала, как она за меня возьмётся. Да, я признаю, что проблемы есть, каждый раз даю себе обещание исправиться, но постоянно его забываю. С мамой отношения нормальные, ну бывает, что иногда ругаемся. И вот, сейчас вторая половина мая, я сижу в своей комнате. Я одет в синие шорты до колен, красную футболку и чёрные носки. Сам я среднего роста, не худой и не толстый, с тёмными короткими волосами и голубыми глазами. В дневнике за последнюю неделю два прогула и несколько двоек по разным предметам. Мама ещё не знает про них. Сейчас думаю, чем бы заняться. То ли за учёбу взяться, то ли на компьютере поиграть.
Максим: Максим обернулся, краем глаза посмотрел на маму. Ещё никакого подвоха не заметил, но она вроде что-то держала за спиной. — Мама, я сам знаю, в чём мне ходить. Я уже взрослый. Не нужно меня учить. Я и так закалён. А босиком не хочу ходить, стесняюсь и не люблю. Хотя вообще, думал он, вообще босоногие девушки красиво смотрятся. Но он ведь не женщина. — И о чём ты хочешь поговорить? Только о том, в чём я дома хожу?
Максим: — Ну мама. Я был не готов к урокам, поэтому решил пропустить, чтобы двойки не получать. А в это время занимался. Вот поэтому и прогулы. Ну и сразу не могу нагнать всю программу, поэтому и ещё двойки получаю. Я честно обещаю прогресс. Прости, пожалуйста, и дай мне время на то, чтобы догнать программу. Обещаю, что на следующей неделе ни одной двойки не будет. И точно ничего не прогуляю.
Максим: Я, нехотя, начал снимать носки. Изначально не собирался это делать, но, поскольку дело приняло неожиданный поворот, я решил не злить маму. Снял, положил на стул с одеждой, прошёлся босиком из угла в угол. Так непривычно ходить в одежде и босиком. И мне придётся всё лето так ходить? — Ну мама. И какие же меры ты будешь принимать? Лишишь меня прогулок и компьютера? И да, мне не очень приятно ходить одетому и босиком. Странно это. Не хочу всё лето так провести.
Максим: Какие ещё шорты и трусы? Ты что? Нет уж, это вообще издевательство. Вот штаны точно не сниму. Я и так носки снял по твоему приказу, с меня хватит. Я пойду. Сиди тут со своим ремнём. Ишь чего, голую попу подставляй. Я пошёл к двери
Максим: Сначала я обрадовался прекращению, думал, что порка закончилась. Но тут мама сказала, что получу добавку. Я всё же надеялся, что насчёт добавки мама меня пугает. Но, как оказалось, нет. Эти удары были самыми сильными, они почти по ногам пришлись. Наверное, теперь короткие шорты не надеть, всё будет видно. Хотя девушкам в этом плане сложнее, их шорты вообще ничего не закрывают. Но их, наверное, так наказывают реже. — Уууу, ууу. Нне надо. Я не буду пререкаться, честно. В следующий раз даже сам ремень принесу, как только решишь наказать. Обещаю. Хватит. Ну у меня точно живого места не осталось на попе, оставь хоть чуть-чуть, чтобы было на чём сидеть.
Марина: Максим прогнулся в пояснице, дернулся так, что чуть не свалился с кровати, его попа с оставленным на ней пряжкой «пятном» сжалась, а вой он издал такой, что Марина только порадовалась тому, что все соседи были еще на работе. Хотя, ну воспитывает она своего сына, который здоровым вырос, а ума еще не нажил, имеет право. И она взмахнула еще раз рукой. Ремень резко свистнул, и пряжка с хищным «хлюпом» впилась теперь в правую ягодицу Макса, на которой «загорелось» такое же пятно.
Максим: Я медленно встал, натянул трусы. Почувствовал сильную боль. Потом надел шорты. Походил. Было очень трудно ходить с напоротой попой. Трусы прямо впивались в неё. Я снял шорты и трусы, надел только шорты, без трусов. В них полегче. Попытался сесть. Очень больно, сразу вскочил. Я пошёл в ванну, вымыл лицо от слёз и пошёл в комнату делать уроки. Делал я их, стоя на стуле на коленях. Думал, может тайно смазать попу, но вдруг мама поймает.
Снимай штаны пороть буду истории
Vote: Какие слова звучат(ли) перед началом
Anton4236112: И ни кто не вызывал полицию?
володька: Anton4236112 пишет: И ни кто не вызывал полицию? А зачем полиция? Все и так прекрасно всё понимают, по крайней мере у меня в подъезде именно так.
Пашка: Что говорили? Классическую фразу «Снимай штаны, ложись!» Иногда оговаривали «Снимай штаны, трусы оставь!»
Nadya2550: Обычно говорили: «Снимай штаны, ложись. Буду стегать ремнем, пока попа не будет фиолетовая.»
Nadya2550: Обычно приходил с ремнем в комнату и говорил: буду драть как «сидорову козу».
Irina-1960: Обычно папа говорил: заголяй задницу, ложись. Традиционная фраза: снимай штаны, звучала бы как-то неуместно т. к. во времена моей молодости ношение брюк у женщин еще не так было распространено как сейчас.
юлиана: Какие слова говорили перед поркой. Важно, что говорят после порки. Сейчас мне говорят: хорошая девочка, иди сюда я тебя поцелую. Не плачь, все закончилось. Важно, чтобы пожалели, обняли, погладили по попе, по голове. А в детстве говорили после порки: иди делай что сказано, а то ещё ремня получишь.
nika50: Обычно говорит: снимай штаны и ложись, буду пороть ремнем.
юлиана: Jury пишет: ребенок сам должен оголить нужное место А если этот ребенок от страха входит в ступор и ничего сделать не может, тогда как?
юлиана: Jury пишет: Ну тогда ничего другого не остаётся, как родителям самим ребёнку заголить нужное место. Лучше бы вобще не наказывали, то есть не пороли.
егор: в основном «давно ремня получал» или «сейчас будет атата попе»
Водила Маршрутки: егор пишет: «сейчас будет атата попе» Ну, такое только ребенку можно сказать. ))))
володька: егор пишет: «сейчас будет атата попе» Русский язык велик и могуч
Vadim: Обычные слова, буду пороть иди в свою комнату.
Вероника: Знаете, а ведь иногда это все происходило и без особых приказаний. Например, если отец уже стоял рядом с ремнем, то приходилось самой понимать, что делать дальше. Но это, конечно, не всегда. Просто, звучали какие-то другие слова, которые не запомнились, но сводилось все к одному.
Снимай штаны пороть буду истории
Реальные истории наказания подростков из закрытого форума.
вова: хделегат, извени если неправельно назвал. Конечно родители поступают неправельно. Свои обязанности переложили, на старшего брата. И брат неправ взяв то что ему положено. конеч- но если непопросьбе родителей. Если нет а брату понравилось пороть тебя, зачастую это так. Обратись позащите прав дитей. После этого пальцем нетронит.
Саф17: общалась с девушкой из прибалтики пишет что у них принято во многих семьях воспитывать при помощи порки при чем парней до18 а девушек до19
Сергей: Лия. Спасибо за правду. А Вы попросите свою сестру, пусть она напишет, или сами отбросьте стыд, Вы то видели все своими глазами, раз наказывали у Вас при всей семье. А то статья автора большая, но никто толком на нее не откликнулся. Реальных историй никто, кроме Вас не рассказал
В: Я сомневаюсь, что родители правельно поступают. Из всех рассказов видно родители не ходят в школу. Узнают о успеваемости из дневника. Я согласен если он врёт, прогуливает уроки, изредка был замечен в воровстве. А не идёт предмет, не получаетца тогда что? Пороть его за двойки, смысла нет. Он бес помощи не потянет. Да есть где выпороли он учитца стал лутше, это можна понять, самая простая лень. Где порка есть допинг к хорошей учёбе. Да я тоже своих поцанов деру ремнём. Но! Когда ребёно подходит и говорит что не идёт этот предмет и беспомощи я не вытяну, пороть за это глупо. Я так думаю что родители внушили им страх, проста боятца сказать, что мне нужна помощь.
Denis: Mne 17 let porot nachali v 16. Porit menja otec rozgami po spine 100 udarov. Snachalo otec idjot za rozgami. Potom my vdvojom zahodim v moju komnatu. Ja razdevaus do pojasa ili do plavok i lozus na divan na zyvot. Otec podhodit ko mne s rozgoj i nachinaet nanosit udary raspredelja ih ravnomerno po vsej spine ot plech do pojasa. Posle udara rozgoj ja vzdragivaju i izdaju ston no ne krichu. Porki ja ne bojus i ne uvilivaju ot nejo. Porjat menja reguljarno dva tri raza v mesjac a to i kazduju nedelju. Za porku na otca zla ne derzu.
Инна: Не знаю,ребята.мне 41.сыну 19.в жизни пальцем не тронула.голос повышала раз в год.да мог бы учится на отлично,а закончил школу на тройки.ничего.само дошло,что образование надо.теперь на заочке будет париться.но зато своим умом.и понимает меня ребенок с полуслова.Не курит,хотя семья курящая и запрета никогда не было.пьёт очень мало,тоже никогда не запрещалось.отслужил(была возможность не идти,вся семья уговаривала)работает..порядочный человек получился. Я с молодежью работаю,и могу сказать,что те кто живет на грани между тюрьмой и свободой больше получали в детстве,чем те у кого у родителей хватало терпения воспитывать детей не применяя силы.У взрослых людей при воспоминании о таком воспитании руки дрожат.больше 10 лет прошло. За что бить ребенка?за плохие оценки?а каждый день проверять уроки пробовали?удостовериться,что и понял и сделал?100%будут хорошие.без ремня. За ложь?ложь-последствия или стыда или страха.Если стыда-то уже наказывать не за что,сам понял,а если страха,то это ваша проблема,а не ребенка.От куда у него к вам такое недоверие? Вы же символ защиты,тыл от внешнего мира.Простите,я никого не осуждаю,каждый имеет право на собственное мнение и это ваши дети и вам решать,но когда человека ломают силой,это вызывает противодействие. и желание выместить свою боль на том,кто слабее.
Лена: protas пишет: Всыпал ей тогда около 50, еще считать заставил, хотел, 30, но она сбивалась орала ерзала, и я продливал наказание, правда она так и не успокаивалась. Сказал что на первый раз прощаю ерзанье и крик, потом буду пороть до тех пор пока не возьмет себя в руки. Да вы что! Я понимю, если б Вы писали такое про наказание сына. То, что наказали строго, это правильно. Хотя на первый раз можно было и не 30 и не 50 ударов дать, а поменьше. А что Вы пишете дальше, так это я вообще читала сужасом. Она же девочка! Вы думаете, девочка в 11 лет способна вытерпеть такую порку без крика и не ёрзая? За это нельзя усиливать наказание, и ещё ждать, что ребенок при этом успокоится. Кричать мне никогда не запрещали. Это же естественная реакция на невыносимую боль. Как можно меньше во время наказания ёрзать я сама пыталась изо всех сил, так как тогда удары ремня попадали по ещё более болючим местам, чем попа. Вскакивать, переворачиваться на спину, пряча попу, конечно нельзя, и это не прощалось мне никогда. За такое меня отправляли стоять в углу, и стоять я должна была сколько мне самой понадобится, чтобы набрать смелости и сказать, что я готова по новой выдержать наказание ремнём от начала и до конца.
Nikita-80: Лена пишет: Да вы что! Я понимю, если б Вы писали такое про наказание сына. То, что наказали строго, это правильно А Вы думаете,что мальчикам не так больно,как девочкам?А что так строго-это совсем неправильно:и проступок нестрашный,и в первый раз пороли,да еще и считать заставлял,кричать не разрешал. Во всем подошел неправильно.
Р: Инна пишет: Не знаю,ребята.мне 41.сыну 19.в жизни пальцем не тронула. ИННА! ВЫ ПРОСТО МОЛОДЕЦ ЧЕСТНОЕ СЛОВО!
juliana: protas пишет: Всыпал ей тогда около 50, еще считать заставил, хотел, 30, но она сбивалась орала ерзала, и я продливал наказание, правда она так и не успокаивалась. Сказал что на первый раз прощаю ерзанье и крик, потом буду пороть до тех пор пока не возьмет себя в руки. Просила прощения на коленях. В углу на них же стояла 1,5 часа. Больше похоже на тематическую фантазию, чем на правду. Очень сомневаюсь, что при первой порке девочка будет вообще в состоянии считать удары. А ставить девочку на колени, чтобы она просила прощения. Для см-игр это нормально, но вот чтобы так с собственным ребенком, с девочкой?
Мирина: Да не реально все это. Очень похоже на фантазии.
juliana: Мирина пишет: Да не реально все это. Очень похоже на фантазии Мирина, надо точно на форуме создать раздел: «Фантазии»
Nastia95: juliana juliana тем не менее отсчитать 50 ремней это нормально, что такого то, даже если и первый раз. Вопросов конечно много остается, возраст и осознание вины и т.п. но в целом считать вполне реально.
juliana: Nastia95 пишет: отсчитать 50 ремней это нормально, Nastia95, это для Тебя нормально. Ты уже взрослая девушка, к тому же нижняя. А вот для девочки, которой 11 лет, это не особо нормально. Тем более, еще самой считать удары. Такое только в книжках, кино и в фантазиях бывает. Может, раньше было при наказаниях в школе. Но там не мама с папой, а учителя. И количество ударов всего 6-12.
СоЛнЫшко: Ну ребят я в шоке просто, мы всё токи не в каменом веке живём..
Doomed_marine: СоЛнЫшко, Вы ещё и не такое здесь прочитаете (при условии, что не тошно это делать будет).
Leda25: Мне 19, на недели отец в ярости два дня напорол мою попу. Взяла без спроса у родителей 15000 рублей и почти все их потратила. Отец взял новый ремень, который на недели купил, зашел в комнату, начал отчитывать и хлопать ремнем и в руках делать ремнем хлопки. В комнате стоял шум ремня и звон пряжки. Я поняла что надо лечь животом на диван, подставив голую попу под ремень. Спустила штаны и трусы к коленям, легла животом на диван и стала ждать удары ремня. Отец продолжал отчитывать и хлопать ремнем, от шума в комнате хлопка ремнем попа начала трястись и сжиматься. Отчитав, начал пороть ремнем по голой попе иногда говоря: будешь так делать?; вот тебе, вот тебе; получай, получай. От каждого удара тихо плакала, слышала хлестание ремня об попу и звуки пряжки, слезы текли, от каждой боли сильно вздрагивала, попа так и плясала под ремнем. В ярости получила 400 ударов. Уходя отец приказал на следующий день лечь животом на диван и ждать порку. На следующий день спустила трусы к коленям, легла животом на диван и начала ждать порку. От ожидания попа начала трястись и сжиматься. Пришел отец с ремнем, начал хлопать ремнем в руках, приговаривая: ага, страшно, ну сейчас получишь хорошего ремня. От шума в комнате ремня попа еще сильнее затряслась, сжималась. Начал пороть. ремнем по голой попе иногда говоря: будешь так делать?; вот тебе, вот тебе; получай, получай. От каждого удара тихо плакала, слышала хлестание ремня об попу и звуки пряжки, слезы текли, от каждой боли сильно вздрагивала, попа так и плясала под ремнем. В ярости получила 300 раз. Попа была вся напоротая, фиолетовая, в синяках. После ремня попа полыхала огнем. Стала как шелковая.
Закир: Leda25А ударов-то не сильно много? Или, может быть, у страха глаза велики?))))
Serge de K: Закир пишет: Leda25А ударов-то не сильно много? Или, может быть, у страха глаза велики?)))) Закир,у Leda25, в течении дня возраст меняется Про все остальное я уж не говорю
Jury: Leda25 пишет: Взяла без спроса у родителей 15000 рублей Я бы дал по одному удару за каждый украденный рубль.
Закир: Serge de K пишет: у Leda25, в течении дня возраст меняется Я и думаю))))))))
Мимо проходил: Закир пишет: Serge de K пишет: цитата: у Leda25, в течении дня возраст меняется Я и думаю)))))))) А чего удивительного? В разных играх разный возраст был.
юлиана: Вы все не внимательно читали, самое главное не увидели. Leda25 пишет: Я поняла что надо лечь животом на диван, подставив голую попу под ремень. Спустила штаны и трусы к коленям, легла животом на диван и стала ждать удары ремня.
Jury: юлиана пишет: ы все не внимательно читали, самое главное не увидели И что же было тут главное? В Вашей цитате очень много разных действий. Я и теперь не пойму, которое из них главное ))
юлиана: Jury пишет: И что же было тут главное? Leda25 пишет: Я поняла что надо лечь животом на диван, подставив голую попу под ремень. Спустила штаны и трусы к коленям, легла животом на диван и стала ждать удары
вика: А меня отец заставляет снимать юбку трусики берёт хороший прут или ремень и так лупит что у меня один раз такая выбранная попа была что я ещё 3 недели не могла всхлипаний садиться.А вы сами знаете школа меня уже там так засмеяли что я как то раз даже папе нагрубила и сказала что это он виноват.Он конечно меня высек как следует.А если честно мне нравится быть наказанной незнаю почему.
Анна: Меня не когда в жизни не пороли и не лупили хотя я знаю что это полезно. И мне хочется чтобы меня хорошенько выпороли! Кто желающий буду рада эсли кто то меня тайно от родителей выпорит хоть я и 👧 девочка с 2 в школе!
Jury: Анна пишет: я знаю что это полезно Это ты правильно знаешь. Но наверно не знаешь, на сколько это больно. Если б ты это знала, и знала бы, что за двойку тебя крепко выпорют, наверно не получала бы двоек.