синергетический подход в истории
Синергетический подход в истории
Российская Федерация, г. Москва
Один из традиционно обсуждаемых аспектов методологии истории связан с соотношением закономерности и случайности, в частности с ролью личности в истории. Этот вопрос приобретает особое значение при изучении переходных эпох, процессов радикальных трансформаций общества. Новый подход к рассмотрению данного вопроса может дать синергетика.
В соответствии с синергетической парадигмой историческая эволюция в природе и обществе характеризуется переходом от одной относительно устойчивой системы к другой системе с новой уровневой организацией элементов и саморегуляцией; при этом формирование каждого нового уровня системы сопровождается прохождением ее через точки бифуркации, и в этих состояниях малые флуктуации могут вызвать крупные последствия, привести к появлению новых структур [5, 628]. Путь к истине нобелевский лауреат И. Пригожин и И. Стенгерс ассоциируют с узкой тропинкой, затерявшейся где-то между двумя концепциями, каждая из которых приводит к отчуждению: «Концепцией мира, управляемого законами, не оставляющими места для новации и созидания, и концепцией, символизируемой Богом, играющим в кости, концепцией абсурдного, акаузального мира, в котором ничего нельзя понять. Реальный мир управляется не детерминистическими законами, равно как и не абсолютной случайностью» [3, 261–262].
Общество ХХ в. представляет собой сильно неравновесную систему, и поэтому прежние установки классической науки, будучи неадекватными при изучении неустойчивого социума, становятся весьма опасными, т. к. сильно неравновесные системы могут активно реагировать на любые возмущения. Так, Ю. Батурин, советник Президента РФ, отмечал в 1992 г., что Россия как бы «колеблется» перед выбором одной из нескольких траекторий. Даже небольшая флуктуация может послужить началом движения в совершенно новом направлении, которое резко изменит всю ситуацию. Случайность в такой ситуации начинает играть столь же существенную роль, что и историческая необходимость. Вот почему политикам и политологам, – отмечает Ю. Батурин, – так важно следить не только за статистикой, но и за информацией об отдельных событиях, учитывать не только социологические данные, но и действия, установки, индивидуальные позиции политических деятелей, причем не обязательно «звезд первой величины», но и, казалось бы, вовсе незаметных [4, 17].
Размышляя о теории эволюции Дарвина, И. Пригожин и И. Стенгерс пишут: «История человечества не сводится к основополагающим закономерностям или к простой констатации событий. Каждый историк знает, что изучение исключительной роли отдельных личностей (курсив мой. – Л. Б.) предполагает анализ социальных и исторических механизмов, сделавших эту роль возможной. Знает историк и то, что без существования данных личностей те же механизмы могли бы породить другую историю» [3, 54–55].
Естественно, попытки применить концепции и категории синергетики (и тесно связанной с ней теорией хаоса) в гуманитарно-социальных исследованиях вызывают и возражения. Это неизбежно, если речь идет о действительно новом подходе. Так, в своей статье «Дискуссии о применении теории хаоса к истории» [6] Ежи Топольский, автор целого ряда известных работ по методологии истории, опубликованных как в Польше, так и в других странах, справедливо отметил, что в связи с развернувшейся полемикой по поводу возможностей применения теории хаоса в исторических исследованиях наиболее исчерпывающий характер имела дискуссия, которая велась в 1991–1995 гг. на страницах журнала «History and Theory» [6, 88]. Обратимся здесь лишь к той части дискуссии, в которой затрагиваются вопросы о соотношении случайного и необходимого, роли личности в историческом развитии.
«В истории, – отмечает Топольский, – как и во всей общественной деятельности, главным элементом является человек, его действия и мотивация (включая, конечно, действия, которые мы считаем иррациональными)». Действия людей могут быть хаотичными, т. е. результаты этих действий в целом далеки от задуманных. Однако, по мнению Топольского, все это давным-давно в истории известно. «Историки прекрасно отдают себе отчет в том, что из «малых» причин могут вытекать «большие» последствия, о чем говорят многочисленные примеры. Пресловутый нос Клеопатры символизирует роль личности в истории. Конечно, историки склонны объяснять события, исходя из более общих закономерностей, признавая, что даже в наиболее неожиданных случаях они дают о себе знать. На этом зиждется история как наука. Теория хаоса может только уточнить или дополнить аргументацию в ведущихся дискуссиях, т. е. обогатить их язык новыми понятиями, которые в таких случаях выступают в виде метафор» [6, 90]. Здесь, однако, автор обходит главный для синергетики вопрос: всегда ли «из малых причин могут вытекать большие последствия»? А если не всегда, то когда? Или этот вопрос несущественный? Отметим, что упоминание о «пресловутом носе Клеопатры» не многое проясняет относительно точки зрения Топольского о роли личности.
Развивая свою аргументацию, Топольский скептически оценивает один из тезисов работы Ч. Дайка [7], в которой автор, рассматривая развитие процессов прошлого в контексте концепций теории хаоса, отмечает, что причиной успеха «великих людей» нередко были не их особые способности и не провидение (множество талантливых людей не стали «великими»), а специальные обстоятельства в условиях экстремальной нестабильности, когда деятели, обладающие определенным уровнем способностей, личных качеств, оказавшись в нужном месте в нужное время, могут оказывать огромное влияние на ход процесса [7, 382–383]. По мнению Топольского, «мы не находим в этой работе ничего нового, Ч. Дайк указывает на вопросы, издавна известные историкам без обращения к теории хаоса» [6, 97].
Думается, однако, что эти вопросы так и не получили достаточно аргументированных ответов в работах по теории исторического познания. В то же время новая концепция позволяет выявить класс ситуаций (возникающих вблизи точки бифуркации), в которых роль личности резко возрастает и может даже стать решающей в развитии событий [1].
Обсуждая характер развития процесса по той или иной траектории в контексте концепции синергетики, Ю. М. Лотман сделал нетривиальное наблюдение: «То, что в сфере культуры уникальные факты могут порождать лавины последствий, создает особую ситуацию: мы имеем дело со случайными событиями, которые, однако, не поддаются статистическим методам и вероятностной обработке» [2, 477]. Такие эффекты порождаются нелинейными детерминистическими системами. Автор подчеркивает, что культура, как механизм роста информации, увеличивает число альтернатив и уменьшает область избыточности. Обсуждая проблему выбора альтернатив, он пишет о возрастании «удельного веса моментов исторических флуктуаций, т. е. ситуаций, в которых дальнейшая судьба системы будет зависеть от случайных факторов и от сознательного выбора. С одной стороны, историческое бытие сближается с миром творчества, с другой – с понятиями нравственности, неотделимыми от свободы выбора» [2, 479].
Вводя «человеческий фактор» в рассмотрение сюжета «Клио на распутье», Лотман с присущей ему образностью отмечает, что борьба с романтическими концепциями истории, противопоставляющими идею закономерности истории личной активности отдельного человека, «толкала историческую науку к тому, чтобы отождествлять объективность с внеличностью исторических процессов. История общественных институтов, борьба социальных сил, идеологических течений как бы отменила историю людей, отведя им роль статистов во всемирной драме человечества. Значение их, конечно, не отрицается, но напоминает театральную программку, где против ролей написано несколько фамилий исполнителей, которые могут с равным успехом сыграть одну и ту же роль в рамках одной пьесы» [2, 466].
Как нам представляется, данное высказывание Лотмана характеризует его понимание синергетики как методологического подхода, связывающего выбор альтернатив развития с ролью тех конкретных людей, которые оказались волею судеб в гуще событий в «минуты роковые»; уникальность этих событий определяется во многом тем, что исполнитель у каждой роли один – другой исполнитель, возможно, привел бы очередное действие «исторической пьесы» совсем к другому финалу.
1. Легко увидеть разницу данного подхода с традиционным, представленным, например, в известной работе Г. В. Плеханова «К вопросу о роли личности в истории» // Избранные философские произведения: В 5 т. М., 1956. Т.II.
2. Лотман Ю. М. Клио на распутье // Избранные статьи. Таллинн, 1992–1993. Т.I.
3. Пригожин И., Стенгерс И. Время, хаос, квант. М., 1994. С. 261–262.
4. Российский монитор. Архив современной политики. Вып. 1. М.,1992.
5. Степин В. С. Теоретическое знание. Структура, историческая эволюция. М., 2000.
6. Топольский Е. Дискуссии о применении теории хаоса к истории // Исторические записки. 2 (120) / Под ред. Г. Н. Севостьянова. М., 1999.
7. Dyke C. Strange Attraction, Curious Liaison: Clio Meets Chaos // The Philosophical Forum, V. XXI, 1990.
Синергетический подход в истории
Л.И.Бородкин
Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова
«ПОРЯДОК ИЗ ХАОСА»: КОНЦЕПЦИИ СИНЕРГЕТИКИ
В МЕТОДОЛОГИИ ИСТОРИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
Прежде чем перейти к обсуждению методологических проблем применения концепций и методов синергетики в истории, дадим краткую характеристику этого общенаучного подхода к изучению сложных динамических систем, обращая внимание на специфику социальных систем.
Синергетика и социальное знание
Синергетика и методология истории
Каково отношение историков к новой общенаучной парадигме? Можно ли говорить о какой-то согласованной позиции, общепринятом мнении о применимости синергетики в исторических исследованиях? На наш взгляд, разброс мнений историков (и наших, и зарубежных) в этом вопросе весьма велик, он включает как полное отрицание, так и полное признание концепций и методов синергетики. Впрочем, найдется ли сегодня методологическая концепция, по отношению к которой можно говорить о каком-либо консесусе историков?
Как нам представляется, сегодня, когда в различных областях социально-гуманитарных наук опубликованы сотни работ, в которых с помощью понятийно-категориального аппарата синергетики изучаются конкретные процессы и явления, внимание критики следует сосредоточить на корректности этих исследований, количестве и качестве полученного в них приращения нового знания.
Рассмотрим подробнее суть критицизма синергетических подходов в исторических исследованиях.
История и хаос: новый виток дискуссии
1 Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 1986. См. также Пригожин И. Конец определенности. Время, хаос и новые законы природы. Ижевск, 1999.
2 Вестник Европы. 1814. Ч.77.
3 Хакен Г. Синергетика. М., 1980. С.7.
5 Хакен Г. Можем ли мы применять синергетику в науках о человеке?//Синергетика и психология. Вып. 2. «Социальные процессы». М., 2000. С.12.
7 См., напр.: Концепции современного естествознанияч / Ред. В.Н.Лавриненко, В.П.Ратников. М., 1977. С.8.
9 Степин В.С. Смена типов научной рациональности // Синергетика и психология. Вып. 1. «Методологические вопросы». М., 1999. С. 113.
10 О методах обнаружения хаоса в динамических рядах см., напр.: Андреев А.Ю., Бородкин Л..И., Коновалова А.В., Левандовский М.И. Методы синергетики в изучении динамики курсов акций на Петербургской бирже в 1900-х гг. // Круг идей: Историческая информатика в информационном обществе. М., 2001. С.121-167.
11 Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история». М., 1998. С.27.
13 Эмар М. Образование и научная работа в профессии историка: современные подходы//Исторические записки. Теоретические и методологические проблемы исторических исследований. Вып.1 (119). М., 1995. C.15.
14 Подробнее об этом см.: Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987. С.198-199.
15 Медушевская О.М. Профессионализм гуманитарного образования в условиях междисциплинарности // Проблемы источниковедения и историографии. Материалы II Научных чтений памяти академика И.Д.Ковальченко / Ред. С.П.Карпов. М., 2000. С.350.
18 Данилов Ю.А. Роль и место синергетики в современной науке. См. статью на сайте Московского международного синергетического форума: www.synergetic.ru/science/index.php?article=dan2. С.2.
22 Речь идет о переходе к постнеклассическому этапу развития науки. Об этом см., напр.: Степин В.С. Теоретическое знание. М., 2000.
23 Евстигнеев В.Р. Идеи Пригожина в экономике. Нелинейность и финансовые системы // Общественные науки и современность. 1998, №1. С.112.
24 Mathews K.M., White M.C., Long R.G. Why study the complexity sciences in the social sciences // Human relations, 1999, 52(4).
26 Brown C. Chaos Theory in the Social Sciences. (Book reviews) // American Political Science Review. 1997, 91(2). P.1.
27 Mathews K.M., White M.C., Long R.G. Ibid. P.440.
28 Johnson J.L., Burton B.K. Chaos and complexity theory for management: Caveat emptor // Journal of Management Inquiry. 1994, vol 37, №1. P.320.
29 Mathews K.M., White M.C., Long R.G. Ibid. P.447.
31 Моисеев Н.Н. Системная организация биосферы и концепция коэволюции // Общественные науки и современность. 2000, № 2. С.123-124.
34 Бранский В.П. Социальная синергетика как современная философия истории // Общественные науки и современность. 1999. №6.
40 Bak P., Chen K. Self-Organized Criticality // Scientific American, January, 1991; Бак П., Чен К. Самоорганизованная критичность // В мире науки. М., 1991, №3. Малинецкий Г.Г., Митин Н.А. Самоорганизованная критичность // Журнал физической химии. 1995. Т.69.№8.
41 Малинецкий Г.Г. Нелинейная динамика и «историческая механика». С.105.
42 Сорос Дж. Алхимия финансов. М., 1996.
43 Малинецкий Г.Г. Нелинейная динамика и «историческая механика». С.106.
45 Хобсбаум Э. Эхо «Марсельезы». Взгляд на Великую французскую революцию через двести лет. М., 1991. С.82.
46 Ленин В.И. ПСС. Т.35. С.60-61.
47 Хобсбаум Э. Указ. соч. С.83.
48 Ленин В.И. ПСС. Т.37. С.70.
49 Шмаков В.С. Структура исторического знания и картина мира. Новосибирск, 1990. С.53.
50 Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII- начало ХХ в.). В 2 т. СПб., 1999. Т.1. С.17
51 Ключевский В.О. Сочинения. Курс русской истории. Ч.3 / Под ред. В.Л.Янина. М., 1988. С. 55-56.
52 Булдаков В. С точки зрения потенциальной нестабильности системы (Материалы «Круглого стола»: «Российский старый порядок: опыт исторического синтеза») // Отечественная история. 2000, №6. С.65.
55 Савельева И.М., Полетаев А.В. История и время: В поисках утраченного. М., 1997. С.449.
56 Бессмертный Ю.Л. Выступление в дискуссии по статье М.А.Бойцова «Вперед, к Геродоту!» // Казус: индивидуальное и уникальное в истории. 1999 (вып. 2). Под ред. Ю.Л.Бессмертного, М.А.Бойцова. М., 1999. С.68.
58 Об этом см., напр.: Степин В.С. От классической к постклассической науке (изменение оснований и целостных ориентаций) // Ценностные аспекты развития науки. М., 1990.
59 Сапронов М.В. Концепции самоорганизации в обществознании: мода или необходимость? (Размышления о будущем исторической науки) // Общественные науки и современность. 2001, № 1. С.150.
66 Гомаюнов С.А. От истории синергетики к синергетике истории // Общественные науки и современность. 1994. № 2. С.99. Сказанное выше нашло подтверждение, например, в решении Международной научной конференции «Теоретико-методологические проблемы исторического познания» (Минск, февраль 2001 г.) посвятить следующую конференцию данного профиля тематике использования синергетики в исторической науке.
71 См, напр.: Андреев А.Ю., Бородкин Л.И, Коновалова А.В., Левандовский М.И.. Методы синергетики в изучении динамики курсов акций на петербургской бирже в 1900-х гг. // Круг идей: историческая информатика в информационном обществе. М., 2001; Andreev A., Borodkin L., Levandovski M. Applying Chaos Theory in the Analysis of Social and Economic Processes in Tsarist Russia // Data Modelling, Modelling History. Proceedings of the XI International Conference of the Association for History and Computing. Moscow, 2000.
72 Гомаюнов С.А. Указ. соч. С.100; Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Синергетика как новое мировидение: диалог с И. Пригожиным // Вопросы философии. 1992. № 12. С.4.
73 Гомаюнов С.А. Указ. соч. С.102.
78 Ионов И.Н. Теория цивилизаций и эволюция научного знания // Общественные науки и современность. №3, 1997. С.120.
79 Там же. См. также: Кравец А.С. Постнеклассическое единство физики // Проблемы методологии постнеклассической науки. М., 1992. С. 140.
80 Ионов И.Н. Указ. соч. С.131.
83 Хвостова К.В. Современная эпистемологическая парадигма в исторической науке // Одиссей. Человек в истории. М., 2000. С.10.
88 Бочаров А.В. Проблема альтернативности исторического развития: историографические и методологические аспекты. Автореф. на соиск. уч. стени канд. ист. наук. Томск, 2002. С.15.
90 Бородкин Л.И. Бифуркации в процессах эволюции природы и общества: общее и особенное в оценке И.Пригожина // Информационный бюллетень Ассоциации «История и компьютер». №29, июнь 2002; Андреев А.Ю. «Клио на распутье»: развитие новых методолгических подходов к изучению исторического процесса в трудах Ю.М.Лотмана // Информационный бюллетень Ассоциации «История и компьютер». №20, февраль 1997.
95 Топольский Е. Дискуссии о применении теории хаоса к истории // Исторические записки. 2(120) / Ред. Г.Н.Севостьянов. М., 1999.
97 См., напр.: Андреев А.Ю., Бородкин Л.И., Левандовский М.И. История и хаос: новые подходы в синергетике // Сравнительное изучение цивилизаций мира / Ред. К.В.Хвостова. М., 2000.
98 Топольский Е. Указ. соч. С.88.
105 Пу Т. Указ. соч. С. 8, 14.
107 Лебедев В.В., Разжевайкин В.Н. Предисловие к кн.: Занг В.-Б. Синергетическая экономика. Время и перемены в нелинейной экономической теории. М., «Мир», 1999. С.7.
108 Занг В.-Б. Указ. соч. С.16.
110 Там же. С.33.
Об этом см. также: Baumol, W.J. and Benhabib, J. Chaos: significance, mechanism and economic applications. In: Journal of Economic Perspectives. Vol. 3, 1989; Jensen, R.V. and Urban, R. Chaotic price behaviour in a nonlinear cobweb model. In: Economics Letters. Vol. 15, 1984; Chiarella C. The cobweb model. Its instability and the onset of chaos. In: Economic Modelling. 1988; Chen, P. Empirical and theoretical evidence of economic chaos. In: System Dynamics Review. Vol.4, 1988; Kelsey, D. The economics of chaos or the chaos of economics. In: Oxford Economic Papers, 1988; Scheinkman, J.A. (1990). Nonlinearities in economic dynamics. Economic Journal. Vol.100, 1990.
111 Dominguez K.M., Fair, R.C., Shapiro, M.D. Forecasting the Depression: Harvard versus Yale. In: Am. economic Rev. Vol.78.
113 Топольский Е. Дискуссии о применении теории хаоса к истории // Исторические записки. 2(120) / Ред. Г.Н.Севостьянов. М., 1999. С.91.
118 Митина О.В., Петренко В.Ф. Указ. соч. С.344.
119 McCloskey D. History, differential equations and narrative problems // History & Theory. 1991. №1; Beycheren A.D. Nonlinear Science and the Unfolding of a New Intellectual Vision // Papers in Comparative Studies, 1990. №6; Hayles N.K. Chaos Bound: Orderly Disorder in Contemporary Literature and Science. Ithaca, N.Y. 1990; Schermer M. The Chaos of History: On a Chaotic Model That Represents the Role of Contingency and Necessity in Historical Sequences // Nonlinear Science Today. 1993. Vol. 2. №4.
120 Е.Топольский. Указ. соч. С.93.
126 Topolski J. Historical Sources and the Access of the Historian to the Historical Reality // Проблемы исторического познания. Материалы международной конференции / Ред. Г.Н.Севостьянов. М., 1999. С.25.
129 Андреев А.Ю., Бородкин Л.И, Коновалова А.В., Левандовский М.И. Указ. соч.
130 Andreev A., Borodkin L., Levandovski M. Указ. соч.
131 Ср. высказывание А.Я.Гуревича: «Пропорциональность причин и следствий вряд ли существует». См.: Гуревич А.Я. История культуры: бесчисленные потери и упущенные возможности // Одиссей. Человек в истории. М., 2000. С.55.
Синергетическая философия истории.
(коллективная монография под редакцией В.П. Бранского и С.Д. Пожарского). СПб., 2009.
К 70-летию философского факультета
Санкт-Петербургского Государственного университета
СИНЕРГЕТИЧЕСКАЯ
ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ
(коллективная монография
под редакцией В.П. Бранского
и С.Д. Пожарского)
Н а у ч н ы е р е ц е н з е н т ы:
Безлепкин Н.И., доктор философских наук, Профессор Санкт-Петербургской академии управления и экономики
Манько Ю.В., доктор философских наук, Профессор Санкт-Петербургского государственного университета технологии и дизайна
Марахов В.Г., доктор философских наук, Профессор Санкт-Петербургского государственного университета
В предлагаемой читателю коллективной монографии впервые дан обобщенный итог многолетних исследований Санкт-Петербургской научной школы в области социальной синергетики. Монография содержит систематический анализ такого нового направления в философии истории как синергетический историзм. Рассмотрены важнейшие следствия, которые получаются при применении этого радикально нового подхода в таких традиционных сферах философского знания как философия человека, философия религии и философия искусства. Показано, что существующий ныне в общественном сознании идеологический хаос не может быть преодолен без познания закономерностей выхода из хаоса.
Для философов, социологов, футурологов, историков, политологов, культурологов, психологов, религиоведов, искусствоведов и широкого круга читателей, интересующихся глобализацией, социальной философией и новейшим развитием философии истории.
ОГЛАВЛЕНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Предлагаемая читателю коллективная монография посвящена результатам исследований Петербургской научной школы социальной синергетики, сформировавшейся на протяжении последних 15 лет на базе философского факультета Санкт-Петербургского Госуниверситета. Эта школа занималась обобщением многочисленных многолетних исследований в области как естественнонаучной, так и социальной синергетики, проводившихся разными авторами в разных городах России и за рубежом и получивших наиболее полное отражение в шести выпусках общей междисциплинарной серии под названием «Синергетическая парадигма». Хотя в этих выпусках был охвачен очень широкий спектр проблем, связанных с самоорганизацией как в природе, так и в обществе, как в материальной, так и в духовной сфере, в них уже наметилась тенденция к анализу специфических проблем социальной самоорганизации, составивших впоследствии предмет социальной синергетики как особой дисциплины[ 1] среди других направлений в общей теории самоорганизации. Решающую роль в создании Петербургской школы социальной самоорганизации сыграл выдающийся российский философ и культуролог профессор Санкт-Петербургского Госуниверситета М.С. Каган. На базе общенаучных синергетических представлений И.Р. Пригожина и С.П. Курдюмова, он создал оригинальную культурологическую концепцию и фактически заложил основы синергетической философии культуры (см. его работы «Философия культуры» СПб, 1996 и «Введение в историю мировой культуры» СПб, 2001 в.1 и 2). Значение культурологической концепции Кагана обстоятельно проанализировано в «Культурологии» проф. А.С. Кармина (см. А.С. Кармин Культурология, СПб, 2001). Там показано, что философия культуры Кагана является очень серьезным философским обобщением работ предшествующих культурологов и заслуживает того, чтобы быть поставленной в один ряд с такими значительными культурологическими обобщениями как историософские концепции Тойнби, Ясперса, Шпенглера и П. Сорокина.
Вопросы развития социальной синергетики обсуждались на теоретическом семинаре в Санкт-Петербургской Акмеологической академии в октябре 2001 года с участием ведущих ученых города, профессоров Кагана М.С. – доктор философских наук, Аллахвердов В.М. – доктор психологических наук, Кармина А.С. – доктор философских наук, Зимичева А.М. – доктора психологических наук, Иконниковой С.Н. – доктор философских наук, Зобова Р.А. – доктор философских наук, Колесниковой И.А. – доктор педагогических наук и ректора СПбАА Ватулина А.И. Очередным этапом развития социальной синергетики явилось обсуждение в Центральной публичной библиотеке в 2005 году работы «Глобализация и синергетический историзм» с участием также ведущих ученых города – профессоров Каган М.С. – доктор философских наук, Ильин В.В. – доктор философских наук, Караваев Э.Ф. – доктор философский наук.
Несколько ранее был организован независимый научный и учебный центр по социальной синергетике (руководитель – проф. Бранский; ученый секретарь проф. Пожарский), который 12.10.2003 провел симпозиум, впервые посвященный специально синергетической философии истории. Он объединил петербургских и некоторых других российских специалистов по социальной синергетике. Итоги их работы за 5 лет были подведены в сборнике статей, содержавших доклады участников симпозиума «Синергетика и синергетический историзм» (СПб, 2005).
Синергетическая философия истории не имеет ничего общего ни с так называемым синергетическим физикализмом (некритическим распространением физических закономерностей на область социальных явлений), ни с так называемой синергетической публицистикой (использованием новой синергетической терминологии для обозначения старых философских понятий). Как показывает история полемики между сторонниками и противниками социальной синергетики (и синергетики вообще), негативное отношение к этой дисциплине связано с отождествлением ее либо с синергетическим физикализмом либо с синергетической публицистикой. Но как то, так и другое является серьезной методологической ошибкой. Здесь надо вспомнить старую пословицу: «Не все то золото, что блестит» – не всякий поклонник синергетики действительно им является; поэтому при оценке СФИ, надо быть осторожным, чтобы не стать жертвой одной из указанных выше ошибок.
При изучении СФИ следует иметь в виду, что синергетическая интерпретация старых философских проблем не только позволяет нащупать новые подходы к их решению (например, в отношении проблемы «смысла жизни»), но связана с постановкой новых проблем – весьма необычных и даже в некотором смысле «экзотических», хотя и очень актуальных (например, проблема разграничения таких понятий как идеология и идеалогия в контексте проблемы взаимоотношения истины и идеала). Хотя все новые следствия, вытекающие из СФИ в области философии человека, религии, искусства и политики очень интересны и актуальны, тем не менее, главным идейным стержнем около которого концентрируется все изложение, является глава II, посвященная синергетической философии человека. Поэтому при изучении СФИ этой главе следует уделить главное внимание[ 3].
Таким образом, к 2009 году сложилась ситуация, при которой настало время уже не разбрасывать, а «собирать камни» (переходить от анализа локальных проблем к глобальному синтезу локальных результатов). Апробирование СФИ за последние годы велось по многим каналам. Она обсуждалась на I-ом (Санкт-Петербург, 1997), II-ом (Екатеринбург, 1999) и IV-ом (Москва, 2005) Российских философских конгрессах; на Международных конференциях «Глобальное сообщество: пространство для сотрудничества или новое поле для конфликтов?» (Санкт-Петербург, 2005) и «Самоорганизация и управление» (Москва, 2004); «Стратегия развития России» (Москва, ИНИОН, 2008); на специализированных теоретических семинарах – постоянно действующем семинаре по глобализации (Москва, Институт философии, 2007), постоянно действующий семинар по социальной теории (Москва, Институт Человека, 2009); на теоретическом семинаре Телль-Авивского университета (Израиль, 2007) и на многих других конференциях, симпозиумах и семинарах. Наряду с научной апробацией шло постепенное внедрение СФИ и ее приложений в учебную практику. Был организован ежегодный курс «Социальная синергетика» для студентов-социологов в Петербургском Инженерно-экономическом университете (ИНЖЭКОН). Соответствующие разделы, посвященные СФИ и ее приложениям были введены в общие и специализированные курсы по философии науки, читаемые на философском и физическом факультетах Санкт-Петербургского Госуниверситета, а также на факультете журналистики. В помощь читаемым лекционным курсам изданы учебные пособия – «Социальная синергетика» (под редакцией проф. Оганяна, СПб, 2005), «Введение в философию» (под редакцией проф. Солдатова, СПб, 2007), «Социальная синергетика» (под редакцией Бранского В.П. И Пожарского С.Д., СПб, 2001) и «Социальная синергетика» (под редакцией Устинова Ю.К., СПб, 2008).
Авторами соответствующих разделов являются:
Предисловие – С.В. Бусов, М.Р. Зобова, Ю.К. Устинов.
Глава I – В.П. Бранский, С.Д. Пожарский.
Глава II – В.П. Бранский, К.М. Оганян, С.Д. Пожарский.
Глава III – В.П. Бранский, А.С. Кармин.
Глава IV – В.П. Бранский, И.Г. Микайлова.
[ 1] Серьезный вклад в формирование социальной синергетики внесли такие авторы как Малинецкий, Гомаюнов, Назаретян, Буданов, Василькова, Шалаев, Астафьева, Майнцер, Вейндлих, Капица и др.
[ 2] См. также интервью проф. Бранского «Через ад к раю», в «Новой газете» 15.12.08, отдел «Культура».
[ 3] Поскольку общая концепция СФИ была с наибольшей лаконичностью и четкостью изложена в вышеупомянутой монографии «Глобализация и синергетический историзм» (СПб, 2004), было решено воспроизвести ее наиболее важные понятия и принципы, дополнив эти понятия и принципы анализом их новизны по сравнению с известными историософскими концепциями (гл. I, § 4) и их эвристической роли в формировании синергетической философии человека, религии и искусства (гл. II, III, IV). Эти главы в первом приближении имеют самостоятельное значение и могут изучаться как в связи, так и независимо друг от друга.
Здесь вы можете задать вопрос авторам или оставить свой комментарий
Пока никто не оставил свой комментарий, но Вы можете быть первым!