севера гансовского демон истории
ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Демон истории
НАСТРОЙКИ.
СОДЕРЖАНИЕ.
СОДЕРЖАНИЕ
Север Феликсович Гансовский
Есть мнение, будто существует муза истории — Клио, кажется, ее звать. Величественная женщина с прямым греческим носом и твердой мраморной грудью, одетая в белоснежную тунику. Говорят также, что ей свойственно влечение к особо одаренным, выдающимся личностям и что, полюбив одного такого, она уже не изменяет ему, проводя своего избранника через все ею же самой воздвигаемые в ходе времен препоны. Что всевозможные исторические события, несчастья и трагедии именно таким упорством ее симпатий и объясняются. Но сомнительно все это. Сомнительно даже, что муза истории — вообще муза. Согласно последним научным данным Клио и не прекрасная женщина совсем, а господин в пыльного цвета сюртучке, который, помните, являлся однажды к гениальному немецкому композитору Адриену Леверкюну. (При этой встрече, кстати, выяснилось, что он в известном смысле самим Леверкюном и был.)[1]
«. 20 июля Астер подписал указание №8 под названием «Методы ведения войны». В тот же день, чтобы ободрить своих генералов, он собрал их в глубочайшем бомбоубежище виллы «Уца». Сохранившийся отчет об этой беседе является одним из наиболее ярких документов, раскрывающих личность руководителя Объединенных Земель.
— Я созвал вас, — сказал Отец, открывая совещание, — чтобы сообщить о своих мыслях по поводу надвигающихся событий. Мой разум полон настоящего, прошедшего и будущего. Я отдаю себе полный отчет в том, что нам предстоит пережить, и моя воля достаточно сильна для принятия самых жестоких решений. — При этих словах он прошелся по залу и остановился, закусив губу, оглядывая генералов своим завораживающим взглядом. Его тщательно убранная борода, известная всему миру по миллионам портретов, вызывающе выдавалась вперед. — Напомню вам, что одним из главных факторов сегодняшнего исторического развития является моя собственная личность — при всей скромности своей утверждаю: незаменимая. Людей такого масштаба не было и нет. Но как долго будет действовать этот фактор? Сейчас мне пятьдесят. Через десять-пятнадцать лет будет уже шестьдесят или шестьдесят пять, и преимущество, которым родина обладает, имея меня, перестанет играть такую огромную роль. Поэтому, если мы хотим чего-нибудь достигнуть, нужно действовать немедленно. Судьба всех вас, здесь присутствующих, будущее Объединенных Земель и человечества зависят от меня, и я намерен поступать соответственно. Но сначала несколько слов о вашем поведении при встрече с будущим противником — заметьте, что я еще не сказал, кто он. Определяющим тут должна быть решимость. Не бойтесь поступков, которые могут оказаться неправильными; я всегда предпочту того, кто вынес ошибочное решение, тому, кто не принял никакого. Во всем имейте перед собой конечную цель — то есть благо Объединенных Земель. С противником — я опять- таки еще не называю его — не разговаривайте. Этого противника вам, кстати, никогда и не переговорить. Меньше слов и дебатов. Полагайтесь во всем на свою волю, которая — я верю в это — сама собой и, возможно, даже вопреки логике (оно, между прочим, и лучше, если вопреки) произведет на свет единственно правильное решение. Плюньте также на нравственность. Если ваша цель будет достаточно велика, она оправдает любую жестокость и сделает ее гуманной. Помните, что нет подлости вообще. Есть подлость лишь по отношению ко мне, вашему Отцу, и по отношению к Объединенным Землям.
Чисон откинулся на спинку стула.
Ужасом веяло от книги в желтой обложке. Плотным кирпичом она лежала на гладкой поверхности стола, освещаемой зеленоватым светом настольной лампы, и страдания миллионов были заключены в ней.
Чисон оглядел свою уютную комнату, пустоватую, правда, с голыми стенами, но с удобной атмосферической постелью и со вторым стулом из дерева, что по нынешним временам тоже было роскошью.
В углах комнаты дремала темнота.
Опять он подвинул книгу к себе. Даже страшно было читать дальше. Теперь он подошел к тем главам, где тысячи мелких подлостей должны были слиться в одно, а небольшие захваты и войны уже перерастали в великую войну — самую ужасную в истории цивилизации.
«На рассвете 15 августа воодушевленные бешеными речами Отца колесные полчища Объединенных Земель ринулись вперед. Катающиеся мины прокладывали путь пехоте в противогазных шлемах, длинные — в сорок метров, — низко летящие снаряды быстро разрушили пограничные укрепления противника, и словацкие крестьяне удивленно смотрели, как с грохотом развертывается перед ними несокрушимая военная машина Астера.
15-го же в британское посольство в столице Объединенных Земель пришла радиограмма из Лондона на имя посла сэра Эдгара Андерсона. Послу предписывалось не позднее трех часов дня встретиться с министром иностранных дел Объединенных Земель. Две недели назад Объединенным Землям был вручен меморандум с предложением немедленно удалить войска из Болгарии. Ответа не было, и теперь английский премьер пришел к заключению, что Астер хочет захватить как можно больше и словацкой территории, прежде чем начнутся переговоры. Чтобы избегнуть этого, британский руководитель предупредил, что, если ответ от Астера не поступит до 6 утра 16 августа, Англия и Франция объявят о состоянии войны с Объединенными Землями.
Однако французский Совет национальной обороны был далеко не единодушен. Генералы сомневались относительно возможности защищаться, не говоря уж о наступлении. По словам Кулондра, Франция могла рассчитывать на победу лишь в долгой войне, а к активным операциям подготовилась бы только через три- четыре года. Разгорелись споры. Тогда в момент кризиса Ренувен поставил перед Советом два вопроса:
1. Может ли Франция оставаться пассивной, если Чехословакия и Польша (либо одна из этих стран) будут стерты с карты Европы?
2. Какие меры против этого могут быть предприняты немедленно?
В конце концов все согласились, что ответы тут могут быть только военного характера. После дискуссии Совет вынес решение, тут же зафиксированное в протоколе:
«В настоящий момент Франция не так сильна, как Объединенные Земли. Однако в ближайшие месяцы потенциальный враг может только усилиться, поскольку получит в свое распоряжение экономические ресурсы Чехословакии и, возможно, Польши.
Таким образом, у Франции нет выбора».
Придя к этим выводам, французское правительство начало действовать. На следующий день
Севера гансовского демон истории
Есть мнение, будто существует муза истории — Клио, кажется, ее звать. Величественная женщина с прямым греческим носом и твердой мраморной грудью, одетая в белоснежную тунику. Говорят также, что ей свойственно влечение к особо одаренным, выдающимся личностям и что, полюбив одного такого, она уже не изменяет ему, проводя своего избранника через все ею же самой воздвигаемые в ходе времен препоны. Что всевозможные исторические события, несчастья и трагедии именно таким упорством ее симпатий и объясняются. Но сомнительно все это. Сомнительно даже, что муза истории — вообще муза. Согласно последним научным данным Клио и не прекрасная женщина совсем, а господин в пыльного цвета сюртучке, который, помните, являлся однажды к гениальному немецкому композитору Адриену Леверкюну. (При этой встрече, кстати, выяснилось, что он в известном смысле самим Леверкюном и был.)[1]
«. 20 июля Астер подписал указание №8 под названием «Методы ведения войны». В тот же день, чтобы ободрить своих генералов, он собрал их в глубочайшем бомбоубежище виллы «Уца». Сохранившийся отчет об этой беседе является одним из наиболее ярких документов, раскрывающих личность руководителя Объединенных Земель.
— Я созвал вас, — сказал Отец, открывая совещание, — чтобы сообщить о своих мыслях по поводу надвигающихся событий. Мой разум полон настоящего, прошедшего и будущего. Я отдаю себе полный отчет в том, что нам предстоит пережить, и моя воля достаточно сильна для принятия самых жестоких решений. — При этих словах он прошелся по залу и остановился, закусив губу, оглядывая генералов своим завораживающим взглядом. Его тщательно убранная борода, известная всему миру по миллионам портретов, вызывающе выдавалась вперед. — Напомню вам, что одним из главных факторов сегодняшнего исторического развития является моя собственная личность — при всей скромности своей утверждаю: незаменимая. Людей такого масштаба не было и нет. Но как долго будет действовать этот фактор? Сейчас мне пятьдесят. Через десять-пятнадцать лет будет уже шестьдесят или шестьдесят пять, и преимущество, которым родина обладает, имея меня, перестанет играть такую огромную роль. Поэтому, если мы хотим чего-нибудь достигнуть, нужно действовать немедленно. Судьба всех вас, здесь присутствующих, будущее Объединенных Земель и человечества зависят от меня, и я намерен поступать соответственно. Но сначала несколько слов о вашем поведении при встрече с будущим противником — заметьте, что я еще не сказал, кто он. Определяющим тут должна быть решимость. Не бойтесь поступков, которые могут оказаться неправильными; я всегда предпочту того, кто вынес ошибочное решение, тому, кто не принял никакого. Во всем имейте перед собой конечную цель — то есть благо Объединенных Земель. С противником — я опять-таки еще не называю его — не разговаривайте. Этого противника вам, кстати, никогда и не переговорить. Меньше слов и дебатов. Полагайтесь во всем на свою волю, которая — я верю в это — сама собой и, возможно, даже вопреки логике (оно, между прочим, и лучше, если вопреки) произведет на свет единственно правильное решение. Плюньте также на нравственность. Если ваша цель будет достаточно велика, она оправдает любую жестокость и сделает ее гуманной. Помните, что нет подлости вообще. Есть подлость лишь по отношению ко мне, вашему Отцу, и по отношению к Объединенным Землям.
Чисон откинулся на спинку стула.
Ужасом веяло от книги в желтой обложке. Плотным кирпичом она лежала на гладкой поверхности стола, освещаемой зеленоватым светом настольной лампы, и страдания миллионов были заключены в ней.
Чисон оглядел свою уютную комнату, пустоватую, правда, с голыми стенами, но с удобной атмосферической постелью и со вторым стулом из дерева, что по нынешним временам тоже было роскошью.
В углах комнаты дремала темнота.
Опять он подвинул книгу к себе. Даже страшно было читать дальше. Теперь он подошел к тем главам, где тысячи мелких подлостей должны были слиться в одно, а небольшие захваты и войны уже перерастали в великую войну — самую ужасную в истории цивилизации.
«На рассвете 15 августа воодушевленные бешеными речами Отца колесные полчища Объединенных Земель ринулись вперед. Катающиеся мины прокладывали путь пехоте в противогазных шлемах, длинные — в сорок метров, — низко летящие снаряды быстро разрушили пограничные укрепления противника, и словацкие крестьяне удивленно смотрели, как с грохотом развертывается перед ними несокрушимая военная машина Астера.
15-го же в британское посольство в столице Объединенных Земель пришла радиограмма из Лондона на имя посла сэра Эдгара Андерсона. Послу предписывалось не позднее трех часов дня встретиться с министром иностранных дел Объединенных Земель. Две недели назад Объединенным Землям был вручен меморандум с предложением немедленно удалить войска из Болгарии. Ответа не было, и теперь английский премьер пришел к заключению, что Астер хочет захватить как можно больше и словацкой территории, прежде чем начнутся переговоры. Чтобы избегнуть этого, британский руководитель предупредил, что, если ответ от Астера не поступит до 6 утра 16 августа, Англия и Франция объявят о состоянии войны с Объединенными Землями.
Однако французский Совет национальной обороны был далеко не единодушен. Генералы сомневались относительно возможности защищаться, не говоря уж о наступлении. По словам Кулондра, Франция могла рассчитывать на победу лишь в долгой войне, а к активным операциям подготовилась бы только через три-четыре года. Разгорелись споры. Тогда в момент кризиса Ренувен поставил перед Советом два вопроса:
1. Может ли Франция оставаться пассивной, если Чехословакия и Польша (либо одна из этих стран) будут стерты с карты Европы?
2. Какие меры против этого могут быть предприняты немедленно?
В конце концов все согласились, что ответы тут могут быть только военного характера. После дискуссии Совет вынес решение, тут же зафиксированное в протоколе:
«В настоящий момент Франция не так сильна, как Объединенные Земли. Однако в ближайшие месяцы потенциальный враг может только усилиться, поскольку получит в свое распоряжение экономические ресурсы Чехословакии и, возможно, Польши.
Таким образом, у Франции нет выбора».
Демон истории
Есть мнение, будто существует муза истории — Клио, кажется, ее звать. Величественная женщина с прямым греческим носом и твердой мраморной грудью, одетая в белоснежную тунику. Говорят также, что ей свойственно влечение к особо одаренным, выдающимся личностям и что, полюбив одного такого, она уже не изменяет ему, проводя своего избранника через все ею же самой воздвигаемые в ходе времен препоны. Что всевозможные исторические события, несчастья и трагедии именно таким упорством ее симпатий и объясняются. Но сомнительно все это. Сомнительно даже, что муза истории — вообще муза. Согласно последним научным данным Клио и не прекрасная женщина совсем, а господин в пыльного цвета сюртучке, который, помните, являлся однажды к гениальному немецкому композитору Адриену Леверкюну. (При этой встрече, кстати, выяснилось, что он в известном смысле самим Леверкюном и был.)[1]
Демон истории скачать fb2, epub бесплатно
В истории отечественной фантастики немало звездных имен. Но среди них есть несколько, сияющих особенно ярко. Илья Варшавский и Север Гансовский несомненно из их числа. Они оба пришли в фантастику в начале 1960-х, в пору ее расцвета и особого интереса читателей к этому литературному направлению. Мудрость рассказов Ильи Варшавского, мастерство, отточенность, юмор, присущие его литературному голосу, мгновенно покорили читателей и выделили писателя из круга братьев по цеху. Все сказанное о Варшавском в полной мере присуще и фантастике Севера Гансовского, ну, разве он чуть пожестче и стиль у него иной. Но писатели и должны быть разными, только за счет творческой индивидуальности, самобытности можно достичь успехов в литературе. Часть книги-перевертыша «Варшавский И., Гансовский С. Тревожных симптомов нет. День гнева»
Сборник «В дебрях времени» продолжает серию «На заре времен», задуманную как своеобразная антология произведений о далеком прошлом человечества.
Девятый том составили произведения, в которых авторы переносят своих героев в давно прошедшие эпохи, используя приемы научной фантастики: широко известная «Плутония» Владимира Обручева, палеонтологическая фантазия Германа Чижевского «В дебрях времени», веселая юмористическая повесть Владимира Санина «Приключения Лана и Поуна» и два маленьких шедевра Севера Гансовского — рассказы «Человек, который сделал Балтийское море» и «Идет человек».
Владимир Обручев — Плутония
Герман Чижевский — В дебрях времени
Владимир Санин — Приключения Лана и Поуна
Север Гансовский — Человек, который сделал Балтийское море
Север Гансовский — Идет человек
Оформление, иллюстрации: Владимир Ан
В научную фантастику Север Гансовский пришел в 1963 году с выходом в свет сборника рассказов «Шаги в неизвестное». В дальнейшем были опубликованы книги «Шесть гениев» и «Три шага к опасности». Рисунки автора.
Мир приключений №7: Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов / Москва: Детская литература, 1962.
А. Казанцев. Внуки Марса. Рисунки Г.Макарова ……3.
Г. Голубев. По следам ветра. Рисунки Е.Мешкова ……81.
Е. Рысс. Остров Колдун. Рисунки М.Хабленко ……131.
О. Бердник. Пути титанов. Рисунок О.Коровина ……205.
С. Гансовский. Хозяин бухты. Рисунок И.Прагера ……253.
А. Кулешов. Сплетенные кольца. Рисунок Л.Дурасова ……264.
Ю. Давыдов. Забытые путешественники. Рисунок Ю.Ракутина ……285.
Н. Коротеев. По ту сторону костра. Рисунок Л.Дурасова ……301.
Рассказ из сборника
Странный барин приехал в Петербург. По дороге легко справился с пятью разбойниками, напавшими на кибитку. О себе рассказывает, что рожден природным бароном в жаркой стране за океаном, с детства учился у древнего народа майя. Войдя в возраст, уехал со своей горячей родины в страну Аляска, да был там унесен в студеное море на малом корабле. И, много претерпев, попал он на сушу возле великой реки Колымы. Ради своего чудесного спасения крестился в православную веру, взяв себе имя Степана Петровича в честь казацкого воеводы, принявшего его. Сама государыня Екатерина Вторая пожаловала ему российское подданство и нарекла Калымским. «Уральский следопыт», №№ 11–12, 1987 год
Сборник научно-фантастических произведений Севера Гансовского. Москва: Детгиз, 1963 г.
Да, пришельцы… Занимательный фильм, вы согласны? Жанр, впрочем, не очень ясен. К научному кино не отнесешь, к художественному тоже. Фантастическая натурфилософия, что ли? И название «Воспоминания о будущем». Как понимать — что, мол, древние свидетельства о посещении Земли инопланетянами намекают на новые контакты завтра. Но при чем тогда «воспоминания»?
Нет-нет, не стану спорить — снято красиво. Баальбекская веранда, рисунки эти в пустыне. Но мне, честно говоря, кажется, что огромные камни Баальбека не о том говорят, что некогда к нам являлись высокоумные гости со звезд, а наоборот: что люди всегда стремились к к звездам, жаждали войти в соприкосновение с какими-то высшими истинами. Такие глыбищи вырубить, обтесать и доставить на место — немалый труд. И те, кто его выполнял, занимались им не только под страхом наказания, но еще потому, что верили, будто он приближает их к-чему-то, стоящему над повседневной заботой о хлебе. Естественно, это происходило в религиозной конструкции, однако по древним временам иного и быть не могло. Кстати, в самом своем начале религии играли другую роль, чем позже. В их истоке попытка разума опровергнуть видимый хаос бытия, найти в нем законы, подняться к синтезу. Сила религиозного обряда была в том, что он придавал существованию античного или, например, средневекового человека хоть и обманчивый, но возвышающий смысл. Отсюда вдохновение тех, кто строил храмы удивительной красоты, писал музыку… Это при том, что святилища уже были центрами угнетения…
Вначале внизу что-то стукнуло, затем послышалось странное шебуршание. Народ, столпившийся на смотровой площадке, расположенной невдалеке, ахнул, шум многотысячной толпы проник и сквозь наглухо закрытые окна. Капитан-командор вздохнул и выглянул наружу. Сквозь толстенные стекла корабля видно было мало, не причина беспокойства собравшихся тем не менее он выяснил. Капитан вытер капли пота со лба. Ничего особенного не произошло, ему это стало ясно тут же.
Север Гансовский «Демон истории»
Демон истории
Рассказ, 1968 год; цикл «Лех и Чисон»
Язык написания: русский
Перевод на польский: — И. Чапля (Demon historii) ; 2013 г. — 1 изд.
Герой рассказа с помощью некоего «демона истории» проникает в довоенную Австрию, чтобы ликвидировать главаря местной фашистской партии — будущего разжигателя второй мировой войны. Там он знакомится с бедным художником, прыщавым неудачником. Попытка удалась — главарь ликвидирован, герой с легким сердцем возвращается домой.
Самиздат и фэнзины:
Издания на иностранных языках:
ассказы сейчас читают намного меньше романов. наверное это одна из причин, почему нынче изрядно забыт талантливейший писатель Север Феликсович Гансовский. А ещё может быть потому, что его рассказы, написанные на опыте своей жизни и через горнило Войны (он пошёл добровольцем уже в 41) — они пронзительны, правдивы и правдиво страшны.
И появляется некий дух, который предлагает Чисону. вмешаться. В начале своей карьеры будущий Мудрый отец чуть не погиб на одном из первых своих митингов.
Чисон соглашается, история изменена. Вернувшись, он перечитывает книгу. Теперь не Объединённые земли, а Третий Рейх, не Вена, а Берлин, не Астер. а Гитлер. Газовые камеры вместо котлов. Иначе названы недочеловеки и лагеря. Чуть иначе обоснование. И миллионы убитых. Ибо мало убрать одного: ведь остались тысячи, готовые убивать — и они всё равно найдут себе вождя. нельзя остановить зло, не обрезав его корни.
Пронзительный рассказ. И страшный.
В большинстве отзывов почему-то упоминается, что этот рассказ — о роли личности в истории.
То ли читали его авторы этих отзывов невнимательно, то ли не захотели понять того, о чём пишет Гансовский, то ли в новых изданиях банально выброшена часть авторского текста — судить не берусь. Я просто приведу небольшой фрагмент финальной части рассказа, пусть фрагмент этот и кажется сегодня излишне идеологизированным:
«Суть не в личности, а в чем-то большем: в инерции обстоятельств, экономике, расстановке классовых сил и самой системе капитализма, рождающей диктаторов. Ведь в конце-то концов никто не силен настолько, чтоб одним собой образовать атмосферу времени.»
Рассказ — именно об этом. Не о некоем абстрактном «демоне истории», не о различных вариантах альтернативной истории, и уж точно не о возможности менять настоящее через прошлое. Рассказ о том, что любые, даже самые выдающиеся личности, являлись всего лишь порождением своего времен. И что история, если бы она и знала сослагательное наклонение, изменялась бы не по причине своевременного убийства Адольфа Алоизовича или прихода Иосифа Виссарионовича к власти в США, а потому, что в кузнице не оказалось того самого гвоздя.
А уж соглашаться с точкой зрения автора или нет — личное дело каждого отдельного читателя.
Отличный рассказ, наглядно демонстрирующий, что и в отечественной фантастике были вещи, которые должны были бы раз и навсегда отвадить молодых талантливых авторов от темы вмешательства в прошлое, и уж тем более — от всяческих, прости Господи, попаданцев. Но отчего-то, к сожалению, не случилось.
Чисон читал книгу об истории Второй мировой войны, думал о том, что хорошо бы было уничтожить её главного вдохновителя заранее и тогда бы не было всего того кошмарного пожара, что охватил Европу и пылал несколько лет. И тут в комнате возник незнакомец.
Концептуальный рассказ, сводящий роль личности в истории к косметическим моментам. Человек встраивается в поток Истории и, влекомый им, несётся вперёд во времени. Тех, кто оказался на поверхности этого потока, мы знаем как исторических деятелей. Но они на него влияют не намного сильнее тех, кто оказался на глубине. В целом, можно соглашаться или нет. Но, в любом случае, рассказ стоит прочитать всем молодым и талантливым, что заваливают прилавки книжных историями о рассекающих ткань времени попаданцах.
В более мягком виде те же мысли автор отразил в повести «Винсент Ван Гог».
Методический короткий рассказ с правильным идейным содержимым — то есть, «никто не даст нам избавленья, ни бог, ни царь и ни герой». Читал в детстве, в принципе отложились почему-то технические детали — ракеты «МЭФ» альтернативной реальности вместо ««ФАУ», подъемник с поворотом, с которого валились и расшибались люди как аналог «душегубок», и конечно горькое разочарование главперсонажа, вздумавшего стать тем самым героем, который всех спасет.
Вот умели раньше авторы коротко, ясно и доходчиво доводить до ума подрастающего поколения правильные идеи, при том, что рассказ издан в год пятидесятилетия октябрьского переворота. То есть, дикого расширения нелепого культа самого человечного человека, чему, ежели подходить канонически, абсолютно противоречит научный тезис о роли личности в истории.
В общем, если есть болото, то змеи сами заведутся, при этом всех не передавишь. Так что рассказ не просто хороший, но и полезный.
Очень хороший рассказ. Даст фору всем нынешним многотомным альтернативкам.
«Кто такой тот «усатый неудачник» становится понятно с первых строчек, где он появляется. Однако автор в финале считает нужным разжевать (для тех, кто «на бронепоезде»): это был Гитлер, дорогие товарищи».
И правильно сделал. Фантастику не только взрослые читают. (А в советские времена вообще считалась в основном детской литературой). Я впервые прочитал этот рассказ лет в десять, и авторское «разжёвывание» было очень кстати.
На мой взгляд, идея рассказа достаточно спорна. И опирается на догмы марксистско- ленинской философии о роли личности в истории. То есть, если бы не было Гитлера, то был бы обязательно кто- то похожий. Но это не совсем так, а вернее, совсем не так. Жизнь — беспрерывная цепь случайностей, и, если кто хорошо знает историю Германии тех времен, тот знает, что судьба самого Гитлера и его движения неоднократно висела на волоске. В целом же рассказ великолепен, и, прочитанный в детстве, оставил неизгладимое впечатление.
Полностью согласен, что не от конкретного человека зависит ход истории, а скорее от социальной обстановки в то время.
Слабый рассказ, очень слабый. Идейно спорный, но так именно эту идею автору не удалось раскрыть, только проиллюстрировать, и даже скорее наметить, мазнуть слегка. Во-первых, история не имеет «всеобщих законов», как в физике. В каком-то случае действуют законы масс, в каком-то — роль личности. Так что сам по себе рассказ не доказательство.
Ну, взялся за историю возникновения Третьего Рейха, ладно. Но так надо было чётко, в деталях, возможно, с тремя-четырьмя фигурами (а не одно изменение) раскрыть, что состояние общество было таково, что вот. — кто не встань, всё будет фюрер.
А так получилась юмореска какая-то. Занудная к тому же.
Очень слабый рассказ.
К сожалению, этот эксперимент нельзя провести на практике, он так и останется исключительно умозрительным. Однако мне кажется, что если бы такой эксперимент был проведен в России 90-х — нулевых годов, то результат все равно был бы тем же, пусть и не на нынешнем персональном уровне. Маятник истории раскачивается одинаково: революция — реакция, подъем — откат.
Идея рассказа спорна. Не может для истории пройти бесследно «выпадение» Личности из так сказать обоймы. Или даже не истории вообще, а скорее истории геополитки. В конце концов не будь Колумба, Европа все равно получила бы картофель, табак и сифилис, а без Адольфа Аллоизовича был бы Третий Рейх — это вопрос.
Это рассказ — эпоха. Он таков же по значимости, как рассказ Бредбери про раздавленную бабочку.
Этот рассказ должен входить в обязательный курс чтения тех, кто прикасается к фантастике. Талант Гансовского-фантаста, Гансовского-художника столь ярко засиял в этом рассказе, что любые комментарии к нему меркнут и становятся необязательными.
Этот рассказ просто нужно читать, и всё.
Я знаю две вещи: историю нельзя изменить и история ничему не учит. Рассказ получился несколько нравоучительный, предсказуемый и детально разжеванный для тех кто не поймет. Осталась за кадром и роль черта или дьявола, что он хотел получить, или получил? В целом можно прочитать для получения полного представления о творчестве автора.
Приём «истребления тиранов» (см. одноимен. произведение В. В. Набокова) применён и С. Гансовским в «Демоне истории», и Стивеном Фраем в «Как творить историю» [Making History] С одинаковым неуспехом: место одного тирана занял другой, — только у этих двух авторов наблюдается зеркальная симметрия результата: у Гансовского на место неведомого «нашей» истории тирана приходит Гитлер, а у Фрая, наоборот, Гитлер заменяется иным, более хладнокровным и рассчётливым, злодеем.
Гансовский прав в том, что каждое государство при своем развитии подкатывается к какому-либо событию. И потом становится неважно, кто руководит этим событием. События идут своим чередом. Можно их немного видоизменить, но не больше, отменить или коренным образом переделать его нельзя
Классический пример того, что такое «альтернативная история». Вена 1914 года описана так живо, что кажется, сам там побывал вместе с героями рассказа. Сюжет динамичный, но очень предсказуемый. Кто такой тот «усатый неудачник» становится понятно с первых строчек, где он появляется. Однако автор в финале считает нужным разжевать (для тех, кто «на бронепоезде»): это был Гитлер, дорогие товарищи. Ну а с взглядом писателя на историю трудно не согласиться. Не будь Ленина, на его месте мог оказаться Троцкий, ну а вместо Гитлера — какой-нибудь Юрген Астер.