санаторий вороново история усадьбы
Санаторий вороново история усадьбы
Историческое прошлое усадьбы Вороново насчитывает несколько столетий. Во второй половине XV века оно принадлежало Григорию Давыдовичу Волынскому. До 40-х годов XVIII века Вороново было родовой вотчиной дворян Волынских – смелых и преданных московскому князю «служивых людей».
Родоначальником этого крепкого семейства Волынских был сын литовского князя на Волыни Кариата Михаила Гедеминовича – Дмитрий Боброк.
Великий князь Дмитрий Иванович дал ему в жёны свою сестру Анну Ивановну и пожаловал большими вотчинами. Получив в Москве прозвище «Волынский», ставшей родовой фамилией, Дмитрий Михайлович Боброк-Волынский стал отличным воеводой. Он участвовал во всех походах Дмитрия Донского и особенно отличился на Куликовом поле, когда стоял во главе засадного полка и своевременным и решительным выступлением предрешил победоносный исход сражения в пользу русских.
В конце XVI – нач. XVII вв. с. Вороново на речке Вороновке принадлежало Александру Ивановичу Воронову-Волынскому, который отдал вотчину в приданое своей дочери Марфе Александровне (Булгаковой). Последняя приняла постриг в Московский Вознесенский девичий монастырь и в 1629 году отказала свою вотчину село Вороново Троице-Сергиеву монастырю.
В 1640 г. вследствии челобитья Фёдора Васильевича Волынского «эта вотчина отдана ему на выкуп у Троицкого монастыря».
Последний владелец села Воронова из рода Волынских – Артемий Петрович, претерпев ряд неудач по службе при Петре I, Екатерине I, и Петре II, при императрице Анне Иоанновне прошёл путь, поднимаясь по служебной лестнице вверх от скромного военного инспектора под начальством Миниха в 1730-м до кабинет-министра в 1738 году. Являясь кабинет-министром, А.П. Волынский начал бороться с засильем иностранцев при дворе. Был обвинён в организации государственного переворота и 27 июня 1740 года казнён за участие в заговоре против Бирона. По решению суда все имения его были конфискованы.
В 1741 году вступившая на российский престол императрица Елизавета Петровна отменила приказ о конфискации и в 1742 году вернула Вороново наследникам. Спустя 5 лет наследницей своего отца стала одна из дочерей А.П. Волынского Мария Артемьевна, получив Вороново в приданое. Мария Артемьевна вышла замуж за графа, генерал-поручика, сенатора, президента Вотчинной коллегии Ивана Илларионовича Воронцова. После женитьбы на Марии Артемьевне Иван Илларионович вышел в отставку и поселился в Воронове. Это было время расцвета усадьбы и формирования её дворцово-паркового ансамбля. О роскоши и великолепии созданной усадьбы говорит тот факт, что в 1775 году в Вороновском имении останавливалась Екатерина II. Екатерина Дашкова в своих «Записках» пишет: «Императрица предприняла несколько поездок, между прочим, в Калугу, где остановилась в великолепном поместье моего дяди, графа Воронцова».
По прошению графа Ивана Илларионовича Воронцова из Московской Духовной Консистории 15 апреля 1752 года послан указ о разрешении в селе Воронове вместо ветхой деревянной церкви построить новую каменную с приделами великомученика Артемия и преподобной Марии Египетской. Автором проекта постройки каменной церкви и колокольни стал известный московский зодчий Карл Иванович Бланк. К 1762 году каменный храм с двумя приделами был построен. По просьбе графа И.И. Воронцова освятить храм Спаса Нерукотворенного Образа в селе Вороново, 16 августа 1763 года по благословению митрополита Тимофея освящение храма совершил архиепископ Крутицкий Амвросий.
После смерти графа И.И. Воронцова усадьба переходит во владение его сына Артемия Ивановича (названного Артемием в честь деда Артемия Петровича) Воронцова /1748-1813/. Артемий Иванович в 1773 году поступил на службу камер-юнкером и впоследствии стал действительным статским советником, камергером и сенатором. Женившись на П.Ф. Квашниной-Самариной /двоюродной сестре бабушки Пушкина – Марии Алексеевны Ганнибал/, он становится 8 июля 1799 г. крестным отцом А.С. Пушкина. /Дочь Артемия Ивановича Анна приходилась троюродной сестрой Надежды Осиповны Ганибалл, матери А.С. Пушкина/. Новый хозяин усадьбы предпринял грандиозные работы по её усовершенствованию. Артемий Иванович приглашает в Вороново архитектора Н.А. Львова, и он возводит в усадьбе трёхэтажный корпус дома-дворца с двумя боковыми флигелями, связанными переходами. Перегородив плотинами речку Вороновку, он устроил систему прудов с различными уровнями. Создав великолепную усадьбу, А.И. Воронцов окончательно разорился и вынужден был при помощи своего зятя графа Д.П.Бутурлина, (мужа дочери Анны Артемьевны), продать родовую вотчину.
С 1800 года владельцем Воронова становится граф Фёдор Васильевич Ростопчин, который заводит в новой усадьбе образцовое хозяйство. В 1812 году граф Ф.В. Ростопчин был назначен главнокомандующим в Москве. Когда армия Кутузова, оставив Москву, двигалась на Тарутино, Ростопчин приехал в усадьбу и поджёг её. Присутствовавший при этом английский комиссар генерал Вильсон впоследствии вспоминал: «Дворец в Воронове был великолепный и действительно величественный… обстановка отличалась сказочной роскошью». Этот поступок графа Ф.В. Ростопчина отразился на судьбе церкви Спаса Нерукотворенного Образа. После поджога усадебного дома граф написал вызывающее послание французам и прибил к церковной двери: «Восемь лет украшал я это село, в котором наслаждался счастием среди моей семьи. При вашем приближении обыватели, в числе 1720, покидают свои жилища, а я предаю огню дом свой, чтобы он не был осквернён вашим присутствием…. Здесь найдёте вы только пепел». В ответ на это во время постоя французских войск в Воронове церковь Спаса Нерукотворенного Образа была осквернена – в ней размещалась неприятельская кавалерия.
После смерти Ф.В. Ростопчина и Е.П.Ростопчиной в 1859 г. село Вороново продаётся их сыном Андреем Фёдоровичем разным владельцам усадьбы.
В конце 1870-х гг. усадьбу покупает граф Александр Дмитриевич Шереметьев. Историк граф Сергей Дмитриевич Шереметьев, купивший Вороново у своего брата, отдаёт его в приданое своей дочери Анне Сергеевне, вышедшей в 1894 году замуж за графа Александра Петровича Сабурова. После венчания зимой супружеская пара жила в Петербурге, а лето проводила в Воронове. Горька судьба последних хозяев Воронова. После революции Граф Сабуров был арестован и расстрелян, жена его, Анна Сергеевна, прошла и тюрьму, и ссылку, двое их сыновей погибли в лагерях.
Таинственное Вороново
На территорию старинной усадьбы Вороново, где сейчас находится лечебно-реабилитационный центр Минэкономразвития, попасть гораздо сложнее, чем на территорию усадеб Архангельское или Марфино, принадлежащих ныне Министерству обороны. Видимо, у Министерства экономического развития гораздо больше секретов, нежели у военного ведомства.
Вороново, одна из старинных подмосковных усадеб, находится теперь в центре «Новой Москвы».
В 1726 году усадьба переходит к Артемию Петровичу Волынскому. Нам он известен, в первую очередь, по роману Ивана Лажечникова «Ледяной дом». Именно по инициативе Волынского была устроена потешная свадьба князя Голицына с калмычкой Бужениновой.
Имение Волынских подлежало конфискации, а дети его отправлялись в пожизненную («вечную») ссылку в Иркутскую губернию.
Ходит легенда, что Анне Иоановне частенько стал являться призрак казненного Волынского, вследствие чего, через три с половиной месяца после его смерти, её величество отошла в лоно Авраамово в сорокасемилетнем «ягодном» возрасте.
Елизавета Петровна, придя к власти, в 1742 году отменила приказ о конфискации и возвратила имение наследникам, а самих наследников вернула из ссылки (думаю, они туда даже не успели добраться).
Дочь Волынского Мария Артемьевна была выдана Елизаветой (своей троюродной сестрой) замуж за графа Ивана Илларионовича Воронцова, младшего брата канцлера М.И.Воронцова, участника переворота 1741 года, приведшего дщерь Петра I на российский престол.
Воронцовы поселились в Воронове и начали всячески его обустраивать, для чего был приглашен архитектор Карл Бланк, уже достаточно известный к тому времени.
Надо заметить, что это один из немногих храмов, который не был закрыт в советское время и оставался действующим, а его интерьер дошел до нас практически в первозданном виде.
На пятнадцати гектарах площади разбивается регулярный английский ландшафтный парк, расширяется рукотворный пруд. До наших дней сохранилась великолепная пихтовая аллея, подобной которой нет во всём Подмосковье.
Маленькая Голландия поддержана имитацией гребного канала, по которому можно и сейчас прокатиться на лодке или катамаране. Вид с лодки на домик невероятно живописный, ни с чем не сравнимый.
Достаточно недавно они ещё стояли на своем месте и замечательно подчёркивали перспективу и въезд в парк, но куда они делись, никто не знает. Вечная история!
При следующем хозяине усадьбы Артемии Ивановиче Воронцове он, кстати, был крёстным отцом А.С. Пушкина, грандиозные работы по дальнейшему обустройству усадьбы продолжились.
В Вороново приглашается знаменитый архитектор Н.А. Львов, который проектирует и руководит строительством нового трехэтажного дома-дворца с двумя боковыми флигелями, связанными переходами. До нашего времени сей прекрасный дворец, к великому сожалению, не дожил. Но, каким-то чудом уцелели чертежи, по которым можно хотя бы приблизительно оценить красоту и грандиозность постройки.
Зато сохранились портреты семейства Воронцовых из семейной портретной галереи, написанные великими русскими художниками Ф.С. Рокотовым и Д.Г. Левицким. Сейчас они экспонируются в Государственном Русском музее Санкт- Петербурга.
Николаем Александровичем Львовым был построен конный двор с манежем на сто лошадей.
По углам манежа располагались четыре круглые башенки. Позднее, следующий владелец усадьбы граф Ф.В. Ростопчин открыл поблизости конный завод, заказал статуи коней, покрыл их сусальным золотом и установил на каждой башне.
Устояла только одна башня, остальные вместе с усадебным домом пострадали в войне с Наполеоном.
Французы стащили с пьедесталов фигуры коней, думая, что они сделаны из золота, но кони, упав на землю, разбились. ( Не отсюда ли пошла поговорка: «Двинуть кони»?).
Конный двор сохранялся вплоть до 50-х годов двадцатого века, но в итоге его разобрали.
А.И.Воронцов создал великолепный усадебный комплекс, но разорился и был вынужден продать Вороново.
Ростопчин лично занимается обустройством усадьбы. Будучи «англоманом», вводит новые методы обработки земель, механизирует рабочие процессы, выписывает из Англии специалистов по земледелию и инженеров.
Но главное внимание уделяется конному заводу, основанному им в Вороново в 1802 году. Здесь разводится англо-арабская помесь лошадей, предназначенная только для верховой езды. Для ухода за ними ветеринары выписывались также из-за границы.
Из Германии Федор Васильевич приглашает искусного садовника, создавшего в Вороново по проекту Джакомо Кваренги дивную оранжерею.
Из Италии для украшения парка привозят великолепные мраморные статуи, из Франции и Англии везут роскошную мебель, вазы, бронзовые изделия, полотна известных художников, сервизы из серебра, гобелены.
Внешнюю часть здания украшали гигантские скульптурные группы с изображением людей и лошадей. Залы усадебного дома были полны музейных экспонатов, а редчайшие книги библиотеки вызывали восторг даже у искушенных книголюбов. Благодаря всему этому великолепию Вороново получило название «маленький Версаль».
Погостить в Вороново приезжала из городу Парижу очень популярная в те времена писательница мадам де Сталь, сын знаменитого экономиста Артур Юнг в 1805 году также почтил своим вниманием усадьбу.
Веселая, интересная, разнообразная жизнь текла в Воронове вплоть до июня 1812 года.
29 мая Ростопчин был назначен главнокомандующим Москвы, а 24 июня началась Отечественная война.
Когда русская армия, оставив Москву, двигалась на Тарутино, Ростопчин приехал в усадьбу и поджег её, чтобы не досталась неприятелю.
Здесь начитаются загадки. По словам очевидцев, среди пепла и развалин главного усадебного дома не было, пусть и обгоревших, скульптур из мрамора и бронзы. Накануне поджога, граф на телегах отправил своих дворовых в Липецкое поместье отца. Но, никаких сундуков с ценностями в этом обозе замечено не было. Отсюда и пошли слухи, что все свои несметные богатства он спрятал в подземных ходах усадьбы
Историки говорят о наличии глубоких подземных лабиринтов, соединяющих усадебные строения. Подземные постройки действительно находили на этой территории, но секрет клада Ростопчина до сих пор не раскрыт…
После окончания войны, граф подавал прошение царю о денежной помощи за утраченное поместье, но царь отклонил его в связи с тем, что высшее Московское общество было уверено, что большую часть своих богатств Ростопчин спрятал.
Но если клад был спрятан в подземелье, почему же после ухода французов граф не вскрыл тайник? Он просто не мог этого сделать, т.к. поджёг не только свой прекрасный дворец, но и отдал приказ о поджоге Москвы (хотя сам Ростопчин это всегда отрицал). И многие москвичи, потерявшие свое имущество, требовали от Ростопчина компенсации.
Так что, графу никак нельзя было раскрывать свои ценности. В 1815 году он вышел в отставку и уехал в Париж.
Вернулся в Россию в 1823 году, но вскоре заболел и через три года умер. Тайна клада ушла с ним в могилу.
Получается, что подземный ход есть, но масштабные поиски до сих пор не проводились, и проводится в ближайшее время не будут. А без них тайна сокровищ Ростопчина еще долго будет будоражить искателей приключений. (Сама видела в посёлке людей с лопатами).
А может, клад давно выкопан и находся в тайных комнатах какого-нибудь особнячка на Рублёвке?!
С Ростопчиным связана еще одна загадочная история.
На территории усадьбы находится курган, в котором, говорят, погребён любимый конь Ростопчина. Из глубины веков пришёл обычай хоронить лошадей стоя, и высота кургана вполне подходит под легенду о вороном друге. На расположенной рядом плите, по словам старожилов санатория, раньше можно было распознать надпись с пожеланиями спокойного сна, явно адресованную не человеку.
Я никаких следов надписи не заметила, хотя очень долго и старательно вглядывалась.
После смерти Ф.В.Ростопчина разоренное врагами имение наследует его младший сын Андрей Фёдорович.
Умнейший человек, литератор, меценат, филантроп, в достаточно короткий срок восстанавливает Вороново и проводит в нём летние месяцы вместе со своей супругой Евдокией Петровной Сушковой-Ростопчиной.
Детство Евдокия провела в старинной усадьбе с заросшим садом на Чистых Прудах, любуясь с Меншиковой башни чудными московскими закатами.
Не писать стихи, созерцая всю эту красоту, было просто невозможно.
Девочка уходила в глубину сада, совершенно одна и только вдохновение было с ней в эти, исполненные внутреннего трепета минуты и часы.
Стихи рождались сами собой:
«Дни детства, полные страданья,
Неконченных, неясных дум,
Когда в тревожном ожиданье
Мой юный оперялся ум…»
Её стихотворение «Талисман» было опубликовано в журнале «Северная пчела» в 1831 году с подачи П. Вяземскго. Позже А. Алябьев положил его на музыку. Однако писать, а уж тем более, печатать стихи барышне её круга было не к лицу. О публикации в семействе Пашковых узнали, и поэтессе «крепко досталось».
Евдокия (уже Ростопчина) буквально влюбилась в Вороново, посвятила ему целый «вороновский» цикл стихотворений. Это, например, «В деревне», «Колокольчик», «Одна поэзия» и многие другие.
Тесная дружба связывала Е. Ростопчину с А.С. Пушкиным, М.Ю. Лермонтовым, который посвятил ей замечательные строки:
«Я верю: под одной звездою
Мы с вами были рождены;
Мы шли дорогою одною,
Нас обманули те же сны».
Лето 1857 г. Евдокия Петровна, как обычно, проводила в Вороново. Там и узнала, что у неё не просто упадок сил, а рак. Она вернулась в Москву, надеясь, что лечение поможет. Не помогло… В последнем письме к своему другу Александру Дюма она писала: « Вы знаете, что я женщина слова и, в тоже время, пера. Во всяком случае, до свидания, если не на этом, то на том свете».
3 декабря 1858 года в возрасте 47 лет она умерла в своём доме на Новой Басманной улице, 16 (до нашего времени сохранился в сильно перестроенном виде.) Отпевали её в церкви Петра и Павла. Похоронили на Пятницком кладбище Москвы.
А стихи Евдокии Ростопчиной – чудный поэтический дневник – и сейчас читают. Её мечта исполнилась, он «хранит её скромный след». Именно она открыла дорогу в литературу многим русским женщинам.
В начале двадцатых годов прошлого века усадьба Вороново полностью сгорела. Впоследствии её частично восстановили, открыли там техническую школу для рабочих.
В годы Великой Отечественной здесь был госпиталь и офицерские курсы.
После окончания войны началась крупномасштабная реставрация усадьбы по сохранившимся чертежам.
Некоторое время здесь находилась Всесоюзная Академия сельскохозяйственных наук.
А в 1966 году в усадьбе открывается дом отдыха Госплана СССР. Замечательно, что усадьба досталась именно Госплану, вряд ли кто-то другой мог справиться с огромным объемом работ по ремонту и восстановлению хотя бы внешнего облика и территории усадьбы. Внутренние интерьеры, конечно же, не сохранились, лишь вестибюлю вернули первозданный вид.
Сейчас в здании размещаются несколько фешенебельных номеров санатория «Вороново».
На первом этаже расположена большая гостиная с белым роялем, в которой проходят литературные вечера, посвященные Е.П.Ростопчиной, встречи с поэтами и актерами.
Самое главное, что в усадьбе сохранился дух времени. Нужно только уйти подальше в парк и просто дышать этим чистейшим воздухом, настоянном на аромате хвои, трав, цветов и наполненному памятью веков.