почему князь пожарский не стал царем
Как казаки не дали князю Пожарскому стать русским царем
Какие события Смутного времени ни возьми, везде активнейшую роль играют казаки. Без них Смута не началась бы. Но без них она бы и не закончилась.
От самозванца к самозванцу
Осенью 1604 года Лжедмитрий I перешел границу русского государства. Две трети его войска составляли казаки, главным образом украинские. А в январе 1605 года самозванца покинула значительная часть польского «рыцарства», после чего он потерпел сокрушительное поражение под Добрыничами.
Казалось, авантюра закончилась. Но войско Бориса Годунова увязло под Кромами. Несколько месяцев пришедшие с Дона казаки атамана Корелы обороняли эту крепость. По сути, именно они спасли тогда Лжедмитрия.
Борис Годунов
Годунов не жаловал казачество, оно платило ему той же монетой. Лжедмитрий — на свою беду — тоже не оценил казаков. Он заплатил им за услуги, но под давлением бояр распустил пришедшие с ним в Москву казачьи сотни. Оставил только атамана Корелу, который на радостях пустился в поход по московским кабакам и спился. А Лжедмитрия свергли и убили.
Тысячи казаков пришли в тушинский лагерь к новому самозванцу — Лжедмитрию II, а затем влились в ряды Первого ополчения, выступившего против поляков. Ополчение состояло из двух частей. С одной стороны, казаки во главе с «тушинскими боярами» Дмитрием Трубецким и Иваном Заруцким, с другой — дворяне, которых возглавлял Прокопий Ляпунов.
Казачество, мягко говоря, не ладило с дворянством. Этим ловко воспользовались поляки. Они подбросили подложную грамоту, якобы написанную Ляпуновым, «что будто велено казаков по городом побивать». Возмущенные казаки вызвали Ляпунова на круг. Он явился и был убит. Многие дворяне спешно покинули ряды ополчения.
А в марте 1612 года ополченцы-казаки присягнули очередному самозванцу — Лжедмитрию III, который обосновался в Пскове. Тут уж все дворяне ушли из ополчения. А потом ушли и казаки Заруцкого. Остался только казачий «полк» князя Трубецкого.
Но в это время за дело взялось Второе ополчение, дворянское, созданное князем Дмитрием Пожарским и Кузьмой Мининым. В сентябре 1612 года казаки Трубецкого объединились с дворянами Пожарского. Большой дружбы не было. Более того, современники говорили о «вражде великой». Люди Пожарского получали деньги и провиант из богатых северных городов, а казаки Трубецкого, уже полтора года стоявшие под Москвой, бедствовали и грозили «разорити дворянские полки».
Однако поляков из Москвы оба ополчения изгоняли вместе, а Китай-город взяли штурмом именно казаки Трубецкого.
Дворяне-ополченцы по большей части разъехались из Москвы. А казакам ехать было некуда. Это были не «исконные» казаки, а беглые холопы, крестьяне и разорившиеся дворяне, «показачившиеся» уже во время Смуты. На Дону или на Волге многие из них никогда и не бывали, никто их там не ждал. Они остались в Москве.
По словам летописца, казаки «всю казну московскую взяша». Но и после этого они не унимались и требовали жалованья. Требовали так настойчиво, что «хотеша побить начальников».
Чтобы прекратить эти безобразия, нужно было срочно выбрать царя. Для чего и собрали Земский собор. Историки часто описывают собор как серьезный представительный орган. Собрались, дескать, лучшие люди и обсуждали кандидатуры. Регламент, процедура, голосование — все как положено.
В конце XX века обнаружился интереснейший документ — «Повесть о Земском соборе 1613 года». Ее написал современник событий. А описал он скорее бардак, чем «демократические выборы».
Дайте нам государя
Земский собор собрался и стал обсуждать кандидатуры. Бояре хотят польского царевича Владислава, но «о том говорить не смеют, боясь казаков». А смеют говорить о шведском герцоге Карле Филиппе.
У казаков изначально было две кандидатуры. Первая — сын Лжедмитрия II и Марины Мнишек по прозвищу Ворёнок. Вторая — Михаил Федорович Романов, сын Филарета, ставшего патриархом в Тушино, при том же самом Лжедмитрии II. Не будем забывать, что казаки-ополченцы — это выходцы из тушинского лагеря.
Федор Романов при Борисе Годунове был насильно пострижен в монахи под именем «Филарет». Это лишало его прав на престол.
иллюстрация: «Царский титулярник» (1672)
Конечно, на соборе рассматривались и другие кандидатуры. В частности, руководители ополчения — Трубецкой и Пожарский.
Трубецкой все время работы Земского собора поил казаков, «моля их, чтоб быти ему на России царем». А Пожарского позже обвиняли, что он истратил на свою «предвыборную кампанию» двадцать тысяч рублей.
В итоге казаки выдвинули сына Филарета — 16‑летнего Михаила Федоровича. Но бояре отвергли его кандидатуру, желая поставить царем шведа Карла Филиппа. Или — на худой конец — кого-то из своего круга. Депутаты зашли, так сказать, в конституционный тупик. Хотели даже избирать царя жребием. Но сперва объявили перерыв на две недели.
В это время казаки пришли к местоблюстителю Ионе, выломали ворота и «з грубными словесы» орали: «Дай нам, митрополит, царя, государя на Россию, кому нам поклонитися и служити и у ково жалованья просити». Разумное требование: нет царя — нет и бюджетного финансирования.
В такой обстановке Земский собор возобновил заседания. А обстановка только ухудшилась. Казаки ворвались в Кремль, осадили дворы Пожарского и Трубецкого и обвинили бояр, что они затягивают выборы, поскольку хотят сами править. А надо не самим править, а избрать Михаила Федоровича.
Как ни странно, возражал казакам дядя их кандидата — Иван Никитич Романов. Он говорил: «Тот князь, Михайло Федорович, еще млад и не в полнем разуме». «Но ты, Иван Никитич, стар, в полне разуме, — отвечали казаки, — и ты ему крепкий потпор будеши».
Казаки не отходили от Кремля, пока собор не присягнул Михаилу Федоровичу. Шведские лазутчики подтверждали, что Михаила избрали против воли бояр и только после осады боярских дворов. Говоря по-простому, на депутатов было оказано давление. И не хилое. В принципе, Романовы обязаны избранием казакам. Недаром литовский канцлер Лев Сапега сказал Филарету: «Посадили сына твоего на Московское государство одни казаки-донцы».
Казачество одержало победу, но плодов ее не вкусило. Поставленный ими на трон Михаил Федорович «казачьим царем» не стал. Он был царем дворянским. А вольное казачество, в годы Смуты заполонившее Россию, отправилось обратно на окраины, где ему предстояло и сражаться с врагами, и сеять новые смуты.
Василий Ключевский о выборах царя
«Видя слабосилие дворянской рати, казаки буйствовали в освобожденной ими Москве, делали, что хотели, не стесняясь временным правительством Трубецкого, Пожарского и Минина. Но в деле царского избрания они заявили себя патриотами, решительно восстали против царя из чужеземцев, намечали, «примеривали» настоящих русских кандидатов. »
Василий Ключевский (1841–1911)
Автор текста: Глеб Сташков
Материал из выпуска №28 журнала «Ваш тайный советник», тема номера — «Казаки».
Почему спаситель Отечества Пожарский не стал русским царём
440 лет назад, 1 ноября 1578 года, родился князь Дмитрий Пожарский, который стал впоследствии национальным героем России. Во время Смуты он стал одним из командующих (вместе с Кузьмой Мининым) Второго ополчения и в 1612 году освободил Москву от польских оккупантов, восстановил русскую государственность. Образ Пожарского навсегда вошёл в историческую летопись России.
После того как царя Василия Шуйского свергли, а московские бояре заключили договор о приглашении на царский престол польского королевича Владислава и польско-литовские войска заняли Москву, князь Пожарский стал участником Первого земского ополчения под началом рязанского воеводы Прокопия Ляпунова. Пожарский возглавлял один из передовых отрядов земского ополчения, которое подтягивалось к Москве. Во время антипольского восстания в Москве, начавшегося 16 марта 1611 года, Пожарский не остался в стороне и бросился в бой. Его воины вели бой на Сретенке. Ратники Пожарского держались до последнего и покинули город только тогда, когда их выгнал из столицы мощный пожар, испепеливший почти весь город. Москву зажгли немецкие наемники по приказу гетмана Гонсевского. В последний день боев на Сретенке, 20 марта, Дмитрий Михайлович получил тяжелое ранение в ногу, став до конца жизни хромым. Из Москвы тяжелораненого воеводу увезли в его вотчину, село Мугреево Суздальского уезда.
Это время лидеры земского движения использовали для формирования Совета всей земли, освященного собора. Были организованы приказы, органы местного управления на подконтрольных территориях. Войска проходили доукомплектование, велись дипломатические переговоры. Князь Пожарский и Совет всей земли подыскивали претендента на московский трон. Надо заметить, что тогда стала популярна мысль «приискать» монарха за рубежом, чтобы он не был связан со внутренними сварами и элитарными кланами. Но при этом сохранялось главное условие: будущий царь должен принять православие. Популярным кандидатом был шведский принц Карл-Филипп. «Ярославское правительство» вело переговоры со шведами, но в реальности это было прикрытие. Царем должен был стать Пожарский – спаситель России, талантливый государственный и военный деятель, представитель древнего рода Рюриковичей.
Поэтому Пожарский и Минин и не спешили идти к Москве, готовили «тыл». Поляки в Москве были осаждены остатками Первого ополчения, голодали, военной угрозы уже не представляли. В конце июня 1612 г. в Ярославль приехал келарь Троице-Сергиева монастыря и предводитель казаков Авраамий Палицын, просивший Совет всей земли ускорить движение к Москве. Пожарский по-прежнему не спешил. В июле 1612 г. на Дмитрия Михайловича было совершено покушение, подготовленное одним из лидеров Первого ополчения – атаманом Заруцким. Участники покушения были задержаны, всё рассказали, но казнить их князь Дмитрий не дал, надеясь договориться с казаками.
М. И. Скотти. «Минин и Пожарский» (1850)
Москва была освобождена от поляков. В последующие годы князь Дмитрий постепенно устранялся от реального управления страной, перестал быть заметной фигурой и занимал второстепенные должности. В разное время руководил Ямским, Разбойным, Приказных дел, Московским судным приказами. Выполнял дипломатические задачи, был воеводой в Нижнем Новгороде и Переяславле-Рязанском. 20 апреля 1642 г. герой России князь Д. М. Пожарский умер.
Постепенно память о нём стерли. Михаил Романов и его отец Филарет (Фёдор Романов – отец первого царя из рода Романовых, фактически правил за него, один из тех, кто развязал Смуту в России) сделали всё, чтобы подвиг Минина и Пожарского был забыт и затерялся среди романовских сказок, вроде «чудесного избрания» царя Михаила. Первым, кто вспомнил о подвиге Минина и Пожарского был царь Пётр Первый. Позже о национальных героях стали вспоминать в годы военных неудач. Так, события начала XIX века и Отечественная война 1812 года всколыхнули патриотические настроения. На этом фоне и стал создаваться культ Минина и Пожарского. Появляются стихи, посвященные подвигу Пожарского и Минина, в 1818 г. на Красной площади ставят им памятник с краткой надписью на постаменте: «Гражданину Минину и князю Пожарскому благодарная Россия». С этого времени Минин и Пожарский стали одними из самых популярных исторических личностей России. Они стали символизировать жертвенный подвиг во имя Отечества.
7 ноября 1941 года Сталин, принимая парад на Красной площади, напутствовал уходящие на фронт полки: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков – Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского Александра Суворова, Михаила Кутузова!»
Памятник Минину и Пожарскому в Москве. Выполнен по проекту архитектора Ивана Мартоса в 1818 году
Почему спаситель Отечества не стал русским царем
Пропаганда Романовых нарисовала образ храброго, честного служаки, который даже и помыслить не мог и о царском венце и передал престол «ангельскому» юноше. Но реальность была иной. Князь Дмитрий Михайлович и Минин готовили в Ярославле Земский собор, который должен был выбрать славного воеводу царем, а поддерживавшего его митрополита Кирилла – патриархом. Со Смутой было бы быстро покончено. Вся история Русского государства могла пойти иным путем.
Однако судьба распорядилась иначе. В июле 1612 года войско гетмана Ходкевича двинулось на Москву. Перед Пожарским и Мининым возникла роковая «вилка»: идти к Москве, что означало крушение плана спасения государства, который уже воплощался в жизнь. Под Москвой придётся сотрудничать с остатками Первого ополчения, делиться с ним плодами ополчения. То есть признать законность его вождей, простить «воровских казаков». При этом в Москве сильны позиции бояр-предателей, которые по прежнему имели большую власть и силу (богатства, земли и людей), то есть возможности повлиять на выборы царя. Но, с другой стороны, стоять в Ярославле и ждать, пока Ходкевич деблокирует Москву, тоже было опасно. Это компрометировало Второй ополчение, которое собиралось для освобождения Москвы, и особенно его вождей. Узнав о походе Ходкевича, многие казачьи атаманы из подмосковных «таборов»-лагерей умоляли Пожарского о помощи. С аналогичными просьбами выступало и духовенство. Из двух зол выбрали, казалось, меньшее. Выступили на Москву.
В ходе капитуляции поляков, засевших в Кремле, Пожарский совершил роковую ошибку. Он признал бояр «пленниками ляхов». После переговоров земские вожди и боярское правительство заключили договор и скрепили его присягой. Бояре получили гарантии того, что им будут сохранены родовые наследственные земли. В ответ Боярская дума, имевшая значение высшего органа монархии, согласилась аннулировать присягу польскому королевичу Владиславу и порвать отношения с польским королем. То есть земские воеводы по умолчанию признали ложь, что «литва» держала бояр в неволе во время осады Москвы. Фактически Пожарский и Минин могли этого не делать. Боярская дума утратила свою роль уже при Иване Грозном. А в годы Смуты Боярская дума себя полностью скомпрометировала. Да и сослав думы был весьма слабым. К 1612 году в России почти не осталось бояр, которым этот чин присвоил Иван Грозный. Кому-то дал боярский чин Борис Годунов, другим – самозванцы и Василий Шуйский, то есть весьма далекие от сакральности цари. Сама Боярская дума признала их незаконными царями, то есть и боярские чины были получены незаконно. Теперь род Ивана Калиты пресекся, и правителем России с точки зрения формального права должен был стать князь Рюрикович, а не потомок «худородных» бояр – холопов московских князей.
Кроме того, формальное право Пожарский мог поддержать правой силы – у сидевших в Москве бояр в это время не было дружин, «большие батальоны» были только у Дмитрия Михайловича и лидера Первого ополчения – Трубецкого. Таким образом, право и сила были в этот переломный момент на стороне князя Пожарского. Он мог спокойно признать бояр предателями («врагами народа»), что было правдой, отдать их под суд, а их земли и имущество отдать своим людям и казакам, укрепляя свои позиции в служилом сословии. Также стоит помнить, что Пожарский в это время был кумиром дворян, земских ратников и казаков – то есть народа. И каждому, кто пожалел бы бояр и стал противиться Пожарскому, казаки быстро бы головы срубили. Понятно, кого бы выбрали царем на Земском соборе 1613 года. На русском столе восстановилась бы династия Рюриковичей.
Однако Пожарский поступил благородно. Сам, своими руками исключил их из лагеря предателей и оккупантов (хотя именно бояре и устроили Смуту в России), вернул вотчины, сохранил богатство. И через несколько месяцев, вернув вотчины, бояре смогли восстановить свои личные отряды, вернуть власть и посадить на трон «своего» царя. Так появилась третья сила, кроме Первого и Второго ополчений, которая могла вести борьбу за престол. Более того, сила опытная в интригах, подлая.
Зиму 1612 – 1613 года князь Пожарский провёл в Москве. После освобождения столицы от поляков его влияние постепенно падало. Дмитрий Михайлович активно участвовал в борьбе за престол. Но на Руси не принято было предлагать себя в качестве кандидата на престол. В частности, ни Годунов, ни Михаил ни разу не предлагали себя на престол, а наоборот, категорически от него отказывались. Пожарский следовал традиции. Но, к сожалению, он совершил две роковые ошибки. О первой говорилось выше – не извёл предателей-бояр. Хотя имел на это право и силу для этого. Он мог подвергнуть их опале, конфисковать вотчины и богатства, ликвидировав как политических противников. Мог даже уничтожить физически. Вторая ошибка – роспуск дворянских отрядов Второго ополчения. В результате утратил силовой аргумент и воровские казаки, которых, видимо, подкупили заинтересованные лица, смогли с помощью угрозы применить силу, а в отдельных случаях и грубой силой протащить на престол Михаила Романова. То есть кандидата, который полностью устраивал боярские кланы, виновные в Смуте. Они сохранили власть, богатства и земли.
В польских и шведских источниках прямо говориться о том, что Михаила Романова посадили на трон казаки. В протоколах допроса стольника И. Чепчугова и дворян Н. Пушкина и Ф. Дурова, попавших в 1614 году в плен к шведам, сообщается: «Казаки и чернь не отходили от Кремля, пока дума и земские чины в тот же день не присягнули Михаилу Романову. Тоже рассказывали дворяне, которые попали в плен к полякам. Польский канцлер Лев Сапега прямо сказал пленному Филарету Романову: «Посадили сына твоего на Московское государство одни казаки». В апреле 1613 года шведский разведчик доносил из Москвы, что казаки избрали Михаила Романова против воли бояр, принудив Пожарского и Трубецкого дать согласие после осады их дворов. Французский капитан Маржерет, служивший в России со времени Годунова, в 1613 году в письме к английскому королю Якову отмечал, что казаки выбрали «этого ребенка», чтобы манипулировать им.
Фактически не было в Москве и правомочного Земского собора, чтобы избрать царя. Сам Михаил Романов был недалеким юношей, который не имел никаких заметных военных и государственных талантов. По «праву крови» он уступал всем своим конкурентам. Его отец был в плену у поляков, то есть у Польши оставалась возможность давления на русского царя. Избрание царем Михаила надолго лишала Россию духовного вождя – патриарха, так как Михаил и его мать желали в патриархи только Филарета. Наконец, «кроткий» (слабый умом) Михаил был настолько пустышкой, что за царя фактически правила его мать – инокиня Марфа и его родня – Салтыковы.
В результате вместо блестящего полководца, способного политика и дипломата, спасителя России, представителя священной династии Рюриковичей князя Дмитрия Пожарского, на трон возвели ничтожество, и все бояре, «враги народа», устроившие кровавую Смуту смогли спокойно вздохнуть. Против Пожарского сплотились все – часть духовенства, и московские бояре, отсиживавшиеся в Кремле с поляками, и недальновидный Трубецкой (сам мечтал о престоле), и воровские казаки.
Пожарский, распустив дворянские полки, лишил себя последней возможности занять московский стол. Часть дворян ушла на запад, воевать с поляками, а большая часть разъехалась по поместьям из-за отсутствия хлеба в Москве. Зато в Москве и Подмосковье остались тысячные толпы воровских казаков. В Москве за Яузой возник целый казацкий городок – Казачья слобода. Было и ещё несколько казацких таборов под Москвой. При этом казаков не донских, не запорожских, а местных – московских, костромских, брянских и т. д. Это были бывшие холопы, крестьяне, посадские люди. За долгие годы Смуты они привыкли к «вольной жизни» и возвращаться к прежним занятиям не желали. Они отвыкли работать и жили разбоем и подачками самозванных «царей». Пожарского и дворянское войско они люто ненавидели. Приход к власти Пожарского или шведского (польского) королевича был для них катастрофой. Донские казаки могли получить жалованье, подарки и с песнями уйти в свои станицы. А местным воровским казакам куда идти? Да и наломали дров они немало, не было города и селения, где казачьи банды не грабили бы, не насиловали, не пытали и не убивали. Возвращаться к мирной жизни и отвечать за свои дела они не желали.
Таким образом, стоявшие за Романовыми силы и воровские казаки быстро нашёл общий язык. Им нужен был слабый царь, сильной власти, при которой придется давать ответ, они не желали. В итоге и получилось так, что лучший вариант – с славным, храбрым воеводой, освободителем Москвы, вдобавок прямым Рюриковичем, и не прошёл. Тушинские казаки, тушинские бояре, тушинский патриарх и его родственники и протащили своего царя – недееспособного юношу, из рода, который с 1600 года участвовал во всех интригах и поддерживал всех самозванцев.
Третий Рим Дмитрия Пожарского или почему Пожарский не стал русским царём
Прежде чем написать новую альтернативу истории Российской Империи «Третий Рим» с точкой бифуркации 27 октября (4 ноября по новому стилю) 1612 года предлагаю рассмотреть статью с обоснованием возможности другого хода истории и высказать Ваше мнение.
КНЯЖЕСКАЯ РОДОСЛОВНАЯ: РЮРИКОВИЧИ МЫ
К началу XVI века князья Пожарские по богатству существенно уступали Романовым, но по знатности рода ни Романовы, ни Годуновы не годились им в подметки. Пожарскому не было нужды вписывать в родословную бродячих немцев («пришел из прусс») или татарских мурз, приезжавших на Русь основать православный монастырь («Сказание о Чете»). Не было нужды князьям Пожарским прилепляться к знатным родам по женской линии. Родословная князей Пожарково-Стародубских идет по мужской линии от великого князя Всеволода Большое Гнездо (1154–1212). И ни у одного историка не было и тени сомнения в истинности ее.
В 1238 году великий князь Ярослав Всеволодович дал в удел своему брату Ивану Всеволодовичу город Стародуб на Клязьме с областью. С конца XVI века Стародуб стал терять свое значение, и к началу XIX века это уже было село Клязьменский Городок Ковровского уезда Владимирской губернии.
Стародубское удельное княжество было сравнительно невелико, но занимало стратегическое положение между Владимирским и Нижегородским княжествами. Кстати, и вотчина Дмитрия Михайловича, село Мугреево, входила в состав Стародубского княжества.
По названию города Пожар (Погара) князь Василий Андреевич и его потомки получили прозвище князей Пожарских. В начале XV века стародубские князья становятся вассалами Москвы, но сохраняют свой удел.
Иван Федорович Пожарский был убит под Казанью в 1552 году. Отец нашего героя стольник Михаил Федорович Пожарский отличился при взятии Казани и в Ливонской войне. Но в марте 1566 года Иван Грозный согнал со своих уделов всех потомков стародубских князей. Причем беда эта приключилась не по их вине, а из-за «хитрых» интриг царя. Решив расправиться со своим двоюродным братом Владимиром Андреевичем Старицким, Иван IV поменял ему удел, чтобы оторвать его от родных корней, лишить его верного дворянства. Взамен Владимиру было дано Стародубское княжество. Стародубских же князей скопом отправили в Казань и Свияжск. Среди них оказались Андрей Иванович Ряполовский, Никита Михайлович Сорока Стародубский, Федор Иванович Пожарский (дед героя) и другие.
Высылка стародубских князей была не только частью интриги Грозного против брата, но и элементом колонизации Казанского края. Наши историки привыкли говорить о покорении Казани в 1552 году. На самом деле еще многие годы в Казанском крае шла жестокая борьба татарского населения против русских. Стародубские князья приехали не одни, а со своими дружинами и дворней. Они получили довольно приличные вотчины и второстепенные должности в администрации Казанского края. К примеру, Михаил Борисович Пожарский был назначен воеводой в Свияжск. Стародубские князья беспощадно подавляли восстания татар и внесли большой вклад в колонизацию края.
С 80-х годов XVI века часть вотчин в бывшем Стародубском княжестве постепенно была возвращена законным владельцам. Но «казанское сидение» нанесло серьезный урон князьям Пожарским в служебно-местническом отношении. Их оттеснили старые княжеские роды и новое «боярство», выдвинувшееся в царствование Грозного. Таким образом, Пожарские, бывшие в XIV – начале XVI века одним из знатных родов Рюриковичей, оказались на периферии.
ВЕРНОСТЬ ПРИСЯГЕ
Дмитрий Михайлович Пожарский родился 1 ноября 1578 года в Казанском крае. Но юность его прошла недалеко от Суздаля в родовом гнезде селе Мугрееве у реки Лух. Дмитрий стал вторым ребенком в семье, у него были старшая сестра Дарья и младший брат Василий. В 1587 году скончался отец, Михаил Федорович, и все заботы о семье пришлось взять на себя матери, Марии Федоровне, урожденной Беклемишевой.
В 1593 году 15-летний Дмитрий Михайлович Пожарский впервые прибыл на дворянский смотр. Борису Годунову не за что было гневаться на князей Пожарских, да и на другие рода Стародубских князей. С другой стороны, они не оказали особых услуг Борису, да и сам правитель предпочитал последовательное присвоение чинов служилым людям. В результате Дмитрий Михайлович был оставлен при царском дворе, ему присвоили звание рынды, а через пару лет стряпчего.
В 1602 году царь Борис пожаловал в стольники Дмитрия Михайловича и Ивана Петровича Пожарских. Для 24-летнего князя Дмитрия это считалось неплохим началом карьеры. Стольник Дмитрий Пожарский по царскому указу был отправлен на литовскую границу.
Об участии Пожарского в войне с Лжедмитрием I документальных данных нет. Скорей всего он оставался в Москве при особе государя. Вместе со всеми москвичами Дмитрий Михайлович целовал крест царю Димитрию и остался стольником при его дворе.
В ночь на 17 мая 1606 года Пожарский оказался в отъезде. Он был в родовом имении Мугреево и соответственно не участвовал в перевороте Василия Шуйского. Дмитрию Михайловичу фантастически везло, а может, наоборот, не везло, и он оставался в стороне от всех переворотов. И новый царь его не наградил и не наказал. Василий Шуйский произвел «перебор» стольников, в ходе которого свыше ста человек были лишены этого звания. Пожарский же по-прежнему остался «вечным» стольником.
В конце 1607 года под Москвой Пожарский многократно участвовал в боях с войском Ивана Болотникова. В июне 1608 года Пожарский отличился при защите Москвы от войск Тушинского вора. Именно его конный отряд в ночь на 4 июня остановил поляков Рожинского на Ваганьковском поле.
В июле 1608 года Пожарский впервые был назначен воеводой и стал командовать отдельным отрядом. В то время шла непрерывная борьба царских войск и Тушинского вора за контроль над коммуникациями.
Воевода Пожарский приказал атаковать «литовских людей» у села Высоцкого (сейчас это город Егорьевск). Тушинцы были наголову разбиты и бежали, оставив Пожарскому обоз – «многую казну и запасы». При этом Пожарский поссорился с коломенским воеводой Иваном Пушкиным, который предпочел отсидеться в остроге и отказался дать ратников в помощь Пожарскому. В итоге через несколько недель после сражения Пожарскому пришлось судиться у царя Василия с нахально заместничавшим Иваном Пушкиным. Род Пушкиных имел столь же «липовую» родословную, что и Романовы, а потянули на князя Рюриковича. Естественно, что царь отклонил их претензии, но драть их батогами, как в те времена было положено за оное преступление, не стал из-за шаткости своего положения.
Пожарского же царь пожаловал поместьем в Суздальском уезде, центром которого было большое село Нижний Ландех.
В 1609 году царь назначил Пожарского воеводой в Зарайск. Город имел стратегическое значение. Первая зарайская деревянная крепость была построена в XV веке на мысу, образованном высоким берегом реки Осетр (правый приток реки Оки) и островом Бубнова.
Во время свержения Василия Шуйского и начала правления семибоярщины Пожарский безвыездно находился в Зарайске и его окрестностях. Пожарский отказался целовать крест королевичу Владиславу и выжидал дальнейшее развитие событий. Прокопий Ляпунов из Рязани начал рассылать грамоты с призывами собрать ополчение и идти на Москву. Теперь царь Василий отрекся от престола, и свободный от присяги Дмитрий Михайлович со спокойной совестью поддержал Ляпунова.
СОРАТНИКИ
Король Сигизмунд решил уничтожить Ляпунова и специально для этого направил на Рязанщину большой отряд поляков и запорожских казаков во главе с воеводой Исаком Сунбуловым. Известие о приближении Сунбулова застало Прокопия Ляпунова в его поместье, и он успел укрыться в деревянной крепости городка Пронска. Ратников в Пронске было мало, и Ляпунов разослал по окрестным городам отчаянные письма о помощи. Первым к Пронску двинулся Пожарский со своими зарайскими ратниками. По пути к ним присоединились отряды из Коломны. Узнав о прибытии войск Пожарского, поляки и казаки бежали из-под Пронска.
Через некоторое время Сунбулову удалось собрать свое воинство, и он решил отомстить Пожарскому, вернувшемуся из Пронска в Зарайск. Ночью запорожцы попытались внезапно захватить зарайский кремль (острог), но были отбиты. А на рассвете Пожарский устроил вылазку. Казаки в панике бежали и больше не показывались у Зарайска.
Обеспечив безопасность своего города, Пожарский смог отправиться в Рязань к Ляпунову. Они договорились, что Ляпунов с ополчением двинется к Москве, а Пожарский поднимет восстание в самом городе. Для этого Пожарский и отправился в столицу. Есть основания полагать, что он прибыл в Москву не один, а с отрядом «ратных людей».
Как известно, в марте 1611 года Пожарский возглавил восстание москвичей против поляков. Получив серьезное ранение, славный воевода был увезен в свою вотчину.
Кузьма Минин поднимает Нижний Новгород против поляков. Новому ополчению нужен полководец. Кузьма настоятельно требует звать Пожарского, и только его.
Очень важно было и то, что Пожарский находился рядом с Нижним в селе Мугрееве. Наконец, не последнюю роль сыграло и личное знакомство Кузьмы Минина с князем.
Дело в том, что совладельцем принадлежавшей Федору Минину рассольной трубы Лунитская был… Дмитрий Михайлович Пожарский. Так что, прежде чем стать товарищами по второму ополчению, Минин и Пожарский были товарищами в добыче и продаже соли.
До января 1612 года воевода Пожарский прославился знанием тактики и личной храбростью. Возглавив ополчение, он с первых дней показал себя незаурядным стратегом и искусным политиком. Кузьма Минин во всем безоговорочно поддерживал воеводу. Оба вождя понимали, что идти прямо к Москве на соединение с ополчением Заруцкого и Трубецкого – это повторить судьбу Ляпунова и погубить второе ополчение.
Пожарский предложил идти на Москву в обход, вверх по Волге. Узнав о его намерении, Трубецкой и Заруцкий решили опередить его, захватить Ярославль, преградить путь по Волге и отрезать ополчение от русского Севера. К Ярославлю с атаманом Андреем Просовецким двинулся отряд воровских казаков.
Пожарский среагировал немедленно и выслал к Ярославлю мобильный отряд под началом Дмитрия Петровича Лопаты-Пожарского. Основные же силы ополчения торжественно двинулись в поход из Нижнего Новгорода в день Великого поста 23 февраля 1612 года. В Балахне, первом городе на пути ополчения, жители хлебом-солью встретили Пожарского, а местный воевода Матвей Плещеев присоединился к ополченцам.
Ярославль без боя перешел в руки второго ополчения. В первых числах апреля 1612 года основные силы ополчения под колокольный звон вступили в Ярославль.
ЯРОСЛАВСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО
Минин и Пожарский решили покончить со Смутой раз и навсегда – собрать Собор в Ярославле для выборов царя и патриарха и лишь тогда двинуться на Москву.
Созыв Собора в обстановке смуты и хаоса – дело не недель, а долгих месяцев. Поэтому в Ярославле, не дожидаясь Собора, было создано земское правительство, управляющее уже большей частью России.
По указанию Минина и Пожарского в Костроме, Суздале, Устюжне, Угличе, Переславле-Залесском, Белоозере, Тобольске, Ростове, Владимире, Кашине, Твери, Касимове были сменены воеводы, на место которых были поставлены верные люди. В Ярославле возникли учреждения типа министерств: Поместный приказ (им руководили дьяки Мартемьянов и Лихачев), Разрядный приказ (Варев и Данилов), Большой дворец (Емельянов), Монастырский приказ (Витовтов и Дмитриев), Посольский приказ (Романчуков). Сибирскими территориями стал ведать Головнин, а Новгородской четвертью сначала Юдин, затем Иванов.
Разумеется, кроме светской власти должна быть власть и духовная. Для созыва Большого собора нужно было время, а пока был создан Духовный совет, во главе которого был поставлен бывший ростовский митрополит Кирилл.
Ярославское правительство учредило и новый государственный герб, на котором был изображен лев. На большой дворцовой печати были изображены два льва, стоящие на задних лапах. При желании введение нового герба можно объяснить тем, что все самозванцы выступали под знаменами с двуглавым орлом, гербом русского государства еще со времен Ивана III. Но, с другой стороны, новый государственный герб был уж очень похож на герб князя Пожарского, где были изображены два рыкающих льва. Да и сам Пожарский теперь именовался «Воевода и князь Дмитрий Михайлович Пожарково-Стародубский»..
Деятельность ярославского правительства начала приносить плоды. Даже отдаленные области Поморья и Сибири слали деньги и своих представителей в Ярославль.
Считая себя правителем государства, Пожарский взял в свои руки все внешнеполитические дела. Воевода прекрасно понимал, что у второго ополчения нет сил для одновременной войны с поляками и шведами, и решил выиграть время, вступив в переговоры со Швецией. Для этого 13 мая 1612 года в Новгород был послан Степан Татищев с грамотами от Минина и Пожарского к митрополиту Исидору, новгородскому воеводе князю Ивану Большому Никитичу Одоевскому и шведскому воеводе Якобу Делагарди.
В грамотах к митрополиту и воеводе Одоевскому содержались запросы о состоянии дел в Новгороде и о взаимоотношениях со шведскими оккупантами. В грамоте к Делагарди Минин и Пожарский писали, что если король шведский «даст брата своего на государство и окрестит его в православную христову веру», то второе ополчение поддержит его кандидатуру на русский престол.
Теперь эти высказывания повторяет каждый, кто пишет о Пожарском, да еще и не ставит кавычек. На самом деле воевода не был столь неопытен. Заметим, что австрийские императоры издавна добивались союза с Россией против Польши.
Итак, Пожарский пытался устроить Польше войну на два фронта (как в 1939 году!) при довольно большой вероятности успеха. Однако по ряду причин, в том числе из-за турецкой угрозы, Рудольф II не выступил против Польши. Однако сам факт ведения переговоров ярославского правительства с австрийским императором был замечен в Польше и стал серьезным аргументом у радных панов против королевской войны с Россией.
ПОДГОТОВКА К ВЫБОРАМ ЦАРЯ
А внутри страны толки о брате шведского короля и брате императора Священной Римской империи создавали Пожарскому большой пропагандистский эффект. Ну, предположим, собрали вожди ополчения в Ярославле Собор представителей всех русских городов, а кандидатура одна – стольник Пожарский. А других нет, знатные лица, собравшиеся под знаменем второго ополчения были, мягко говоря, несерьезны. И получилось бы, что Пожарский избрал сам себя. А тут лучшие в Европе кандидаты эрцгерцог и принц. Другой вопрос, если Собор обнаружит у каждого из них принципиальные недостатки. Ну, тогда простите, по всей Европе искали, ничего лучшего не нашли, больше некому царем быть, как Дмитрию Михайловичу.
Казалось, еще немного и Земской собор изберет воеводу царем, а митрополита Кирилла патриархом. Со Смутой было бы покончено в считанные месяцы. Вся история государства Российского могла пойти по другому пути.
Однако судьба распорядилась совсем иначе. В июле 1612 года войско гетмана Ходкевича двинулось на Москву. Перед Пожарским и Мининым возникла роковая дилемма – идти к Москве означало своими руками погубить план спасения государства, который был уже на грани успеха. Под Москвой волей-неволей придется сотрудничать с первым ополчением, признать его легитимность и делить плоды победы. А то, что собой представляла публика из первого ополчения, Пожарский и Минин знали не понаслышке. Не было никакого сомнения, что воровские казаки и впредь будут источником смут и потрясений. Но, с другой стороны, ждать, пока Ходкевич разгонит казаков и деблокирует войско Гонсевского, тоже было нельзя. Это скомпрометирует второе ополчение и особенно его вождей. Узнав о походе Ходкевича, многие казачьи атаманы из подмосковного лагеря писали слезные грамоты к Пожарскому с просьбой о помощи.
С аналогичной просьбой к Пожарскому обратились монахи Троице-Сергиева монастыря. В Ярославль срочно выехал келарь Авраамий Палицын, который долго уговаривал Пожарского и Минина. Из двух зол пришлось выбирать меньшее, и Пожарский приказал готовиться к походу на Москву.
Дальнейшее общеизвестно. Польское войско гетмана Ходкевича было разбито и бежало к Можайску, а польский гарнизон в Москве капитулировал 27 октября (4 ноября по новому стилю) 1612 года. Позже царские историки выдумают, что Пожарский предложил выбрать в цари 16-летнего Михаила Романова, который вместе со всей родней сидел в осаде в Кремле.
Что же произошло, почему поглупел славный воевода? Может, его польским ядром контузило или шестопером по шлему съездили? Нет, Дмитрий Михайлович Пожарский активно участвовал в борьбе за престол. Почему же не осталось письменных свидетельств очевидцев о предвыборной борьбе Пожарского? Ну, во-первых, резонно предположить, что все такие документы были уничтожены по указу Михаила, а во-вторых, Москва – не Варшава и не Париж, громко обещать панам злотые за избрание на престол и произносить исторические фразы, что-де Париж стоит мессы, не принято. Ни Годунов, ни Михаил ни разу не предлагали себя на престол, а наоборот, категорически отказывались от него. Соответственно и Пожарский не мог нарушить традицию.
[Далее идет описание событий, которые в альтернативном варианте не происходят]
Но, увы, он совершил две роковые ошибки. Во-первых, о чем уже говорилось, вошел в соглашение с боярами при капитуляции поляков, а во-вторых, не сумел удержать в Москве дворянские части из второго ополчения. В результате тушинским казакам угрозой применить силу, а в отдельных случаях и грубой силой удалось затащить на престол Михаила Романова.
. Смута не только после 4 ноября, но и после приезда Михаила в Москву не только не ослабла, но и даже усилилась. Мало того, если с конца 1610 года по 4 ноября 1612 года гласной тенденцией Смуты была борьба с польской интервенцией, то после 4 ноября поляки вышли из игры на пять лет.
Смута же приобрела характер чисто гражданской войны – московитов против московитов. Локальные стычки на севере со шведами и участие отдельных «польскоподданных» (в основном литовцев и малороссов) в отрядах русских воров картины в целом не меняют.
После захвата власти в Москве тушинскими сторонниками Романовых война в Московском государстве заполыхала с новой силой. Расширились и масштабы военных действий от Вязьмы до Казани и от Соловков до Астрахани. Потери русского народа никто не считал, но можно смело утверждать, что с 4 ноября 1612 года по 18 октября 1617 года (день возобновления активных боевых действий поляками) погибло больше людей, чем за любые пять лет Смуты с 1605 по 1611 год.
АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ВАРИАНТ
После победы над поляками 4 ноября 1612 года Дмитрий Пожарский не идет на соглашение с боярской верхушкой и сохраняет под своей рукой наиболее боеспособные дружины и сотни ополчения. Земский собор 21 февраля (3 марта) 1613 года избирает на царство Спасителя Отечества Князя Дмитрия Пожарско-Стародубского-Рюриковича. Боярская верхушка, сотрудничавшая с поляками, арестована, мятежные казаки рассеяны, смута прекращена, а дальше начинается уже совсем другая история.