почему говорят святая русь
Почему говорят святая русь
Здравствуйте. Скажите, откуда пошло выражение «Русь Святая»? Кто назвал землю русскую святой? Если сами русские, то не является ли это грехом самосвятости? Спасибо.
Отвечает священник Афанасий Гумеров, насельник Сретенского монастыря:
Каждый народ имеет свое самосознание. Главные ценности, которыми он живет, запечатлеваются в некоторый устойчивых выражениях, принятых в разных странах: Франция прекрасная, Италия солнечная, Британия великая, Америка свободная. Русский народ с глубокой древности, прежде всего, дорожил своими святынями. Их было много, они были близки сердцу русских людей. Эпитет «святая Русь» не говорит о том, что в стране жили одни святые. И русские грешили не мало. Речь идет о том жизненном настроении, которое было определяющим в глубине народного духа. Это чувствовали также иностранцы и нередко пользовались выражением «святая Русь». Современному человеку это понять трудно: с начала 18 века нарастало в стране неверие, революционный смерч безжалостно разрушил множество святынь, сознание многих оказалось отравленным разными идеологиями и лжеучениями, нравственные понятия основательно стерлись. Тяжелое состояние. Но Россия духовно не умерла. Пока жив корень народной жизни – православная вера, пока молится за нас неисчислимый сонм русских святых, канонизированных и еще не прославленных, жива надежда. Если народ обратиться к Богу, Господь может не только исцелить, но и оживить его. Христианство – религия воскресения.
Святая Русь — что это? (+Видео)
Словосочетание Святая Русь никто никогда не выдумывал, оно родилось само собой и известно с былинных времен. Но в те времена оно обозначало не то, что мы сейчас под этим понимаем.
Святая Русь
О том, что понималось под Святой Русью в древности, как это понятие приобретало другое значение или актуально ли оно сегодня, Правмиру рассказал Федор Гайда, кандидат исторических наук, доцент МГУ, лауреат первой премии фонда памяти митрополита Макария (Булгакова) в номинации «История России» за 2005 год.
— Что такое Святая Русь и как относиться к этому понятию сейчас? Начать, пожалуй, стоит с того, что словосочетание «Святая Русь» никто никогда не выдумывал, оно родилось само собой и известно с былинных времен. Но тогда оно обозначало не то, что мы сейчас под этим понимаем. В былинные времена Святая Русь понималась как Светлая Русь, родная земля, это было скорее поэтическое понятие, а не религиозное. Но словосочетание оказалось устойчивым, потом его широко использовали многие книжники и публицисты Древней Руси, и постепенно оно приобрело другой смысл, религиозный.
Скажем, известный старец Филофей, который писал о Третьем Риме, еще употреблял понятие «Светлая Россия», но он уже вкладывал в это религиозный смысл — он говорил, что перед Россией стоит колоссальная духовная задача, так как она по сути осталась единственной православной страной на земле. Пока будет держаться Светлая Россия, этот Третий Рим, не наступит конец света. Так говорил старец Филофей, так это понимали в XVI веке, тогда же об этом писал князь Курбский.
Постепенно это словосочетание вышло из употребления, подзабылось, и вспомнили о нем в начале XIX века, когда стали публиковать былины. Очень кстати тогда пришлось словосочетание «Святая Русь» — такой поэтический образ, который, начиная с Жуковского, Пушкина стал широко использоваться в первую очередь в литературной среде. Использоваться и переосмысливаться! Наиболее ярко это проявилось в творчестве Петра Вяземского — он посвятил Святой Руси несколько стихотворений. Вяземский как раз пишет о Святой Руси как о духовном идеале, который есть в России и которого Россия должна быть достойна. Она не заведомо святая, но должна таковой быть, стремиться к этому.
Только в начале XX века это словосочетание вводится в церковные тексты. В 1917 году появляется фраза: «Русь Святая, храни веру православную». Обратите внимание — это уже после Февральской революции. Казалось бы, Русь провалилась в какую-то политическую пропасть, «слиняла», как говорит Розанов, в течение двух-трех дней, а в церковных текстах появляется словосочетание «Святая Русь». Когда нет уже никакой надежды на государство, на монархию, остается надежда на Святую Русь. А что такое Святая Русь? Святая Русь — это конкретные люди, которые стремятся исполнять заповеди, готовы к мученичеству, исповедничеству, которые в последующие годы и стали мучениками и исповедниками.
Интересно, что понятие «Святая Русь» и даже просто «Русь» не просто входит в церковную терминологию, но и приобретает каноническое значение. В 1943 году это слово, как известно, вводится в Патриарший титул. До этого Патриархи именовались Патриархами всея России, потом просто России, а в 1943 году появилось понятие «Русь». Причем каким образом? Когда в 1943 году было восстановлено Патриаршество, Патриарх не мог называться Патриархом всея России, потому что Россией тогда именовалась только часть Советского Союза — РСФСР. А «Русь» — понятие, которое должно было означать некое духовное пространство на территории всего Советского Союза. Не мог же Патриарх именоваться Патриархом Московским и всего Советского Союза, поэтому стал Патриархом Московским и всея Руси.
И вот с 1943 года вся каноническая территория Московского Патриархата официально называется Русью, то есть всё советское, а теперь постсоветское пространство — это и есть Русь. Кроме того, Русь — это любое место на планете Земля, где служится литургия на церковнославянском языке и за литургией поминается Патриарх Московский и всея Руси. Таким образом, Русь, Святая Русь — широкое пространство, где живут и спасаются русские люди. Соответственно мы не можем говорить о том, что Русь или Святая Русь связывается с какими-то политическими системами, четкими границами, конкретной государственной властью. Зато мы можем сказать, что оно связано с определенной духовной задачей. И эта духовная задача до сих пор актуальна. Более того, она закреплена в конкретных терминах церковного права, в титуле Патриарха.
Что значит «Святая Русь»?
 |
| Святая Русь. Худ. М.В. Нестеров, 1901-1906. |
Англичанин говорит «добрая старая Англия», француз – «прекрасная Франция», итальянец – «сладостная Италия». Русь – она не всегда добрая, порой не особо прекрасная и уж совсем редко когда сладостная. Для многих она и вовсе «немытая» и «проклятая». Но даже и такие, пусть с иронией или скепсисом, а говорят о «Святой Руси». И это вовсе не случайно!
Русь светлая
Русское слово «святой» своим происхождением связано со словом «светлый». Они восходят к славянскому и индоевропейскому прошлому; у разных народов слова с подобным корнем означают свет, мир, день, а также нечто белое, чистое, светящееся. Современный православный философ и искусствовед Валерий Лепахин отмечает, что в древнерусских былинах и духовных стихах «святая Русь» отождествляется с «белым светом» и «матерью-сырой-землей». Илья Муромец отправляется на ратные подвиги: «И заслужили тогда его ноги резвые, // И заслужили руки белые, // И увидел тогда он вольный белый свет». Добрыня Никитич говорит о себе: «Я не ездил бы, Добрыня, по святой Руси…». О нем же сказывается: «Быть какому ни есть добру молодцу, // Святорусскому могучему богатырю!». «Слово о погибели земли Русской» (XIII век) начинается словами: «О светло светлая и украсно украшена земля Руськая!». В Стихе о Голубиной книге (XV-XVI века) поется:
Интересно, что одна из основных версий происхождения слова «Русь» также построена на сближении его с понятием «светлый», ведь даже в современном русском языке сохранилось древнее слово «русый». В 911 году русы заключали договор с Византией от имени князя Олега и других «светлых и великих князей» и именовали себя «нашей светлостью». Арабский хронист X века также писал, что некий предводитель русов имел титул «свиет малик» (светлый князь).
Сочетание «русского» и «светлого» оказалось крайне устойчивым и в русском языке, и в представлениях соседних народов. Как сами русские люди, так и европейские путешественники именовали Московское царство «Белой Россией». Иностранцы пользовались этим термином вплоть до начала XVIII века, он встречается на европейских картах. «Белый царь» прославляется в русских народных песнях. В Европе также знали, что русский государь именуется «светлейшим» (illustrissimus) и «белым» (albus). «Белым царем» с XVI века именовали его и на Востоке. Важно отметить, что такое же самоназвание – Белая Россия – возникло и в русских землях, включенных в состав Великого княжества Литовского. Именно поэтому с начала XVII века на Москве в отношении православных «литовских людей» возникает именование «белорусцы» (белорусы). Тогда же понятие «Белая Русь» было окончательно закреплено за Западной Русью и в 1654 году внесено в официальный титул русских царей.
Святость как ответственность
Однако наряду с этим уже в XVI веке «Святая Русь» русскими книжниками начинает переосмысливаться в особом религиозном ключе. Старец Филофей в своем знаменитом послании о Третьем Риме обращался к Василию III как к «пресветлейшему и высокопрестольнейшему государю великому князю светлосияющему в православии христианскому царю и владыке всех, браздодержателю же всей святой и Великой России». Старец напоминал Великому князю о том, что после падения первого и второго Рима лишь в России Церковь «в православной христианской вере во всей поднебесной паче солнцасветится» и потому утверждал: «И да ведает держава твоя, благочестивый царь, что все царства православной христианской веры сошлись в твое едино царство, и один ты во всей поднебеснойсвятейший и благочестивый именуешься царь». Старец впервые обозначил крайне важную мысль: Русь должна соответствовать своему высокому, святому именованию.
В начале XIX века «Святая Русь» получила второе дыхание. Связано это было как с патриотическим порывом времен наполеоновских войн, так и с публикацией древнерусских былин и духовных стихов. Начиная с Н.М. Карамзина «Святая Русь» понималась как наиболее возвышенное именование Отечества. Вспомним пушкинское: «Святая Русь! Отечество! Я твой!». Тут не было особой религиозной специфики. При открытии памятника Карамзину в его родном Симбирске историк М.П. Погодин произнес: «Я уверен, что и всякий из наших соотечественников, в котором бьется русское сердце, которому мило русское слово, которому дорога русская слава, кто любит свою святую Русь, кто предан просвещению, вспомнив благодеяния Карамзина, произнесет ему всегда внутренно свое русское, сердечное спасибо». В манифесте императора Николая I, изданном в 1848 году по поводу революции во Франции, говорилось: «По заветному примеру Православных Наших предков, призвав в помощь Бога Всемогущего, Мы готовы встретить врагов Наших, где бы они ни предстали, и не щадя Себя будем в неразрывном союзе с Святою Нашею Русью защищать честь имени Русского и неприкосновенность пределов Наших».
На слова манифеста в своем стихотворении «Святая Русь» отозвался князь Петр Вяземский. В юности бывший большим вольнодумцем, поэт смог выразить мысль, ранее обозначенную старцем Филофеем – именуясь Святой, Русь должна быть таковой на деле:
Как в эти дни годины гневной
Ты мне мила, святая Русь,
Молитвой теплой, задушевной,
Как за тебя в те дни молюсь.
Как я люблю твое значенье
В земном, всемирном бытии,
Твое высокое смиренье
И жертвы чистые твои,
Твое пред Промыслом покорство,
Твое бесстрашье пред врагом,
Когда идешь на ратоборство,
Приосенив себя крестом.
О, дорожи своим залогом!
Блюди тобой избранный путь,
И пред людьми и перед Богом,
Святая Русь, – святою будь!
Василий Жуковский в письме Вяземскому выражал надежду, что название Святой Руси «никогда не потеряет своего глубокого смысла, хотя и вошло в разряд обыкновенностей». Слова Жуковского звучат поразительно современно: «В выражении Святая Русь – отзывается вся наша особенная история; это имя Россия ведет от Крещатика; но свое глубокое значение оно приобрело со времен раздробления на уделы, … когда при великом княжестве было множество малых, от него зависимых, и когда это все соединялось в одно, не в Россию, а в Русь, то есть не в государство, а в семейство, где у всех были одна отчизна, одна вера, один язык, одинакия воспоминания и предания; вот отчего и в самых кровавых междоусобиях, когда еще не было России, когда удельные князья беспрестанно дрались между собою за ее области, для всех была одна, живая, нераздельная Святая Русь».
В 1850-е годы Вяземский развил свою мысль в «Молитвенных думах»:
Не дай нам Бог во тьме и суете житейской,
Зазнаться гордостью и спесью фарисейской,
Чтоб святостью своей, как бы другим в упрёк,
Хвалиться, позабыв, что гордость есть порок.
Не в славу, не в почёт, народные скрижали,
Родную нашу Русь святой именовали.
А в назиданье нам, в ответственность, в завет.
Чтоб сберегали мы первоначальных лет
Страх Божий, и любовь, и чистый пламень веры.
Чтоб добрые дела, и добрые примеры,
В их древней простоте завещанные нам,
Мы цельно передать смогли своим сынам.
С тех пор «Святой Русью» именовали либо Россию в целом, как в былинах, либо Русь сокровенную – религиозный идеал православного русского народа и то «малое стадо», ради которого и сохраняется Россия.
Святая Русь ныне
Это второе значение Святой Руси отобразилось в церковной гимнографии. Впервые Святая Русь прозвучала в церковном гимне накануне Февральской революции. Это произошло при составлении службы священномученнику патриарху Московскому и всея России Гермогену: «Богу нaшему тобою слaва, тебе же, священномучениче Ермогeне, довлеет рaдоватися во свете лица Его и непрестaнно молитися, да не погибнет Рyсь святая».
Впервые служба, автором которой был протоиерей Илия Гумилевский, была опубликована осенью 1916 года. В составленной священноисповедником иеромонахом (позднее – епископом) Афанасием (Сахаровым) и профессором Петроградского университета Б.А. Тураевым в 1918 году службе всем русским святым была внесена знаменитая стихира: «Русь святая, храни веру Православную!». Служба всем российским святым была утверждена Поместным собором (хотя первое повсеместное празднование состоялось лишь в 1946 году). В эти времена Святая Русь уже вступила в такие испытания, которые нельзя сравнить ни с какими иными в ее многострадальной истории. По мостовой шли красногвардейцы из «Двенадцати» Блока:
Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнем-ка пулей в Святую Русь –
В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!
Эх, эх, без креста!
Сонм Новомучеников стал зримым воплощением слов праздничной стихиры. Частью Святой Руси стала и православная Россия, оказавшаяся в эмиграции.
В день всех российских святых, празднуемый во второе воскресный день по Пятидесятнице, в 1941 году началась Великая Отечественная война. В разгар кровавой бани началось воссоздание Святой Руси. В новом патриаршем титуле в 1943 году было закреплено каноническое понятие «Русь», которое было распространено на всю советскую территорию (кроме Грузии, где существует своя поместная Церковь). Духовные границы Святой Руси еще шире канонических: везде в мире, где молитвенно возглашается имя предстоятеля Русской Церкви – Святейшего Патриарха Московского и всея Руси – присутствует Святая Русь.
Историческая Россия и Святая Русь
ИСТОРИЧЕСКАЯ РОССИЯ И СВЯТАЯ РУСЬ
Приступая к изложению наших скромных «Крупиц познания», прежде всего остановимся на возможно более точном определении смысла выражений «Историческая Россия» и «Святая Русь», которыми мы привыкли величать нашу многострадальную матушку Россию.
Историческая Россия – это огромная континентальная страна, истинное благополучие которой и процветание зависело от плодотворного свободного труда могучего чудо-богатыря, русского Микулы Селяниновича, богатыря-пахаря, олицетворявшего собой силы народные в оседлый период, когда наши предки занялись земледелием.
Историческая Россия, будучи «житницей Европы» в прошлом, при правильном развитии земледелия могла бы стать и уже постепенно становилась «житницей всего мира».
Историческая Россия – это страна неограниченных и неистощимых естественных богатств, с огромным запасом здоровой человеческой силы, с неистощимой, солнечной жизнерадостностью.
В древний период своего развития историческая Россия представляла собой бесконечные пространства с редким населением, подверженным постоянным нападениям диких монгольских племен Центральной Азии. По словам историка В.О. Ключевского, «Судьба поставила Русь в восточных воротах Европы, чтобы охранять культурную Европу от разрушительных набегов диких племен Азии. К сожалению, эта великая служба России, не получив должной оценки в просвещенной Европе, скоро была забыта».
Историческая Россия, отдававшая все свои физические и умственные силы на борьбу с наседающими на нее внешними врагами, не была, однако, никогда варварской страной. Трагический гений нашего народа проснулся очень рано, на самой заре его исторического бытия. Устное народное творчество, дошедшее до нас от самых отдаленных предков, красноречиво подчеркивает природный ум и богатое воображение русского народа.
Будучи сначала язычниками, наши предки, как и все народы арийского происхождения, поклонялись внешним силам природы, особенно же солнцу, грозе и ветру, столь необходимым для согревания и орошения кормилицы земли.
В конце десятого века, после крещения Руси в 988 году, одаренный Богом народ русский стал постепенно согреваться и просвещаться благотворным дыханием Вселенского Православия. В конце XII века русский православный гений подарил нам литературный памятник красоты неописуемой, шедевр не только русской, но и мировой литературы – «Слово о полку Игореве».
Нашествие монгольской орды в начале тринадцатого века и почти трехсотлетнее монгольское иго на Руси разрушило богатые зачатки русского творчества и надолго остановило свободное культурное развитие страны. Сбросивши с себя в конце ХV века ненавистное иго, медленно приходила в себя Русь, как после продолжительной и тяжкой болезни.
Неудивительно поэтому, что когда Петр Великий, по выражению Пушкина, «прорубил окно в Европу», русские люди сразу заметили, как Отечество наше отстало от Запада, особенно в области развившейся там науки и культуры. Девизом Петра и его сподвижников стало: учиться у Запада! И поднятая на дыбы Петром Русь идет на выучку к Западной Европе. Наступает, по выражению Грибоедова, век «слепого, рабского, пустого подражанья» России Западу, и на русскую культурно-общественную почву, к сожалению, пересаживается не только полезное для России, но и то, что вредно для нее.
Однако вышедшая на широкие просторы своего самостоятельного творческого развития Россия поражает вскоре весь мир вкладом в мировую сокровищницу истины, добра и красоты, выдвинув из своей среды великих ученых с мировыми именами в области изобретений и открытий в теоретических и прикладных науках.
Русская культура XIX века поразила мир своей многогранной силой и красотой. Душа богато одаренного Богом народа, удерживаемая до поры обстоятельствами, вышла, наконец, на широкие просторы свободного творчества и стала являть чудеса.
Историческая Россия географически является не менее азиатской, чем европейской страной. Неисповедимыми путями Промысла Божия Русь была поставлена в восточных воротах Европы. Многому научила Русь проживавшие в пределах ее и по соседству с нею восточные племена, но и немало ценного сама узнала от них. И если одним из чаяний современного человечества является стремление к мирному содружеству народов, то не только нравственный идеал исторической России, но и ее географическое положение посредине двух цивилизаций Востока и Запада, могли бы сыграть великую роль в осуществлении истинного содружества племен и народов. Достоевский указывал, что русский идеалист, мечтатель о мировой гармонии духа, никогда не удовлетворится счастьем и процветанием только одного своего народа. Ему подавай общечеловеческое счастье. Иначе он не успокоится.
Историческая Россия – все еще мало понятая и нелюбимая страна. В течение многих веков историческая Россия сознательно держалась сильными мира сего в «замороженном» ложном представлении среди народов мира, как страна отсталая, некультурная, а то и просто варварская, где в городах и столицах даже днем по улицам бродят волки да медведи.
Подобное мнение о «варварстве» и «дикости» России умышленно насаждалось врагами России и Христианства.
Историческая Россия для внешнего мира все еще страна, сотканная из крайностей, противоречий, глубоко вкоренившихся предрассудков, грубых суеверий и полного невежества.
Однако для более вдумчивых иностранцев историческая Россия – это величайшая страна неистощимых богатств и возможностей.
Для нас же историческая Россия – это все еще спящий крепким богатырским сном, еще не сказавший своего последнего слова, могучий гигант духа и тела, ожидающий благоприятного момента для нового взлета. Тысяча лет исторического развития России – это только младенческий период бытия России. Страна, на кресте распятая, при своем крутом повороте к утраченной духовности имеет полное нравственное право снова стать на страже мирового равновесия и утраченных в наши дни прав справедливости. Русский идеал вселенского содружества народов всегда был и останется не экономическим, не политическим и не научным, а нравственным идеалом содружества народов по Закону Христова Евангелия. Согласно христианской идеологии, постоянная неудача в осуществлении человечеством истинного братства народов коренится не столько в незнании основ христианской морали, сколько в игнорировании нерушимых основ Христовой Любви и Правды. Все люди, сохраняя свои индивидуальные и национальные особенности, могли бы по-братски объединиться на возвышенных основах взаимного уважения, любви, искреннего сострадания и взаимной помощи друг другу, исполняя от чистого сердца золотое житейское правило Божественного Учителя Христа: «Все, что ты хотел бы, чтобы тебе делали другие, делай и ты другим то же самое».
И как бы ни казалось странным, эту историческую Россию, жившую по Христовой Правде и Любви, никто никогда не любил, но все боялись и называли ее злобной кличкой «жандарма Европы». И горьким, но справедливым упреком всему человечеству прозвучали однажды слова Императора Александра III, поднявшего бокал за маленькую Черногорию – единственного друга Великой России.
Всеми нелюбимая, через длинный ряд веков пронесла историческая Россия свою загадочную, мало понятную человечеству миссию служения истинному братству народов. Во многом Россия не была страной с постоянным и непрерывным процессом развития, как это мы наблюдаем в развитии других стран. Россия – это страна чудес и великих сюрпризов, неожиданных приливов и отливов, скачков и молниеносных взлетов.
В грозе и буре современных мировых потрясений, нравственного банкротства зашедшего в тупик человечества, в безумном устроении жизни без Бога, с погибельным девизом «все дозволено», грядет омытая в крови и слезах голгофских страданий, чистая, во всем Христу Истинному послушная и дивная во святых своих, восьмиконечным православным крестом осиянная, возрожденная историческая Россия, допивающая последние капли горькой чаши искупительных страданий за свои грехи и ошибки в прошлом. И не к погребению распятой на кресте матери нашей России должны мы готовиться, а к радостному снятию ее со креста и достойному поклонению ее светлому во Христе воскресению! Веруем, что возродится историческая Россия. И пусть на фоне этой животворящей веры в грядущую обновленную Россию радостно отзовутся в наших исстрадавшихся сердцах слова поэта Тютчева:
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить.
У ней особенная стать:
В Россию можно только верить.
Историческая Россия всегда согревалась, вдохновлялась и просвещалась идеалами русской святости и древлерусского благочестия, объединяемых единым славным именем – Святая Русь.
Святая Русь – это не иллюзия, не сладкая мечта, не благоуханная легенда, подобная легенде о Граде Китеже. Святая Русь – это прежде всего идеал, взлелеянный нашими славными предками для создания русского общества, основанного на Любви и Правде Христовой. И хотя идеал, в лучшем его понимании, является образом, возможным только в представлениях человека, однако, будучи неосуществимым во всей своей полноте, идеал может частично осуществляться в бесконечном к нему приближении. Вот почему «Святая Русь» есть не только идеал, но и частично осуществленная и постоянно осуществляемая живая реальность исторической России. В сердцах и делах русских людей этот идеал всегда был альфой и омегой в их государственной и культурно-общественной работе.
Весьма знаменательно, что иностранцы первыми назвали Россию Святой Русью. Побывав в Москве, где к концу XIX века, при населении в полмиллиона жителей, было триста благолепных храмов и великое множество церквушек да еще двадцать белокаменных, златоглавых монастырей, иностранцы в восхищении называли отечество наше Святой Русью.
И подобно тому как солнце, отражаясь в мутной воде, не загрязняется ею, так и Святая Русь как живая реальность, постепенно осуществляющая идеал святости, никогда не теряла этой «особенной стати», терпела в своей среде всех предателей, разбойников, врагов Родины и Церкви, часто объединяемых одним общим наименованием «окаянной неруси», присосавшейся ко здоровому и светлому организму Святой Руси.
Это вынужденное близкое соприкосновение Святой Руси с «окаянной нерусью» прекрасно изобразил живописец А.Н. Новосильцев: «Последние минуты митрополита Филиппа». В келии монастыря в убогом монашеском одеянии перед образом Спаса Христа, стоя пред лампадою, молится митрополит Филипп. Это ли не отражение лика Святой Руси! И тут же, в дверях монастыря, видна фигура спускающегося в подземелье Малюты Скуратова, медвежья лапа которого готова лишить жизни подлинного носителя идеала русской святости – митрополита Филиппа. Это ли не отражение «окаянной неруси»!
На этом мрачном фоне «окаянной неруси» еще ярче сияла Русь Святая – подлинная душа и главный жизненный нерв исторической России, призванной быть оплотом Вселенского Православия. Это из сильной и здоровой духовно и физически, во всем Христу Истинному послушной Святой Руси постепенно родился оправославленный быт исторической России. Это она, наша Русь Святая, писала «Домострой», строила кремли, монастыри с толстыми стенами для обороны от «соловьев-разбойников», создавала архитектурную сказку – храм Василия Блаженного, воспитывала чудо-богатырей, рубивших головы орде неистовой.
В постоянной борьбе с врагами внутренними, с «окаянной нерусью» крепко держала Святая Русь в своих могучих руках историческую нить собирания и строительства единой, неделимой Христовой Руси. Начало этой исторической нити пошло от Ольги Богомудрой и Равноапостольного Крестителя Руси и было продолжено Ярославом Мудрым, Владимиром Мономахом, благоверным князем святым Александром Невским, игуменом всея Руси Сергием Радонежским и всеми последующими стоятелями за Святую Русь Державную, нашу Родину Православную.
И хотя во дни «падения в бездну» исторической России эта историческая нить оборвалась, однако Святая Русь осталась жива и теперь, хотя и венцом терновым увенчана и в багряницу облечена. Руки ее, язвами гвоздинными израненные, высоко и широко распростерты на кресте, как бы желая призвать к себе и обнять весь еще свободный мир. Это со креста на голгофе России слышен клич. То кличет Русская Земля: «Помогите нам, и мы вам поможем спастись от погибели»!
Молчит обманутый свободный мир. Сдает свои позиции воинственному безбожию. Но жива Святая Русь! В страданиях очищенная, она готова снова стать на страже пробуждающейся, возрождающейся исторической России. Дивная красота древнего лика Святой Руси бессмертна! И невольно вспоминаются бодрящие слова унесшего с собой в лучший мир непоколебимую веру в возрождение России великого патриота русского Ивана Сергеевича Шмелева: «Нет народа с таким тяжким историческим бременем, но и нет народа с такой мощью духовной, как российский народ. Не смеет никто судить временно, через планетарный обман, павшего под тяжестью креста народа-мученика, выстрадавшего в себе дар и право незримо возрождаться в зримом умирании. Да славится в нем Воскресение Христово»!
Да, Святая Русь – это не только идеал и живая реальность славного прошлого. Святая Русь живет и теперь – подспудно, тайно, в потаеннных чертогах, в недоступных врагу лабиринтах и нетронутых святилищах оправославленного русского сердца!
Да будет стыдно всем маловерам, навеки похоронившим в своих огрубелых сердцах и в больном воображении Святую Русь! Ведь даже безбожники веруют во Святую Русь как живую реальность наших дней. Веруют и трепещут, ибо Святая Русь, как Дамоклов меч, висит над ними и держит их в постоянном страхе как несокрушимая угроза их существованию.
Вера в животворящую и чудодейственную силу Святой Руси настолько велика у нынешних управителей России, что во время второй мировой войны они вынуждены были прибегнуть к помощи Святой Руси как к последнему верному средству для отпора подходившим к Москве победоносным немецким силам. Сталин, уже убежавший из Москвы в Самару, вспомнил о Святой Руси и понял, что только она, загнанная им в катакомбы, может остановить и изгнать врага.
И что же? Как затравленный зверь, со скрежетом зубовным, он прибегает к помощи Святой Руси. Открываются двери некоторых еще уцелевших храмов. Возвращаются разграбленные иконы и ризы и еще нераспроданные за границей церковные книги и утварь. Зазвонили над Россией немногие уцелевшие колокола, созывая Русь крещеную на молебны о спасении России.
Это не единственный пример восстания Святой Руси. Российские солдаты, посланные на усмирение венгерского народа, переходили на сторону восставших венгров. Только верные коммунизму части КГБ расправились с восставшими венграми и перешедшими на их сторону русскими солдатами.
Вот что писал по этому поводу аргентинец Сеньор Фалерони: «Не СССР, заливший кровью героическую Венгрию в кровавые дни 1956 года, протянул якобы руку помощи Венгрии, а Россия святого Владимира да Александра Невского, незримо живущая в сердцах подневольных солдат и офицеров, вырвавшихся на свободу, пыталась подать руку помощи героической Венгрии в ее борьбе за независимость».
Испанец Сальвадор Мадариаг бросает упрек свободному миру: «Никто не может больше заклеймить поведение Запада, как тот факт, что единственными добровольцами в борьбе за свободу Венгрии оказались перешедшие на сторону венгров и вместе с ними погибшие за независимость Венгрии некоторые части русских войск».
И пусть нас, верующих во Святую Русь как живую реальность называют слащавыми певцами-лириками давно не существующей Святой Руси, мы твердо веруем и во всеуслышание исповедаем: «Жива Святая Русь, неуязвимо и тайно живущая в угнетенной России, всегда готовая к новому взлету, когда придет срок освобождения и возрождения исторической России.
Чтобы подогреть нашу веру, что Святая Русь как душа и главный жизненный нерв исторической России будет жить и впредь, мы приведем бодрящие слова воссиявшего в Валаамской обители отца игумена Филимона, вспыхнувшего однажды изумительной, огненно-пламенной верой во Святую Русь прошлого, настоящего и светлого грядущего. Вот драгоценные слова этого чудного панегирика и истинного шедевра славословия Святой Руси: «Русь родимая; колыбель моя, звезда моя! Ты не умерла; Святая и вечная, ты только временно сокрылась с глаз наших. Но ты жива! И тебе ли сгинуть, тебе ли пропасть, Святая!
Не Сама ли Богородица невидимо осеняла тебя Своим Покровом! Радовалась твоею радостью. В скорбях с тобой лила слезы горькие и молилась пред Сыном Своим.
С лона твоего, родимая Святая Русь, молчаливой молитвою возносились к небу неисчислимые храмы, обители древние, где покоились святые твои. Как воскреснут тела их обновленные, сияющие красотою небесною, при звуке архангеловой трубы, так и ты не умрешь, не сгинешь! Ты ждешь потрясающего трубного гласа, Божьего веления: «Да воскреснет!» – Чтобы встать обновленной, прекрасной, сияющей на весь мир Святою Русью»!