миристоил пентапептид 17 что это
Карепрост и Xlash, в чем отличия?
Карепрост – это фармакологическое средство, которое ранее применялось для лечения глаукомы, а сейчас используется как косметический препарат, что активирует развитие спящих луковиц и отрастание ресничек.
Главным действующим веществом препарата стал биматопрост в дозировке 0,03 мг/г.
Биматопрост – это жирная кислота, синтетический простамид, аналог простагландина (гормон), используемый для лечения глаукомы и повышенного внутриглазного давления. Он увеличивает некоторые виды простагландиновых рецепторов, что, в свою очередь, стимулирует рост ресниц, увеличивает их длину и уменьшает период их обновления. Карепрост используют при любой стадии гипотрихоза ресниц – при нездоровом состоянии, маленькой длине и плохой густоте.
В состав Карепроста, кроме биматопрокса вошли также и хлорид натрия, натрий гидрофосфат, гидроксид натрия, вода повышенной очистки, соляная и лимонная кислоты. В инструкции по применению Карепроста говорится о том, что это косметическое средство.
Препарат может вызывать аллергические реакции, пигментацию кожи век и ресниц. Аллергеном чаще всего выступает уже известный биматопрост, который вызывает покраснение глаз, опухание кожи верхнего и нижнего века, зуд.
Xlash – сыворотка для роста ресниц, которая увеличивает длину и объем ваших собственных натуральных ресниц, а также бережно ухаживает за ними. Уникальная формула средства, созданная на основе природных ингредиентов, активизирует процессы регенерации и роста ресниц и обеспечивает их восстановление.
Сыворотка Xlash богата минералами, витаминами и протеинами. Эти активные вещества воздействуют как на волосяные фолликулы, стимулируя рост здоровых и крепких ресниц, так и на отросшие ресницы, увлажняя, питая их, восстанавливая их структуру и защитные свойства.
Уже через 28 дней регулярного использования Xlash вы заметите, что ваши ресницы окрепли и стали длиннее, длина ресницы увеличится на 72%, густота – на 33%, цвет станет на один тон темнее. Объем флакона – 3 мл, этого хватит на 3 – 4месяца регулярного применения.
Сыворотка действует сразу в нескольких направлениях:
Благодаря этому ресницы достигают максимальной длины на фазе роста и дольше находятся в стабильном состоянии.
Почему же все таки стоит использовать препарат для роста от Хlash?
Консультация по тел: +79504139988 (салон ул. Республики)
Хлопай ресницами и взлетай!
Поделиться:
«Длинные ресницы открывают взгляд и фокусируют внимание на вашем лице», говорят визажисты.
Посмотрите на фото знаменитостей с красных ковровых дорожек или на любое селфи, которое вы считаете удачным и вы увидите их – взлетающие до небес потрясающей густоты ресницы.
Накладные и нарощенные ресницы стали трендом начала ХХI века, но даже мода на естественность, которая сегодня выходит на первый план, требует пушистых ресниц.
Давайте посмотрим, существуют ли средства, чтобы их отрастить и укрепить.
Цикл роста ресниц
Ресницы растут в течение пяти месяцев. За это время ресничка проходит три фазы:
Анаген – развитие в фолликуле, благодаря присутствию стволовых клеток и кератиноцитов. В среднем фаза длится 30-45 дней. 40% ресниц обычно находится в этой фазе
Катаген – переходное состояние, когда ресницы достигают полной длины, а волосяной фолликул начинает сокращаться. Фаза в среднем занимает до двух недель.
Телоген – во время этой фазы ресницы «отдыхают» перед выпадением.
Что искать на этикетке
Если посмотреть на состав эффективных средств для роста ресниц, можно увидеть, что все они используют одни и те же вещества. Просто иногда это микс, а иногда средство базируется на одном активном компоненте. Давайте посмотрим на основные.
Участники клинических исследований замечали стойкий результат через 6 недель без каких либо побочных эффектов.
Лучше всего пептиды работают в связке с другими элементами. Например, с витамином В5, который работает как увлажнитель для волос и может утолщать волос.
А еще с биотином, который стимулирует рост ресниц за счет увеличения притока крови к фолликулам, и аминокислотами, как правило аргинином, который является строительным материалом для кератина. Это позволяет сделать ресницы сильнее и увеличить их диаметр.
Простагландин. Эффективен в стимулировании анагенной фазы ресниц, а также в увеличении размера волосяного фолликула. Хотя на самом деле он был создан для лечения глаукомы, но при тестировании обнаружился приятный побочный эффект в виде существенного удлинения ресниц. Этим не преминули воспользоваться, и в 2008 году было выпущено средство для роста ресниц на основе простагландина.
Что касается неприятных побочных эффектов, то в основном это проявления раздражения, воспалений и пигментации вокруг глаз. Все неприятные симптомы уходят после отмены.
Кроме того аккуратнее с такими средствами быть беременным и кормящим, поскольку простагландин вовлечен в реакцию сокращения матки.
Синтетический простагландин. Поскольку простагландин все же относится к рецептурным препаратам, то для розничной и свободной продажи был создан синтетический. Например, изопропиловый эфир клопстенола.
Он менее эффективен, чем простагландин, но зато более безопасен – не вызывает раздражения и не меняет цвет радужной оболочки.
Касторовое масло. В нашей стране это популярная «дешевая» альтернатива для восстановления и укрепления ресниц. Касторовое масло состоит из уникальной рицинолевой кислоты. По этой кислоте, впрочем, как и по касторовому маслу нет никаких исследований подтверждающих что толщина волос увеличивается, т.е никто не проводил измерения диаметра волоса.
Существует исследование на мышах, которое показывает, что касторовое масло при нанесении на кожу остается в верхних слоях рогового слоя, т.е проникает в кожу и фолликул очень слабо.
Эффект длинных ресниц связан с тем, что Касторовое масло делает волос жестче. Это вполне может создать иллюзию толщины и объема.
«Чем гуще ресницы и брови, тем лучше», – сегодня считают очень многие. И теперь вы знаете, как отрастить свои собственные ресницы, не прибегая к уловкам визажистов и голливудских див.
Миноксидил – опасная привычка
Миноксидил – популярный препарат, который привыкли назначать при выпадении волос. Однако, это не единственный эффективный и не самый безопасный способ борьбы с алопецией. Чем опасен миноксидил и чем его можно заменить? Расскажем в этой статье.
Что такое миноксидил?
Миноксидил – это сосудорасширяющий гипотензивный препарат, побочным действием которого является стимуляция роста волос. Причем изначально этот препарат был создан для лечения язвы желудка, для чего оказался бесполезным, но проявились его сосудорасширяющие свойства. Как следствие его начали использовать для понижения давления, в ходе чего обнаружился следующий побочный эффект – рост волос. При этом механизм, посредством которого миноксидил влияет на рост волос, до конца не известен и не изучен. Предположительно, эффект достигается за счет расширения кровеносных сосудов, что способствует увеличению доступа крови, кислорода и питательных веществ в волосяные луковицы. Получив питание и кислород, фолликулы начинают работать активнее, производя более крепкий и толстый волос.
Почему миноксидил так популярен?
Миноксидил стал уже традиционным средством, которое назначают во всем мире для лечения алопеции, особенно – андрогенетической (АГА). Назначают, несмотря на его многочисленные противопоказания и побочные эффекты, которые миноксидил имеет как любой лекарственный препарат. Дело в том, что долгое время не было альтернативы – миноксидил был практически единственным препаратом, который давал эффект. К нему привыкли и врачи, и пациенты. На сегодняшний день появились не менее эффективные и при этом безвредные средства, о чем говорят все продвинутые трихологи. Но сила привычки в совокупности с «миноксидиловым» бизнесом порой не дает обычным потребителям возможности узнать правду.
При этом сам факт того, что миноксидил назначают «всем подряд», вне зависимости от пола и причин выпадения, уже должно настораживать. Ведь не существует универсальной терапии, например, сердечно-сосудистых или бактериальных заболеваний – лечение всегда подбирается индивидуально и, как правило, является комплексным.
Противопоказания для использования миноксидила:
Чем опасен миноксидил?
Во-первых, побочными действиями:
Также владельцем домашних животных важно знать, что миноксидил крайне токсичен для кошек и при контакте вызывает отравление вплоть до летального исхода.
Во-вторых, это привыкание и ярко выраженный синдром отмены.
Главная опасность миноксидила кроется в том, что со временем – через 2-3 года систематического применения – капилляры, которые исправно расширялись под действием миноксидила все эти годы, перестают расширяться и становятся больше не чувствительны к действию компонентов миноксидила. Луковицы, привыкшие за это время получать обильное питание, перестают его получать, и начинается интенсивное выпадение. По этой причине появляются все более высокие дозировки миноксидила: в 80-е это было 2%, в 90-е появился миноксидил 5%, сейчас доходит до 15%. Чем больше дозировка – тем больше побочных действий. К тому же в препараты с миноксидилом начинают добавлять различные сильнодействующие вещества, в том числе гормоны, чтобы как-то сохранить его эффект для тех, кто пользуется миноксидилом давно. Вы становитесь «заложником» миноксидила – вам приходится использовать его постоянно и постоянно увеличивать дозировку.
Миноксидил – это препарат, которым нужно пользоваться очень долго, либо, в случае ярко выраженной АГА у мужчин, – пожизненно. И если миноксидил вызывает у вас побочные эффекты, то это становится либо опасным, либо вовсе невозможным.
Как «слезть» с миноксидила?
Если вы используете миноксидил недавно и не каждый день (2-3 раза в неделю или хотя бы через день), то вам следует постепенно переходить на безопасную частоту применения – 1 раз в 7-10 дней.
Если же вы систематически применяете миноксидил уже более года, то процесс отвыкания займет не менее 2-3 месяцев. Трихологи рекомендуют следующую схему:
В течение первых 2-3 недель переходим с ежедневного применения миноксидиа на использование через день и наблюдаем. Если выпадение волос не увеличивается – то переходим к следующему этапу. Если же выпадение усиливается, добавляем другие средства: витаминные комплексы (внутрь), лосьоны и сыворотки без миноксидила (наружно);
Следующие 2-3 недели используем миноксидил с частотой 1-2 раза в неделю.
За следующие 2-3 недели наша задача перейти к графику применения 1 раз в 7-10 дней.
Сразу отметим, что очень часто «слезть» с миноксидила самостоятельно не получается, и лучше воспользоваться помощью специалиста.
Как распознать миноксидил?
Сегодня средства с миноксидилом выпускают различные производители под разными названиями. Поэтому будьте внимательны и читайте состав на этикетке – ищите действующее вещество «minoxidil». Такие средства разрешено продавать только в аптеках – вы не встретите их в косметических магазинах. Однако существует популярный аналог миноксидила – аминексил (облегченная версия миноксидила). Его разрешено включать в состав косметических средств и поэтому можно купить где угодно. Но по своим недостаткам он схож с миноксидилом, поэтому нужно внимательно изучать состав при покупке даже косметических средств против выпадения. Аминексил обозначается как «aminexil».
Эффективная и безопасная альтернатива
Миноксидил, помимо своих недостатков, помогает не всем. Поэтому, даже если вы решились на использование миноксидила, не стоит выбирать его как монотерапию. Лечение выпадения волос всегда должно быть комплексным, и если в нем и будет присутствовать миноксидил, используйте его не чаще 1 раза в 7-10 дней.
Терапия должна быть разнонаправленной. Она может включать в себя и прием витаминных комплексов, и косметологические процедуры, и использование наружных средств на основе витаминов, аминокислот, растительных экстрактов, пептидов.
Какой набор средств поможет именно вам? На этот вопрос ответит только грамотный врач-трихолог. Он же, при необходимости, может назначить вам консультации с другими специалистами, если, например, выпадение связано с нарушением кровообращения из-за шейного остеохондроза либо гормональным дисбалансом.
Также следует понимать, что миноксидил может повлиять только на одну причину выпадения волос – ухудшение местного кровообращения. При этом потеря объема может быть связана и с другими факторами:
Современные средства борьбы с выпадением влияют сразу на все эти причины, помогая и улучшить местный кровоток, и напитать корни необходимыми веществами, и блокировать ДГТ, а также стимулировать рост новых волос с помощью безопасных факторов роста. К таким средствам относятся сыворотки на основе пептидов, витаминов и растительных экстрактов. При этом они не имеют побочных действий, противопоказаний, синдрома отмены и не вызывают привыкания. Сыворотки с пептидами являются достойной и безопасной альтернативой средствам с миноксидилом и его аналогами, поэтому сегодня уже нет необходимости мириться с недостатками миноксидила.
Пептиды для здоровья и долголетия
Все наши органы и ткани состоят из молекул белка. Белковая молекула, в свою очередь, состоит из цепочек аминокислот. Пептиды – это небольшие «кусочки» этих цепочек, в среднем от 2 до 50 аминокислот. Основная роль пептидов это передача информации клеткам. Именно так пептиды управляют биохимическими процессами в организме.
Пептиды в составе кремов, сывороток, эмульсий вдохновляют косметологов всего мира и формируют новые тренды в индустрии.
Пептиды уже используются во многих beauty продуктах, помогая тысячам женщин оставаться молодыми. Однако перспективы для них есть не только в косметологии.
С возрастом, а также при воздействии негативных факторов, таких как среда, токсины, генетические «поломки», нарушается питание клетки – ее способность «принимать» полезные вещества и кислород, поэтому нарушаются обменные процессы. Пептиды восстанавливают поврежденные клеточные стенки и могут нейтрализовывать свободные радикалы, образующиеся из-за неправильно функционирующих клеток.
Пептиды активно применяются в профилактической медицине. Речь пойдет о Цитаминах, БАДах на основе пептидов, идентичных пептидам нашего организма. Такие препараты представляют из себя сбалансированные комплексы активных веществ, которые направлены на борьбу и профилактику с той или иной болезнью. Они регулируют внутриклеточные процессы и обеспечивают нормальную работу органов и тканей. И помимо пептидов, Цитамины содержат необходимые микроэлементы и минеральные вещества, а также витамины в легкоусвояемой форме. Линейка включают в себя 16 наименований
ЦИТАМИНЫ® нормализуют обмен веществ на клеточном уровне, помогают клеткам правильно работать, тем самым восстанавливают и продлевают функциональную активность «износившихся» или работающих с нарушениями органов и тканей.
Цитамины подходят для любого возраста, но особую пользу от БАД получают пожилые люди. Стоит отметить, что вещества легко усваиваются организмом, так как состоят из натуральных компонентов не содержат консервантов. Цитамины помогут после перенесенной травмы, операции, химиотерапии, стрессах, а также при повышенной физической нагрузке.
Цитамины добываются из тканей и органов животных. Благодаря легкой усвояемости, они могут быстро восстановить и урегулировать различные повреждения в клетках организма. В составе такого препарата имеется необходимое число жиров и белков, в нем практически исключены углеводы, что делает продукт диетическим.
Виды Цитаминов:
5. Вентрамин используют при заболеваниях желудочно-кишечного тракта, язвенной болезни или гастрите.
6. Панкрамин рекомендован для восстановления функций поджелудочной железы или при сахарном диабете.
12. Тирамин является препаратом, нормализующим функцию щитовидной железы.
Все эти препараты можно найти в виде таблеток. Эти БАДы могут использоваться для профилактики заболеваний.
БАД. Не является лекарственным средством
Имеются противопоказания. Перед применением необходимо ознакомиться с инструкцией или проконсультироваться со специалистом
Короткие пептиды: регуляция функций кожи при старении
КОРОТКИЕ ПЕПТИДЫ: РЕГУЛЯЦИЯ ФУНКЦИЙ КОЖИ ПРИ СТАРЕНИИ
1 Санкт-Петербургский институт биорегуляции и геронтологии, 197110, Санкт-Петербург, пр. Динамо, 3;
2 Институт физиологии им. И. П. Павлова, 199034, Санкт-Петербург, наб. Макарова, 6;
3 Академия постдипломного образования, 125371, Москва, Волоколамское шоссе, 91
Для поддержания функций кожи при старении применяют короткие пептиды, которые могут проникать через интактный роговой слой эпидермиса и оказывать влияние на клетки дермы. Короткие пептиды являются веществами, участвующими в естественных метаболических реакциях клеток, многие из них обладают геропротекторными свойствами. В обзоре рассмотрены основные группы пептидов-регуляторов функций фибробластов кожи: матрикины, карнозин, «коллагеновые» пептиды, аналоги факторов роста и цитокинов, дефенсины, иммунопротекторные пептиды и полифункциональные пептиды. Полифункциональные пептиды (AcSDKP, KED, AEDG, AED) обладают геропротекторными свойствами, замедляют апоптоз и стимулируют пролиферацию клеток кожи, повышают функциональную активность фибробластов кожи, нормализуют гомеостаз внеклеточного матрикса, являются антиоксидантами, иммунопротекторами, могут активировать микроциркуляцию в дерме. Пептидная регуляция функций кожи при старении является быстро развивающейся областью молекулярной геронтологии.
Старение кожи характеризуется выраженными внешними проявлениями — появлением морщин, потерей эластичности, гиперпигментацией. Эти возрастные изменения становятся заметны после 30 лет. Инволютивные изменения кожи связаны, главным образом, с деградацией внеклеточного матрикса (ВКМ), основными компонентами которого являются коллагены различных типов, эластин, гликозаминогликаны. С возрастом происходит снижение синтеза коллагена и гиалуроновой кислоты фибробластами, вследствие чего снижается упругость кожи и появляются морщины. Согласно одной из теорий старения кожи, ведущую роль в ее инволюции играет окислительный стресс и нарушение функции митохондрий, поэтому природные и синтетические антиоксиданты и витамины способствуют нормализации функций клеток кожи [4]. Вещества, повышающие функциональную активность фибробластов кожи при их старении, обладают рядом общих свойств. Они имеют небольшой размер (до 3 кДа), что позволяет проникать через барьер рогового слоя эпидермиса, по строению они сходны с веществами, участвующими в естественных метаболических реакциях клеток кожи, обладают способностью регулировать физиологический механизм обновления клеток кожи [10]. Среди веществ, обладающих такими свойствами, особый интерес для изучения представляют короткие биологически активные пептиды. Короткие пептиды способны проникать через интактный роговой слой кожи. Механизм действия таких пептидов может быть связан с их способностью связываться с внутриклеточными мишенями (ДНК, РНК, гистоновые белки) [7, 19] или рецепторами на мембране клеток [10, 21]. Пептиды-регуляторы функций клеток кожи по функциональной активности разделяют на активаторы синтеза компонентов ВКМ, иммуномодуляторы, блокаторы нервно-мышечной передачи и стимуляторы микроциркуляции [10].
Пептиды-активаторы синтеза внеклеточного матрикса.
К пептидам-стимуляторам синтеза компонентов ВКМ относят матрикины — короткие пептиды, открытые в процессе изучения механизмов заживления ран. Матрикины образуются при ферментативном гидролизе фрагментов белков ВКМ (коллагена, эластина, фибронектина) на стадии очищения ран перед их заживлением. Матрикины выполняют роль аутокринных и паракринных мессенджеров при ремоделировании ВКМ. Матрикины могут модулировать пролиферацию, миграцию и апоптоз клеток. Некоторые из них были идентифицированы как маркеры воспаления легких [22]. По данным литературы, матрикины в зависимости от структуры могут подавлять или стимулировать канцерогенез [45, 52]. Около 20 лет матрикины изучают в качестве веществ для замедления проявлений старения клеток кожи. Небольшой размер молекул позволяет матрикинам проникать через роговой слой кожи. В настоящее время в литературе описаны следующие матрикинподобные пептиды: GHK, GEKG, KTTKS, KFK, KVK, VGVAPG. Пептид GHK (Biopeptide CL, Trylagen, Aldenin) представляет собой матрикин, который может образовывать комплекс с медью и усиливает синтез компонентов ВКМ в коже. Пептид GHK может проникать в роговой слой и накапливаться в коже. При помощи иммуногистохимического метода продемонстрировано увеличение синтеза коллагена в коже после применения комплекса меди и GHK (Cu-GHK) в течение 1 мес [23]. При местном использовании средств с CuGHK отмечено повышение барьерных свойств кожи, уменьшение интенсивности воспалительных реакций, повышение скорости заживления ран, нормализация структуры дермального ВКМ [44]. Пептид GEKG (тетрапептид-21) в исследованиях in vitro увеличивает секрецию проколлагена и уровень мРНК коллагена в фибробластах кожи человека. В клиническом двойном слепом рандомизированном плацебо-контролируемом исследовании с участием 10 здоровых добровольцев старше 35 лет применение 1 раз в день в течение 8 нед пептида GEKG в концентрации 100 мг/ кг повышало экспрессию мРНК проколлагена 1-го типа в коже. Методом иммуногистохимии показано, что пептид GEKG повышает уровень проколлагена, гиалуроновой кислоты и фибронектина в коже [31, 53]. Пептид KTTKS представляет собой матрикин, полученный в результате протеолитического гидролиза коллагена. Этот пептид способствует синтезу компонентов ВКМ и увеличению экспрессии фибронектина и коллагена 1-го и 3-го типа фибробластами кожи человека in vitro [24]. Он также стабилизирует мРНК TGF-β, что может повышать синтез коллагена. Более стабильная пальмитоилированная форма KTTKS (Pal-KTTKS), также известная как Matrixyl, или пальмитоил пентапептид-3, способна проникать в роговой слой кожи и усиливать секрецию коллагена I типа фибробластами in vitro [39]. Модифицированный пептид Pal-KTTKS усиливает секрецию гиалуронсинтазы 1 фибробластами кожи человека in vitro.
Клинический результат применения пептида Pal-KTTKS оценивали в двойном слепом плацебо-контролируемом рандомизированном исследовании с участием 94 здоровых женщин, имеющих на лице морщины. Длину морщин оценивали по микрофотографиям с применением метода морфометрии. Кроме того, оценивали текстуру кожи, наличие пигментных пятен, темных кругов под глазами, используя шкалу от –4 (наихудшее) до +4 (наилучшее). После применения пептида Pal-KTTKS 2 раза в сут в течение 8 и 12 нед длина морщин статистически значимо снижалась. На 4-й неделе применения пептида улучшалась текстура кожи, уменьшалась выраженность пигментных пятен и темных кругов под глазами [50]. Исследования in vitro предполагают, что пептиды KTTKS и Pal-KTTKS увеличивают выработку коллагена, однако in vivo таких данных нам обнаружить не удалось. Матрикин KFK (Lypospondin) представляет собой короткий тромбосподин-подобный пептид, который, предположительно, активирует цитокин TGF-β и ингибирует активность матриксных металлопротеиназ (MMP). Установлено, что пептид KFK, конъюгированный с элаидиновой кислотой, повышал экспрессию TGF-β и тканевого ингибитора металлопротеиназ-1 (TIMP-1), ингибировал синтез MMP-2, MMP-9, MMP-3, MMP-1 в культурах фибробластов [28]. Более поздних работ по изучению механизма действия пептида KFK нами не было обнаружено. В 2017 г. было выявлено влияние матрикина KVK (Syn-Coll) на экспрессию коллагена и синтез меланина, а также на выраженность морщин и пигментации кожи. Добавление модифицированной формы пептида KVK (пальмитоилKVK-L-аскорбиновой кислоты, pal-KVK-AA) в концентрации 0,1–4,0 мкг/мл приводило к дозозависимому увеличению экспрессии коллагена в культурах фибробластах кожи человека. Добавление пептида pal-KVK-AA в концентрации 20 мкг/мл снижало концентрацию меланина в клетках меланомы B16F1В на 20 %. Через 8 и 12 нед после начала применения пептида pal-KVKAA наблюдали уменьшение шероховатости кожи, количества морщин и пигментации [42]. Матрикин VGVAPG является фрагментом эластина, обеспечивающим взаимодействие этого белка с эластин-связывающим белком (EBP) [26]. Пептиды с мотивом xGVxxG способны индуцировать синтез эластина фибробластами кожи. Установлено, что пептиды IGVAPG и VGVTAG стимулируют продукцию эластина в культурах дермальных фибробластов человека, взаимодействуя с EBP и регулируя активность инсулиноподобного фактора роста 1 (IGF-1). Эти пептиды индуцируют сигнальный путь, связанный с фосфорилированием рецептора инсулиноподобного фактора роста (IGF1R) и активацией синтеза тропоэластина [49]. Предполагается, что активацию IGF1R запускают два сигнальных пути. Первый путь индуцируется после прямого взаимодействия пептидов с рецептором эластина EBP. Белок EBP взаимодействует с рецептором, сопряженным с G-белком, что запускает активацию киназы c-Src и последующую (независимую от основного лиганда) перекрестную активацию соседних рецепторов IGF1R.
Другой путь заключается в том, что исследуемые короткие пептиды способны образовывать гидрофобные взаимодействия с VGVTAG, N-терминальным доменом сывороточного протеина IGFBP-1. Это вызывает конформационные изменения IGFBP-1 и высвобождение IGF-1, необходимого для последующей лиганд-специфической активации IGF1R. Описанная перекрестная активация IGF1R при помощи эластинподобных пептидов может являться альтернативой для улучшения состояния кожи с использованием IGF-1, который, несмотря на его геропротекторное действие [48], не рекомендуется для клинического изучения из-за побочных эффектов, в том числе стимуляции неопластических процессов [47]. Другим геропротекторным веществом, содержащим пептиды, является смесь антиоксиданта N-октаноил-карнозина, матрикинов GEKG и пальмитоил-GHK (MPC). В клиническом рандомизированном плацебо-контролируемом исследовании у женщин среднего и пожилого возраста применение МРС способствовало снижению выраженности периорбитальных морщин на 28 % через 1 мес, на 65 % — через 3 мес и на 81 % — через 6 мес применения. Одновременно при применении МРС в течение 6 мес на 59 % снижалась шероховатость кожи. При использовании МРС повышалась эластичность кожи по сравнению с исходным уровнем в среднем на 20 % на 2-й месяц, на 13 % — на 3-й и на 16 % — на 6-й месяц применения. Кроме того, применение МРС увеличивало упругость кожи на 11 % на 3-й месяц и на 22 % — на 6-й [29]. В состав MPC входит модифицированная молекула карнозина — дипептида, состоящего из аминокислотных остатков β-аланина и гистидина. Карнозин в высоких концентрациях обнаружен в мышцах и тканях мозга [34]. Карнозин участвует в синтезе мелатонина и улучшает функциональную активность клеток нейроиммуноэндокринной системы при возрастной патологии [37]. Кроме того, карнозин участвует в инактивации АФК и защищает организм от ненасыщенных альдегидов, образующихся из суперокисленных жирных кислот клеточных мембран в процессе окислительного стресса. Известно, что старение кожи сопровождается накоплением конечных продуктов гликирования (AGEs). При воздействии на кожу карнозина количество продуктов гликирования в коже снижалось примерно на 20–30 % [46]. Анализ публикаций, посвященных влиянию карнозина на количество конечных продуктов гликирования, показал, что он может предотвращать их образование. Вероятно, карнозин обладает антигликирующими свойствами и может препятствовать образованию белковых карбонилов и поперечных связей, вызванных восстановлением сахаров. Тем не менее, механизм, с помощью которого карнозин предотвращает образование AGEs, требует дальнейшего изучения [34]. Было изучено синтетическое средство на основе карнозина, экстракта фермента протеобактерий рода Altero monas, кросс-полимера гиалуроновой кислоты и трипептида — трифторацетата мочевины тетрадециламинобутироилвалиламиномасляной кислоты. Трипептид стимулировал эндогенный синтез гиалуроновой кислоты, протеогликанов и коллагена в фибробластах кожи [33]. К пептидам, регулирующим функции клеток кожи при старении, относятся также «collagen peptides» — продукты энзимолиза коллагена или желатина.
Большое количество работ посвящено изучению влияния таких пептидов на фотостарение кожи. Показано, что их пероральное применение улучшало гидратацию кожи, повышало эластичность и содержание коллагена в дерме [30, 34, 38, 54, 55]. Установлено, что пероральное применение коллагеновых пептидов не влияло на степень гидратации кожи мышей и содержание в ней гиалуроновой кислоты, но повышало упругость кожи, восстанавливало структуру коллагеновых волокон, повышало содержание коллагена и нормализовало соотношение коллагенов 1-го и 3-го типа при старении кожи. Кроме того, применение коллагеновых пептидов также повышало антиоксидантную активность ферментов кожи. В работе H. Song и соавт. было изучено влияние коллагеновых пептидов на содержание цитокинов в крови и коже 13-месячных мышей. После 2-х мес ежедневного введения коллагеновых пептидов оценивали изменение содержания 53 цитокинов в плазме и коже. Установлено, что ежедневное введение коллагеновых пептидов вызывало снижение содержания в коже цитокинов PIGF-2, IGFBP-2, IGFBP-3, PF4, серпина E1 и TGF-β1. Введение коллагеновых пептидов также приводило к повышению уровня мРНК коллагена 1-го типа и возрастанию количества коллагеновых волокон в коже 13-месячных мышей. В плазме крови было выявлено значительное снижение ряда цитокинов при введении коллагеновых пептидов по сравнению с контрольной группой, в частности, наблюдали снижение молекул FGF-2, HB-EGF, HGF, PDGF, VEGF, IL-2, IL-10. Кроме того, введение коллагеновых пептидов значительно снижало уровень показателей активации тромбоцитов в плазме, включая PF4, белок гранулярной мембраны GMP140, β-тромбоглобулин и серотонин. Эти результаты позволяют предположить механизм, лежащий в основе антивозрастного действия коллагеновых пептидов в отношении кожи, и подчеркивают потенциальную перспективу применения коллагеновых пептидов для борьбы с раком и сердечнососудистыми заболеваниями путем ингибирования активации тромбоцитов [56]. В литературе имеются данные о геропротекторных пептидах — фрагментах цитокинов и факторов роста. Аминокислотные последовательности этих пептидов не доступны в открытой печати, что затрудняет их сопоставление с другими пептидами и не позволяет в полной мере сделать заключение об их эффективности и механизме действия. Известно, что олигопептид-72 повышает пролиферацию фибробластов, активирует синтез коллагена, тормозит процессы деградации межклеточного вещества дермы, угнетая активность ММР и гиалуронидазы. Олигопептид-34 — структурный аналог ключевой последовательности фактора роста ТGF-β1. Подобно ТGF-β1, олигопептид-34 угнетает синтез меланина и передачу меланосом от меланоцитов кератиноцитам. Олигопептид-24 — аналог ключевой последовательности фактора роста EGF, обладающий способностью активировать рецепторы к EGF. Активация этих рецепторов повышает устойчивость клеток к фотоповреждению, снижает их апоптоз, стимулирует рост и миграцию клеток, а также синтез белков ВКМ. Олигопептид-24 уменьшает выраженность имеющихся морщин и предупреждает появление новых. Олигопептид-51 снижает синтез меланина меланоцитами и созревание меланосом, активирует пролиферацию кератиноцитов и фибробластов. Олигопептид-2 повышает барьерные свойства кожи и улучшает метаболическую активность фибробластов [3]. Показана эффективность комплекса пептидов (трипептид-41, нанопептид-18, олигопептид-61, олигопептид-73) при лечении грыжи век — протрузии интраорбитальной жировой клетчатки с выпячиванием ослабленной и растянутой передней стенки [2].
Пептиды-иммуномодуляторы.
Для восстановления функций фибробластов кожи при старении изучаются пептиды иммуномодуляторы. К таковым относят, например, α- и β-дефенсины. Их размер составляет 18–25 аминокислотных остатков, а основная функция заключается в уничтожении бактерий, поглощенных при фагоцитозе [51]. Было показано, что дефенсины активируют LGR6-положительный локус стволовых клеток, которые определяются как источник большинства новых эпидермальных клеток во время заживления ран. У женщин среднего и пожилого возраста применение дефенсинов приводило к статистически значимому уменьшению пор, выраженности поверхностных морщин, жирности и пигментации кожи по сравнению с группой, применявшей плацебо. Авторы полагают, что применение дефенсинов активирует дифференцировку стволовых клеток в эпидермальном направлении [57]. Описан пептид Bodyfensin (acetyl-arginylphenylglycyl-phenylglycine), активирующий синтез β-дефенсинов человека, что приводит к усилению барьерной функции кожи. Показано, что олигопептид-34 проявляет противовоспалительные свойства и снижает пролиферацию активных Т-клеток в коже [3].
Пептиды-блокаторы нейромышечной передачи.
Механизм действия пептидов-блокаторов нейромышечной передачи аналогичен механизму инъекций ботулотоксина, но в более мягкой форме. К таким пептидам относится GQMQRR (Argireline; Acetil hexapeptide-8) [12]. Цитотоксичность пептида GQMQRR в отношении линий клеток HEK-293, IMR-32 нейробластомы и первичных фибробластов кожи человека наблюдали при концентрациях в 18–10 000 раз более высоких по сравнению с доксорубицином [35]. Механизм действия GQMQRR заключается в том, что он конкурирует с SNAP-25 за связывание с мембранным белком, ассоциированным с везикулами (VAMP). Это дестабилизирует образование тройного растворимого комплекса SNARE и приводит к ингибированию нейронального экзоцитоза. В результате, пептид GQMQRR ингибирует высвобождение ацетилхолина [27] и уменьшает повторяющиеся сокращения мышц лица, снижая выраженность мимических морщин [58]. Аналогичным механизмом действия обладают пептиды EEMQRRA и EEMQRRAD. Однако была выявлена низкая проницаемость кожи для пептида GQMQRR вследствие большой молекулярной массы и гидрофильности [43]. В 2018 г. S. H. Lim и соавт. была опубликована работа об изучении миметиков ботокса — аргирелина (Arg0, GQMQRR) и его аналогов (Arg1, Arg2, Arg3). Ранее было продемонстрировано, что Arg0 безопаснее ботокса и также эффективен в борьбе с морщинами (эффективность до 48 % после 4 нед приема 2 раза в день). Структурно Arg0 представляет собой синтетический ацетилгексапептид, механизм действия которого заключается в ингибировании высвобождения ацетилхолина и уменьшении сокращений внутренних мышц лица. Однако Arg0 обладает большой молекулярной массой и гидрофильностью, вследствие чего его проницаемость в кожу низкая. Также существенную роль играет тот факт, что Arg0 существует в цвиттер-ионной форме, и это заряженное состояние препятствует проникновению через кожу. Авторы утверждают, что химическая модификация пептидной структуры Arg0 для уменьшения образования цвиттер-ионов может привести к увеличению проницаемости кожи для этой молекулы. В исследовании изучали все четыре пептида (Arg0, Arg1, Arg2, Arg3), отличающиеся липофильностью и молекулярной массой, и сравнивали их способность проникать через кожу, а также их эффективность in vitro на культурах нейрональных клеток. Было выяснено, что химические модификации Arg2, Arg3, несмотря на большую, чем у Arg0, молекулярную массу, демонстрировали лучшее проникновение через кожу (в 2,2–2,5 раза) в течение 24 ч по сравнению с Arg0. В случае модификации Arg1 тенденция была обратной. Растворителем пептидов был выбран пропиленгликоль, и было продемонстрировано, что различная концентрация пропиленгликоля оказывает неодинаковый эффект на проникновение пептидов в кожу. Наибольшее проникновение в кожу пептида Arg0 наблюдали при концентрации пропиленгликоля 70 %, для пептидов Arg1, Arg2, Arg3 концентрация пропиленгликоля составила 100 % при наиболее эффективном проникновении в кожу. Arg0 продемонстрировал снижение высвобождения глутамата на 13 % по сравнению с контролем. Аналогичная эффективность была продемонстрирована в Arg1 с уменьшением высвобождения глутамата на 14 % по сравнению с контролем. Хотя модификация Arg2 демонстрировала высокие показатели проникновения через кожу, для нее была продемонстрирована относительно небольшая эффективность с уменьшением высвобождения глутамата всего на 4 % по сравнению с контролем. Наибольшая эффективность ингибирования выделения глутамата in vitro по сравнению с контролем была продемонстрирована модификацией Arg3 (43 %) [43].
Полифункциональные пептиды.
Помимо пептидов, действующих только на один из компонентов функционирования кожи, можно выделить и полифункциональные короткие пептиды. К ним относятся пептиды — регуляторы микроциркуляции ди-, три- и тетрапептиды, разработанные в Санкт-Петербургском институте биорегуляции и геронтологии: AEDG, KED, KE, AED [16]. Пептид AEDG, входящий в состав полипептидного комплекса эпифиза [16, 20], обладает антиоксидантной и иммуностимулирующей активностью, способствует увеличению длины теломер фибробластов [25, 40]. Установлено, что пептид AEDG стимулирует рост фибробластов кожи в культуре, были выявлены некоторые молекулярные аспекты этого эффекта. Так, при старении фибробластов кожи экспрессия проапоптозных белков p53, р16, сaspase-3 повышается. При старении в дермальных фибробластах под действием пептида AEDG экспрессия белков p53, сaspase-3 и р16 снижается. Кроме того, в «старых» культурах фибробластов кожи под действием пептида AEDG повышается экспрессия белков CD98hc, MMP-9 и Ki67. Таким образом, пептид AEDG активирует пролиферацию и функциональную активность фибробластов кожи при их старении, одновременно снижая выраженность апоптоза этих клеток [9]. В сочетании с иммуностимулирующим эффектом этого пептида, он может оказывать комплексное протекторное действие на функцию кожи при ее старении. Сходными эффектами на экспрессию сигнальных молекул в фибробластах кожи при их старении in vitro обладали пептиды KED, KE, AED [9]. Пептид KED обладает вазопротекторным эффектом, нормализуя функции эндотелия сосудов при старении, нарушениях микроциркуляции и атеросклерозе [5, 14, 17, 18], а также обладает иммуностимулирующим свойством [41]. Пептид KED способствует более быстрой эпителизации ран у крыс, что указывает на его протекторное действие в отношении кожи. Кроме того, применение этого пептида показало его эффективность у пациенток старше 55 лет [1]. Пептид KE, входящий в состав лекарственного препарата «Тималин», активирует пролиферацию и дифференцировку эпителиальных и иммунных клеток тимуса [8]. В экспериментах на животных пептид KE способствует заживлению ран. В культурах фибробластов кожи при их старении in vitro пептид KE повышает экспрессию коллагена 1-го типа и белка «молодости» сиртуина-6 [13]. Пептид AED в экспериментах на животных регулировал метаболизм соединительной ткани, что указывает на его хондропротекторные свойства [15]. Пептиды AEDG, KED, KE, AED имеют ряд важных общих свойств: все они обладают антиоксидантным свойством, в многолетних исследованиях показана их безопасность, отсутствие иммуногенности и других побочных эффектов [6, 11]. В работе N. Hajem и соавт. описан тетрапептид ацетил-N-Ser-Asp-Lys-Pro (AcSDKP), встречающийся в природе и являющийся ангиогенным фактором. Авторы утверждают, что, помимо ангиогенных свойств, AcSDKP также способствует восстановлению повреждений кожи и замедляет процесс старения кожи. In vitro AcSDKP в концентрациях 10–11–10–7 М стимулировал пролиферацию кератиноцитов и фибробластов человека. Кроме того, AcSDKP усиливал рост клеток-предшественников эпидермальных кератиноцитов и стволовых клеток. Местное применение 10 мкМ AcSDKP, изученное ex vivo с помощью кожных эксплантатов, увеличивало толщину эпидермиса и усиливало синтез кератинов 14 и 19, фибронектина, коллагена 3-го и 4-го типа, а также гликозаминогликанов (GAG). В культивированных волосяных фолликулах AcSDKP способствовал удлинению стержня волоса и вызывал морфологические и молекулярные модификации, соответствующие критериям роста волос. Кроме того, было показано, что AcSDKP в концентрациях 10– 11– 10–7 М улучшает эпидермальный барьер, стимулируя экспрессию белков плотных контактов — клаудина-1, окклюдина и ZO-1, играющих важную роль в соединении соседних клеток. Этот тетрапептид также активировал SIRT1, участвующий в контроле жизнеспособности клеток. В присутствии AcSDKP в концентрациях 10–11–10–7 М наблюдали двукратное увеличение синтеза SIRT1 культивируемыми кератиноцитами [36]. Аналогичные результаты получены в работе Y. Fromes и соавт. Авторы исследовали способность AcSDKP стимулировать восстановление кожных повреждений при помощи моделей лоскутов кожи спины и брюшной полости крыс. Послеоперационные подкожные инъекции AcSDKP (5 мкг/кг 2 раза в день в течение 3 дней после подъема лоскута) предотвращали некроз перфузированных областей. Средняя площадь выживаемости кожи брюшных и спинных лоскутов варьировала от 50,9±19,3 и 53,4±4,2 % в контрольных группах до 66,4±7,5 и 74,7±6,6 % в группах, получавших AcSDKP. Кроме того, в анализе ex vivo AcSDKP, нанесенный локально на эксплантаты кожи в дозах 10–8–10–5М, улучшал выживаемость эксплантированной кожи, подвергшейся облучению ультрафиолетом типа B. После местного применения AcSDKP наблюдали повышенную реэпителизацию, а также более высокий уровень экспрессии базального кератина 14 и повышенную экспрессию фибронектина. Таким образом, эти данные идентифицируют AcSDKP как агент для восстановления тканей и предполагают его потенциальное клиническое использование для лечения кожных ран [32].
Заключение.
К пептидам относится группа веществ, способных повышать функциональную активность клеток кожи при старении in vitro и in vivo. Это объяснятся небольшим размером молекул, позволяющим преодолевать кожный барьер, а также их влиянием на компоненты ВКМ, фибробласты кожи, иммуномодулирующими и антиоксидантными свойствами. Проанализировав имеющиеся в литературе данные, можно предложить следующее разделение пептидов-регуляторов функций кожи по функциональным группам (рисунок). Стоит отметить, что для многих пептидов, восстанавливающих функции клеток кожи при старении, не описан молекулярный механизм действия, а имеются только визуальные наблюдения за состоянием кожи в эксперименте. Важным является и тот факт, что многие модифицированные пептиды, обладающие протекторными свойствами в отношении кожи, при увеличении концентрации могут оказывать токсические эффекты, что требует более детального изучения. Несмотря на это, существуют и более подробные исследования немодифицированных пептидов, не обладающих побочными эффектами, для которых в литературе приведены сведения о молекулярных механизмах их биологической активности. Таким образом, пептидная регуляция функций кожи при старении является перспективным, быстро развивающимся направлением молекулярной геронтологии. Конфликт интересов отсутствует.
Литература
1. Борзова И. В., Арутюнов В. А., Козина Л. С., Рыжак Г. А. Коррекция нарушений оксидативного метаболизма в коже мышей различного возраста с помощью пептиднобиоантиоксидантного комплекса // Науч. ведомости Белгород. гос. ун-та (серия «Медицина. Фармация»). 2012. № 22–2 (141). С. 14–18.
2. Газитаева З., Забненкова О. Инъекционная блефаропластика Caregen // Эстет. мед. 2014. Т. XIII. № 3. С. 395–404. 3. Газитаева
З. И., Чеонг Й., Линькова Н. С. и др. Молекулярная морфология кожи. Оптимизация диагностики старения и изучения пептидных геропротекторов. СПб.: Свое издательство, 2015.
4. Калинченко С. Ю., Гусакова Д. А., Ворслов Л. О. и др. Окислительный стресс и старение. Роль витамина D в генезе ассоциированных с возрастом заболеваний // Эффективная фармакотер. 2016. № 2. С. 8–14.
5. Китачёв К. В., Сазонов А. Б., Козлов К. Л. и др. Роль вазоактивного пептида в лечении хронической артериальной недостаточности нижних конечностей // Успехи геронтол. 2013. Т. 26. № 2. С. 292–296.
6. Козина Л. С., Стволинский С. Л., Федорова Т. Н. и др. Изучение антиоксидантных и мембранопротекторных свойств коротких пептидов в модельных экспериментах. // Вопр. биол., мед. и фармацевтической химии. 2008. № 6. С. 31–36.
7. Кузник Б. И., Давыдов С. О., Поправка Е. С. и др. Эпигенетические механизмы пептидной регуляции и нейропротекторный белок FKBP1b // Молекул. биол. 2019. Т. 53. №2. С. 339–348.
8. Линькова Н. С., Полякова В. О., Трофимов А. В. и др. Пептидергическая регуляция дифференцировки, пролиферации и апоптоза тимоцитов при старении вилочковой железы // Бюл. экспер. биол. 2011. Т. 151. № 2. С. 203–206.
9. Линькова Н. С., Дробинцева А. О., Орлова О. А. и др. Пептидная регуляция функций фибробластов кожи при их старении in vitro // Клеточные технол. в биол. и мед. 2016. № 1. C. 40–44.
10. Орасмяэ-Медер Т., Эрнандес Е. Пептидные технологии в косметике: тенденции и перспективы // Косметика & медицина. 2010. № 2. С. 46–53.
11. Орлова О. А., Линькова Н. С., Трофимова C.В., Хавинсон В. Х. Общие теории старения и частный случай: анализ старения кожи и достижения современной косметологии // Геронтология. 2017. Т. 5. № 1. С. 10–30.
12. Фридман Н. В., Фетисова Н. В. Обзор пептидов, применяемых в дерматокосметологии // Успехи геронтол. 2015. Т. 28. № 4. С. 769–774.
13. Фридман Н. В., Линькова Н. С., Полякова В. О. и др. Молекулярные аспекты геропротекторного действия пептида КЕ в культуре фибробластов кожи человека // Успехи геронтол. 2017. Т. 30. № 5. С. 698–702.
14. Хавинсон В. Х., Григорьев Е. И., Малинин В. В., Рыжак Г. А. Пептид, повышающий резистентность капилляров, фармацевтическая композиция на его основе, и способ ее применения: патент РФ №2295970, 2006.
15. Хавинсон В. Х., Григорьев Е. И., Малинин В. В., Рыжак Г. А. Пептид, нормализующий метаболизм в костной и хрящевой тканях, фармацевтическая композиция на его основе и способ ее применения: патент РФ № 2299741, 2006.
16. Хавинсон В. Х. Пептидная регуляция старения. СПб.: Наука, 2010.
17. Хавинсон В. Х., Линькова Н. С., Елашкина Е. В. и др. Молекулярные аспекты антиатеросклеротического действия коротких пептидов // Клеточные технол. в биол. и мед. 2014. №3. С. 185–189.
18. Хавинсон В. Х., Тарновская С. И., Линькова Н. С. и др. Эпигенетические аспекты пептидной регуляции пролиферации эндотелия сосудов при его старении// Успехи геронтол. 2014. Т. 27. № 1. С. 108–114.
19. Хавинсон В. Х., Линькова Н. С., Тарновская С. И. Короткие пептиды регулируют экспрессию генов // Бюл. экспер. биол. 2016. Т. 162. № 8. С. 259–263.
20. Хавинсон В. Х., Копылов А. Т., Васьковский Б. В. и др. Идентификация пептида AEDG в полипептидном комплексе эпифиза // Бюл. экспер. биол. 2017. Т. 164. № 7. С. 52–55.
21. Шпаков А. О., Шпакова Е. А. Перспективы применения в медицине пептидов и их производных, структурно соответствующих сопряженным с G-белками рецепторам // Биомед. химия. 2015. Т. 61. № 1. С. 19–29.
22. Abdul Roda M., Fernstrand A. M., Redegeld F. A. et al. The matrikine PGP as a potential biomarker in COPD // Amer. J. Physiol. Lung. Cell molec. Physiol. 2015. Vol. 308. P. L1095– L1101.
23. Abdulghani A. A., Sherr A., Shirin S. et al. Effects of topical creams containing vitamin C, a copper-binding peptide cream and melatonin compared with tretinoin on the ultrastructure of normal skin – a pilot clinical, histologic, and ultrastructural study // Dis. Manag. clin. Outcome. 1998. Vol. 1. P. 136–141.
24. Abu Samah N. H., Heard C. M. Topically applied KTTKS: a review // Int. J. Cosmet. Sci. 2011. Vol. 33. P. 483–490.
25. Anisimov V. N., Khavinson V. Kh. Peptide bioregulation of aging: results and prospects // Biogerontology. 2010. № 11. P. 139–149.
26. Blanchevoye C., Floquet N., Scandolera A. et al. Interaction between the elastin peptide VGVAPG and human elastin binding protein // J. biol. Chem. 2013. Vol. 288. P. 1317–1328.
27. Blanes-Mira C., Clemente J., Jodas G. et al. A synthetic hexapeptide (Argireline) with antiwrinkle activity // Int. J. Cosmetic Sci. 2002. Vol. 24. P. 303–310.
28. Cauchard J.-H., Berton A., Godeau G. et al. Activation of latent transforming growth factor beta 1 and inhibition of matrix metalloprotease activity by a thrombospondin-like tripeptide linked to elaidic acid // Biochem. Pharmacol. Vol. 67. P. 2013–2022.
29. Dreher F. A. Novel Matrikine-Like Micro-Protein Complex (MPC) Technology for Topical Skin Rejuvenation // J. Drugs. Dermat. 2016. Vol. 15. P. 457–464.
30. Fan J., Zhuang Y., Li B. Effects of collagen and collagen hydrolysate from jellyfi sh umbrella on histological and immunity changes of mice photoaging // Nutrients. 2013. Vol. 5. P. 223–233.
31. Farwick M., Grether-Beck S., Marini A. et al. Bioactive tetrapeptide GEKG boosts extracellular matrix formation: in vitro and in vivo molecular and clinical proof // Exp. Dermatol. 2011. Vol. 20. P. 602–604.
32. Fromes Y., Liu J. M., Kovacevic M. et al. The tetrapeptide acetyl-serine-aspartyl-lysine-proline improves skin fl ap survival and accelerates wound healing // Wound. Repair. Regen. 2006. Vol. 14. P. 306–312.
33. Garre A., Martinez-Masana G., Piquero-Casals J., Granger C. Redefi ning face contour with a novel anti-aging cosmetic product: an open-label, prospective clinical study // Clin. Cosmet. Inv. Dermat. 2017. № 10. P. 473–482.
34. Ghodsi R., Kheirouri S. Carnosine and advanced glycation end products: a systematic review // Amino Acids. 2018. Vol. 50. P. 1177–1186.
35. Grosicki M., Latacz G., Szopa A. et al. The study of cellular cytotoxicity of argireline — an anti-aging peptide // Acta Biochim. Polon. 2014. Vol. 61. P. 29–32.
36. Hajem N., Chapelle A., Bignon J. et al. The regulatory role of the tetrapeptide AcSDKP in skin and hair physiology and the prevention of ageing effects in these tissues — A potential cosmetic role // Int. J. Cosmet. Sci. 2013. Vol. 35. P. 286–298.
37. Hipkiss A. R. Energy metabolism, proteotoxic stress and age-related dysfunction — protection by carnosine // Molec. Aspects Med. 2011. Vol. 32. P. 267–278.
38. Hou H., Li B., Zhang Z. et al. Moisture absorption and retention properties, and activity in alleviating skin photodamage of collagen polypeptide from marine fi sh skin // Food Chem. 2012. Vol. 135. P. 1432–1439.
39. Jones R. R., Castelletto V., Connon C. J., Hamley I. W. Collagen stimulating effect of peptide amphiphile C16-KTTKS on human fi broblasts // Molec. Pharm. 2013. Vol. 10. P. 1063– 1069.
40. Khavinson V. Kh., Bondarev I. E., Butyugov A. A., Smirnova T. D. Peptide Promotes Overcoming of the Division Limit in Human Somatic Cell // Bul. exp. Biol. Med. 2004. Vol. 137. № 5. P. 613–616.
41. Khavinson V. Kh., Polyakova V. O., Linkova N. S. et al. Peptides Regulate Cortical Thymocytes Differentiation, Proliferation, and Apoptosis // J. Amino Acids. 2011. Vol. 2011. Article ID 517137.
42. Kim H. M., An H. S., Bae J.-S., et al. Effects of palmitoylKVK-L-ascorbic acid on skin wrinkles and pigmentation // Arch. Dermat. Res. 2017. Vol. 309. P. 397–402.
43. Lim S. H., Sun Y., Thiruvallur Madanagopal T. et al. Enhanced Skin Permeation of Anti-wrinkle Peptides via Molecular Modifi cation // Sci. Reports. 2018. Vol. 8. P. 1596.
44. Mazurowska L., Mojski M. Biological activities of selected peptides: skin penetration ability of copper complexes with peptides // J. Cosmet. Sci. 2008. Vol. 59. P. 59–69.
45. Monboisse J. C., Oudart J. B., Ramont L., et al. Matrikines from basement membrane collagens: a new anti-cancer strategy // Biochim. Biophys. Acta. 2014. Vol. 1840. P. 2589–2598.
46. Narda M., Peno-Mazzarino L., Krutmann J. et al. Novel Facial Cream Containing Carnosine Inhibits Formation of Advanced Glycation End-Products in Human Skin // Skin Pharm. Physiol. 2018. Vol. 31. P. 324–331.
47. Pollak M. The insulin and insulin-like growth factor receptor family in neoplasia: an update // Nature Rev. Cancer. 2012. Vol. 12. P. 159–169.
48. Puche J. E., Castilla-Cortázar I. Human conditions of insulin-like growth factor-I (IGF-I) defi ciency // J. Translat. Med. 2012. Vol. 10. P. 224.
50. Robinson L. R., Fitzgerald N. C., Doughty D. G. et al. Topical palmitoyl pentapeptide provides improvement in photoaged human facial skin // Int. J. Cosmet. Sci. 2005. Vol. 27. P. 155–160.
51. Shafee T. M., Lay F. T., Phan T. K. et al. Convergent evolution of defensin sequence, structure and function // Cell molec. Life Sci. 2017. Vol. 74. P. 663–682.
52. Sivaraman K., Shanthi C. Matrikines for therapeutic and biomedical applications // Send to Life Sci. 2018. Vol. 214. P. 22– 33.
53. Sommer E., Neubert R. H.H., Mentel M. et al. Dermal peptide delivery using enhancer molecules and colloidal carrier systems. Part III: Tetrapeptide GEKG // Europ. J. Pharm. Sci. 2018. Vol. 124. P. 137–144.
54. Song H., Meng M., Cheng X. et al. The effect of collagen hydrolysates from silver carp (Hypophthalmichthys molitrix) skin on UV-induced photoaging in mice: molecular weight affects skin repair // Food Funct. 2017. Vol. 8. P. 1538–1546.
55. Song H., Zhang S., Zhang L., Li B. Effect of Orally Administered Collagen Peptides from Bovine Bone on Skin Aging in Chronologically Aged Mice // Nutrients. 2017. Vol. 9. pii: E1209.
56. Song H., Zhang L., Luo Y. et al. Effects of collagen peptides intake on skin ageing and platelet release in chronologically aged mice revealed by cytokine array analysis // J. Cell molec. Med. 2018. Vol. 22. P. 277–288.
57. Taub A., Bucay V., Keller G. et al. Multi-Center, Double-Blind, Vehicle-Controlled Clinical Trial of an Alpha and Beta Defensin-Containing Anti-Aging Skin Care Regimen With Clinical, Histopathologic, Immunohistochemical, Photographic, and Ultrasound Evaluation // J. Drugs Dermat. 2018. Vol. 17. P. 426–441.
58. Yamauchi P. S., Lowe N. J. Botulinum toxin types A and B: comparison of effi cacy, duration, and dose-ranging studies for the treatment of facial rhytides and hyperhidr