миф машины о чем книга

Льюис Мамфорд:
Миф машины. Техника и развитие человечества

Льюис Мамфорд (Lewis Mumford; ) — американский социальный философ, историк, специалист в области теории и истории архитектуры и урбанистики. Родился во Флашинге (Нью-Йорк, США) и учился в Нью-Йоркском Городском колледже, в Колумбийском и Нью-Йоркском Университетах, а также в Новой Школе общественных исследований (Нью-Йорк). Был редактором нескольких изданий, в том числе — «Социологического обозрения» (Лондон) и ежегодной антологии американских авторов — «Американского каравана» (). В 1955 году был избран в Американскую Академию искусств и словесности, а в 1964 году получил президентскую «Медаль свободы». Среди многочисленных трудов учёного выделяются: «Культура городов» (1938), «Положение человека» (1944), «Город в истории» (1961), «Миф машины» (1967), «Толкования и предсказания» (1973) и «Зарисовки с натуры» (1982). Публикуемая работа впервые вышла в 1967 году и рассматривает иерархические цивилизации как социально-технические мегамашины, где люди функционируют как стандартизированные и взаимозаменяемые компоненты, а техника становится активным субъектом реальности, трансформирующим человека по своему образу и подобию.

Аннотация к русскому изданию

Классическое исследование патриарха американской социальной философии, историка и архитектора, чьи труды, начиная с «Культуры городов» (1938) и заканчивая «Зарисовками с натуры» (1982), оказали значительное влияние на развитие американской урбанистики и футурологии. Книга «Миф машины» впервые вышла в 1967 году и подвела итог пятилетним социологическим и искусствоведческим разысканиям Мамфорда, к тому времени уже — члена Американской Академии искусств и обладателя президентской «Медали свободы». В ней вводятся понятия, ставшие впоследствии обиходными в различных отраслях гуманитаристики: начиная от истории науки и кончая прикладной лингвистикой. Например — «Мегамашина», то есть некая идеальная и контролируемая человеческим разумом модель, в создании и непрерывном усовершенствовании которой Мамфорд усматривал один из главных проектов цивилизации Запада. В своей книге Мамфорд даёт пространную и весьма экстравагантную ретроспекцию этого проекта, начиная с первобытных опытов и кончая поздним Возрождением. В конструкции древней «Машины», как считает Мамфорд, таится «масса тёмных иррациональных явлений нашей высокомеханизированной и мнимо рациональной культуры».

Предисловие автора

В апреле 1962 года я удостоился чести открывать учебный год в своей Alma Mater, в Городском Колледже Нью-Йорка чтением Лекций памяти Джейкоба С. Сапожникова. Традиция чтения этих лекций была установлена его сёстрами в память учёного-энтузиаста, человека с активной гражданской позицией и преданного питомца упомянутого колледжа. Некоторые из основных тем данной книги были впервые вчерне обрисованы в этих трёх лекциях, и я выражаю благодарность спонсорам, г-жам Сэди и Ребекке Сапожниковым, а также колледжу, за предварительное согласие на то, чтобы я включил лекционный материал в эту более обширную работу, которой я занимался уже тогда.

Источник

LiveInternetLiveInternet

—Музыка

—Поиск по дневнику

—Подписка по e-mail

Льюис Мамфорд «Миф машины»

Философ типологически подходит к анализу феномена техники. Так, современная техника, по Мамфорду, «образец монотехники или авторитарной техники, которая, базируясь на научной интеллигенции и квалифицированном производстве, ориентирована главным образом на экономическую экспансию, материальное насыщение и военное превосходство». Корни монотехники восходят к пятитысячелетней древности, когда человек открыл то, что Мамфорд называет «мегамашиной», т.е. строгую иерархическую социальную организацию.

Стандартными примерами мегамашин являются крупные армии, объединения работников в группы, такие, как например, те, которые строили египетские пирамиды или Великую Китайскую стену. Мегамашины часто приводят к поразительному увеличению количества материальных благ ценою, однако, ограничения возможностей и сфер человеческой деятельности и стремлений, что ведет к дегуманизации.

Появление такой «мегатехники» (как называет ее Мамфорд) позволит господствующему меньшинству создать некую единую структуру, предназначенную для автоматической работы. В результате, вместо того чтобы активно функционировать в качестве самостоятельной личности, человек станет пассивным, бесполезным и машиноуправлемым животным. Присущие человеку функции (в соответствии с технократическими интерпретациями роли человека) будут либо поглощены машиной, либо строго ограничены и подвергнуты контролю.

Поэтому развитие техники следует поощрять лишь в том случае, если она способствует усилению того аспекта человеческого бытия, который Мамфорд называет «личным», но не ограничивает и не сужает человеческую жизнь рамками власти и силы.

Источник

Миф машины

Книга о том, как люди стали частью «мегамашины» и четко выполняют ее функции.

Купить книгу

Или скачайте книгу бесплатно

Про книгу

О чем книга

В книге Мамфорд рассказывает о развитии цивилизации и появлении «мегамашины» — механизма, который сделал людей своей частью. Он пишет, что культура строилась путем объединения небольших общин в единое целое с аппаратом управления. Для укрепления своей силы правители создали культ божественных царей и жесткой религиозной системы. В Месопотамии и Египте царь присваивал себе право жизни и смерти над всеми подданными, считался богом на земле. Народ автоматически подчинялся его приказам.

Таким образом возникла «мегамашина» — сооружение из живых людей, которые стали взаимозаменяемыми деталями. От них требуется только одно: четко и слаженно выполнять функции в составе «мегамашины». В ней нет места личной инициативе и ответственности — это может привести к бунту и невыполнению приказов свыше. В книге Мамфорд пишет о том, к каким последствиям это может привести.

Чем может быть полезна

Книга расскажет о «ритуалах», которые помогают людям справляться с трудностями. Мамфорд пишет, что при любой стрессовой ситуации у человека возникает избыточный потенциал психической энергии. Чтобы с ним справиться, человечество придумало «ритуалы» — повторяющиеся действия, определенные правила. В сложной ситуации они помогают человеку собраться, не «застревать» в своих мыслях и быстрее восстановиться.

В чем поможет разобраться

Когда и почему написана

В 1920-х годах Мамфорд начал интересоваться ролью техники в развитии человечества. Первой его работой по этой теме стала «Техника и цивилизация», которая вышла в 1934 году. В ней он рассматривает периоды технического развития за последнюю тысячу лет.

Следующие 30 лет он посвятил исследованию процессов урбанизации, истории возникновения городов, влиянию «эпохи машин» на общество. В книге «Миф машины» он подводит итог своим социологическим исследованиям. В ней он раскрывает понятие «мегамашина» и описывает, как развитие цивилизации влияло на настроения в обществе, формы труда и социальное устройство.

Читаете Мамфорда?
Приходите обсуждать

Про автора

Льюис Мамфорд. 1895-1990 гг. США

Родился во Флашинге — одном из старейших районов Куинса. В 1912 году закончил среднюю школу Стайвесант в Нью-Йорке. Позже учился в Городском колледже и Новой школе социальных исследований, но не успел закончить образование из-за туберкулеза.

В 1920-е годы Мамфорд познакомился с социологом-утопистом Эбенизером Говардом. Ему принадлежала идея градостроительной концепции «город-сад». Говард критиковал хаотичный рост промышленных городов и их антисанитарию. В качестве альтернативы он предлагал небольшие поселения, которые бы сочетали лучшие свойства города и деревни. Он вдохновил Мамфорда на активное участие в городском планировании, и в 1923 году помог ему организовать Ассоциацию регионального планирования Америки.

В 1961 году Мамфорд написал книгу «Город в истории». В ней он описывал, почему структура современных городов частично ответственна за многие социальные проблемы. За эту работу он был награжден «Национальной книжной премией».

В 1964 году Мамфорд получил президентскую «Медаль свободы», позже был удостоен звания кавалера ордена Британской империи.

В 1967 году он написал книгу «Миф машины. Техника и развитие человечества», в 1970 году вышла вторая часть — «Миф машины. Пентагон власти». В этих работах он подвел итог всем исследованиям, которые сделал за время писательской карьеры.

Последней книгой Мамфорда стала автобиография «Зарисовки с натуры». Она была выпущена в 1982 году.

Кто повлиял на его взгляды

В 1914 году во время учебы в колледже Мамфорд познакомился с работами шотландского социолога Патрика Геддеса. Он был одним из первых исследователей современного — на тот момент — городского планирования. Геддес активно продвигал идею обеспечения хороших условий проживания для всех слоев населения, выступал за сохранение исторических зданий, критиковал застройку «сеткой».

Чем известен

Льюис Мамфорд — социальный философ, архитектурный критик, специалист по истории техники и борец за реформирование городов. Написал более двадцати книг, самыми известными из которых являются «Миф машины» и «Техника и цивилизация». Его работы посвящены исследованию культуры городов и взаимосвязи между техническим прогрессом, развитием цивилизации и человеческими ценностями.

Источник

«Миф машины» Льюиса Мамфорда

Кривоухов Д.А.
ДонНТУ, г. Донецк

Введение

«Если мы не уделим время пересмотру прошлого, наша способность понимать настоящее или повелевать будущим окажется недостаточно глубокой: ибо прошлое никогда нас не покидает, а будущее уже с нами».
Л.Мамфорд «Миф машины»

В 1934 г. выходит книга Мамфорда «Техника и цивилизация» («Technics and Civilization»), в которой дается развернутый анализ широкого круга проблем «механической цивилизации». В этой работе Мамфорд предпринимает попытку дать аналитическую оценку современному социальному и культурному восприятию техники. Если машина является продолжением человеческих органов, то для Мамфорда это происходит в силу их ограниченности. При этом «. машины возникают как своеобразное отрицание органической и живой природы. » [1].

Цель реферата – анализ работы «Миф машины». Задачами реферата являются: краткая передача содержания работы, выявление основных идей, анализ влияния работы.

1 «Миф машины» Льюиса Мамфорда главы 1-4

По структуре книга разбита на 12 частей: пролог и 11 глав. В прологе автор заявляет, что целью книги является оспаривание допущений и прогнозов, на которых основана приверженность современных формам научно-технического прогресса, рассматриваемого в качестве самоцели. Мамфорд говорит: «Я приведу материал, бросающий тень сомнения на расхожие теории основ человеческой природы, где переоценивается роль в развитии человека, какую некогда играли орудия труда, а теперь играют машины».

Мамфорд пишет, что «пятилетние дети, умеющие говорить, читать и производить умозаключения, проявляют не так уж много способностей к использованию орудий труда и еще меньше — к их изготовлению: следовательно, если бы в счет шло одно лишь изготовление инструментов, таких детей еще невозможно было бы идентифицировать как людей».

Примером более важной и сложной деятельности по сравнению с изготовлением орудий труда служит эволюция языка. По требованиям координации движений членораздельная речь значительно опережает раскалывание камней для получения орудий труда. Автор пишет, что «человек, прежде всего, является животным, творящим собственный разум, обуздывающим себя и самопрограммирующим, — и первичным очагом всех видов его деятельности можно считать, прежде всего, его собственный организм и социальную организацию, в которой этот организм обретает более полное выражение. Пока человек не сделал чего-либо из самого себя, он немного мог сделать в окружавшем его мире».

Автор пишет, что еще при создании цивилизации имела место организация первичной машины, состоявшей из человеческих деталей. Анализируя развитие цивилизации Египта упоминается о идущим вместе развитии и жестокости. Проводятся параллели в течении истории человечества. Мамфорд говорит, что «как в древности, так и теперь, гигантский прирост бесценного знания и приносящей практическую пользу производительности зачастую перечеркивался столь же громадным ростом намеренных разорений, параноидально враждебных настроений, бессмысленных разрушений, чудовищного массового истребления людей».

Вторая глава называется «Человек как существо, наделенное разумом». В ней опять же упоминается что человек не животное, владеющее орудиями труда, обозначается важность развития речи и приводится тезис о необходимости построения теории, т.к. нет фактов, однозначно утверждающих что сделало человека человеком. Для доказательства точки зрения используются методы дедукции и аналогии.

Мамфорд пишет, что «ни одно другое живое существо не наделено человеческой способностью создавать в своем собственном представлении некий мир из символов, который и смутно отображает окружающую действительность, и в то же время выходит за ее рамки».

Следующая глава книги называется «В далеком прошлом, похожем на сон». Автор касается такой отличительной черты человека, как сновидение. Точнее не сам факт наличия способности видеть сны, а перенесение увиденного в реальность, так как наличием снов можно трактовать поскуливанье спящей собаки. Но при этом только для человека заметно влияние снов на реальную жизнь. Само сновидение регистрируется не только при помощи обрывочных воспоминаний, но и с помощью приборов можно отследить активность мозга в тот момент когда тело человека находится в состоянии покоя. Таким образом можно сделать вывод, что мы видим сны не только тогда, когда проснувшись можем об этом вспомнить. Каких-либо доказательств того, что древние люди видели сны, нет. Но при этом существование снов, видений и галлюцинаций подтверждается примерами на протяжении истории человечества. При этом можно предположить, что доисторические люди видели сны, которые были более яркими и обильными пока человек не научился контролировать себя. Автор пишет, что сны оказывали влияние на человеческое поведение и вероятно сделали возможным сотворение культуры вообще, так как само творчество зарождается в бессознательном, первое проявление которого – это сновидение.

Способность видеть сны была одним из самых щедрых подарков природы человеку, но при этом она же требовала наибольшего контроля со стороны самого человека. Нередко навеянные снами неудовлетворенные потребности и эмоциональные порывы толкали человека на совершение безумных поступков. Автор отмечает, что первоочередной задачей человека было не изготовлять орудия для подчинения себе окружающей среды, но измышлять инструменты еще более могущественные и действенные для подчинения самого себя – прежде всего, своего бессознательного. Изобретение и усовершенствование этих орудий (ритуалов, символов, слов, образов, стандартных моделей поведения) было важнейшим занятием древнего человека, гораздо более значимым для выживания, чем производство вещественных орудий, и гораздо более важным для дальнейшего развития.

Еще до развития речи у человека была потребность в коммуникации, в самовыражении. По сути сама речь и развилась из-за этой потребности. Но если оценивать более раннее время когда органы еще не были сформированы, то для самовыражения человека совершалось какое-либо действие. Осмысленное поведение предшествовало осмысленной речи. При этом единственным делом, которое могло принять новое значение, было действие коллективное, постоянно повторяемое и совершенствуемое. Таким образом зарождалась ритуальная деятельность. Человек научился совершать определенные последовательности действий, которые обладали свойствами вербального общения. Автор считает, что при помощи ритуала древний человек впервые вступал в столкновение с собой как с чужаком и выходил победителем, отождествлял себя с космическими событиями, находившимися за отведенными животным пределами, и притуплял то беспокойство, которое порождали огромные, но все еще преимущественно невостребованные способности его мозга. Изначальной целью ритуала было породить порядок и смысл там, где их не было, укреплять их там, где они появились, и восстанавливать их, когда они утрачивались. Ритуал способствовал возникновению общественной солидарности, которая без него могла бы вовсе не сложиться из-за неравномерного развития человеческих талантов и преждевременного становления индивидуальных различий. А ритуальное действо порождало общий эмоциональный отклик, в значительной мере подготавливавший человека к сознательному совместному труду и систематическому мышлению.

Следующая глава называется «Дар языков». В этой главе более подробно рассматривается формирование речи, ее влияние на человека. С помощью собственного голоса человек впервые расширил сферу социального общения и взаимного сочувствия. А достигнув наконец стадии разумной речи, он создал порождающий символический мир, не зависящий исключительно от потока повседневного опыта, от каких-либо специфических условий окружения и находящийся под столь мощным постоянным контролем человека, под какой в течение долгих веков не попадет ни одна другая часть мира. Царство смысла: в нем, и только в нем человек являлся безраздельным владыкой.

В прологе автор описывает цель и задачи своего произведения. В последующих главах рассматривается формирование человека как вида, отрицается главенствующая роль орудий труда, описывается человеческий мозг и разум, сознание, ритуалы и табу. Также оценивается влияние сновидений на деятельность, развитие. Подчеркивается важная роль развития речи. В четвертой главе рассматриваются различные аспекты и роль языка.

2 «Миф машины» Льюиса Мамфорда главы 5-8

Пятая глава называется «Первооткрыватели и творцы». Упоминается, что древний человек, вопреки расхожему мнению, получал пропитание не только охотой. В силу своей всеядности различные орудия труда могли использоваться не только для убийства животных, но и, например, для выкапывания плодов. Также отмечается изготовление ловушек как один из древнейших видов деятельности человека. При этом человек большей частью для своих нужд все еще использовал органы своего тела. На самой ранней стадии технического развития изобретательность в использовании органов собственного тела, без превращения какого-нибудь из них – даже руки – в инструмент с ограниченной функцией, сделало возможным выполнение множества различных действий за сотни тысяч лет до того, как появился хотя бы намек на сравнимый по эффективности набор специализированных каменных орудий. Собирая пищу, человек одновременно начинал испытывать тягу к сбору сведений. Оба поиска шли бок о бок. Будучи не только любознательным, но и способным к подражанию, человек, скорее всего, научился от паука расставлять сети, от птиц с их гнездами – плести корзины, от бобров – строить запруды, от кроликов – рыть норы, а от змей – пользоваться ядом. В отличие от представителей большинства биологических видов, человек не колеблясь учился у других существ и копировал их повадки; перенимая их пищевой рацион и способы добычи пропитания, он умножал собственные шансы на выживание.

Так же, как язык и ритуал, украшение тела явилось попыткой утвердить человеческую личность, человеческую значимость, человеческие цели. Без этого все прочие поступки и труды совершались бы впустую.

Сочетание беспрекословной покорности ритуалу (древнейшей и глубоко въевшейся черты) с ликующей самоуверенностью, с азартной отвагой и, не в последнюю очередь, с несколько дикарской готовностью пожертвовать жизнью, явились важнейшими предпосылками первого величайшего достижения в области техники – создания коллективной человеческой машины.

Нельзя воздать должное достижениям палеолитического человека, не вспомнив под конец о том главном открытии, которое стало залогом его выживания после того, как он утратил свой прежний косматый облик: это использование и поддержание огня. Наряду с языком, это считается уникальным техническим достижением человека, равного которому нет ни у одного другого биологического вида.

Следующая глава называется «Предварительные стадии одомашнивания». Описывается дальнейшее развитие человека после окончания ледникового периода, переход к скотоводству, сельскому хозяйству, одомашнивание животых и т.д. Автор пишет, что следует признать, что в мезолитическом и неолитическом искусстве (пока мы не достигаем порога городской жизни) нет ничего такого, что с эстетической точки зрения сравнимо с более ранними резными или лепными фигурками из палеолитических пещер, или с наскальной живописью в Альтамире и Ласко. Однако в неолитической культуре появляется новая черта — «прилежание», способность усердно работать над какой-то одной задачей, для выполнения которой порой требовались годы и даже поколения. Хаотичной деятельности палеолитического человека в области техники было уже недостаточно: все основные достижения неолита, от скотоводства до строительства, осуществились благодаря длительным, упорным и непрекращающимся усилиям. Взявшись за культивацию растений и строительство, в эпоху неолита человек впервые стал сознательно преображать лик земли.

С культивацией злаков рабочая рутина взяла на себя ту функцию, которую прежде исполнял только ритуал; или, вернее было бы сказать, что регулярность и повторяемость ритуала, благодаря которым древний человек научился в некоторой степени контролировать злостные и зачастую опасные выплески своего бессознательного, наконец оказалась перенесена в область работы и направлена на служение самой жизни, в русло ежедневных трудов в саду и в поле.

Общественные нововведения неолитической культуры внесли не менее ценный вклад в становление цивилизации, чем любое из ее технических изобретений. Почтение к образу жизни и мудрости предков помогло сохранить многие обычаи и обряды, которые не поддавались письменной передаче, в том числе основные нравственные начала: благоговейный трепет перед жизнью, совместное использование общей собственности, привычка обдумывать будущее, поддержание общественного строя, установление самодисциплины и самоконтроля, беспрекословное сотрудничество во всех делах, необходимых для сохранения целостности или процветания общинной группы.

Увеличение количества продовольственных запасов и населения, отметившее начало цивилизации, вполне можно назвать взрывом, если не революцией; а вместе они оттеняют цепочку более мелких взрывов во многих направлениях, продолжавших происходить через некоторые промежутки времени на протяжении всего хода истории. Однако такой всплеск энергии подчинялся ряду институтов власти и мер физического принуждения, никогда прежде не существовавших; и власть эта покоилась на идеологии и мифологии, которые, возможно, имели своими отдаленными корнями магические церемонии в палеолитических пещерах. В центре всего этого развития лежал новый институт царской власти. Миф машины и культ божественных царей зародились одновременно.

В главах 4-8 рассматривается развитие человека в период палеолита – неолита, повышение роли женщин, формирование общин и далее института власти.

3 «Миф машины» Льюиса Мамфорда главы 9-12

Мегамашина не просто явилась моделью для всех последующих сложных машин, но и позволила привнести необходимый порядок, преемственность и предсказуемость в сумбур повседневной жизни, когда запасы продовольствия и система водных каналов вышли за пределы масштаба неолитической деревушки. Более того, мегамашина нарушила капризное единообразие племенного обычая, предложив взамен более рациональный (и потенциально универсальный) метод. Если в подъеме «цивилизации» главную роль сыграла рабочая машина, то ее двойник, военная машина, отвечала главным образом за повторяющиеся циклы истребления, разрушения и самоуничтожения.

Десятая глава называется «Бремя «цивилизации»». Посредством мегамашины царская власть стремилась сделать силу и славу Небес достоянием человека. И стремление это обернулось таким успехом, что невероятные достижения первичного механизма долгое время превосходили по техническим качествам и результатам все важные, но скромные заслуги, которые принадлежали остальным современным машинам.

У психически здоровых людей нет потребности предаваться фантазиям об абсолютной власти; не приходит им в голову и добровольно становиться калеками или преждевременно заигрывать со смертью. Но роковая слабость любой чрезмерно регламентированной институциональной структуры (а «цивилизация» почти по определению чрезмерно регламентирована с самого времени своего возникновения) заключается в том, что, как правило, она не порождает психически здоровых людей. Жесткое разделение труда и обособление каст ведут к неуравновешенности характеров, а механическая рутина возводит в норму и поощряет такие привычные к принуждению личности, которым страшно сталкиваться с приводящей в замешательство пестротой жизненных проявлений.

Как в созидательной, так и в разрушительной роли, мегамашина учредила новый порядок работы и новый стандарт исполнения. Дисциплина и самопожертвование, присущих армии, оказались для любого общества тем необходимым элементом, что позволяет заглянуть за деревенский горизонт; а упорядоченная система счетных книг, которые впервые появились при храмах и дворцах, легла в основу экономических знаний, ценных для всякой крупной системы делового сотрудничества и торговли.

Отмечается, что прошлые века в сравнении с настоящим временем не были застойным касательно изобретений. Само развитие затруднялось непрекращающимися разрушениями вследствие войн. Также немаловажную роль в качестве изобретений играло искусство. Структура мегамашины видоизменяется из-за возникающих бунтов против ее организации. После веков постепенного разрушения старая мегамашина нуждалась в полной перестройке — даже в армии, где традиции, пусть и не вполне непрерывные, сохранялись наиболее ревностно.

Чтобы перестроить мегамашину в совсем новом порядке, понадобилось перевести и старые мифы, и старое богословие на новый, более универсальный язык, что позволило бы ниспровергнуть и удалить фигуру царя, заменив ее еще более гигантским и бесчеловечным призраком «суверенного государства», наделенного абсолютными, но далеко не божественными полномочиями.

Последняя глава называется «Первопроходцы механизации». Некоторые недостающие компоненты, необходимые для расширения сферы деятельности мегамашины, для повышения ее эффективности и для того, чтобы сделать ее окончательно приемлемой как для правителей и управителей, так и для рабочих, — на деле оказались восполнены трансцендентальными, устремленными в иной мир религиями, в частности, христианской.

Христианство не просто поменяло местами изначальные силы, сочетавшиеся в мегамашине, но и привнесло именно тот единственный элемент, которого ей недоставало: преданность нравственным ценностям и общественным целям, выходившим за рамки установленных форм цивилизации. Теоретически отказавшись от власти, достигавшейся главным образом путем принуждения людей к труду, оно укрепило свою власть в той форме, в какой можно было распространять ее шире и более действенно управлять машинами.

Между XII и XVI веками были сделаны все ключевые изобретения, на основании которых предстояло выстроить целое полчище новых машин, совершив первый шаг к созданию нового типа мегамашины: это водяная и ветряная мельницы, увеличительное стекло, печатный станок и механические часы. От указанных изобретений в значительной степени зависели все позднейшие технические успехи, в корне отличные от достижений более ранних индустриальных культур. Именно благодаря этим новым техническим достижениям ученые XVII века обрели реальную возможность совершить то, что позднее назовут мировой революцией, и что, во всех своих главных посылках и целях, странным образом обнаруживало сходство с «эпохой пирамид».

Начиная с XVI века, тайну мегамашины стали понемногу открывать заново. После ряда эмпирических поисков наугад и импровизаций (причем в них едва ли проглядывалась конечная цель, к которой движется общество), этот громадный механический Левиафан наконец был выужен из глубин истории. Экспансия мегамашины — ее царство, ее сила, ее слава, — постепенно становилось главной целью или, по меньшей мере, навязчивой идеей западного человека.

Как начали утверждать «передовые» мыслители, машина не только служила идеальной моделью для объяснения, а впоследствии и подчинения, всех органических процессов, и к тому же, само ее создание и непрерывное усовершенствование являлось единственным, что придает смысл человеческому существованию. За век или два идеологическая постройка, на которую опиралась древняя мегамашина, была реконструирована и поставлена на обновленный и более прочный фундамент. Мощь, скорость, движение, стандартизация, массовое производство, количественное измерение, регламентация, точность, единообразие, астрономическая правильность, контроль, прежде всего контроль, — все эти понятия стали ключевыми паролями современного общества, живущего по законам нового западного стиля.

В последних главах Мамфорд описывает сотворение мегамашины, состоящей из человеческих деталей. Под машиной подразумевается древняя цивилизация, например, Древнего Египта, опирающаяся на абсолютную власть царя. Описывается изменения, произошедшие с самой машиной и ее возрождение в другой форме в нашем времени.

Заключение

Философ типологически подходит к анализу феномена техники. Так, современная техника, по Мамфорду, «образец монотехники или авторитарной техники, которая, базируясь на научной интеллигенции и квалифицированном производстве, ориентирована главным образом на экономическую экспансию, материальное насыщение и военное превосходство». Корни монотехники восходят к пятитысячелетней древности, когда человек открыл то, что Мамфорд называет «мегамашиной», т.е. строгую иерархическую социальную организацию [1].

Стандартными примерами мегамашин являются крупные армии, объединения работников в группы, такие, как например, те, которые строили египетские пирамиды или Великую Китайскую стену. Мегамашины часто приводят к поразительному увеличению количества материальных благ ценою, однако, ограничения возможностей и сфер человеческой деятельности и стремлений, что ведет к дегуманизации [1].

Цель своей работы Мамфорд видит в опровержении допущений и прогнозов, на которых основана наша приверженность современным формам научно-технического прогресса, рассматриваемого в качестве самоцели. Для того чтобы понять роль, которую играла техника в развитии человека, необходимо вглядеться в глубины исторически сложившейся природы человека. Развитие техники следует поощрять лишь в том случае, если она способствует усилению того аспекта человеческого бытия, который Мамфорд называет «личным», но не ограничивает и не сужает человеческую жизнь рамками власти и силы [1].

Использованная литература

2. Мамфорд Л. Миф машины. Техника и развитие человечества. Пер. с англ. / Перевод Т. Азаркович, Б. Скуратов. М.: Логос, 2001. — 408 с. — Тираж 2.000 экз.

Источник