маржана садыкова чем болела
При каких условиях боль превращается в жизнь
За два месяца до смерти 13-летняя Маржана сделала фотовыставку с видеообращением. Главным пожеланием умирающей девочки стали слова: Самое большее, что вы можете сделать, – быть счастливыми!
Шесть лет назад Амина Садыкова потеряла единственного ребенка, дочь Маржану. За два месяца до ухода Маржана сделала выставку своих фоторабот и записала видеообращение, в котором говорила о болезни, жизни и счастье.
Выставка, организованная Фондом помощи хосписам «Вера», проходила в кинотеатре «Пионер». Люди восприняли ее как завещание. А через шесть лет мама Маржаны пришла работать в хоспис «Дом с маяком» копирайтером – и теперь пишет истории детей-пациентов.
Мы беседуем с Аминой о дочери, о жизни и смерти, о боли утраты и ее преодолении, о том, почему Амина вернулась и что дает ей работа в таком непростом месте. Все полтора часа нашего разговора меня не оставляет ощущение полноты жизни, которое исходит от моей собеседницы.
«Мы не боялись, потому что были уверены, что вылечимся»
– Как Маржана сама узнала о своей болезни? Вы говорили друг с другом о том, что случилось?
– Маржана сильно ударилась ногой во время игры и образовалась гематома. Но были экзамены и мы откладывали визит к врачу. Когда сделали снимок, врач пригласил меня, сообщил о подозрениях.
Я вышла из кабинета и сразу сказала Маржане. Мы вместе посмеялись и назвали врача паникером. И потом Маржана все узнавала вместе со мной. Мы не боялись, потому что были уверенны, что вылечимся.
Мы вели здоровый образ жизни, и в голове поселилась идея – «мы не болеем». Поэтому, когда все случилось, я обесценивала серьезность положения.
– Как вы пытались справляться, на что надеялись?
– Надеялась только на себя, не верила никому. Перепробовали многое, от светил онкологии, до заговоров.
– Кто, что помогало? Или было ощущение – мы одни в этом мире? Или были какие-то добрые люди рядом?
– Вокруг было много людей и все помогали. Всем, что требовалось. От денег до стряпни. Телефон просто разрывался круглые сутки. Мне было некогда беспокоиться, я как белка в колесе весь день. Много забот, хлопот, но не сомнений, я была уверенна что вылечу ее.
– Ваши отношения с Маржаной во время болезни как-то менялись? Девочка взрослела, что-то в ней вас, может быть, удивляло?
– Маржана во время болезни изменилась, да. К тому времени она уже становилась подростком и все меньше нуждалась во мне, отстаивала свободу и качала права. Это было начало взросления.
А когда заболела, это будто отступило. Она стала опять маминой девочкой. Что-то успокоилось в ней и уступило место другому. Вечное сменило суету. Легко видела суть. Она говорила и всегда в яблочко, это удивляло.
– Маржана говорила о своей боли, страхах, чувствах? Или не хотела вас расстраивать?
– О болезни мы говорили, но немного, болезнь Маржану будто не очень интересовала. Маржана была искренней, потому что я говорила ей правду. Она очень ценила правду, поэтому тоже не расстраивалась, чтобы и дальше ее слышать.
– Что Маржана думала о том, почему она заболела, видела ли в этом какой-то смысл?
– Маржана читала книги по теме, нам их рекомендовали знакомые. Например, Книгу мертвых и много еще о болезнях, выздоровлениях и психологии. Она заглатывала в день по книге.
Конечно, она думала, и мы обсуждали миллион версий – почему. Ей повезло со складом ума, она рассматривала болезнь как путешествие или игру или ребус. Как помеху, – только в каком то смысле, но в целом, она не отворачивалась от остального. Искала что то интересное и увлекательное, тратила много времени на творчество, это были затяжные каникулы и она не отказывала себе в удовольствии это понимать.
– Был ли у Маржаны ропот на судьбу, на Бога?
– Маржана говорила, что чувствует Бога как отца, на которого можно положиться, к которому можно прислониться, закрыв глаза, и почувствовать Его бесконечную силу и любовь. Ропота не было, она была благодарна.
– Маржана, такое красивое имя…, а что оно означает?
«Это был переломный момент и в моей, и в Маржаниной жизни»
– Был ли тот момент, когда вы смирились с неизбежным? Если да, то как это произошло?
– То, что нам предлагали только паллиатив, меня в себя не привело. Но наш врач очень настаивал на звонке Лиде Мониава. И в конце концов мы встретились, я даже в квартиру ее не пригласила и мы говорили в подъезде.
Лида послушала мои невнятные объяснения, почему нам не нужен хоспис, и сказала:
«Тогда просто спросите Маржану, чего бы она хотела, если бы ее желания не были ничем ограничены». С этого началась вся история.
Лида написала на своей странице в Фейсбуке о том, что Маржане нужен хороший фотоаппарат. Благотворителем стал фотограф, он купил самый лучший фотоаппарат, и Маржана приступила к своему проекту.
Маржана дни напролет планировала фотосессии, выбирала моделей и образы для них, мы решали, как это можно воплотить в реальность. Вокруг перемещались фоны и свет, со всех концов привозили интересные вещицы и даже экзотических животных.
Мы придумывали костюмы и украшения, переставляли мебель и сверлили дыры в потолке. Это суматоха была как прививка от грустных мыслей.
Думаю, это был переломный момент и в моей, и в Маржаниной жизни.
Не знаю, что было бы, если бы не появилась Лида, и Маржана просто умерла. Наверное, я чувствовала себя проигравшей и ничего бы не осталось кроме потери.
После нескольких месяцев фотосессий с участием множества людей договорились о выставке. Лида Мониава очень хотела, чтобы Маржана приехала на ее открытие. А у Маржаны уже сил не было. И тогда она записала это видео, чтобы поприветствовать и поблагодарить гостей.
То, что видео произвело такое впечатление на всех, Маржану удивило. Идею устроить выставку своих фоторабот она считала подарком и помощью. Это был огромный поток добра, приятия, направленный к ней – и Маржана сгенерировала свой ответный поток. Поэтому я всегда говорю Лиде, что это волшебство.
А чему Лида меня научила? Это самое важное. Она сняла меня с гонки, с этих крысиных бегов, которые были посвящены тому, чтобы вылечить Маржану.
Любое лечение – это тяжелый труд для пациента. Очень энергозатратно принимать лекарства, процедуры – и глупо тратить на это время, когда ты уже умираешь.
Лида показала, что можно сделать что-то еще для ребенка – важное, хорошее. И в этом было очень много жизни – столько творчества, столько вещей, которые уносили нас из этой комнаты, от этой болезни…
Если молчание – с любовью, оно утешает
– Что вам помогало как-то собрать себя, жить дальше?
– Сама жизнь сложилась так, чтобы отвлечь меня. У сестры родилась дочь и я о ней заботилась, потом мы переехали в Дагестан и я занималась домом и садом. Все это было в режиме аврала и хорошо отвлекало.
– Есть ли те слова, те утешения, которые вам тогда помогали?
– Моя семья во всем шла мне навстречу. Я могла делать все, что хочу, мне только помогали и поощряли. Мои друзья пригласили меня в гости во все концы света, и я их навещала. Мне дали столько, что не уверена хватит ли жизни вернуть. Это все любовь, в разных формах и состояниях, думаю, только она спасает.
– Что бы вы сами сказали маме, потерявшей ребенка? Есть ли такие слова вообще? А как можно помочь такой маме? Как предложить помощь, как выразить сочувствие? Люди часто хотят и боятся, что скажут или сделают что-то не то.
Думаю, я одна не справилась бы. Это надо делать всем миром, вернее наполнить мир вокруг нее приятием, пониманием, жизнью, любовью.
«Работа в хосписе ответила на многие мои вопросы»
– Как пришла мысль работать в «Доме с маяком»? Вернуться в это место тяжелых воспоминаний?
– Я сравнивала то, что пережила, находясь рядом с Маржаной, когда она умирала, – и мне казалось, что я буду испытывать то же самое. Но в какой то момент я просто захотела прийти сюда, безоглядно. В моей жизни редко что то было настолько просто. Всегда были какие-то сомнения. Сейчас – никаких.
Раньше мне казалось, что хоспис – тяжелое место для любого человека. Все время сталкиваться со смертью, говорить о смерти… Но с моим приходом в хоспис во мне стало больше жизни. Я будто проснулась. Эта работа ответила на многие мои вопросы.
Когда получается, соприкасаясь с горем, глаза не закрывать, не отходить в сторону, ты наполняешься жизнью. Хоспис просто берет эту энергию боли и превращает в энергию жизни.
Фото Павла Смертина
Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.
Жизнь до последнего кадра
Неизлечимо больная 13-летняя Маржана Садыкова не пациент, а удивительный фотохудожник
Фото: Маржана Садыкова
С высоты птичьего полета это просто крошечный кусочек улицы: от дома, который стоит на шоссе, по подземному переходу к стеклянному кафе. Несколько сотен шагов. А на самом деле — дорога жизни. Если приезжает сестра, Амина может выйти на час. В этом кафе есть укромный угол, там мы и уединились. Я думала, что смогу увидеть Маржану — нет, уже нет. Вместо Маржаны мы встретились с Аминой.
Ее единственной дочери без трех недель 14 лет. Врачи сказали, что у Маржаны осталось очень мало времени. Два года назад у девочки обнаружили саркому. Ушибла коленку, а гематома все не проходила. Амина — врач по образованию — очень долго не верила в то, что они не справятся с болезнью. Пять месяцев назад Маржана перестала ходить. Амина сказала: я думала, мы просто будем тихо умирать.
Но произошло нечто из ряда вон выходящее.
К ним пришла сотрудница фонда помощи хосписам «Вера» Лидия Мониава. Она нашла деньги на покупку профессиональной фотокамеры, и Маржана, которая уже не вставала, начала делать портреты. Она фотографировала друзей и даже моделей, которые приезжали к ней на съемку.
Фотографией Маржана увлеклась в раннем детстве. Девочка еще не ходила в школу, когда мама подарила ей маленькую «мыльницу». Тогда еще фотографировали на пленку, и для того, чтобы увидеть, что получилось, нужно было относить ее в мастерскую. Амину, понятно, не радовала дороговизна этой затеи. Но Маржана не выпускала фотоаппарат из рук и в конце концов разбила его. Амина понимала, что ребенок просто не осознавал, какая это хрупкая вещь, но не спешила покупать второй. Теперь это кажется такими пустяками, а тогда ее беспокоило, что Маржана появление нового аппарата воспримет как должное и не оценит подарка. Однако девочка очень хотела фотографировать, и тут на помощь пришел Дед Мороз.
Фото: Маржана Садыкова
Амина сказала: тогда она еще верила в него, вот Дед Мороз и принес новый фотоаппарат.
Несколько дней назад в кинотеатре «Пионер» закрылась выставка фотографий Маржаны Садыковой. Мне об этой выставке рассказала Лидия Мониава. Я вошла в фойе — а как рассказать про то, что почувствовала, не знаю.
Это портреты. Ну что я, фотопортретов не видела? Все мы их видели. А что же остановилась и стояла, как будто что-то случилось?
Потому и стояла, что случилось.
Как правило, фотограф старается извлечь из своей модели какую-нибудь ее диковину: улыбку, позу, движение. По большей части это воспринимается как неожиданность, подсмотренная фотографом, — сам ты этого, возможно, и не увидел бы. А на портретах Маржаны люди такие, как они есть, с морщинами, родинками, или как там называется то, что с годами появляется на наших лицах, — и эти люди распространяют свечение. Но ведь не все люди светятся, а некоторые гасят и тебя, и все вокруг, хоть и не догадываются об этом. Так вот: она запечатлела не их свет, а свой. Свою радость от встречи с ними.
Фото: Маржана Садыкова
Но Амина же не знала, как долго я рассматривала Маржанины фотографии. И там, в кафе, она сказала, что Маржана с детства воспринимала вещи, которые стали понятны ей только сейчас. Дело в том, что Маржана не считала нужным защищаться от людей, переделывать их, а предпочитала принимать их такими, какими они были. Она умела увидеть их светлую сторону. Ее нельзя было настроить против, самым естественным для нее было любить.
Каждая ее фотография — это плод. Как яблоко, или тыква, или вишня. Ведь когда смотришь на них, даже не отдавая себе в этом отчета, вместе с соком, вкусом и цветом впитываешь тайну творения. Я смотрела на них и понимала, что сама увидела бы этих людей по-другому. Я точно это знаю. А она подарила их нам.
И все это случилось тогда, когда смертельно больные люди уже не могут сопротивляться болезни. А Маржана даже и не сопротивляется — она просто ею пренебрегла.
Недавно она попросила сделать ей в комнате нечто вроде студии. Лидия сделала все, что было в человеческих силах, но в последний момент Маржана передумала. Она сказала, что фонду есть на что потратить эти деньги. Она не любит тратить, она любит дарить.
Когда открылась выставка, у Маржаны брали интервью. В них она предстает очень зрелым и в то же время легким и азартным человеком. Она мечтала сфотографировать профессиональную балерину — эта мечта сбылась. Она мечтала о выставке — сбылась и эта. Многие ли люди могут похвастаться такой яркой жизнью?
Амина написала в фонд «Вера»: «В последнем тайме самому можно придумать правила, сыграть невероятные роли. Это время может быть наполненным и радостным. Сейчас я лучше стала понимать, для чего существуют хосписы… Они делают все, чтобы ощущение, что все кончено, превратилось в жизнь, полную событий, пусть и недолгую. Чтобы ожидание смерти стало жизнью, полной любви…»
Фото: Маржана Садыкова
История Маржаны — одно из сильнейших впечатлений моей жизни. Теперь я точно знаю, что один человек может изменить ход вещей, как это сделала Лидия Мониава. И еще я теперь знаю, что человек способен победить страх смерти и обратить его в уникальный опыт, как это сделала Маржана Садыкова.
Никому не ведомо, когда прервется земная жизнь человека. Но если это наш последний разговор с Маржаной, которую я никогда не видела, я хочу, чтобы она знала: я благодарна ей за эти солнечные брызги, за эти человеческие тайны и за то, что она оказалась сильней всех, кого я знаю на этом свете.
Маржана садыкова чем болела
Сейчас посетителей на форуме: 2, из них зарегистрированных: 0, скрытых: 0 и гостей: 2 :: 1 поисковая система
Всего зарегистрированных пользователей: 760
Последний зарегистрированный пользователь: Daryamatveeva
Наши пользователи оставили сообщений: 208935 в 3005 сюжете(ах)
Сообщение [Страница 1 из 1]
SViktoriya
13-летняя Маржана Садыкова долгое время боролась с тяжелой болезнью – в последнее время она не вставала с кровати, ей с трудом удавалось сидеть, но девочка нашла себя в творчестве. В феврале открылась ее профессиональная фотовыставка. В апреле Маржана Садыкова умерла.
Маржана Садыкова — ( Marjana Sadykova; 20 марта 1999 — 16 апреля 2013) — российская фотограф, дагестанского происхождения, известна тем, что на пороге смерти, создала цикл фотографий для собственной фото-выставки.
О Маржане Садыковой интернет-сообщество узнало благодаря фонду помощи хосписам «Вера». Девочка была больна раком и являлась подопечной фонда.
«Сейчас, когда моя дочь умирает, этот оставшийся кусочек так отличается от остальной жизни, когда о смерти и не помышляешь…»
Маржана, несмотря на свои 13 лет была удивительным фотохудожником. Фотопортреты, которые она делала, — не просто красивое изображение того или иного человека, знакомого или незнакомого, а — целая вселенная, искрящаяся эмоциями и смыслом.
Вселенные эти Маржана создавала в своей однокомнатной квартире, поскольку была не в силах не только выходить куда-либо, но и просто — встать с кровати. Дома у нее была своя маленькая студия, в которой она, лежа, и снимала своих моделей — знакомых или совершенно чужих людей, согласившимся позировать перед объективом ее фотокамеры.
«Как ни странно, ограниченная возможность — это Возможность. Мои съемки из одного и того же ракурса полны открытий и радуют меня своей новизной всякий раз, я к этому никак не привыкну. Конечно, я бы с удовольствием встала, но все же я как творческий человек не страдаю от того, что не могу это сделать, я просто вижу то, что, возможно, не видно другим.» (из интервью для каталога выставки)
«Сначала у меня просто есть представление о том, какой должна быть будущая работа, — делилась Маржана секретами своего мастерства. — Потом, когда вижу человека, пришедшего позировать, нередко — в первый раз в жизни, с которым, возможно, даже никогда не разговаривала, это представление корректируется, иногда — кардинально меняется. Часто сначала человек старается выглядеть так, как он считает красивым или правильным, и если суметь пойти дальше, то можно увидеть настоящее преображение. Ты вдруг видишь человека с неожиданной стороны, открываешь в нем то, что, может быть, он и сам в себе раньше не замечал. Я хочу сломать социальную оболочку и увидеть все грани личности. Ведь социум так или иначе диктует манеры поведения, какие-то привычки. И, например, человек считает, что он должен быть обязательно веселым или улыбающимся, а иногда наоборот — непременно серьезным, солидным. Мне хочется пройти дальше, увидеть, кем еще он может быть. Как правило, это удается, человек раскрывается, и мне кажется, это ему тоже нравится — попробовать разные роли. А потом, когда я рассматриваю фотографию, отбираю из множества кадров тот самый, где он открылся камере, где они поладили, нашли друг друга. Во время съемки я могу даже не увидеть этот момент, но камера не подводит, она все помнит в деталях. Порой бывают самые настоящие человеческие открытия. Тогда я просто не в силах сдержать удивления, особенно если речь о каких-то наших знакомых: «Неужели это — Оля?! Никогда не думала, что она может быть такой». «Неужели этот тот человек, про которого принято говорить „творческая натура“, которого все привыкли считать легкомысленным и несобранным, вдруг оказался серьезным и таким организованным?!»
Наверняка моделям Маржаны приятно и удивительно видеть себя ее глазами, ее взглядом через объектив. Увидеть в себе что-то новое, неожиданное прекрасное… Людям нравится сниматься на площадке у Маржаны. Они становятся послушными и внимательными моделями.
Первый фотоаппарат — самая обычная «мыльница» — появился у Маржаны, когда она еще не умела читать. Подарок на День рождения, который она, собственно говоря, и не просила, не понимала, для чего он ей нужен, был вручен от мамы девочки, ее дяди и тети, которые, «скинулись» на фотоаппарат. «Я подумала, что нажать кнопку обычной пленочной „мыльницы“ ребенок сумеет. И будет снимать то, что ей интересно. А заодно у меня появилась бы возможность больше узнать о дочери (то, о чем мечтает каждая мама)», — рассказывает мама Маржаны Амина. Но «больше узнать о дочери» с помощью фотоаппарата в этот раз не удалось: девочка успела сделать несколько кадров, в дальнейшем фотоаппарат был разбит, разломан, разобран.
«Перед нами встал вопрос — что делать: с одной стороны — фотоаппарат был быстро приведен в негодность, — говорит Амина. — С другой — очень хотелось, чтобы ребенок все-таки занимался интересным делом, да и самой Маржане понравилось фотографировать. Мы тогда купили новую „мыльницу“ и придумали хитрую историю, что пришел Дед Мороз и оставил для нее коробку, что в ней — мы понятие не имеем. В коробке дочка обнаружила фотоаппарат, то есть Дед Мороз оказался добрее, чем мама, которая, после подобного халатного отношения с техникой ни за что бы еще раз не сделала такого подарка. Помню, как Маржана потом всем восторженно рассказывала: „Вы представляете, что мне подарил Дед Мороз?!“ Так нам удалось остаться педагогичными и вручить девочке фотоаппарат». Со вторым фотоаппаратом Маржана уже обращалась аккуратно. Начала снимать. Первые фотографии девочки были явно не шедевры. Она снимала все подряд, так что пленки у фотоаппарата приходилось менять почти так же быстро, как пулеметные ленты. Амина шутит, что в этом случае семью от разорения спасло только то, что пленок покупалось не так уж много. Поскольку Маржана готова была щелкать кнопкой фотоаппарата бесконечно.
Тогда, в раннем детстве, Маржана не планировала, что фотография станет главным ее делом. Вокруг было столько интересного! У мамы Маржаны была идея, что надо все перепробовать, водить дочку на все существующие занятия для детей, чтобы определить, где ей больше понравится, и остаться там. Поэтому она занималась всем: от балета и акробатики до музыки и рисования. Везде было интересно, иногда думалось, что вот, нашли то самое внутренне близкое. Но внутренне близким, именно ее, оказалась только фотография.
Вся энергия, которая раньше распылялась, сейчас направлена на то, что ей так помогает. «Не думаю, что если бы Маржана была здорова, она занималась бы в данный момент фотографией так плотно, — говорит Амина. — Хотя фотография всегда ее очень интересовала. Она изучает Фотошоп, работы именитых мастеров, у нее есть любимые фотографы, большинство из которых живет в Москве, она общается на тему фотографии в сети и в курсе того, что происходит в мире фотографии.
Но большие фотопроекты она откладывала на будущее. Ей казалось, что сейчас, пока она ребенок, у нее недостаточно возможностей для этого. Нужна дорогая камера, сложная натура (ей хотелось снимать на природе), дорогой реквизит. Маржана планировала, что сначала она вырастет, заработает денег, а потом примется реализовывать свои идеи в фотографии. «Она делилась со мной планами, какие она бы хотела сделать фотосессии. Я думала, что это занятие, вполне подходящее ребенку для развлечения, большой Маржане станет неинтересно, но все равно поддерживала ее», — говорит мама фотографа.
Кстати, когда смотришь на фотографии, понимаешь, что их автор — человек, который много и осмысленно читает.
«Маржана очень любит читать, — подтверждает мою догадку Амина. — Ей 13 лет, мне — 44 года, но она прочитала больше книг и может дать дельную консультацию по многим вопросам». А занятие фотографией действительно помогло Амине лучше понять дочь.
«В фотографии я ничего не смыслю, — говорит Амина, — поэтому в основном наблюдаю, как Маржана снимает. Наблюдая, можно лучше узнать человека. В том, что касается фотографии, она главная, и все здесь по ее правилам. Я смотрю, как она может организовать процесс съемки, создать атмосферу на площадке, как будет вести модель в нужном направлении, как соблюдает сроки и выполняет обязательства. Она не раз удивила меня, — каждый прожитый с ней день может быть уроком».
Фотография стала для Маржаны это не просто хобби и даже не профессиональной деятельностью, а чем то гораздо большим. Работая, она возвращалась в огромный разнообразный мир, от которого была отрезана болезнью. Снимая, создавая свои прекрасные снимки, она забывала о том, что чего-то не может. Во время съемок Маржана была главной, она руководила процессом, вдохновенно управляла теми нитями, которые потом должны сложиться в произведение искусства. И она становилась сильной настолько, что боли на какое-то время отступали…