мама говорит что я страшная
КОНФЛИКТ С МАМОЙ
Никто, даже самые близкие люди в общении не имеют права переступать черту, за которой начинаются оскорбления и унижения личного достоинства и Веры в себя.
Иногда честнее, просто прекратить общение, закрыть дверь перед носом, бросить телефонную трубку. Поймите, что Вы не обязаны выслушивать такие вещи.
Ницше еще писал, что «наверное, мы плохо знаем жизнь, если не замечаем руку, которая, щадя, убивает». Это я для иллюстрации того, что выставить бранящуюся маму из квартиры и закрыть перед ее носом дверь намного гуманнее, чем продолжать выслушивать ее тирады.
При написании мне личного сообщения, пожалуйста, указывайте номер вопроса, на который я Вам ответил, или давайте ссылку на него.
О чем мы молчим: психолог рассказывает, как понять, что ваша мать вас травмировала
Мы не только мамы и папы, но и дочери и сыновья. И когда у нас появляются собственные дети, призраки отношений с близкими — обиды, страхи, модели поведения — дают о себе знать. Они заставляют нас использовать привычные сценарии воспитания, которые нам на самом деле не близки. Мы говорим своим детям те фразы, которые сами ненавидели в детстве и ведем себя так, как нам бы совсем не хотелось.
Ирина Парфенова — практикующая психологиня с десятилетним опытом работы, гештальт-терапевтка, специалистка в области кризисов и травм, экспертка курса «О чем мы молчим с моей матерью», который стартует 24 августа. На курсе речь пойдет о том, как проработать материнскую травму и освободиться от призраков прошлого.
Мы попросили Ирину объяснить, как понять, есть ли у вас материнская травма, и как она влияет на жизнь родителя и детей.
Что такое «внутренняя мать»?
Наши отношения с матерью в детстве влияют на всю нашу взрослую жизнь и на отношения с нашими собственными детьми.
Мать — это человек, с которым мы формируем свою первую привязанность. С ней мы проходим период вынашивания и появление на свет. Ее состояние во время беременности, сложность родов, ее характер и стиль взаимодействия с ребенком — все это играет важную роль в его последующей жизни.
Есть такое понятие как «внутренняя мать». Это набор паттернов поведения, которые мы наследуем из отношений с нашей реальной матерью. Мы можем скопировать материнские паттерны, а можем создать новые — в ответ на поведение мамы.
То, как к нам относится мама, постепенно становится нашим отношением к себе.
Английский психиатр Джон Боулби говорил: «Каждый из нac склонен поступать c другими так, как ранee поступали c ним». Таким образом, постепенно реальная мама становится внутренней.
Образ внутренней матери может быть надежным и поддерживающим, а может быть деструктивным. Зависит от условий, в которых развивался ребенок. Токсичные события, которые случаются в раннем детстве, — источник, из которого рождается деструктивная внутренняя мать.
Интересное по теме
«Дочь, нуждающаяся в матери, нередко приносит себя в жертву». Что такое материнская травма и как она возникает
Надежная и деструктивная «внутренняя мать»
Представьте себе ребенка, который только учится ходить и постоянно падает. Дети, чьи родители реагируют спокойно и утешают, не делая акцента на падениях, — встают, продолжают свой путь и быстрее успокаиваются. Дети, которых ругают, реагируют на падения острее.
Во взрослом возрасте это можно наблюдать в ситуациях, где человек совершает ошибки. Надежная внутренняя мать огорчается, но делает выводы, утешает и ведет дальше («Обидно, но ты молодец! Ты сделал все, что мог. В следующий раз поступим по-другому»).
Деструктивная внутренняя мать ругает («Ну что ты, растяпа! Опять ты ошибся!»). Это влияет не только на самооценку, но и на способность делать выводы и усваивать опыт.
Интересное по теме
Какой бывает родительская вербальная агрессия и почему мы вообще к ней прибегаем
Если мать заботливая, поддерживающая, защищающая, помогающая поверить в себя и скорректировать свои действия, когда это нужно, тогда человек вырастает и:
обладает хорошей самооценкой;
позитивно воспринимает себя и других;
строит эмоционально близкие и доверительные отношения с другими людьми;
управляет своими эмоциями, в состоянии самостоятельно успокоиться, испытав пиковые переживания;
гибко реагирует и быстро адаптируется к разным жизненным ситуациям;
справляется с жизненными сложностями и проблемами, в том числе прося помощи других людей;
знает, чего хочет, ставит цели, планирует свое время/жизнь/будущее.
Если мать постоянно критикует и придирается, в том числе критикует саму личность («ты плохой»), говорит, что «опять ничего не получится, ты никто, ничего не можешь сделать нормально», подсовывает чужие ориентиры, ценности, которые приняты в обществе, но не нужны этому конкретному человеку («так принято»), то человек вырастает:
не способным к самоподдержке, позитивной самооценке;
ищущим удовлетворение своих потребностей в других людях;
склонным ругать себя, обесценивать, контролировать, обвинять;
очень требовательным к себе;
с чересчур сильным голосом «внутреннего критика»;
с высоким риском развития психосоматических симптомов и заболеваний.
Проверьте, какие качества из перечисленных вы замечаете в себе чаще всего? Это поможет понять, с каким паттерном поведения вы сталкивались в детстве, и объяснит некоторые ваши реакции в отношениях с собственными детьми.
Почему появляется деструктивная «внутренняя мать»?
Прошлое женщины может быть наполнено разными обстоятельствами, которые стали преградой на пути к ее зрелости: у нее могут быть сложные отношения с собственными родителями, она могла много болеть в детстве или пережить утрату значимого взрослого.
Все ситуации, в которых у матери не хватило ресурсов, чтобы справиться, будут продолжать влиять как на ее собственное состояние, так и на ее отношения с ребенком.
«В зеркале я вижу урода». Четыре истории о жизни с дисморфофобией
«Схема “сознание — отдельно, тело — отдельно” прочно засела в моей голове»
Наталья, 42 года
В детстве я часто слышала: «Такая милая девочка — и так не повезло с волосами! Вся женская красота в волосах, а у тебя — три пера невнятного цвета!» Из-за того, что я часто и подолгу болела, меня называли синенькой, худенькой, жалкой. Я обижалась и плакала. Во времена моего советского детства эти переживания обесценивались, иногда меня даже наказывали за излишнюю эмоциональность: я была очень плаксивой и ранимой. Поделиться переживаниями было не с кем. Родителям было не до того: «Чего еще тебе надо? Сыта, обута, одета! У людей вон рук-ног нет — и ничего, живут! Не гневи Бога!» Видимо, в то время у меня развились дисморфофобия, тревожное расстройство и ОКР.
В подростковом возрасте мое недовольство собой и неприятие своего тела только усилились. Начались эксперименты с внешностью, зачастую уродующие меня и вызывающие еще большее недовольство. В какой-то момент произошел перелом: сознание — отдельно, тело — отдельно. Я представляла себя тоненьким андрогином с бесполым лицом, но из зеркала на меня смотрела девушка с ярко выраженной феминной внешностью. С тех пор я не люблю зеркала и не смотрю в них без необходимости. От мужского внимания мне становилось только хуже. Я ненавидела свое тело и прятала его в странную одежду. Выглядела как городская сумасшедшая.
Меня очень злили комплименты относительно моей внешности. Я думала: все эти люди издеваются? Тем более я — прежде всего личность, а тело — лишь оболочка. В интимной жизни тоже проблемы: мне сложно раздеться, показаться, я всегда думаю, как выгляжу, как лучше повернуться, чтобы спрятать побольше тела. При свете — ни-ни, потому что кажется, что на меня смотрят и думают: какая же уродина.
Психиатр сказал: «Сидит тут молодая, холеная, ногой качает. Займись чем-нибудь полезным и не придумывай себе проблемы»
Дисморфофобия всегда тихонечко отравляла мою жизнь. Это ежедневный дискомфорт, как зуд и застарелая боль, к которой привыкаешь с годами. Схема «сознание — отдельно, тело — отдельно» прочно засела в моей голове. Это помогает мне жить с дисморфофобией. Тем не менее свое тело я стараюсь беречь, мне ведь еще жить в нем. Украшаю его татуировками, которые служат своеобразным щитом, защитой от окружающего мира. Сейчас ими покрыто около 40% моей кожи.
Лет в 20 я обратилась к психиатру по направлению от невролога. Он сказал что-то в духе: «Сидит тут молодая, холеная, ногой качает. Займись чем-нибудь полезным и не придумывай себе проблемы».
То, что со мной что-то не так, я поняла только в эпоху интернета. Случайно наткнулась на информацию о дисморфофобии и поняла: да у меня и правда проблемы, а не с жиру бешусь! Начала общаться с такими же людьми, много читать. Год назад я обратилась к психоаналитику — с другой проблемой, но в процессе мы начали работать и над моей дисморфофобией. Расстройство никуда не делось, но я учусь с ним жить. В периоды просветления даже могу сказать себе, что я прекрасна, могу смотреться в зеркало, красиво одеться и выйти так куда-то, не боясь чужих взглядов. В период обострения ОКР, тревожного и пограничного расстройств обостряется и дисморфофобия: я ненавижу себя, свое тело, которое кажется мне отвратительным, гадким и каким-то грязным.
Недавно я сказала, наконец, маме, что из-за обесценивания моих ментальных проблем в детстве сейчас, как минимум раз в год, мне приходится лечиться у психиатра, принимать антидепрессанты и транквилизаторы. Она извинилась и пообещала больше так не делать.
«Мама считает, что надо впахивать на двух работах и времени на переживания не останется»
Мария, 29 лет
С раннего детства я была скромной и неуверенной в себе. Разумеется, дети чувствовали это и частенько обижали меня, смеялись над моим внешним видом (хотя, признаться честно, я ничем не выделялась).
Дисморфофобия накрыла меня уже после пубертатного периода, когда я осознала, что слишком много деталей моей внешности не соответствует принятым стандартам. Доходило до того, что я избегала зеркал и, чтобы не показать слегка неровный прикус, закрывала рот руками или подавляла улыбку. Самое страшное, что я ощущала себя посторонней в этом мире. Словно я из-за своей внешности никогда не смогу найти свое место в жизни, никогда не буду счастлива, никогда не почувствую расслабленность и спокойствие, никогда не буду жить, как другие люди.
Старшее поколение не воспринимает психологические проблемы. Например, моей маме кажется, что все проблемы из-за лени: надо впахивать на двух работах, тогда времени на переживания не останется! Зато мне очень помог мой парень. Он не устает повторять, что я очень привлекательна внешне и интересна внутренне. То же самое говорят и мои друзья. Постепенно до меня дошло, что они видят милую девушку, то есть мой образ целиком, а я вижу только детали, которые мне не нравятся: большой нос, неровные зубы, крупные черты лица и многое другое. Я будто бы смотрюсь в кривое зеркало, которое мне лжет.
Вспомните женщин, которых в разное время называли самыми красивыми в мире, к примеру, Брижит Бардо или Анджелину Джоли. У них, как и у нас, были взлеты и падения
Тогда я решила показать дисморфофобии, что я сильнее: перестала пользоваться косметикой перед выходом на улицу, начала улыбаться (сначала через силу, а потом втянулась). Я убеждала себя в том, что не обязана соответствовать стандартам красоты, которые неизвестно кто выдумал. И, если по правде, у всех людей есть особенности, просто я зациклилась на своих и не замечала, что окружающим тоже далеко до подиумных стандартов. Я просто приняла свои недостатки: «Ну да, я такая и останусь именно такой. Окружающим придется с этим смириться». Правда, на работе мне часто бывает нелегко: я стараюсь не привлекать внимания, поэтому окружающие думают, что я слабая или виктимная, частенько шепчутся за спиной — или мне это только кажется.
Чем старше я становлюсь, тем легче мне жить. Я начинаю понимать, что красота не гарантирует счастье. Вспомните женщин, которых в разное время называли самыми красивыми в мире, к примеру, Брижит Бардо или Анджелину Джоли. У них, как и у нас, были взлеты и падения, они перенесли немало горя и обид, от них уходили мужчины. Они живут так же, как и обычные люди.
Я призываю всех, кто столкнулся с психологическими проблемами, обращать на них внимание, работать с ними и искать помощь. К сожалению, по своему опыту могу сказать, что помощь психологов не всегда бывает эффективна. Но человек может помочь себе: читать книги по теме, смотреть документалки или шоу, обсуждать проблемы с близкими, размышлять.
«Бороться с дисморфофобией мне помогает феминизм и бодипозитив»
Полина, 23 года
Моя дисморфофобия началась не как у большинства людей — в подростковом возрасте, после рождения ребенка или перенесенной травли. Она всегда была частью меня. Я всегда считала, что из-за своей внешности я недостойна жить, любить, общаться, быть частью общества. Я стыдилась каждого аспекта своей внешности. Со стороны окружающих я не видела понимания и поддержки, мне казалось, что я в зазеркалье и никто меня никогда не поймет — они же нормальные! Пока мои одноклассницы ходили на свидания, общались, познавали мир, я сидела дома за книгами. Как можно быть такой же, как все, когда у тебя такое тело? Я всегда одета с ног до головы, умело прячу свои «недостатки», не хожу на пляж, а если мне приходится раздеваться перед кем-то, просто диссоциируюсь со своим телом, как будто смотрю на все со стороны. Вот я, мое сознание, я люблю себя больше всего на свете, а вот мое тело — мешок мусора, от которого нужно избавиться. Поэтому я сосредоточилась на своем разуме, а не на оболочке.
После окончания школы я попала во взрослую жизнь и должна была приспособиться. Поначалу чувствовала себя не в своей тарелке: боялась открытых пространств, не могла есть и говорить на людях, с трудом сидела на парах, а когда приходила домой, меня накрывал ужас. Очень скоро панические атаки стали ежедневной рутиной. Я не выдержала: бросила учебу, работу и заперлась в четырех стенах в ожидании смерти. Мне больше ничего не хотелось, вся жизнь была разрушена. Потом были долгие походы к врачам, горы таблеток, психические заболевания привели меня к расстройству пищевого поведения.
Мне интересно читать истории сильных людей, которые приняли себя, изучать истоки наших комплексов, влияние СМИ и корпораций на наше восприятие себя
Впоследствии таблетки помогли мне снять симптомы: я смогла выходить на улицу, работать, общаться, но я так и не вылечилась. Одно время самоубийство было моей идеей фикс. Возможно, в конечном итоге, это так и закончится. Я не знаю.
Я хотела бы полностью перекроить свою внешность. Я до сих пор ни с кем не встречалась, потому что не представляю, как кто-то может полюбить человека с таким телом. Но однажды утром я проснулась с мыслью: полюби себя, не сравнивай с другими, прими себя такой, какая ты есть, раз ненависть к себе не помогает. Со временем я пришла к феминизму и бодипозитиву. Мне интересно читать истории сильных людей, которые приняли себя, изучать истоки наших комплексов, влияние СМИ и корпораций на наше восприятие себя.
Сейчас я не сравниваю себя с другими, не думаю о себе плохо. У меня только одна жизнь, одно тело и один шанс, а я столько всего еще не успела сделать! Мне больше не нужны весы, сантиметр и признание моей красоты окружающими.
«Я унижала красивых, потому что завидовала их внешности»
Ксения, 18 лет
Еще в детстве моя сестра открыла мне глаза на то, что я урод: она говорила, что я — ошибка природы. Сколько себя помню, она вечно мне этим тыкала. В 10 лет я возненавидела свою страшную рожу вплоть до того, что начала прятать ее за шарфом, кепкой и очками. Меня тошнило от моего огромного длинного носа, кривого рта, тонких губ, от моей лупоглазости и бледной кожи. Зрелище жуткое, на самом деле. Я била зеркала, потому что не хотела видеть в них свое омерзительное отражение.
Однажды я пришла в школу с пакетом на башке, но учителя почему-то восприняли это как попытку сорвать урок. В классе я гнобила всех, кого считала смазливыми, настраивала против них своих друзей-отморозков. Даже как-то довела одну до попытки суицида, и меня поставили на учет по делам несовершеннолетних. Она считала себя доморощенной принцессой, а я ее в школьном туалете публично макнула головой в унитаз и нажала слив. После этого ее прозвали сортирной королевой и всей школой стебали. Она попыталась покончить с собой. Спасли. В школе меня не трогали, боялись, потому что я кулаками машу наравне с парнями, могу и покалечить!
В какой-то момент родители повели меня к психологу. Она сказала, что у меня дисморфофобия, и выписала таблетки. Я не пила их, потому что занимаюсь спортом, с 7 лет занимаюсь смешанными единоборствами. Таблетки дают тяжелые побочки, если их пить, со спортом можно будет попрощаться. Люди от этого дерьма в овощи превращаются. Да и не верю я этим психологам: они только деньги выкачивают. И вообще, мне надо морду править, а не колеса жрать.
Я без проблем нахожу общий язык с людьми, но прихожу домой и впадаю в истерику. 90% окружения не в курсе моей проблемы
Сейчас коплю на пластику в Москве. Наши хирурги меня оперировать отказались, сказав, что не видят проблем. Для них все, что не откровенное уродство, считается нормальным. А я-то хочу быть красивой, как девушки из Instagram.
Проблем с противоположным полом у меня нет: пацаны видят во мне личность. Я хотя бы не пустышка, в отличии от смазливых шкур. Никто не смотрит на мое уродство. Я без проблем нахожу общий язык с людьми, но прихожу домой и впадаю в истерику. 90% окружения не в курсе моей проблемы.
Я по-прежнему стараюсь по возможности спрятать лицо. Все думают, что это такой стиль, что я люблю яркие шарфы и смешные очки. Фигура у меня отличная, только вот рожей не вышла. Я почти не фотографируюсь. Есть пара фото — и то подруга уговорила, а вот селфи нет ни одного. Ненавижу магазины и примерочные, потому что там везде зеркала! У нас дома зеркало только в спальне у родителей. Больше нигде нет: они знают, что я разобью. Я требую у родителей, чтобы они признали, что я страшная, но они не признают. До скандалов доходит! Поэтому стараюсь на эту тему с ними не говорить.
Как страшно осознавать, что тебя не любит мать (последам удаленного поста)
Однажды девочка понимает, что мама, любимая мама тебя не любит, обесценивает. Бьет. Наказывает. Ссоры, упреки, крики, придирки.
Материнская любовь дает ребенку заряд на всю жизнь, это как батарейка, от которой человек будет питаться в продвижении по жизни. Даже если у женщины в будущем что-то не будет складываться в семейной жизни или в продвижении по карьере, она не будет страдать, потому что у нее есть материнская любовь и ответная благодарность за нее.
Материнская же ненависть человечка убивает с самого детства.
Нет ничего сильнее материнской любви. Нет ничего сильнее матринской ненависти. Упреки, крики и ругань, манипулирование, доминирование. Но самое главное злость и ненависть в глазах. Особенно, когда мать лупит и распаляется во время битья. И такие молнии из глаз брызжут, такая испепеляющая ненависть.
Никогда не понять женщинам, которым повезло вырасти в любви, почему дочь не хочет ухаживать за престарелой матерью. Никогда не понять.
Бывает, что начинает жаловаться руководителям работающей дочери.
Разрушает отношения дочери с детьми, обесценивая ее перед внуками. Бывает, что уводит у дочери мужа. Клеветой, раздутыми нелицеприятными историями, насмешками и обесцениванием, выставляя ее в нехорошем свете.
Мама, родная и любимая, к которой нельзя из-за окриков и отдергиваний подойти и прижаться.
Почему так происходит?
Девочка не может нормально развиваться без эмоциональных витаминов материнской любви. И эти витамины уже никогда не восполнить в возрасте.
На фоне недостатка витаминов любви у девочки развивается состояние, сравнимое со взрослой депрессией. Для такого ребеночка, у которого нормой наказания и крик, несправедливые придики и затюкивание «все не так, руки не оттуда, ноги-крюки, морда-страхолюдина» и прочее.
Из одних недолюбленных девочек вырастают пессимистки, другие постоянно чем-то болеют, и доктора не могут поставить диагноз.
Что же делать таким недолюбленным девочкам, которых ненавидела мать.
Для начала осознать простую вещь. Каждый взрослый человек живет свою жизнь. И всю свою жизнь учится ее жить. Каждый взрослый человек несет ответственность за свою жизнь, и за жизнь, какую он будет жить в старости.
Каждый взрослый человек отвечает за качетство жизни, которую он живет и в которой будет стареть.
Отвечает.
Мне хотелось бы узнать, у девочек-профессиональных психологов. Работаете ли вы с такими недолюбленными девочками, жизнь и здоровье которых разрушили отношения с матерью. Подводите ли их к мысли, что несмотря на все обстоятельства, дочь обязана ухаживать за такой матерью.
Мама говорит что я страшная
Детская агрессия — это естественное проявление развития ребенка. Это важный маячок, по которому мы понимаем, как происходит становление психики. И показатель того, что ребенок взрослеет, что у него появляются новые механизмы взаимодействия с миром и с родителями.
Лидия Пархитько, психолог, консультант по детско-родительским отношениям, на своем вебинаре в рамках курса «Воспитание сердцем» рассказала, что делать с агрессией, гневом и другими сложными эмоциями ребенка.
Что скрывается за «я тебя ненавижу»?
Когда ребенок кричит: «Мама, я тебя ненавижу» или как-то иначе проявляет агрессию (обижается, разбрасывает игрушки, отворачивается), как правило за этим скрывается важная для нас информация. Это может быть активная или пассивная форма.
Стоит воспринимать любые поведенческие особенности ребенка, как некий детский язык, на котором ребенок пытается сказать, что он чувствует.
Даже взрослые часто не могут грамотно выражать свои эмоции, отделять одни эмоции от других, а ребенок априори этого не умеет.
Что спрятано за детским гневом
1. Доверие
Если ребенок проявляет свою злость при вас, то он вам доверяет. Вспомните, как часто малыш меняется в детском саду или в незнакомом месте, становится тихим, скромным и так далее, а потом приходит домой и устраивает там разгром, и на маму выплескивает все свои чувства. Это говорит о том, что в другом месте он чувствовал напряжение или опасность, сдерживал эмоции, а дома (в безопасной среде) он может проявить себя.
Как правило, мы кричим и злимся больше всего на тех, кому доверяем. Поэтому если ваш ребенок хуже всего ведет себя с вами, значит он больше всего доверяет именно вам.
Конечно, речь не о тех случаях, когда ребенок уже переполнен агрессией настолько, что он выплескивает ее везде, и в саду, и дома, и на улице, и на кота, и на всех вокруг. Это другая история.
Иногда может быть обратная ситуация: на людях ребенок злится, а дома ходит по струнке. Это бывает, когда в семье очень строгое воспитание и ребенку не позволяют злиться, или возникает такая ситуация, что ребенок боится злиться при маме, так как думает, что она хрупкая и не выдержит его злости.
Если ребенок злится при маме, значит, он уверен, что она не сломается от его злости. Мама взрослый, на которого можно опереться. А если значимый взрослый крепкий, значит и мир достаточно крепкий. И я могу с ним безопасно взаимодействовать. 
Источник
2. Понимание своей «отдельности»
Появление злости у ребенка связано с тем, что он научился чувствовать себя отдельным от мамы.
То есть, он дорос до того понимания, что на маму можно позлиться, как на человека, который не удовлетворяет его потребности. Младенец злится, скорее, в пустоту, его злость ни на кого не направлена. Когда ребенок подрастает, злость становится направленной, это новый этап в развитии.
Это можно заметить и во взрослом возрасте на примере отношений (когда мы с партнером на первом этапе (влюбленности), мы не злимся, злость появляется вместе со здравой оценкой партнера). Не бывает глубоких отношений без злости и других эмоций.
3. Умение распознавать свои и чужие границы
Ребенок начинает понимать, что у него есть границы и у других людей тоже.
Когда нарушают мои границы, то я злюсь и я говорю об этом на языке ребенка. Когда мне что-то не нравится, я начинаю злиться. Например, «отойди от меня, не трогай меня, не лезь ко мне» — это первые вспышки гнева.
Фразы, вроде: «Я не хочу, я не буду переодеваться, я не буду чистить зубы, я ничего не буду делать, уйди», говорят о том, что ребенок осознал — у него есть границы, у него есть свое тело, которым он может управлять самостоятельно.
Это очень важный этап, по сути психологическое рождение ребенка. 
Источник
4. Способ донести свои переживания и свою боль
Ребенок злится тогда, когда ему что-то не нравится, на его границы наступили или ему плохо. С помощью злости он демонстрирует свой дискомфорт.
За детскими криками скрывается очень много смыслов, которые мы должны распознать.
Почему родителям так больно слышать злость из уст ребенка
Конечно, воспринимать детскую злость как источник открытий непросто. Все мы реагируем на нее по-разному. Выше я описала идеальную картину. В жизни не всегда так получается.
А, наоборот, очень часто нас злят крики ребенка, его гнев и истерики. Почему? Нужно прислушаться к себе и найти причины.
1. Сомнения в родительской компетентности
Часто у нас в голове есть такие мысли, что если ребенок злиться, плачет, ведет себя как-то не так, то и мама у него какая-то не такая («Что ты за мать, если у тебя ребенок так себя ведет в торговом центре»).
Любое «неправильное» поведение ребенка мама воспринимает на свой счет. То есть, вместо того, чтобы осознать, что это просто коммуникация между взрослым и ребенком, она переживает, что о ней подумают другие, а вдруг они решат, что я плохая мама.
Это ощущение рождает боль, а за ней следует гнев.
2. Табу на выражение агрессии
Следующее, что рождает нашу собственную боль и наш гнев, это табу, которое нам вложили в голову родители или общество.
Когда наш ребенок злится, то в голове срабатывает этот запрет, мы неосознанно воспринимаем это как что-то кошмарное. Если ребенок будет злиться, то нам тоже будет плохо, ведь злиться нельзя.
Если у вас в голове есть это табу, то вы неизбежно будете реагировать злостью и раздражением на злость ребенка.
3. Болезненные триггеры из собственного детства
Ребенку нужно в первую очередь, чтобы его любили. И любые лишения этой любви провоцируют страх, боль, гнев и другие неприятные чувства. Эти ощущения остаются с нами на всю жизнь.
Когда наши собственные дети злятся, мы чувствуем будто нас вновь лишают этой базовой любви, как в детстве. И мы испытываем ту самую детскую боль и начинаем злиться в ответ.
Если вы знаете, что у вас запускаются какие-то механизмы сложных чувств в ответ на сложные чувства ребенка, то вам стоит разобраться в себе, возможно, с помощью психотерапии. 
Источник
Почему нам так сложно работать с детскими эмоциями
Нас так воспитывали, что мы привыкли блокировать эмоции еще на этапе начала, потому что страшно, потому что у нас нет опыта проживания эмоций, с нами никто не проходил этот путь.
И хотя сейчас мы обладаем знаниями и понимаем, что надо показывать ребенку этот путь проживания эмоций, тем не менее у нас самих нет опыта, поэтому мы просто говорим «замолчи», или «на тебе конфетку, все в порядке», или «ой, птичка-птичка, смотри, летит птичка».
Мы делаем так не только с детьми, но и со взрослыми (подруга жалуется на мужа, а мы сразу успокаиваем). Почему? Потому что очень сложно погрузиться в чувство, если нам в свое время не показали, как это делать, не показали, как плавать в этой реке.
Нам проще остаться на берегу, не рисковать. Это происходит бессознательно и провоцирует спонтанные реакции на сложные чувства ребенка. Мы просто стараемся его успокоить или отвлечь. А нужно пройти с ним весь этот путь. Пусть у вашего ребенка появится опыт, что мама с ним плавает в этой бурной, сложной реке.
Курс «Воспитание сердцем» за пять недель поможет пройти извилистый путь — от родительского выгорания и непонимания к принятию и безусловной любви.