люберецкие поля что было раньше
Бывшие Люберецкие поля фильтрации (отстойники) (Москва)
В конце 1900 г. (через 2 года после пуска первой очереди) городская Дума приняла постановление о начале работ по подготовке проекта второй очереди сооружений канализации. Разработка проекта была завершена в 1903 г., строительство началось в 1908 г. Поэтапный ввод сооружений канализации второй очереди в эксплуатацию начался с 1912 г.
Поля орошения занимали площадь около 1300 га. Земля была приобретена городской управой у частных владельцев. Сточные воды подавались на поля с Главной насосной станции через Загородный Люберецкий канал. Ежедневно очищалось около 7 тысяч куб. м сточной воды.
После постройки в 1964 году первой очереди Люберецкой станции аэрации площадь полей постепенно сократилась.
В ходе заседания Объединенной коллегии исполнительных органов государственной власти Москвы и Московской области Б.Громов сообщил С.Собянину о том, что принято положительное решение о включении Люберецких полей аэрации в состав Москвы.
www.mos.ru/press-center/news/index.php?id_4=17954
www.irn.ru/news/8939.html
31.05.05 : На месте ликвидируемых полей орошения Люберецкой станции аэрации построят жильё – В. Ресин
На месте ликвидируемых полей орошения, расположенных неподалеку от Люберецкой станции аэрации, будет вестись строительство жилья. Об этом глава столичного стройкомплекса Владимир Ресин сообщил в интервью газете «Московский Комсомолец», опубликованном в понедельник
Москва создает «диоксиновое гетто» для бедных
Собянин закончит дело Лужкова, выдав его за свое
Московская областная дума на своем заседании в четверг 7 июля утвердила межрегиональное соглашение об изменении границ между Москвой и Московской областью. Днем ранее это же соглашение утвердила Мосгордума, поэтому препятствий для переноса границ более практически не существует — осталось лишь полуформальное утверждение соглашения Советом Федерации.
«В соответствии с данным соглашением 264 земельных участка меняют свою территориальную принадлежность», — цитируют информагентства министра Московской области по делам территориальных образований Владимира Демешкана. По его словам, Москве передается 102 земельных участка общей площадью 723 гектара, из них 578 гектаров — это Люберецкие поля аэрации. В свою очередь, в Московскую область передается 162 земельных участка общей площадью 328 гектаров, в том числе Толстопальцево — 216 гектаров.
В числе территорий, передаваемых Москве — земли под транспортными развязками МКАД, подчеркнули подмосковные власти. Что же касается торговых центров и других строений вдоль внешней границы МКАД, они остаются в подчинении области. Власти столицы уже выразили свое удовлетворение: мэр Сергей Собянин назвал решение «позитивным», а руководитель департамента имущества города Наталья Сергунина заявила, что подписанное недавно соглашение об изменении границ Москвы и Московской области является необходимым условием для создания в будущем столичного федерального округа.
Итак, территория Москвы в очередной раз приросла «замкадными» землями — как и в конце 1980-х, когда частью Москвы стали Митино, Жулебино, Бутово, как и в середине нулевых, когда к ним добавились Новоподрезково, Внуково и другие подобные территории. На сей раз главным приобретением Москвы стали Люберецкие поля аэрации.
Сделать эту внушительную по площади, но чрезвычайно неудобную для жизни территорию частью Москвы мэрия столицы планировала еще с начала 1990-х годов. В начале — середине нулевых там, как и в расположенной неподалеку Некрасовке, началось жилищное строительство. Несколько раз из-за споров о территориальной принадлежности уже построенные дома оказывались заблокированными, а их жители годами не могли там зарегистрироваться. Однако сейчас дело Юрия Лужкова благополучно завершил Сергей Собянин — Люберецкие Поля наконец-то становятся главным полигоном для строительства московского жилья «эконом-класса».
Сто лет назад Люберцы и их окрестности были достаточно идиллической дачной местностью. Томилино, Красково, Малаховка и сегодня считаются престижными местами для жизни, хоть рядом и находятся известные своими нравами Люберцы. Однако уже в ближайшие годы ситуация может резко измениться — новое жилье активно строится в «проклятом месте», на 578 гектарах бывших Люберецких полей аэрации. Напомним, эти поля были разбиты на купленных городом землях в 1900 — 1912 годах, при организации второй очереди московской канализации. В 1960 — 90 годах постепенно выводились из эксплуатации.
За много лет биологическая компонента на полях полностью разложилась, но осталось химическое загрязнение. Согласно геохимической оценке, состояние почв в районе считается критическим. В почве установлено наличие тяжелых металлов — серебро, цинк, свинец, молибден, хром, медь, никель, кадмий; и вторичное загрязнение этими веществами атмосферного воздуха.
Сюда, в зону пешеходной доступности от мусоросжигательного завода, крематория для мертвых животных, полузаброшенной гигантской московской свалки — Москва планирует поселить тех, кому обязана бесплатно или с крупными скидками предоставить жилье. Очередников, офицеров, молодые семьи. Мало кто пока соглашается ехать в этот «московский» район добровольно. Москвичи Юго-Восточного округа столицы боятся Люберецких полей. А жители самих Люберец — хоть это и видавший виды народ — уже начинают опасаться будущего соседства, которое грозит затянуть подмосковный город в пучину «геттоизации».
Основные претензии к новому жилому району — экологические: похоже, город вряд ли сможет в ближайшие годы вывести с Люберецких полей все грязные, «фонящие» и дурно пахнущие производства. Но многие опасаются и социального фона: все знают о феномене расположенной неподалеку Капотни, которая из-за анклавного расположения и дымящего рядом нефтеперерабатывающего завода стала «антипрестижным» для Москвы районом. Пара сотен тысяч «депрессивных» жителей Люберецких полей вполне может свести на нет преимущества неплохо обустроенных и зеленых ныне Люберец, а также их окрестностей, от Малаховки до Жулебина.
История, безусловно, мифическая. Но вполне адекватно отражает смешанные — отвращение с боязнью — чувства, которые большинство жителей округи питают к полям аэрации и рядом расположенным объектам. Причины для таких чувств — сугубо материалистические. Потому что, помимо самих полей аэрации, от которых еще долгие годы после закрытия будет доноситься аромат нечистот, существуют три не менее прекрасных объекта: полигон ТБО «Некрасовка» (закрытый официально после пожара 2000 года, но не уничтоженный — куда можно физически деть огромный террикон из спрессованного мусора?), мусоросжигательный завод рядом с этим полигоном и завод «Эколог» — предприятие, утилизирующее трупы подопытных и умерших животных и иную небезопасную биомассу.
Самой известной из люберецко-кожуховских напастей стал, конечно, мусоросжигательный завод (МСЗ). По утверждению эколога Максима Шингаркина в интервью изданию GZT.ru, он построен «на выкупленном московским правительством в Европе устаревшем оборудовании, которое как неприемлемое для Евросоюза было продано в страны третьего мира». Как рассказал журналистам эксперт, только разрешенная санитарная зона у этого завода составляет 3 км, а от горение не сортированного мусора вызывает выброс диоксинов и неповторимые органолептические ощущения.
Напомним, диоксины — сложные органические соединения, которые по наносимому здоровью населения вреду могут быть сравнимы с радиоактивным облучением. Диоксины, подавляя иммунитет и грубо вмешиваясь в процессы деления и специализации клеток, провоцируют развитие онкологических заболеваний. Вторгаются диоксины и в сложную отлаженную работу эндокринных желез. Вмешиваются в репродуктивную функцию, резко замедляя половое созревание и нередко приводя к женскому и мужскому бесплодию. Они также вызывают глубокие нарушения практически во всех обменных процессах, подавляют и ломают работу иммунной системы, приводя к состоянию так называемого «химического СПИД’а».
Недавние исследования подтвердили, что диоксины вызывают уродства и проблемное развитие и у детей. А попадают в организм диоксины, в основном, с водой и пищей, гораздо реже — с воздухом и пылью. То ест, ь вероятность приобрести онкологическое заболевание в результате вдыхания дыма от МСЗ ниже, чем если бы диоксины от завода попадали бы в воду или землю, но она далеко не нулевая.
А вот полигон твердых бытовых отходов в Некрасовке, а говоря попросту — городская свалка, может поставлять вредные соединения не только в воздух (в случае пожара), но и в землю, и грунтовые воды. Для жителей городских домов, подключенных к водопроводу и не зависящих от воды из колодцев и скважин, в этом, может быть, нет ничего страшного — но сам вид мусорного террикона отталкивает. Сейчас московские власти собираются рекультивировать полигон, находящийся в считанных десятках метров от новостроек, а после использовать образовавшийся мусорный курган как природно-спортивный объект с зоной отдыха, стадионом, гаражами и, возможно, с горнолыжными трассами.
Однако пока что на официально закрытый еще десять лет назад полигон продолжают вывозить мусор. И, по словам Максима Шингаркина, это явно не только строительные отходы, которые, по сути, «сверху зашпаклевали собиравшиеся здесь годами бытовые отходы». «Поток машин, везущих строительный и не только мусор по Носовихинскому шоссе в сторону полигона „Некрасовка“, идет круглосуточно, — говорит Шингаркин. — Более того, свалка заканчивается у одного из домов, находясь на уровне окон 5−6-го этажа. Все эти условия являются предпосылками для появления здесь крыс, количество которых будет составлять один к одному по массовой доле. Иными словами, сколько будет проживать людей, столько будет и массы крыс», — прогнозирует эколог.
Наконец, третий фактор — завод «Эколог» — пугает жителей как «ароматом», доносящимся из трубы этого зоокрематория, так и возможными эпидемиологическими эксцессами — ведь, помимо всего прочего, на предприятии утилизируют трупы больных и подопытных животных. При этом завод Москве, безусловно, нужен, а выводить его пока не получается — в 2009 году столичные власти пробовали купить для него землю в Воскресенском районе Подмосковья, но им отказали областные чиновники. Такие «подарки», очевидно, область принимать не хочет.
Соединяясь вместе, все три экологических фактора образуют изначальный «провальный» имидж нового района Люберецкие Поля. Есть, кстати, и четвертая угроза — в этом месте планируется построить завод гипохлорита натрия, а это означает возможные утечки хлорсодержащих веществ и хлорный запах в окрестностях. Хотя при достаточном упорстве властей города район еще можно «вытянуть», считает эксперт по жилищной политике, депутат Госдумы Галина Хванская:
«СП»: — Насколько вероятно, что Люберецкие поля можно сделать не гетто для бедняков, а нормальным московским районом?
— В целом, конечно, на бывших полях аэрации можно построить неплохой район, современные технологии это позволяют. Посмотрите на Марьино, которое как раз стоит на бывших Люблинских полях. Если в 90-х туда никто не хотел переезжать, то сейчас многие переехавшие радуются — какие они были молодцы, что решились. Район-то получился, в общем, очень хороший.
Так что всё возможно, были бы деньги. Вопрос — в том, захочет ли московское правительство вкладываться в этот район по полной программе или пустит всё на самотек. На данный момент, конечно, в районе Люберецких полей чудовищная экология, вкладываться придется очень много.
«СП»: — Зачем Москве это, как вы думаете?
— Безусловно хорошая сторона проекта — то, что социальное жилье все же планируют построить, причем вблизи МКАД. Ведь мы знаем, что для тех социальных программ, где власти не обязаны предоставлять жилье именно в пределах города, уже выбираются места в дальнем Подмосковье — Чехов, Дмитров и так далее.
«СП»: — Известно, что на территории полей будут строить, в основном, социальное жилье. Не создастся ли таким образом район «фавел»?
— Конечно, рано или поздно в районе Люберецких полей появится и коммерческое жилье, вряд ли район останется таким чисто социальным кластером. Да и те, кто успеет приватизировать свои квартиры в этом районе, также выведут их на рынок. Потому что строиться на территории Москвы уже просто негде, ситуация с землей очень тяжелая. И это, безусловно, наследие команды Юрия Лужкова.
«СП»: — А почему именно Лужкова?
— Ведь именно при предыдущем московском мэре были застроены «инвестиционным» жильем все возможные участки в пределах города, так что теперь городу приходится распространяться в сторону области. Так, например, помимо Люберецких полей к Москве прирезали еще и участок около Долгопрудного — теперь это часть поселка Северный.
Пока же о коммерческом спросе на Люберецкие Поля по московским (пусть и со скидкой) ценам говорить не приходится. В 2009 году сообщалось, что очередники с юго-востока столицы массово отказывались переезжать в новый район — и это учитывая, что они рисковали быть снятыми с очереди. Там также реализовывались квартиры по возмездным программам правительства Москвы, но спрос также оказался весьма низким.
На начало 2011 года из построенных нескольких сотен тысяч метров жилья около половины остается невостребованными. Правда, сами чиновники правительства Москвы продолжают утверждать, что проблем со сбытом этих «квадратов» нет. Как сообщал представитель Департамента жилищной политики и жилищного фонда Москвы Никита Колесин, на самом деле спрос на жилье, реализуемое на Люберецких полях аэрации, есть. «Это жилье строится по социальной программе, а мы должны понимать, что в Москве осталось не так много адресов, где может быть построено социальное жилье в таком большом объеме. Люберецкие поля — один из таких адресов. Переезд сюда — это добровольное решение самих очередников, которых никто не может заставить. И, зачастую, это реальная возможность улучшить свои жилищные условия буквально в расчете от 18 кв. м на каждого члена семьи», — говорит Никита Колесин.
По информации пресс-службы Департамента, участники социальных возмездных программ имеют возможность приобрести жилье в этом районе с понижающим коэффициентом 0,3 от средней себестоимости строительства (около 30−40 тыс. руб. за кв. м). «Так, очередники, стоящие на учете уже давно, до 2005 года, имеют возможность приобрести жилье в домах, строящихся на Люберецких полях аэрации, по цене от 10 тыс. руб. за кв. м. Те, кто стоит в очереди с 2005 года, купить квартиру по нашим программам по цене около 45−50 тыс. руб. за кв. м», — сообщает Никита Колесин.
«У нас в Люберцах района полей побаиваются, — рассказала обозревателю „СП“ жительница города Светлана Соколова. — Я знаю нескольких человек, которые сейчас ищут себе квартиру, но никто из них в здравом уме не купит жилплощадь в этом месте».
Между тем, всего на Люберецких Полях должно быть построено около 5 млн квадратных метров жилья. И за возможность строить там подрядчики и инвесторы платят немалые деньги. Один из тендеров на строительство выиграла, в частности, компания «Главмосстрой», входящая в холдинг «Главстрой» Олега Дерипаски. Эта структура построит 18,4 тыс. кв. м на территории полей. Общая стоимость контрактов составляет 625,7 млн руб.
Ранее, в марте 2011 года, «Главмосстрой» по итогам торгов получил еще контракт на строительство в Люберцах трех корпусов общей площадью 44,7 тыс. кв. м за 1,4 млрд руб. Таким образом, «Главмосстрой» возведет в Люберцах дома на сумму около 2 млрд руб.
Понятно, что коммерческие перспективы сбыта жилья не воодушевили бы инвесторов на борьбу за эту площадку. Значит, речь идет о централизованной государственной программе, где сбыт гарантирован. Действительно, именно такая программа и действует в отношении Люберецких полей аэрации.
Селить на этих полях предлагается, во-первых, все категории очередников, которых, как заявляют чиновники, «никто не заставляет». Однако никто и не отменял норматив, по которому слишком привередливых очередников с очереди снимают после третьего отказа. Но есть и еще один резерв для переезда на Люберецкие поля: это жители ветхих, аварийных и прочих «сносных» домов Юго-Восточного округа столицы.
Напомним: в ЮВАО входят, в числе прочего, такие районы, как Лефортово, Нижегородский, Текстильщики, Кузьминки — первые два уже считаются частью исторического центра Москвы, последние — давно обжитые районы с хорошей инфраструктурой. По букве закона переселение из аварийного жилья возможно в пределах округа — то есть жильцам признанных аварийными старых домов в Лефортове или пятиэтажек в Текстильщиках будет предложено переехать на территорию бывших Люберецких Полей. Кто сможет доплатить за квартиру в «более приличных» частях города — доплатит, а кто не сможет — поедет соседствовать с заводом «Эколог» и мусорным полигоном.
Москвич
Один день в Некрасовке
По данным недавнего опроса Domofond.ru, Некрасовка оказалась худшим районом Москвы, прежде всего из-за экологии. Какие картины возникают в голове при словосочетаниях «худший район» и «ужасная экология»? В моей — вполне конкретные: трехглазые рыбы, птицы в нефтяном пятне и светящиеся лужи с радиоактивными отходами. Такие фантазии мне в детстве внушили проморолики Greenpeace. Вообразив себя героем фильма «Сталкер», я отправился в эту опасную зону.
В столь страшное, по моим представлениям, место я еду по удивительно чистой новой ветке метро. Как и в случае с другими новыми линиями (и станциями) последних лет, стандарт качества вырос в разы. По свежести и качеству отделки мы теперь оставляем сильно позади подземки Нью-Йорка, Лондона и даже стерильного Мюнхена. Остановки похожи скорее на офисные центры, чем на метро. Интерьеры в основном отделаны либо зеркальными, либо цветными металлическими панелями. Все сверкает и блестит. Примерно так же выглядит и конечная остановка — «Некрасовка».
Перед моими глазами открываются широкий проспект, одинаковые (и чистые) постсоветские новостройки и закатное солнце. Наверно, самое первое впечатление о Некрасовке — вакуум. Ровный ландшафт открывает вид на километры во все стороны. Куда ни повернись, видишь одну и ту же панораму: много неба и светлые панельные дома на переднем плане. Такой пейзаж неожиданно не угнетает. Панельное жилье Некрасовки похоже на чистые кубики сахара — новые микрорайоны еще не обросли сажей и подтеками, как это случилось с советским массовым жильем в других местах. Сегодня грязные советские многоэтажки и хрущевки — символ уныния и упадка.
Некрасовка разделена на две части — северную (новая Некрасовка) и южную (старая Некрасовка). В основе исторической части района — поселок Некрасовка, ставший в советское время уже поселком городского типа. Известность (и зловещую репутацию) район приобрел благодаря новой части, застроенной уже в поздние нулевые.
С самого зарождения, с начала ХХ века, судьба Некрасовки неразрывно связана с дурной экологией. Собственно, одноименный поселок, давший будущее району, появился благодаря канализационным очистным сооружениям, возникшим здесь еще до Октябрьской революции.
Мосгордума на заседании 1915 года постановила учредить Люберецкий загородный канализационный участок. С этого момента ведет свое летоисчисление рабочий поселок Некрасовка, созданный для сотрудников очистительных сооружений.
В 1962 году была построена Люберецкая станция аэрации. В этом же году Некрасовка получила официальный статус поселка городского типа. С образованием в Москве в 1968 году Волгоградского района поселок Некрасовка был включен в его состав.
Новая Некрасовка построена непосредственно на месте Люберецких полей аэрации. Выражаясь совсем грубо, район буквально построен на дерьме. Верхняя часть почвы вывозилась и засыпалась песком. Тем не менее огромные очистные сооружения к югу от нового района продолжают работать на полную катушку. Работа аэрационных станций и их отходы периодически атаковали Некрасовку характерным запахом. Некоторым жителям даже поначалу казалось, что рядом находятся фермы и зловоние исходит от коровьего помета. Оказалось, что он совсем не коровий. Вообще местные жители регулярно жалуются на посторонние, в том числе химические, запахи, накрывающие жилые массивы. И в качестве дополнительного «бонуса» — район находится в одной из самых низких частей Москвы, а значит, плохо продувается.
Помимо очистных сооружений рядом с жилым районом находятся мусоросжигательный завод №4, недавно образовавшаяся зона переработки мусора на месте одной из люберецких деревень Машково и центр резки металла в Мотяково, откуда идет химический дым. В одном километре от жилых домов располагалась ныне закрытая Кучинская свалка в Балашихе. А один из безымянных мусорных полигонов, достигающий высоты в шесть этажей, оброс деревьями и превратился в зеленый холм. Этот холм находится в нескольких десятках метров от новых жилых домов на ул. Рождественской. Если не знать о его происхождении, то это самое зеленое место новой Некрасовки.
Уже несколько лет Некрасовка служит площадкой противостояния местных жителей и муниципальных властей. Молодой район бесконечно фигурирует в видеороликах экоактивистов в духе движения «Стоп выброс!». В соцсети «ВКонтакте» существует знаменитая на весь округ группа «Совесть Некрасовки». Благодаря праведному гневу ее участников жителям удается изобличать сложившуюся ситуацию и восстанавливать справедливость.
Еще одна местная особенность — тиражированные панельные дома. В принципе, район, выстроенный из совершенно одинаковых панельных домов, вещь в Москве обыденная. Но есть пара нюансов. Во-первых, район построен в конце нулевых — стандарты типового жилья и вообще градостроительства в других местах к этому времени сильно повысились. Такая однообразная застройка нехарактерна для последних лет. А во-вторых, даже для советского периода одинаковый дом копируется тут слишком большое количество раз. Я ни в коем случае не утверждаю, что все дома в Некрасовке одинаковы. Есть и относительно новые, слегка отличающиеся постройки. Но тенденция налицо.
Тем не менее Некрасовка пользуется большой популярностью из-за низких цен. Здесь даже трехкомнатную квартиру в новом доме можно приобрести за цену, за которую ближе к центру даже однушку не купить. Это привлекает множество людей, даже несмотря на экологию.
Некрасовка историческая
В cтарой Некрасовке таксист высаживает меня у ДК «Заречье» — одного из старейших зданий в округе, едва ли не 1920-х годов постройки. Рядом симпатичный парк и кирпичная водокачка, оставленная как монумент. Вокруг много мам и детей. Окружающие здания — это многоэтажки разной степени свежести, построенные за последние 40 лет. Самые старые стоят тут с начала 1980-х. Хотя из-за возраста зданий район выглядит чуть более потрепанным, чем новая Некрасовка, он все равно смотрится довольно чисто и свежо. Я отправился сюда за ужасами, а нашел чистый район экономкласса с симпатичными скверами, хорошими детскими площадками, бассейном и вполне жизнерадостно разукрашенной школой. Дети в колясках не носят противогазов, а утки не купаются в нефтяных лужах.
Единственное «но» (и я до сих пор не могу точно себе ответить, что это такое) — я ощущаю странный привкус во рту, вязкий, как будто на стройке рассыпали цемент или асбестовую пыль. Такое бывает на Ближнем Востоке во время песчаных бурь. Поскольку я не могу гарантировать, что это был очередной выброс с промзоны, я формально списываю это на «показалось». Но полчаса спустя в новой Некрасовке я буду вовсю дышать гарью, и это ни на какие «показалось» уже не спишешь.
В просторном лобби ДК натыкаюсь на выставку исторических черно-белых снимков о славном рабочем прошлом поселка Некрасовка. Ко мне подходит немолодой охранник и сердито интересуется, почему я позволяю себе свободно разгуливать по детскому учреждению и даже не зашел в регистратуру. Сначала я обалдеваю от безосновательного наезда (вход был свободный). Затем, остыв, соглашаюсь с ним и думаю себе: «А ведь хорошо делает свою работу, я бы такого нанял». Администратор ДК Людмила — милая женщина лет тридцати с мягкой улыбкой. Как и многие проживающие здесь, она получила с мужем и двумя детьми квартиру по какому-то распределению. Говорит, что вполне счастлива: «Магазины и парикмахерская есть, торговые центры рядом есть, футбольное поле тоже. Ну да, пахнет иногда. Зато еще чаще не пахнет». Действительно, думаю я, есть люди, для которых стакан всегда наполовину полон. Людмила показывает мне список кружков и секций в ДК. Чего тут только нет: клубы для ветеранов или инвалидов, секции по хореографии, театральному мастерству, вокалу, рисунку и английскому. Даже удивительно, сколько всего может поместиться в маленькой двухэтажной постройке.
Триумфальная площадь
Я возвращаюсь в главную, новую Некрасовку. Напротив метро — небольшой торговый центр с мебельным магазином и закусочными. Самая популярная, кажется, Burger King. Условный центр и самая яркая точка Некрасовки — площадь, образованная полукруглой линией многоэтажек и напоминающая малобюджетную копию Триумфальной площади в Петербурге. Только вместо Эрмитажа тут супермаркет «Пятерочка». В центре площади находится недостроенный храм.
По району начинает гулять резкий зимний ветер. Через несколько минут запахло пожаром. Оглянувшись, никакого дыма в окнах я не вижу. Ближайший дым виднеется только на горизонте из заводской трубы. Все усиливающийся запах гари идет оттуда. Пожаром пахнет везде одинаково, будь то подъезд, отделение Сбербанка или детская площадка. «Вот так и живем, — разводит руками молодая мама. — Мы тут третий месяц и никак к этому дыму не привыкнем, а мой муж тут четвертый год — у него обоняние уже притупилось, не чувствует ничего». От нее же узнаю, что в Некрасовке чистые и аккуратные подъезды. У некоторых ее подруг даже с консьержем. Не знаю, компенсирует ли это сажу в легких этих самых ее подруг, но звучит круто. Искренне недоумевая, я обращаюсь к другой женщине с коляской: как ей хватает смелости выгуливать своих детей, когда такая гарь в воздухе? «Какая гарь?» — удивленно спрашивает молодая мама.
Шоссе в никуда
Я решаюсь подойти как можно ближе к источнику гари и отправляюсь вперед по проспекту между полукруглыми домами. Мне открывается очень монументальная картина, похожая на инопланетный пейзаж.
Километры территории на горизонте изрыты котлованами и выложены огромными песчаными насыпями. Это экскаваторы расчищают участки под строительство. Судя по масштабам работ, здесь будет целый город. А пока есть только укатанный асфальтом проспект, который ведет в пустоту. Дорога обрывается, и я оказываюсь посреди бескрайней стройплощадки. Единственное исключение из этого монотонного пейзажа — огромный мусоросжигающий завод №4. Говорят, один из крупнейших в Европе. Из его высокой трубы валит белый дым, но по иронии здесь воняет меньше всего. Быстрый ветер относит выбросы прямо к жилым кварталам.
Типовуха
Оглянувшись назад, на застроенную часть Некрасовки, я вижу перед собой пустыню, утрамбованную одинаковыми панельными домами. Если бы не купол храма, у этой пустыни не было бы видно ни начала, ни конца.
О том, как это стало возможно в Москве в начале XXI века и как избежать повторения таких унылых пейзажей, рассказывает Евгения Муринец, директор Института градостроительной политики и член экспертного совета Минстроя России. В прошлом Евгения занимала должность начальника управления Архитектурного совета города Москвы в Москомархитектуре и была непосредственным свидетелем становления Некрасовки: «Основная проблема Некрасовки — градостроительная. Почти вся она застроена одной и той же серией домов. В современной России это крайне редкая ситуация. В одной серии выстраивали районы в 60-е, 70-е, 90-е и даже в нулевые, но не сейчас. В конце 80-х начала модернизироваться П-44 (легендарная и очень массовая серия брежневской эпохи. — Прим. автора). В 1992 году она получила тот вид, который мы знаем сегодня: с красными фасадами, зелеными или серыми скатными кровлями, белыми обрамлениями окон и т. д. Получилась классная, новаторская по тем временам штука. Эта обновленная модель легла в основу Некрасовки. Но когда «классная новаторская штука» копируется в огромном количестве, район начинает напоминать концлагерь. Получается буквально район-человейник из одинаковых домов.
