ложбинка греха что это такое
7 странных обычаев на Руси: свальный грех, обряд мертвеца и другие
На Руси соблюдали такие обычаи, от которых сейчас становится не по себе. А за некоторые можно легко получить уголовный срок.
Мы собрали семь самых странных обрядов наших предков. Особенно доставалось женщинам и детям.
Снохачество
Этим нейтральным словом называли половую связь между свекром и снохой. Не то, чтобы это одобрялось, но считалось совсем небольшим грехом. Часто отцы женили своих сыновей в 12-13 лет на девушках 16-17 лет. А пока ребята догоняли в развитии своих молодых жен, батя отрабатывал за них супружескую повинность. Совсем беспроигрышным вариантом было отправить сына на заработки на полгода или еще лучше в армию лет на двадцать. Тогда сноха, оставаясь в семье мужа, практически не имела шансов отказать свекру. Если же сопротивлялась, то выполняла самую тяжелую и грязную работу и мирилась с постоянными придирками «старшака» (так называли главу семейства). Сейчас со старшаком разговаривали бы правоохранительные органы, а тогда жаловаться было некуда.
Свальный грех
Сейчас такое можно увидеть только в специальных кинофильмах, преимущественно немецкого производства. А раньше этим занимались в русских деревнях на Ивана Купалу.
Гаски
Б. Ольшанский “Терем царевны Зимы”
Этот обычай, который тоже можно назвать свальным грехом, описывает итальянский путешественник Рокколини. Вся молодежь деревни собиралась в большом доме. Пели и плясали при свете лучины. А когда лучина гасла, предавались любовным утехам вслепую с тем, кто оказался рядом. Затем лучину зажигали, и веселье с плясками продолжалось снова. И так до рассвета. В ту ночь, когда на «Гаски» попал Рокколини, лучина гасла и зажигалась раз пять. Участвовал ли сам путешественник в русском народном обряде, история умалчивает.
Перепекание
Этот обряд не имеет отношения к сексу, можете расслабиться. Недоношенного или слабого ребенка принято было «перепекать» в печи. Не в шашлык, конечно, а скорее в хлеб. Считалось, что если малыш не “сготовился” в утробе матери, то надо его перепечь самостоятельно. Сил, чтобы набрался, окреп. Младенца заворачивали в специальное ржаное тесто, приготовленное на воде. Оставляли только ноздри, чтобы дышать. Привязывали к хлебной лопате и, приговаривая секретные слова, отправляли в печь на какое-то время. Конечно, печь была не горячая, а теплая. Подавать к столу ребенка никто не собирался. Таким обрядом старались сжечь болезни. Помогало ли это, история умалчивает.
Пугание беременных
К родам наши предки относились с особым трепетом. Считалось, что этот момент ребенок переходит из мира мертвых в мир живых. Сам процесс и так нелегкий для женщины, а бабки-повитухи старались сделать его совсем уж невыносимым. Специально обученная бабка пристраивалась между ног роженицы и уговаривала тазовые кости раздвинуться. Если это не помогало, то будущую маму начинали пугать, греметь кастрюлями, могли жахнуть около нее из ружья. Еще очень любили вызывать рвоту у роженицы. Считалось, что когда ее рвет, ребенок идет охотнее. Для этого в рот пихали ее же косу или засовывали пальцы.
Солонование
Этот дикий обряд применяли не только в некоторых районах Руси, но и во Франции, Армении и других странах. Считалось, что новорожденному малышу надо подпитаться силой от соли. Это, видимо, была альтернатива перепеканию. Ребенка обмазывали мелкой солью, включая уши и глаза. Наверное, чтобы хорошо слышал и видел после этого. Потом заворачивали в тряпки и держали так пару часов, не обращая внимания на нечеловеческие крики. Те, кто был побогаче буквально закапывали ребенка в соль. Описываются случаи, когда после такой оздоровительной процедуры с малыша слезала вся кожа. Но это ничего, зато потом здоровенький будет.
Обряд мертвеца
Этот страшный обряд – не что иное как свадьба. Те наряды невесты, которые мы сейчас считаем торжественными, наши предки называли погребальными. Белое одеяние, фата, которой прикрывали лицо мертвеца, чтобы он случайно не открыл глаза и не посмотрел на кого-то из живых. Весь обряд женитьбы воспринимался как новое рождение девушки. А для того, чтобы родиться, надо сначала умереть. На голову молодой надевали белый куколь (головной убор как у монашек). В нем обычно и хоронили. Оттуда же идет обычай оплакивать невесту, который до сих пор практикуется в некоторых деревнях в глубинке. Но сейчас плачут, что девчонка из дома уходит, а раньше рыдали по поводу ее “смерти”. Обряд выкупа тоже не просто так возник. Этим самым жених старается найти невесту в мире мертвых и вывести на белый свет. Подружки невесты в этом случае воспринимались как стражи загробного мира. Поэтому, если вас вдруг пригласят торговаться с женихом на заплеванной лестнице в подъезде, помните, откуда идет эта традиция и не соглашайтесь 😉
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Модный приговор 6+
Модная история: декольте. Модный приговор. Фрагмент выпуска от 15.09.2016
Код для встраивания видео
Настройки
Плеер автоматически запустится (при технической возможности), если находится в поле видимости на странице
Размер плеера будет автоматически подстроен под размеры блока на странице. Соотношение сторон — 16×9
Плеер будет проигрывать видео в плейлисте после проигрывания выбранного видео
Ложбинка греха, ворота в рай, дорога в ад — как только мужчины не называли женское декольте! Его история весьма интересна — впервые декольте появилось в XV веке. О разнообразии форм декольте и его истории на примере платьев из своей коллекции рассказывает историк моды Александр Васильев.
Вместе с этим смотрят
Самое популярное
Рекомендуем
Последние обновления
Мои подписки:
© 1996-2021, Первый канал. Все права защищены.
Полное или частичное копирование материалов запрещено.
При согласованном использовании материалов сайта необходима ссылка на ресурс.
Код для вставки видео в блоги и другие ресурсы, размещенный на нашем сайте, можно использовать без согласования.
Онлайн-трансляция эфирного потока в сети интернет без согласования строго запрещена.
Заявка на организацию трансляции.
«За вырезом следило целое подразделение полиции нравов» Как женщин веками заставляли сначала скрывать грудь, а затем — показывать ее
Женскую грудь на протяжении многих веков изображали на фресках, высекали из мрамора, отливали в бронзе и воспевали в стихах. «Лента.ру» разобралась, почему одежда, не скрывающая, а напротив — подчеркивающая бюст, не выходит из моды со времен Древнего Египта.
Для удобства и соблазнения
То, что в России с XVIII века называют декольте, на Западе имеет два названия — по двум основным разновидностям. Это, во-первых, собственно декольте, от французского décolleté («без шеи») — особенный вырез на женской одежде, открывающий плечи и верх груди (иногда практически до сосков). Во-вторых, кливидж, от английского cleavage («вырез») — покрой, при котором плечи закрыты, но шея, ключицы, пространство между и иногда ниже груди, порой до пупка — открыты.
Однако если декольте как таковое было придумано исключительно для соблазнения (грудь не только открывалась взглядам, но и специально приподнималась корсетом, чтобы создать иллюзию пышности), то кливидж историки костюма описывают как деталь, необходимую для нормального теплообмена в жаркое время года.
Если верить древним скульпторам и живописцам, изображавшим богинь и танцовщиц в одеяниях, не скрывавших бюст, во что-то похожее одевались и женщины Древнего Крита.
В Средние века V-образный вырез делался не только на нижних рубашках, но и на корсажах: это позволяло женщине легче дышать в облегающем талию платье. Кливидж со шнуровкой спереди носили женщины низших сословий, одевавшиеся без помощи прислуги. Это было удобнее и комфортнее, чем плотно зашнурованное на спине платье аристократки. Однако обнаженную ложбинку на груди христианские церковные деятели считали излишне соблазнительной и толкающей к греху.
Францисканский монах-проповедник Оливье Мельяр, приближенный богомольного французского короля Людовика XI, обещал всем женщинам, чей кливидж не был должным образом стянут шнуровкой и целомудренно прикрыт верхней одеждой (то есть излишне привлекал мужское внимание), что после смерти «их в аду подвесят за вымя».
Богатым все дозволено
Проповеди Мельяра были вызваны не в последнюю очередь вольностями, царившими при дворе отца Людовика XI — «короля-победителя» Карла VII, при котором закончилась Столетняя война. Его мать, королева Изабелла Баварская, первой ввела моду на декольте, открывавшее плечи (например, статуя королевы из Дворца Правосудия в Пуатье изображает средневековую монархиню с довольно явным вырезом на платье).
Еще дальше в области декольте зашла Агнесса Сорель, знаменитая фаворитка Карла VII. На публичное покаяние, предписанное ей церковными иерархами, Агнесса явилась в платье с весьма рискованным вырезом: одна из ее грудей была полностью обнажена и лишь слегка прикрыта тонким батистом. Злоязычные комментаторы весьма остроумно назвали ее демарш moult belle contrition et repentance de ses péchés («глубочайшим покаянием и раскаянием в своих грехах»). Фаворитка буквально раскрыла прелатам душу.
«Портрет женщины» кисти Тициана, ок. 1536 года
Изображение: Tiziano Vecellio
Позже, впрочем, католические священники взяли реванш. Людовик XI отличался набожностью и призывал к тому же придворных — дамам пришлось носить закрытые платья. Позже французская королева Екатерина Медичи, жена Генриха II и мать трех королей (Франциска II, Карла IX и Генриха III), нашла возможность и соблюсти приличия, и не лишать придворных дам возможности носить более открытые одеяния.
При Екатерине Медичи в моду вошли платья с закрытым воротом и вырезом-«окошком». Он открывал взглядам верх груди, приподнятой корсетом. В Испании, где за нравственностью подданных короля следила свирепая инквизиция, придумали другой вариант: дамские декольте скрывались под широкими воротниками.
Своего расцвета мода на декольте достигла при «короле-солнце» Людовике XIV. Любвеобильный монарх делил свое расположение между несколькими фаворитками, и при дворе царила жесткая, а порой жестокая конкуренция. Алчущие королевской любви дамы подсылали друг другу наемных убийц и отравителей.
В протестантских странах, где умеренность и презрение к плотским радостям возводилось в добродетель, декольте практически полностью заменил кливидж, причем самого скромного толка. Голландские и швейцарские горожанки туго шнуровались и прикрывали вырез наброшенными на плечи косынками, чтобы уж наверняка избежать господней кары в загробной жизни.
Декольте по-азиатски
Примечательно, что сходные с христианскими требования скромности в женской одежде имелись и у мусульманских духовных лиц. В исламской традиции кливидж в версии V-образного выреза называется джуюб, и правоверная мусульманка может демонстрировать его только мужу (а также родственницам и служанкам на женской половине дома и малолетним детям, которые не в счет). Коран прямо предписывал женщинам «набрасывать платок на грудь», закрывая вырез на одежде.
В Юго-Восточной Азии и в Японии существовала во всех смыслах противоположная традиция. Глубокий вырез вполне допускался, в определенных кругах даже приветствовался — но не на груди, а на спине. Японки никогда не отличались особенно пышными формами, корсетов в Стране восходящего солнца не носили, поэтому профессиональные куртизанки — гейши — подошли к вопросу соблазнения в буквальном смысле с другой стороны.
Особенно привлекательным и сексуальным считалась безупречная линия шеи и спины. Поэтому кимоно гейш сзади обладали U-образным вырезом, будучи при этом целомудренно запахнутыми на груди (этот запах выполнял у японок функцию кармана для ценных вещей). Чтобы стать совсем неотразимыми, гейши пудрили шею, а волосы, убранные в высокую прическу, не скрывали изящества линий спины.
Впрочем, в большинстве стран Азии декольтирование и кливидж были не приняты. Во Вьетнаме женщины носили наглухо застегнутые платья-аозай и брюки. Китайский традиционный костюм (например, женский парадный халат цюйцзюй) плотно запахивался, так же как японское кимоно. Индианки носили сари поверх закрывающей грудь кофточки-чоли с короткими рукавами.
Жители средневековой Руси тоже не приветствовали излишней соблазнительности в женской одежде. И знатные аристократки, и простолюдинки носили рубашки, полностью закрывавшие грудь и руки. У кормящих матерей рубашки собирались у ворота в складки, в которых скрывался разрез. Для кормления младенца мать выпускала грудь в разрез между складок так, что ее почти не было видно.
Нагота на новый лад
Все изменилось при Петре I. Первый российский император заставил своих придворных одеваться по-европейски. Постепенно европейское платье стало привычным для купечества и мещан. По-прежнему скромно одевались только крестьянки. На пышных балах XVIII столетия российские аристократки блистали бриллиантами в декольте ничуть не хуже, а порой и лучше европейских.
В XIX веке нравы стали скромнее. Оголять плечи, руки и грудь днем уже считалось неприличным: женщины всех сословий носили закрытые платья. Однако официальные приемы при дворах европейских монархов, вечерние рауты и балы по-прежнему предполагали декольтированные наряды. Весьма трогательно это описывается у Толстого в «Войне и мире» в сцене первого бала Наташи Ростовой: «Ее оголенные шея и руки были худы и некрасивы. (…) Ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки; (…) Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо».
Поблажку при обязательном декольтировании получали разве что совсем пожилые дамы, чьи «прелести уже увяли». Они могли прикрывать плечи и грудь кружевами или мехами. Однако особенно тщеславные женщины предпочитали заказывать специальные накладки из воска, имитирующие гладкую кожу плеч и груди, нежели признавать неизбежность возрастных изменений.
Стыдливо пряча глаза, Рудова в миниатюрном черном платье без бюстгальтера соблазнительно позировала в постели
Звезда экрана выбрала пикантный ракурс, благодаря которому взору поклонников открылась «ложбинка греха».
Наталья Рудова. Фото: instagram.com/rudovanata/
Актриса Наталья Рудова является одной из самых сексуальных, по мнению читателей мужского журнала Maxim, женщин страны. Глядя на ее профиль в Instagram, с этим невозможно не согласиться, а каждое появление длинноногой красотки в купальнике или в откровенном наряде лишь закрепляет за ней ее статус.
В новых публикациях Рудова отвечала на вопросы подписчиков. И для того, чтобы фон ответов был более цепляющим, она использовала собственные снимки.
Наталья Рудова. Фото: instagram.com/rudovanata/
На одном из фото Рудова примерила без бюстгальтера маленькое черное платье и для красивого ракурса легла на кровать. Виды откровенного декольте оставили простор для фантазии поклонников, а сама красотка при этом стыдливо прикрыла глаза ладошкой.
Смотрите также
Еще больше интересных роликов — на нашем YouTube-канале!
Учредитель, редакция, издатель журнала «Телепрограмма» и сайта teleprogramma.pro
АО ИД «Комсомольская правда». Зарегистрировано Роскомнадзором, свидетельство Эл № ФС77-66912 от 22.08.2016
Заместитель Генерального директора, Издатель
(лауреат рейтинга «ТОП 1000 российских менеджеров» в 2015-2018г.г. в разделе СМИ. Лауреат Рейтинга молодых медиаменеджеров в 2012-2014г.г. Лауреат Премии «Медиа-Менеджер России» в 2015 и 2019 г.г.): Владислав Гемст
Главный редактор журнала «Телепрограмма»: Павел Садков
Директор проекта teleprogramma.pro: Станислав Леонидов
Шеф-редактор сайта teleprogramma.pro: Екатерина Болгова / ekaterina.bolgova@phkp.ru
Директор по продвижению: Анастасия Шибаева / +7(495) 777-27-72 (доб. 34-34) anastasiya.shibaeva@phkp.ru
Директор по рекламе: Ольга Швец / +7(495) 777-02-78
Размещение рекламы в интернет: Сабина Багирова / тел.: 8(495)777-02-78 (доб. 1258), моб.: 8(964)559-73-55, e-mail: Sabina.bagirova@phkp.ru)
Исключительные права на материалы, размещенные в сетевом издании TELEPROGRAMMA (www.teleprogramma.pro), в соответствии с законодательством Российской Федерации об охране результатов интеллектуальной деятельности принадлежат АО «Издательский дом «Комсомольская правда» ©, и не подлежат использованию другими лицами в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя. Приобретение прав: (495) 970-19-51 (kp@kp.ru)
Сообщения и комментарии читателей сетевого издания размещаются без предварительного редактирования. Редакция оставляет за собой право удалить их с сайта или отредактировать, если указанные сообщения и комментарии являются злоупотреблением свободой массовой информации или нарушением иных требований закона. Возрастная категория 16+
Новое в блогах
Первородный грех и женская нечистота в христианстве.
А. «И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания».
Б. «И тут словно глаза у них открылись: они увидели, что на них нет одежды, что они нагие. Тогда они набрали фиговых листьев, сшили их вместе и стали носить как одежду».
Бог Яхве вмешался незамедлительно. Реагируя на такой проступок, чтобы не сказать нарушение установленных им правил, он объявляет женщине:
А. «Умножая, умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рожать детей; и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою».
Б. «Я обреку тебя на муки во время беременности. Ты будешь рожать в муках и будешь вожделеть к своему мужу, а он будет господствовать над тобой».
Святой Одон Клюнийский писал: «Вся прелесть женщины – в ее коже. Если бы мужчины отдавали себе отчет, что она скрывает под кожей, уже один вид женщины вызывал бы у них отвращение. Ибо что же содержится в женском носу, горле и животе… Мерзкие нечистоты. А мы, брезгующие даже пальцем коснуться грязи, рвоты или гноя, как можем мы испытывать удовлетворение, когда сжимаем в своих объятиях эти мешки с экскрементами?!» (цитирую по: Louis Réau «Iconographie de l’art chrétien», т. II, ч. 2). Тут, конечно, напрашивается примитивный вопрос, а разве в мужских носах, глотках и животах содержится что-то иное? Но вопрос этот совершенно неуместен. Поскольку никакой симметрии нет и быть не может: именно женщина соблазняет, обманывает и ввергает в пропасть скверны и греха. В очередной раз это подчеркивает Питер Браун («Тело и общество, мужчины, женщины и сексуальная абстиненция в раннем христианстве»; Краков, 2006): «Сокрушаясь по поводу смерти, мужчины склонны были видеть в ней угрозу, проистекающую из неизменной соблазнительной силы женщин (…). Некоторые радикальные ученики Татиана Сирийца (130 – ок. 185) напрямую связывали сексуальный акт с фактом утраты Адамом и Евой божественного духа. Они утверждали, что Ева, встретив Змея – представителя животного мира, – научилась у него тому, что делают животные, то бишь совокуплению. Таким образом, Адам и Ева, приобщившись через обретение сексуальности к животному миру, двинулись прямиком к озверению, а оттуда – к могиле». Тертуллиан (155–220) так обращается к женщине (цитирую по Жану Делюмо, «Ужасы на Западе. Исследование процесса возникновения страха в странах Западной Европы, XIV–XVIII вв.» Варшава, 1986): «Ты должна всегда пребывать в трауре, лохмотьях и раскаянии, дабы искупить вину свою за погибель рода человеческого (…). Женщина, ты врата дьявола, ты первая прикоснулась к древу Сатаны и нарушила божественный закон[2]».
Понемногу все смешивается: первородный грех, нечистота метафизическая и грубая физиологическая конкретика. Святой Августин теологических аспектов даже не касается: «Inter urinam et faeces nascimur» – «Мы рождаемся в испражнениях и грязи». Ему крайне неприятно, что пришлось появиться на свет из женского чрева. Этот страх перед нечистотой женщины становится реальностью. Процитирую Франческо Петрарку, того самого, который был влюблен в Лауру, увиденную им всего лишь раз в Страстную пятницу 1327 г. в церкви Святой Клары в Авиньоне и ставшую для него, таким образом, всего лишь сном, вдохновением и наваждением: «Женщина (…) есть сущий дьявол, враг мира, источник сомнений, причина ненужных, лишающих душевного равновесия ссор… Пусть женятся те, кто чувствует тягу к общению с женой, ночным обжиманиям, хныканью детворы, мукам бессонницы… Мы, если это в наших силах, предпочитаем увековечить наше имя талантом, а не женитьбой, творениями духа, а не детьми, в добродетели, а не в совокуплении с женщиной». «Страх перед женщиной, – пытается растолковать католический историк Жан Делюмо, – не был только выдумкой христианских аскетов. Но правда и то – вынужден он признать, – что христианство усвоило существовавший ранее страх и использовало это пугало вплоть до начала XX века. А сие означает, что агрессивный антифеминизм в богословии вовсе не новость».