Как появились романовы после рюриковичей
Смута. От Рюриковичей к Романовым (вторая половина XVI начало XVII в.)
Накануне смуты.
Фактически в годы царствования Федора Иоанно-вича (1584 — 1598) государственные дела вершились его шурином (Б. Годунов был братом царской жены Ирины), который сумел одержать верх в борьбе с родовитыми боярами за право быть «просужим» (мудрым) советником при царе огромной державы. Борис Годунов расширял свои властные полномочия активно и последовательно. Он принизил роль Боярской думы, но одновременно склонил некоторые боярские фамилии на свою сторону, используя их смертельную обиду на династию Рюриковичей из-за ужасного опустошения, которое учинили в их семьях опричники Ивана Грозного. Расчищая себе путь к абсолютной власти, он в 1591 г. организовал убийство единственного наследника царского трона — младшего сына Ивана Грозного восьмилетнего царевича Дмитрия. Обстоятельства убийства в Угличе и по сей день остаются загадочными и вызывают различные версии у историков. Однако прямая заинтересованность Бориса Годунова в нем очевидна. Гибель Дмитрия и отсутствие наследника у царя Федора означали прекращение династии Рюриковичей, что предвещало будущее безвластие, борьбу группировок и личностей за власть, общественное смятение с переходом в гражданскую войну, вмешательство внешних сил, разорение страны и т.д. Одним словом, как определили эти события и современники, — смуту.
Борис Годунов.
При Федоре Иоанновиче Борис Годунов проявил себя достаточно умелым государственным деятелем. У него были ум, энергия, властолюбие, политический кругозор и другие качества, которые позволили бы ему повести Россию дальше к приумножению ее могущества и усилению роли среди других государств. Однако у него не было главного — царского происхождения. Поэтому его посягательство на царство неминуемо должно было расколоть Россию на враждующие лагери.
Многие действия Годунова отражали объективные потребности страны. Так, он создал условия для учреждения в России патриаршества: в начале 1589 г. приглашенный им в Москву константинопольский патриарх Иеремия благословил избрание первого русского патриарха Иова. Это повысило престиж и авторитет как православной церкви России, так и всей страны. Немало сделал царский шурин и в области законодательной, особенно в отношении положения зависимого населения. Наиболее известен царский Указ (конечно, подготовленный Б. Годуновым) 1597 г. 0 пятилетнем сроке сыска беглых крестьян. Эти так называемые «урочные лета» подвигали крестьян к их полному прикреплению к земле и феодалу — к закрепощению. Городское население независимо от своей принадлежности государству (оно жило в «черных» слободах), отдельным феодалам или церкви (жители «белых» слобод) обязаны были в равной степени платить налоги, т. е. становились «тяглыми». Годунов развернул большие государственные работы* обеспечившие занятость разоренных войной людей и восстановление и укрепление разрушенных городов. Особенно большое строительство началось в Москве: в 80 — 90-х гг. XVI в. были построены третья и пятая оборонительные линии — Белый и Земляной «города», достроена колокольня Ивана Великого, воздвигнуты многие церкви.
Удачной была и внешнеполитическая деятельность. В 1591 г. была отбита попытка крымского хана Казы-Гирея захватить Москву. Годом ранее Россия вознамерилась вернуть себе побережье Финского залива и повела войну со Швецией (1590 — 1593). Русское войско под Нарву водил лично Борис Годунов. Череда военных столкновений и бесплодных перемирий завершилась в 1595 г. подписанием русско-шведского Тявзинского мирного договора, по которому Швеция возвратила России замок Кексгольм с уездом и города Ивангород, Ям, Копорье, Нотебург, Ладогу. Для русских и шведских купцов предоставлялась свобода торговли во владениях обеих корон.
В начале 1598 г. Борис Годунов дождался своего часа: процарствовав 13 лет и 9 месяцев, блаженный царь Федор Иоаннович скончался, так и не сумев родить наследника престола. Изворотливый боярин сумел преодолеть все препятствия в своем стремлении к шапке Мономаха. Он инсценировал поддержку церкви (в лице своего ставленника патриарха Иова), поддержку вдовствующей царицы Ирины, принявшей монашеский постриг, поддержку «народа», просивших его взять царство. После нескольких лицемерных отказов он великодушно согласился воцариться: в феврале 1598 г. избирательный Земский собор провозгласил Бориса Годунова российским царем. Тем самым ему было отпущено не столько общественное, сколько — по российской традиции — боярственное благословение держать власть в государстве. Однако эта внешняя значимость избрания царя не могла погасить огонь злобы одних (бояр) и недоверия ДРУГИХ (простолюдинов) к безродному царю. И чем сложней становилась внутренняя и внешняя ситуация, тем все больше причину всех зол народ, группы населения, отдельные лица видели в таком «неприрожденном» царе. Враждебность к Борису Годунову искусно подогревалась его многочисленными врагами как внутри страны, так и за рубежом.
Новый царь стремился проводить активную политику, пытаясь покончить с последствиями Ливонской войны, косностью российской жизни, хозяйствования, культуры. Он предпринимал меры к оживлению городской жизни, предоставляя льготы ремесленникам, торговцам, укрепляя и оздоровляя государственный аппарат. Были сделаны конкретные шаги по расширению контактов с заграницей: приглашались иностранные специалисты, купцы получили льготы. На учебу разным «грамотам» в Англию, Австрию, Германию, Францию впервые были отправлены дворянские «недоросли».
Однако случившиеся три года подряд неурожаи (1601 — 1603), охватившие почти все (за исключением южных) уезды, потрясли Россию и свели на нет все благие государственные начинания Бориса Годунова. Неурожаи повлекли за собой чудовищный голод, когда люди стали есть друг друга. К голоду добавились эпидемии: только в Москве умерло почти 130 тыс. человек. Тысячи отчаявшихся людей, согнанных голодом с обжитых мест, разбоем и грабежами искали себе пропитание. Некоторые разбойничьи шайки представляли значительную угрозу для властей. Так, в 1603 г. царское войско с большим усилием смогло одолеть отряд некоего Хлопка, в котором оказались озлобленные жизнью холопы и казаки.
В народе ширился слух, что все их беды — божья кара из-за худородного царя. Одновременно с подачи бояр, особенно семейства Романовых, подогревались слухи о причастии Бориса Годунова к «угличскому Делу», хотя и неудавшемуся, так как якобы царевич Дмитрий чудом спасся и готов занять царский престол. Годунов в 1600 г. смог расправиться с враждебными ему боярами: Богдан Вельский и пять братьев Романовых были сосланы. От царской опалы уцелел лишь Федор Романов, приходившийся, как и его погибшие братья, двоюродным братом умершему царю Федору Иоанновичу. Он был пострижен в монахи под именем Филарет.
Самозванчество и интервенция. В 1603 г. в белорусском городке Брагине, которым владел князь А.Вишневецкий, объявился «царевич Дмитрий». Слухи о нем, таким образом, обрели реальное воплощение. Однако уже современники прослышали о настоящей биографии служилого человека одного из братьев Романовых, который после опалы своего патрона подался в монахи, а вскоре оказался на территории Речи Посполитой, где тайно принял католический обряд. Это был незаурядный человек, волей судьбы ставший марионеткой в руках московского боярства и магнатских кругов Речи Посполитой. В нем увидели возможность решения своих проблем различные сословия России: боярство, казаки, городские слои, крестьяне и др.
Идея о царевиче-избавителе (хотя и самозванце) должна была придать законное оформление антиправительственным действиям как внутренних, так и внешних сил. Идеальным исполнителем этой роли и стал беглый монах Григорий Отрепьев, по-видимому, искренне уверовавший, конечно, с чьей-то помощью в свое высокое происхождение и предназначение.
Осенью 1604 г. новоиспеченный Лжедмитрий, собрав на территории Речи Посполитой, при благосклонном попустительстве короля Сигизмунда III, немалое воинство, через черниговские и северские земли направился к Москве на царство. Борис Годунов сопротивлялся как мог: в начале 1605 г. его войско разбило значительно возросшие ряды войска самозванца. Однако противостоять охватившей почти весь народ, измученный голодом, притеснениями, все растущим разорением и обнищанием, идее Спасителя в лице «настоящего» царя царь «неприрожденный» уже не мог. Эта идея и сложившаяся в начале XVII в. тяжелейшая политическая ситуация и вознесли в царские палаты Кремля самозванца-царя. Видимо, с учетом всего вышесказанного точнее было бы назвать Лжедмитрия не «самозванцем», как традиционно принято в исторической литературе, а марионеточным царем — орудием политических интриг крупных российских и польско-литовских феодалов.
Лжедмитрий I.
В апреле 1605 г. царь Борис Годунов неожиданно скончался, унеся в могилу тайну своей смерти. Ему наследовал сын Федор. Но уже через два месяца на царстве в России восседал Лжедмитрий, расчистивший себе дорогу в Кремль убийством руками одураченных москвичей царя Федора Борисовича и его матери. Однако с первых дней своего правления Лжедмитрий не стал оправдывать надежд, возлагавшихся на него как российскими интриганами, так и польско-литовской магнатерией. Он повел себя независимо, вызывая недоумение и даже испуг как ближайшего окружения, так и московской публики своей манерой правления, привычками и даже обликом. Надежды короля Речи Посполитой на щедрые земельные и денежные раздачи, которые сулил ему авантюрный Гришка Отрепьев, рухнули, как только он взял власть. Не изменил позиции новоявленного царя и его брак с польской красавицей Мариной Мнишек.
Однако какими бы разумными ни были шаги, предпринимаемые Лжедмитрием по налаживанию системы государственного управления, восстановлению разоренного хозяйства, все же ропот недовольства им нарастал. Московские бояре решили избавиться от зарвавшейся марионетки, которая выполнила свою главную задачу — устранила Бориса Годунова. Заговор возглавил амбициозный, но недалекий и лживый боярин Василий Шуйский. В мае 1606 г. он подтолкнул москвичей к расправе над свитой Марины Мнишек, приехавшей с ней на ее свадьбу из Речи Посполитой. В возникшей в Кремле сумятице люди Шуйского схватили и убили Лжедмитрия.
Восстановление порушенной власти.
Волна событий захлестнула измученную Россию с новой силой не только с воцарением Василия Шуйского, появлением мифического «воеводы» царевича Дмитрия но прежде всего с объявлением второго самозванца — Лжедмитрия. Российское общество раскололось еще больше в связи с появлением новых лидеров, устремленных к вершинам власти. Этот раскол поддерживался умелыми политическими интригами со стороны Речи Посполитой и Швеции, а в дальнейшем — прямым вторжением их войск в пределы России.
Однако ни один из государственно-политических центров не располагал действенными рычагами управления огромной российской территорией. Поэтому и «Тушинский вор», и избранный на соборе царь Василий не имели перспектив. Измученная Россия нашла в себе силы после многих лет истязаний покончить как с интригами и интервенцией иностранных соседей, так и с борьбой «родовитых» вокруг царского трона. В июне 1610 г. Василий Шуйский в результате заговора был лишен трона и пострижен в монахи, а в декабре 1610 г. погиб Лжедмитрий И.
Осенью 1611 г. из Нижнего Новгорода началось движение, положившее начало объединению сословий вокруг идеи борьбы за изгнание интервентов, за восстановление своей — российской — монархии. Во главе народных ополченцев встали князь и земский староста — Дмитрий Пожарский и Козьма Минин. В результате ожесточенной борьбы в октябре 1612 г. польско-литовские полки были выбиты из Москвы. Началась подготовка к работе Земского собора, который бы назвал и узаконил новое имя на царском престоле, удовлетворявшее интересы, амбиции, надежды большинства социальных групп России, простых россиян.
Компромиссной фигурой в конце концов был назван шестнадцатилетний Михаил Романов, который по отцу (тушинскому патриарху Филарету) приходился близким родственником представителям прежней династии. 21февраля1613 г. состоялось торжественное провозглашение нового царя — Михаила Федоровича Романова.
Романовы: от простых бояр — к императорам всероссийским
С 1613 года на московском троне обосновалась новая династия, приведшая страну к зениту славы и вогнавшая её в пучину революции.
«Князи и боляра и все московские вельможи, но не по божии воли, но по самовластию и по своей воли вы избираете самодержавнаго. Но по божии воли и по благословению благовернаго и благочестиваго, и христолюбиваго царя государя и великого князя Феодора Ивановича всея Русии при блаженной его памяти, кому он, государь, благословил посох свой царской и державствовать на Росии князю Феодору Никитичю Романова. И тот ныне в Литве полонен, и от благодобраго корене и отрасль добрая и честь, сын его князь Михайло Федорович», — такие слова вкладывал анонимный автор «Повести о Земском соборе 1613 года» в уста одного из казацких атаманов, после чего собрание сословий всё ещё находившейся в состоянии упадка из-за событий Смуты России избрало на царство отпрыска влиятельного боярского рода Романовых Михаила.
Откуда пошли Романовы: Новгород, Пруссия или старая московская знать?
Первым Романовым, встречающимся в источниках и в достоверности которого нет практически никаких сомнений, считается боярин Андрей Иванович по прозвищу Кобыла. Согласно сообщениям летописей, в 1347 году он был послом московского князя Симеона Гордого и участвовал в сватовстве государя к дочери тверского князя Александра Михайловича Марии. Андрей оставил после себя 5 сыновей, которые стали родоначальниками множества боярских фамилий. Романовы же пошли от младшего, Фёдора Кошки.
До сих пор доподлинно неизвестно, кто был предком Андрея Кобылы. Существует несколько версий, первая из которых была отражена в «Бархатной книге» — родословной знаменитых боярских и дворянских родов Московского государства, составленной в конце 17-го века. О происхождении Романовых можно судить по данным, которые указаны по родственным царской семье фамилиям: Колычевым, Трусовым и Шереметевым. Те прямо указывали на то, что их предки произошли из Пруссии. Здесь стоит отметить, что приписывание своему роду иноземных корней подчёркивало статус и престиж, чем воспользовались ещё в 16-м веке Рюриковичи, указав в качестве родоначальника их династии мифического брата Октавиана Августа Пруса, что, конечно, не имеет никакого отношения к реальным историческим фактам.
Исследователи тем не менее нашли объективное объяснение «прусскому» происхождению Романовых. Дело в том, что «прусской» называлась одна из улиц Великого Новгорода. После присоединения республики к Московскому княжеству во время правления Ивана III многие знатные новгородские бояре силой переселялись в столицу. Но это не объясняет присутствия Андрея Кобылы при дворе Симеона Гордого.
При Петре I появляется новый миф о происхождении Романовых, автором которого, по всей видимости, стал первый русский герольдмейстер Степан Колычев. На сей раз императорская фамилия вела свою родословную от легендарного короля пруссов Видевута, реальное существование которого до сих пор оспаривается историками. Его потомки, согласно версии Колычева, в 13-м веке после завоевания литовских земель крестоносцами приняли крещение по православному образцу и уехали ко двору московского князя Даниила Александровича, сына Александра Невского.
В настоящий момент установить реальные корни Романовых довольно сложно. Одни историки связывают династию с Новгородом, другие выдвигают гипотезы о том, что будущие цари и императоры вышли из древнего московского боярского рода. Так или иначе, ранняя история Романовых неразрывно связана со служением Рюриковичам.
Возвышение при дворе
Младший сын первого известного Романова, Фёдор Кошка, оставил после себя многочисленных детей, давших начало другим знатным боярским родам России. Непосредственным же предком будущих царей стал Иван Фёдорович, приближённый к Василию I и называемый источниками «казначеем» великого князя. Его сын Захарий Иванович служил Василию Тёмному и, судя по всему, принимал опосредованное участие в борьбе за княжеский стол между Рюриковичами во время «Феодальной войны».
Следующий по порядку Романов, Юрий Захарьевич, отметился многочисленными ратными подвигами во время правления Ивана III. Он участвовал в походах на Казань, занимал пост княжеского наместника в Новгороде и нанёс ряд чувствительных поражений литовским войскам на Западе. Достижения на военном поприще возвысили род Захарьиных-Романовых, что привело впоследствии к женитьбе внучки Юрия Захарьевича Анастасии на пока ещё великом князе Иване Васильевиче в 1547 году. Она подарила будущему царю шестерых детей, которые не пережили своего отца, а один из них, Иван Иванович, по некоторым гипотезам, был умерщвлён самим грозным царём.
Захарьины занимали весьма влиятельное положение. Брат Анастасии Никита Романович был одним из ближайших сподвижников Ивана Грозного, участвовал в Ливонской войне. Примечательно, что каток репрессий опричнины обошёл его стороной — боярин умер своей смертью в 1584 году, пережив царя.
Однако с возвышением Бориса Годунова беззаботная жизнь Романовых закончилась. Используя разные предлоги, новый царь принялся методично «зачищать» политическое поле, заключая в тюрьмы, ссылая или насильно заставляя уходить в монахи потомков Никиты Романовича. Сыновей знаменитого воеводы Ивана Грозного осталось немного — лишь Фёдор, принявший в монашестве имя Филарет, с детьми, и Иван Каша.
Романовы вернулись на политическую авансцену уже во времена Смуты — Филарет стал митрополитом при дворе Лжедмитрия I, а с помощью «тушинского вора» Лжедмитрия II достиг статуса патриарха. Фёдор Никитич активно способствовал низложению царя Василия Шуйского и участвовал в посольстве к принцу Владиславу Вазе с предложением занять русский престол, однако переговоры не увенчались успехом, и Филарет долгие годы провёл в плену в Варшаве.
Из царей — в императоры
В 1613 году член рода Романовых Михаил Фёдорович был избран на российский престол. Началась более чем трёхсотлетняя глава в истории страны, связанная с новой правящей династией. Избрание Михаила, несмотря на большое количество других кандидатов, не было из ряда вон выходящим событием — выборщики надеялись, что молодым царём (Михаилу на тот момент было всего 17 лет) можно будет легко манипулировать, однако этого не случилось.
[Сборник: Михаил Федорович]
Инокиня Марфа, мать новоизбранного государя, фактически держала бразды правления страной в своих руках, пока из польского плена не вернулся Филарет. Кроткий царь не дожил и до 50 лет, скончавшись в 1645 году. Тем не менее именно Романовы (если не Михаил, то Филарет) смогли вывести страну из кризиса.
Михаилу наследовал его сын Алексей, при котором Россия уже прочно встала на ноги и была способна вновь вести серьёзные войны, одной из которых стал конфликт с Польшей за Левобережную Украину. Однако именно при первых Романовых на повестке дня появилась острая проблема женитьбы отпрысков царской фамилии. Согласно религиозным и светским традициям того времени, православные могли жениться или выходить замуж лишь за православных.
[Сборник: Алексей Михайлович]
Если во времена Рюриковичей успешные браки со знатными уроженцами православных стран не были из ряда вон выходящими событиями, то в 17-м веке сильных и влиятельных государств, исповедовавших восточную модель христианства, фактически не осталось. И если мужчины имели право выбрать себе в жёны представительниц знатных боярских фамилий, то женщины не могли пойти на такой шаг — выходить замуж за человека ниже по статусу считалось позором. Поэтому представительницы прекрасной половины династии Романовых чаще всего оставались незамужними и либо уходили в монастырь, либо до преклонных лет находились при дворе.
Свадьба Алексея Михайловича и Натальи Нарышкиной. Источник: wikipedia.org
Ситуацию изменит сын Алексея Михайловича Пётр. Он взошёл на престол после смерти старшего брата Фёдора в 1682 году вместе с другим братом, болезненным Иваном. В результате придворных интриг спустя 7 лет он смог забрать бразды правления страной в свои руки, а в 1696 году уже официально, после смерти Ивана, остался единоличным правителем России.
Именно Пётр до неузнаваемости изменил династию, порвав с «изоляцией» Романовых в отношении браков. Жертвой этого стремления стать настоящим «европейским» царским домом стала Евдокия Лопухина, которую будущий император не любил и при удобной возможности отправил в заточение. Не считая интригу с Анной Монс, второй женой Петра стала солдатская вдова Марта Скавронская.
Свадьба Петра и Марты Скавронской. 1712 год. Источник: wikipedia.org
Несмотря на то, что сам Пётр, как мы видим, особо не стремился найти себе жену по чину, его дети стали орудием европейской династической политики, которая уже спустя несколько десятилетий даст неожиданные плоды. Алексей Петрович женился на дочери брауншвейгского герцога Шарлотте Кристине, а Анна Петровна отправилась в Гольштинию, выйдя замуж за герцога Карла Фридриха.
Пётр I умер, не назначив наследника. Указ о престолонаследии 1722 года прервал давнюю традицию перехода престола потомку по мужской линии, что создавало предпосылки к нескончаемым дворцовым интригам. Это привело к тому, что на протяжении всего 18-го века Петербург сотрясали бесконечные дворцовые перевороты.
Гольштейн-Готторп-Романовы — европейская императорская династия
Династическая политика Петра включила род Романовых в хитросплетения европейских семейных связей. Теперь династия была разделена на несколько домов, среди которых выделялись Мекленбург-Брауншвейг-Романовы и Гольштейн-Готторп-Романовы. Первая ветвь на российском престоле была представлена Иваном Антоновичем и его матерью Анной Леопольдовной, которые вели свою родословную от соправителя Петра Ивана Алексеевича. Однако на троне закрепились представители именно второй ветви после воцарения Петра III, сына Анны Петровны.
Этому не помешал и последний классический дворцовый переворот 1762 года, в результате которого к власти пришла жена Петра III Екатерина II, которая также опосредованно принадлежала к Готторпской династии — супруги имели общего родственника, прадеда Кристиана Альберта, герцога гольштейн-готторпского. Чехарда в вопросе о престолонаследии была прекращена во время правления сына Екатерины Павла, который в 1797 году восстановил давние традиции перехода трона от отца к сыну или же следующему в очереди потомку по мужской линии.
На протяжении всего 19-го века династические связи Романовых с немецкими княжествами лишь усиливались. В конце концов, это дало повод для не беспочвенных разговоров о том, что в русской императорской династии непосредственно русского оставалось очень мало. Жена Павла I происходила из Вюртемберга, Александра I — Бадена, Николая I — Пруссии, Александра II — Гессена. Лишь Александр III прервал эту традицию, женившись на дочери датского короля Кристиана IX. Тем не менее сложившаяся ситуация не была из ряда вон выходящей в то время: многие европейские правящие дома представляли собой этнический «винегрет» из представителей разных стран.
Так, последний русский царь Николай II, приходился двоюродным братом королю Великобритании Георгу V, а германский император Вильгельм II был троюродным дядей русского царя. Родственные связи, однако, не помешали им оказаться по разные стороны баррикад в разразившейся в 1914 году Первой мировой войне, последние годы которой подвели черту под историей Романовых-императоров.
[Сборник: Николай II]
Романовы после революции
[Сборник: Расстрел царской семьи]
История Романовых продолжилась частично в эмиграции, частично в советской России. На родине остались в основном внебрачные отпрыски царей и великих князей, которым за своё происхождение если и приходилось переживать, то не настолько сильно, как непосредственным потомкам членов императорского дома. Оставшиеся в живых во главе с матерью Николая Марией Фёдоровной уехали в Европу и начали новую жизнь либо при дворе своих родственников (в особенности это касалось Греции), либо в качестве частных лиц.
Многие надеялись, что советская власть в России — явление временное, что она скоро падёт под внешними ударами и из-за внутренних проблем. Этого не произошло. Планы по реставрации монархии остались на бумаге или в умах радикально настроенных членов династии. Многим было не до этих фантастических разговоров — зачастую оставшиеся в живых Романовы находились в состоянии крайней нужды. Они подрабатывали рукоделием, аккомпанировали в кафе или устраивались в таксопарки.
Постепенно выходцы из императорской фамилии ассимилировались в странах проживания — иногда их может выдать лишь звучная фамилия. В 1979 году у некоторых Романовых возникла идея создать организацию, призванную укрепить начавшие стираться связи между разъехавшимися по всему свету членами династии. Так появилось «Объединение членов рода Романовых», занимающееся преимущественно благотворительной деятельностью. Ему противостоит Мария Владимировна Романова, которая называет именно себя главой Российского императорского дома, а некоторые наиболее ретивые сторонники даже не стесняются называть её Марией I.
Тем не менее никто из ныне живущих потомков царей не имеет претензий к современной российской власти, а разговоры о главенстве не воспринимаются всерьёз в обществе. Романовы стали частью истории раз и навсегда, перешли в область символов взлётов и падений Отечества.