бедные квартиры нью йорка
Нью-Йорк для нищебродов
Говорят, что Нью-Йорк это не совсем Америка. Он и правда отличается от других городов. Например, типичные американцы предпочитают жить в частных домах. Лужкайка, флаг, белая изгородь — важная составляющая сакральной мечты. Поэтому ньюйоркеров, в большинстве своём обитающих в многоэтажках, не понимают.
Многоэтажки бывают разные. И праджекты стоят особняком. Эти высокие краснокирпичные дома можно встретить повсюду в Америке. Они были построены для беднейших слоёв населения страны: тех, которые сидят на пособии или имеют низкооплачиваемую работу.
Это районы для бедных. Со всеми вытекающими. Говорят, что там даже днём опасно появляться. И как раз по одному из таких районов сегодня погуляем.
Подобных этому районов в Нью-Йорке очень много. На Манхэттене, в Квинсе и Бруклине, можно ткнуть в карту и ехать в любой. Мы гуляем по легендарному Гарлему. Западной его части, которая “более-менее” приличная. Здесь на белого человека с фотокамерой просто посмотрят косо, но не ограбят. Облегчение. Но фотографий людей, к сожалению, не будет, хоть они и колоритны. Кстати, по ту сторону надземной линии метро совсем другой район, уровень жизни в котором может отличаться на несколько порядков. Даже два соседних дома могут кардинально различаться, в том числе по цене недвижимости.
Первое социальное жильё было построено в тридцатых годах прошлого века, как раз после Великой депрессии. И как раз в Нью-Йорке. Многоэтажные дома с небольшими квартирками поначалу предназначались для рабочего класса. Как правило, белых. Чёрные и латиносы стали селиться в праджектах позже. В капиталистическом обществе отношение к соцжилью было предвзятым с самого начала, но со временем трансформировалось в страх и ненависть. Недвижимость для рабочих стала недвижимостью для безработных. Причём вечных безработных. Квартира здесь может стоить пару сотен долларов, причём велфера (пособия) на семью хватит с лихвой. В таких домах рождаются, вырастают и умирают люди, которые никогда в жизни не работали. Не шучу. Это не совсем классическое гетто, но ничуть не лучше.
По нашим, российским меркам, эти райончики очень даже неплохо смотрятся, правда? Обычные многоэтажки, но красный кирпич смотрится даже симпатичнее серых советских “панелек”. А если ещё представить, что эти двадцатиэтажные здания были построены в пятидесятые годы, когда у нас только пятиэтажные “хрущёвки” осваивали.
Во дворах даже есть организованные парковки. Напоминаю, что это социальное жильё для бедняков. Квартиру они позволить себе не могут, а машину — запросто.
И машины эти иногда совсем недешёвые. Ещё на этой фотографии видна странная система “дворовых шлагбаумов”, видел такие в нескольких домах. Полицейский прицеп слева тоже не просто так стоит. Их используют для подсветки плохих районов ночью. Как понимаю, они управляются дистанционно: при необходимости включают мощные прожекторы.
Детская площадка. Брутально.
Баскетбольная площадка во дворе. Вроде всё прилично.
В воскресенье днём здесь было очень мало людей. Не было ни обычных людей, ни тусующихся афрогопников, коими обычно такие кварталы и населены. Такое ощущение, что все сидят по домам и не высовываются.
Огороды в США — тоже признак гетто, к сожалению. Как правило, именно в плохих районах люди выращивают себе еду, а не покупают её в супермаркетах.
Очень очень грязно. Но обратили внимание, сколько здесь деревьев? Летом, наверное, уютнее.
Срач, решётки на окнах. Нетипично для этой страны.
Вроде одни и те же дома по соседству, целый район праджектов. Но между двумя домами на фотографии — огромная пропасть. Вроде и стоят они рядом, и выглядят одинаково… Смотрите на окна. В данном случае это позволит безошибочно определить, где совсем плохо и люди не работают вообще, в другом могут жить просто не очень обеспеченные, но честные люди. В одном очень маленькие оконца, словно туалетные, в другом — вполне обычные. Снаружи дома одинаковые, а внутри планировка будет разной. Кстати, все такие серии домов построены где-то в пятидесятых, то есть им уже больше полувека.
У домов с маленькими окнами есть ещё одна отличительная особенность. Белые буквы под каждым окном первого этажа нужны для обозначения квартир. Сделано это с единственной целью — облегчить работу полицейским, если что-то произойдёт. Произойти может что угодно, от безобидного бросания мусора из окна до бросания из окна трупов. А так увидел прохожий, позвонил в полицию, сразу номер квартиры сообщил. Нам бы такие буквы сделать.
Кондиционерный бардак. Этот дом получше, потому и кондиционеры почти в каждом окне. Здесь это не роскошь, позволить может почти каждый. И установка намного проще, и фасад не уродуется. Ящик устанавливается прямо в окно.
Подъезд одного из домов. Адрес написан крупными буквами на входе. Номер дома и улица. Удобно. И заборчики вокруг. Как жёрдочки, на которых так удобно сидеть бездельникам. Хорошо хоть в жёлтый и зелёным не красят.
Вход в подъезд. Глухая дверь с маленьким зарешёченным оконцем. Для нас ничего особенного, конечно. А вот надписи, запрещающие всё на свете и предупреждения о том, что если посторонний зайдёт внутрь, он будет немедленно арестован.
Квартиры в праджектах принадлежат городу. Их невозможно купить и невозможно свободно арендовать. Они распределяются среди неимущих, которые стоят в очереди. Иногда она длится до двух лет. Для таких семей переехать даже в такой дом — счастье. Их можно понять. Но, попав в соответствующую среду, они часто начинают чудить, совершать преступления и морально разлагаться. Правила строгие и жёсткие. Если один из жильцов праджекта попадает в тюрьму, всю его семью могут выбросить на улицу. Кстати, мера действенная: с тех пор, как её ввели, количество преступлений, совершаемых местными аборигенами, сократилось.
В районе проживет много афроамериканцев, и кто-то решил поиграть на их чувства, развесив плакаты “Фергюсон везде”. Плакаты призывают прийти на митинг, а домен сайта “ревком” весьма говорящий. Кто-то раскачивает лодку.
В Америке вообще очень высокий уровень информирования населения с помощью всяческих табличек и надписей. В подобных районах тем более. Машины не ставить — написал кто-то маркером возле мусорных контейнеров в моём дворе. Здесь две большие заводские таблички. Совершенно запрещено бросать мусор вне контейнеров. Справа такая же аккуратная табличка предупреждает о запрете парковки в этом месте. Чуть ниже буквально разжёвывают, что если вы всё-таки припаркуетесь, ваш автомобиль будет эвакуирован за ваш же счёт.
В других местах района тоже много всевозможных напоминаний о правилах поведения в обществе.
— Убери за собакой!
— Не ходи по газонам!
— Не устраивайте барбекю и пикники
— Не играйте в мячик на лужайке.
Такое количество запретов наверняка обосновано печальным опытом, когда барбекю превращались в перестрелку с недовольными соседями, а игра в мяч оставляла без окон половину дома.
Во дворе белка. Американцы их очень не любят и даже боятся. Но давайте теперь посмотрим, как могли бы жить в таких домах. По понятным причинам, внутрь я попасть не смог, а ни у кого из моих знакомых нет живущих в праджектах. Поэтому ниже будут картинки абсолютно приличного и довольно типичного для США многоквартирного дома. Здесь я позволю себе небольшую провокацию, эксперимент. Так как мало кто вчитывается в текст внимательно, этот абзац такие люди наверняка тоже пропустят. Начиная со следующего, я буду писать, будто те фотографии тоже сделаны в праджекте. Посмотрим, какое количество людей попадётся на удочку.
“Гостиничная” система длинных коридоров очень популярна во всех многоэтажках Америки. Праджекты не исключение. Бесконечные двери напротив.
Поскольку квартиры здесь купить нельзя, а только арендовать, домом управляет специальная компания. Всё жильё типовое, нейтральные белые стены. Простая мебель и сантехника. Бедненько.
Сразу видно, что жильёсоциальное. Дизайна никакого и нет, дизайн отсутствует как таковой.
Общественные места при доме давно вошли в норму в этой стране. Но в нормальных жилых комплексах есть бары, кинотеатры и спа-салоны, а здесь всего лишь маленький спортзал. Ещё и решётки на окнах.
Но вообще посмотрите, как живут! Почти как люди. Бассейн маленький, но есть ведь!
Конечно, у праджектов очень много минусов. Это социальное жильё для самых бедных. И наличие подобных зданий по соседству снижает цену на обычные квартиры. Но это ведь всё равно лучше хрущёвки в Кузьминках?
Жить в центре Нью-Йорка почти даром. Что такое рент-контроль, удивительный реликт 70-летней давности
Недвижимость на Манхэттене, острове, образующем сердце самого крупного мегаполиса США, — возможно, самая дорогая в мире. И речь не только (и не столько) про премиум-сегмент. Аренда даже рядового жилья весьма скромной площади и максимально «типовых потребительских качеств», скорее всего, обойдется в тысячи долларов в месяц. Только потому, что где-то неподалеку будет Центральный парк, Пятая авеню или модный джентрифицированный квартал. Однако до сих пор в Нью-Йорке сохранились квартиры, за которые арендаторы платят даже не сотни — десятки долларов, сумму, нереальную даже для Минска. Это звучит как городская легенда, о которой все слышали, но которую никто не видел своими глазами. Тем не менее такое жилье действительно существует, и оно вовсе не маргинальное. Это полноценные квартиры в отличных районах, реликты прежних времен, которые сейчас превратились в головную боль для своих владельцев и настоящую удачу для тех редких счастливчиков, которым повезло, по сути, выиграть в лотерею.
Бабушкино наследство
Конечно, всегда можно сделать скидку на то, что это кино (точнее, телевидение), дать его авторам право на художественный вымысел и призвать не придираться к мелочам. Однако на самом деле конкретно этот сюжетный момент с квартирой имеет правдоподобное объяснение. Более того, в одном из эпизодов его дает сама хозяйка.
«Вообще-то это квартира моей бабушки. Она оставила мне ее, когда переехала во Флориду. Сама бы я не смогла такую себе позволить. Так что, если кто-нибудь спросит, я 87-летняя женщина, которая боится видеомагнитофона», — рассказала Моника при первом знакомстве с Джоуи во флешбэке, показанном в третьем сезоне ситкома. Из контекста понятно, что речь идет не просто о том, что уехавшая в солнечную Флориду бабуля пустила внучку в принадлежащую ей квартиру. Моника не хочет, чтобы кто-нибудь (прежде всего домовладелец) узнал о том, что она живет в бабушкиных апартаментах. Более того, управляющий зданием неоднократно угрожает выселить героиню за то, что она посмела сдать вторую спальню в нелегальную субаренду Рейчел. В общем, ситуация выглядит запутанной для нас, но очень понятной для жителей Нью-Йорка. Настолько, что ее не приходится как-то дополнительно объяснять.
Судя по всему, сначала бабушка Моники, а потом и она сама оказалась в числе тех редких обитателей Манхэттена, которым повезло снимать квартиру с контролируемой арендой. То есть речь о жилье, арендная плата за которое фактически была давным-давно заморожена, а ее индексация никак не поспевала за инфляцией. Это отлично объясняло и то, как повариха смогла позволить себе такие апартаменты, и то, что она боялась их потерять, и то, почему в субаренду их сдавать было незаконно. К счастью для Моники, домовладелец об этом не узнал, иначе он имел бы полное право расторгнуть договор. К счастью для домовладельца, если верить последней серии ситкома, в конце концов Моника из квартиры все-таки съехала, что наверняка дало возможность существенно увеличить аренду. Одним объектом на почти мифическом в своей эксклюзивности рынке, рожденном Второй мировой, в Нью-Йорке стало меньше.
Государство для народа
Над стабилизацией рынка съемного жилья в США впервые задумались во время мировой войны. Той, которую современники называли Великой, а все мы сейчас — Первой. Экономику страны поставили под оборонительные нужды, а массовое строительство на годы фактически было заморожено. В конце концов это привело к несоответствию спроса и предложения на рынке жилья. В любой приличной капиталистической стране следующее очевидное следствие данной ситуации — рост цен. Соединенные Штаты исключением не были. Съемные квартиры и дома настолько подорожали, что нередки стали забастовки арендаторов, когда жители целых районов (особенно рабочих) массово отказывались вносить свои регулярные платежи.
В Нью-Йорке первом в стране были приняты специальные нормативные акты, регулирующие аппетиты домовладельцев и предотвращающие немотивированное выселение людей на улицы. Подобная политика впоследствии распространилась и в других американских штатах.
Строительный бум 1920-х в принципе удовлетворил спрос на жилье, что позволило прекратить действие этих законов. Последовавшая Великая депрессия и вовсе «освободила» достаточное количество квартир и домов, что стабилизировало арендную плату на целое десятилетие. Проблема вновь возникла с началом следующей, уже Второй, мировой.
Экономика опять была поставлена на военные рельсы. Чтобы работающий на благо победы народ не отвлекался на посторонние сущности типа инфляции, в 1942 году в США принимают т. н. «Чрезвычайный закон о контроле над ценами». В соответствии с ним уже муниципальные власти Нью-Йорка постановили, что любая арендная плата в городе замораживается на том уровне, на котором она была 1 марта 1943 года. В этом смысле крупнейший американский мегаполис был первенцем, и данная программа, пусть и в многократно измененном виде, продолжает действовать до сих пор.
В 1947 году пятилетнее действие закона «о контроле над ценами» истекло. Страна стремительно восстанавливалась после военных ограничений, экономика процветала, и, казалось бы, можно было спокойно дать свободному рынку делать свое дело. Однако вместо этого в США принимают новый федеральный закон о жилье и аренде, в соответствии с которым «контроль аренды» (т. н. rent control) продолжил распространяться на все квартиры и дома, построенные до 1 февраля 1947 года. Хозяева новостроек, всех жилых зданий, сооруженных после этой даты, могли назначать арендную плату в соответствии с рыночными принципами или какую им заблагорассудится. В то же время аренда в домах, возведенных до 1 февраля 1947 года, продолжала регулироваться государством. Она уже не была заморожена, но возможность для маневра у домовладельцев была жестко ограничена. Если арендатор исправно выполнял условия своего договора, он мог быть уверен, что ежемесячные платежи или не вырастут вовсе, или будут лишь минимально индексированы.
Таким образом, Соединенные Штаты пытались обеспечить доступным жильем в том числе миллионы молодых людей, которые только что демобилизовались из армии, участвовавшей в разгроме нацизма в Европе и Азии.
Уникальные квартиры
Контроль аренды на федеральном уровне был отменен в 1950 году, но в Нью-Йорке эта норма продолжила действовать и впредь. Периодически в закон вносились поправки, исключавшие из зоны его действия тот или иной сегмент рынка. Например, быстро была дерегулирована аренда дорогих квартир, однако стоимость большинства съемного жилья в городе контролировалась вплоть до 1970-х годов. В 1974-м был принят новый закон о защите квартиросъемщиков. Он с поправками продолжает действовать и в настоящий момент.
Надо понимать, что даже в масштабах Нью-Йорка подобные объекты весьма редки. Их обитатели или весьма пожилые люди (что и подразумевает непрерывная жизнь в одних апартаментах уже полвека), или их ближайшие родственники. Это, скорее всего, как раз упоминавшийся выше случай Моники из «Друзей». Согласно закону, если ближайший родственник последние два года проживал с держателем договора на квартиру, то право ее контролированной аренды (то есть за те же самые условные «копейки») может перейти по наследству. Субаренда при этом категорически запрещалась и считалась достаточным поводом для расторжения договора.
Однако число квартир, удовлетворяющих условиям контроля аренды, и их арендаторов весьма невелико (сейчас около 22 тыс.) и постоянно сокращается. Если съемщик жилья умирает или съезжает (как это сделала Моника), а у него не находится родственников, которые жили бы с ним последние два года, домовладелец, скорее всего, идет в ближайший бар и устраивает там вечеринку. В этом случае из категории «контролируемой аренды» квартира попадает в категорию «стабилизированной аренды». Там же в соответствии с законом 1974 года находится и все многоквартирное (свыше шести квартир в доме) жилье, построенное до принятия данного закона.
Квартир со «стабилизированной арендой» сейчас в Нью-Йорке осталось около миллиона, и все они также являются смутным объектом желания большинства его обитателей. Их стоимость уже не такая сладкая, как у квартир с «контролируемой арендой», но в сравнении с соседями, особенно в хороших районах, тоже крайне привлекательна и совсем не соответствует рыночной (для каждой квартиры такого рода размер аренды устанавливается отдельно). Возможности домовладельца поднять плату ограничены, и поэтому за подобными предложениями в Нью-Йорке также идет отчаянная охота.
И то, и другое при этом — два лица капитализма. Его звериный оскал с рыночными ценами на чудовищно дорогую недвижимость и одновременно верховенство закона, когда принятые полвека назад нормы, защищающие права «маленького человека», продолжают действовать по сей день вопреки циничным требованиям рынка.
pora_valit
pora_valitПора валить? Все об эмиграции.
Как-то я обещал затронуть тему социального жилья в Нью Йорке. Сразу оговорюсь, что не знаю, как обстоят дела в других штатах/городах, но предполагаю, что плюс/минус так же, все-таки это федеральная программа.
Но прежде, чем начать, предлагаю вашему вниманию фото:
Думаете, это очередное здание в Манхеттене с квартирами для толстосумов? А вот и фигушки! 🙂
Вход на пляж, вдалеке еще один жилой комплекс для стариков
Почтовые ящики расположены в холле, у лифтов
Налево от лифта
Мусоропровод
Входная дверь. Почему-то в этом доме нет дверных звонков, а есть вот такие «стукалки» 🙂
Зал, вид от входной двери
Зал, вид от окна
Спальня
Ну, тут все понятно и ничего необычного.
Еще одна особенность в ванной:
Эта ручка позволяет старикам падать в ванной гораздо меньше.
Около унитаза тоже есть такой поручень.
Не все старики немощны и передвигаются только с посторонней помощью. Многие еще достаточно «живчики» и ездят на машинах. Для таких прямо под окнами расположена парковка:
Это только часть парковки, за углом есть еще паркинг лот, раза в 2 больше, чем этот. Мой дедушка практически до самого конца ездил за рулем, пока не слег из-за инфаркта.
Отдельно нужно отметить шикарный вид, открывающийся из окна:
Рядом стоят такие же дома социального жилья:
Самое интересное, что американцев в этих домах мало. Честно говоря, я не знаю объяснения этого факта, но подозреваю 🙂 Дело в том, что большинство русских пенсионеров работали в Америке либо мало лет, либо вообще не работали, а по приезду получили пособие. Американцы же, проработав всю жизнь, заработали пенсию, на которую могут позволить себе оставаться жить в тех квартирах, которые они снимали раньше, а у многих и свои дома/квартиры есть. А может, американские пенсионеры не хотят менять свой устоявшийся уклад? Потому что как ни крути, а дом, который я описал выше, находится достаточно на отшибе.
Недавно в фото-посте о вечернем Бруклине, я выкладывал вот эту фотографию:
Я обозвал ее как «две высотки». А вот так они выглядят при дневном свете:
Властями был принят рад мер по исправлению ситуации (о них чуть ниже), которая, в принципе, дала некие результаты, но все равно я бы вам не советовал в темное время суток гулять рядом с такими домами. До сих пор праджекты имеют дурную репутацию (за дело), особенно в этом отличаются дома в таких городах, как Нью Йорк, Чикаго, Новый Орлеан, Филадельфия и Вашингтон.
Теперь немного о том, как туда попадают жильцы и как «вылетают» 🙂 Чтобы получить квартиру в таком доме, нужно подать заявление с определенным перечнем документов, включая справку о доходах. Есть определенная финансовая планка, и если человек зарабатывает меньше, то он имеет право претендовать на субсидированное жилье. Кстати, получение пособия по безработице также является статьей дохода. В случае подтверждения специальной комиссией анкеты, человек становится в очередь на квартиру. По слухам, ожидание в очереди занимает до 2 лет, но получить квартиру в хорошем доме (имеется ввиду теплый, со светом, газом и водой 🙂 ) стоит того.
Вот так вот правительство хотело как лучше, а получилось как всегда. Жалко испорченные районы, потому что праджекты есть и на Манхеттене и в Бруклине и даже около очень тихих районов типа Sea Gate.
А с моим приятелем приключилась неприятная история, когда он вечером ехал на велосипеде из Sea Gate к себе домой на Брайтон-бич (там по прямой), а дорога проходит мимо праджектов. В общем, минус велосипед и пешком домой. Благо, история закончилась именно так, а не хуже. Ну, если он захочет, то сам подробно расскажет об этой истории.
Сам комплекс занимает 2 сити блока (2 квартала), имеет свои парковки и игровые площадки.
Внутри комплекса дома располагаются по типу российский спальных районов 🙂
А вот и наши знакомые высотки, которые я в начале поста показывал. Сеткой огорожены, как я понимаю, переходы и входы в квартиры получаются на улице.
Вход в одно из изданий:
Обратите внимание на белые буквы под каждым окном первого этажа:
Меня заинтересовало, что же это означает. Когда мы прогуливались по периметру этого комплекса, встретили чернокожую девушку. У нее я спросил, что означают эти буквы, но она не смогла ответить, так как и сама не знала, несмотря на то, что живет в этих домах. В итоге, еще после 2-3 попыток мне смогли ответить, что это обозначения квартир. Мое предположение, что это сделано с целью надзора над жильцами и выявления правонарушений. То есть, если выкинуть из какого-либо окна, например, труп, то гораздо проще вычислить номер квартиры 🙂
Тут же есть и детская игровая площадка:
Внутри микрорайона чисто, светло и мухи не кусают 🙂
Хм. вот такие тут малоимущие живут.
VW Jetta новая у диллера тыщ 20-25 наверное стоит + диски. Хорошо в Америке быть малоимущим 🙂
Местные жители спешат домой:
Своя котельная. Тепло будет всегда 🙂
А теперь несколько фотографий, иллюстрирующих отношение соседей к этим домам.
Это машина доставки компании UPS, обычно водитель, подъезжая по адресу, берет посылку и топает доставлять, оставляя двери машины открытыми. Они у них закрываются как двери в вагонах купейных поездов. Запирают только дверь в кузов, где хранятся посылки. Тут же мы видим наглухо задраеные двери, причем водитель внутри 🙂
То же самое с FedEx траком:
Обратите внимание на окна и двери близлежащих домов: все в решетках.
Для сравнения часть улицы около моего дома:
Вот как-то так живет бедная часть населения Нью Йорка. А вот еще несколько фоток, сделанных по пути в Консульство РФ. Снимал из машины, на ходу, с Бруклинского моста, так что качество соответствующее 🙂
Праджектов с восточной стороны Манхеттена очень много. Именно в этом комплексе, что на фотках выше, и была найдена моя машина, когда ее угнали.