В мужском отделении работала неприметная женщина, аккуратная и добросовестная. Работу свою выполняла, не придерёшся, вот, только не смелая. Ни как не могла отпроваживать незваных гостей в виде гардеробщицы, уборщицы с женского отделения, их подружек и прочих «проверяющих». Не хотела и не могла ни с кем ругаться.
Была у неё дочка – девчонка лет одиннадцати-двенадцати. Она часто захаживала к маме, особенно по будним дням. У них был один ключ на двоих. Жили они скромно. На новый замок средств не хватало. Так и менялись ключом. Баня работала с десяти часов и мама уходила позже дочки, отправившейся в школу. А Рита, идя со школы, заходила к ней и забирала ключ. Она была как неприметная мышка. Зайдёт не заметно, возьмёт ключ и на выход. Иногда задерживалась попить чайку и перекусить чего ни будь. Никаких нареканий, её поведение не вызывало. Завсегдатаи даже привыкли и спрашивали, у Ирины Александровны, так звали маму Риты, что с дочкой случилось, не захаживает.
Позже, когда Рита подросла, она стала помогать маме в уборке раздевалки. А работы было много. Особенно в осенне-весенний период, когда дожди и распутица. Естественно, за обувью, тянулась грязь и отделение приходилось часто мыть. Рита носила маме Ире воду и выливала грязную. Да и сама, бывало, швабру тягала. На выходных помогала маме мыть окна и шкафы. А потом сама ими занималась. Конечно приходилось постоянно ходить и работать рядом с мужчинами, но у последних, это обстоятельство, не вызывало ни протеста, ни нареканий.
В бане всегда было тепло, даже жарковато. Поэтому ни Рита, ни её мама, брюк и колгот не носили. На Рите был короткий приталенный халатик и, она, в нём, смело приседала, наклонялась и даже поднималась на подоконник, когда мыла окна или шкафы. На ней были строгие, без глубоких вырезов, серые, а чаще чёрные, трусики. Надо сказать, что, при таком ритме работы, какой соблюдала Рита, они мелькали постоянно, но ни кто не видел в этом, ничего соблазнительного и не порядочного, до того всё было буднично и естественно. Но, наверное, кто-то на это обратил внимание и, возможно, сделал замечание либо ей, либо маме и Рита, начала носить шорты. Было видно, что ей не совсем удобно в них. Жарковато. Она часто вытирала лоб и махала ладошкой вместо веера. Мужики заметили изменения и предложили плюнуть на пустые замечания и ходить, как ей нравится. Это приободрило Риту и она расширила свой, рабочий, гардероб. Появился короткий, лёгкий, светлый халатик и белые трусики, которые симпатично так, просвечивались сквозь токую материю. Впрочем, отношение к ней не изменилось. Ни кто, не видел в ней, больше, чем девчонку, помогающую маме, в поддержке чистоты и порядка, в помещении.
Проявилась и другая способность Риты. Как-то она мыла шкафы, а рядом вытирался, полотенцем, мужчина и то ли, ногу не правильно повернул, то ли ещё что, но мышцы, выше колена свело и он зашипел от боли. Рита бросила тряпку и начала, уверенно, массировать отвердевшие мышцы, стараясь не задевать член, хотя это и не всегда получалось. Она умело работала руками, разминая, так же, ягодицы и поясницу. Посетители, с интересом наблюдали за процедурой, признавая ловкость и умение девчонки. Вскоре судорга отступила и мужик рассыпался в благодарностях. На вопрос, где она так научилась, так ловко делать массаж, Рита ответила, что у бабушки, часто, подобное случалось и она помогала, ей, снять боль. Авторитет Риты, ещё более укрепился, а в следующее посещение «больным» бани, Риту порадовал замечательный тортик, от него.
Бывали и смешные случаи с участием Риты. Как-то она сильно спешила куда-то, а дело было осенью и помещение приходилось часто убирать. Рита быстро водила шваброй, умело варьируя между лавками и без конца извиняясь. Но тут, из моечной, вышел вальяжный гражданин и пошёл к, своему, шкафчику. А Рита как раз, убирала там. Он отвлёкся и получил, концом швабры точно между ног. Мужик, как пылесос, втянул, в себя. воздух и с ещё большим шумом выпустил его:
Все вокруг грохнули от смеха, а мужику, даже легче стало. Он, тоже улыбнулся:
– Да если бы и приложила, то и не отказался бы.
Конфликт был улажен, так и не успев разгореться. Зато потом, когда Рита, даже спокойно и не спеша, мыла пол, к ней, сзади, ни кто не подходил. Осторожничали.
А ещё, Рита, показала себя остроумной и весёлой девушкой. Как-то убирала она, между лавками и один парняга, решил сострить, приподняв пальцем, её, халатик. Рита оглянулась и строго посмотрела на него. Но шутник повторил свою выходку, когда она возвращались. Рита остановилась, поставила швабру и строго посмотрела на хулигана. Все думали, что она отвесит хорошего тумака, нахалу, но Рита поддёрнула халатик и заправила его в трусики:
– Смотри, пока глаза не по-вылазят.
Мужики начали стыдить, поддёргивать шутника и успокаивать Риту, но она одёрнула халат, только после того, как окончила уборку вокруг обидчика.
Парняга долго извинялся и Ирина Александровна, попросила Риту простить его. А на следующее, своё, посещение бани, нарушитель спокойствия, принёс пирожное, в красивой упаковке, на что Рита сказала, что бы сладким, её, не угощали – фигуру бережёт. Она и тут показала, своё, благородство. Обидчик, ставший на путь исправления, отведал содержимого коробки, с вкусным чайком, который поднесла, ему, Рита.
А вот ещё случай поднявший авторитет Риты, на необъятную высоту.
Рита тогда уже училась в техникуме, но продолжала помогать маме. Тем более на улице была весенняя распутица и полы приходилось мыть постоянно. Дело было на выходных и к вечеру, посетителей заметно поубавилось. Никто не хотел мочить ноги, а утренний морозец сошёл на нет и всё поплыло. В самый разгар уборки заглянула женщина из гардероба и позвала маму Риты, к телефону. Через пару минут она пришла и сообщила, что позвонили соседи и сказали – приходили из техникума, от тренера по волейболу, спросили, где найти Риту и что кто-то там, выбыл из состава команды и надо срочно ехать на соревнования, в другой город. Ирина Александровна показала Рите бумагу с номером телефона, который оставили соседям:
– Я сама – и Рита, взяв записку, побежала в гардероб, где висел телефон.
Пришла озабоченная, но решительная. Оказывается, одна участница, волейбольной команды, получила травму, но скрыла от всех, надеясь на обезболивающие. Но при более тщательном обследовании, всё обнаружилось и девушку пришлось даже госпитализировать. Тут тренер и вспомнил за Риту, которая сразу попала в резерв команды за отличную игру. Это все заметили, с первых занятий физкультуры. Короче:
– Выручай Рита – кричал в трубку тренер – Из резерва ты самая лучшая. И учти. Некоторые полтора-два года ждут основного состава, а ты сразу, с первого курса залетаешь.
А потом, немного сбросив пар, добавил:
– Да ты намного лучше некоторых из основы. Только на тебя и надежда.
Конечно, отказа не последовало.
Рита всё объяснила маме:
– Через два часа надо быть или возле техникума, где будет автобус или бегом сразу к поезду, на вокзал. Вокзал ближе. Если не буду успевать к автобусу, побегу сразу туда. Тренеру от соседей позвоню. Турнир на пять дней, без дороги. Всё оплачено и жильё и питание.
Рита была вся мокрая от пота, со смешно так, сбитыми волосами на голове.
– Так. Быстро в моечную. Некогда в женскую или отдельный номер, который кстати ещё и закрыт. Тебе ещё домой забежать, сумку собрать надо. Раздевайся, а я с мужчинами поговорю.
Она прошлась по раздевалке и моечной и объяснив кратко ситуацию, попросила разрешить дочке быстро ополоснуться, а то на поезд опоздает. Естественно отказа не было.
Рита, завернувшись в полотенце, пошла к свободной кабинке и извинившись принялась тщательно вымываться. Ясное дело, что даже те мужички, что уже обсыхали, собираясь домой, вдруг решили ещё раз помыться. Мылась Рита долго, постоянно поворачиваясь под душем и подымая руки, смывая мыло. В процессе мытья, она объяснила свою поспешность, а так как среди посетителей оказались любители волейбола, получился интересный разговор.
Обратно Рита шла, уже не прикрываясь. А зачем? И так все всё увидели.
А её, потом, ещё долго поздравляли, так как команда заняла третье место, в столь представительном турнире. А тренер, в местной газете, расхвалил столь удачную замену.
– Теперь всё волейболисты, в эту баню ходить будут – подтрунивали над Ритой мужики. А она только улыбалась.
Кстати. Рита приходилось иногда, мыться при мужчинах, но это только когда сильно спешила куда-то. А так, они, с мамой, всегда ждали конца работы и спокойно расслаблялись в парной и под душем.
В. Шукшин «Алёша Бесконвойный». Лучший рассказ о русской бане
Что же он делал в субботу?
В субботу он топил баню. Все. Больше ничего. Накалял баню, мылся и начинал париться. Парился, как ненормальный, как паровоз, по пять часов парился! С отдыхом, конечно, с перекуром. Но все равно это же какой надо иметь организм! Конский?
Вот, допустим, одна такая суббота.
Алеша вышел с топором во двор и стал выбирать березовые кругляши на расколку. Холод полез под фуфайку. Но Алеша пошел махать топориком и согрелся.
Он выбирал из поленницы чурки потолще. Выберет, возьмет ее, как поросенка, на руки и несет к дровосеке.
— Ишь ты. какой,- говорил он ласково чурбаку.- Атаман какой. Ставил этого «атамана» на широкий пень и тюкал по голове.
Но надо еще наносить воды. Дело не столько милое, но и противного в том ничего нет. Алеша старался только поскорей натаскать. Так семенил ногами, когда нес на коромысле полные ведра, так выгибался длинной своей фигурой, чтобы не плескать из ведер, смех смотреть. Бабы у колодца всегда смотрели. И переговаривались.
— Ты глянь, глянь, как пружинит! Чисто акробат.
— И не плескает ведь!
— Да куда так несется-то?
— Ну, баню опять топит.
— Вот весь день будет баней заниматься. Бесконвойный он и есть. Алеша.
Алеша бросил окурок, вдавил его сапогом в мокрую землю и пошел топить.
Алеша присел на корточки перед каменкой и неотрывно смотрел, как огонь, сперва маленький, робкий, трепетный, все становится больше, все надежней. Алеша всегда много думал, глядя на огонь. Например: «Вот вы там хотите, чтобы все люди жили одинаково. Два полена и то сгорают неодинаково, а вы хотите, чтоб люди прожили одинаково!» Или еще он сделал открытие: человек, помирая, в конце в самом,- так вдруг захочет жить, так обнадеется, так возрадуется какому-нибудь лекарству. Это знают. Но точно так и палка любая: догорая, так вдруг вспыхнет, так озарится вся, такую выкинет шапку огня, что диву даешься: откуда такая последняя сила?
— Холодно как уж стало. Снег, гляди, выпадет,- сказала жена.
— И выпадет. Оно бы и ничего, выпал-то, на сырую землю.
— Кузьмовна заходила. Денег занять.
— Дала. До среды, говорит, а там, мол, за картошку получит.
— Пятнадцать рублей. В среду, говорит, за картошку получим.
— Ну и ладно. Пойду продолжать.
Напившись чаю, Алеща покурил в тепле, возле печки, и пошел опять в баню. А баня вовсю топилась.
Солдаты в вагоне тоже было взволновались, но эта, ласковая-то, так прилипла к Алеше, что и подступаться как-то неловко. А ей ехать близко, оказывается: через два перегона уж и приехала. А дело к вечеру. Она грустно так говорит:
— Мне от станции маленько идти надо, а я боюсь. Прямо не знаю, что делать.
— Ну, так я провожу,- сказал Алеша.
— Завтра другим эшелоном поеду. Мало их!
— Много они картошки-то сдали?
— Воза два отвезли. Кулей двадцать.
— Огребут, Все колют. Думаешь, у них на книжке нету?
— Как так нету! У Соловьевых да нету!
— Кальсоны-то потеплей дать? Или бумажные пока.
— Давай бумажные, пока еще не так нижет.
Алеша принял свежее белье, положил на колени, посидел еще несколько, думая, как там сейчас, в бане.
— У Кольки ангина опять.
— Зачем же в школу отпустила?
— Так. Ну ладно,- сказал Алеша.- Пойду.
И Алеша пошел в баню. Очень любил он пройти из дома в баню как раз при такой погоде, когда холодно и сыро. Ходил всегда в одном белье, нарочно шел медленно, чтоб озябнуть. Еще находил какое-нибудь заделье по пути: собачью цепь распутает, пойдет воротца хорошенько прикроет. Это чтоб покрепче озябнуть.
Догоню, догоню, догоню,
пропел Алеша негромко, открыл дверь и ступил в баню.
Эх, жизнь. Была в селе общая баня, и Алеша сходил туда разок для ощущения. Смех и грех! Там как раз цыгане мылись. Они не мылись, а в основном пиво пили. Мужики ворчат на них, а они тоже ругаются: «Вы не понимаете, что такое баня!» Они понимают! Хоть, впрочем, в такой-то бане, как общая-то, только пиво и пить сидеть. Не баня, а недоразумение какое-то. Хорошо еще не в субботу ходил; в субботу истопил свою и смыл к чертовой матери все воспоминания об общественной бане.
Погляжу я по народу
спел Алеша, зачерпнул еще воды.
Кучерявый чуб большой,
И еще зачерпнул, еще спел:
Истопила мама баню,
Мне, мамаша, не до бани
Я сама иду дорогой,
Рано, милый, похвалился,
Что я буду за тобой.
Эх, догоню, догоню, догоню,
. Пришел Алеша из бани, когда уже темнеть стало. Был он весь новый, весь парил. Скинул калоши у порога и по свежим половичкам прошел в горницу. И прилег на кровать. Он не слышал своего тела, мир вокруг покачивался согласно сердцу.
В горнице сидел старший сын Борис, читал книгу.
— Ничего,- ответил Алеша, глядя перед собой.- Иди в баню-то.
Борис, сын, с некоторых пор стал не то что стыдиться, а как-то неловко ему было, что ли,- стал как-то переживать, что отец его скотник и пастух. Алеша заметил это и молчал. По первости его глубоко обидело такое, но потом он раздумался и не показал даже вида, что заметил перемену в сыне. От молодости это, от больших устремлений. Пусть. Зато парень вымахал рослый, красивый, может, бог даст, и умишком возьмет. Хорошо бы. Вишь, стыдится, что отец пастух. Эх, милый! Ну, давай, давай целься повыше, глядишь, куда-нибудь и попадешь. Учится хорошо. Мать говорила, что уж и девчонку какую-то провожает. Все нормально. Удивительно вообще-то, но все нормально.
— Иди в баню-то,- сказал Алеша.
— Да теперь уж какой жар. Хорошо. Ну, жарко покажется, открой отдушину.
Так и не приучил Алеша сыновей париться: не хотят. В материну породу, в Коростылевых. Он пошел собираться в баню, а Алеша продолжал лежать.
— Помнишь,- сказал Алеша,- Маня у нас, когда маленькая была, стишок сочинила:
Зеленый лопух ее накроет,
Будет там березке тепло и хорошо.
Жена откачнулась от ящика, посмотрела на Алешу. Какое-то малое время вдумывалась в его слова, ничего не поняла, ничего не сказала, усунулась опять в сундук, откуда тянуло нафталином. Достала белье, пошла в прихожую комнату. На пороге остановилась, повернулась к мужу.
— Стишок-то сочинила. К чему ты?
— Да смешной, мол, стишок-то.
Жена хотела было уйти, потому что не считала нужным тратить теперь время на пустые слова, но вспомнила что-то и опять оглянулась.
Баня кончилась. Суббота еще не кончилась, но баня уже кончилась.
Выход фильма «Особенности русской бани» (оригинальное название — Особенности русской бани, или Банные истории)
Содержание
Содержание
Незатейливая и местами уморительная комедия для взрослых состоит из трёх киноновелл, рассказанных главным героем Митричем (очевидная аллюзия на егеря Кузьмича из Особенностей национальной охоты) своим друзьям во время совместного посещения русской бани. Все новеллы преподносятся как реально произошедшие истории и тоже так или иначе касаются темы русской бани, и смешных историй, с ней связанных.
В первой новелле «Банная нечистая сила» повествуется о том, как пьяный плотник после разногласий с женой по поводу интимной близости плеснул на каменку вместо воды огуречного рассола и что из этого вышло.
Во второй новелле «Банный Левша» Митрич поведал о безутешной вдове-барыне, которой умерший муж-гусар оставил в наследство имение вместе с небольшим, но важным пунктом в завещании — не вступать в интимную близость с особами мужского пола после его смерти в течение пяти лет. Для разрешения этой острой проблемы пышущая здоровьем и жизненной силой барыня обращается за помощью к деревенскому Левше, пообещавшему решить её беду с помощью технических средств.
В третьей новелле «Банное перемирие» идёт речь о группе партизан, возвращающихся с задания и уже успевших отметить это возвращение. По этой ли причине, либо по какой-то другой, но по пути домой партизаны, решив попариться в баньке, перепутали направление и попали вместо советской бани в немецкую.
Баня — соединение четырёх стихий. Эту истину знали деды и прадеды наших отцов и дедушек, передавая её из поколения в поколение.
Баня — гармония воды, земли, воздуха и огня. Где баня стоит, какую воду принесли, как огонь развели — всё важно. В банном деле нет мелочей.
Хорошая баня в добром месте строится, поближе к воде чистой. Топится баня с любовью, не спеша, пар в ней лёгкий, звонкий, отдых радостный, в удовольствие.
Баня лишних слов не любит. Парься с умом, чаем с травами угощайся, сил и здоровья набирайся на неделю вперёд.
Хотите быть счастливыми и здоровыми? Идите в баню!
Как в баню заходить.
Примету знаешь — с какой ноги встал, так и день пройдёт? Вижу: знаешь. А вот как ты в баню зашёл? С левой, говоришь ноги? Или с правой? Не обратил внимание? Ну что же ты, мил-друг!
Обратно пойдёшь да посмотришь? Ну давай. Отчего же не посмотреть. Ну и чё? Чё вышло-то? С правой, говоришь, ноги вошёл? Или порожек переступил? Вот оно что! Значит, с правой?
Ну и как? Хочешь узнать главную банную примету? Хочешь? Ну. правильно это, правильно. верно.
Был у нас сосед, Колька Иванихин. Хитрый такой мужичонка. Похвальбистый. — У меня, говорит, всем баням — баня! Ни у кого такой нет.
Вот и напросился я однажды к нему в баню. Как положено, рубаху и штаны в предбаннике снял, захожу. А жар такой, что аж уши сворачиваются.
Не. ну видели дурака? Кто ж в бане сидит? Лежать нужно: голову в холоде держать, ноги — в тепле. А то голова дурная будет, горячая, тело не прогреется — беда. Дед мой как учил? В бане на полок ляжешь, ноги на стеночку подымешь, веник шалашиком на голову наденешь, лежишь, кости расправляешь, пар за лекаря работает.
Ну ладно. Хозяин — барин. Колька радуется, я молчу. Вышли в предбанник, а лист берёзовый у него куда не надо пристал. Эх, и пар тяжёлый, и воздух мокрый!
Больше я в Колькину баню ни ногой. Лучше у себя париться. Как дед учил. Чтобы банный лист не приставал куда не надо.
Банщик или парильщик?
Я когда ещё только-только банному мастерству обучаться начинал, работал в помощниках у Иваныча. Старый дед, жилистый, крепкий. Ему уже тогда где-то под девяносто было, а не скажешь.
Иваныч так не спеша подходит. Важный человек уже в простыночку закутался. Ни дать — ни взять римский патриций.
Сидят-сидят: — А когда парить-то будешь?- спрашивает. — Когда банщик придёт, тогда и попарит. А ты ведь парильщика просил.
Вот ты знаешь, что веник в бане уморить можно? Нет? А ведь ты ж его уже уморил — в кипяток листьями сунул. Вся польза из веника ушла. Что теперь с такой водичкой делать? Ну голову помыть. Ополоснуться. И всё. Пользы от такого веника никакой.
Хороший парильщик в бане не сидит
Пришёл в баню — не спеши. Тело грей потихоньку. На полок не садись — раньше времени голова устанет от перегрева. Ляжь на полок, под лицо веник положи- вдыхай, набирайся здоровья. Никакой чих, никакая простуда не пристанет. Ноги вверху держи, слушай, как тепло от ног через всё тело пробирается. Чувствуешь: косточки расправились? Пора рукам потрудиться — веник в руки и айда. Да не наяривай, не хлещись, а с чувством. Венику ведь не сила нужна — ум.
Подсказки банного веника
О банных секретах пока ни одной книги не написано. А вот от одного к другому банные премудрости запросто переходят. В бане что важно? Температура и влажность. В хорошей бане не по часу паришься. Из плохой — в момент выскакиваешь.
Ну так вот. отец мне рассказывал, как его дедушка научил определять, хорошо ли баня истоплена. А тот, в свою очередь, этой премудрости от своего деда научился. Сейчас ведь всё просто: градусник на стене и всё такое, все приборы нужные. Они тебе и температуру и влажность определят.
А деды как делали? Веник вверх подымут, помашут. Шуршит, шелестит веник — температура высокая — не годится для паренья. Не шуршит — порядок. Айда париться! Если веник к телу прилипает — тоже неладно — с влажностью переборщили. Вот когда и температура и влажность в порядке, тогда и баня в удовольствие.
В бане ведь как? Нужно чтобы тело, душа и банный веник в гармонии были с теплом и паром. Вот тогда и отдых в удовольствие. А так что — в баню сходил, время и деньги потратил, а счастье банное так и не пришло.
Важная это штука — банное счастье. Вышел из бани, и ветер теплее, и солнышко ласковее, и воробьи по-другому чирикают.
Поотдохнули чуток, да и в парную. А там уже счастью раздолье: тело радуется, душа расправляется голова отдыхает, о хорошем думает.
Из парной выйдешь, холодной водой окатишься — хорошо! Вот оно, счастье, думаешь, в лёгком паре, в жаркой бане, в душевном чаепитии.
Вот ты думаешь, кто в бане хозяин? Директор? Администратор? Банщик? Да не хозяева они в бане. Просто делами управляют. А настоящий хозяин всю жизнь в бане живёт. Банник это.
Поговаривают, что банник людей не любит, может и шутку какую сыграть. И не всегда добрую. По-хорошему-то к баннику с уважением нужно подходить. Ведь баня — его дом, а ты в бане — гость. Поэтому банник и требует, чтобы в его доме гости порядок соблюдали.
Было дело — даме одной он колготки в тридцать три узла закрутил. Не нравилось ему, как она в парной визжит и хохочет.
Или вот ещё: терпеть не может обмылки. Так что уж лучше их не оставлять. А то догонит да и в карман обмылок сунет.
Моя бабка, вроде и не суеверная была, а в баню заходила, с хозяином здоровалась, уходила — благодарила за хороший пар.
Много всякого про банников рассказывают. Верить ли, нет — твоё дело. Но я так думаю: лучше его не обижать, порядок соблюдать, чтобы хозяина бани ненароком не обидеть.
Про валдайского кочегара.
Ну и напоследок. К нам на Валдай любят москвичи ездить. Раз приедут, другой, а потом уж как время улучат, опять к нам. То ли озёра у нас такие, то ли воздух, то ли леса необыкновенные. Да вот так и получается: раз на Валдае побывал, и на всю жизнь сердцем прикипел.
Вот наугощали как-то раз нашего кочегара так, что он и мать родную забыл, как зовут. Пошёл домой. А дорога лесом. Шёл-шёл, да и упал. Упал да и заснул. Лежит себе на тропиночке.
И то верно: немец до Москвы не дошёл, а кочегар валдайский за одну ночь допёрся.
Ну что, кажется, может быть обыденнее, чем еженедельный поход в баню? Но это для тех, кто недели не может прожить без бани и парилки. Для мужиков это и вообще клуб по интересам. Я же легко обхожусь домашним душем. Но иногда обстоятельства и меня вынуждали пойти в баню. Уже в раздевалке я начинала чувствовать себя не в своей тарелке, что говорить о моечном отделении, где без очков у меня все расплывалось перед глазами, и все женщины казались большими распаренными розовыми слонами. Народу обычно так много, что трудно увернуться от потока воды, которой кто-то окатывает тебя из чужого таза заодно с собой, и хорошо еще, если чистой. А в больших городах раньше надо было еще отстоять длинную очередь, пока попадешь внутрь совершенно отупевшим от долгого ожидания. Однажды от нечего делать, поскольку книжку при слабом освещении читать было невозможно, я прочитала большой плакат на стене о чесотке. У меня немедленно зачесалась спина, так как в помещении было жарко в верхней одежде. Разумеется, я понимала, что после мытья это противное ощущение пройдет. Но не тут-то было.
*** Как-то в апреле нас с завода послали в подшефный колхоз на плановую помощь деревне. Снег уже сошел, но еще стояла непролазная грязь. После трудовой недели председатель колхоза распорядился истопить для нас баню, стоявшую на окраине деревни. Нас, девушек, было четверо. Из троих ребят один, Васька, был чистый цыган: черные лохматые волосы, горящие жгучим блеском черные глаза на очень смуглом лице. Из города он приехал на своем мотоцикле. Этому парню нравилась одна из наших девушек, хрупкая нежная блондиночка. Она же его побаивалась и не выносила его пристальных – приставучих – взглядов.
Асфальт был уже сухим, и я испытывала удовольствие от быстрой езды. До города было километров семьдесят. Мы сделали в городе все необходимые дела, Васька заехал за мной в общежитие, и мы пустились в обратный путь. Стемнело. Дорога белела сухим асфальтом среди черных стен леса по сторонам. Неожиданно Васька остановил мотоцикл. Вокруг не было ни машин, ни живой души. Мне стало как-то не по себе. Я ведь совсем не знаю этого парня, никогда не встречала его на нашем большом заводе. Что у него на уме? Он не спеша закурил, не спуская с меня глаз. Я слезла с заднего сиденья, взялась за руль с противоположной от него стороны мотоцикла и стала вслух экзаменовать себя на предмет вождения, которое я когда-то пробовала освоить, но теперь прочно забыла. Васька бросил окурок, насмешливо взглянул на меня и сказал: — Испугалась?! Садись, поехали. Я, конечно, огрызнулась, чтобы не потерять лицо. Когда мы наконец в непроглядной темноте добрались до своих, девчонки уже все помылись в бане, не дождавшись меня. — Как же я теперь пойду одна?! – напрасно взывала я к их сочувствию. – Я ведь боюсь и собак, и темноты, и вообще всего. Старшая по возрасту, расчесывая густую мокрую косу, безжалостно отрезала: — Никто после бани не пойдет простужаться. С Васей ездила, с Васей и иди! Все засмеялись, а она прибавила: — Только учти, что крючок в бане сломан. Пьяные нефтяники сломали. Нефтяники действительно квартировали в деревне. — Ну, уж это-то ты меня просто запугиваешь, – сказала я, придумывая между тем выход из положения.
*** На преддипломную практику в северный уральский городок мы приехали в самые лютые январские морозы после зимней сессии. Поселили нас на первом этаже двухэтажного рабочего общежития. С приезжими студентками, конечно, сразу захотели познакомиться общежитские заводские ребята. Скоро мы даже подружились с ними. Они снабдили нас теплой спортивной одеждой, и как только спали морозы, мы стали ходить с ними в свободное время на каток, в лес на лыжах и даже как-то сходили в поход выходного дня далеко по заснеженной реке с красивым названием Нейва на лыжах до турбазы «Старики». Внизу в холле общежития стоял теннисный стол, и мы с удовольствием махались ракетками. Ребята относились к нам хорошо. Мне особенно симпатичен был молодой парень, приехавший работать сюда после института по распределению, потому что он был ироничным, добродушным и флегматичным. Трудно было представить себе, что его чем-нибудь можно вывести из себя. Мы с ним быстро нашли общий язык, разговаривали обо всем на свете, запросто заходили друг к другу на чай, шутили, смеялись и играли в теннис с переменным успехом. Из-за фамилии я называла его побочным братом артистки Чурсиной. А когда он сказал, что до восемнадцати лет сидел вышивал и не помышлял о девушках, тут уж он дал мне такой козырь для неисчерпаемых подколок! Впрочем, никогда с уверенностью нельзя было сказать, шутит он или говорит правду. К нему в приятели набился импульсивный парень родом из Кишинева с неожиданной для молдаванина белобрысой наружностью, почти альбинос. Видимо, сошлись они по принципу противоположности.
Как-то в морозный январский вечер я обмолвилась, что мне давно хочется в баню, но девчонки боятся мороза. В городскую баню нужно было ехать на автобусе, а всем известно, как долго надо было дожидаться автобуса вечером да еще в мороз. И вот мой новый приятель неожиданно предложил мне составить компанию. Конечно, я обрадовалась и не упустила момент. Перед тем, как зайти каждому в свое отделение, мы договорились после мытья встретиться в буфете, который располагался в женской половине бани. На всякий случай я спросила его, долго ли он собирается мыться, так как у меня этот процесс не занимал много времени: я ведь не парилась. – Что там мужику мыть: два раза намылился – и вышел! – был ответ. С тем и расстались.
Мужская и женская половины обслуживались одной кассой с окошечками на обе стороны. Я с унынием оглядела женскую половину, которая по периметру вся была занята очередью. Покупая билет, через окошко на мужскую половину я увидела, что там народу нет совсем, и мой приятель уже отправился внутрь. Обреченно вздохнув и заранее смирившись с перспективой долго дожидаться автобуса и одной по темноте возвращаться домой, я стала ждать своей очереди. Уже не торопясь и как следует помывшись, я все же зашла для очистки совести в буфет и, конечно, не застала там приятеля. Понятно, что он давно помылся и уехал без меня. Зато через окно я увидела подошедший автобус. Редкая удача! Я с крейсерской скоростью добежала до остановки и успела вскочить в автобус.
В общежитии я с изумлением узнала, что моего приятеля еще нет. Делать нечего, надо было терпеливо ждать развязки. Все сидели за столом и пили чай. Не успела я взять в руки чашку с чаем и печенье, как раздался громовой стук в дверь и возмущенный голос: — Где-е-е?! Где она?! Не ожидая для себя ничего хорошего, я под громкий хохот окружающих полезла с чашкой чая под стол и затихла там. Но я не ошибалась, когда говорила, что моего добродушного приятеля на самом деле трудно вывести из себя. К удовольствию окружающих он притворно-сердито вытащил меня из-под стола и потребовал ответа, почему я его не дождалась. Он говорил, что несколько раз заходил в буфет и даже рвался в женское отделение с целью узнать, там ли я еще. Конечно, я чисто по-женски обвинила его во всех грехах, приведя в доказательство его же собственные слова, что моется он быстро. Слава богу, инцидент был исчерпан, а я все же достигла своей цели – помылась.
*** Даже не знаю, почему там все время возникала эта проблема с мытьем. На самом деле баня была и поблизости от общежития, но часто не работала. Все же в какой-то день я выбрала время сходить в эту баню. И что же?! Едва успели мы раздеться и набрать воды в таз, как свет отключился. Окна, находившиеся высоко, запотели и почти не пропускали слабого света зимнего дня. Я расположилась вблизи прохода поближе к кранам и тут увидела, что в женское отделение вошли двое мужчин. Это были вызванные электрики, в одном из которых я узнала знакомого белобрысого молдаванина. К чести его надо сказать, что хотя он был нагловатым неуравновешенным парнем, тут он быстро шел, опустив голову и не глядя по сторонам. Я тут же повернулась спиной, рассудив, что в толпе голых женщин он меня никак не узнает. Вечером в общежитии я, хихикая, сказала, что знаю, чем он сегодня был занят на работе. Он не остался в долгу, попеняв, что я его не окликнула и не поздоровалась, как, без сомнения, должна была бы поступить его знакомая, будучи вежливой!
Когда же практика, наконец, закончилась, и все мои девчонки разъехались отсюда, мне как-то не повезло. Так получилось, что работать над дипломом я должна была здесь на месте, оставшись одна без знакомых девчонок. Конечно, я работала от зари до зари, без выходных и без отдыха, чтобы как можно скорее закончить и уехать. Но ведь и помыться когда-никогда тоже было необходимо.
Еще зимой, когда вся наша компания была здесь, один из общежитских ребят, надеясь на образованность студенток, попросил помочь ему написать сочинение. Это был серьезный парень, учившийся в вечернем техникуме и не принимавший участия в наших забавах. Все наши дружно указали ему на меня. Делать нечего, мне пришлось вспомнить работу над школьными сочинениями, с которыми я когда-то неплохо справлялась. Потом парень принес в благодарность килограмм «Белочки» и даже пожурил: — Слишком уж хорошо получилось! Я никогда не получал пятерок, могли бы и не поверить, что сам написал.
И вот теперь он встретил меня у общежития поздно вечером, когда я возвращалась с завода, и спросил, как дела. Я пожаловалась ему на крайнюю занятость. Даже вот в баню некогда сходить. Он удивился: — А чего ты не сходишь в душ в цехе? Я сказала, что никого там не знаю и даже не знаю, где душ – я ведь сижу в конторе. Он тут же вызвался мне помочь, невзирая на позднее время. И мы вернулись с ним на завод. Он довел меня до душа и сказал, что подождет в цехе, посидит со знакомыми ребятами. Не успела я раздеться и намылиться, как – хлоп! – всякая вода в душе кончилась. Классическая ситуация. Я заволновалась. Женщины рядом сказали, что не надо расстраиваться, такое здесь бывает постоянно и рано или поздно воду дадут. А если вот именно поздно? Был уже первый час ночи. Я испугалась, что парень не станет меня ждать, он ведь шел домой с вечерней смены. А возвращаться ночью по темному заводскому району одной мне было страшновато. Натянула я халат на намыленное тело и выглянула из душа. Парень подтвердил, что такое бывает часто и мне не надо волноваться, он подождет. Так и вышло. Мы возвращались уже поздней ночью, и я мысленно радовалась тому, что мир не без добрых людей и что, слава богу, они попадаются на моем пути гораздо чаще, чем злые.
*** После окончания института мы для перемены обстановки поехали в Николаевскую область на уборку огурцов. Работать на огуречных полях было жарко, пыльно, а с водой были проблемы. По окончании работы мы «мыли» руки, ноги, шею и лицо соком переросших огурцов-желтяков. Однажды нас свозили купаться на море. А вот с мытьем в бане были большие проблемы. Все же как-то раз мы с девчонками договорились всей компанией сходить в баню. Узнали у местных, где находится ближайшая от нас, так как жили мы в палаточном городке в отдалении от городских поселений. К нашему разочарованию баня была закрыта на ремонт. – И что же нам делать? – спросили мы у кого-то. – Да какая проблема – поезжайте в соседний город! – ответили нам.
Нам это было странно: купить билет на междугородный автобус и поехать в другой город, чтобы помыться в бане! В памяти начали всплывать сюжеты из прочитанного и услышанного из прошлой жизни, когда люди мылись в банях по-черному или вообще в русских печках. И что-то не всплывало ничего о личных банях в украинских городишках, а ведь почти около каждого частного домишки в наших краях имеется своя банька… Между прочим, при каких-то обстоятельствах в баньке по-черному с блестящими закопченными стенами мне однажды довелось помыться. И вылезла я из нее вся перемазанная сажей, не имея опыта такого мытья.
Автобус довез нас до соседнего городка. Наконец, мы попали-таки в вожделенную баню, но большого удовольствия получить не успели, так как вскоре пришла банщица и заторопила нас, сказав, что на помывку еще привели роту солдат. Нечего и говорить, что вымылись и выскочили мы как ошпаренные. Из бани нам пришлось пройти сквозь солдатский строй, встретивший нас любопытными взглядами и шуточками. Хорошо, что командир быстро утихомирил свою команду. А мы без приключений вернулись в лагерь.
*** Когда у меня родился первенец, горячей воды у нас в доме еще не было, но совсем недалеко была баня. Конечно, мне приходилось шевелиться быстро, пока грудной ребенок вел себя спокойно, будучи накормлен и оставлен с отцом. Привычную очередь-то в баню никто ведь не отменял! Когда я, не глядя по сторонам, зашла в маленькое отделение, где было теплее, вдруг услышала, как со мной поздоровалась какая-то женщина. Здесь было сумрачно, да и без очков мне трудно было бы узнать кого-то. Я ответила на приветствие и отвернулась к тазу с водой, собираясь как можно быстрее покончить с мытьем и бежать домой к ребенку. И никак не ожидала, что сейчас разыграется целая сцена из придуманного не мной спектакля. Крупная женщина подошла ко мне близко и громко сказала: — Я вижу, что ты на меня обижаешься. Не здороваешься на улице. Хочу перед тобой извиниться. Часы-то ведь нашлись. — Мне не нужно ваших извинений и я не хочу вас видеть! – вскипела я, сразу узнав женщину и вспомнив все. Вот артистка! Женщины вокруг немедленно, как по команде, оставили мытье и с любопытством повернулись в нашу сторону, и это было невыносимо: разборки на фоне этих голых декораций! Ничего нелепее нельзя было придумать. Взяв таз, я вышла отсюда в общее моечное отделение.
У этой банной встречи была своя предыстория. Весной у моей молодой квартирной хозяйки, с которой мы очень сдружились, возвращался из армии муж. И я по договоренности должна была к этому времени найти себе другое съемное жилье. Но что-то мне никак не везло. Я добросовестно рассмотрела все предлагаемые варианты. То меня хотели поселить в комнате со старой слепой бабушкой, желая за те же деньги обзавестись дополнительно ночной сиделкой. Но спертый воздух, пропахший лекарствами, отпугнул меня сразу, не дав времени на раздумья. То я должна была проживать опять же в одной комнате с ненормальным ребенком – мальчиком лет десяти. Опыт общения с такими детьми у меня был небольшой, но негативный: в детстве маленькая приезжая родственница моей подружки больно долбанула меня по лбу моей же игрушкой. При этом она молча смотрела на меня бессмысленными глазами, и я убежала. Нет, это не вариант. В третьем случае я должна была почему-то спать на одной кровати с абсолютно незнакомой мне девушкой, которую хозяева еще должны были найти. Мои доброхоты, подсказывавшие мне эти варианты, сказали, что я слишком разборчива: ведь они же жили на этих квартирах! Ну, не знаю, значит, такая я и есть, как говорят…
В конце концов, нашлась отдельная комната в двухкомнатной квартире у женщины с мальчиком-третьеклассником недалеко от нашего завода. Хозяйка была дородная женщина чуть за пятьдесят. В квартире было очень чисто, это меня даже напрягало: ведь весной чернозем превращался в жирную, трудно смываемую грязь. Я снимала обувь еще перед входной дверью, ставила ее на газету и шла за ведром с водой, чтобы сразу помыть и, не дай бог, не оставить пятен на полу. Питалась в столовой, стирала у девчонок в общежитии. На кухне только чай пила утром и после работы. Идеальная квартирантка! Но у хозяйки на этот счет сложилось другое мнение.
Потом та женщина, что нашла мне это жилье, сторонкой разузнала: хозяйка познакомилась с мужчиной, надо было ковать железо, пока горячо, а тут я… Как меня спровадить, если я только что устроилась на квартиру? Вот она и нашла способ. Этот случай не стоил бы упоминания, если бы он не застрял в памяти как яркий пример мелкой подлости, лично мной пережитый. Разумеется, я не могла с ней после этого здороваться при встречах. И даже странно: что ее заставило извиняться передо мной по прошествии времени? И где – в бане! Неужели и таких людей может мучить совесть?!
