стихи о славянах и руси
Славяне
Жёсткий стук железа о камень,
Холодит наши сердца,
В небо поднято наше знамя!
Мы идём в бой до конца!
Так стучат подковами кони
И так бьются наши сердца,
Мы не молимся перед боем,
И не просим удачи у Отца.
Там строятся наши враги,
На высоком зелёном холме.
Там чёрная рать копошиться вдали,
НА НАШЕЙ ИСКОННОЙ ЗЕМЛЕ!!
Так долго кровь славян будет течь.
Дождь забыл на окне
мириады дорог…
Столько капель — кривых и живых!… на Руси…
В разлинованном мире
живи поперек.
И полночи — молись.
А полночи — греши!
И не майся в святых. Не ходи в сволочах.
И еще, мой родной:
не мечтай
отдохнуть…
Непокорной
славянской саженью в плечах
выбирай свой Всеблагостный Проклятый путь…
Что? Заела промозглость…
Нет силы в руках??…
Так умри. Чтоб вернулись и сила и злость.
Так меняй:
и – погоду…
и – сны…
и – века…
Чтобы.
В мире болью и срамом облитом
есть не тронутый чистый надел.
Там живут не мечом, а молитвой.
Там у каждого сотни надежд.
Мы – славяне. Мы Богом славяне!
Мы – великая воля и суть.
Никогда этот род не завянет.
Никому этот люд не согнуть.
В наших реках рассвет нерестится.
Жирной медью вскипает уха.
И в отцово седло – сын садится,
продолжая Рассвет
на века.
Мы славяне!… Мы Богом славяне…
В нас едины:: и кровь, и слеза…
Так давай первопредков вспомянем.
Не спеши со.
Учреждался не раз и не два,
И Весною, и осенью – Млечным,
От Жрецов назначался.
С чего начать повествование?
Снимите шоры с ваших глаз,
что б разбудить своё сознание
— об этом будет мой рассказ.
Сама система нас зомбирует,
что бы не думали совсем.
И рычагами изобилует,
уводит от насущных тем.
Где вся История изОлгана
и перевёрнута вверх дном.
Она писалась, точно, волками;
по их сценарию живём.
Как не стараются правители,
как не мудрят и не.
С шестнадцатилетием, Славяне!
Путь из двенадцати колец,
Проходит Русь изнемогая,
Как будто подписал Творец,
Явь геноцида извергая.
Ф. И. Тютчев. Стихи о любви к Славянам и России, а
Фёдор Иванович Тютчев. Стихи о любви к Славянам и России, актуальные и в наши дни.
К славянам.
Man muss die Slaven an die Mauer drucken (Славян должно прижать к стенке).
Они кричат, они грозятся:
«Вот к стенке мы славян прижмём!»
Ну, как бы им не оборваться
В задорном натиске своем!
Да, стенка есть — стена большая,-
И вас не трудно к ней прижать.
Да польза-то для них какая?
Вот, вот что трудно угадать.
Ужасно та стена упруга,
Хоть и гранитная скала,-
Шестую часть земного круга
Она давно уж обошла…
Её не раз и штурмовали —
Кой-где сорвали камня три,
Но напоследок отступали
С разбитым лбом богатыри…
Стоит она, как и стояла,
Твердыней смотрит боевой:
Она не то чтоб угрожала,
Но… каждый камень в ней живой.
Так пусть же бешеным напором
Теснят вас немцы и прижмут
К её бойницам и затворам,-
Посмотрим, что они возьмут!
Как ни бесись вражда слепая,
Как ни грози вам буйство их,-
Не выдаст вас стена родная,
Не оттолкнёт она своих.
Она расступится пред вами
И, как живой для вас оплот,
Меж вами станет и врагами
И к ним поближе подойдет.
Фёдор Иванович был убеждённым славянофилом и мечтал об объединении всех славянских народов под владычеством русского всеславянского царя. Теме любви к славянам с призывом к объединению всех славянских народов посвящены и нижеприведённые стихи поэта:
Стихи о любви к славянам:
Привет вам задушевный, братья
Со всех Славянщины концов,
Привет наш всем вам, без изъятья!
Для всех семейный пир готов!
Недаром вас звала Россия
На праздник мира и любви;
Но знайте, гости дорогие,
Вы здесь не гости, вы — свои!
Вы дома здесь, и больше дома,
Чем там, на родине своей, —
Здесь, где господство незнакомо
Иноязыческих властей,
Здесь, где у власти и подда?нства
Один язык, один для всех,
И не считается Славянство
За тяжкий первородный грех.
Хотя враждебною судьбиной
И были мы разлучены,
Но все же мы народ единый,
Единой матери сыны;
Но все же братья мы родные.
Вот, вот что ненавидят в нас:
Вам не прощается Россия,
России не прощают вас!
Смущает их, и до испугу,
Что вся славянская семья
В лицо и недругу и другу
Впервые скажет: — Это я!
При неотступном вспоминаньи
О длинной цепи злых обид
Славянское самосознанье,
Как Божья кара, их страшит!
Давно на почве европейской,
Где ложь так пышно разрослась,
Давно наукой фарисейской
Двойная правда создалась:
Для них — закон и равноправность,
Для нас — насилье и обман,
И закрепила стародавность
Их как наследие славян.
И то, что длилося веками,
Не истощилось и поднесь,
И тяготеет и над нами —
Над нами, собранными здесь…
Еще болит от старых болей
Вся современная пора…
Не тронуто Коссово поле,
Не срыта Белая Гора!
А между нас — позор немалый, —
В славянской, всем родной среде,
Лишь тот ушел от их опалы
И не подвергся их вражде,
Кто для своих всегда и всюду
Злодеем был передовым:
Они лишь нашего Иуду
Честят лобзанием своим.
Опально-мировое племя,
Когда же будешь ты народ?
Когда же упразднится время
Твоей и розни и невзгод,
И грянет клич к объединенью,
И рухнет то, что делит нас.
Мы ждем и верим Провиденью —
Ему известны день и час…
И эта вера в правду Бога
Уж в нашей не умрет груди,
Хоть много жертв и горя много
Еще мы видим впереди…
Он жив — Верховный Промыслитель,
И суд Его не оскудел,
И слово «Царь-Освободитель»
За русский выступит предел.
Два единства.
Из переполненной Господним гневом чаши
Кровь льется через край, и Запад тонет в ней —
Кровь хлынет и на вас, друзья и братья наши —
Славянский мир, сомкнись тесней…
«Единство, — возвестил оракул наших дней, —
Быть может спаяно железом лишь и кровью…»
Но мы попробуем спаять его любовью —
А там увидим, что прочней.
Очень интересно проследить связь, написанного в 1850 году стихотворения «Пророчество» с дальнейшим развитием исторических событий.
Пророчество.
Не гул молвы прошел в народе,
Весть родилась не в нашем роде —
То древний глас, то свыше глас:
«Четвертый век уж на исходе, —
Свершится он — и грянет час!
И своды древние Софии,
В возобновленной Византии,
Вновь осенят Христов алтарь».
Пади пред ним, о царь России, —
И встань — как всеславянский царь!
По случаю приезда австрийского эрцгерцога на похороны императора Николая.
Нет мера есть долготерпенью,
Бесстыдству также мера есть!
Клянусь его священной тенью,
Не всё же можно перенесть!
И как не грянет отовсюду
Один всеобщий клич тоски:
Прочь, прочь австрийского Иуду.
От гробовой его доски.
Прочь с их предательским лобзаньем,
И весь апостольский их род,
Будь заклеймён одним прозваньем:
Искариот, Искариот!
1 марта 1855 года.
Следующее стихотворение Фёдора Ивановича, основанное на вольной трактовке пророчества библейского пророка Даниила, ярко показывают, что амбиции славянофилов и автора в их числе выходили далеко, за пределы земель населённых славянами, и такие настроения господствовали в то время в Российском обществе:
Русская география.
Москва, и град Петров, и Константинов град —
Вот царства русского заветные столицы…
Но где предел ему? и где его границы —
На север, на восток, на юг и на закат?
Грядущим временам их судьбы обличат…
Семь внутренних морей и семь великих рек…
От Нила до Невы, от Эльбы до Китая,
От Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная…
Вот царство русское… и не прейдет вовек,
Как то провидел Дух и Даниил предрек.
Справедливости ради нужно отметить, что славянофилы были не единственным философско-политическим течением в России девятнадцатого столетья. Так же как и в 21 веке Славянофилам активно противостояли западники.
Западники в 19 столетии считали (так же как и либералы в 21 веке), что существует единый общечеловеческий путь развития, при этом западные народы здесь опередили все остальные, потому России необходимо учиться у цивилизованных европейцев демократии и либерализму. И именно западникам Фёдор Иванович посвятил следующее стихотворение:
Напрасный труд — нет, их не вразумишь,—
Чем либеральней, тем они пошлее,
Цивилизация — для них фетиш,
Но недоступна им её идея.
Как перед ней ни гнитесь, господа,
Вам не снискать признанья от Европы:
В ее глазах вы будете всегда
Не слуги просвещенья, а холопы.
Закончить эту статью считаю уместным, самым известным стихотворением Фёдора Ивановича Тютчева:
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
Благодарю за прочтение. Желаю всем мира, счастья и справедливости. Анатолий.
Славянско-Русское
Коль чужеземец спросит,
Тот молвит: «Вот чудак!
Пусть на здоровье носят.
А мне сойдёт и так. «
Славянская душа – престольная и весьма крепка,
Не остановить, несётся сквозь леса, поля, луга.
Будто лебедь на излёте, надув белы паруса,
Теребит крылом заречье, словно горная река.
Ушли бурлацкие суда, чуток сочит издалека
Стон славянина-мужика, что изнемог от тягаря.
И во мраке, и в пыли, досель.
Русский я и великая Русь,
Ты, души моей трепетной, Мать.
И я ею в тебя возвращусь,
Чтобы частью тебя навек стать.
Возвращусь, когда час мой пробьёт,
А до той поры где бы я не был,
В моём сердце твоя песнь поёт,
И твоё, мне родимое небо.
Русский я и во все времена им лишь буду,
Русский я, естеством непокорным своим.
Русский я — это я никогда не забуду,
Всегда, русское слово мне будет родным.
Слово русское — в нём моей силы истоки,
В нём есть всё — красота, мудрость, удаль.
Русская натура – демон иль пророк.
Там, где пуля – дура, молодец клинок.
Тяжело страданье правых на Руси,
Вечное рыданье: «Господи, спаси!»
Но познали предки радостную весть:
Муромцы нередки в час страданий здесь.
Оттого Отчизна не умрёт вовек,
Что спасает жизни Божий человек.
Из монастыря ли, или от сохи,
Но бойцов теряли сотнями враги,
Если русский витязь выходил на бой,
Родину святую заслонив собой.
Пусть несметно «строев» над страной пройдут,
Но пока героев во России чтут.
Что быть может для сердца дороже,
Кроме песен,но нам невдомёк,
Что когда-то на Тульской гармошке,
Каждый Русский,играл,паренёк.
C ней ходили в бои и в походы,
Выбирали для жизни невест.
С ней водили в полях хороводы,
И под пляски резвились вприсест.
Жизнь прекрасна, но в пору любую,
В даль летят меж столетий года.
Лишь гармоники песню родную,
Ты в.
Поле, русское поле. Репей с лопухами
И в рост борщевик.
От края до края бурьяну раздолье,
Дурная трава здесь забором стоит.
Зайдёшь в супермаркет: картошка из Штатов,
Чеснок из Китая, турецкий томат,
Уругвайское млеко, и яйца когда-то
Свежайшими были, полгода назад.
Поле, эх, русское поле, тебя нам пройти, можно жизнь не дожить.
Но где же в России есть русское что-то, хотелось такого бы всё же купить!
© Copyright: Надежда Мунцева, 2021
Свидетельство о публикации №121060801655
Скрестятся когда-нибудь наши пути,
Измучась от междоусобиц.
Как душу,я дверь распахну: «Заходи!
Ну здравствуй,родной незнакомец!»
И каждый почувствует брата плечо.
В тиши постоим на пороге.
И будут нам вёрсты уже нипочём
На русской тернистой дороге.
В чистом поле прям и грозен
Против всех врагов один
Столько зим стоял и вёсен
Русский чудо-исполин.
Вдоволь с мразью наборолся
И устал от ратных дел.
Мёртвый сон великоросса
Незаметно одолел.
Радуются чужеродцы,
Обнажая свой оскал:
«Нет,он больше не проснётся.
Всё,Иван,наш час настал!»
Из-за тучи выйдет солнце,
Свет польётся во всю ширь.
И от морока очнётся
Наш.
Стихи о славянах и руси
Мы вольные звери,
Мы стая волков.
Мы в бога не верим,
Но верим в Богов.
Они – наши Предки,
Их Солнечный Свет
Теперь уже редко
Нам дарит рассвет.
Мы белыми были,
Как девственный снег,
Глаза голубые,
Изящный разбег,
Не думая долго,
По зову Богов
Мы брали за холку
Заклятых врагов.
В порыве едином
Под клич боевой
Врезались мы клином
Во вражеский строй.
Бок к боку сражались,
Теряя друзей,
Всегда добивались
Мы цели своей.
А в мирные годы
Омыв с себя кровь,
По зову Природы
Бросались в Любовь,
Свой Род продолжали
Во славу Богов,
Волчицы рожали
Нам славных щенков.
Но будто разбилось
Вселенной стекло,
В наш мир просочилось
Коварное Зло –
Повеяло псиной
И серой на нас
И блеск погасило
Лазоревых глаз.
Мы серыми стали
И мир поседел,
Покрыт цветом стали
Небесный Предел.
Всё грязью покрылось
От пёсьих плевков
И тьма ополчилась
На Светлых Богов.
Мир дурью охвачен,
Итог же таков:
Повадки собачьи
У наших щенков,
Любовь не творится
Лазоревым днём,
Ночами волчица
Блудит с кобелём.
Но мы – не дворняжки
Чужому творцу,
Собачьи упряжки
Волкам не к лицу.
Мы ждём только знака
От наших Богов
И – снова в атаку
Пойдём на врагов.
Умоемся кровью
Своей и чужой,
Разрежет безмолвье
Победный наш вой.
Вновь в небе свинцовом
Забрезжит Рассвет,
Окрасив нас снова
В Божественный цвет.
Вставай с колен,страна родная!
Нам нужно биться до конца.
Иначе не видать нам края
Хача приволья и жида!
Пора на место их поставить,
Пора заткуть их сучьи рты!
Нельзя все просто так оставить,
Ведь можешь следующим стать ты!
До коле прятаться мы будем?
Сидеть в тени и все терпеть!
Все вместе мы их пыл остудим,
Пора им всем в аду гореть!
Мы встанем все плечом к плечу!
И задрожат все мрази пусть!
Не дать же сраному хачу
Вновь очернить Святую Русь!
Раскинулась Русь под покровом небес,
Здесь веды писали на дереве рунами,
Выращивать скот научил людей Велес,
В бою побеждать научил их Перун,
Великий Сварог научил ковать сталь,
Надёжен в руке могучий булат,
А если бойцам идти нужно в даль,
Указывал путь родной коловрат.
Так жили веками, рожали детей,
По праздникам все прославляли Богов,
Пока за морями, хитрые иудеи,
Мечтали славян переделать в рабов,
Но силой не взять великий народ,
За землю свою стояли стеной,
Не может враг вечно сидеть у ворот,
Решили лишить славян веры родной.
В ту пору над Русью стоял некий князь,
В народе Владимир звали его,
Он в междоусобной битве за власть,
Убить приказал братана своего,
И грех этот долго мучил царя,
Убитый во сне приходил к нему вновь,
Видно волхвы говорили не зря,
Придётся ответить кровью за кровь,
Но тут, с обещанием простить все грехи,
Пришли из-за моря сотни гонцов,
И слаб оказался душой Русский князь,
Предал анафеме веру отцов.
Раскинулась Русь под покровом небес,
И гнали врагов отсюда не раз,
Забыли Богов мы, сменили на крест,
Но Боги нас помнят, защищают нас!
Крест иудейский с шеи снял,
Отверг религию рабов,
Я, гордо голову подняв,
За Веру предков в бой готов!
Мне поп елейным языком,
Шептал – «Гордыню усмири,
Лишь только гордый Дух поправ,
Достоин будешь Рая ты!
Пускай унижен и избит,
В ответ кулак ты не сжимай,
А делай, как христос велит-
Другую щёку подставляй!
Живи в грязи и нищете,
Но всё ж- рубаху –то отдай,
А если нет- в Аду тебе
Гореть, тебя не примут в Рай!
И десятину заплати-
Мне нужно господа кормить,
И свечку у меня купи-
Ведь мне на что- то нужно жить!»
Вот что сказал мне толстый поп,
А я ему ответил так-
«Рабом мой Бог не назовёт,
Я- внук его, а не батрак!
Пред Родом, не валюсь я ниц,
В пол головою не стучу,
Ему я Верю без границ,
И Род свой бережно храню…»
БАЛЛАДА О ЯЗЫЧНИКЕ
В вековечной глуши, где шумит и вздыхает бор,
старый воин решил отдохнуть и развел свой костер.
Он сидел неподвижно, и в пляске огня и ветвей
он как будто опять видел кровь и бесчинства князей.
Где та Русь, что когда-то отец наказал мне хранить?
Ее греческий Бог до татар уж успел разорить!
Сожжены города и зарублены наши волхвы,
непокорного кривде клеймят, как слугу Сатаны,
Не ответил чудесному гласу язычник тогда.
Погасил он костер, подозвал он свистом коня,
облачился в доспехи, на голову шлем он надел,
и помчался к Восходу, где первый луч солнца затлел.
Воевода ответил: «То страшная битва была:
кого меч пощадил, того вражья сразила стрела.
Уж прощались мы с жизнью, и кровь застилала глаза.
Но нежданная помощь из леса тогда к нам пришла!
Помрачнел князь, и долго он молча сидел,
и невидящим взором на крест над дверями глядел.
И промолвил: «Отныне вы так вспоминайте тот бой:
мол, пришел на подмогу в бою к вам Егорий святой.
Мол, на небо вознесся он после, а не погиб,
и, мол, видели вы, как над шлемом сиял его нимб!»
Спасибо Всем, кто жизнь отдал,
За Русь родную, за свободу,
Кто страх забыл и воевал,
Служа любимому народу.
Спасибо Вам,
Ваш подвиг вечен,
Пока жива моя страна,
Вы в душах наших,
В нашем сердце,
Героев не забудем, Никогда!
Поле-полюшко в цветах.
Не хватает междометий.
Сколько уж тысячелетий
Небеса глядят на Русь!
И отметить не берусь.
Дух народа – Верой Светел!
А Душа, как вольный ветер,
Не подвластна никому,
Только Богу Одному!
Сохраняет все криницы,
В чистоте. чтобы напиться
Знаний Божеских могли,
ВСЕ народности Земли!
ДобронрАва, синеОка,
Мысле-Образом высОка,
А сиянием Любви
Освещает Все Миры!
«Непонятная», большая,
Ненаглядная, Святая!
Русь! Родимая земля,
Отражает Небеса!
Растревожит всю Русь необъятную,
Ветром Арктики – с наших полей,
Всю поверхность, будто бы ватную,
Раскидает средь голых ветвей,
Раскачает деревья стоящие,
Чуть поодаль к оврагу, вдали…
Это будет, что есть – настоящее,
В центре русской, российской земли.
Утоли мои печали,
Успокой на сердце грусть
Мне твои глаза сказали,
Что ты тоже любишь Русь!
А душа шепнула тихо,
Тайны скрытой не тая,
Что одно для сердца лихо
Потерять вдруг Русь, тебя
И мне радостно на сердце,
Что кому — то нужен вдруг
Я, влюбленный, беззаветно
В речку, поле, лес и луг
И теперь, как вижу радость
Я твоих веселых глаз,
Мне в сто крат милее в сладость
Край родимый вокруг нас
Взгляд плывет по речке, полю
Сердцем вижу же тебя
Для души одна вы доля,
Боль одна в груди моя
Утоли мои печали,
Успокой на сердце грусть
Я б хотел, чтоб вспоминали
Здесь меня лишь ты и Русь!
Ее судьба от древнего Царьграда,
принять завет, дарованный отцам,
и ждать Христа, идти сквозь снегопады,
надеяться и верить до конца.
Надеяться, не предавая сроки,
сквозь грязь времён, в исконной чистоте,
дойти до дна, уча свои уроки,
чтобы воскреснуть на святой заре.
Ее спасают праведников раны,
ее скрывает вечной девы плат,
Над ней весной, над куполами храмов,
на землю предков лебеди летят.
Цветы и небо голубое надо мною
Ветра, что дуют с гор меня касаясь.
Прохладой летней по утру хмельном.
От запаха цветов в тебя влюбляюсь.
О Русь моя великая, мой дом.
Под небом громыхающих оркестров.
В тебя моя красивая влюблён.
Я с босоногого и радостного детства.
Оркестр Ангелов кружится над тобой
Молитвы без конца твои несутся
О Русь святая, ты как флагман в нём
От Троицы враги твои трясутся.
Далёко высится твоя златая рать.
Церкви, монастыри, леса и степи.
Богатыри, что их не описать.
Святые, что стоят на небе.
И молятся за наш родимый дом
За сердце наше, за цветы что к небу
Раскинули цветные лепестки
За души всех, кто не живёт на небе.
Но мы спешим, не видя красоты.
Не чувствуя Божественного рядом.
Дай Бог увидеть каждому черты.
Божественного лика где то рядом.
О Русь, я на коленях пред тобой
Слезы своей ни сколько не стесняюсь.
Дай обниму и прикоснусь я ртом
Губами спелых трав твоих касаясь.
Твоих берёз обнять я тороплюсь
Твоей воды из родников напиться.
Идти с тобой дорогою одной
И в час последний здесь остановиться.
Когда умрёт последний русский..
Был к Иисусу приведен
Родными отрок бесноватый:
Со скрежетом и в пене он
Валялся, корчами объятый.
— «Изыди, дух глухонемой!» —
Сказал Господь. И демон злой
Сотряс его и с криком вышел —
И отрок понимал и слышал.
Был спор учеников о том,
Что не был им тот бес покорен,
А Он сказал:
«Сей род упорен:
Молитвой только и постом
Его природа одолима».
Не тем же ль духом одержима
Ты, Русь глухонемая! Бес,
Украв твой разум и свободу,
Тебя кидает в огнь и в воду,
О камни бьет и гонит в лес.
И вот взываем мы: Прииди…
А избранный вдали от битв
Кует постами меч молитв
И скоро скажет: «Бес, изыди!».
Суздаль да Москва не для тебя ли
По уделам землю собирали
Да тугую золотом суму?
В рундуках приданое копили
И тебя невестою растили
В расписном да тесном терему?
Не тебе ли на речных истоках
Плотник-Царь построил дом широко —
Окнами на пять земных морей?
Из невест красой да силой бранной
Не была ль ты самою желанной
Для заморских княжих сыновей?
Но тебе сыздетства были любы —
По лесам глубоких скитов срубы,
По степям кочевья без дорог,
Вольные раздолья да вериги,
Самозванцы, воры да расстриги,
Соловьиный посвист да острог.
Быть царевой ты не захотела —
Уж такое подвернулось дело:
Враг шептал: развей да расточи,
Ты отдай казну свою богатым,
Власть — холопам, силу — супостатам,
Смердам — честь, изменникам — ключи.
Поддалась лихому подговору,
Отдалась разбойнику и вору,
Подожгла посады и хлеба,
Разорила древнее жилище
И пошла поруганной и нищей
И рабой последнего раба.
Я ль в тебя посмею бросить камень?
Осужу ль страстной и буйный пламень?
В грязь лицом тебе ль не поклонюсь,
След босой ноги благословляя, —
Ты — бездомная, гулящая, хмельная,
Во Христе юродивая Русь!
В деревнях погорелых и страшных,
Где толчется шатущий народ,
Шлендит пьяная в лохмах кумашных
Да бесстыжие песни орет.
Сквернословит, скликает напасти,
Пляшет голая — кто ей заказ?
Кажет людям срамные части,
Непотребства творит напоказ.
А проспавшись, бьется в подклетьях,
Да ревет, завернувшись в платок,
О каких-то расстрелянных детях,
О младенцах, засоленных впрок.
А не то разинет глазища
Да вопьется, вцепившись рукой:
«Не оставь меня смрадной и нищей,
Опозоренной и хмельной.
Покручинься моею обидой,
Погорюй по моим мертвецам,
Не продай басурманам, не выдай
На потеху лихим молодцам…
Вся-то жизнь в теремах под засовом..
Уж натешились вы надо мной…
Припаскудили пакостным словом,
Припоганили кличкой срамной».
Разве можно такую оставить,
Отчураться, избыть, позабыть?
Ни молитвой ее не проплавить,
Ни любовью не растопить…
Расступись же, кровавая бездна!
Чтоб во всей полноте бытия
Всенародно, всемирно, всезвездно
Просияла правда твоя!