соловецкие острова анзер история

Анзер

Русский Север — пространство, наполненное святостью, подвижничеством и тем русским, что ещё осталось не выдуманным, не приукрашенным, живым. От Переславля до самых северных Соловков столетиями шла «благая весть» от Преподобного Сергия птицами разлетались его ученики. Преподобный Савватий изумлениям окружающих его, недоумевавших, куда же отправляется в Белое море убелённый сединами старик, отвечал: «У меня такой Владыка, который и дряхлости дает силы свежей юности, и голодных питает досыта». В этой убежденности абсолютного «богодоверения» кроется весь смысл трудной, но радостной северной жизни. Преподобный Савватий дошел по морю до острова и основал скит — такова была его вера.

Вторая половина сентября время для Соловков тихое. Остров пустеет, остаются только «свои». Когда прилетает самолет из Архангельска, его встречают как долгожданную весть. Ещё много раз будут встречаться друг другу недавние пассажиры. Летят разные люди: путешественники, реставраторы, исследователи, монахи, жители поселка. Из иллюминатора, в эту осеннюю холодную пору, Соловки — яркий разноцветный корабль, дрейфующий в холодном Белом море. На самой северной окраине архипелага вытянулся остров Анзер. Долгий остров, Лисий — так называли его в древности. Когда-то место необетованное, когда-то самое страшное, сейчас — благодатное. Здесь являлась Богородица. Здесь русский Афон.

Вероятно, невозможно оказаться на острове Анзере случайно: слишком долог и труден путь. Каждый человек, хоть раз побывавший здесь, может рассказать свою историю. Даже приезд сюда в составе паломнической группы, или ещё какими-то другими путями, меняет жизнь каждого человека.

Анзер — остров второй по величине из всех островов Соловецкого архипелага, расположен в северо-восточной его части. Протяженность с запада на восток составляет около 25 км, с севера на юг — от 5 до 1 км. На острове нет постоянного гражданского населения, мобильная связь почти не работает. На протяжении всей истории освоения острова, здесь никогда не жили мирские люди. На разных участках острова до настоящего времени сохранились остатки языческих святилищ (лабиринты), что свидетельствует не только о древности освоения этой территории, но и том, что язычники тоже считали эту территорию священной, не селились здесь — совершали обряды и покидали остров. Позже Анзер освятился православным подвижничеством и монашеством — стал местом обитания Духа Святого, великой радости и после — великой скорби.

Между Анзером и Москвой тысячи километров, там — северная окраина Русской Фиваиды, кажется абсолютно недосягаемым это место, чем-то пугающе далеким. Но жизнь устраивает так, что в одночасье, как чудо явления духовных откровений, появляется возможность — путешествие туда. Белое море, переменчивая погода, катер «Скит», собака, оставленная на пристани ждать возвращения, и захватывающий восторг — наконец-то остров, весь в золотых красках, затерянный, истинный Источник. Источник абсолютного доверия и той Жизни в которой человек, являясь уникальным существом, утверждается в абсолютной связи с божественным замыслом.

Один день на Анзере был проведен мной на Крестовоздвижение. У поклонных крестов растет рябина, и её грозди осыпаются прямо к подножию креста. Есть такая традиция: в храмах на Соловках у праздника на аналое кладут деревянный (чаще всего) крест и под него тоже подкладывают веточку красной рябины. Это и скорбь, и праздник, отчаяние и утешение — великая надежда на Воскресение. Такой своеобразный рябиновый природный символ откуда-то из древней Калевалы, тесно переплетающийся с новой христианской жизнью:

«На горах он сеет сосны,
На холмах он сеет ели,
На полянах сеет вереск,
Сеет кустики в долинах.
Сеет он по рвам березы,
Ольхи в почве разрыхленной
И черемуху во влажной,
На местах пониже — иву,
На святых местах — рябину,
На болотистых — ракиту,
На песчаных — можжевельник
И дубы у рек широких».

Путешествие состоялось по делу, времени на созерцание не было, но тут все видит тот, кто видит и слышит, кто слышит. Как по заказу, море оказалось спокойным. Путь на катере от Большого Соловецкого до Анзера через Северные Железные ворота занимает около получаса. Прыгать по волнам «Скиту» не пришлось, дошли спокойно, осенняя переменчивая погода только давала о себе знать. До Свято-Троицкого скита шли пешком. По песчаному берегу с тундровой растительностью, по лесу, гатям, мимо озер. Остров продувается морским ветром. Хотелось ко всему прикоснуться, к листьям на деревьях, ко мху на камнях, разглядеть всё как-то получше. Такое ощущение охватывает особенно в значимые счастливые моменты жизни, когда всё хочется запомнить и каждая мелочь очень важна. Скит только сейчас оживает, — долгое время был истерзан и заброшен. Встретил послушник Александр, пожилой человек с длинной седой бородой, но радостный, с какой-то русской хитрецой в глазах. Как только русский мужик может на слове незнакомца подлавливать, но по-доброму. У него в скиту много дел, совершенно мирских. Продукты, уборка, хозяйство. Согласившись довезти нас на автомобиле до Голгофы, предложил зайти в Млечный дом XIX века, выпить чай. В доме пахло вареной картошкой, было тепло, так что после осеннего беломорского холода совершенно млеешь, согреваясь чаем. Когда я оглядела всю кухню с несколькими окнами, моё внимание привлекло огромной птичье перо; сложно сказать, кому оно принадлежит — не то чайка, не то баклан. Большое перо было прикреплено к кухонной трубе. Так я и смотрела на него всё время чаепития, потому что казалось это совершенно невозможным, необычным и даже трудно было поверить своим глазам. Негласный знак духа места.

Когда Александр вёз нас на Голгофу, рассказывал разные истории; о том, что он с Сахалина, и как оказался здесь, о том, что весной, когда идет он пешком в Голгофо-Распятский скит, из леса выходит хромой лис и единственный раз в году просит еды, о том, что сам он чуть не умер, но спасла его Богородица. Такие истории о вере, непридуманные.

Сейчас церковь Распятия восстановлена, там красивый иконостас и рака с мощами Преподобного Иова у которой, по рассказам очевидцев, происходят чудеса. У подножия горы церковь Воскресения Христова. Деревянная, небольшая, светлая. Неподалеку от неё встретился лис. Монахи прикармливают их, и поэтому они совершенно не боятся людей.

Рыжий зверь с огромным пушистым хвостом бежал со мной по лесу почти все время пути обратно к берегу. То убегал куда-то в лес, то снова появлялся, бесшумно ступая по лесной растительности. Так заканчивалось это «анзерское время», которому нет эквивалента ни в одном другом человеческом времени. Вокруг горела оранжевым и красным костром осень, перелетные птицы собирались в стаи и покидали архипелаг. Так на всю жизнь запоминается мгновение вечности, отраженное в человеческих судьбах.

Источник

1) Общие сведения и краткая история

Будущий патриарх Никон в возрасте 30 лет принял постриг в 1635 г. в Свято-Троицком Анзерском скиту Соловецкого монастыря, в 1639 вступил в конфликт со старцем Елизаром, бежал из скита в другой монастырь; в этот период скиту числилось 11 «пустынных старцев».
В 1633 г. царь Алексей Михайлович даровал скиту независимость от Соловецкого монастыря и установил ему ежегодное содержание, а в 1638 году отдал скит под охрану сумского воеводы (Сумский острог, посад, осн. в XV в.).

б) См. подробно; Архимандрит Досифей [Немчинов]. Географическое, историческое и статистическое описание Ставропигиального первоклассного Соловецкого монастыря. [Ч. 1/2]. – 1836; http://books.e-heritage.ru/book/10094057

в) Современная этимология

* Википедия. Анзерский: «С вепсского языка «А’нзер» переводится как «очень вытянутый остров»». (. Автор не известен.)

2) Исторические источники

а) Летописец Соловецкий (XVIII в.); http://library.karelia.ru/library/html/letsol1.html

Лист 3, (ок. 1452 г.). Пр[е]п[о]д[о]бному Зосиме чюдотворцу, будучи ему в Нове граде, пожаловала Марфа Исакова, посадница новгородская, 4 обжи у Сумы реки на берегу.
Данная грамота преос[вя]щеннаго Ионы, архиеп[и]скопа великаго Нова града и Спскова, и посадников новгородских, и тысяцких, и боляр, и купецких людей, и жителей всех пяти концев пр[е]п[о]д[о]бному чюдотворцу Зосиме на Соловецкий остров и на Анзерский остров, и на Муксалмы, и на Заецкой островы, и на малые островки, и в тех островках на страдомую землю, и на пожни, и на ловища, и на тони, и на лешие озера в вечное владение в Соловецкой м[о]н[а]стырь за осмию печатьми свинцовыми.

б) Владимир Буров. О характере владения островами и статусе Соловецкого монастыря после падения Великого Новгорода http://www.solovki.info/?action=archive&id=436

1479 г., февраль. Жалованная грамота великого князя Ивана Васильевича с сыном Иваном Ивановичем Соловецкому монастырю на острова Соловецкий, Анзеры и другие, с подтверждением великого князя Василия Ивановича:
«Се яз, князь великии Иван Васильевичь всея Руси, и сын мои князь великии Иван Ивановичь всея Руси пожаловали есмя манастырь святого Спаса, и Пречистые Его Матери святого Успенья, и святого Николы на Соловкех. Что нам бил челом игумен Феодосеи, а сказывает, островы деи их манастырьские Соловки, и Анзери остров, и Нуксари остров, и Заячии остров, и малые островки, и в тех деи островех земли, и ловища, и тони, и пожни, и лешие озера, и страдомая земля».

г) Национальный корпус русского языка

* Досифей, соловецкий игумен, Спиридон, митрополит Киевский. Жития Зосимы и Савватия Соловецких (1500-1503): «Боляре же вси съ мноз;м обещанием изволиша помогати монастырю святаго и вдаша ему написание на совлад;ние острова Съловецскаго, и к тому другий остров Анзер, отстоя яко десять поприщь от Соловецского острова, и третий остров Муксома, яко три поприща отстоящь».

* П. И. Челищев. Дневник П. И. Челищева (1791): «Скит сей построен на конце выдавшейся из моря в Анзерский остров, версты на три, довольно глубокой, но не широкой Троицкой губы; в известное время ловится в ней очень много семги, и по объявлению господина Ивана Александровича Маркова, каргопольского купца, бывшего монопольного откупщика сельдяных промысл, самая по всему Белому морю изобильная сельдяная ловля».
* В. И. Немирович-Данченко. Святые горы (1880): «Тени Зосима и Савватия как будто еще бродят в дремучих лесах Анзер и Муксальмы».

а) Карта Белого моря и прилегающих регионов. Из голландского «Нового атласа» (1635 г.). Картограф: Виллем Янсзоон Блау;
Остров Анзер обозначен как Anger.

б) Карта средней части Белого моря 1797 года;
в) Панорама Соловецких островов 1800 года Луки Зубкова (остров Анзерский см. в левом верхнем углу карты); http://www.etomesto.ru/map-arhangelsk_solovki_1800/
г) Современное состояние острова Анзерского; http://www.etomesto.ru/map-arhangelsk_solovki_topo-250m/

4) Обобщение и выводы

а) Логика языка АНЗЕРы = А+НЗЕРы = корень Н.З.Р. = НАЗАР, НАЗАРЕЙ и другие производные.
В России более 80 поселений носящих имена: Назарово, Назаровка, Назарьево и подобных, большинство известны с XVI-XIX вв.

б) Назар, Назареи, Назаретская пустынь

* ЭСБЕ/Назореи в христианстве

Назареи: 1) так первоначально называли иудеи, не уверовавшие во Христа, всех христиан из иудеев, как это видно из Деяний Апост. XXIV, 5. 2) Партия иудействующих христиан, умеренных ревнителей Моисеева закона. Н. в сущности не отступали от общецерковного учения, признавая Иисуса Христа Мессиею и Богом, допуская Его сверхъестественное рождение и пр., но они считали необходимым соблюдение Моисеева закона христианами из иудеев, не придавая ему такого значения для христиан из язычников. Церковь относилась к Н. снисходительно, не считая их в собственном смысле еретиками. Н., в небольшом числе, существовали до IV века.

* ЭСБЕ/Назаретская пустынь — приписанная к Анастасьину-Крестовоздвиженскому м-рю, Костромской губ. и у. Основана в 1864 г.; в 1873 г. в ней устроена сельская лечебница на 6 кроватей.

* Из Великих Миней Четьих митрополита Макария. 29 июня. Деяние и мучение святых и славных и всехвальных апостолов Петра и Павла (1530-1554): «Неронъ рече: «Кто есть Назорей? «Симонъ рече: «Есть град въ Иудеи, иже вамъ противенъ бысть, Назорей той зовомъ, якоже убо Учитель ею оттуду бысть»».

в) Имя и термин Назорей были хорошо знакомы русскому крестьянину и дворянину. Библейскую традицию «назарейства» (обет служения Богу) считали как начальную форму христианского монашества. Наиболее известным из назореев был Иоанн Креститель (Лук. 1:15), который вёл аскетический образ жизни в пустыне. Представителем назорейства в Деяниях апостолов назван апостол Павел (Деян. 24:5).

г) Логика историческая

5) Терминология иврита и библейский образ

Приведем инсулоним (остров) в форму близкую к грамматике иврита, и выделим корень.
АНЗЕРы, и = А+НЗЕР+Ы, или без гласных Н.З.Р., с гласными НАЗАР, НАЗИР, НЕЗЕР.
Корень иврита Н.З.Р., НАЗАР дать обет воздержания; производные формы НАЗИР монах, назорей, отшельник, давший обет; НЕЗЕР освящение, священство, освящение себя Богу, назорейство.

А+НЗЕР+Ы (и) = ивр. Н.З.Р., НАЗАР дать обет воздержания, монах, назорей + Ы (и) остров, поморье; т.е. монашеский или отшельнический остров, что соответствует средневекой социальной, религиозной и исторической действительности.

* См. стронг иврита 5139, 5144, 5145, НАЗАР, НЕЗЕР, НАЗИР;
https://bibleapps.com/hebrew/5144.htm
* См. Еврейский и халдейский этимологический словарь к книгам Ветхого Завета, Вильно, 1878 г., с. 301;

б) Библейский образ

* Левит 21:12: «И от святилища он не должен отходить и бесчестить святилище Бога своего, ибо освящение (НЕЗЕР, от НАЗАР, освящение, назорейство) елеем помазания Бога его на нем. Я Господь».

* Судей 13:5: «ибо вот, ты зачнешь и родишь сына, и бритва не коснется головы его, потому что от самого чрева младенец сей будет назорей (НАЗИР, от НАЗАР) Божий, и он начнет спасать Израиля от руки Филистимлян».

Очевидно, что события связанные с заселением острова в ранний период его освоения связаны с монастырской колонизацией вновь открытых территорий Новгородской республики. Колонизация начиналась с разведки, высылалась группа монахов, которая несколько лет изучала возможности жизни на данной местности, описывала ее климатические особенности и природные богатства. Затем Новгородской архиепископией принималось решение и выделялись необходимые средства для организации нового монастыря. Отметим, что в XV в. Новгородской епископии принадлежало примерно 25% всех земель Великого Новгорода.

Источник

АНЗЕР: ОСТРОВ СКОРБИ И РАДОСТИ

На Анзер через Анзерскую салму

Остров Анзер относится к Соловецкому архипелагу, и каждый, приезжающий на Большой Соловецкий остров – паломник и не паломник, – стремится попасть на него во что бы то ни стало. Этот таинственный остров овеян преданиями и легендами, на нем многие века подвизались монахи-отшельники, здесь являлась Божия Матерь и по Ее указанию был устроен Голгофо-Распятский скит.
Этот обширный, удивительной красоты остров называют святая святых Соловков. Несколько столетий Анзер принадлежал Соловецкому Свято-Преображенскому монастырю (недавно принято решение о возвращении его Русской Православной Церкви), на нем никогда не было никаких селений, и природа его сохранилась бы в неприкосновенности, если бы не страшная тюрьма СЛОН, оставившая на острове разрушительный след…

Соловецкая обитель на острове в Белом море (довольно далеко от берегов) всегда особенно привлекала и паломников, и просто любителей путешествий. В далеком XVI веке это место выбрал для подвижничества боярский сын Федор Колычев, в монашестве Филипп, в течение 18 лет игумен, а потом митрополит Московский, невинно убиенный подручным Иоанна Грозного Малютой Скуратовым. И хотя это злодейство произошло в Тверском Отрочь монастыре, святого Филиппа вполне можно назвать первым священномучеником Соловецким, возглавившим длинную чреду мучеников, пострадавших здесь за веру Христову.
В ХХ веке монастырь был закрыт безбожной властью и превращен в СЛОН (Соловецкий лагерь особого назначения), в 1940-х годах переименованный в СТОН (тюрьма, соответственно), куда были брошены среди тысяч и тысяч заключенных и представители духовенства. Многие из них стяжали здесь мученический венец: имена одних уже прославлены, а иные известны только Богу… А.И. Солженицын пишет в своей знаменитой книге «Архипелаг ГУЛАГ»: «Утих колокольный звон, погасли лампады и свечные столпы, не звучали больше литургии и всенощные… зато отважные чекисты в сверхдолгополых, до самых пят шинелях, с особо отличительными соловецкими черными обшлагами и петлицами и черными околышами фуражек без звезд, приехали в июне 1923 года созидать образцово-строгий лагерь, гордость рабоче-крестьянской республики». Ну чем не опричники, с которыми боролся митрополит Филипп!
Сейчас ведется большая работа по изучению этого периода жизни Соловков. Известно, что все помещения огромного монастыря были до отказа забиты узниками. Но живыми из этих стен вышли немногие, и свидетельствовать о том, что здесь происходило, уже почти некому.

Преподобный Елеазар Анзерский

Мы приехали на Соловки на три дня по паломнической путевке и после знакомства с монастырем и участия в воскресной литургии прониклись симпатией и благодарностью к монашеской братии – здесь принимают с любовью.
Однако путешествие на Анзер, о котором мечталось еще в Москве, могло не состояться. Предыдущая паломническая группа сумела перебраться через Анзерскую салму (это многокилометровый пролив) лишь после долгого сидения на берегу в ожидании у моря погоды.
Но ранним утром нашего последнего дня пребывания на Соловках мы собрались ехать на Анзер, ощущая радостный подъем и предвкушая удивительные впечатления. Нам пообещали замечательного экскурсовода, знатока острова. Однако небо было серым, временами задувал холодный, пронзительный ветер. И когда мы добрались на автобусе до причала, нам сказали, что из-за сильного волнения на море капитан наотрез отказывается нас везти. Взамен предлагалась поездка к дамбе на острове Муксалма. И тут нам поведали печальный рассказ о женщине, которая трижды побывала на Соловках, но на Анзер так и не попала по причине плохой погоды…
Автобус повернул в сторону от моря на лесную дорогу и вскоре подвез нас к узкому заливу, Долгой губе. Сюда порывистый морской ветер не достигал. У маленького причала стояли небольшие катера, и мы расселись на двух симпатичных посудинах по двенадцать человек. Увидев уныние на наших лицах, хозяин судна, Володя, которого мы сразу стали называть капитаном, сказал:
– Мечтали попасть на Анзер? Может, и получится. Нужно посмотреть, как там в проливе. Но если там плохо – ни за какие деньги не повезу!
И тут на обоих суднах зазвучала молитва: на одном читали акафист святителю Николаю, а на нашем – Богородичное правило. За окошком маленькой уютной каюты в это время проплывали чудесные пейзажи Долгой губы. И постепенно в сердце вошли мир, покой и уверенность, что Господь нам поможет. Через час вдали показалась дамба, но Володя пристально всматривался совсем в другую сторону, туда, куда заворачивал пролив.
– На Копорскую! – вдруг закричал он капитану второго суденышка.
«Что он сказал?» – волновались мы, толпясь на крошечной палубе. Вторая лодка что-то не торопилась менять курс и продолжала плыть к дамбе.
– Это значит – на Анзер, – вдруг со значением произнес чей-то голос.
Я оглянулась – голос принадлежал одной из двух незнакомых женщин, которые сидели на палубе, завернувшись в спальный мешок. Выяснилось, что они – «старожилы» этих мест, влюбленные в Соловки: каждое лето проводят здесь свой отпуск. Одна из них скульптор, а другая – певица, которая исполняет собственные песни под гитару. Обещанного экскурсовода с нами не было, и первые сведения об Анзере мы получили от них. Выяснилось, что вне паломнической группы для посещения острова нужен пропуск – благословение Соловецкого монастыря, у них такой пропуск был…
Тем временем вторая лодка приблизилась к нам, и мы двинулись в яркую голубую даль. Да, да погода чудесным образом изменилась, облака разошлись, ветер стал мягким, нежным и нес волнующий запах моря.
И мы окончательно убедились, что Белое море не зря так называют: хотя небо было синим, на студеных волнах постоянно играл благородный отблеск серебра.
И вот вдали, в центре приближающегося острова, мы разглядели гору с белым зданием на вершине. Это и была знаменитая гора Голгофа…

У входа в храм Воскресения Господня

А теперь вспомним замечательную историю Анзера и его скитов.
До основания Соловецкого монастыря, то есть до середины XV века, остров был необитаем. В XV – XVI веках здесь селились монахи-отшельники, искавшие пустынного жительства. В XVI веке на острове были устроены монастырские солеварни, но вскоре это производство закрылось, остров снова опустел.
А в 1615 году на Анзер перебрался соловецкий инок Елеазар. Он устроил свою келью у озера Круглого, где его соседями были лишь звери лесные да птицы морские. Подвижник страдал от нападений бесовских, но однажды перед ним явилась Пресвятая Богородица и сказала: «Мужайся и крепись, Господь с тобою, и напиши на стенах кельи: «Христос с нами уставися». (У анзерских подвижников вошло в обычай писать на дверях келий эти слова. Уставити – по-церковнославянски означает – удержать, не допускать). Богородица, подав ему трость и четки, сделалась невидимой. Вскоре после этого Елеазар встретил подвижника Фирса и принял от него пострижение в схиму. Он перешел жить ближе к берегу моря, к Троицкой губе. В редкие часы досуга он вырезал деревянные чашки, которые относил к морской пристани. Мореплаватели забирали чашки и оставляли взамен съестные припасы.
Слава о молитвенной, подвижнической жизни святого Елеазара привлекла к нему новых ревнителей безмолвия и уединения. Преподобный ввел для сподвижников строгий древний иноческий устав. Так началась история Анзерского Свято-Троицкого скита…
Об анзерском подвижнике дошли слухи до Москвы. Царица Марфа, мать царя Михаила Федоровича, внесла богатые пожертвования на строительство церкви в обители. Был построен Троицкий храм с приделом в честь святого Михаила Малеина, небесного покровителя царя.
У царя Михаила долгое время не было наследника. По совету духовника царь для молитвы о даровании наследника престола пригласил в Москву с далекого острова святого Елеазара. Скоро Господь утешил царя, даровав ему сына Алексея… Отказавшись от каких-либо почестей и вознаграждения, анзерский старец вернулся на остров. Но царь в благодарность стал поддерживать монастырь, снабжать его всем необходимым.
Вскоре на Анзер пришел новый подвижник – московский священник Никита Минов (будущий патриарх Никон), который стал любимым учеником преподобного Елеазара. Здесь он пребывал три года.
Когда на московском престоле утвердился по кончине родителя царь Алексей Михайлович, известный своим благочестием, он пожелал видеть святого Елеазара, который к этому времени достиг преклонного возраста. Старец нашел в себе силы приехать в столицу и был ласково принят государем, после чего вернулся на остров.
Святой Елеазар изнемогал под бременем забот и лет, но ему помогал его сподвижник и ученик, ставший к тому времени митрополитом Новгородским, – Никон.
Перед кончиной преподобный Елеазар изложил в рукописи опыт своей духовной жизни. 13 января 1656 года после краткой и легкой болезни святой Елеазар отошел к Господу…

Алтарь храма Распятия Господня

Остров с горой и церковью, которая все явственнее различалась, приближался, и наконец (после трех часов пути) мы вошли в тихую Копорскую губу, где катера бросили якорь. Ловко и весело, партиями, всех переправили на берег в небольшой лодке, которая плыла за нами, привязанная к одному из катеров. Из-за деревьев проглядывал дом, из которого вышел мужчина в пятнистой форме. Здесь наши спутницы распрощались с нами и, предъявив пропуск стражу, углубились в зеленые «джунгли».
Стоя на берегу, мы оглядывались, чувствуя, что попали в совершенно необычное место. Холодноватый морской ветер к тому же сюда не достигал, и начало пригревать солнышко.
Мы двинулись в сторону Голгофы. Здесь нас ждало испытание – тропа внезапно потерялась, впереди было болото. И тут вспыхнули споры, мы стали разбредаться кто куда, но опомнились и вернулись. В нашем замешательстве было нечто такое, что заставило нас вспомнить, где мы находимся, – в месте особом, святом. Стали молиться…
Не сразу, но нашли дорогу: осторожно прошли по топкому болоту, вышли к лесистому холму. И вскоре мы очутились на красивейшей тропе. Она медленно вела в гору, слева виднелось море. Деревья (это были сосны, ели, березы и можжевельники) поражали изысканностью форм, и казалось, мы находимся на берегу другого, южного моря и идем по ухоженному величественному парку.
Паломники наши примолкли. Вероятно, все ощутили особую значительность этого дня, этой открывшейся красоты…
Внезапно деревья расступились, и мы увидели Голгофу совсем рядом – крутая высокая гора, наверху – белый храм. Однако мы не спешили подниматься: нас предупредили, что на подъем нужно получить благословение у иноков Воскресенского скита, который расположен у подошвы горы.
Не без волнения двинулись мы дальше: как нас встретят здесь? Дорога привела нас к деревянной церковке, огороженной изгородью. На крыльце были выставлены предметы церковного обихода, в храме, по-видимому, шла уборка, на церковном дворе работали несколько послушников.
Из храма вышел молодой человек в рясе – монах Евлогий, он был очень приветлив, побеседовал с нами и вынес на поклонение честные мощи преподобного Иова Анзерского – его главу, завернутую в красивый покров и лежащую в лубяном коробе. Мы приложились к нежно благоухающим мощам.
Отец Евлогий поведал нам еще об одном святом, Иове (в схиме Иисусе), которому тоже явилась Божия Матерь, именно здесь, у подножия самой высокой горы Соловецкого архипелага…

Преподобный Иов (Иисус) Анзерский

Во времена Петра I преподобный Иов был в миру московским священником отцом Иоанном, который прославился в столице как замечательный пастырь, известный делами милосердия. О добродетельной жизни отца Иоанна узнал царь и призвал его стать своим духовником. Высокое положение отца Иоанна не прекратило его благотворительности, а наоборот, расширило ее.
Так достиг он преклонных лет. Но у праведного пастыря появилось много завистников, они обвинили его, что, исповедав одного преступника, отец Иоанн не донес царю о его опасных намерениях. Государь этому поверил, разгневался и повелел сослать отца Иоанна (только что чудом избежавшего смерти от опаснейшей болезни) в Соловецкий монастырь, где его постригли в монашество с именем Иов и отдали в послушание старцу. После многих тяжелейших испытаний в трудах иноческих преподобного Иова признали здесь совершенным монахом, разрешив затвориться в келье. Но желание еще большего безмолвия овладело им, и в 1702 году он переселился в Анзерский Свято-Троицкий скит.
На новом месте он усугубил труды и подвиги и принял схиму с именем Иисус в память Иисуса Навина.
18 июня 1712 года старец посетил одного пустынника, жившего при высокой горе. Здесь он пробыл несколько дней. Однажды в тонком сне увидел подвижник Пресвятую Богородицу и преподобного Елеазара Анзерского и услышал голос Царицы Небесной: «Эта гора отныне назовется второй Голгофой, на ней будет устроена церковь Распятия Сына Моего… скит назовется Распятским, соберется к тебе множество монахов, и прославится имя Божие. Я Сама буду посещать гору и пребуду с вами вовеки». И раздался другой голос: «Освяти гору Голгофу и водрузи на ней крест!» Преподобный Иисус исполнил это повеление. С несколькими учениками он пришел на гору и начал устраивать здесь скит. Здесь была построена деревянная церковь в честь Распятия Господня.
Царь Петр I, узнав о явлении Пресвятой Богородицы преподобному Иисусу, стал помогать своему опальному духовнику и снабжать скит всем необходимым.

Голгофо-Распятский скит. Гравюра 1830 г.

В скиту был введен строгий устав: трапеза только из овощей, у братии все имущество было общим, кроме обычного правила была введена усиленная молитва с тремястами поклонами. Жизнь иноков протекала в подвигах духовных и трудах телесных. Сам престарелый строитель скита, в пример другим, рубил дрова, носил на гору воду, в пекарне замешивал тесто для хлебов, выхаживал заболевших братий. В келье преподобный Иисус весь досуг отдавал рукоделию. Но кто может исчислить все духовные подвиги угодника Божия? Они известны только Господу…
Годы протекали за годами, угодник Божий приближался к концу своего многотрудного земного поприща. Господь сподобил его преставиться в преклонных годах, тихо, мирно, 6 марта 1720 года. Преподобный Иисус был похоронен в каменном склепе на горе Голгофе. Он прославлен в 2000 году Юбилейным Архиерейским Собором.
В течение веков немало анзерских подвижников оставили светлый духовный след в истории острова, в истории нашего Отечества…

Дал нам отец Евлогий разрешение подняться на гору к храму Распятия Господня. Голгофа – крутая и высокая, подъем «в лоб» практически невозможен, но гору опоясывает дорога, которая позволяет и пожилым людям взойти к вершине. Однако не трудности подъема теснили грудь, а сознание тех великих скорбей, которые перенесли здесь заключенные. Склоны горы густо покрыты розовым жизнерадостным иван-чаем, но ведь известно – этот цветок любит расти на кладбищах, на могилах. А вокруг, куда доставал глаз, видны среди деревьев розовые поляны…
Наконец мы подошли к полуразвалившимся тесовым домам, в которых когда-то находились, как свидетельствуют надписи, братские кельи, хозяйственные корпуса.
А вот и огромный белый храм, без крестов, будто весь изрешеченный пулями, едва прикрытый крышей, с темными провалами оконных проемов… Это и есть храм Распятия Господня, в котором в годы СЛОНа безбожные власти разместили тюремный «госпиталь». А.И. Солженицын так описывает это место: «Голгофо-Распятский скит на Анзере, штрафная командировка, где лечат… убийством. Там, в Голгофской церкви, умирают от бескормицы, от жестокостей – и ослабевшие священники, и сифилитики, и престарелые инвалиды, и молодые урки. По просьбе умирающих и чтоб облегчить свою задачу, тамошний голгофский врач дает безнадежным стрихнин, затем бородатые трупы в одном белье подолгу задерживаются в церкви. Потом их ставят в притворе… вынося наружу – сталкивают вниз с Голгофской горы».

Свято-Троицкий скит. Гравюра конца XIX в.

На Голгофе в заключении находились сотни священников, были среди них церковные иерархи-новомученики: архиепископ Серафим (Самойлович), епископ Дамаскин (Цедрик).
Вхожу по шатающимся камням в придел, когда-то посвященный Успению Божией Матери: ободранные, темные стены, с еле заметными фрагментами росписи, сверху свисают куски ржавого железа. Но из окна открывается вид на морские дали, широкие лесные просторы. Куполок церкви Воскресения Христова радостно выглядывает из-под горы.
В основном помещении храма темно; там досками обозначен алтарь (он освящен), светит огонек неугасимой лампады. На аналоях из старого кирпича бумажные иконы, полевые цветы, лежат листки с тропарями Великой Пятницы и святого Иова Анзерского.

В наши дни.

Нерукотворный крест на Голгофе

Спустившись вниз, мы вновь собрались у Воскресенской церкви. Отец Евлогий рассказал нам, как добраться до Троицкого скита. Нам предстоял путь в 4 км до скита и 7 км обратно до Копорской. Часть паломников осталась, чтобы осмотреть живописные окрестности Голгофы, а часть двинулась к Троицкому скиту…
Шли быстро, так как нужно было успеть вернуться к бухте к 5 часам. Вскоре мы с моей спутницей отстали от группы и остались наедине с тихой красотой этих мест. Наши вещи мы оставили в скиту, с нами – лишь икона святого Иова. От чудесного воздуха, тишины и красоты незаметно прошла усталость, появилось даже ощущение полета. По обе стороны тропы открывались залитые мягким солнцем чудесные виды. А что за животворные ароматы! – благоухающая смесь лимона и ладана, как назвал поэт настоенный воздух хвойного леса.
Тропа выводит нас к песчаному берегу озера святого Елеазара, окруженного высокими елями. Здесь стояла первая келья святого, сюда ему явилась Богородица. Вода озера чиста, покрыта кувшинками. Дальше живописное болото, уставленное засохшими, облепленными серебристым мхом елками, под ними кустики морошки, экзотической северной ягоды. Вдали лесистые холмы. Вот мы выходим на благоухающий, поросший полевыми цветами луг, спускаемся с холма, и за поворотом неожиданно открывается вид на белеющие постройки Троицкого скита. Он стоит в большой живописной котловине, вокруг невысокие холмы, за ними виднеется водное русло – это Троицкая губа. Вот в каком замечательном месте был устроен первый скит на Анзере! Троицкий скит – это восьмиугольный храм и примыкающий к нему двухэтажный корпус бывших келий, а неподалеку тесовое здание и крепкий дом на валунном основании. Кроме дома, все находится в таком же состоянии, как в Голгофском скиту: провалены крыши, окна без рам, белые стены изрешечены. Здесь в 1924 году было создано IV отделение СЛОНа. Скит стал административным центром анзерского поселения. Здесь содержались политзаключенные, женщины с грудными детьми, православное и католическое духовенство. В 1929–1931 годах в келейном корпусе содержались инокини разных монастырей. В 1939 году СЛОН был упразднен, скит разрушен.
Входим в храм Пресвятой Троицы. Здесь несколько раз в год духовенство из Соловецкого монастыря (в скиту монахов нет) отправляет церковные службы. Здесь пока все разрушено, сумрачно: неогороженный алтарь, кирпичный аналой с бумажными иконками, пола нет, ступаем по доскам – внизу пустота. У стены – бумажная икона Нерукотворного Спаса напоминает, что когда-то в храме находилась икона Спаса работы патриарха Никона. По местному преданию, у южной стены почивают под спудом мощи преподобного Елеазара. Постояли, помолились. Сколько сил еще нужно приложить, чтобы восстановить этот израненый, оскверненный нашими грехами храм!
Встретили женщину, которая напоила нас водой из святого источника, который отстоял отсюда в двух километрах. А мы-то огорчались, что не успеем там побывать и испить святой воды! Рассказала, что она из Петербурга, работает поварихой в отряде студентов, которые здесь трудятся в летние каникулы. У нее спокойное лицо, светящиеся добротой глаза. Говорит, что чувствует себя здесь необыкновенно и благодарит Бога за пребывание в этом святом месте. И мы благодарим Господа, Он дал нам силы прийти сюда и все это увидеть, чтобы унести в своем сердце.

Обратный путь опять превратился в чудесный полет над тропой. У Воскресенского скита, с которым душа так быстро сроднилась, остановились, отдали здесь поминания за своих близких. Уже в Москве я узнала, что и в этом ныне светлом, воздушном храме была когда-то страшная тюрьма, которую называли «кровавой харчевней»…
Мы тепло прощаемся с отцом Евлогием, звучат слова искренней благодарности… Почти не чувствуя усталости, вернулись к Копорской губе. Но томила мысль, что уже пора прощаться с этим святым островом.
Наши капитаны радостно встретили нас и сообщили, что обстановка в Анзерской салме улучшилась. Однако вдали виднелись тревожно-белые гребешки волн. Оттого на обратном пути нас сильно качало в проливе и спрыснуло дождичком. Но Володя успокоил нас, сказав, что мы вовремя прошли Железные ворота и нам уже ничто не грозит.
По Долгой губе мы плыли другим путем, лавируя меж островков, поросших соснами и елками, и не могли надышаться необыкновенным воздухом этих мест, насыщенным запахом моря и хвойного леса.
Как растянулся во времени этот необыкновенный день! Мы возвращались ночью в Кемь по штормовому морю, еще погруженные в видения острова – возвышенные, таинственные, страшные и светлые. Потом – поезд до Москвы, где теперь, длинными зимними вечерами, вспоминаются Соловки, монастырь и святой остров Анзер, затерянный на конце земли, среди серебряного Белого моря, где еще долго будут поминать наших близких…

Анзерские святые, молите Бога о нас!

Источник