село липитино ступинского района история
ЛИПИТИНО
От знакомого москвича, гостившего в Синельникове, Дмитрий Ильич узнал, что в селе Липитине Московской губернии есть вакансия земского врача.
Ульянов пишет прошение. Губернское медицинское управление ответило быстро. Да, вакансия есть, а чтобы не терять время на формальности (на утверждение кандидатуры губернатором), Дмитрию Ильичу предлагают немедленно убыть к месту службы: Серпуховский уезд, станция Михнево Рязанско-Уральской железной дороги, Липитинский земский пункт.
В начале июля 1906 года Дмитрий Ильич приезжает в Липитино.
Виктор Порфирьевич Шумов, уездный врач, вводит его в курс дела: знакомит с нехитрым хозяйством амбулаторного пункта, вручает ключи от квартиры, предлагает не мешкать с приемом больных. Что же касается «губернаторского соизволения», Шумов просит не беспокоиться, отказа не будет: хороших врачей сюда калачом не заманишь.
Уже на следующее утро Дмитрий Ильич начал прием больных.
Кажется, все складывалось как нельзя лучше. Село, конечно, не ахти какое: черные, покосившиеся от времени избы, скудные наделы земли, глинистая почва.
Близкое соседство с Москвой радовало Дмитрия Ильича: он стремился восстановить связь с местным партийным комитетом и снова активно включиться в его работу.
Вскоре Мария Александровна получила от сына первую весточку.
Извини, что давно не писал тебе; все был занят перевозкой и устройством на новом месте. Теперь кое-как устроились, приехала Тоня и приводит тут все в порядок; хотя нет еще прислуги, трудно найти теперь, пока полевые работы.
Я уже больше недели как начал прием больных, — пока дело, конечно, только еще налаживается или начинает налаживаться.
Живем посредине села; домик — ничего себе, но все-таки и тесновато и неудобно…
Местность тоже не очень важная, хотя все-таки на пригорке и маленькая речонка есть, так что как-никак можно и купаться…
Теперь жду ответа от губернатора об утверждении меня, вероятно, уже скоро что-нибудь получим. Пока крепко целую тебя и Маню, привет нашим.
Он был уверен, что письмо прочтет не только мать, но и брат. Владимир Ильич, хоть и жил нелегально, время от времени посещал Саблино. Но эти приезды были кратковременными, на час-два, чтоб не успели заметить шпики. Он уже знал, что еще в январе 1906 года полиция послала отношение прокурору Петербургской судебной палаты с предложением арестовать Ленина и содержать его под стражей.
Из-за Владимира Ильича Мария Александровна оставалась пока в Саблине. Зять и старшая дочь уже давно не служили в Питере. Зимой за организацию политической стачки на железной дороге Марк Тимофеевич был арестован. И все же жандармскому управлению не удалось найти улик против Елизарова. Он был выпущен на свободу, однако с работы его уволили. Отныне ему было запрещено служить на железных дорогах. Марк Тимофеевич уехал в Сызрань, где стал редактировать газету «Сызранское утро». Вскоре к нему переехала Анна Ильинична. Из Сызрани они перебрались в Самару, звали к себе Марию Александровну. Мать все откладывала свой отъезд. Ее тревожила судьба всех детей, но больше всего старшего сына. Хорошо, хоть у Мити складывались дела благоприятно. Так она считала…
На самом же деле устройство Дмитрия Ильича затягивалось. Московский губернатор не торопился утверждать врача Ульянова в должности. Он запрашивает Департамент полиции, кто такой Ульянов, благонадежен ли он в политическом отношении? Оттуда ответили, приложив перечень «крамол» с указанием, где и когда этот господин привлекался к ответственности.
Утверждение было отложено. А медицинское управление настаивало все-таки «решить вопрос об Ульянове положительно». Ведь с первого дня новый врач выполняет свои обязанности со знанием дела. О таком специалисте уезд давно мечтает. И тогда управление направляет запрос симбирскому губернатору. Тот — надо отдать ему должное — написал отличную характеристику, а самое важное, удостоверил, что за время службы в Симбирской губернии Ульянов к суду не привлекался. Это и решило исход дела.
Вечерами, когда заканчивался прием больных, он брал в руки оркестран и на слух разучивал мелодии. В большинстве это были русские народные напевы, неторопливые и грустные.
Все, казалось, стало на место. Заработок постоянный. Квартира казенная. Питание хорошее. И Москва рядом.
В один из воскресных дней Дмитрий Ильич сделал первую вылазку в столицу. У него был конспиративный адрес, который ему передала Анна Ильинична, — к связной Московского комитета РСДРП Софье Николаевне Смидович. Член партии с 1898 года, стойкая большевичка, Смидович работала пропагандистом в рабочих кружках Москвы, выполняла ответственные поручения Ленина. От нее Дмитрий Ильич надеялся получить исчерпывающую информацию о деятельности партии, чтобы сразу же после вынужденного перерыва вернуться к партийной работе.
Приезд в Москву оказался в общем-то удачный. Софья Николаевна только что вернулась из Питера, виделась с Владимиром Ильичем, получила для комитета инструкции о действиях большевиков по отношению ко II Государственной думе.
Софья Николаевна назвала Дмитрию Ильичу адрес, где он мог бы брать литературу для крестьян. По этому адресу он и отправился. Но нужного человека на месте на оказалось. Мало того, на Павелецком вокзале он обнаружил за собой «хвост». Пришлось возвращаться в город, менять извозчиков, отрываться от шпика.
Спустя неделю земский врач Ульянов был вызван в Серпухов. Уездный исправник полковник Плысковский объяснил, что люди с чистыми намерениями, будучи в столице, побеги с вокзалов не устраивают. Исправник предупредил, что он не намерен играть в «кошки и мышки» и если господин Ульянов желает сохранить за собой должность земского врача, о недозволенной властями деятельности должен забыть раз и навсегда.
В душе Дмитрий Ильич поблагодарил исправника за столь своевременное предупреждение. Он выполнил задание Софьи Николаевны, а заодно передал, что за пунктом хранения нелегальной литературы установлена слежка, может, неопытный связной провалил дело, а может, что еще хуже, в организацию внедрен провокатор. Тогда Дмитрий Ильич мог только догадываться о провокаторстве. Как выяснилось позже, в Московский комитет в ту пору под видом рабочего-большевика проник секретный агент царской охранки Малиновский, который раскрыл фактически всю партийную организацию с ее базами, явками, связными.
По случайности Дмитрий Ильич избежал ареста, но в досье московской охранки появилась запись о том, что, проходя земскую службу в Липитине, Ульянов «находился в постоянной связи с центром большевистской организации».
Охранке удается перехватывать некоторые письма. Большинство их идет по известному адресу: Ульянову, или Крупской, или же сестрам Ульяновым. Опытный конспиратор, Дмитрий Ильич не давал повода заподозрить себя в том, что его письма касаются партийных дел.
29 ноября 1906 года он пишет старшей сестре, приехавшей в Саблино навестить мать:
Большое спасибо тебе за присылку «Газеты Шеб.». Я получаю «Век» (вместо «Пути»), это лучшая газета в Москве.
В Москву часто ездить не удается, раз, редко 2 раза, в месяц; обычно бываю у Лев. (В. А. Левицкого, санитарного врача Подольского уезда. — Б. Я.), но в последний раз ездили с Тоней вдвоем на 2 дня и останавливались в номерах, были в Художественном театре «На дне» и в Большом на «Русалке»; мало знакомых в Москве, а зимой здесь в деревне скучненько, хотя сейчас больше дела и часто приходится ездить по вечерам к больным — осень ужасно мокрая и благоприятствует всяким заразам.
Последнее время меня то и дело куда-нибудь таскают: вечером услышишь стук в дверь и вздрогнешь, как виноватый, так и знай, куда-нибудь ехать; как-то в 3 часа ночи позвали, — я зачитался, только потушил свечу и уже заснул — на роды; к счастью, все обошлось благополучно. Так вот постоянно бывает, — временами как будто и дела совсем нет, скучаешь; а то и сразу и туда и сюда и приемы большие. Нет, скверно зимой в деревне в общем…
Вашим письмам бываю очень рад, не поленитесь как-нибудь подробнее написать о себе и своих делах.
Маня пусть напишет и не сердится на меня, что я ей не пишу нынче особо; о чем же писать? Ведь здесь деревня на симбирскую и самарскую непохожа, совсем другой тип — подмосковной грязной слободки.
Целую тебя и Маню. Тоня тоже.
Желаю всего лучшего. Твой Дмитрий».
Весной 1907 года в Липитино приехала погостить Мария Александровна. С ней была Анна Ильинична. Мать и сестра общими усилиями навели в квартире порядок и уже спустя несколько дней знакомились с окрестными полями и лугами.
Пока гостили мать и старшая сестра, Дмитрий Ильич съездил в Москву, привез велосипед. Он так увлекся этой покупкой, что, казалось, ничего не замечал вокруг. Строил планы объехать чуть ли не полгубернии: Хатунь, Серпухов, Подольск. Благо уже кое-где есть шоссейная дорога.
В это время Владимир Ильич вернулся из Лондона, где участвовал в работе V съезда партии, и теперь с Надеждой Константиновной отдыхал около Выборга, на даче профессора H. M. Книповича. Узнав, что мать гостит у брата, он пишет в Липитино:
«Дорогая мамочка! Давно не писал тебе ничего. Анюта рассказала, верно, про наш план устройства на отдых. Я вернулся страшно усталым. Теперь отдохнул вполне. Здесь отдых чудесный, купанье, прогулки, безлюдье, безделье. Безлюдье и безделье для меня лучше всего. Еще надеюсь пробыть недели две, а потом вернуться за работу. Надя и Елиз. Вас. здоровы и отдыхают чудесно. Как вы там все устроились? Здорова ли ты? Виделась ли с Анютой и где она, у вас или у Марка теперь? При случае черкни мне или попроси Митю черкнуть несколько слов.
Крепко обнимаю тебя. Твой В. Ул.
Мите и его жене большой привет от меня»[21].
И ни слова о съезде. Но между строк все же о главном («вернулся страшно усталым» и «отдых чудесный»): съезд был трудный, но почти по всем вопросам повестки работы съезда победили большевики, иначе ни о каком чудесном отдыхе не могло быть и речи.
Около Выборга Владимир Ильич отдыхал недолго. Охранка выследила его и потребовала от правительства Финляндии выдачи Ленина.
В Москве следствие также занималось Лениным. Его искали в Московской губернии, в том числе у брата. Но тщетно. «Владимир Ильич Ульянов на жительстве в Москве не значится».
Прошла осень. Наступил декабрь. Ударили морозы. Мария Александровна переехала в Питер. Там уже находились ее дочери.
Дмитрий Ильич спешит им выслать немного денег, благо теперь заработок у него приличный.
Вот я уже опять за своими делами. Пробыл 3 дня в Серпухове, затем ездил в Хатунь и Турово к Екатерине Андреевне (двоюродной сестре. — Б. Я.).
На днях освободится и приедет Тоня. Как вы живете там в своей квартире? Здесь продолжаются холода — у нас по утрам в столовой 7°, в маленьких комнатах еще холоднее, продувает невероятно.
На первый и второй праздники собираюсь ехать в Хатунь; там устроили каток и все катаются на коньках…
Получила ли деньги, я не имел еще письма от тебя и не знаю.
Целую тебя и Аню с Маней, привет нашим (Владимиру Ильичу и Надежде Константиновне. — Б. Я.) и Е. В. (матери Н. К. Крупской. — Б. Я.).
«Привет нашим» передать уже было почти невозможно. В России наступала реакция. В петербургских газетах объявлен розыск Ленина-Ульянова. Владимир Ильич вынужден в конце 1907 года перебраться в Женеву. С болью в сердце покидал он Россию, ощущая всю горечь поражения революции.
Но отчаиваться было нельзя и некогда. Вскоре он принимается за разгром махистов — пишет «Материализм и эмпириокритицизм».
Книгу требовалось издать как можно быстрее. Ускорить издание могла Анна Ильинична. По просьбе брата осенью 1908 года она поселяется в Москве, начинает переговоры с книгоиздателями.
Близкое соседство с Липитином придавало ей силы. Как поднадзорному, Дмитрию Ильичу трудно было делать наезды в Москву, но он всегда ждал сестру. И не только он. Здесь все лето жила Мария Александровна. Она знала, что в настоящее время больше всего в ее присутствии нуждается младший сын. И тем не менее: «Теперь будем перебираться в Москву…» — пишет она в Женеву и тут же словно оправдывается: «Кочую я все это последнее время, ну, да это все пустяки…» Она советует сыну не слишком много сидеть за работой: «Это вредно для тебя, надо больше отдыхать, гулять, не забывай этого, прошу тебя».
И сын ее успокаивает: да, он отдыхает. Мало того, собирается прокатиться в Италию, да не один, а дождавшись Маняшу. И здесь же спрашивает: «Почему бы и Мите не приехать сюда? Надо же и ему отдохнуть после возни с больными. Право, пригласи его тоже, — мы бы великолепно погуляли вместе. Если бы затруднились из-за денег, то надо взять из тех, которые лежат на книжке у Ани. Я теперь надеюсь заработать много.
Отлично бы было погулять по итальянским озерам. Там, говорят, поздней осенью хорошо. Анюта приедет к тебе, верно, скоро, и ты тогда посылай и Маняшу и Митю»[22].
Предложение было заманчиво. Конечно, недурно вырваться за границу, отдохнуть. Но работа… К этому времени Дмитрий Ильич по совету Зиновия Петровича Соловьева (он изредка присылал письма), а также по настоянию Антона Андреевича Дзевановского (обосновавшегося в Крыму) продолжил бактериологические исследования, на этот раз на основе статистических данных по Московской губернии. Выяснилось, что холера и чума периодически обрушиваются на районы Центральной России, особенно в жаркие сухие месяцы. Результаты исследований и предварительные выводы Дмитрий Ильич изложил в служебной записке губернскому медицинскому управлению. Запиской заинтересовались. Пообещали поддержать…
А что же касается поездки в Италию, то с собой нужно было везти уйму денег. А такой роскоши Дмитрий Ильич себе позволить не мог. В этот год расходы были слишком велики. Предполагавшаяся поездка в Женеву и Париж младшей сестры, устройство в Москве старшей. Раньше большую часть расходов брал на себя Марк Тимофеевич, но сейчас у него у самого безденежье; после газеты он работал разъездным страховым агентом.
28 сентября 1908 года Дмитрий Ильич пишет в Женеву:
Ты зовешь меня вместе с Маней попутешествовать по Северной Италии; большое спасибо — конечно, это было бы весьма недурно, но мне не удастся. Отпуск могу взять только в ноябре и, вернее всего, поеду в Екатеринослав — отпуск только на один месяц.
В январе 909-го года мне разрешено воспользоваться трехмесячной научной командировкой — проектирую заняться в Москве бактериологией и чем-нибудь попутно еще.
Что касается всевозможных прогулок, то об этом почаще надо думать вам с Н. К. и Мане, а для меня в этом недостатка нет, — уж что другое, а гуляю-то вдоволь и с ружьем и на велосипеде. Нынешнее лето изъездил на велосипеде по своему циклометру тысячу верст, из которых %-ов 70 по проселкам. Теперь и холодно и грязновато, больше с ружьем, хотя дичи здесь мало и достается не без труда.
Крепко жму руку и желаю получше отдохнуть, привет Надежде Константиновне и Е. В.
Дмитрий Ильич стал чаще вырываться в Москву. Теперь у него был веский повод: проведывал родных. Той же осенью он прочитал в рукописи новую книгу брата. Идеи книги были ему близки и понятны. Почти десять лет назад, в письме из Шушенского, Владимир Ильич посоветовал брату обратить внимание на «эмпириомонизмы» Богданова. С тех пор «новейшие течения в философии» не исчезают из поля зрения Дмитрия Ильича.
Зима 1909 года выдалась неустойчивой. Частые оттепели способствовали широкому распространению инфекционных заболеваний. Особенно свирепствовала инфлюэнца (вид гриппа. — Б. Я.). Дмитрий Ильич сбился с ног, торопясь к больным. Бывали такие недели, когда отдыхать удавалось пять-шесть часов в сутки. Инфлюэнца не обошла и Ульяновых. Сначала заболела Мария Александровна, затем слегла Анна Ильинична. Дмитрию Ильичу приходилось врачевать и в Липитине и в Москве. В апреле 1909 года мать и старшая сестра выезжают в Крым на лечение. Издательские дела брата берет на себя Дмитрий Ильич.
А научно-исследовательская работа не продвигалась. Зато, поощряемый Софьей Николаевной Смидович, он собирает материалы о революционной деятельности брата Александра. Появилась возможность издания их отдельной брошюрой.
И вдруг 11 мая — среди ночи обыск. Впрочем, обыск был не «вдруг». Дмитрий Ильич ждал незваных гостей к 1 мая. В Серпуховском уезде появились прокламации, призывавшие отметить день Международной солидарности трудящихся. Уездный исправник решил «тряхнуть» земского врача Ульянова.
Обыск, по существу, ничего не дал. В квартире были обнаружены политические книги и брошюры в количестве 127 экземпляров, но их нельзя было причислить к нелегальным — когда-то они продавались свободно. И все же одна улика давала полиции основание доложить московскому губернатору: «Врач Ульянов производит впечатление человека безусловно политически неблагонадежного и крайне конспиративного». Такой уликой явились два листа корректуры (без указания типографии) «Жизнь Александра Ильича Ульянова».
Теперь охранка слежку вела открыто. Каждая поездка в Москву фиксировалась, даже каждый выезд на велосипеде куда-нибудь в Хатунь или Подольск отмечался уездным исправником.
Демонстративное преследование выводило из равновесия. Крепло неодолимое желание сменить место жительства. Где-то в Царицыне появилась вакансия санитарного врача. Он пишет прошение. Краем уха услышал, что требуется врач в Саратове. И туда пишет. Написал в Синельникове Но отовсюду отказы.
Неважное настроение усугубило письмо младшей сестры: она почувствовала себя плохо, просила назначить ей лечение.
Затем пришло письмо от Володи.
«Дорогой Митя! Маняша уже писала тебе о своей болезни. Хочу посоветоваться и я. Доктора нашли у нее воспаление отростка слепой кишки (аппендицит, — кажись, так?). Спросил очень хорошего здешнего хирургу Подтвердил: аппендицит. Советует операцию. Говорят все, что безопасно и излечивает радикально.
Этот хирург… всеми восхваляется. Недавно сделал операцию (ту же) жене приятеля — превосходно; чайная ложка крови; через 8 дней вставать начала. Лечебница хорошая.
Припадок сейчас несильный. Повышения температуры нет, Боли не очень сильные. Прошу тебя немедленно мне ответить: я склоняюсь к операции, но без твоего совета боюсь решить. Отвечай немедленно.
Что операцию сделают здесь хорошо, это несомненно. Ехать куда-либо до операции доктор не советует.
Маме не пишу, ибо боюсь напугать ее зря. Опасности никакой, — Маняша даже не лежит все время, — Анюте тоже не пишу, ибо мама может прочесть.
Напиши, пожалуйста, Марку и — через него (если можно так, чтобы не пугать маму) — Анюте. Но лучше, пожалуй, в Крым не писать вовсе, ибо они перепугаются.
Итак, жду ответа: советуют ускорить операцию здесь. Советуешь ли и ты.
Жму руку. Твой В. Ульянов»[23].
Дмитрий Ильич немедленно садится за ответ и, к счастью, успевает. Уже во второй половине июля Мария Александровна получает в Алупке разъяснительное и успокоительное письмо от Владимира Ильича.
«Дорогая мамочка. Мы едем да отдых в Бретань, вероятно, в эту субботу… Маняша поправляется быстро: теперь я могу тебе рассказать про то, что было. У нее был аппендицит, т. е. воспаление отростка слепой кишки… Посоветовавшись с Митей и с лучшими здешними врачами, мы решили операцию сделать тотчас. На неделю поместили Маняшу в хирургическую лечебницу (очень хорошую). Операцию сделали очень удачно: через неделю Маняша уже вышла из лечебницы и теперь третий день у нас дома. Уже ходит и ест все…
Не сердись, что не писал сразу о Маняше.
До сих пор Дмитрий Ильич врачевал всех Ульяновых, а в январе самому и надолго пришлось лечь на больничную койку.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Успенский храм села Липитино
МАЛИНСКОЕ БЛАГОЧИНИЕ, МОСКОВСКАЯ ЕПАРХИЯ
О Храме
ХРАМ УСПЕНИЯ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ
С. ЛИПИТИНО МАЛИНСКОГО БЛАГОЧИНИЯ
МОСКОВСКОЙ ЕПАРХИИ.
В писцовых книгах Московского государства есть записи от 1577г.: «село Липитино на речке Коширке в вотчине Чудова монастыря, что на Москве, а преж того было в вотчине за Огрофеною Волынскою», раздавшей свои владения на помин души покойного мужа и принявшей монашеский постриг с именем Александры, «а в селе церковь Воскресения Христова, древяна».
В 1715г. в с. Липитино значится церковь Успения Богородицы вместо церкви Воскресения Христова. Что же послужило поводом для изменения названия Церкви?
В 1577г. Чудову монастырю в Каневском стане принадлежало два села – с. Липитино и соседнее ему с. Лаврентьево, которое до 1377г. принадлежало самому святителю Алексию Митрополиту Московскому, основавшему в Кремле Чудов монастырь. Известно, что святитель особо почитал праздник Успения Божией Матери. Не удивительно, что в принадлежавшем митрополиту с. Лаврентьево стояла церковь Успения, вероятно, им же основанная и сохранившаяся до конца 17 века. К началу 18 века церкви в обоих селах Лаврентьево и Липитино разрушились, и монастырские власти решили восстановить только один храм в своих владениях Каневского стана, переведя церковь Успения Богородицы из с. Лаврентьево в с. Липитино.
Спустя век, 31 декабря 1804г. деревянная церковь с. Липитино «властью Божией сгорела». Уже в 1810г. «стараниями приходских людей и пособиями боголюбивых дателей построена новая церковь, зданием каменная, в твердости и колокольня крепка».
Кирпич производили сами, используя суглинистую местную почву. В клировой ведомости записано следующее: «стены внутри и снаружи не общекатурены, но только выбелены. Утвари достаточно. Престол I – Успения Пресвятой Богородицы. При церкви — священник, диакон, дьячок, пономарь».
История сохранила имена некоторых липитинских священников. С 1814г. по 1823г. настоятелем храма поставлен священник Тимофей Иоаннович Отрадинский, 34 лет. Отец Тимофей окончил Московскую духовную академию и говорил проповеди собственного сочинения. В 1832г. настоятелем становится священник Михаил Васильевич Смирнов, окончивший курс Московской духовной семинарии. В его доме 2 мая 1840г. было открыто домашнее учебное заведение для обучения сельских мальчиков грамоте. Выпускники домашней школы, наставником которых был сам о. Михаил, впоследствии становились писарями в волынских правлениях. 16 января 1845г. открывается приходское училище для сельских детей, в котором, например, в 1866г. был один учитель, и обучались 35 мальчиков и 6 девочек. В 1862г. настоятелем храма поставлен священник Василий Афанасьевич Холмогоров.
Интересны сведения 1874г., сообщающие о том, что в с. Липитино два престола – Успения Богородицы и святителя Алексия. Таким образом, основание престола в честь митрополита Московского Алексия может служить ещё одним предположением того, что святитель Алексий при жизни посещал эти места.
В 1893г. на место настоятеля Успенской церкви произведен священник Павел Иванович Никольский (28 лет), окончивший в 1891г. Московскую духовную семинарию. Стараниями о. Павла храм становится трехпридельным. 18 августа 1898г. были освящены приделы митрополита Алексия (правый) и святителя Николая (левый) во вновь выстроенном трапезном двухпридельном храме. В том же 1898г. в приходской деревне Шугарово открывается церковно-приходская школа, выстроенная стараниями о. Павла и попечителя школы Т.И. Коженова. С этого года о. Павел является законоучителем и учителем пения в трех школах своего прихода, духовником благочиния (с 1907г.), председателем братского суда чести (1913 – 1916). За такую многогранную деятельность о. Павел награжден фиолетовой скуфьей (1905г.), камилавкой (1909г.), серебряной медалью за царствование Александра III, серебряной медалью 25 лет церковно-приходских школ, бронзовой медалью 300-летия дома Романовых.
Крестный ход в приходских деревнях в престольный праздник. Священник Павел Никольский – в центре.
При настоятельстве о. Павла Никольского была построена каменная сторожка (1906г), церковь обнесена прочной каменной оградой с железными решетками. О жизни о. Павла в годы революционного лихолетья сохранились противоречивые сведения, требующие тщательной проверки. Известно, что священник Павел Никольский похоронен на Липитинском кладбище.
В 30-е годы храм был закрыт, и началось его разрушение. 18 июля 1937г. были сброшены колокола, при падении которых разрушилась церковная паперть. Исчезли с лица земли сторожка и церковная ограда (см. фото). Красивые решетки использовались в хозяйских нуждах. Разворована церковная утварь. Иконы сжигались как дрова в домашних печах, использовались как столы и гладильные доски. В церкви часто бывала молодежь, осквернявшая стены храма кощунственными надписями. Железная кровля была разворована, а кирпичная кладка повреждена.
2 марта 1994г., Указом митрополита Московского и Коломенского Ювеналия настоятелем храма Успения Богородицы с. Липитино был назначен священник Вячеслав Агуреев.
Первая Литургия во вновь открывшемся храме была отслужена 2 июня 1994г. в день памяти святителя Алексия. Следует обратить внимание, что в разрушенном храме жили вороны и галки, которые, летая под сводами, громко кричали. Накануне литургии был отслужен молебен от осквернения, под крики черных птиц. Утром было явлено чудо очищения храма от нечистой силы. По молитвам святителя Алексия птицы исчезли.
Начало богослужений отмечено возвращением оставшихся у местных жителей икон и церковных книг. Возвращаемые иконы крестным ходами переносились из окрестных сел в храм. 18 октября 1996г., в день памяти Московских святителей была освящена временная церковная ограда, а на Благовещенье 1998г. было окончено капитальное строительство фасадной части. Теперь 30метров кирпичной ограды с кованными железными решетками, изящными воротами положили начало восстановлению прежней дореволюционной церковной ограды.
В конце 90-х г. была восстановлена колокольня, кровельное покрытие куполов (медь), установлена звонница из 7колоколов.
Восстановительные работы в храме ведутся на средства прихожан и благотворителей. По проекту известного московского художника и архитектора Игоря Петровича Ботанова в храме сделаны полы из мрамора с элементами мозаики, купель для крещения взрослых с полным погружением и идёт восстановление центрального иконостаса (дерево, резьба, позолота).
Фасады храма украшены мозаичными образами Спасителя, Ангельских сил, Св. Николая, Св. Алексия, выполненных православным художником Д.В.Максименковым в технике Византийской мозаики, общей площадью 11кв.м. На данный момент восстановлена живопись центрального алтаря конца 19 начала 20 в.в., ведётся реставрация росписи главного четверика.
Центральная часть храма освещается трёхъярусным хоросом в Византийском стиле (литьё, цветное стекло) диаметром 4м.
С 1997г. при храме проводятся праздничные Рождественские встречи для детей и взрослых.
Прихожанами храма подмечена особая духовная связь со святителем Алексием, неоскудевающая помощь которого свидетельствует о неразрывности времен и поколений.
Настоятель храма священник Вячеслав Агуреев (1956г.р.) в 1998г. окончил МДС, за усердные труды на благо Церкви Христовой награждён набедренником (1994г.), камилавкой(1998г.), наперсным крестом (2000г.), саном протоиерея(2003г.), Благословенной грамотой Митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, Грамотой Управления образования Ступинского муниципального района.
Агуреева Татьяна Владимировна (жена-1971г.р.) закончила РАМ им. Гнесиных по классу академического пения (педагог — народная артистка России Г.В.Олейниченко), специалист по учебно-методической работе МГГУ им. М.А.Шолохова, является регентом храма, руководит воскресной школой « Встреча», координирует связи с общеобразовательными учреждениями района, неоднократно являлась докладчиком Международных Рождественских чтений (секций «Православное семейное воспитание», «Православное краеведение»), автор ряда статей по вопросам духовно-нравственного воспитания подрастающего поколения, работает над диссертационным исследованием по указанной проблематике. Матушка Татьяна 3-жды награждена Благословенными грамотами Митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, Знаком «Материнская слава», Грамотами Московской областной думы, благочинных церквей Ступинского и Малинского округов, главы Ступинского муниципального района, Управления образования Ступинского муниципального района и др.
Дети: Ольга(1994г.р.) – певчая храма, Мария(1997г.р.) – волонтер-организатор детско-юношеских встреч на базе воскресной школы и занятий в воскресной школе храма, Екатерина(2000г.р.) — певчая, Михаил (2007г.р.), Николай (2009г.р.),Андрей (2013г.р)
Богослужения совершаются по субботам (7 ч. 30 мин. — Утреня, Литургия, 16 ч. 30 мин. – Всенощная), по воскресеньям и праздникам в 8 ч. 00 мин. — Литургия, молебен, панихида. Храм открыт ежедневно с 9.30 до 18.30. Тел. настоятеля 8-910-46-47-000.
Проезд: электропоездом до ст. Михнево Павелецкой ж/д, далее автобусом «Малино» до ост. Липитино.
