русь в поисках истоков

Тайны русского народа. В поисках истоков Руси

В книге в доступной широкому читателю форме излагается оригинальная концепция происхождения русского и других народов России в контексте истории мировой цивилизации. В ней приводятся уникальные факты и аргументы, заимствованные из археологии, языкознания, этнографии, мифологии и фольклора, свидетельствующие в пользу существования в древнейшую эпоху на Севере Евразии, (в иных, нежели теперь, климатических условиях) «гиперборейской» культуры, частично исчезнувшей, частично растворившейся в традициях, обычаях и верованиях современных народов.

Только текст. В самой книге 160 иллюстраций

Источники сведений и иллюстраций 102

Валерий Демин
Тайны русского народа
В поисках истоков Руси

…Но ты учись вкушать иную сладость,

Глядясь в холодный и полярный круг.

Бери свой челн, плыви на дальний полюс

Как там любили, гибли и боролись…

И забывай страстей бывалый край.

Пролог

Казалось, все силы земли и неба ополчились против горстки смельчаков, задумавших выведать одну из самых сокровенных тайн истории. Проводники-саамы (лопари) с ужасом и мольбой отговаривали их от намеченного маршрута. На обратном пути налетевший вихрь едва не потопил лодку. Физически ощущалось враждебное противодействие каких-то неведомых природных сил. Но вожатый продолжал двигаться к избранной цели, как Амундсен к своему полюсу.

Кругом горы. Осень разукрасила склоны вперемешку кущами берез, осин, ольх. Вдали раскинуты ущелья, среди которых находится Сейдозеро. В одном из ущелий мы увидели загадочную вещь. Рядом со снегом, там и сям пятнами лежавшим на склонах ущелья, виднелась желтовато-белая колонна, вроде гигантской свечи, а рядом с ней кубический камень. На другой стороне горы виднеется гигантская пещера на высоте саж. 200, а рядом нечто вроде склепа.

Вечером, после короткого отдыха, идем на Сейдозеро. К сожалению, мы пришли туда после захода солнца. Ущелья уже были закрыты синей мглой. Очертания «Старика» смутно выделялись на белом плафоне горы. К озеру через Тайболу ведет роскошная тропа. Вернее, широкая проезжая дорога, кажется даже, что она мощеная. В конце дороги находится небольшое возвышение. Все говорит за то, что в глубокую древность роща эта была заповедной и возвышение в конце дороги служило как бы алтарем-жертвенником перед «Стариком»».

Из письма А. В. Барченко проф. Г. Ц. Цыбикову 24 марта 1927 г.

Источник

Русь в поисках истоков

Тайны русского народа: В поисках истоков Руси

АРХЕОЛОГИЯ ЯЗЫКА И РЕКОНСТРУКЦИЯ СМЫСЛА

МИФОЛОГИЯ, ИСТОРИЯ, НАУКА

ВСЕ ДОРОГИ ВЕДУТ НА СЕВЕР

ЗОЛОТОЙ ВЕК НА СЕВЕРЕ ЕВРАЗИИ

КОСМИЧЕСКИЕ МИФОЛОГЕМЫ РУССКОГО ФОЛЬКЛОРА

Космическая Корова (Бык)

. Но ты учись вкушать иную сладость,

Глядясь в холодный и полярный круг.

Бери свой челн, плыви на дальний полюс

Как там любили, гибли и боролись.

И забывай страстей бывалый край.

Казалось, все силы земли и неба ополчились против горстки сме-льчаков, задумавших выведать одну из самых сокровенных тайн истории. Проводники-саамы (лопари) с ужасом и мольбой отговаривали их от намеченного маршрута. На обратном пути налетевший вихрь едва не потопил лодку. Физически ощущалось враждебное противодействие каких-то неведомых природных сил. Но вожатый продолжал двигаться к избранной цели, как Амундсен к своему полюсу.

Вечером, после короткого отдыха, идем на Сейдозеро. К сожалению, мы пришли туда после захода солнца. Ущелья уже были закрыты синей мглой. Очертания «Старика» смутно выделялись на белом плафоне горы. К озеру через Тайболу ведет роскошная тропа. Вернее, широкая проезжая дорога, кажется даже, что она мощеная. В конце дороги находится небольшое возвышение. Все говорит за то, что в глубокую древность роща эта была заповедной и возвышение в конце дороги служило как бы алтарем-жертвенником перед «Стариком».

Из письма А.В.Барченко проф. Г.Ц.Цыбикову 24 марта 1927 г.

Источник

Русь в поисках истоков

Тайны русского народа: В поисках истоков Руси

АРХЕОЛОГИЯ ЯЗЫКА И РЕКОНСТРУКЦИЯ СМЫСЛА

МИФОЛОГИЯ, ИСТОРИЯ, НАУКА

ВСЕ ДОРОГИ ВЕДУТ НА СЕВЕР

ЗОЛОТОЙ ВЕК НА СЕВЕРЕ ЕВРАЗИИ

КОСМИЧЕСКИЕ МИФОЛОГЕМЫ РУССКОГО ФОЛЬКЛОРА

Космическая Корова (Бык)

. Но ты учись вкушать иную сладость,

Глядясь в холодный и полярный круг.

Бери свой челн, плыви на дальний полюс

Как там любили, гибли и боролись.

И забывай страстей бывалый край.

Казалось, все силы земли и неба ополчились против горстки сме-льчаков, задумавших выведать одну из самых сокровенных тайн истории. Проводники-саамы (лопари) с ужасом и мольбой отговаривали их от намеченного маршрута. На обратном пути налетевший вихрь едва не потопил лодку. Физически ощущалось враждебное противодействие каких-то неведомых природных сил. Но вожатый продолжал двигаться к избранной цели, как Амундсен к своему полюсу.

Вечером, после короткого отдыха, идем на Сейдозеро. К сожалению, мы пришли туда после захода солнца. Ущелья уже были закрыты синей мглой. Очертания «Старика» смутно выделялись на белом плафоне горы. К озеру через Тайболу ведет роскошная тропа. Вернее, широкая проезжая дорога, кажется даже, что она мощеная. В конце дороги находится небольшое возвышение. Все говорит за то, что в глубокую древность роща эта была заповедной и возвышение в конце дороги служило как бы алтарем-жертвенником перед «Стариком».

Из письма А.В.Барченко проф. Г.Ц.Цыбикову 24 марта 1927 г.

Источник

Тайны русского народа: В поисках истоков Руси

Содержание

ПРОЛОГ
Вводные пояснения
Археология языка и реконструкция смысла
Мифология, история, наука

ЧАСТЬ 1. ДА, МЫ — ГИПЕРБОРЕИ!
Все дороги ведут на Север
Золотой век на Севере Евразии
Страна Лебедия — тысячелетняя даль России
Русь Гиперборейская
Символы Вселенной
Гермес трижды величайший
Страна старинная — сторона былинная

ЧАСТЬ 2. ЗАГАДКИ МИФОЛОГИИ — ТАЙНЫ МИРОВОЗЗРЕНИЯ
РУССКИЕ БОГИ
Боги светодарящие
Боги жизнетворящие
КОСМИЧЕСКИЕ МИФОЛОГЕМЫ РУССКОГО ФОЛЬКЛОРА
Народ и Космос
Космическое Яйцо
Космическое Колесо
Космическое Древо
Космическая Корова (Бык)
Космический Конь
Мать Сыра Земля

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЭПИЛОГ
ПРИЛОЖЕНИЯ

Пролог

. Но ты учись вкушать иную сладость,
Глядясь в холодный и полярный круг.
Бери свой челн, плыви на дальний полюс
В стенах из льда — и тихо забывай,
Как там любили, гибли и боролись.
И забывай страстей бывалый край.
/Александр БЛОК/

Ранней осенью 1922 по берегу священного лапландского Сейдозера, в одном из самых труднодоступных уголков Кольского полуострова, пробирался отряд обессиленных людей. Скоро вечер — надо спешить. И вдруг вдали в скользящих лучах солнца проступила гора. На ее отлогом каменистом склоне отчетливо выделялась гигантская — до 100 м — фигура человека с крестообразно раскинутыми руками (рис.1). Так Александр Барченко увидел то, к чему, быть может, стремился всю свою жизнь. Перед ним был несомненный след, оставленный той древнейшей и давно исчезнувшей с лица земли цивилизации, которую античные авторы именовали гиперборейской: слово указывало на ее местонахождение — за Бореем — Северным ветром, или просто — на Севере.

Казалось, все силы земли и неба ополчились против горстки сме-льчаков, задумавших выведать одну из самых сокровенных тайн истории. Проводники-саамы (лопари) с ужасом и мольбой отговаривали их от намеченного маршрута. На обратном пути налетевший вихрь едва не потопил лодку. Физически ощущалось враждебное противодействие каких-то неведомых природных сил. Но вожатый продолжал двигаться к избранной цели, как Амундсен к своему полюсу.

Из дневника участника экспедиции Александра Кондиайна — ученого-астрофизика, близкого друга Барченко, впоследствии разделившего печальную судьбу друга: «10/IХ. «Старики». На белом, как бы расчищенном фоне выделяется гигантская фигура, напоминающая темными своими контурами человека. Мотовская губа поразительно, грандиозно красива. Надо себе представить узкий коридор версты 2-3 шириной, ограниченный справа и слева гигантскими отвесными скалами до 1 версты высоты. Перешеек между этими горами, которыми ограничивается губа, порос чудесным лесом — елью, роскошной елью, стройной, высокой до 5-6 саж., густой, типа таежной ели.

Кругом горы. Осень разукрасила склоны вперемешку кущами берез, осин, ольх. Вдали раскинуты ущелья, среди которых находится Сейдозеро. В одном из ущелий мы увидели загадочную вещь. Рядом со снегом, там и сям пятнами лежавшим на склонах ущелья, виднелась желтовато-белая колонна, вроде гигантской свечи, а рядом с ней кубический камень. На другой стороне горы виднеется гигантская пещера на высоте саж. 200, а рядом нечто вроде склепа.

Вечером, после короткого отдыха, идем на Сейдозеро. К сожалению, мы пришли туда после захода солнца. Ущелья уже были закрыты синей мглой. Очертания «Старика» смутно выделялись на белом плафоне горы. К озеру через Тайболу ведет роскошная тропа. Вернее, широкая проезжая дорога, кажется даже, что она мощеная. В конце дороги находится небольшое возвышение. Все говорит за то, что в глубокую древность роща эта была заповедной и возвышение в конце дороги служило как бы алтарем-жертвенником перед «Стариком».

Описано все в полуфантастических романах Барченко так, как будто автор все видел своими глазами. Впрочем, кто его знает: видел или нет. Ведь сохранилось в протоколах допроса на Лубянке глухое признание: в пору дореволюционных скитаний довелось ему посетить не одну из заморских стран якобы с коммерческими целями. А после революции организовал экспедицию на Кольский полуостров в поисках следов Прародины человечества. И нашел-таки, проложив маршрут таким образом, как будто точно знал, где и что следует искать.

В этом Знании как раз вся-то и суть. Ибо Знание сие тайное, сокровенное, эзотерическое, как говорили в старину, да к тому же еще и древнее. Таким же знанием владел и Николай Рерих, когда вместе с женой и сыновьями готовил экспедицию на Алтай и в Тибет. Собственно, искал Рерих в Центральной Азии то же самое, что и Барченко в Русской Лапландии. И руководствовались они, судя по всему, одним и тем же источником. Даже личные контакты между ними, скорее всего, были: в 1926 году в Москве, когда Рерих привозил Послание махатм Советскому правительству (еще один из таинственных эпизодов истории, но уже связанный с семьей Рерихов). Барченко убедился лишний раз в своих предположениях, когда неожиданно столкнулся с русским отшельником из глухих костромских лесов — хранителем древнего тайного знания. Тот сам под видом юродивого пробрался в Москву, отыскал Барченко и поведал ученому о вещах невероятных (этот факт стал известен и Рериху). Полученную информацию впоследствии предполагалось обсудить с известнейшим бурятским этнографом Цыбиковым, первым россиянином, еще в начале века проникшим в Тибет под видом ламы-паломника. Переписка Барченко с Цыбиковым чудом сохранилась в Государственном архиве в Улан-Удэ.

Из письма А.В.Барченко проф. Г.Ц.Цыбикову 24 марта 1927 г.

Это убеждение мое [об Универсальном Знании. — В.Д.] нашло себе подтверждение, когда я встретился с русскими, тайно хранившими в Костромской губернии Традицию [Дюн-Хор]. Эти люди значительно старше меня по возрасту и, насколько я могу оценить, более меня компетентные в самой Универсальной науке и в оценке современного международного положения. Выйдя из костромских лесов в форме простых юродивых (нищих), якобы безвредных помешанных, они проникли в Москву и отыскали меня Посланный от этих людей под видом сумасшедшего произносил на площадях проповеди, которых никто не понимал, и привлекал внимание людей странным костюмом и идеограммами, которые он с собой носил Этого посланного — крестьянина Михаила Круглова — несколько раз арестовывали, сажали в ГПУ, в сумасшедшие дома. Наконец, пришли к заключению, что он не помешанный, но безвредный. Отпустили его на волю и больше не преследуют. В конце концов, с его идеограммами случайно встретился в Москве и я, который мог читать и понимать их значение.

Таким образом, установилась связь моя с русскими, владеющими русской ветвью Традиции [Дюн-Хор]. Когда я, опираясь лишь на общий совет одного южного монгола, решился самостоятельно открыть перед наиболее глубокими идейными и бескорыстными государственными деятелями большевизма [имеется в виду прежде всего Ф.Э.Дзержинский. — В.Д.] тайну [Дюн-Хор], то при первой же моей попытке в этом направлении, меня поддержали совершенно неизвестные мне до того времени хранители древнейшей русской ветви Традиции [Дюн-Хор]. Они постепенно углубляли мои знания, расширяли мой кругозор. А в нынешнем году формально приняли меня в свою среду Поразительные факты! Барченко (и не он один — существовало целое сообщество хранителей древнего Знания) имел, читал и понимал древнейшие тексты, написанные «идеографическим» письмом. Более того, похоже, что сохранились фотографии данных текстов. Быть может, они и есть тот заветный ключик, который отомкнет двери в такие тайники седой старины, о каких еще вчера даже не смело мечтать самое необузданное воображение.

У Барченко была стройная историософская концепция развития мировой цивилизации, «золотой век» ее в северных широтах продолжался 144 000 лет и завершился 9 тысяч лет назад исходом индоариев на Юг во главе с предводителем Рамой — героем великого индийского эпоса «Рамаяна». Причины тому были космического порядка: при благоприятных космических условиях происходит расцвет цивилизации, при неблагоприятных — ее упадок. К тому же космические силы приводят к периодическому повторению на Земле «потопов», перекраивающих сушу и перемешивающих расы и этносы. Руководствуясь этими идеями, Барченко сумел организовать экспедицию, которая в 1921/23 гг. обследовала глухие районы Кольского полуострова. Главной целью (точнее — тайной подцелью) были поиски следов древней Гипербореи. И нашел ведь! И не только гигантскую черную фигуру человека с крестообразно раскинутыми руками, но и прямоугольно обтесанные гранитные глыбы (а на вершине гор и в болоте — «пирамиды»), вымощенные участки тундры — остатки древней дороги (?) в труднодоступных местах, где вообще отсутствовали всякие дороги. Участники экспедиции сфотографировались у расщелины-лаза, уводящего в глубины земли, но спуститься по нему не решились, так как почувствовали противодействие природных сил. Наконец, своего рода талисманом путешественников стал «каменный цветок» с изображением «лотоса» (?). К сожалению, результаты изысканий не сделались достоянием широкой общественности, а были засекречены и исчезли в архивах ВЧК-ОГПУ-НКВД. Барченко обладал экстрасенсорными способностями.

Занимался вопросом передачи мыслей на расстояние (кстати, на Кольском п-ве он действовал с мандатом Института изучения мозга и с личного благословения академика В.М.Бехтерева) и был привлечен к работе в органах госбезопасности, где возглавил сверхсекретную лабораторию оккультного направления. Но и это еще не все. В 1926 г. Барченко по личному указанию Дзержинского возглавил совершенно секретную экспедицию в пещеры Крыма. Цель — все та же: поиски остатков древних цивилизаций, которые, согласно концепции русского ученого, владели универсальным Знанием. Но Барченко искал большее: он считал, что древние цивилизации владели тайной расщепления атома, иными источниками энергии, а также действенными средствами психотронного воздействия на людей. И сведения о том не исчезли, они сохранились в закодированной форме, их можно отыскать и расшифровать. Этим не в последнюю очередь и объясняется повышенный интерес к его изысканиям со стороны чекистов и лично Дзержинского. Было ли найдено искомое доказательство? Ответ на этот вопрос сокрыт за семью печатями. Секретные службы всегда умели хранить свои тайны.

Но не шутка ли все это? Не досужая ли выдумка? Да нет! Ведь неспроста древние авторы, включая крупнейших античных историков, настойчиво сообщают о северном летающем народе — гиперборейцах. Такими, правда, не без иронии, их подробно описал еще Лукиан. Может ли быть такое — чтобы древние жители Арктики владели техникой воздухоплавания? А почему бы и нет? Сохранились ведь во множестве изображения вероятных летательных аппаратов — типа воздушных шаров — среди наскальных рисунков Онежского озера (рис.2). Есть среди них и предположительное изображение летящего гиперборейца (рис.3). Русский фольклор также сохранил немало образов-символов летательных средств: Летучий корабль, Деревянный орел, Ковер-самолет, Ступа Бабы-Яги и др. Эллинский Солнцебог Аполлон, рожденный титанидой Лето (ср.: русское «лето») в Гиперборее и получивший по месту рождения один из своих главных эпитетов, постоянно посещал свою далекую родину и прародину практически всех средиземноморских народов. Сохранилось несколько изображений Аполлона, летящего к гиперборейцам. При этом художники упорно воспроизводили совершенно нетипичную для античной изобразительной символики крылатую платформу (рис.4), восходящую, надо полагать, к какому-то реальному праобразу.

Думается, не случайно и в северном искусстве сложился настоящий культ крылатых людей. Уместно предположить, что особо любимые и чтимые на Руси образы птицедев Сирина, Алконоста, Гамаюна (рис.5, 5-а) уходят своими корнями в глубокую гиперборейскую древность — не обязательно напрямую, а, скорее всего, через взаимодействие разных культур, опосредованных в пространстве и во времени. Совсем недавно множество литых бронзовых фигурок крылатых людей, вновь заставляющих вспомнить о гиперборейцах, обнаружено при раскопках святилища на о. Вайгач (рис.6), расположенном в акватории Ледовитого океана — месте прописки древней Гипербореи.

Но еще раньше множество стилизованных бронзовых изображений птицелюдей было найдено в разных местах Прикамского региона и Приполярного Урала (рис.7). Это образцы так называемого «Пермского звериного стиля». Почему-то их принято именовать «чудскими древностями» и односторонне привязывать к финно-угорской культуре: раз последними по времени аборигенами здесь являются коми, ханты, манси и другие народы, значит, именно им и принадлежат обнаруженные археологами предметы и изделия. Однако истоки финно-угорских, самодийских, индоевропейских и всех других народов следует искать в нерасчлененном северном Пранароде с единым языком и культурой. Именно в эту гиперборейскую древность уходят и корни пермского стиля» с его крылатыми птицелюдьми, распространенными, впрочем, по всему земному шару — вплоть до Южной Америки и о. Пасхи. Подтверждением тому служат и другие сюжеты чудских (в смысле «чудесных» от русского слова «чудо») сокровищ. Так, повсеместно распространенными являются изображения сдвоенных солнечных коней (рис.8), найденных также и в Прикамье. Но доказывает это лишь одно — общемировое происхождение культур и их носителей! Описания «механизма» полетов во множестве сохранились в памяти северных народов в виде устойчивых фольклорных образов, бережно передаваемых из поколения в поколение. Ниже, в основной части книги, будут приведены русские устные и письменные свидетельства. Сейчас же уместно напомнить кульминационный эпизод «Калевалы», где рассказывается о решающем морском сражении между главными героями карело-финского эпоса с противостоящим им народом далекой северной земли Похъелы за право владения волшебной мельницей Сампо — неиссякаемым источником богатства и процветания. Действие происходит посреди моря-океана. Испробовав все боевые средства против сынов страны Калевы и потерпев неудачу, владычица Похъелы — ведьма Лоухи — оборачивается гигантской птицей-«летучим кораблем». Вот как это выглядело в передаче народных сказителей:

Сто мужей на крылья сели,
Тысяча на хвост уселась,
Села сотня меченосцев,
Тысяча стрелков отважных.
Распустила Лоухи крылья,
Поднялась орлом на воздух.

Дополнительным доводом в пользу сказанного может послужить еще один факт, продолжающий «крылатую тематику». Археологов не перестает удивлять обилие так называемых «крылатых предметов», постоянно находимых в эскимосских могильниках и относимых к самым отдаленным временам истории Арктики. Вот он — еще один символ Гипербореи! Сделанные из моржового клыка (откуда их поразительная сохранность), эти распростертые крылья, не вписывающиеся ни в какие каталоги, сами собой наводят на мысль о древних летательных приспособлениях (рис.9).

Впоследствии эти символы, передаваясь из поколения в поколение, распространились по всему свету и закрепились практически во всех древних культурах: египетской, ассирийской, хеттской, персидской, ацтекской, майя и так — до Полинезии (рис.10). Ныне парящие крылья как подсознательная память о заре человечества стали эмблемой российской авиации и космонавтики (рис.11).

Таковы некоторые факты и гипотезы. Вопросов больше, чем ответов. Тем не менее логика неопровержима. Она-то — логика научного поиска — и будет путеводной нитью в дальнейшем путешествии в глубь и даль веков и тысячелетий. Надежные и апробированные методы есть, хотя, быть может, они не столь привычны для читателя. Потому-то и необходимы некоторые предварительные пояснения. С них и начнем.

Два взгляда на историю Древней Руси

Отрицание самобытности и автохтонности древней русской культуры, а по существу отторжение древнейших корней русского народа и установление границы его исторического бытия где-то в IX веке н. э. (некоторые снижают эту ограничительную планку до IV — VI веков) было на руку и официальным властям, и представителям церкви. Первых не интересовало что бы то ни было за пределами государственно-правовых структур, а их возникновение однозначно связывалось с появлением первой правящей династии Рюриковичей. Вторых более чем устраивал тезис о дикости нравов и культуры русских людей до принятия христианства. Позиция эта, всячески поощряемая и культивируемая, дожила до наших дней и заняла доминирующее положение в школьных и вузовских учебниках, научной и популярной литературе, в средствах массовой информации и т.д. В результате повсеместно насаждается мнение, что до определенных (указанных выше) временных пределов русский народ как бы вовсе и не существовал, пребывая во внеисторическом состоянии, а когда возник (вроде бы из небытия) на исторической арене, то просто воспринял идеологию, культуру и государственно-правовые традиции, сложившиеся до него и без него.

По счастью, в русской исторической науке всегда была сильна и другая струя. Многие выдающиеся и рядовые исследователи постоянно искали истоки русской самобытности в самых глубинах человеческой истории, не противопоставляя славян древнейшим этносам, жившим на территории современной России, и отыскивая русские корни (и не только их) у народов, испокон веков обитавших на Севере и в других областях Евразии. Эта традиция восходит к двум замечательным деятелям отечественной науки — Василию Никитичу Татищеву (1686 — 1750) и Михаилу Васильевичу Ломоносову (1711 — 1765). Труды обоих, посвященные древнейшей русской истории, были опубликованы посмертно; первый том «Истории Российской» Татищева, где подробнейшим образом рассматривается генезис русского народа, увидел свет даже на год позже ломоносовской «Древней российской истории. » (хотя и создан был почти на два десятилетия раньше). Однако оба русских ученых независимо друг от друга отстаивали одну и ту же мысль: корни русского народа уходят в глубины тысячелетий и затрагивают этносы, издревле заселявшие север Евразии и известные под разными именами античным и иным авторам (к последним можно отнести составителей библейских книг, арабских, персидских, китайских и других хронистов).

Татищев напрямую вел родословную славян (а следовательно, и русских) от скифов, по современным данным появившихся в Причерноморье ориентировочно в VII веке до н.э., ареал же их расселения распространял далеко на Север и в Сибирь, именуя наших далеких северных прапредков скифами [г]иперборейскими. Праотцом славян и русских, исходя из данных вавилонского летописца Бероса, Иосифа Флавия и более поздних историков вплоть до анонимного автора «Синопсиса» XVII века, Татищев считал Мосоха — шестого сына библейского Яфета (Иафета) и внука легендарного Ноя. А.И.Асов удачно объясняет происхождение имени Моск от протославянского и древнерусского слова «мозг»: в устной речи две последние согласные становятся глухими, и все слово звучит как «моск». От имени Мосоха (Моска) впоследствии образовались наименования: Москва — сначала река, затем и город на ней, Московия, московиты, москвитяне, москвичи. Яфет (Иафет) же, сын Ноя, по мнению многих, тождественен греческому титану Япету (Иапету), отцу Прометея, жившему, как и все другие титаны (после поражения от Олимпийцев и временного низвержения в Тартар), на Островах Блаженных, на самом краю Земли, то есть на Крайнем Севере — в Гиперборее (о чем речь пойдет впереди). Родословная потомков Ноя и основанные на ней легенды были когда-то чрезвычайно популярны на Руси [2] и породили вереницу апокрифических сочинений.

Насчитывается около ста списков подобных «повестей» — преимущественно ХVII века; некоторые из них полностью вошли в хронографы и летописцы (например, в «Мазуринский летописец»). Публикация данных произведений, исключительно важных для понимания русской предыстории и становления национального самосознания, прекратилась еще в прошлом веке. Современные ученые вообще считают их продуктом чистого сочинительства. Сидел якобы некто (и откуда такой прозорливец взялся?), глядел в потолок и от нечего делать сочинял, что в голову придет, а другие потом у него списали. Так ведь получается? Но нет! Безымянные авторы, вне всякого сомнения, опирались на какие-то не дошедшие до нас источники (если не письменные, то устные). Следовательно, ядро этих повестей опирается на действительную историю, хотя и закодированную в виде образов дописьменного творчества народных масс.

Историки-снобы подчеркнуто высокомерно и чуть ли не с брезгливостью относятся к попыткам свести генезис древних народов к отдельно взятым предкам или родоначальникам, рассматривая это исключительно как акт мифопоэтического творчества. Но факты говорят о другом. Никто ведь не усматривает ничего крамольного в высказываниях типа: «Иван Грозный взял Казань»; «Петр Великий построил Петербург»; «Суворов перешел через Альпы»; «Кутузов разгромил Наполеона». Каждому ясно: хотя речь идет о событиях, связанных с деяниями больших масс людей, символизируют их в каждом конкретном случае отдельные личности. Так было в прошлом, так будет всегда. Кроме того, родословие во все времена начиналось с какой-то точки отсчета, и к ней всегда привязывалось конкретное лицо — пусть даже легендарное.

Тредиаковский, как никто другой, имел право на вдумчивый историко-лингвистический и этимологический анализ вышеочерченных проблем. Всесторонне образованный ученый и литератор, обучавшийся не только в московской Славяно-греко-латинской академии, но также в университетах Голландии и парижской Сорбонне, свободно владевший многими древними и новыми языками, работавший штатным переводчиком при Академии наук в Санкт-Петербурге и утвержденный академиком по латинскому и русскому красноречию, — выдающийся отечественный просветитель стоял вместе с Ломоносовым у истоков русской грамматики и стихосложения и явился достойным продолжателем Татищева в области русской истории.

Помимо завидной эрудиции, Тредиаковский обладал редким даром, присущим ему как поэту, — чувством языка и интуитивным пониманием глубинного смысла слов, что неведомо ученому-педанту. Так, он решительно поддержал и развил мнение, упомянутое еще у Татищева, о русскости древнегреческого наименования «скифы». В соответствии с нормами греческой фонетики эта слово произносится, как «скит[ф]ы». Второй слог в греческом написании слова «скифы» начинается с «теты» — Q в русском озвучивании она произносится и как «ф», и как «т», — причем в течение времени произношение звука менялось. Так, заимствованное из древнегреческого языка слово «театр» до XVIII века звучало как «феатр», а слово «теогония» («происхождение Богов») еще недавно писалось «феогония». Отсюда же расщепление звучания в разных языках имен, имеющих общее происхождение: Фе[о]дор — Теодор, Фома — Том[ас]. До реформы русского алфавита в его составе (в качестве предпоследней) была буква «фита» — Q, предназначенная для передачи заимствованных слов, включающих букву «тета». И слово «скифы» в дореволюционных изданиях писалось через «фиту». В действительности же «скит» — чисто русский корень, образующий лексическое гнездо со словами типа «скитаться», «скитание». Следовательно, «скифы-скиты» дословно означают: «скитальцы» («кочевники»). Вторично, в качестве позднейшего заимствования из греческого языка, где оно служило названием пустыни, общая корневая основа «скит» вновь вошла в русское словоупотребление в смысле: «отдаленное монашеское убежище» или «старообрядческий монастырь».

История не всегда благосклонна к собственным радетелям, подвижникам и летописцам. Примеров тому не счесть. Для русских же поучительна и показательна жизнь и деятельность человека, внесшего неоспоримый вклад в становление и организацию исторической науки в России. Имя его, мало что говорящее современному читателю, — Александр Дмитриевич Чертков (1789 — 1853). Он обладал одним из самых богатых в России собраний книжных, рукописных и нумизматических редкостей. На данной основе впоследствии была создана и отстроена (дом с лепным фасадом в начале Мясницкой улицы) знаменитая частная Чертковская библиотека — бесплатная и общедоступная. Здесь, кстати, до перехода в Румянцевский музей работал Н. Ф. Федоров и здесь же состоялось его знакомство с молодым К. Э. Циолковским: длительное общение в стенах Чертковской библиотеки в 1873/74 гг. оказало решающее влияние на формирование космического мировоззрения будущего основоположника теоретической и практической космонавтики. Бесценное собрание Черткова было подарено Москве, некоторое время пребывало в Румянцевском музее (ныне Российская государственная библиотека), в настоящее время книги находятся в Исторической библиотеке, а рукописи — в Историческом музее.

В последние годы жизни Чертков являлся президентом Общества истории и древностей российских и опубликовал во Временнике данного Общества, а также в виде отдельных оттисков (книг) несколько удивительных исторических изысканий: «Очерк древнейшей истории протословен» — (1851 г.), «Фракийские племена, жившие в Малой Азии» 1852 г.), «Пеласго-фракийские племена, населившие Италию» (1853 г.), «О языке пеласгов, населивших Италию» (1855 г.). Опираясь на глубокое знание древних языков и практически на все доступные ему источники, Чертков указал на языковое и этнокультурное сродство между славяноруссами, с одной стороны, а, с другой, — с пеласгами, этрусками, скифами, фракийцами, гетами, эллинами, римлянами.

Однако открытие ученого-романтика, которого можно с полным основанием сравнить с Генрихом Шлиманом, не стало событием в отечественной и мировой историографии — здесь в почете были совершенно иные ценности: эмпирико-позитивистские, вульгарно-социологические, психологические, структуралистские, семантико-семиотические и т.п. И сегодня время Черткова еще не наступило — проделанная им колоссальная работа ждет и своего продолжения, и своих продолжателей. Впрочем, современный подход требует не выведения славяно-русского языка из пеласгийского или из этрусского и критского, как это было недавно проделано в книге Г.С.Гриневича «Праславянская письменность. Результаты дешифровки» (М., 1993), а поиска общих истоков всех индоевропейских и неиндоевропейских языков.

Корни русского языка и русского народа находятся гораздо глубже. Истоки Руси уходят в тысячелетние дали и обнаруживают свои начала в той нерасчлененной этнолингвистической общности, с которой, собственно, и начиналось человечество. Происхождение славян, русских и всех других народов, их языков и культур предстает совершенно в другом свете, если проанализировать общеизвестные факты с точки зрения метода археологии языка и реконструкции смысла.

Неоднократно обосновывался данный тезис и с точки зрения языкознания. Наиболее убедительно это было сделано уже в наше время. В начале ХХ века итальянский филолог Альфред Тромбетти (1866 — 1929) выдвинул всесторонне обоснованную концепцию моногенеза языков, то есть их единого происхождения.

Практически одновременно с ним датчанин Хольгер Педерсен (1867 — 1953) выдвинул гипотезу родства индоевропейских, семито-хамитских, уральских, алтайских и ряда других языков. Чуть позже набрало силу «новое учение о языке» советского академика Николая Яковлевича Марра (1864 — 1934), где неисчерпаемое словесное богатство, обретенное многочисленными народами за их долгую историю, выводилось из четырех первоэлементов. (После появления известной работы И.В.Сталина по вопросам языкознания марристская теория была объявлена лженаучной, а ее приверженцы подверглись преследованиям). В середине века наибольшую популярность получила так называемая «ностратическая» (термин Педерсена), или сибиро-европейская (термин советских лингвистов), теория; в ней идея Праязыка доказывалась на основе скрупулезного анализа крупных языковых семей. (На эту тему было опубликовано несколько выпусков сравнительного словаря рано погибшего ученого В.М.Иллича-Свитыча). Совсем недавно американские лингвисты подвергли компьютерной обработке данные по всем языкам Земли (причем за исходную основу был взят лексический массив языков северо-, центрально- и южноамериканских индейцев), касающихся таких жизненно важных понятий, как деторождение, кормление грудью и т.п. И представьте, компьютер выдал однозначный ответ: все языки без исключения имеют общий лексический базис. (См.: Приложение 1).

Обычно вывод о моногенезе языков вызывает скептическое неприятие специалистов. Однако гораздо более нелепой (если хорошенько вдуматься) выглядит противоположная концепция, в соответствии с которой каждый язык, группа языков или языковое семейство возникли самостоятельно и обособленно, а потом развивались по законам, более или менее одинаковым для всех. Логичнее было бы предположить, что в случае обособленного возникновения языков законы их функционирования также должны были быть особенными, не повторяющими (гомеоморфно или изоморфно) друг друга. Такое совпадение маловероятно! Следовательно, остается принять обратное. Здесь права Библия, а не ее противники. Как видим, аргументов в пользу языкового моногенеза более чем достаточно. Всего известно свыше 30 самостоятельных языковых семей — точная классификация затруднена из-за неясности: на сколько обособленных языковых семей подразделяются языки индейцев Северной, Центральной и Южной Америк; в различных энциклопедиях, учебной и справочной литературе их число колеблется от 3 до 16 (причем ряд лингвистов вообще предполагает отказаться от традиционной классификации и перейти к группировке на совершенно ином основании). Языковые семьи не равномощны: например, на языках китайско-тибетской семьи говорит около миллиарда человек, на кетском же языке (обособленная семья) — около одной тысячи, а на юкагирском языке (тоже обособленная семья) — менее 300 человек (и кеты и юкагиры — малые народности России).

Одной из самых больших, разветвленных и всесторонне изученных является индоевропейская языковая семья (рис. 12). Еще в прошлом веке было доказано (и это стало одним из блестящих триумфов науки), что все входящие в нее языки и, следовательно, говорящие на них народы имеют общее происхождение: некогда, много тысячелетий тому назад, был единый пранарод с единым праязыком. Отстаиваемая же в настоящей книге концепция позволяет пойти еще дальше и утверждать: пранарод, праязык и их общая прародина относятся не к одним лишь индоевропейцам, но ко всем без исключения этносам, населявшим Землю в прошлом и настоящем.

Скрупулезная реконструкция смысла исходных общеиндоевропейских и доарийских слов и понятий приводит к границе, которую не принято переступать в современной науке, что, впрочем, свидетельствует о недостаточной развитости последней. Несмотря на геологические, климатические, этнические, исторические и социальные катаклизмы, в результате которых исчезло множество народов, культур и цивилизаций, современному человечеству досталось бесценное богатство в виде языка и системы образов мифологического мышления. Стоит правильно подобрать ключ — и перед изумленным взором откроются бездонные глубины. Правда, придется отказаться от большинства бытующих стереотипов.

Что это означает применительно к языку? За последние два века своего существования сравнительно-историческое языкознание добилось крупных успехов в области систематизации языков и установлении родства между ними в рамках отдельных языковых семей, например, индоевропейской, досконально проследило эволюцию фонетических (звуковых), графических (алфавитных), морфологических (словосоставных), лексических (словарных), грамматических и иных форм различных языков. Дальше этого обычно не идут. Более того, исследовательское поле за пределами существующей традиционной границы считается запретной территорией. Но это — всего лишь Terra incognita, ждущая своих первооткрывателей. Действовать им придется решительно и не полагаться на эмпирическую ползучую приземленность традиционных методов.

Многого, скажем, достигли этимологи, чья задача: объяснять происхождение конкретных слов, раскрывать их генетические корни, устанавливать первичную структуру и сходство с лексическими единицами живых и мертвых языков. Этимология — скрупулезная наука: филигранной реконструкции подвергаются, к примеру, звуковой и словообразовательный состав слов с учетом чередования, трансформации и выпадения конкретных звуков. Но в большинстве своем этимологи не стремятся заглянуть далеко вглубь. Индоевропейское языкознание во временном плане доходит до языка священных ведийских текстов и санскрита. Связи же между различными языковыми семьями исследуются очень робко и без надежной исторической базы. Между тем, если исходить из концепции единого происхождения языков мира, — открываются совершенно новые пути осмысления разных языков и далеких друг от друга культур. На смену традиционной микроэтимологии, ориентирующейся на близкородственные языковые связи, приходит макроэтимология, исходящая из древней языковой общности. Для макроэтимологии традиционный морфологический и фонетический догматизм не играет большой роли, и она допускает лексические и морфологические модификации, незнакомые для микроэтимологии.

Что же такое археология языка и реконструкция смысла? Нагляднее всего это видно на конкретных примерах. Знакомое и всеми любимое слово «весна» — казалось бы, такое русское-прерусское. Однако оно имеет общее основание с другими индоевропейскими языками и восходит к древним общеарийским корням. Достаточно взглянуть на производное от слова «весна» прилагательное «вешний», чтобы увидеть в нем индийского Бога Вишну и более общее русское понятие (Все)вышний, обозначающее высшее безначальное Божество, олицетворяющее главного властелина Вселенной (на что указывает его местоположение — в «вышине»). По-болгарски и сербохорватски «высокий» звучит как «више» (ср. русскую сравнительную степень «выше»). Не случайно также в эпических песнях Эдды верховный Бог древнескандинавского пантеона Один именуется Высоким. Одним из первых, кто указал на взаимосвязь слов «вышний», «вечный», «вещий» и «вешний» с именем индоарийского Бога Вишну, был русский писатель и историк-любитель Александр Фомич Вельтман (1800 — 1870). Он обратил на это внимание в первой же своей исторической монографии «Индо-Германе, или Сайване» (1856 г.). Кроме этого, плодовитый автор-беллетрист опубликовал еще три собственно исторические книги: «Атилла и Русь IV — V в.» (1858 г.), «Маги и Мидийские Каганы XIII столетия» (1860 г.), «Первобытное верование и буддизм» (1864 г.), где содержится немало более чем смелых и полуфантастических предположений по истории Древней Руси.

Интересно также, что и того же происхождения наименование вишни — прежде всего дерева, а затем уже и его ягод. Другими словами, вишня — это дерево Вишну. На юге России и на Украине вишня издавна была почитаемым деревом — в одном ряду с дубом, березой, ясенем, липой. Существовал обычай вырезать посошки и палочки из вишневого дерева. Считалось, что вишневая палка наделена особой волшебной силой, которая к тому же передается от деда к отцу и от отца к сыну.

Между тем у Керносовского идола имеются также хвост и звериные уши (или рога?). Данные аксессуары вполне подходят и к древнегреческому Божеству стад, лесов и полей — Пану, имеющему доэллинское и, скорее всего, общеиндоевропейское происхождение. Кстати, и имя Пан родственно имени Вишну, означая «все». Следовательно, Прото Вишну тождественен Прото-Пану. Другое дело, что общеиндоевропейское Божество, олицетворяющее Вселенную, постепенно видоизменяло свои первоначальные функции — по мере расщепления первичной этнической общности и миграций праэтносов по всей территории Евразии. Если в индуизме Бог Вишну сохранил и преумножил верховные и властные функции в составе великой триады Тримурти: Брахма — Вишну — Шива, то в условиях других исторических условий и иной идеологической доминанты — Олимпийской религии, пришедшей на смену старым доэллинским верованиям, — Бог Пан, ранее олицетворявший «Все», превратился во второстепенное лицо Олимпийского пантеона, хотя никто не отрицал его глубоких корней, уходящих в первозданную природу. Естественно, менялись изображения или изваяния Божеств Прото-Вишну так же мало походит на классические скульптуры вишнуистского канона, как Прото-Пан на образ скотьего Бога со свирелью в руке на известной картине Михаила Врубеля «Пан». Художественное воплощение нетождественно заложенному в него смыслу.

Нет сомнения, что понятие «(Все)вышний» перешло в христианскую традицию из глубокой древности. Этимологи выводят слово «весна» из древнеиндийского vasantas — «весна»; vasar — «рано» — откуда древнеисландское var — «весна», латышское и литовское vasara — «лето»). Фонетические и лексические закономерности в их историческом развитии лишь частично перекрывают закономерность формирования и передачи во времени (от поколения к поколению) смысла понятий, имеющих словесно-знаковую оформленность, но развивающихся по совершенно иным закономерностям. Филолог может и не заметить цепочку взаимосвязанных слов: «Вишну» — «вешний» — «весна». Но мимо этого не сможет пройти культуролог, который оперирует не фонетическими, а смысловыми закономерностями, имеющими происхождение более высокого порядка. Из этих соображений вытекает и следующий пример. Фамилия великого русского художника Сурикова происходит от слова «сурик» — краска темно-красного цвета. Но, в свою очередь, понятие «сурик» проистекает от имени древнеарийского красно-солнечного Божества — Сурьи (отсюда и наше Красное Солнышко). Бессмысленно искать какие-то аналогии между реальной личностью — Суриковым и Солнцем-Сурьей, но связь этих понятий очевидна, когда речь идет об археологии смыслов, показывающих их полное совпадение.

Итак, видим: единый праязык единого пранарода дал цепную реакцию, в результате которой возникло все лингвистическое многообразие. Значение и звучание многих современных слов (в том числе и в русском языке) уходит своими корнями в общий праязык. Наиболее приближенным к нему по времени и, главное, — уцелевшим по сей день (в виде литературных памятников и составленных на их основе словаря и грамматики) является санскрит (собственно древнеиндийским считается язык Вед). Руководствуясь им, а также другими источниками, нетрудно раскрыть корни многих современных понятий. В санскрите одно из слов для обозначения понятия света: ruca («светлый», «ясный») и ruc («свет», «блеск»). В последующем языковом развитии «шь» и «ц» превратилось в «с» (чередование согласных и гласных звуков — обычное фонетическое явление даже на протяжении небольших временных периодов) и достаточно неожиданным (на первый взгляд) образом осело в столь значимых для нас словах, как «русский» и «Русь». Первичным по отношению к ним выступает более архаичное слово «русый», прямиком уходящее в древнеарийскую лексику и по сей день означающее «светлый». От него-то (слова и смысла) и ведут свою родословную все остальные однокоренные слова языка.

Таким образом, этноним «русский» и топоним «Русь» сопряжены с санскритским словом ruca и общеславянским и древнерусским «русый» со смыслом «светлый» (оттенок). Если открыть «Толковый словарь живого великорусского языка» Владимира Даля на слово «Русь», то найдем там аналогичное объяснение: «русь», по Далю, означает прежде всего «мир», «бел-свет», а словосочетание «на руси» значит «на виду». У Даля же находим еще одно удивительное слово — «светорусье», означающее «русский мир, земля»; «белый, вольный свет на Руси».

Здесь не только корневые основы, но и их значения сливаются в одно целое. О распространенности и укорененности понятия «светорусье» можно судить по «Сборнику Кирши Данилова», где эпитет «светорусские могучие богатыри» выступает как норма. Еще раньше (по письменной фиксации) сочетание слов «светлый» и «русский» употребляется в договоре князя Олега с греками 911 г., текст которого включен в «Повесть временных лет».

Классическая схема научного познания очерчена Львом Гумилевым. Любую проблему можно рассматривать по меньшей мере трояко: с точки зрения мышиной норы, с вершины кургана и с высоты птичьего полета. Современная этимология — в основном взгляд из мышиной норы. Этимологи копали глубоко и обильно, но при этом, как правило, не смотрели вдаль, воображая, что весь мир языка — сплошная мышиная нора. Мало кому хватает фантазии и воображения подняться хотя бы на вершину кургана и тем более достичь высоты птичьего полета. Макроэтимология же позволяет отвлечься от частностей, мелких деталей, нудных транскрипций, традиционных подходов, закостенелых схем, ползучего эмпиризма, — и, воспаряя ввысь, взглянуть на современную лексику с высот тысячелетий. Безусловно, вероятность погрешности в макроэтимологических изысканиях достаточно велика, но не настолько, чтобы отступить от научности, и не намного выше традиционных микроэтимологических выкладок, учитывая значительную вариативность и гипотетичность последних. Мифология — всегда мистифицированная и опоэтизированная история. И космология! Причем мистификация происходит без всякого злого умысла — вполне естественным путем. При передаче сведений от поколения к поколению в условиях отсутствия письменности (если не выработаны специальные приемы сохранения информации) первоначальные сведения подвергаются неизбежному и непроизвольному искажению. К тому же в течение веков и тысячелетий этносы (а вместе с ними роды, племена, семьи) распадаются, переселяются с одной территории на другую, а то и вовсе исчезают с лица Земли. Да еще войны и социальные перевороты. Да еще идеологическая или религиозная цензура. Да еще поэты и художники поприбавят. В результате факты и превращаются в мифы.

Мысль о том, что мифология и фольклор (особенно эпос) — это не что иное, как преломленная сквозь призму народного миросозерцания древняя история, развивалась еще Якобом Гриммом (1785 — 1863) в его классическом и, к сожалению, до сих пор не переведенном на русский язык труде «Немецкая мифология» (1835 г.). Но здесь он вовсе не был оригинален. Существует древнейшая традиция — считать Богов, которые впоследствии стали объектом религиозного поклонения, по происхождению своему такими же людьми, как и простые смертные. Подобный подход присущ народам всех континентов, хотя схемы и модели самого обожествления не всегда и не у всех совпадали. И уж, конечно, сказанное никак не относится к позднейшему монотеизму мировых религий, рассматривающих Бога как безличное и достаточно абстрактное Первоначало. Ничего похожего не было ни в египетской, ни в ведийской, ни в шумерской, ни в ассиро-вавилонской, ни в древнекитайской, древнеславянской, древнекельтской, древнегерманской, ацтекской и всем наборе северо-, центрально- и южноамериканских мифологий. Здесь Боги изначально выступали как люди, разве что наделенные бульшими способностями и силой воли. С наибольшей наглядностью это проявилось в античной мифологии и политеизме. А возникшие позднее распространенные переложения, скажем, древнегреческих мифов не имеют ничего общего с реальными событиями.

В настоящее время налицо восприятие мифов исключительно как вымысла — либо художественного, восходящего к Гомеру, либо социологизированного (в плане вульгарного истолкования религии как иллюзорной формы сознания, а то и прямого обмана). Дабы убедиться, что все здесь не совсем так и даже совсем не так, достаточно обратиться к сочинениям античных историков Диодора Сицилийского (единственный раз переведенного на русский язык в ХVIII веке) или Дионисия Галикарнасского (вообще никогда не переводившегося на русский язык, как и вавилонский историк Берос, писавший по-гречески). Все трое излагали историю античных Богов в русле реальной человеческой истории. Вот что пишет, к примеру, Диодор об Уране, считавшемся Богом Неба, о котором и Гомер, и Гесиод, и другие мифологи не могли сообщить ничего конкретного и вразумительного: «Повествуют, что первый начал царствовать у них (атлантийцев) Уран, который свел разбросанно живущих людей в городскую ограду, причем они согласились прекратить внезаконную и звериную жизнь. Он изобрел употребление и накопление домашних плодов и немало из других полезных вещей. Он овладел большей частью вселенной, по преимуществу — странами к западу и северу [4]. Ставши усердным наблюдателем звезд, он предсказывал многое из того, что должно совершиться в мире. Он ввел для народа исчисление года по солнечному движению, месяцев же — по луне и научил распознавать времена каждого года. Потому-то многие, не зная вечного порядка звезд, удивлялись происходящему по предсказанию; и, с другой стороны, предположили, что сообщавший об этом причастен божественной природе. После его ухода от людей, ввиду его благодеяний и распознания им звезд, ему стали воздавать бессмертные почести. Его прозвище перенесли на мир; одновременно с тем, что он оказался причастен к восходу и заходу звезд и к прочему, что совершается на небе, как и одновременно с размером почестей, стали чрезмерно расцениваться и его благодеяния. И его навеки объявили вечным царем Всего.

Таким образом, Диодор Сицилийский считал Урана первым царем загадочной страны Атлантиды, исчезнувшей впоследствии в пучинах океана. Именно Уран объединил атлантов «в одно общество или гражданство» (доподлинные слова греческого историка). При этом подчеркивалось: Уран властвовал не только в странах Запада, но и на Севере.

Аналогичным образом представлялся и верховный Бог древнегерманского пантеона Один. Первоначально он мыслился в человеческом обличии и лишь впоследствии был обожествлен. Дадим слово древнему свидетельству: «Один был великий воин и много странствовал и завладел многими державами. Он был настолько удачлив в битвах, что одерживал верх в каждой битве, и потому люди его верили, что победа всегда должна быть за ним. Посылая своих людей в битву или с другими поручениями, он обычно сперва возлагал руки им на голову и давал им благословение. Люди верили, что тогда успех будет им обеспечен. Когда его люди оказывались в беде на море или на суше, они призывали его, и считалось, что это им помогало. Он считался самой надежной опорой. Часто он отправлялся так далеко, что очень долго отсутствовал» [15].

В данном же плане нужно рассматривать и закодированное общечеловеческое знание, доставшееся нам от предков и прапредков в виде фольклористики. В научной и учебной литературе в последнее время возобладало мнение о фольклоре как преимущественно об устном народно-поэтическом творчестве, к тому же оторванном от реальной действительности. На самом же деле фольклористика как базисный пласт мировой культуры — явление не просто емкое, но в полном смысле необъятное и неисчерпаемое. Будучи простым и удобным каналом аккумуляции и передачи накопленного за многие тысячелетия опыта и знаний, фольклор (дословно «народная мудрость») вобрал в себя в специфически компактной символическо-образной форме многообразные факты истории, этногенеза, а также связанные с бытовыми традициями, мировоззренческими представлениями, культовыми ритуалами, обрядами, поверьями, пережитками и т.п.

Один из основоположников современного традиционализма Рене Генон (1886 — 1951) так расценивал действительное значение фольклора (в его соотношении с мифологией) для познания истории и предыстории: «Народ сохраняет, сам того не понимая, останки древних традиций, восходящие порою к такому отдаленному прошлому, которое было бы затруднительно определить и которое поэтому мы вынуждены относить к темной области «предыстории»; он выполняет в некотором роде функцию более или менее «подсознательной» коллективной памяти, содержание которой, совершенно очевидно, пришло откуда-то еще» [16].

Отсюда и фольклористика как наука призвана в полном объеме собирать и изучать различные проявления жизни народа как элемента исторически сложившейся цивилизации. Ни в коей мере не является она исключительно филологической наукой (или частью таковой), напротив, она становится абстрактной и непонятной в отрыве от этнографии, религиоведения, археологии, социологии и философии истории. Попытка представить русскую сказку, былину, песню, заговор и т.д. вне их обусловленности народным бытием во всех нюансах его исторического развития оборачивается искаженным истолкованием этих ценнейших памятников русской культуры, отразивших все основные вехи ее становления.

У нас ведь как принято относится к фольклорным произведениям? К сказке, например? Как к чисто развлекательному жанру. А сказке той, быть может, десятки тысяч лет и донесла она до нынешних дней дыхание наших далеких прапредков, осколки их тотемного мышления, наивно-целостного миросозерцания. Или так называемый обрядовый фольклор, связанный в том числе и с древнейшими народными празднествами: Коляда, Масленица, Кострома, Иван Купала и др. Здесь соединено все — и остатки языческого мировоззрения, и сакральный символизм, и первобытный ритуал, и песни, и танцы, и карнавал. Традиции, возникшие в глубинах веков и тысячелетий, передавались из поколения в поколение, закреплялись в слове и обрядовой символике, демонстрируя нераздельность человека и высших космических сил, проявлявшихся в смене времен года, дня и ночи, закономерностях движения на небосводе (иллюзорного, как известно) Солнца, Луны, других светил и звезд.

На первый взгляд нет ничего на свете более несхожего, чем наука и фольклор. Но если вдуматься — есть между ними одна несомненно общая черта. Это — способ описания и воспроизведения действительности. И наука и фольклор пользуются одним и тем же универсальным языком символов.

Символическую форму имеют и логические абстракции, и философские категории, и художественные образы, и мифологические сюжеты, и фольклорные мотивы (все они облачены в словесно-знаковую, а следовательно — символическую оболочку). Естественные науки предпочитают излагать добытое позитивное знание на символическом языке математики или иным способом — как это имеет место в химических формулах. Может быть, такова вообще природа человека — отражать мир в символической форме? А может быть, сам человек и есть главный символ Мироздания и источник всех прочих символов? Символы не существуют сами по себе, а в качестве таковых они должны быть преломлены через сознание. На Земле человек — главный носитель сознания. Как Микрокосм он создает образ, картину, символ Микрокосма, преломляя его через свое сознание. Следовательно, и сам человек выступает как обобщенный символ Макрокосма. Человек привержен, привязан к знакам и символам как некоторым обобщающим реальным ориентирам, отторгнутым в субстратной форме от него самого (им самим или объективно вычлененных природой). Человек и человечество просто не могут существовать без знаков и символов, представляя и сам Космос в виде глобального небесно-звездного символа. Ибо то звездное небо, что дано человеку в виде зрительных ощущений: набор структурно-организованных созвездий, изменяющих свое положение в течение ночи и перемещающихся среди них по определенным законам Луны и планет (а днем — Солнца), — все это всего лишь результат местоположения и размещения самого человека на вращающейся планете Земле. Но познает он Большой Космос, отталкиваясь именно от этой картины-символа звездного неба, проникая в глубь Вселенной и открывая ее подлинные законы. Происходит это путем преодоления самоочевидной и чувственно данной картины и построения на основе достигнутых знаний той или иной научной модели, приближающей нас к постижению истины.

Космический знак (как и всякий знак вообще) — всегда некоторое вторичное явление, указывающее на некоторую скрытую первопричину, далеко не всегда явную и доступную непосредственному познанию. В этом смысле непрерывную смену дня и ночи можно рассматривать как соответствующие знаки, указывающие на подлинную причину — вращение Земли вокруг собственной оси. Точно так же циклическая смена времен года (весна — лето — осень — зима) — следствие движения Земли вокруг Солнца, обусловленное высшими космическими силами. Для людей же смена дня и ночи или смена времен года может выступать в форме определенных знаков, проверенных многократным опытом и служащих точкой отсчета множества других явлений, событий и необходимых действий. Например, спиралевидный орнамент, пронизывающий историю мировой культуры от самых ее истоков, имеет несомненную космическую кодировку. Вопрос лишь в том: воспринял ли человек этот космический символ самостоятельно или же сам Космос обладает неведомыми пока каналами, и по ним передаются и кодируются соответствующие закономерности. Так или иначе, спиралевидные структуры пронизывают не только разумную жизнь на Земле, но и ее бессознательные формы (раковины некоторых моллюсков).

Сущность не только людских отношений, но и отношений всего животного мира — в выполнении разного рода обрядностей. Так считал Николай Алексеевич Умов (1846 — 1915) — выдающийся русский ученый-космист, еще в начале 70-х годов прошлого века, задолго до первых публикаций по теории относительности выдвинувший идею о взаимодействии энергии и массы, а также о том, что энергия пропорциональна массе. Уже животные метят мочой и экскрементами занятую ими территорию. И эти метки выполняют функции знаков-символов, обусловливая поведение животных на помеченной территории. А брачная обрядность в животном мире? То же и у людей, но в их жизни обряды, ритуалы, знаки и символы играют абсолютно решающую роль, особенно с появлением письма, искусства и т.п. Говоря в общих чертах, в общественной жизни роль метки играют и некоторые канонизированные тексты — священные писания, законы, конституции, уставы общественных партий, множество регламентирующих правил и запретов. Все это может действовать и в устной форме. Но превратившись в утвержденный и принятый текст (заново упорядоченная письменная система), они обретают самодовлеющую, автономную самостоятельность, выступая в форме некоторого окончательного критерия для действий людей. Быть может, это незыблемый природно-обусловленный естественно-исторический закон. Космическая упорядоченность

проецируется на общественные отношения в виде определенного строя, обязательных запретов и алгоритмов действий, облеченных в некие ритуалы. А это, в свою очередь, невозможно без многоцветной и строгой вместе с тем системы символов, включающих языковые и знаковые формы.

Такой механизм взаимосвязи между Макрокосмом и Микрокосмом, а также в структуре самого Микрокосма, видимо, запрограммирован в законах природы с самого начала и является ее своего рода самоохранительным началом. Человеку изначально раз и навсегда не дано переступать некоторую запретную границу, он обречен представлять (познавать) глубинные законы материи и Космоса только посредством разного рода символов, включая и мысленные абстракции. Выход за этот символический барьер возможен, но только с помощью теоретического воображения, а оно само по себе также представляет лишь оперирование символами. Воображение питает и фольклорные образы, а также символы-мифологемы.

И античный мудрец, и ведийский жрец, и славянский волхв, и современный ученый говорят примерно об одном и том же, пытаясь описать одну и ту же объективную реальность, но используя при этом различные системы символов и построенных на их основе языков. Здесь, кстати, лишний раз подтверждается известный тезис Алексея Федоровича Лосева (1893 — 1988), сформулированный в его классическом труде «Диалектика мифа»: всякая наука сопровождается и питается мифологией, черпая из нее свои исходные интуиции [17]. С точки зрения единых закономерностей выражения действительности через символы и постижения действительности через символы современная наука столь же мифологична, сколь научна всякая мифология.

Современные естественно-математические науки, включающие космологию и ее ответвления, ничто без упорядоченных математических символов. Посредством этих символов создается научная картина мира, с их помощью она и прочитывается. Убрать символы — и останется одна пустота, ничто. Следовательно, и тайна космического мышления кроется в символах. Познай их — и ты познаешь все.

Приятно это кому бы то ни было или неприятно, но следует набраться мужества и признать: человек, познавая действительность, практически никогда не имеет дел непосредственно с этой действительностью, но лишь с набором некоторых символов и кодов, включая собственные ощущения, более чем опосредованно данную действительность отражающими. И безразлично, в какой именно форме искажается объективная действительность, представая в мозгу то в виде мифологических картин и сцен, то в виде поэтических или фантастических образов, то в виде метафизических схем, то в виде математических формул.

Таким образом, каналы символизации и алгоритмы кодировки глубинного смысла бытия и его закономерностей одинаковы как для науки, так и для мифологии. Типичны и возможные искажения при обоих способах осмысления действительности. В результате свободного оперирования символами, знаками, образами, словесными догмами, математическими формулами и теоретическими моделями сплошь и рядом возникают некоторые спекулятивные конструкции, настолько далеко отступающие от отображенной в них реальности, что превращаются в прямую противоположность объективной истине. Гете называл это «ложным светом знаний». «Я проклял знаний ложный свет», — так перевел соответствующую строку из «Фауста» Пушкин. Не менее определенно высказался

Байрон в «Манфреде»: наука — «обмен одних незнаний на другие» (перевод Ивана Бунина). Густав Шпет перевел эти слова еще резче:

Наука вся — невежества обмен
На новый вид невежества другого.

Столь же безапелляционно высказался о сути псевдонаучного теоретизирования Максимилиан Волошин: «Я призрак истин сплавил в стройный бред».

Другими словами, то, что в общественном мнении считается наукой, на самом деле представляет собой сумму более или менее верных взглядов на определенный фрагмент действительности, событие или проблему. Группа интерпретаторов объявляет собственное видение вопроса истиной в последней инстанции и, обладая монополией на владение и распространение информации, всеми доступными средствами старается утвердить в общественном мнении только свою (а не какую-то другую) точку зрения. Однако в процессе естественной смены поколений (в том числе и ученых) ранее господствовавшая парадигма (то есть некоторая теоретическая модель, объявленная эталоном), как правило, претерпевает существенные изменения, а то и отбрасывается вообще. Это хорошо видно на примере разного рода учебников и справочников: казалось бы, именно в них сосредоточена квинтэссенция последнего слова науки. Но нет — сегодня никто не учится по учебникам, написанным несколько десятилетий назад и тем более — в прошлом или позапрошлом веке. Точно так же спустя некоторое время и на лучшие нынешние учебники (а равно — энциклопедии и справочники) будут глядеть, как на допотопный анахронизм.

Безусловно, как существуют научные факты и истины, так были, есть и всегда будут их правильные истолкования, а также новые эпохальные открытия — все, что составляет гордость человеческой цивилизации и обеспечивает ее непрерывный социальный и научно-технический прогресс. Тем не менее общее количество незыблемых истин, отвоеванных человеком у бесконечно-неведомой природы, более чем ограничено, и обретение их никогда не завершится. В этом, собственно, и состоит суть и смысл научного познания. Все остальное — мифы, беллетристика и околонаучные легенды.

Таким образом, всякий миф, фольклорный образ, имеют под собой такое же реальное основание, как и научный факт. И заложенный в обычных мифах первоначальный смысл поддается строго научному анализу и реконструкции. Итальянский фольклорист Джузеппе Питре (1843 — 1916) проницательно напутствовал всех, кто прикасается к неисчерпаемой сокровищнице народного творчества и народной памяти: «Философ, законодатель, историк — всякий, кто хочет понять свой народ до конца, должен присматриваться к его песням, пословицам, сказкам, а также к его поговоркам, отдельным выражениям и словам. За словом всегда стоит его значение, за буквенным смыслом — смысл тайный, аллегорический, под странным пестрым одеянием сказки кроется история и религия народов и наций» [18]. Все сказанное относится и к закодированным в мифологических сюжетах и образах сведениям о реальных событиях далекого прошлого, о стародавних общественных отношениях и нормах поведения, об устройстве мироздания, его происхождении и законах, о катастрофах и великих переселениях народов. Рассмотрению этого как раз и посвящена настоящая книга.

Часть 1

Как не любить свой край северный,
Много ведь чудности в нем, много прелестей:
Зимой-то у нас стоят снежочки белые,
На земле блестят, будто светлы звездочки,
А льды наши зимние блестят, будто браманты,
Морозы выигрывают, будто струны серебряные,
А ночное сияние очень чудное, очень дивное,
Уж мы любим нашу зимушку морозную, студеную.
/Марфа Крюкова/

Вопрос о глубинных корнях русского народа, других народов Земли всегда волновал русские умы. С него, собственно, и начинается Несторова летопись. Здесь явственно обозначена начальная точка отсчета нового витка истории человечества, последовавшего после глобальной мировой катастрофы, и резкого изменения лика планеты (в Библии данный вселенский катаклизм кратко именуется «потопом»). «По потопе, — сообщает летописец, — трое сыновей Ноя разделили землю, Сим, Хам, Иафет» [19]. В те времена, как особо подчеркивается в Лаврентьевском и других русских летописных сводах, «был единый народ». Эти знаменательные слова Начальной летописи по существу представляют собой формулу одного из исходных тезисов настоящей книги, опирающейся на концепцию единого происхождения языков и народов мира.

В дальнейшем, согласно древнейшему летописному своду — «Повести временных лет», Иафет стал родоначальником основной массы европейских народов, включая славяно-русские племена. Данная точка зрения, однако, не является единственной. По-иному излагается предыстория человечества в популярном и достаточно распространенном в средневековой Руси апокрифе, кратко именуемом «Откровение Мефодия Патарского о Мунте сыне Ноевом». Хотя Мефодий епископ Патарский является одним из канонизированных Отцов церкви, принадлежность ему неканонической версии древнейшей истории ортодоксальными богословами отрицается, а само «Откровение о Мунте» включено в индекс отреченных (запрещенных) книг.

Как известно, в Библии ничего не говорится о четвертом сыне Ноя, поименованном Мунтом (в некоторых списках апокрифа он назван внуком). Но так как первоисточники библейских текстов давно утрачены, а сами они неоднократно переделывались, — вполне вероятно, что истинный автор Сказания о Мунте, которое впоследствии Мефодий Патарский включил в свое Откровение, опирался на недошедший до нас первоисточник. В нем весьма логично представлено послепотопное разделение Земли по четырем странам света: Симу досталась «восточная страна земля» (Восток), Хаму — «полуденная страна земля» (Юг), Яфету (Иафету) — «западная страна земля» (Запад), Мунту — «полунощная страна земля» (Север) [20].

По апокрифической версии, именно Мунт и был перво-предком всех северных народов, включая и славяно-русские. Иафет же на каком-то этапе присылал к братцу людей для оказания помощи в строительстве северной град-столицы [21]. Но Мунт был не только прапредком северных народов и устроителем северных земель. Согласно апокрифу, он стал еще и основателем астрономии как науки и основоположником «острономейной мудрости», то есть, по существу, — космической философии. «Мунт живяше на полунощной стране, и прият дар много и милость от Бога и мудрость острономейную обрете». Первая книга по астрономии также принадлежит Мунту. А составил «сию книгу острономию» Мунт вопреки предостережениям Архангела Михаила [22], бросив вызов Божьему посланнику и самим небесам. Тем самым он уравнял силу человеческого разума с космическими силами и положил начало мировому космизму.

От древних мифологических сказаний и апокрифов отталкивался в своей концепции Прародины человечества и великий русский космист Н.Ф.Федоров. Эта тема красной нитью проходит через всю его «Философию общего дела». Федоров выделял два центра мировых цивилизаций: 1) вселенский — полярная гора Меру — ось мира; 2) духовный — Памир — «могила праотца» и бывший рай (Эдем), куда, согласно апокрифическим преданиям, Ной во время потопа вывез тело (или прах?) первочеловека Адама и где «покоятся забытые предки всех арийских и анарийских племен (Иафета, Сима и Хама)» [23]. Оба топонима — Меру и Памир — имеют один и тот же доиндоевропейский корень mr, от него образовано и однозвучное русское слово «мир», означающее одновременно и Вселенную, и род людской, и согласие, и справедливость — «меру».

Символ Полярной Отчизны — золотая гора Меру, по древнеарийским и доарийским представлениям, возвышалась на Северном полюсе, окруженная семью небесами, где пребывали Небожители и царил «золотой век» (отсюда, кстати, русская поговорка: «На седьмом небе» — синоним высшего блаженства). Гора Меру считалась центральной точкой бесконечного Космоса, вокруг нее как мировой оси вращались созвездие Медведицы, Солнце, Луна, планеты и сонмы звезд. В древнерусских апокрифических текстах вселенская гора прозывалась «столпом в Окияне до небес». Апокриф ХIV века «О всей твари» так и гласит: «В Окияне стоит столп, зовется адамантин. Ему же глава до небеси» [24]. В полном соответствии с общемировой традицией вселенская гора здесь поименована алмазной (адамант — алмаз, в конечном счете это — коррелят льда: фольклорная стеклянная, хрустальная или алмазная гора означает гору изо льда или покрытую льдом).

Разные авторы помещают Прародину индоевропейцев (ариев) в разных местах: Г.М.Бонгард-Левин и Э.А.Грантовский — в степях Евразии; Т.В. Гамкрелидзе и В.В.Иванов — в Передней Азии, на территории, примыкающей к Кавказу, В.А. Сафронов — в Восточной Европе, Ю.А.Шилов — в Причерноморье, А.И.Асов и Н.Р.Гусева — на Севере и т.д. Между тем есть достаточно оснований считать Север Прародиной не одних только ариев, но и всех народов Земли. Именно гора Меру, упоминаемая еще в Ригведе, и подробно описываемая в «Махабхарате», — вселенский символ доиндоевропейских и индоарийских народов — однозначно указывает на истинную прародину человечества — полярные, заполярные и приполярные области современной Евразии, где климат в те далекие времена (примерная начальная точка отсчета — 40 тысяч лет до новой эры), согласно многочисленным научным данным, был совершенно иным. Оттуда постепенно мигрировали прапредки современных народов, составлявшие ранее единое целое и говорившие на общем для всех языке. Есть ли тому доказательства? Великое множество!

Еще в прошлом веке выдающийся индийский ученый и общественный деятель Балгангадхар Тилак (1856 — 1920) выводил родину древних ариев из приполярных областей. Аргументы, приводимые Тилаком, следующие. В древнейших источниках, например, в Тайттирии-Брахмане (а также в Авесте) описывается Прародина человечества, где Солнце всходит и заходит по одному разу в год, а сам год делится на один долгий день и одну долгую ночь, — что, как известно, соответствует ситуации, фиксируемой в высоких полярных широтах. В Ведах же встречаются такие высказывания: «То, что есть год, — эта только один день и одна ночь Богов»; «В Меру Боги видят Солнце восходящим только один раз в году». Общие положения подкрепляются более детальными, основанными на точном математическом расчете, свидетельствующем, в частности, что в Ригведе описываются зори более продолжительные, чем они могут быть на юге; там же рассказывается о северном сиянии и летнем поведении Солнца вблизи полюса, когда оно поднимается на максимальную высоту над горизонтом, некоторое время «стоит на месте, прежде чем начинает опускаться [25].

Данная концепция вполне совпадает с современными историческими, этнографическими и геологическими предположениями о существовании в далеком прошлом в обширных районах преимущественно Российского Севера огромной приполярной территории Арктиды, изменившей свой природно-климатический облик и в основном исчезнувшей с лица Земли в результате катаклизмов, включая похолодание и оледенение. Земли эти были заселены протоиндоевропейцами, которые вошли в историю под названием гиперборейцев [26].

Сведения об обычаях и миграциях этих племен сохранились в мировом фольклоре и мифологии. Лучшим подтверждением факта существования Арктиды (помимо геологических данных, полученных при изучении дна Северного Ледовитого океана) являются ежегодные массовые миграции перелетных птиц с Юга на древнюю Северную Прародину и обратно, обусловленные генетически закрепленной памятью, природно-космический механизм которой до сих пор не ясен.

Прошлая жизнь в приполярных областях зафиксирована во многих древних культурах и летосчислениях. Сведения эти самоочевидны и лежат, так сказать, на поверхности, но становятся понятными лишь в свете представлений о полярном происхождении древних цивилизаций. Искомые факты легко обнаруживаются, к примеру, при анализе календарных реформ, проведенных в свое время в Древнем Египте и Древнем Риме. Древнеегипетский солнечный календарь включал первоначально 360 дней. Между прочим, именно отсюда возникло разделение окружности на 360 градусов — как символ годичного круговорота Солнца и по соответствующему числу солнечных дней. Затем, благодаря Богу Тоту-Гермесу (подробнее об этом см. далее), было добавлено еще 5 дней. Но откуда могли взяться эти 360 солнечных дней? И на каком основании произведена добавка пяти дней? Все очень просто: некогда, в отдаленном прошлом, прапредки египтян наблюдали солнце 360 дней в году, а несколько дней (а именно — 5), в соответствии с законами движения Земли вокруг главного светила, оно на небосклоне не наблюдалось. Такое (опять-таки в соответствии с законами природы) возможно только в приполярных областях. В ходе этнической миграции праегиптян на Юг старое летосчисление долгое время сохранялось, хотя и противоречиловидимым фактам и новым географическим условиям, но затем былапроизведена коренная реформа календаря.

Еще более серьезной корректировки потребовало первоначальное римское летосчисление. В момент основания Рима и, естественно, до этого события пришлые народы, заселявшие Апеннинский полуостров, начиная с конца III тысячелетия до н.э., пользовались солнечным календарем. Он включал только 10 месяцев и оканчивался декабрем, что дословно и означает «десятый» и, кстати, не воспринимается как нонсенс в современном двенадцатимесячном календаре. Следовательно, до появления в Италии пришлые племена обитали в таких областях, где в течение двух месяцев Солнце не наблюдалось. Такое, как снова нетрудно догадаться, возможно лишь в условиях долгой полярной ночи. Второй после Ромула римский царь Нума Помпилий, которому при помощи нимфы-прорицательницы Эгерии, по словам Плутарха, «открылась небесная мудрость», — исправил анахронизм старого сумбурного календаря и добавил к имевшимся 10 месяцам еще 2 — январь и февраль [27] (год у этрусков, латинов, сабинян и прочих италийских племен начинался так же, как и у древних славян, — с марта месяца).

Полярные реминисценции, как бы это ни показалось парадоксальным на первый взгляд, обнаруживаются и в Библии. В Книге Исаии говорится об обители (сонме) Богов на краю Севера, куда стремился один из возгордившихся и наказанных за это сынов человеческих — Денница, сын Зари (Ис. 14, 13). Северные те Боги, по Библии, обитают на священной горе, хорошо известной в индоиранской традиции под названием Меру. В книге Иова подробно и эмоционально описывается полярная ночь: «Ночь та, — да обладает ею мрак, да не сочтется она в днях года, да не войдет в число месяцев! О! ночь та — да будет она безлюдна; да не войдет в нее веселие! Да проклянут ее проклинающие день, способные разбудить Левиафана! Да померкнут звезды рассвета ее: пусть ждет она света, и он не приходит: и да не увидит она ресниц денницы. » (Иов 3, 6-9). В Книге Иисуса Навина содержится ссылка на еще более древнюю книгу Праведного, где описывается поведение Солнца в приполярных областях: «Стояло Солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день» (Нав. 10, 13). Данный фрагмент практически полностью соответствует строкам Ригведы: «Свою колесницу Бог Солнца остановил посреди неба», где также в метафорической форме описывается полярный день.

А есть ли полярные мотивы в древнегреческих мифах? Не могут не быть, если только прапредки эллинов пришли с Севера и принесли с собой ядро тех сказаний, которые, приспособившись к новым условиям и обрастая массой подробностей, приобрели впоследствии привычный для нас вид. Но сквозь оболочку позднейших наслоений нет-нет да и сверкнет Полярная звезда памяти о далеком прошлом. Так, перед битвой с гигантами Зевс велел Солнцу-Гелиосу, Луне-Селене и Заре-Эос не светить на землю. В небе остались только звезды. Здесь явственный намек: гигантомахия (точнее — события ей предшествовавшие) сопряжена с полнощными странами и полярной ночью. Также в легендах о рождении Геракла различные источники единодушно свидетельствуют: когда Зевс соблазнил Алкмену, их первая брачная ночь ознаменовалась тем, что Солнце трое суток не поднималось над Землей. Такое может случиться только в Приполярье или Заполярье. Следовательно, именно там и происходили описываемые события. И именно туда, на родину предков, неоднократно возвращался величайший герой древности Геракл при совершении некоторых из своих подвигов и при освобождении Прометея. Лишь в эпоху расцвета античной цивилизации первичное ядро северных легенд было трансформировано и приспособлено к условиям Средиземноморья.

Один из крупнейших представителей сравнительного языкознания и сравнительной мифологии Макс Мюллер (1823 — 1900) не без оснований полагал, что в период, предшествовавший образованию современных этносов, каждое слово в первоначальном арийском языке было мифом, каждое имя — образом, каждое существительное — определенным лицом и каждый предлог — маленькой драмой. По этой причине многие языческие Боги — индийские, иранские, греческие, германские, славянские и прочие — не что иное, как результат персонификации поэтических обозначений (имен), неожиданных даже для тех, кто их придумал. Интересно взглянуть под данным углом зрения на скупые сведения древних историков, связанные с преданиями о Гиперборее. Естественно, что в Ведах, Авесте, Библии и других древних книгах не содержится упоминаний ни о Гиперборее, ни о гиперборейцах, поскольку это вообще не автохтонные наименования. Дословно этноним гиперборейцы означает «те, кто живет за Бореем (Северным ветром)», или просто — «те, кто живет на Севере». В древнерусской географии также было принято разделение мира по ветрам, и территория современной России обозначалась соответственно по направлению северного ветра. «Благословил есть праотец наш Ной, — сказано в «Мазуринском летописце», — прадеда нашего Иафета частию земли западного всего и северного и полунощного ветров» [28]. О гиперборейцах писали многие античные авторы. Одни подвергали сомнению само существование гиперборейцев ввиду отсутствия достоверных фактов. Так, отец истории Геродот, хотя и четко помещает их на крайнем Севере на берегах «последнего моря», опасается домысливать что-либо к известным ему фактам, связанным с регулярным принесением даров в храм Аполлона на острове Делос посланцами гиперборейцев. Напротив, другой гигант античности Плиний Старший пишет о гиперборейцах, как о реальном древнем народе, живущем у Полярного круга, имеющем древние традиции и генетически связанном с эллинами, а также с культурой и религией всего античного мира — через культ Аполлона.

Даже из этого небольшого отрывка из «Естественной истории» нетрудно составить ясное представление о Гиперборее. Первое — и это самое главное, — она размещалась там, где Солнце может не заходить по нескольку месяцев. Другими словами, речь может идти только о приполярных областях, тех, что в русском фольклоре именовались Подсолнечным царством. Другое важное обстоятельство: климат на Севере Евразии во времена расцвета Гипербореи был совсем другим.

Новейшие комплексные исследования, проведенные на севере Шотландии по международной программе, показали, что 4 тысячи лет назад (это — стык III и II тысячелетий до новой эры) климат на данной широте был сравним с нынешним климатом Средиземноморья. Еще ранее российскими океанографами и палеонтологами было установлено, что в 30 — 15 тысячелетии до н.э. климат Арктики был достаточно мягким, а Северный Ледовитый океан был теплым, несмотря на присутствие ледников на континенте. Примерно к таким же выводам и хронологическим рамкам пришли американские и канадские ученые. По их мнению, во время Висконсинского оледенения в центре Северного Ледовитого океана существовала зона умеренного климата, благоприятная для такой флоры и фауны, которые не могли существовать на приполярных и заполярных территориях Северной Америки.

Косвенным свидетельством в пользу существования в северных широтах древней высокоразвитой цивилизации могут служить находящиеся повсюду мощные каменные сооружения и другие мегалитические памятники. При зарождении археологии как науки им придавалось исключительно важное значение в понимании далекого прошлого человечества. Так, в северной Шотландии, на Шетландских и Оркнейских островах хорошо известны развалины могучих доисторических башен-крепостей, воздвигнутых задолго до римских и тем более норманских завоеваний [30]. Функционально эти башни больше всего напоминают такие же каменные сооружения на Северном Кавказе. А то, что расположены они на самой северной оконечности Британских островов и сориентированы на отражение возможной атаки с Севера, невольно наводит на мысль на их сопряженность с Прародиной цивилизации — Гипербореей. Остатки подобных сооружений обнаружены и на Кольском полуострове. Несомненно также, что в те далекие времена эллины были близки гиперборейцам и по обычаям и по языку — об этом прямо пишет Диодор Сицилийский (П, 47). Судя по всему, два родственных народа жили когда-то вместе в северных широтах. Затем некоторые обстоятельства (о них речь пойдет ниже) заставили предков эллинов мигрировать на стыке II и I тысячелетий до н.э., вытесняя и поглощая таких же пришлых (но примерно на тысячелетие раньше) завоевателей — создателей эгейской и минойской культуры, строителей величественных каменных сооружений и лабиринтов. Трудно, разумеется, если придерживаться научного подхода, и далее детализировать сведения по той стране, которая уже во времена Геродота была объектом легенд. Но именно научный подход и позволяет найти некоторые зацепки и провести ряд аналогий. Так, известна карта Герхарда Меркатора (1512 — 1594) — одного из самых известных картографов всех времен, опиравшегося на какие-то древние знания, на которой Гиперборея изображена как огромный арктический материк, окружающий Северный полюс и с высокой горой (Меру?) посередине (рис.17). С другой стороны, древние авторы и, в частности, Страбон в своей знаменитой «Географии», пишут об окраинной северной территории, полярной оконечности Земли, именуемой Туле (Тула). Туле как раз и занимает то место, где по расчетам должны быть Гиперборея или Арктида(точнее Туле — одна из оконечностей Арктиды).

У Страбона, который опирался на недошедшие до нас тексты предшественников, нет каких-либо подробностей относительно Туле, кроме того, что он (остров) расположен в шести днях плавания на север от Британии и что море там и вся окружающая среда студнеобразные, напоминают тело одной из разновидностей медуз, по-древнегречески называемой «морское легкое». Если точно следовать тексту Страбона, то в использованном им, но впоследствии утраченном описании плавания Пифея (он, собственно, и посетил таинственную землю, где летом солнце не садится за горизонт по нескольку месяцев и столько же продолжается зимняя ночь), приводимые подробности поддаются лишь гипотетической расшифровке. В окрестностях Туле «нет более воздуха, а некое вещество, сгустившееся из всех этих элементов, похожее на морское легкое; в нем, говорит Пифей, висят земля, море и все элементы, и это вещество является как бы связью целого: по нему невозможно ни пройти, ни проплыть на корабле» [31]. По эзотерическому преданию, столицей легендарной страны Туле был Город Солнца — Гелиополь. Именно с тех пор священное название, превращенное в своего рода символ, начало свое победное шествие по всему миру. Сам топоним греческого происхождения, но он калькирует исконно-автохтонные названия. Одна из религиозных столиц Древнего Египта известна под названием Гелиополя. Развалины таких же «гелиополев» — городов-святилищ Солнца разбросаны по всему американскому континенту — от Мексики и Гватемалы до Боливии и Перу. Впоследствии имя Города Солнца как символ достойной и счастливой жизни перекочевал в тайные учения и утопические доктрины — наиболее известной из них явилась знаменитая книга Томмазо Кампанеллы.

Если других фактов не сохранилось, а материальные памятники либо не распознаны, либо скрыты под арктическим льдом, — остается прибегнуть к испытанному средству — реконструкции смысла. Ибо язык как хранитель мысли и знаний исчезнувших поколений такой же надежный памятник, как каменные мегалиты — дольмены, менгиры и кромлехи. Нужно только научиться читать скрытый в них смысл.

Калькой древнего арктического материка Туле (Тула) является название старинного русского города Тула. Конечно, вряд ли русский город Тула имеет прямое отношение (по принадлежности) к древней Гиперборее (Туле). Однако налицо, если так можно выразиться, довольно очевидное, хотя и косвенное свидетельство: народ, связанный с Гипербореей (Туле), возможно, пришел или был вынужден бежать из легендарной страны, народ, в чьем языке слово «тула» означало нечто скрытое и заветное — он-то и дал наименование тому месту, где впоследствии возник современный город Тула (дословно — «потаенное место»).

Именно такой смысл имеет, согласно Словарю Владимира Даля, понятие «тула». Это — «скрытое, недоступное место» — «затулье», «притулье» («тулить» — укрывать, скрывать, прятать и т.п.). Есть и другие русские слова с этим корнем: «туло, туловище» — тело без головы, рук и ног; «туло — колчан в виде трубки, где хранятся стрелы (отсюда — «втулка»). Производными от той же корневой основы в русском языке являются слова: «тыл» — затылок и вообще — задняя часть чего-либо, «тло» — основание, дно (в современном языке сохранилось устойчивое словосочетание «до тла»); «тлеть» — гнить или чуть заметно гореть и т.д.

Как видим, имя города Тула имеет богатейшее смысловое содержание. Топонимы с корнем «тул» вообще имеют чрезвычайное распространение: города Тулон и Тулуза во Франции, Тульча — в Румынии, Тульчин — на Украине, Тулымский камень (хребет) — на Северном Урале, река в Мурманской области — Тулома, озеро в Карелии — Тулос. И так далее — вплоть до самоназвания одного из дравидских народов в Индии — тулу. На американском континенте также известен город Тула — древняя столица доколумбова государства тольтеков (на территории современной Мексики), просуществовавшая до 12 века н.э. Предположение о лексической и смысловой сопряженности этнонима тольтеков и названия их главного города с легендарной приполярной территории Туле было высказано еще Рене Геноном в его знаменитом эссе «Атлантида и Гиперборея». Тольтекская Тула с ее реставрированными памятниками (включая знаменитую пирамиду Кецалькоатля) — один из известнейших архитектурно-археологических комплексов Нового Света. Однако в данном случае нас интересует этимология тольтекского названия города: 1) восходит ли оно к запредельно-древним временам, когда прапредки индейских племен вычленились из общей этнолингвистической массы и начали свое миграционное шествие по американскому континенту, покинув общую прародину всех народов мира (предположительно не ранее 40 тысяч лет до н.э.); 2) принадлежит ли оно исчезнувшему народу, прибывшему с одного из погибших гипотетических материков или архипелагов Атлантиды или Арктиды; 3) является ли автохтонным — с учетом того, что сама культура тольтеков была кратковременной (в пределах трех столетий) и сравнительно поздней.

Но если даже остановиться на последнем возможном объяснении, — нельзя отрицать, что сами тольтеки возникли не на пустом месте и не вдруг — у них были предки и прапредки, в словарном запасе которых непременно были слова с корневой основой «тул[а]», лежащей, кстати, в фундаменте самого этнонима «тольтеки». Кроме того, на месте разрушенной столицы государства тольтеков ранее существовал легендарный город индейцев науа — Толлан (или Тольян), чье название созвучно лексеме «тул». И эту цепочку поколений, тянущуюся вглубь веков, опять-таки можно проследить до 40-го тысячелетия до н. э., то есть до начала распада единой этнолингвистической общности всех народов и языков мира.

Несмотря на скудные сведения историков, античный мир располагал обширными представлениями и немаловажными подробностями о жизни и нравах гиперборейцев. Солнцебог Аполлон Гиперборейский — покровитель муз — вдохновил многих поэтов и писателей, дабы воспели они своих северных прапредков. И все потому, что корни давних и тесных связей с гиперборейцами уходят в древнейшую общность праиндоевропейской цивилизации, естественным образом связанную и с Полярным кругом, и с «краем земли» — северной береговой линией Евразии и древней материковой и островной культурой.

Не иначе — картина «золотого века»: равные олимпийским Богам гиперборейцы не знают ни нужды, ни войн, ни внутренней вражды, ни болезней, ни смерти. Гиперборея — воистину родина Богов, героев и всего человечества. О том же свидетельствует и вышеприведенный отрывок из Плиния Старшего.

Вопрос о подвигах и приключениях Персея интересен не только своей географической привязанностью к гиперборейцам, но и заглубленностью в те пласты древнего мировоззрения, когда действовала совершенно иная по сравнению с классической система мифологических ориентиров. Персей отправился на «край земли», в царство гиперборейцев как на прародину и самих эллинов, и Олимпийских Богов. Там, на Крайнем Севере, обитали потомки титанов первого поколения Богов, названных в 37-м Орфическом гимне «истоком и началом всего, что смерти подвластно», но побежденных все же Олимпийцами в жестокой борьбе. Там, видимо, и произошла Титаномахия — битва Богов и Титанов — ближайших потомков одной и той же матери Земли-Геи и одного и того же отца Неба-Урана. В действительности же Титаномахия отразила в мифологической форме распад праэтноса и столкновение двух тотемных структур — старой и новой, одна из которых, возможно, потерпев, поражение, вынуждена была мигрировать на Юг, оставив, однако, потомкам выгодную для себя версию происходивших событий.

Не вдаваясь в перипетии древней войны (ее точные подробности все равно не известны), отметим, что титаны и их окружение были изничтожены дважды: первый раз — физически, второй раз — морально. На них была наложена Каинова печать сатанинского племени, им были приписаны все мыслимые и немыслимые грехи. Так, впрочем, было всегда, когда одна религия приходила на смену другой: прежние кумиры в прямом смысле уничтожались, на былые верования накладывалось табу, а все, что с ними было связано, извращалось и изгаживалось. Именно так произошло при распаде индоиранской общности. Первоначально у древних индийцев и иранцев были общие Боги. После разделения религий и культур одни и те же Боги стали восприниматься с противоположными знаками народами, перешедшими во враждебные отношения друг к другу. В индоиранской мифологии существовало разделение мира демонов и Богов на дэвов и асуров. Но если в индийской традиции деви — синоним Божества, то в иранской интерпретации (а в дальнейшем и у других народов, оказавшихся в орбите персидской культуры) дэвы — злобные, кровожадные оборотни, главные враги рода людского. Примерно тот же смысл вкладывают индийцы в понятие асуров; зато у древних иранцев ахуры — божественные существа, боровшиеся за упорядочение мира и общества против сил хаоса, зла и тьмы, а Ахурамазда — верховное Божество зороастрийского пантеона.

По такой же примерно схеме развивались события при становлении олимпийской мифологии. Среди эллинов были распространены три концепции сотворения мира: 1) пеласгийская и 2) орфическая, обе развивавшие общеиндоарийские представления о космическом яйце как первоколыбели Богов и людей, и 3) олимпийская, превратившаяся в официозную религию и идеологию после вторжения эллинов на Балканы.

По олимпийской традиции первоначально существовало четыре поколения Божеств. Второе и третье поочередно свергали своих предшественников. Согласно Гесиоду, прародителями всего живого считались Гея-Земля и Уран-Небо. От их брака народились чудовища — сторукие великаны гекатонхейры, одноглазые циклопы, а также титаны и титаниды. Титаны во главе с Кроном (Хроносом) восстали против отца Урана, свергли его после оскопления и стали править миром. Но не вечно. От брака Крона — владыки мира — с сестрой-титанидой Реей родилось пятеро детей. Дабы не допустить своего свержения, отец тотчас же их проглатывал, пока очередь не дошла до последнего — Зевса. Мать-Рея подменила ребенка камнем, а сына надежно спрятала и вырастила. Возмужав, Зевс освободил из утробы отца своих братьев и сестер и вместе с ними объявил десятилетнюю войну всем титанам. Победа досталась Зевсу (рис.19), титаны во главе с Кроном были низвергнуты, а миром стал править Зевс и его соратники: братья Посейдон и Плутон, сестра Деметра и супруга Гера. В дальнейшем в число Олимпийских Богов были включены дети Зевса от разных жен: Гефест, Гермес, Аполлон, Артемида, Афина, Арес, Дионис, Афродита. Относительно происхожденя последней имеется иная, более древняя версия: Афродита — не дочь, а, скорее, тетка Зевса. Она появилась на свет еще до рождения будущего владыки Олимпа: плоть оскопленного Урана упала в море, образовав пену, из нее-то и возникла Пенорожденная Богиня.

Спрашивается: какое отношение все это имеет к русскому мировоззрению? А вот какое: подавляющее большинство упомянутых событий, описанных в классической Теогонии, происходило не на Балканах — территории древней и современной Греции, а в местах расселения той части индоевропейской этнической общности, которая впоследствии непосредственно разделилась на прапредков эллинов и прапредков славян. Находился этот этнический котел народов в северных широтах Евразии, то есть главным образом на территориях современной России, именуемых в древности Гипербореей. Греки и русские — народы, близкие по генетическим корням и духовному мироощущению; неспроста впоследствии они вновь духовно объединились в православии.

Аполлодор в «Мифологической библиотеке» придерживается версии Гесиода. Впоследствии их точка зрения и была канонизирована, хотя уже многие античные авторы — и в их числе знаменитый философ Гераклит Эфесский — выражали глубокие сомнения в компетенции Гесиода. Это подтверждают и некоторые, как принято выражаться, независимые источники.

Сохранились свидетельства так называемых Сивиллиных книг, некогда обширных мифологических источников древнейшего происхождения. Первоначально Кумская Сивилла принесла последнему царю Древнего Рима Тарквинию Гордому девять священных книг, и уже тогда шесть из них были сожжены. Оставшиеся не раз переписывались, сокращались, пока их окончательно не уничтожили варвары после захвата Рима. Тем не менее некоторые отрывки уцелели, среди них — касающиеся происхождения титанов. Иногда утверждают: перед нами не подлинник, а позднейший пересказ. Ну и что! Ничуть не меркнет заслуга нередко безымянных авторов, сумевших донести до нас голос подлинника, в том или ином виде бывшего у кого-то перед глазами. Ценность первоначальных свидетельств не снижается, оттого что они передаются от поколения к поколению.

Имеются веские основания предполагать, что Титан — вообще не имя, а прозвище. Исходя из значения древнегреческого слова и близких ему по смыслу слов, «титан» означает: «простирающий руку», «стремящийся», «мыслитель», «властелин», «питатель» («властелин» уместно признать основным смыслом). Точно так же Прометей — сын Япета (Ипета) — не имя собственное, а прозвище: «провидец», «промыслитель», «прозорливец», «ведун» (от слов: «ведать, «проведать»), то есть из одного ряда с русскими словами: «ведьма» (ж. род), «волхв» (м. род. Крон также в известном смысле прозвище: имена Крон[ос] и Хронос тождественны, а Хронос означает Время. Косвенно это подтверждает и один из фундаментальных памятников мировой историографии — «История Армении» (V в. н.э.). Ее автор — выдающийся сын армянского народа Мовсес Хоренаци также опирался на III Сивиллину книгу, но другую ее редакцию, где вместо Крона-Хроноса фигурирует его персидский эквивалент Зрван (Зерван). В древнеиранской мифологии Зрван — Время, являющееся первоначальной мировой субстанцией; отсюда — зерванизм (зрванизм) — самобытная философская концепция, оказавшая непосредственное влияние на зороастризм, маздеизм, иудаизм, гностицизм, каббалистику, а в манихействе Зрван и вовсе является Верховным Богом.

Вообще же имя древнегреческого Первобога-титана Крона родственно таким русским словам, как «крона» (дерева) или «корона» (от лат. corona — венок). Поэтому изначальный смысл самого имени Крон можно реконструировать как: «верховник», «венценосец». Одновременно в русском языке прижился и вторичный смысл имени Крона — Хронос-Время. Имя Крона, олицетворяющее им онтологическое и историософское значение времени, сохранилось и в современном слове «хроника». Древнее русифицированное его звучание — «кроника», где корневая основа «крон» наличествует в первозданном виде. Термин «кроника» в различных ее вокализациях был достаточно широко распространен в старинной книжной литературе, где выступал синонимом слова «летопись», обозначая исторические своды — в особенности иноязычные и переводные [33]. Из общего корневого гнезда проистекают и другие исконно русские слова: глагол «кроить» и существительное «край», восходящее к тому же к авестийскому karаna — «край», «сторона» (см.: Словарь М.Фасмера).

Несмотря на олимпийский переворот, Крон продолжал почитаться практически во всех странах древнего мира — от Египта до территорий, заселенных славянами, ибо, по мнению древних — свидетельствует Плутарх, — «все произошло от Крона и Афродиты» [34], то есть — от всепоглощающего времени и всепобеждающей любви. Древние считали его еще и Богом холода и зимы — еще одно указание на полярную прародину. Некоторые авторы прямо называют Крона гиперборейским Божеством, владыкой Полюса и полярных стран. Неспроста ведь в отдельных античных источниках современная акватория Ледовитого океана именовалась Кронидским морем. Латинским эквивалентом Бога Крона был Сатурн. Именно под этим именем он упоминается как Божество славян в книге арабского путешественника Аль-Массуди. В X веке, еще до введения христианства на Руси, он посетил нынешние российские территории, путешествуя по Хазарии и Волжской Булгарии. В одном из славянских Храмов на Черной горе, рассказывает Аль-Массуди в книге «Золотые луга», стоял идол, представлявший Сатурна в образе старца с палкою в руках, ею он разгребал могильные кости смертных; под правою ногой были изображены разного рода муравьи, а под левою вороны и другие подобные птицы [35].

Ясно, что упомянутое славянское Божество Времени и Смерти имело свое собственное имя — в прошлом веке его пытались реконструировать известные европейские мифологи. Со ссылкой на чешские хроники считали, что имя его Ситоврат, созвучное Сатурну и означающее Солнцеворот (или, возможно также, Врата Солнца). Со ссылкой на средневековые латинские словари считали, Крона, а также названию одной из разновидностей сокола — «кречета». Подобной точки зрения придерживался Якоб Гримм, проделавший скрупулезный лингвистический анализ данного теонима. В конечном счете родственными имени Крът (Крон) признаются слова с корнем «крес» — («огонь») и «крад-крак», включая название древнего польского города Краков.

От себя добавим, не менее созвучен имени Крът и топоним Крит — название средиземноморского острова, очага эгейской цивилизации. Для имени Зевс — низвергателя Крона и других титанов — тоже нетрудно подыскать аналоги в русском языке. Это слово «зев», и «зов», и сопряженные с ними единоосновные глаголы «зиять», «звать», «зевать». Последний, по Далю, помимо общераспространенного смысла, означал также: «кричать», «орать», «реветь». «Зев — рев» — вот, вероятнее всего, та смысловая «вилка», которая нашла свое отражение в имени Олимпийского Громовержца.

А какие сведения можно почерпнуть в древнерусских источниках? Крупнейший русско-украинский историк Николай Иванович Костомаров (1817 — 1885) в монографии «Севернорусские народоправства во времена удельно-вечевого уклада (История Новгорода, Пскова и Вятки)» ссылается на хронографы XVI и XVII веков, где записана уже упоминавшаяся легенда о начале Русской земли. Здесь рассказывается о потомках Яфета (Япета) Скифе и Зар-дане, переселившихся на юг в Причерноморье; в свою очередь их потомки — Словен и Рус вернулись в места прежнего проживания своих предков на Севере.

Имя Зар-дан в русских источниках нигде более не зафиксировано. Оно может быть интерпретировано двояким образом: во-первых, с учетом чередования согласных звуков и по аналогии с понятием Зрван, означающим Время и прямиком выходящим на его греческий эквивалент Хронос-Крон[ос]; во-вторых, как собственно русское имя, состоящее из двух русских корней «зар» (ср.: «заря) и «дан» (ср.: «данный») — в таком случае Зардан сродни имени Богдан. Думается, однако, что различие между обоими подходами условно, если обратиться к теории единого происхождения языков мира; впрочем, общая основа наверняка отыщется уже в общеиндоевропейских корнях.

Сходным образом понятие и слово «титан» образуют общее лексико-смысловое гнездо с исконно русскими словами: «тита» (женская грудь — «титька»), «тетя», «тятя» («тата — отец», откуда и слово «отечество») — все они предполагают некоторую близкородственную основу. По поводу Крона в русских летописях есть еще одно любопытное свидетельство, почерпнутое из византийских хроник, излагавших эллинскую мифологию. В русском Хронографе редакции 1512 г. упоминается один из прародителей человечества — исполин Крон, названный так «по имени великой звезды» (то есть планеты Сатурн). Русский хронограф считает Крона дедом великого пророка Зороастра, «рекше зорозвездник, славный перьскый звездозаконник».

Остается разобраться с этимологией имени Япет (Иапет) — Яфет (последнее в древности писалось — Афет, в современных изданиях — Иафет). С ним сопрягается имя Ипат — мистически-роковой символ русской истории: с Ипатьевского монастыря началась история династии Романовых, а в Ипатьевском доме в Екатеринбурге она трагически завершилась. Полное имя для Ипата — Ипатий, он же — Евпатий, древнерусское написание — Еупатий (так звали организатора сопротивления Батыю в Рязанском княжестве), восходящее к греческому Евпатору, что означает «благородный» (такое прозвище было у знаменитого властителя Боспорского царства Митридата VI). Русское имя Ипат, исходя из греческой первоосновы, также переводят обычно: «знатный», «важный».

Однако нахождение иноязычного эквивалента — лишь первый шаг на пути отыскания истины: корни и греческого, и славяно-русского слов наверняка уходят в более глубокие лексические и смысловые пласты, тем более когда речь идет о легендарном прародителе индоевропейских и прочих народов. Не лишено вероятности, что имя Иапет — обычное прозвище, связанное с древнегреческим глаголом iapto, значение которого многопланово: «кидать», «бросать», «низвергать», «произносить», «нападать», «поражать», «носиться», «мчаться», «плясать». Соответственно и Иапет может считаться и Низвергателем, и Мчащимся, и Плясуном, и т.д. Среди неавтохтонных пришлых народов, известных античным авторам, были иаподы, жившие на стыке Балканского и Апеннинского полуостровов, а также иапиги, поселившиеся в конечном счете в Италии, куда они прибыли с Крита под водительством Иапига, сына легендарного мастера Дедала и неизвестной критянки. Что заставило критян спешно покинуть остров — колыбель доэллинской цивилизации, — об этом история умалчивает. Известно однако, что сам Дедал был связан с Севером (Арктом), о чем еще будет сказано ниже.

Просматриваются параллели и с русским языком, хотя и носят они гипотетический характер. Так, хорошо известное русское слово «ябедник» в прошлом означало «служитель» и писалось, начиная с «Русской правды» Ярослава Мудрого, «ябет[ь]ник», уходя своими корнями, по мнению большинства специалистов, в скандинавские языки. Впоследствии, но не ранее XVI века, из существительного «ябедник» образовался глагол «ябедничать» со смыслом «доносить», «клеветать», а «ябедник» превратился в «ябеду-доносчика». С учетом взаимопревращаемости согласных звуков «б» и «п» можно допустить форму «япетник», где лексическая основа «япет» обнаруживается очень четко. Кроме того, в русле индоевропейской фонетической трансформации известно превращение «б» в «пф» (или наоборот). Русское «яблоко» имеет общую корневую и генетическую основу с немецким Apfel, где «б»=»пф». Отсюда понятно, почему в вокализации имени Япета возможен вариант со звуком «ф» вместо «п». Конечно, созвучность имени-символа Япет-Яфет и древнерусского слова «ябеть[ник]» может оказаться случайной, но во всякой Истории — в том числе и в истории языка — ничего случайного, по большому счету, не бывает.

Таким образом, многие Олимпийские Боги, эллинские герои и связанные с ними сюжеты окрашены в «русские тона». Данный на первый взгляд парадоксальный тезис нужно понимать не в том плане, что эллины произошли от русских (или наоборот), а в том смысле, что предыстория тех и других имеет общие корни и даже ствол: некогда существовал нерасчлененный Пранарод с общим языком и культами, но в дальнейшем праэтнос расщепился, места расселения изменились, языки обособились. Однако следы былой общности не стерлись. Это — бесспорный факт, и в дальнейшем изложении он неоднократно будет подкрепляться все новыми и новыми аргументами. Еще в прошлом веке вывод о близкородственности древнегреческой и русской народных культур настойчиво пропагандировал выдающийся славист и фольклорист Петр Алексеевич Бессонов (1827 — 1898), а также уже упомянутый А.Д.Чертков. Кроме того, был издан сравнительный словарь А.О.Готтеса «Основание всеобщей словесности и происхождение русского языка» (СПб., 1844), получивший неоднозначную оценку в научных кругах, но наглядно демонстрировавший сотни параллелей между русским и древнегреческим языками. Ныне к идее совпадения древних и коренных индоевропейских культур с русским мировоззрением и традициями обратились многие современные исследователи. Наибольший интерес в данном плане представляют публикации Ю.Д.Петухова (см., напр.: Дорогами Богов. М., 1990; Русские Боги Олимпа // Голос Вселенной. 1996. №5) и В.И.Щербакова (см.: Асгард — город Богов. М., 1991; Века Трояновы. М., 1995).

В последнее время принято более внимательно относиться к Библии как к историческому документу. Безусловно, Книга Книг таковым и является. Здесь аккумулировано древнее знание многих народов. И в особенности это касается предыстории. Позволю и я в качестве отправного пункта для объяснения некоторых таинственных явлений доисторического прошлого взять две загадочные библейские фразы из 6-й главы «Бытия». Здесь рассказывается о временах, предшествовавших всемирному потопу, о грехах людских и о том, как «сыны Божьи» (Эрих фон Деникен расценивает их как посланцев иных миров) стали брать в жены дочерей человеческих, и те начали рожать от них детей. Но не к этому сюжету, казалось бы, имеющему непосредственное отношение к палеоконтактам, хотелось бы привлечь внимание. В 6-й главе «Бытия» есть небольшое вставное отступление, которое не имеет никакого отношения ни к предыдущему, ни к последующему изложению. Всего две фразы: «В то время были на земле исполины Это сильные, издревле славные люди» (Быт. 6, 4).

Обычно слова эти воспринимаются как дань уважения фольклору и сказкам о великанах. Но, во-первых, в фольклоре также отображена реальная история, особенно — древняя. Во-вторых, почему бы не посмотреть на сам библейский текст как на историческое свидетельство. Тем более перед нами далеко не единичное свидетельство. Напротив, свидетельств масса — как и заслуживающих внимания фактов. Сошлемся только на два.

В России почти не знают вавилонского историка Бероса (ок. 350 — 280 до н.э.). Труды его (точнее — дошедшие из них фрагменты) никогда на русский язык не переводились и вообще считаются чуть ли не апокрифическими. Между тем они — один из важнейших источников по древней истории. Сам Берос был жрецом-астрологом, но после взятия Вавилона Александром Македонским и наступления «смутного времени» бежал в Элладу, выучил греческий язык, затем возвратился на родину и написал по-гречески для царя Антиоха I историю Вавилонии, включая доисторические времена, опираясь при этом на древние, погибшие уже тогда источники. Так вот Берос, описывая допотопную историю Земли, делит населявших ее разумных существ на три категории: гиганты, обыкновенные люди и существа, жившие в море, которые обучили людей искусствам и ремеслам.

Сначала исполины были добрые и славные, говоря словами Библии. Но постепенно деградировали и стали угнетать людей. «Питаясь человеческим мясом, — пишет Берос, — они изгоняли утробные плоды женщин для приготовления кушанья. Блудно сожительствовали с родными матерями, сестрами, дочерьми, мальчиками, животными; не уважали Богов и творили всякие беззакония». Боги за нечестие и злобу затмевали им разум, а под конец решили истребить нечестивцев, наслав на Землю воды потопа. Погибли все, кроме праведника Ноа [библейский Ной] и его семейства. От него и пошел по новой род людской.

Берос описывал события на Ближнем и Среднем Востоке. Но не знал, что творилось на Севере, на Дальнем Востоке и уж тем более — в Америке. А там происходило примерно то же самое. Помимо людей, существовали еще и человекообразные существа исполинского роста. Сначала они были нормальными «людьми», однако постепенно деградировали, превратившись в злобных и кровожадных людоедов. Вот об одном таком обитавшем на территории России уже в историческое время и сохранилось документальное свидетельство. Принадлежит оно Ахмеду ибн-Фалдану, который в 921 — 922 гг. вместе с посольством багдадского халифа посетил царя волжских булгар, проехав перед тем и по русским владениям. Книга, которую написал ибн-Фалдан, — бесценный источник по истории дохристианской Руси, но интересующий нас отрывок из нее обычно стыдливо замалчивается. А рассказывается в нем ни больше ни меньше как о последнем исполине, проживавшем на волжской территории. Вот о чем поведал арабский путешественник.

Еще находясь в Багдаде, он слышал от одного пленного тюрка, что при ставке владыки Булгарского царства содержится в неволе один исполин — «человек чрезвычайно огромного телосложения». Когда посольство прибыло на Волгу, ибн-Фалдан попросил царя показать гиганта. К сожалению, его не так давно умертвили из-за буйного и злобного характера. Как рассказывали очевидцы, от одного взгляда исполинского существа дети падали в обморок, а у беременных женщин случались выкидыши. Одичавший великан был пойман далеко на Севере, в стране Вису (как считают современные историки, это — летописная весь, жившая где-то в районе Печоры. — В.Д.), и доставлен в столицу Волжской Булгарии. Его держали за городом, прикованным цепью к огромному дереву. Здесь же и удавили. Ибн-Фалдану показали останки: «И я увидел, что голова его подобна большой кадке, и вот ребра его подобны самым большим сухим плодовым веткам пальм, и в таком же роде кости его голеней и обе его локтевые кости. Я изумился этому и удалился» [36].

Перед нами важное документальное свидетельство, беспристрастно подтверждающее то, что хорошо известно из фольклора и мифологии, а также по многим рисункам и изваяниям. Архаичный пласт древних мифологий скрыт за семью печатями. И все же он поддается смысловой реконструкции. Причем для обоснования его северного происхождения одного лишь культурологического материала недостаточно. Необходимы также антропологические, геологические, климатологические и даже космологические факты.

Как уже неоднократно упоминалось, среди титанов — хозяев Севера Евразии — был и Япет (Иапет), ставший прообразом библейского Яфета, от сына которого — Мосоха (Мосха, Моска) произошли Московиты — жители Москвы и Московии. В античной традиции эта эпоха титанов получила название «золотого века» — царства счастья, добра, справедливости и изобилия. У русского народа память о Золотом веке сохранилась в виде сказочного образа Золотого царства — источника богатства, благополучия и процветания. Знаменитое описание «золотого века» дается Гесиодом:

Создали прежде всего поколенье людей золотое
Вечно живущие Боги, владельцы жилищ олимпийских.
Был еще Крон-Повелитель в то время владыкою неба.
Жили те люди, как Боги, с спокойной и ясной душою,
Горя не зная, не зная трудов. И печальная старость
К ним приближаться не смела. В пирах они жизнь
>проводили.
А умирали, как будто объятые сном. Недостаток
Был им ни в чем не известен. Большой урожай и обильный
Сами давали собой хлебодарные земли. Они же,
Сколько хотелось, трудились, спокойно сбирая
богатства.

В память о «золотом веке» справлялись самые веселые праздники древности — дионисии у греков и сатурналии у римлян. Все необузданное веселье рождественских карнавалов, святок, ряжения и колядования с подарками, игрушками, наряжением деревьев (в настоящее время — в основном елки), расцвечением огнями — все это идет от дионисий и сатурналий, а еще раньше — от гиперборейских традиций: «золотой век» титанов и счастливая жизнь гиперборейцев происходили в одно и то же время и на одной и той же северной территории. Вот еще одно из описаний — в стиле бурлеска — той стародревней жизни предков:

Там миром дышала природа кругом;
постоянной он был ей стихией.
Не страх, не болезни рождала Земля;
добровольно давала, что нужно.
Там в канавах златое струилось вино;
с калачами там сайки дралися,
Умоляя тебя: «Что же ты губы надул?
Знай, бери из нас ту, что белее. »
.
Ни раба там мир не видел, Ни рабыни никогда.

Аналогичную картину Царства Света, где обитают блаженные, рисует и средневековый манихейский текст, опирающийся на древнеиранские и иные источники:

Возникает закономерный вопрос: в какие временные и пространственные параметры укладывается модель «золотого века», а также других периодов древнейшей истории. Попробуем спроецировать высказанные выше предположения на ступени реального исторического процесса в соответствии с современными научными данными, по которым (см., напр., пятитомник «Возникновение человека». М. 1977 — 1979) о человеке в современном понимании можно говорить лишь применительно к временному отрезку в 40 тысяч лет, отсчитывая назад от наших дней.

Начало данного сорокатысячелетнего периода знаменует проникновение человека в Северную и Южную Америку, а затем и в Австралию. Переселенцы унесли с собой начатки общечеловеческой культуры, мифологии и мировоззрения, общий языковой субстрат и исходный словарный запас. Распад некогда единого для всех языка к тому времени уже шел полным ходом. Но Евразия еще долго оставалась лингвистически монолитной. Дольше всего сохранялось единство будущих индоевропейских, тюркских и финно-угорских языков; их дифференциация началась, вероятнее всего, где-нибудь после ХХ тысячелетия до новой эры. Затем пошел активный процесс обособления индоевропейских этносов и языков.

Существует, впрочем, и иная концепция, популярная в основном в Новом Свете и практически не известная в Европе. Ее разработал выдающийся аргентинский ученый Флорентино Амегино (1854 — 1911). Опираясь на данные палеонтологии и археологии, он выдвинул гипотезу (до сих пор никем не опровергнутую) о южноамериканской прародине человека. Новейшие исследования с применением радиоуглеродного анализа к отдельным останкам древнего человека, найденным на Американском континенте, дали следующие результаты: Южная Калифорния — 50 000 лет, Дель-Мар и Сан-Диего — 48 000 лет, Ла-Джоли — 44 000 лет и Лос-Анджелес — 26 000 лет. Эти данные противоречат господствующей точке зрения относительно заселения Северной, Центральной и Южной Америки. Стартовая планка начала миграционных процессов должна быть значительно снижена, что заставляет по-иному взглянуть также и на социоэтнические и культурно-лингвистические явления, происходившие на евразийских, американских, африканских и прочих территориях. 12 тысяч лет тому назад Земля была уже основательно заселена. Определились очаги будущих великих цивилизаций — китайской, ближневосточной. Однако на берегах Нила, в Индостане, на Балканах и в Италийских землях нет еще и намека на те этносы, которым в дальнейшем предстоит создать древнеегипетскую, древнеиндийскую, древнегреческую и древнеримскую культуры. Эти народы появятся в местах своей новой родины постепенно: шумеры — не ранее V тысячелетия до н. э., эгейцы, этруски — не ранее III тысячелетия до н. э. (нередко указывается еще более поздняя дата); эллины и латины — начиная с рубежа между III и II тысячелетиями до н. э.

Примерно к этому же времени относится начало передвижения протославян и проторуссов, описываемого в самых ранних текстах, зафиксированных на утраченных дощечках Велесовой книги. Откуда же все они пришли? У каждого народа был свой долгий и трудный маршрут и общее направление миграций, как правило, с Севера на Юг. На то были свои и вполне естественные причины: геофизические катаклизмы и сопряженные с ними глобальные изменения климата, сопровождавшиеся в северных широтах наводнениями и всеобщим похолоданием. Вот как лапидарно описывает Авеста (кстати, название священной книги родственно русскому слову «весть») ситуацию, вынудившую прапредков иранцев покинуть страну Арйан Вэджа (прародину всех ариев) и переселиться с Севера на Юг. Первоначально царили в прекрасной стране покой и блаженство (вспомним «золотой век» и Острова Блаженных). Но вот злокозненный Ангара Манью — Божество мрака и зла ниспослал на родину ариев жестокую зиму и превратил благодатный край в ледяную пустыню: «Там — десять зимних месяцев и два летних месяца, и они холодны — для воды, холодны — для земли, холодны — для растений, и это середина зимы и сердцевина зимы, — а на исходе зимы — чрезвычайные паводки». Перекликаются с Авестой и пронзительные строфы русского духовного стиха о светопреставлении:

Постигла нас тьма несветимая,
Солнце угаси светлая,
Свет свой не яви
На лицы земли;
Прежде вечера в часы дневные
Наступила нощь зело темная;
Луча измени естество свое,
Светлая луна во тьму преломися;
Звезды на небеси
Свет свой угаси,
Земля и вода свой плод сократи;
Паде с небес сап горящий,
Пшеницу сломи несозрелую.
Перемени море естество свое.
Наступи зима зело лютая,
Уби виноград всезеленый. [37]

Просто поразительно, как такие стихи — шедевр устного народного творчества — (конечно, с поправками и переделками) сохранились на протяжении тысячелетий практически до нынешних времен. При всей несхожести мировоззрений зороастрийцев и русских калик перехожих — хранителей древнейшей культуры и памяти о прошлом — в приведенных песнопениях налицо знания или воспоминания о каких-то стародавних, но конкретных событиях, связанных с неожиданным и резким изменением климата, переходом от тепла к холоду: зело лютая зима на фоне наступления ночи, уничтожает виноград, который, оказывается, до климатической катастрофы буйно произрастал на крайнем Севере, гаснут Солнце и звезды, изменяется естество моря (то есть оно замерзает).

Доскональное совпадение с описанием вселенских катастроф в других мифологиях, но с поправкой на «северный коэффициент». Когда именно случилась эта катастрофа на севере Евразии, установить точно пока не удается. Можно лишь косвенно судить по волнам миграций и оставленным ими археологическим следам.

Память же о вселенском катаклизме, повлекшем за собой всемирный потоп, сохранилась в преданиях большинства народов Земли. Еще в конце прошлого века американский ученый В.Уоррен в результате исторических и сравнительно-мифологических изысканий пришел к выводу, что у большинства индоевропейских народов сохранились в сказаниях, обрядах, легендах воспоминания о переселении с дальнего Севера и о жизни их предков в северных странах. Обо всем этом поведано в книге с характернейшим названием «Потеряный рай или колыбель человечества на Северном полюсе». Северный полюс, естественно, рассматривался применительно к далекому прошлому.

В те времена картина жизни в приполярных областях значительно отличалась от нынешней, что подтверждается археологическими данными. Достаточно взглянуть на археологическую карту Мурманской области (рис.20), дабы убедиться: на протяжении многих тысячелетий по берегам океана, морей и рек жизнь здесь била ключом (то же относится и к остальным областям вплоть до Чукотки). Каких-то границ для северной археологии не существует (условно ими можно считать лишь дно Ледовитого океана, куда археологи, к сожалению, пока еще не заглядывали).

В названные пространственно-временные параметры можно вписывать и историю Гипербореи. Считается, что в те далекие времена приполярные территории были сплошь покрыты мощным ледником. То, что ледники периодически наступали и отступали, особых сомнений нет. Весь вопрос в том, когда именно это происходило, сколько времени продолжалось, какую территорию охватывало и с какой частотой повторялось. Имеющиеся на сегодня археологические и иные данные нуждаются в серьезной корректировке господствующей точки зрения. Уточнения также требуют некоторые антропологические, этнографические, исторические и социологические положения.

Русские во всех трех своих ипостасях — великороссы, малороссы и белорусы — никогда не относились к категории «перекати-поля». Как никто другой привязаны они к земле своих предков. Привязанности этой десятки, а может даже — сотни тысяч лет. Но как совместить исторические реалии с самой непотопляемой догмой нашего времени — так называемой «ледниковой теорией»? В научной, учебной и справочной литературе господствует непререкаемое на первый взгляд мнение: северные территории Евразии были заселены человеком не ранее XV тысячелетия до н. э., а до того все эти земли были сплошь покрыты мощным материковым ледником, в принципе исключавшим всякую жизнь и миграции. По существу ледник сковал саму историю!

Однако приведенной абсолютизированной догме противоречат прежде всего археологические данные. Датируемый возраст древнейших стоянок в границах постулируемой ледниковой зоны на Севере Евразии начинается с двухсоттысячелетней отметки, а затем плавно и последовательно проходит через все века вплоть до обозримых и отраженных уже в письменных памятниках времен. Например, возраст Бызовской стоянки на Печоре насчитывает по разным данным от 20 до 40 тысяч лет. В любом случае вещественные факты свидетельствуют: жизнь здесь процветала как раз в то время, когда, согласно «ледниковой теории», никакой жизни быть не могло. Таких стоянок и других материальных памятников в арктической зоне России сотни, если не тысячи.

Итак, налицо вопиющее противоречие. Но если б только одно! На проблему можно взглянуть, так сказать, и с другого конца. Почему материковое оледенение не повторяется в нынешних, не менее суровых условиях, скажем, в Восточной Сибири, на «полюсе холода». Эти и множество других неоспоримых фактов давно уже заставили усомниться в масштабах и последствиях ледникового катаклизма, постигшего некогда нашу планету. Семь книг, направленных против ледниковой догматики, парализовавшей науку и почище всякого ледника проутюжевшей историю, написал академик Иван Григорьевич Пидопличко (1905 — 1975), до конца жизни возглавлявший Институт зоологии Академии наук Украины. Но попробуйте сегодня прочитать эти книги. В Российской государственной библиотеке четырехтомная (!) монография «О ледниковом периоде» (1946 — 1956) сдана в архив и на руки читателям не выдается. К книгам, где собран и обобщен уникальный геологический, климатологический, ботанический и зоологический материал, опровергающий «ледниковую теорию» в ее нынешнем догматическом виде, нет свободного доступа и в других библиотеках.

Эта трагикомическая ситуация напоминает случай, рассказанный самим автором запретной темы. Когда гляциалисты, т.е. сторонники «ледниковой теории», однажды обнаружили в шурфах вторую ископаемую почву, а согласно их установкам там должна быть только одна, — «лишнюю» попросту засыпали, а экспедицию объявили «якобы небывшей». Точно так же замалчиваются неледниковые процессы образования валунных отложений. Происхождение валунов объясняется обычно «утюжкой» льда, хотя в полярных карьерах валуны попадаются на значительной глубине. Игнорируется сторонниками абсолютизированных догм и мнение основоположника палеоклиматологии в России Александра Ивановича Воейкова (1842 — 1916), считавшего существование обширного европейского оледенения маловероятным и допускавшего лишь частичность такового на севере Евразии и Америки. Что касается средней полосы России, то здесь Воейков был более чем категоричен: в соответствии с его расчетами ледниковый панцирь на широте российских черноземов автоматически повлек бы за собой превращение земной атмосферы над данной территорией в сплошную ледяную глыбу. Такого, естественно, не было, а потому не было и той картины оледенения, которая обычно рисуется на страницах учебников. Следовательно, сопоставлять ледниковую гипотезу с известными историческими реалиями необходимо более чем осторожно. Суммируя накопленные факты и подытоживая общее состояние проблемы так называемых ледниковых периодов, И. Г. Пидопличко сделал вывод, что нет никаких фактов — геологических, палеонтологических или биологических, — подтверждающих с логической неизбежностью существование где-либо на Земле в любой период ее развития материкового (не горного) оледенения. И нет никаких оснований для прогноза, — подчеркивал ученый, — что такие факты будут когда-либо открыты.

Конечно, льды и снега на Севере были всегда, как были там всегда полярные ночи. Были и ледники — особенно горные, но не в тех пугающих масштабах, как пытаются уверить гляциалисты. И уж на северную жизнь это никак не влияло: люди, птицы и звери здесь обитали всегда. Кого-то стужа и бескормица гнала на юг, но к прапредкам русского народа это не относилось. Исконное полярное мировоззрение отложилось в его памяти в бесчисленных фольклорных образах.

Что же на самом деле происходило на Земле «в ее минуты роковые»? И как объяснить геологические и климатические аномалии, вне всякого сомнения, происходившие на разных этапах человеческой и до человеческой истории? Ключ к разгадке дал еще М.В.Ломоносов в сочинении «Первые основания металлургии или рудных дел» (1763 г.), точнее, в обширном геологическом Прибавлении к нему под названием «О слоях земных». Великого русского энциклопедиста досконально волновал вопрос, откуда на Крайнем Севере России «взялись столь многие слоновые кости чрезвычайной величины в местах, к обитанию им не удобных, а особливо полуночных суровых краях сибирских и даже до берегов пустозерских». То, что климат в приполярных областях был в прошлом жарким, доказывают и находки окаменелых тропических растений.

Но чем же вызваны подобные природные контрасты, задает вопрос Ломоносов, между тем, что было в прошлом, и тем, что известно теперь? Изменением наклона земной оси по отношению к плоскости эклиптики! Вследствие этого полюса, как подтверждают и многочисленные исследования, неоднократно меняли свое положение. Соответственно менялось конкретное местоположение зон с холодным и теплым климатом на карте Земли, и там, где ныне царят льды, снега и долгая полярная ночь, — некогда цвела буйная тропическая растительность и властвовали теплолюбивые животные. Ломоносов ссылается на предания египетских ученых, зафиксированные в «Истории» Геродота, повествующие о том, что эклиптика была в далеком прошлом перпендикулярна к экватору. Русский мыслитель подсчитывает: такое могло быть 399 000 лет тому назад. Это, кстати, почти совпадает с сообщением Диодора Сицилийского, что халдейские астрономы вели летосчисление истории с 403-тысячного года до взятия Вавилона Александром Македонским. «Посему следует, — заключает великий уроженец Русского Севера, — что в северных краях в древние веки великие жары бывали, где слонам родиться и размножаться и другим животным, также и растениям, около экватора обыкновенным, держаться можно было, а потому и остатки их, здесь находящиеся, не могут показаться течению натуры противны» [38].

В старых энциклопедиях, учебниках и научно-популярных книгах нередко приводилась карта движения полюсов по полушариям на протяжении всей истории Земли (в виде сплошной линии и отметками геологических эр). Как было рассчитано еще в прошлом веке, за геологическое время от докембрия и до четвертичного периода северный и южный географические полюса планеты поменялись местами, плавно (а может быть — и не вполне) пройдя вдоль всей поверхности моря и суши.

Можно выявить несколько предположительных причин изменения климата в районе современного Крайнего Севера. «Современного» — потому что в далеком прошлом (впрочем, исторически вполне обозримом) нынешние северные территории могли находиться совершенно в ином положении по отношению к плоскости эклиптики. Имеются два варианта такого возможного смещения — оба естественные. Первый связан с медленным движением оси вращения Земли по круговому конусу, ось симметрии которого перпендикулярна к плоскости эклиптики (с периодом полного оборота примерно в 26 тысяч лет). В астрономии данное природное явление именуется прецессией, и оно неотвратимо, как и само движение Земли.

Второй вариант носит вероятностный характер: положение оси вращения планеты по отношению к плоскости эклиптики может резко измениться вследствие различных космических факторов. Допустим, в Солнечной системе появляется новое массивное тело (например, планета, захваченная в ходе галактического движения Солнца среди других звезд). Это существенно изменило бы баланс сил притяжения всей семьи Солнца и могло повлиять на движение отдельных планет и их положение относительно друг друга, включая угол оси вращения по отношению к плоскости эклиптики.

Третья предположительная причина возможного изменения климата на Земле (в том числе и в полярных областях) также носит космический — но еще более вероятностный характер: глобальные геологические и климатические изменения могут зависеть от галактического движения Солнца в направлении созвездия Льва и вращения самой Галактики. Наконец, возможны температурные колебания на самом Солнце. Этим, однако, не исчерпывается возможность объяснения планетарных катаклизмов. Современная наука пришла к выводу о периодическом повторении на Земле и так называемой геомагнитной инверсии: когда северный и южный магнитные полюса меняются местами. Подсчитано, что за 76 миллионов лет такое случалось 171 раз, а последняя геомагнитная инверсия произошла между 10 и 12 тысячелетиями до н.э.

Российской научной общественности скорее всего неизвестно, что серьезный вклад в осмысление астрофизического смысла проблемы светопреставления внес Альберт Эйнштейн. В 1953 году он написал предисловие к книге американского историка науки Чарльза Хепгуда, посвященной смещению земной коры, движению литосферы и, соответственно, резкому изменению климата главным образом в районе антарктического материка. Эйнштейн поддержал данную концепцию, и вот его доподлинные слова: «В полярном районе происходит постоянное накопление льда, который размещается вокруг полюса несимметрично. Вращение Земли действует на эти асимметричные массы создавая центробежный момент, который передается жесткой земной коре. Когда величина такого момента превосходит некоторое критическое значение, он вызывает перемещение земной коры относительно расположенной внутри части тела Земли. » [38-а]. Современные геофизики пошли еще дальше: была высказана гипотеза, согласно которой массированное и неуправляемое накопление полярных льдов и их несимметричное расположение по отношению к земной оси может привести к тому, что Земля произведет «кувырок».

Событие, известное из Библии под названием потопа, описано и во множестве других древних источников. В ряде из них прямо указано на главную причину потопа — изменение наклона неба по отношению к земле, что возможно только при смещении земной оси. Древнекитайский трактат Хуайнаньцзы» повествует: «Небесный свод разломился, земные веси оборвались. Небо накренилось на северо-запад, Солнце, Луна и звезды переместились. Земля на юго-востоке оказалась неполной и поэтому воды и ил устремились туда. В те далекие времена четыре полюса разрушились [похоже, древние китайцы знали о существовании 2-х географических полюсов и несовпадавших с ними 2-х магнитных. — В.Д.], девять материков раскололись, небо не могло все покрывать, земля не могла все поддерживать, огонь полыхал не утихая, воды бушевали не иссякая» [39]. И Платон в диалоге «Политик» сообщает о стародавних временах, когда закат и восход Солнца и звезд были обратными нынешнему: они всходили на Западе и заходили на Востоке. Нетрудно догадаться, что подобное возможно лишь при повороте земной оси на 180о В позднеантичной поэме Нонна о Тифоне также говорится о смещении земной оси и перемещении полюса во время светопреставления, устроенного космогоническим исполином. Но наиболее известен рассказ Геродота, на протяжении многих веков заводивший в тупик историков и астрономов. Со ссылкой на египетских жрецов, которые лично поведали любознательному греку о тайнах древней хронологии, «отец истории» сообщает: за 11 340 лет «Солнце четыре раза восходило не на своем обычном месте: именно дважды восходило там, где теперь заходит, и дважды заходило там, где ныне восходит» [40].

Теоретически возможно не только изменение наклона земной оси, но и иное ее положение внутри и на земной поверхности (при сохранении прежнего угла наклона по отношению к плоскости эклиптики). А коль скоро земная ось и ее оконечности — географические полюса — не закреплены неподвижно на земном шаре и склонны к блужданиям, то нынешние северные территории, знакомые по карте, могли в прошлом находиться где угодно. Чтобы проиллюстрировать это, достаточно вообразить учебный глобус, проткнутый насквозь длинной спицей. Спица — ось, ее концы — два полюса, которые могут находиться в любом месте, в зависимости от того, как проткнуть глобус. Нетрудно убедиться, что гипотетически Полярная Прародина человечества и расположенная в ее центре вселенская гора Меру могли располагаться в любой части евразийского субконтинента — хоть на Урале, хоть на Памире, хоть в Тибете и т.д. Следовательно, и пути миграции праэтносов в результате распада единого некогда пранарода (что совпало к тому же и с описанным гео-гидро-климатическим катаклизмом) могли быть совсем иными, нежели представляется при изучении знакомых конфигураций на современных картах. Какими именно были эти пути? На данный вопрос науке еще предстоит ответить.

Итак, катастрофы космического масштаба для Земли — явление достаточно заурядное и довольно-таки частое. А смещение земной оси — лишь одно из возможных следствий глобальных катаклизмов. Известный американский ученый российско-еврейского происхождения Иммануил Великовский (1895 — 1979) написал на данную тему шесть книг, объединенных в серию «Века в хаосе». Он скрупулезно исследовал тысячи источников — исторических, мифологических, геологических, палеонтологических — и пришел к выводу, что планета Венера в семье Солнца — самая младшая. В преданиях многих народов разных континентов сохранилась память о стародавних временах, когда на небе не было ни Утренней, ни Вечерней звезды. И, следовательно, не было никакой Венеры в составе планет Солнечной системы. Она появилась сравнительно недавно (о конкретных датах можно дискутировать) и возникла при столкновении Марса с пролетавшей мимо кометой.

Именно это событие, по мнению Великовского, описано в обобщенно-символической форме в новозаветном Апокалипсисе: «. И упала с неба большая звезда, горящая, подобно светильнику, и пала на третью часть рек и источники вод. Имя сей звезде Полынь; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки. И поражена была третья часть Солнца и третья часть луны и третья часть звезд, так что затмилась третья часть их, и третья часть дня не светла была — так, как и ночи (Отк. 8, 10 — 12).

В дополнение многочисленным свидетельствам в пользу небывалой космической катастрофы (в частности, почерпнутым в преданиях северо-, центрально- и южноамериканских индейцев), собранным И.Великовским и приведенным в его книгах, уместно сослаться и на некоторые недоступные ему источники. По преданиям сахалинских гиляков, во время вышеупомянутого светопреставления сначала «смоляной дождь обильно лил на землю. Потом небо просянилось. Тогда три солнца и три луны родились. Три солнца все сожгли. Было так жарко, что рыба, выскакивавшая из воды, снаружи испекалась на Солнце. Эта Земля вся сгорела, поломалась. Вода только была. Море кипело, рыба вся, морские звери все умерли. «. Примерно в том же духе описывают вселенскую катастрофу амурские гольды (нанайцы): «Вместо одного небесного светила взошло их три, от света стали люди слепнуть, от жажды гибнуть Солнце жгло так сильно, что земля горела, в реках вода кипела. Когда рыба, играя, выскакивала из воды, то у нее сползала чешуя. Ночью, когда три солнца закатились, появились три луны, и ночь сделалась так светла, что людям не было возможности уснуть».

Другие ученые склонны считать главной виновницей космических бед, постигших когда-то Землю, не кометные козни, а ее спутницу (спутник) — Луну. Общеизвестно, как она влияет на Землю, вызывая приливы. Приливы, в свою очередь, действуют на Луну так, что ее орбита изменяется. Многие астрономы считали, что в результате подобного взаимодействия Луна медленно отдаляется от Земли. Из этого следует, что когда-то в древние времена Луна была гораздо ближе к Земле. Некоторые полагают даже, что Луна первоначально являлась частью Земли и была выброшена из нее очень много лет назад. Более того, указывается область земного шара, где находилась масса, ставшая впоследствии лунной. Это — тихоокеанская впадина. Правда, большинство ученых не принимает данную гипотезу всерьез.

Еще в середине нынешнего столетия немецкий астроном Герстенкорн опубликовал работу, где пришел к выводу, что в те далекие времена, когда Луна была ближе к Земле, угол наклона плоскости ее орбиты к экваториальной плоскости земного шара был больше. А орбита Луны пролегала над полюсами Земли, так что ее можно было бы наблюдать на небе в непосредственной близости от Полярной звезды. А еще раньше Луна двигалась в направлении, обратном нав те далекие времена, когда Луна была ближе к Земле, угол наклона плоскости ее орбиты к экваториальной плоскости земного шара был больше. А орбита Луны пролегала над полюсами Земли, так что ее можно было бы наблюдать на небе в непосредственной близости от Полярной звезды. А еще раньше Луна двигалась в направлении, обратном направлению вращения Земли вокруг оси.

Из расчетов Герстенкорна следует, что первоначально Луна была планетой, которая двигалась по орбите, очень близкой к земной. Когда-то она настолько сблизилась с Землей, что была захвачена ею, иначе говоря, начала обращаться вокруг Земли. В то время направление движения Луны по орбите было противоположно направлению вращения Земли вокруг своей оси. Поэтому приливы влияли на движение Луны прямо противоположным образом, нежели в наши дни: Луна постепенно приближалась к Земле. В то же время угол наклона плоскости орбиты Луны к плоскости экватора становился все больше и больше, и наконец Луна начала двигаться в полярной плоскости, над полюсами Земли.

Наблюдателю тех далеких времен Луна казалась бы обычной планетой, которая иногда выглядит яркой, а иногда тусклой. Однако в один прекрасный день (точнее — ночь) яркость Луны начала возрастать. Луна постепенно приближалась к Земле, ее видимый диаметр все увеличивался и наконец более чем в 20 раз стал превышать современный. Одновременно увеличивались и приливы. Когда Луна находилась в минимальном удалении от Земли, высота приливной волны достигала нескольких километров (некоторые ученые называют цифру — 10 км). Вот еще одно объяснение возможных причин потопов. Можно представить, что творилось на Земле, когда из края в край по ней гуляла 10-километровая волна!

Безусловно, необходимо преодолеть тупик, в котором нечаянно оказалась историческая наука, жестко привязав человеческую предысторию к односторонне и некритически истолкованной ледниковой концепции. В настоящее время отрицается сама возможность существования древнего человека на обширных северных территориях, поскольку они, дескать, были сплошь покрыты ледником. Одновременно этот ледниковый фантом становится и хронологическим ограничителем всей предыстории: миграция древних людей с Юга на Север и их последующее переселение из Азии в Америку могли осуществиться только после 20 тысячелетия до н.э., то есть после завершения последнего ледникового периода. Вот и получается, что ледниковая концепция в том виде, каком она доминирует в современной науке, является искусственным тормозом в понимании проблем древней истории и предыстории. Но, во-первых, имеются весомые аргументы, свидетельствующие не «за», а «против» ледниковой теории, суммарно представленные хотя бы в цикле работ И.Г.Пидопличко. Во-вторых, как было продемонстрировано, в прошлом Север мог находиться не там, где он находится сейчас, и, следовательно, все хитроумные схемы и расчеты абсолютизированной ледниковой теории рушатся в одночасье. В-третьих, если с большим доверием отнестись к авторитетному мнению Ломоносова (а он руководствовался как естественнонаучными данными, так и хронологией древних астрономов), то начальную точку истории придется сдвинуть в глубь времен на целый порядок. Конечно, цифра в 400 тысяч лет представляется фантастической, но она взята не откуда-нибудь, а из летописей.

Но и это не предел. В шкале событий мировой истории имеется еще одна, четко зафиксированная дата, которую не способно вместить воображение современных людей: по скрупулезным вычислениям астрономов и жрецов древних майя история человечества началась в 5 041 738 году до новой эры! Повторяю, речь идет о реальной истории. Что же касается летосчисления вообще, то здесь наиболее впечатляющая модель хронологии разработана в Древней Индии. И, надо полагать, индийские брахманы опирались на какие-то более древние арийские и доарийские источники.

Согласно данной, хорошо известной концепции, Мироздание, включающее и Землю, и человечество на ней, подчинены раз и навсегда предопределенным циклам. Каждый такой цикл, именуемый махаюгой («большой век»), продолжается 4 320 000 лет и распадается на четыре эпохи — юги. В течение четырех юг (критаюги, третаюги, двапараюги и калиюги) цивилизация постепенно деградирует от «золотого века» — эпохи всеобщего благоденствия к торжеству «царства зла» — эпохи всеобщего упадка, процветания порока, низменных страстей, лжи, алчности и т.п. Сейчас как раз идет шестое тысячелетие калиюги, но до конца ее еще 426 000 лет. Так что все худшее еще впереди.

Лишь по прошествии указанного времени мир вернется в начальную точку, и на Земле вновь наступят согласие и процветание. Но этим космическая цикличность не ограничивается. Нас еще подстерегают вселенские катаклизмы. Правда, очередной ожидается не скоро. 1000 махаюг образуют еще один временной цикл — кальпу (или 1 день Брахмы). Когда кальпа заканчивается, на небе появляются по разным версиям от 7 до 12 солнц и дотла сжигают все живое и неживое. После чего все начинается сначала.

Но на упомянутых вселенских светопреставлениях космические циклы не завершаются. Помимо вселенского «дня Брахмы» — кальпы — есть еще «век Брахмы», который продолжается всего-навсего 311 040 000 000 000 лет. Он тоже имеет начало, конец, повторение и свой вселенский смысл. По окончании «века Брахмы» происходит новый акт творения, и Вселенная обновляется. Мифология как особая форма осмысления действительности в иносказательной и преувеличенной форме также воспроизводит реальные события, происходившие в дописьменные времена. Это описание и миропонимание были изрядно искажены при устной передаче от одного поколения к другому, а также под влиянием позднейших идеологических факторов. Канва событий, происходивших в Гиперборее и вокруг нее в эпоху «золотого века» и будущих олимпийских Богов, видится следующей. Жестокая борьба между двумя поколениями отцов титанов и их детей — будущих Олимпийцев во главе в Зевсом — привела к поражению первых и к уходу последних на Юг: они дошли до Балкан, облюбовали гору Олимп и стали именоваться Олимпийцами (впрочем, Олимпов в древности было известно множество).

Есть ли тому доказательства? Есть! Два Бога Олимпийского пантеона — Аполлон и Артемида — дети Зевса от его первой жены титаниды Лето однозначно связаны с Гипербореей. По свидетельству древних авторов и по убеждению древних греков и римлян, Аполлон периодически возвращался в Подсолнечную страну Гиперборею на колеснице, запряженной лебедями. По свидетельству многих источников, гиперборейцы-северяне постоянно приезжали в Элладу с дарами в честь своего Бога Аполлона. Имеется и предметная увязка между Аполлоном и Гипербореей. Аполлон — Бог Солнца, а Гиперборея — та северная страна, где Солнце летом не заходит по нескольку месяцев. Географически такая страна может быть расположена только за Полярным кругом. По наблюдениям А.Д.Черткова — и они не лишены оснований, в имени Аполлон присутствует в чуть измененном виде тот же самый корень, что и в русских словах «опалять», «опаленный», «опаляющий». Известно древнее написание Aplun, что читается: Аплун (Опалун). А в одном из древнерусских списков с перечислением славянских Божеств между Перуном и Мокошью значился Аполин — Бог Солнца [40-а]. Аполлон — классический Солнцебог. Его космическо-звездная сущность обусловлена также и происхождением. Мать Лето родила своего солнценосного сына на острове Астерия, что означает «звезда». Астерией (Звездой) звалась и сестра Лето. Существует версия, что культ Аполлона был повторно занесен в Средиземноморье во времена Древнего Рима. Сюда культ общеиндоевропейского Солнцебога принесли протославянские племена венедов, основавших и давших названия современным городам Венеции и Вене.

История возникновения и закрепления Олимпийских культов также вполне подтверждает выдвинутый тезис. Один из поздних античных историков и писателей Павсаний (II в. н. э.) в своем знаменитом труде «Описание Эллады» (X, 5, 4-10) приводит следующие удивительные подробности появления одного из главных святилищ Древней Греции — храма Аполлона в Дельфах. Сначала здесь появились гиперборейцы, в их числе был и будущий первый дельфийский жрец, у него, по «странному совпадению», было славяно-русское имя Олен[ь]. Кстати, имя родоначальника всех древнегреческих племен и единого народа — Эллина также представляет собой грецизированную форму общеиндоевропейского слова «олень» и близкого ему по смыслу и происхождению слова «лань». Олен[ь] гипербореец и его спутники были направлены в Дельфы Аполлоном. Отсюда напрашивается бесхитростный вывод: сам (будущий) Бог в то время был далеко — скорее всего, в Гиперборее, откуда выехало посольство. Став пророком и прорицателем, Олен[ь] воздвиг в Дельфах первый храм: сначала деревянный, похожий на лачугу, — пишет Павсаний (его модель, сделанную из воска и перьев, Аполлон впоследствии пошлет в подарок в Гиперборею), и лишь спустя длительное время, после многих пожаров и разрушений отстроили тот каменный храм, жалкие остатки которого сохранились по сей день.

История, пересказанная Павсанием, сохранилась и в виде канонических дельфийских текстов:

Так многославное тут основали святилище Богу
Дети гипербореев, Пегас со святым Агийеем.
Также Олен[ь]: он первым пророком был вещего Феба,
Первый, песни который составил из древних напевов.

Как видно, тут прямо указано, что культовый и обрядовый канон Аполлона Дельфийского был составлен на основе гиперборейских преданий. Интересен и эпитет Аполлона — «вещий», что ставит Олимпийца в один поэтический ряд со знаменитыми героями: вещим Бояном и вещим Олегом. В дальнейшем Олен[ь]-песнопевец передаст искусство стихосложения священных пророчеств в гекзаметрах пифиям — жрицам Аполлона: сидя на треножнике, они предсказывали судьбу в окружении ползающих змей, вдохновленные одурманивающими испарениями или воскурениями.

Сестра Аполлона — Богиня Артемида — также неразрывно связана с Гипербореей. Аполлодор (1, 1У, 5) рисует ее заступницей гиперборейцев. О гиперборейской принадлежности Артемиды говорится и в древнейшей оде Пиндара, посвященной Гераклу Гиперборейскому. Согласно Пиндару, Геракл достиг Гипербореи, чтобы совершить очередной подвиг — добыть златорогую Киринейскую Лань: «Он достиг земель, что за спиной у ледяного Борея».

Там дочь Латоны,
Стремительница коней,
Встретила его,
Пришедшего взять
Из теснин и извилистых недр Аркадии города есть, не нашим земным городам чета. Церкви в эфтом городу ледяные, дома тоже.

А живут там на просторе, в таком захолустье, куда живой душе не добраться, все охотнички да ловцы, что на Матке [исчезли]. Видел я, братцы, великое чудо. Быд-то висит посреди Матки гора ледяная, а на эфтой горе все церкви да церкви, и сколько эфтих церквей, поди, не сосчитать, — одна другой выше, одна другой краше. Колоколенки — словно стеклянные, тонкие да прозрачные такие. И только я стою, вдруг со всех эфтих колоколен звон поднялся. Я обмер да скорее назад».

Продолжение темы неожиданным образом обнаруживается в преданиях российских саамов (лопарей) — древнейшей коренной народности Европейского Севера. О лопарской легенде поведал Василий Иванович Немирович-Данченко (1845 — 1936) — некогда весьма популярный и плодовитый писатель, чье собрание сочинений насчитывало 50 томов. Он еще в конце прошлого века пешком исходил чуть ли не всю Русскую Лапландию, написал об увиденном несколько сочувственных книг, одну даже детскую, «для народа и школ», с трогательным названием «Лопь белоглазая». По саамской версии, древний народ, что раньше обитал на Севере, погрузился на дно океана и там продолжает жизнь. Под водою, как и наверху: те же горы, леса, бродят звери, летают птицы. «Чудь подземная» (точнее было бы сказать, «подводная») — так собирательно назван исчезнувший народ — пасет под водой не только оленей, но и моржей, тюленей, разводит вместо коров дельфинов, отбиваясь от нападения акул с помощью огромных железных луков и каменных стрел. Своеобразная полярная версия известной легенды о Невидимом граде Китеже, с той лишь разницей, что речь идет о целом народе, погрузившемся вместе со своими городами в пучину Ледовитого океана и продолжающем там прежнюю жизнь.

В русских народных преданиях живет также память о «дивьих народах», обитающих под землей на краю света. Известны разные версии этой легенды, одна даже вошла в канонический Сборник сказок Афанасьева, хотя к сказке в собственном смысле данного слова имеет отношение самое незначительное. В русском народном сознании древний сюжет о подземных жителях смешался с библейскими «Гогами и Магогами» и Александром Македонским: он-то якобы и загнал свирепых ворогов в глубь земли. Но они живы до сих пор и вырвутся на свободу перед самой кончиной мира.

Представление о подземном царстве имеет древнейшие корни. И не только сказочные или мифологические. В преданиях о людях (или человекоподобных существах), обитающих в недрах Земли: Хозяйка Медной Горы, Подземная чудь, Аггарта — северная Шамбала. Сведения на сей счет сохранились и в русских летописях, где они излагаются как сами собой разумеющиеся факты. Так, в Начальной летописи под годом 1096-м (6604) Нестор воспроизводит свою беседу, надо полагать, с приезжим новгородцем:

Источник