рассказ история крепостного мальчика читать

История крепостного мальчика — Сергей Алексеев

Глава первая. Барыня Мавра Ермолаевна

Родное село

Село назы­ва­лось Зако­панка. Сто­яло оно над самой рекой. С одной сто­роны начи­на­лись поля. Ухо­дили они далеко-далеко, куда глаз видел. С дру­гой — был парк и усадьба гос­под Воро­тын­ских. А за рекой, за кру­тым бере­гом, шел лес. Тем­ный-тем­ный… Страшно было в лесу, а Митька бегал. Не боялся, хотя и фами­лия у него была Мышкин.

Про­жил Митька в Зако­панке десять лет, и с ним ничего не слу­ча­лось. И вдруг…

Как сей­час пом­нит Митька то утро. При­бе­жала в избу дво­ро­вая девка Мала­нья, закричала:

— Акси­нья, Акси­нья, барыня Кузьму кличут!

Собрался отец, ушел. А когда вер­нулся, страшно и посмот­реть: осу­нулся, посе­рел. Ото­звал Кузьма Акси­нью за дверь и стал о чем-то шеп­таться. Митька при­ло­жил ухо к двери. Только о чем гово­рил отец, так разо­брать и не смог. И лишь по тому, как запла­кала мать, как заго­ло­сила на раз­ные лады, понял: слу­чи­лось недоброе.

— Тять, тять! — при­ста­вал Митька к отцу. — Скажи, что такое, а, тять?

Только отец стал какой-то недоб­рый, все отма­хи­вался и ничего не говорил.

А вскоре при­бе­жали Мить­кины дружки, позвали на улицу.

— Митяй, а вас про­дают! — закри­чали ребята. — И Гришку про­дают, и Маньку про­дают, и Савву одно­гла­зого продают!

Митька сна­чала и понять не мог, а потом понял. Вспом­нил: год назад тоже про­да­вали. Все пла­кали. Только про­да­вали тогда кого-то дру­гого, не Митьку, а теперь, выхо­дит, его про­да­вать будут. А как, он и не знал. И зачем про­да­вать? Митьке и здесь неплохо.

Источник

Рассказ история крепостного мальчика читать

История крепостного мальчика

Мне часто задают вопрос: как я стал писателем?

В детстве мечтал о многих профессиях. Хотел быть сельским извозчиком, пожарником, геологом, моторостроителем, дипломатом. Но никак не думал, что начну писать книги для детей. Многое в жизни происходит случайно…

История. История. История. Она дышала с соседних полей и стала первой моей любовью.

Вторая любовь — авиация. Моя юность совпала с тем героическим временем, когда усилиями своих летчиков наша страна прорывалась в небо. Вот лишь некоторые имена отважных: Валерий Чкалов, Михаил Громов, совершившие перелеты через Северный полюс в Соединенные Штаты Америки; наши героини-летчицы Валентина Гризодубова и ее подруги, стремительно пронесшиеся через всю страну без посадки от Москвы до восточных берегов нашего государства. Полярные летчики, ставшие первыми Героями Советского Союза, спасшие знаменитых челюскинцев из ледового плена Северного студеного океана.

Тысячи моих сверстников хотели стать летчиками. Мечтал и я. Еще будучи школьником, научился летать, пусть и на маленьком, пусть по нынешним временам и на тихоходном, но настоящем самолете. Потом стал курсантом военно-авиационной школы пилотов. Вскоре началась Великая Отечественная война. Наша школа находилась недалеко от германской границы. В первый же день войны мы вступили в неравный бой с фашистами, Почти все наши самолеты и многие мои товарищи погибли. Начались тяжелые дни отступления. Я уцелел и от смерти, и от плена. Был направлен в новое летное училище. Закончил его, стал летчиком-инструктором, то есть начал учить летному делу других.

Думал, что с авиацией будет связана вся моя дальнейшая жизнь. Но… Летная работа — не безопасное дело. Беда не обошла и меня. После тяжелой аварии последовал безжалостный приговор врачей: «К полетам не годен». С той поры прошло много лет. Но до сих пор, услышав гул самолета, я непременно поднимаю голову вверх. Секунда — и я уже там: парю в высоте. Кругом небо, простор. И бежит, бежит, пробегает внизу земля…

В гражданскую жизнь я вступил с дипломом историка. Будучи летчиком, заочно закончил исторический факультет педагогического института. В те годы в стране проводился конкурс на создание нового школьного учебника истории СССР для начальной школы. Я принял участие в этом конкурсе и вместе с профессором В. Г. Карцевым вышел победителем. Случайно учебник попал в руки к замечательному детскому писателю Сергею Михалкову, и он посоветовал мне написать книгу исторических рассказов для детей. Я попробовал. Книга получилась. Ее издали. Это была книга о царе Петре I «Небывалое бывает». Тут же я написал вторую книгу — «История крепостного мальчика». Ее тоже издали, и в том же году я был принят в члены Союза писателей. Так, не думая, не гадая, я и стал писать исторические книги для детей. Пишу уже многие годы. Книги издавались и переиздавались. Переводились на многие иностранные языки.

В ваших руках одна из таких книг. Называется она «Сто рассказов из русской истории». Книга начинается с рассказов о царе Иване IV Грозном. Это был один из выдающихся государей. При нем наша страна окрепла, расширилась. Стали строиться новые города. Архангельск, Самара, Курск, Воронеж, Саратов, Царицын (современный Волгоград) и многие другие были заложены именно при царе Иване IV. При нем появилась на Руси первая печатная книга. Была составлена первая географическая карта России, присоединилась к России Сибирь. Много и другого произошло в нашей стране в годы царствования Ивана IV. Был он человеком суровым, требовательным. Не зря назвали его Грозным. И еще одно: до царя, Ивана IV, правители России носили титул великих князей. Вступив на престол, великий князь Иван IV первым назвал себя царем. С него и пошли в России цари.

В XVII веке в России прокатилась волна народных восстаний. Волнения охватили Дон, почти всю Волгу. Восставшие пошли войной против тогдашних порядков. Во главе недовольных стоял решительный донской казак Степан Тимофеевич Разин. С большим трудом царским войскам удалось справиться с непокорными. «Рассказы о Степане Разине, казаках и восставшем народе», которые составили вторую главу этой книги, и познакомят вас с теми неспокойными годами.

Огромную роль в истории нашей страны сыграла деятельность русского царя Петра Первого, названного Великим. О первых годах его царствования, о борьбе с врагами за выходы к берегам Балтийского моря, об основании города Санкт-Петербурга, о строительстве новых заводов и фабрик, о выходе первой русской газеты, о том, как учились на Руси в годы правления Петра Первого, и о многом другом вы прочтете в третьем разделе книги, который называется «Рассказы о царе Петре и его времени».

Одним из самых любимых героев русской истории был и остается наш великий полководец Александр Васильевич Суворов. Это он учил русских солдат побеждать «не числом, а умением». Говорил: «Храбрый всегда впереди, трусишку и позади убивают», «Сам погибай, а товарища выручай», «Чем меньше войска, тем больше храбрых». О том, как Суворов умел побеждать врагов, как штурмовал турецкую крепость Измаил, как в семьдесят лет совершил героический переход со своими солдатами через высокие Альпийские горы, а также о том, почему так любили Суворова солдаты и так боялись враги, вы узнаете из четвертой главы «Рассказы о Суворове и русских солдатах».

Тяжелое испытание на нашу родину выпало в 1812 году. На Россию обрушились войска французского императора Наполеона I. Враги шли завоевывать Москву. Началась Отечественная война 1812 года. Во главе русской армии был поставлен фельдмаршал Михаил Илларионович Кутузов. «Приехал Кутузов бить французов», — говорили русские солдаты. Русские разгромили Наполеона, гнали неприятелей через всю Европу до самой французской границы и победителями вступили в столицу Франции город Париж («Рассказы об Отечественной войне 1812 года»).

Последний раздел книги называется «Рассказы о декабристах». Долгое время в России существовало крепостное право. Многие миллионы жителей нашей страны — крестьяне — принадлежали помещикам. Крепостных крестьян можно было купить, продать, обменять, запороть до смерти, В России нашлись люди, которые выступили против таких порядков. Они хотели уничтожить царскую власть в России и дать крестьянам свободу. Восстание против царя произошло в декабре 1825 года. Поэтому его участников стали называть декабристами. Однако силы были неравными. Царь разгромил восставших. Пятеро из них были казнены. Многие отправлены в далекую Сибирь на каторгу. Через тридцать шесть лет после восстания декабристов крепостное право в России было отменено.

Дорогие ребята! Перед вами книга для тех, кто любит родную историю, кто гордится нашим великим прошлым, кто, став взрослым, и сам не пожалеет своих сил для создания на нашей древней земле богатого и справедливого государства.

Источник

История крепостного мальчика — Сергей Алексеев

Продали

Шумно, празд­нично в вос­крес­ный день на ярмарке в боль­шом селе Чудове. Ско­мо­рохи пры­гают, гар­мо­ника играет, рас­пе­вают песни под­вы­пив­шие мужики.

И все разумно на ярмарке. Ряды идут по базар­ной пло­щади. В одном ряду гусей и раз­ную птицу тор­гуют, в дру­гом стоят возы с мукой и зер­ном, в тре­тьем про­дают ого­род­ную мелочь. А дальше идут скот­ные ряды. Тут коровы, козы, овцы… А рядом со скот­ным и еще один ряд.

Здесь про­дают людей.

Выстро­и­лись в ряд мужики и бабы, а перед ними про­ха­жи­ва­ются баре да управ­ля­ю­щие — те, кто ведет торг.

Под­хо­дят гос­пода к мужи­кам, меряют с ног до головы взгля­дом, застав­ляют откры­вать рот — зубы смот­рят, ладони рас­смат­ри­вают. Потом торгуются.

На базар в Чудово при­везли и зако­пан­ских мужиков.

Сгру­ди­лись они в одну кучу, стоят, как овцы. Смот­рит Митька по сто­ро­нам: и боязно и интересно.

Рядом с Мить­кой по одну сто­рону — мать и отец, по дру­гую — кри­вой Савва…

— Ты чуть что — реви, — поучает Савва Митьку. — Баре, они ох как слез не любят! Может, не купят.

Однако реветь Митьке нет надоб­но­сти. Про­дает зако­пан­ских мужи­ков ста­ро­ста Сте­пан Грыжа. Кри­чит Грыжа, нахва­ли­вает товар. Да только к зако­пан­ским мужи­кам никто не подходит.

— Сего­дня поку­па­те­лев нет, — ска­зал Савва. — Мужик к осени не в цене.

Успо­ко­ился Митька, осме­лел, стал в носу ковы­рять: ждет, когда пове­зут назад в Закопанку.

Да только под самый конец базара появи­лась в люд­ском ряду ста­рая барыня. А за бары­ней, словно на при­вязи, шел мужик. Борода нече­са­ная, рожа заспан­ная, в руках кнут. Про­шла барыня по люд­скому ряду раз, два, взгля­нула на Митьку и оста­но­ви­лась. Грыжа сразу ожил.

— Доб­рая баба! — заго­во­рил, пока­зы­вая на Мить­кину мать. — И мужик при ней. Баба смир­ная, работящая.

А барыня только на Митьку смот­рит и ничего не говорит.

— Доб­рая баба… — опять начи­нает Грыжа.

— Но, но! — при­крик­нула барыня. — Ты мне зубы не заго­ва­ри­вай. Маль­чиш­кой мы интересуемся.

Замялся ста­ро­ста, умолк: неудобно как-то мальца одного продавать.

— Ты что, язык про­гло­тил? Сколько маль­чишка, спрашиваю?

Замер Митька, ждет, что ска­жет Грыжа. А кри­вой Савва Митьку в бок: мол, пора, пус­кай слезы. Взвыл Митька, как под ножом, — даже Грыжа вздрог­нул. А барыня хоть бы что. Подо­шла, Мить­кины руки пощу­пала, в рот загля­нула, за ухо подергала.

— Так сколько? — снова спро­сила Грыжу.

Помялся ста­ро­ста, а потом решил: хоть какая, да при­быль, — проговорил:

— Что? Да ты где такие цены, бес­сты­жий, выис­кал! Два с полтиной.

— Четыре, — ски­нул Грыжа.

— Три, — наба­вила барыня.

Однако Грыжа уперся. Ушла барыня. Кри­вой Савва толк­нул Митьку; тот смолк, вытер слезы, даже улыбнулся.

Но барыня не отсту­пи­лась. Похо­дила, потол­ка­лась по рядам, вер­ну­лась снова. Стала около Митьки.

— Ест много? — спро­сила Грыжу.

— Ест? — пере­спро­сил ста­ро­ста. — Да не, чего ему много есть. Мало ест, больше пьет воду.

— Так какой он мужик, раз ест мало, — ска­зала барыня.

Понял Грыжа, что дал маху, стал выкручиваться:

— Так это он зимой ест мало, когда работы нет. А летом — у‑у, что пте­нец прожорлив!

Барыня снова ощу­пала Митьку, осмот­рела со всех сто­рон, сказала:

— Три. Крас­ная цена ему три.

За три рубля и отдали Митьку.

Взял нече­са­ный мужик, что был с бары­ней, маль­чика за руку, дер­нул. А Акси­нья, Мить­кина мать, как заго­ло­сит, как бро­сится к сыну.

— Дитятко мое! — запри­чи­тала. — Ох, люди доб­рые, сил моих нет… — При­жала к себе Митьку. — Не пущу, — кри­чит, — не отдам!

Под­бе­жал Грыжа, оттолк­нул Акси­нью. А боро­да­тый мужик обхва­тил Митьку, при­под­нял, словно куль, взва­лил на плечи.

— Ой, ой! — взвыла Акси­нья и вдруг сми­ри­лась; обмякла, осела и рух­нула на землю.

Забился Митька, как карась на уде, зако­ло­тил по спине нече­са­ного мужика ногами. А тот лишь при­жал крепче и пота­щил к выходу.

Впе­реди, под­ни­мая подол длин­ного пла­тья, шла барыня. Сзади голо­сила мать. А на пло­щади пры­гали ско­мо­рохи, играла гар­мо­ника и под­вы­пив­шие мужики тянули песню…

Источник

Рассказ история крепостного мальчика читать

История крепостного мальчика

Сергей Петрович АЛЕКСЕЕВ

История крепостного мальчика

Было это во времена крепостного права, когда помещики

могли продавать и покупать людей, как вещи.

В этой повести рассказывается о том, как жили в России

сто пятьдесят лет назад.

Давайте мысленно перенесемся с вами в те времена.

продали. Судьба его удивительна и необычайна.

Вместе с ним вы побываете у барыни Мавры Ермолаевны,

попадете к графу Гущину, познакомитесь с девочкой Дашей,

поедете на войну. Впрочем, не будем забегать вперед. Ведь

обо всем вы узнаете, прочитав повесть.

Глава первая. Барыня Мавра Ермолаевна

Глава третья. Гвардейский поручик

Глава четвертая. Добрый барин

БАРЫНЯ МАВРА ЕРМОЛАЕВНА

Прожил Митька в Закопанке десять лет, и с ним ничего не случалось. И вдруг.

Как сейчас помнит Митька то утро. Прибежала в избу дворовая девка Маланья, закричала:

— Аксинья, Аксинья, барыня Кузьму кличут!

Собрался отец, ушел. А когда вернулся, страшно и посмотреть: осунулся, посерел. Отозвал Кузьма Аксинью за дверь и стал о чем-то шептаться. Митька приложил ухо к двери. Только о чем говорил отец, так разобрать и не смог. И лишь по тому, как заплакала мать, как заголосила на разные лады, понял: случилось недоброе.

Только отец стал какой-то недобрый, все отмахивался и ничего не говорил.

А вскоре прибежали Митькины дружки, позвали на улицу.

Митька сначала и понять не мог, а потом понял. Вспомнил: год назад тоже продавали. Все плакали. Только продавали тогда кого-то другого, не Митьку, а теперь, выходит, его продавать будут. А как, он и не знал. И зачем продавать? Митьке и здесь неплохо.

Шумно, празднично в воскресный день на ярмарке в большом селе Чудове. Скоморохи прыгают, гармоника играет, распевают песни подвыпившие мужики.

И все разумно на ярмарке. Ряды идут по базарной площади. В одном ряду гусей и разную птицу торгуют, в другом стоят возы с мукой и зерном, в третьем продают огородную мелочь. А дальше идут скотные ряды. Тут коровы, козы, овцы. А рядом со скотным и еще один ряд.

Здесь продают людей.

На базар в Чудово привезли и закопанских мужиков.

Сгрудились они в одну кучу, стоят, как овцы. Смотрит Митька по сторонам: и боязно и интересно.

Однако реветь Митьке нет надобности. Продает закопанских мужиков староста Степан Грыжа. Кричит Грыжа, нахваливает товар. Да только к закопанским мужикам никто не подходит.

Успокоился Митька, осмелел, стал в носу ковырять: ждет, когда повезут назад в Закопанку.

Да только под самый конец базара появилась в людском ряду старая барыня. А за барыней, словно на привязи, шел мужик. Борода нечесаная, рожа заспанная, в руках кнут. Прошла барыня по людскому ряду раз, два, взглянула на Митьку и остановилась. Грыжа сразу ожил.

А барыня только на Митьку смотрит и ничего не говорит.

Замялся староста, умолк: неудобно как-то мальца одного продавать.

— Ты что, язык проглотил? Сколько мальчишка, спрашиваю?

Помялся староста, а потом решил: хоть какая, да прибыль, проговорил:

— Что? Да ты где такие цены, бесстыжий, выискал! Два с полтиной.

Однако Грыжа уперся. Ушла барыня. Кривой Савва толкнул Митьку; тот смолк, вытер слезы, даже улыбнулся.

Но барыня не отступилась. Походила, потолкалась по рядам, вернулась снова. Стала около Митьки.

Понял Грыжа, что дал маху, стал выкручиваться:

Барыня снова ощупала Митьку, осмотрела со всех сторон, сказала:

— Три. Красная цена ему три.

За три рубля и отдали Митьку.

Взял нечесаный мужик, что был с барыней, мальчика за руку, дернул. А Аксинья, Митькина мать, как заголосит, как бросится к сыну.

Подбежал Грыжа, оттолкнул Аксинью. А бородатый мужик обхватил Митьку, приподнял, словно куль, взвалил на плечи.

Забился Митька, как карась на уде, заколотил по спине нечесаного мужика ногами. А тот лишь прижал крепче и потащил к выходу.

Источник

История крепостного мальчика — Сергей Алексеев

Генеральная репетиция

Оби­делся в тот день Митька. Не забе­гал больше к Даше и ста­рался на улице не встре­чать. И фли­ге­лек актер­ский обхо­дил сто­ро­ной. Словно вовсе и не было Даши.

А время шло и шло. И чем ближе к Новому году, тем быст­рее, будто кто под­го­нял пал­кой. Арти­сты кон­чали послед­ние при­го­тов­ле­ния, и вот насту­пил день гене­раль­ной репетиции.

Еще как-то раньше Даша говорила:

«Митя, как будет репе­ти­ция, ты при­ходи, обя­за­тельно при­ходи! Про­бе­рись в зал, там еще дверь с рез­ной руч­кой, и встань у окна за зана­веску. Только смотри стой тихо, виду не подавай!»

И вот Митька вспом­нил эти слова. Вспом­нил — и вдруг захо­те­лось взгля­нуть на Дашу, да так, как и раньше нико­гда не хотелось.

«Пойду», — решил Митька.

Про­брался он в граф­ский дом, про­шел в зал, спря­тался за штору; стоит, замер. Про­шел час, а может быть, и два. У Митьки уже ноги оте­кать стали. Заше­ве­лился, высу­нул голову, осмот­релся. Зал боль­шой, длин­ный. В конце зала во всю ширь — зана­вес. А на сте­нах и справа и слева висят порт­реты. Смот­рят из золо­че­ных рам на Митьку какие-то ста­рухи, ста­рики в орде­нах и лен­тах, и какая-то дамочка с тро­стью в руках тоже смотрит.

Непри­ятно стало Митьке, спря­тал опять голову. Но в это время за сте­ной послы­ша­лись шорохи. Потом с шумом отво­ри­лась дверь. Гля­нул Митька: в зал вошел управ­ля­ю­щий. Сел в кресло, хлоп­нул в ладоши, и зана­вес тот­час открылся.

И сразу на сцену высы­пали арти­сты. Они дви­га­лись, гово­рили, пели. Пест­рели цвет­ные наряды — у Митьки даже в гла­зах заря­било. И вдруг выбе­жала девочка. Она уда­рила нож­кой о ножку, при­села, покло­ни­лась в зал и закру­жи­лась. Митька не отры­вал глаз. Потом зана­вес закрылся. Но через несколько минут он открылся снова.

Теперь Даша была в костюме маль­чика. Она ходила за какой-то важ­ной дамой и при­дер­жи­вала одной рукой подол ее длин­ного пла­тья. В дру­гой у Даши была шляпа с пером. В такт музыке Даша при­се­дала и широко раз­ма­хи­вала шля­пой. Митька стоял как зачарованный.

Когда зана­вес открылся в тре­тий раз, Даша была в наряде бабочки. Она носи­лась по сцене и легко под­пры­ги­вала. А за ней бегал моло­дой принц и пытался пой­мать. Вот он почти насти­гал Дашу, и тогда у Митьки зами­рало сердце. Но Даша ловко выскаль­зы­вала и убе­гала. Митька облег­ченно взды­хал. Нако­нец чело­век в костюме принца все же схва­тил Дашу за крыло. Лег­кое кры­лышко обвисло. Даша бежала теперь как-то боком, волоча ногу. Митька чуть не вскрик­нул. Но вот Даша выпря­ми­лась, широко рас­ки­нула руки и вновь закру­жи­лась. Митька успо­ко­ился. И вдруг Даша упала. Митька вна­чале не понял, нарочно или в самом деле. И лишь потому, как под­нялся немец, как зару­гался на своем языке и полез на сцену, понял: не нарочно. Девочка встала, попы­та­лась опять закру­житься и снова упала. А немец уже под­нялся на сцену и, держа в руке палку, шел к Даше. Девочка съе­жи­лась, замерла.

Немец подо­шел к Даше, занес палку. И вдруг:

Митька сорвался со сво­его места и несся к сцене. Он стал между нем­цем и Дашей:

И оттого, что появился вдруг Митька, Даша испу­га­лась еще больше. Но немец уже забыл про девочку. Он потя­нулся к Митьке. Тогда Даша вце­пи­лась в Мить­кину руку и повлекла его за собой к выход­ной двери — прямо на улицу. Они бежали сами не зная куда, Митька и Даша-бабочка в лег­ком тюле­вом наряде. А на улице тре­щал мороз и дул про­ни­зы­ва­ю­щий декабрь­ский ветер.

И вдруг Митька остановился.

— Даша! — оклик­нул он. — Даша!

А девочку трясло — то ли от холода, то ли от испуга. Митька обнял ее, худень­кую, блед­ную, взял на руки, при­под­нял. Даша не про­ти­ви­лась. Она обхва­тила его руками и вдруг запла­кала. Запла­кала тихо, про себя, как, бывало, Акси­нья, Мить­кина мать, плакала.

А на улице бегали арти­сты, дворня, и на псарне истошно завыли собаки. Когда появился Митька с Дашей на руках, все расступились.

Митька подо­шел к актер­скому фли­ге­лечку. Толк­нул дверь, пере­сту­пил порог и поло­жил Дашу на кровать.

Даша открыла глаза. Посмот­рела на Митьку и ска­зала то, от чего у Митьки дыха­ние сперло:

Источник