пушкин биография жена и дети
Семейная жизнь Пушкина
Семейная жизнь А.С.Пушкина
После освобождения из ссылки Пушкин буквально не находил себе места – в 1826–30 гг. у него не было постоянного пристанища. Вместе с тем это время связано с настойчивым стремлением обрести свой Дом. Пушкин неоднократно влюблялся, сватался, получал отказы, утешался, писал стихи, метался между Москвой, Петербургом, Верхневолжьем, судьба заносила его на Кавказ, в Тифлис и в Турцию, подарила ему Болдинскую осень.
В течение 2 лет продолжалась история его сватовства к Наталье Николаевне Гончаровой (1812–1863). Она была младшей из трёх дочерей Натальи Ивановны и Николая Афанасьевича Гончаровых. При Петре I купцы Гончаровы были одними из главных поставщиков парусного полотна для российского флота, дворянство получили только за 25 лет до рождения Таши. Хотя по другой линии её предки были старинными дворянами, и даже в каком-то дальнем колене – общими с Пушкиным (все дворяне на Руси были, в конечном счёте, дальними родственниками). Мать Натали была властной, своенравной женщиной, дети её боялись. Отец считался душевнобольным (может быть, он был алкоголиком). Обстановка в доме была тяжёлая. Мать могла при посторонних надавать взрослым детям по щекам, ругала их за болезни, вывозила на бал в рваных нарядах, так что Наталья Николаевна переобувалась в туфли подруг, когда шла танцевать с Пушкиным.
На объективный взгляд светских дам, Натали была «тщедушной, бледной, маленькой» (из письма гр. Е.К.Воронцовой к Н.Н.Ланской), но любовь Пушкина и его слава сделали из Гончаровой первую романтическую красавицу России. Он боготворил её, называл Мадонной.
Когда Пушкин посватался в первый раз, Натали была слишком молода, ей не было и 17 лет. Но время шло, других женихов не намечалось, тем более что материальные дела Гончаровых были расстроены. Мать не только не давала за дочерью приданого, но и сама взяла у жениха деньги (11 тыс. руб.) без возврата. Она всё время оттягивала свадьбу. В день венчания она опять попыталась её отложить, и Пушкину пришлось самому посылать карету за невестой, чтобы ехать в церковь. У нас мало материалов, по которым можно себе представить, что чувствовала Наталья Николаевна перед свадьбой. Во всяком случае, судя по её письму к дедушке Афанасию Николаевичу, она не была равнодушна и спокойно-безразлична к Пушкину, она первая старалась защитить его от клеветы. Лучше известны мнения Пушкина (см. отрывок «Участь моя решена»). Он и в письмах к друзьям писал: «В 30 лет люди обыкновенно женятся. Я поступаю как люди». «Счастье можно найти лишь на проторённых дорогах». В то же время он сетовал: «Чёрт догадал меня бредить о счастии, как будто я для него создан». Когда мать невесты чуть не разорвала помолвку, Пушкин написал Наталье Николаевне: «Во всяком случае, Вы совершенно свободны; что же до меня, то заверяю Вас честным словом, что буду принадлежать только Вам, или никогда не женюсь».
Матери невесты он писал в день помолвки: «Бог мне свидетель, что я готов умереть за нее, оставив её блестящей вдовой, вольной на другой день выбрать себе нового мужа, но эта мысль для меня – ад» (5 апреля 1830 г.). Вообще всё это письмо удивительно по искренности, прямоте, самоотверженности. И сейчас, когда мы знаем их дальнейшую судьбу, оно звучит как клятва, которую Пушкин сдержал. Другой вопрос – была ли от этого счастлива Наталья Николаевна?
По образному выражению Николая Доризо, 18 февраля 1831 г. она «обвенчалась с бессмертием». «Я должен был на тебе жениться, ибо всю жизнь был бы без тебя несчастлив», – писал Пушкин жене. Жаль, что не сохранилось её писем к поэту, но и его писем достаточно, чтобы почувствовать атмосферу любви, взаимопонимания, заботы о детях, царившую в их доме.
«Здравствуй, жёнка, мой ангел». «Друг мой Таша». «Наташа, мой ангел». «Душа моя, жёнка моя, ангел мой!» «Тебя, мой ангел, люблю так, что выразить не могу» (1831 г.).
«Какая ты умненькая, какая ты миленькая!» «…Я только завидую, … у кого супруги не красавицы, не ангелы прелести, не мадонны и т. д. и т.п.» «Мне без тебя так скучно, так скучно, что не знаю, куда головы преклонить» (1832 г.).
«Милая жёнка!» «Гляделась ли ты в зеркало и уверилась ли ты, что с твоим лицом ничего сравнить нельзя на свете – а душу твою люблю я ещё более твоего лица». «Поздравляю тебя с днём ангела, мой ангел, целую тебя заочно в очи – и пишу тебе продолжение моих похождений» (1833 г.).
«Душа моя!» «Ангел мой жёнка!» «Жена моя милая, жёнка мой ангел!» «Милый мой ангел!» «Ты, я думаю, в деревне так похорошела, что ни на что не похоже». «Прощай, жизнь моя, люблю тебя». «Конечно, друг мой, кроме тебя в жизни моей утешения нет – и жить с тобой в разлуке так же глупо, как и тяжело»(1834 г.).
«Поцелуй-ка меня, авось горе пройдёт. Да лих, губки твои на 400 вёрст не оттянешь» (1835 г.). «Царица моя» (1836 г.)
И самые горькие, и самые сокровенные мысли, которые можно доверить лишь дневнику, поверяет Пушкин жене. «Говорят, что мы будем ходить попарно, как институтки» (17 апреля 1834, о камер-юнкерских обязанностях). «Я зол на Петербург и радуюсь каждой его гадости. » (30 апреля 1834). «Никто не должен знать, что может происходить между нами. Никто не должен быть принят в нашу спальню. Без тайны нет семейственной жизни» (18 мая 1834). «. С твоего позволения, надобно будет, кажется, выйти мне в отставку и со вздохом сложить камер-юнкерский мундир, который так приятно льстил моему самолюбию и который так мало успел я поносить», – писал Пушкин жене 29 мая 1834 г., уверенный, что Наталья Николаевна разделит его иронию.
Пушкин обсуждал с женой в письмах вопросы здоровья, поведения при беременности, ухода за детьми, ведения дома. Ей было чуть за 20, когда она с грудным ребёнком на руках должна была разбираться со слугами, подбирать квартиру, рассчитывать денежные средства, переезжать с дачи в Петербург. «Что-то дети мои и книги мои? Каково перевезла и перетащила и тех и других?» – спрашивал в письме Пушкин. Она должна была блистать на балах – этого хотел не только царь, но и Пушкин, которого она в письмах родным называла «мой муж и повелитель».
«Кокетничать я тебе не мешаю, но требую от тебя холодности, благопристойности, важности – не говорю уж о беспорочности поведения, которое относится не к тону, а к чему-то уже важнейшему» (21 окт. 1833). «Я не ревнив, да и знаю, что ты во всё тяжкое не пустишься; но ты знаешь, как я не люблю всё, что пахнет московскою барышнею, всё, что не comme il faut (французский термин, означающий светскую безупречность – Н.Р.), всё, что vulgar. Если я при моём возвращении найду, что твой милый, простой, аристократический тон изменился, разведусь, вот те Христос, и пойду в солдаты с горя» (30 октября 1833 г.). Требования Пушкина идентичны описанию Татьяны Лариной в VIII главе «Онегина»:
Она была нетороплива,
Не холодна, не говорлива,
Без взора наглого для всех,
Без притязаний на успех,
Без этих маленьких ужимок,
Без подражательных затей.
Всё тихо, просто было в ней,
Она казалась верный снимок
Du comme il faut …
Никто б не мог её прекрасной
Назвать; но с головы до ног
Никто бы в ней найти не мог
Того, что модой самовластной
В высоком лондонском кругу
Зовётся vulgar…
Беспечной прелестью мила,
Она сидела у стола
С блестящей Ниной Воронскою,
Сей Клеопатрою Невы,
И, верно б согласились вы,
Что Нина мраморной красою
Затмить соседку не могла,
Хоть ослепительна была.
(1830 г., Болдино)
Пушкин мечтал, чтобы жена его соответствовала, подобно его героине, не только безупречному светскому идеалу поведения, но и идеалу просвещённой женщины. Натали ещё в детстве получила прекрасное домашнее воспитание, знала языки, была прекрасно развита физически: многодетная семья Пушкиных – Ланских тому подтверждение! Она знала поэзию, даже сама писала стихи. «Стихов твоих не читаю, чёрт ли в них – и свои надоели», – отвечает ей Пушкин.
Но если вникнуть в его письма к жене, то нельзя не заметить, как всё больше его заботы становятся ей близки. Например, вся переписка в 1836 году посвящена делам издания журнала «Современник». Пушкин давал ей поручения то к Плетнёву, то к Гоголю, то к Карамзиным, то к Вяземским, то ко Льву Сергеевичу. То есть, он старался ввести её в круг своего общения как полноправного члена.
Любят, как пример тупости жены Пушкина приводить цитату о книгах: «Пришли, если можешь, “Опыты” Монтеня. Четыре синих книги на длинных моих полках. Отыщи» (21 сентября 1835). Мне всегда смешно: неужели эти «умники» не представляют себе, что такое библиотека из двух с половиной – трёх тысяч книг, тем более, когда ею постоянно пользуются и переставляют книги с места на место?!
Пушкин делится с Натальей Николаевной творческими планами, сообщает, как идёт работа, подробно пишет о сборе материала о Пугачёве (осень 1833), затем о печатании «Истории пугачёвского бунта» (лето 1834). «Я уж чувствую, что дурь на меня находит, я и в коляске сочиняю, что же будет в постеле?» «Смирдин аккуратен. На днях пришлю ему стихов». «Недавно расписался и уже написал пропасть» (октябрь 1833 г.). «Я привезу тебе стихов много, но не разглашай этого» (ноябрь 1833). «Ты спрашиваешь меня о Петре? идёт помаленьку. Скопляю материалы … и вдруг вылью медный памятник. » (29 мая 1834 г.). «Я работаю до низложения риз. Держу корректуру двух томов вдруг, пишу примечания…» (26 июля 1834 г.). «И стихи в голову нейдут, и роман не переписываю» (сентябрь 1834). «Вообрази, что до сих пор не написал я ни строчки; а всё потому, что не спокоен. В Михайловском нашёл я всё по-старому, кроме того, что нет уж в нём няни моей и что около знакомых сосен поднялась, во время моего отсутствия, молодая сосновая семья, на которую досадно мне смотреть, как иногда досадно мне видеть молодых кавалергардов на балах, на которых уже не пляшу. » (25 сентября 1835 г.).
В 1831 г. он писал тёще, Н.И.Гончаровой: «Не 18-летней женщине командовать 32-летним мужчиной. Я был вынужден уехать из Москвы во избежание неприятностей, которые под конец могли лишить меня не только покоя; меня расписывали моей жене как человека гнусного, алчного, как презренного ростовщика. Ей говорили: ты глупа, позволяя мужу и т.д. Согласитесь, что это значит проповедовать развод» (26 июня 1831 г.). Следует заметить, что Пушкин уехал в Петербург не только от тёщи, но и к издателям, читателям, друзьям-поэтам. Да и семейственного спокойствия и неприкосновенности не в Петербурге было искать.
«Но обеих ли ты сестёр к себе берёшь? ей, жёнка! смотри! моё мнение: семья должна быть одна под одной кровлей: муж, жена, дети, покамест малы, родители, когда уке престарелы» (14 июля 1834 г.).
Старшие сёстры Натальи Николаевны всё же переехали к Пушкиным в Петербург: и Наталья Николаевна, и Александр Сергеевич были слишком добры, чтобы не избавить барышень от тягот жизни с матерью-самодуркой (Пушкин откровенно писал одному из друзей, что тёща живёт с камердинерами).
Мало того, что Пушкины взяли на себя ответственность за сестёр Гончаровых. Пушкину приходилось выплачивать долги брата Льва Сергеевича. Родители – беспомощные и больные – переложили на Пушкина хлопоты по имению. Муж сестры Ольги Сергеевны терзал Пушкина денежными требованиями. И за всю эту беспечную компанию приходилось отвечать Пушкину, как будто это у него было миллионное состояние.
Свою семью Пушкин хотел строить на принципах любви и взаимного уважения, доверия, внимания к детям. Многие его друзья и современники удивлялись, как он гордится своими детьми и их показывает всем, даже сонных. Это им казалось дико. Но для Пушкина, похоже, такое отношение было принципиальным. Он много пишет о своих детях не только в письмах жене (что понятно), но к друзьям, Нащокину в первую очередь. А я ещё обратила внимание на строчку в маленькой трагедии «Моцарт и Сальери», написанной в 1830 г., за несколько месяцев до свадьбы. Моцарт говорит: «Когда я на полу играл с моим мальчишкой. » Думаю, что здесь отразились мечты Пушкина о том, чтобы со своим мальчишкой играть на полу.
Каким отцом был Пушкин? Я думаю, что очень беспокойным. Он в каждом письме спрашивал, как дети, благословлял их, просил Наталью Николаевну молиться за них за всех. По воспоминаниям современников, он крестил детей на ночь. Из его писем мы узнаём, что у старшей дочери, Марии Александровны, – той самой, чью внешность Лев Толстой дал Анне Карениной, – долго не прорезывались зубки. «Моя дочь в течение последних 5-6 дней заставила нас поволноваться. Думаю, что у неё режутся зубки. У ней до сих пор нет ни одного. Хоть и стараешься успокоить себя мыслью, что все это претерпели, но созданьица эти так хрупки, что невозможно без содрогания смотреть на их страдания» (15 мая 1833, из письма к П.А.Осиповой). «Дорогой я видел годовую девочку, которая бегает на карачках, как котёнок, и у которой уже два зубка. Скажи это Машке» (8 сентября 1833 г., из поездки по пугачёвским местам). «Говорит ли Маша? ходит ли? что зубки?» (11 окт. 1835).
Когда Маше было 3 года 2 месяца, её отец писал бабушке, Н.И.Гончаровой: «Маша просится на бал и говорит, что она танцевать научилась у собачек. Видите, как у нас скоро спеют; того и гляди будет невеста» (14 июля 1835, замуж Мария Александровна выйдет в 28 лет. – Н.Р.). «Что ты про Машу ничего не пишешь? ведь я, хоть Сашка и любимец мой, а всё люблю её затеи» (2 октября 1835 г.). Нащокину (27 мая 1836) пишет: «Вот тебе анекдот о моём Сашке. Ему запрещают – не знаю зачем – просить, чего ему хочется. На днях говорит он своей тётке: «Азя! дай мне чаю: я просить не буду!»» 14 июля 1834 г. пишет жене о детях: «Мне кажется, что Сашка начинает тебе нравиться. Радуюсь: он не в пример милее Машки, с которой ты напляшешься».
Именно с Александром мать много говорила потом о Пушкине, передала ему семейные бумаги и заветы отца: «Посмотрим, как-то наш Сашка будет ладить с порфирородным своим тёзкой; с моим тёзкой я не ладил. Не дай бог ему идти по моим следам, писать стихи да ссориться с царями! В стихах он отца не перещеголяет, а плетью обуха не перешибёт» (20 и 22 апреля 1834 г.). Александр Александрович стал военным (Пушкин и сам в юности мечтал о гвардии) и носил мундир до самой смерти в день начала первой мировой войны. У него было 13 детей. Потомки по его линии живут в России. В сталинские времена, в дни столетней годовщины гибели поэта, некоторые из них были репрессированы.
Мария Александровна уже в старости была попечителем библиотеки-читальни имени А.С.Пушкина в Москве, недалеко от места рождения поэта. После революции, в 1919 г., А.В.Луначарский назначил ей пенсию, на первую выплату которой дочь Пушкина и была похоронена. Младший сын поэта Григорий Александрович с 1866 по 1899 г. жил в Михайловском. Младшая дочь, Наталья Александровна, рано выскочила замуж. Умерла она за границей, где и проживают все потомки Пушкина по её линии. Все четверо детей Пушкина дожили до 20 века. Мария прожила 87 лет, Александр – 81 год, Григорий – 70 лет, Наталья – 77 лет. Жизнь отца пуля оборвала на 38-м году, мать их умерла в 51 год.
«Никогда не думал я упрекать тебя в своей зависимости», – эти слова Пушкина из письма жене (8 июня 1834 г.) можно поставить эпиграфом ко всей его семейной жизни. Смертельно раненный, он старался не стонать, чтобы не испугать жену, и всё повторял: «Жена моя ангел. Она, бедная, безвинно терпит и может ещё потерпеть во мнении людском». К сожалению, он оказался прав.
Когда Пушкин погиб, детям было:
Марии – четыре года и восемь месяцев;
Александру – три с половиной года;
Григорию – год и восемь месяцев;
Наталье – восемь месяцев.
Он завещал жене ехать в деревню и носить траур по нему два года. Наталье Николаевне пришлось 7 лет воспитывать детей одной, пока она не встретила человека, который взял на себя заботу о ней и о детях Пушкина. Но, с уважением относясь к П.П.Ланскому, они знали, чьи они дети. Сын Пушкина Александр женился на племяннице отчима.
Несмотря на звонкие детские и юношеские голоса в доме и спокойную любовь с генералом Ланским, Наталья Николаевна так и не оправилась, очевидно, от того потрясения, которое ей пришлось пережить. Злые сплетни сопровождали её имя всю жизнь и много лет после смерти. Не все же могут встретить в жизни и сохранить до гроба такую любовь, какая была у Пушкиных! А зависть часто рождает злобу, желание принизить непонятное до своего уровня, объяснить происходящее со своей колокольни, причинить людям боль и насладиться зрелищем их страданий. А когда разыгралась трагедия, как враги Пушкина должны были отвести обвинения от себя? – Найти другого «виновника», которым объявляли Наталью Николаевну и современники, и пушкинисты (например, Щёголев), и поэты (например, Ахматова и Цветаева) и др. Но стоит почитать письма Пушкина к жене, как от обвинений не остаётся камня на камке. Он был с ней счастлив. Что ещё доказывать?
Дети Пушкина, или Сложные судьбы потомков гения
У Александра Сергеевича Пушкина и его супруги Натальи Гончаровой было четверо детей. В 1832 году родилась Мария, спустя год появился на свет сын Александр, в 1835 году – Григорий, а самая младшая дочь Наталья – в 1836-м. Когда состоялась роковая дуэль на Черной речке, все они были еще слишком малы, чтобы осознать тяжесть утраты. Наталья Гончарова долго винила себя в гибели мужа и первые годы после трагедии вела затворнический образ жизни. Она переехала в свое родовое имение в Калужской губернии, забрав с собой детей. Судьбы потомков Пушкина сложились по-разному, но каждая из них отражает дух эпохи, в которой им довелось взрослеть, жить и состариться.
Любимая дочь
Мария Александровна Пушкина родилась 19 мая 1832 года и была единственным ребенком поэта, сохранившим его образ в своей памяти. «Целую Машку и заочно смеюсь ее затеям», – писал Александр Сергеевич жене, находясь вдали от дома. Мария была любимой дочерью Пушкина, который в шутку называл ее «маленькая литография с моей особы». Свое имя она получила в честь бабушки поэта – Марии Алексеевны Ганнибал.
Наталья Гончарова переживала, что в детстве Маша была скорее некрасивым ребенком. Однако повзрослев, Мария превратилась в довольно привлекательную девушку. «Редкостная красота матери смешивалась в ней с экзотизмом отца», – писали современники. В Туле Марии Александровне однажды довелось познакомиться с Львом Толстым. Эта встреча стала знаковой для писателя. Именно Мария послужила прототипом главной героини романа Толстого «Анна Каренина». Многие черты ее внешнего облика писатель позаимствовал для создания образа Анны: маленькие изящные руки, стройность движений, приятный смех, густые темные волосы. От внимания Толстого не ускользнуло и сходство Марии с А.С. Пушкиным. Делясь впечатлениями от их первой встречи, он отметил: «Да, теперь я понимаю…Какие у нее арабские завитки на затылке, удивительно породистые!».
Мария получила превосходное домашнее образование: обучалась французскому и немецкому языкам, истории и русской литературе, рукоделию и музыке. Затем она поступила в Екатерининский институт благородных девиц. Окончив обучение, в декабре 1852 года Мария Пушкина стала фрейлиной великой княгини Марии Александровны, жены цесаревича Александра – будущего императора Александра II. В возрасте 28 лет дочь Пушкина вышла замуж за однополчанина своего брата, поручика Лейб-гвардии Конного полка Леонида Николаевича Гартунга. Он служил в Тульской губернии, а с 1875 года заведовал Московским отделением государственного коннозаводства. Брак Марии Александровны был счастливым. О муже она всегда отзывалась с теплотой, называя его человеком добрым и порядочным. Однако жизнь Л.Н. Гартунга прервалась неожиданно трагически: он был несправедливо обвинен в краже ценных бумаг некоего купца-процентщика Занфтлебена и отдан под суд. В стремлении доказать собственную невиновность, Гартунг не смог преодолеть отчаяние и застрелился за несколько минут до вынесения ему оправдательного приговора. В окружении семьи это самоубийство расценили как подвиг во имя защиты чести. «Вся Москва была возмущена исходом гартунгского дела. Московская знать на руках переносила тело Гартунга в церковь, твердо убежденная в его невиновности», – вспоминал князь Дмитрий Оболенский.
В 45 лет Мария Александровна стала вдовой и больше никогда не вышла замуж. «Мой муж простил своих врагов, но я им не прощаю», – признавалась она. Пережить личную утрату ей помогали близкие. Мария на время переехала к брату – Александру Александровичу и занялась воспитанием племянниц. Вокруг нее всегда собиралось много людей. Своей стойкостью к испытаниям и несчастьям она располагала к себе молодежь. Особенно они любили слушать рассказы Марии о семье Пушкиных и самом поэте. В 1880 году она присутствовала на церемонии торжественного открытия памятника своему отцу в Москве, в 1899-м – на праздновании столетнего юбилея со дня его рождения. Активное участие во всем, что было связано с памятью Пушкина, Мария Александровна принимала до самой смерти. Москвичи часто видели ее возле памятника на Тверском бульваре, однако едва ли могли узнать в пожилой женщине дочь поэта. Мария Пушкина-Гартунг умерла 7 марта 1919 года и была похоронена на кладбище Донского монастыря.
Славная династия военных
Старший сын Пушкина Александр Александрович избрал для себя военную карьеру, а также занимался развитием образования в Российской империи. С годами многие стали замечать поразительное сходство между отцом и сыном. В газетах начала двадцатого столетия писали, что, глядя на пожилого генерала, можно представить, как бы выглядел великий поэт, доживи он до преклонных лет.
У старшего сына Пушкина была большая семья: до взрослых лет дожили одиннадцать детей. Многие из потомков поэта по линии Александра Александровича тоже являлись военными. К примеру, внук Александра Пушкина-младшего – Григорий – в годы Великой Отечественной войны воевал в партизанском отряде особого назначения и участвовал в рейдах под Волоколамском и Наро-Фоминском, проникая в тыл немецких войск. В 1943 году он сражался на Курской дуге и форсировал Днепр, а после войны служил в Московском уголовном розыске.
«Бесенок Таша» и превратности любви
Из всех детей Пушкина по характеру больше других походила на него младшая дочь Наталья. Упрямую, озорную и впечатлительную девочку в семье прозвали «бесенок Таша». Когда ее отец был убит на дуэли, Наташе еще не исполнилось и года. Когда Наталья Гончарова приняла решение второй раз выйти замуж (за командира Лейб-гвардии Конного полка Петра Ланского), девочке уже было восемь лет. В день свадьбы произошел случай, благодаря которому Наталья познакомилась со своим будущим избранником – хотя пока и не знала об этом. Юный граф Николай Орлов из желания увидеть свадебное торжество своего командира забрался на колокольню церкви, в которой проходило венчание. Увы, сделал он это неуклюже, и умудрился задеть большой колокол, а потом и вовсе не знал, как остановить звон. Когда проблему все же решили, Орлов, ужасно растерянный и краснеющий от стыда, принес новобрачным свои извинения. К счастью, это не омрачило их дальнейших взаимоотношений. Николай Орлов часто проводил время в семье Ланского и Гончаровой, в том числе общался и с Наташей. Когда девушке исполнилось шестнадцать лет, они изъявили желание вступить в брак. Но первая любовь оказалась для дочери Пушкина несчастной. Отец Николая Орлова не дал своего благословения и запретил сыну жениться на молодой избраннице. Гордая Таша скрывала от близких свои переживания и спешно переключила внимание на другого кавалера – генерала Михаила Дубельта.
Вскоре после их свадьбы обнаружились неприятные факты о поведении Дубельта. Он был известным карточным игроком и проиграл все приданое Натальи. С супругой он был груб и ревнив, во время приступов гнева мог поднять на нее руку. В этом несчастливом браке Наталья Александровна родила троих детей, но не смогла жить с Дубельтом под одной крышей. Когда слухи о его выходках дошли до императора Александра II, генерал был отчислен из своего полка и отправился в бессрочный отпуск. Наталья тем временем уехала в Европу, опасаясь нападок со стороны Дубельта. Бракоразводный процесс завершился в 1862 году. Наталья Александровна забрала детей, ранее находившихся под присмотром бабушки и других родственников, и перебралась в Германию. Там ее ждала очередная судьбоносная встреча.
Вернемся на десять лет назад. В 1856 году состоялась коронация Александра Второго. Как представитель прусского королевского двора на нее приехал принц Николай Вильгельм Нассауский. На праздничном балу он заметил девушку невероятной красоты и пригласил ее на танец. Той незнакомкой была двадцатилетняя Наталья Пушкина-Дубельт. Празднества подошли к концу, но принц, по всей видимости, сохранил в памяти события тех дней. В 1866 году Николай Вильгельм и Наталья увиделись вновь – уже в Германии. Ко всеобщему удивлению, принц попросил руки своей давней знакомой. Вступить в брак с разведенной иностранкой незнатного происхождения наследник не мог, поэтому отказался от прав на престол. 19 августа 1868 года пара обвенчалась. Николай Вильгельм смог добиться для жены титула графини Меренберг – по названию крепости, которой владели Нассауские принцы. Новобрачные поселились в Висбадене и жили там до смерти Николая Вильгельма в 1905 году. Впоследствии Наталья Александровна превратила крепость Меренберг в музей, а свой прах завещала развеять над могилой любимого супруга.
Хранитель памяти
Младший сын Пушкина Григорий, как и брат, учился в Пажеском корпусе, но вскоре утратил интерес к военному делу. В 1870-х годах он трудился мировым судьей и выступал присяжным заседателем Петербургского окружного суда. Жизнь Григория Пушкина неразрывно связана с семейным имением в Михайловском, где он проживал до начала двадцатого века и создал первый мемориальный кабинет своего отца.
Дом, в котором А.С. Пушкин провел ссылку, со временем стал настолько ветхим, что сыну поэта пришлось оставить от него лишь фундамент и построить новое здание. Несмотря на то, что теперь дом в Михайловском совсем не походил на прежний, Григорий Александрович бережно хранил домик любимой няни Пушкина, а также многие вещи своего отца. Младший сын стал главным потомком поэта, строго следившим за тем, чтобы его наследие не было утеряно. Григорий Александрович внимательно читал все публикации об отце, принимал участие во всех тематических мероприятиях, связанных с Пушкиным. Михайловское стараниями Григория Александровича в буквальном смысле расцвело: там появились оранжереи, парники и фруктовые сады. Помимо прочего сын Пушкина распорядился о строительстве в имении библиотеки-читальни и отдельного дома для одиноких пожилых литераторов. Последний раз Григорий Александрович был в Михайловском в 1899 году, а затем до конца жизни находился в имении своей супруги под Вильно. Прежде, чем сесть в карету, он окинул взглядом дорогие его сердцу усадьбу и сад, поклонился и произнес: «Прощайте, милые мои, навсегда».