меня расстраивает то что мы утратили способность жить спокойно
Меня расстраивает то что мы утратили способность жить спокойно
« Меня расстраивает то, что мы утратили способность жить спокойно: писать акварели, играть на фортепьяно, принимать гостей, вести дневники, устраивать пикники. Почему у нас не хватает на все это времени? Почему я не могу прийти к человеку без предварительного звонка и быть уверен, что он будет мне рад? Чем все так заняты? Пушкин, Мусоргский, Маяковский тоже работали как безумные, но у них оставалось время на общение с людьми, развлечения, светскую жизнь, даже на пьянство. А потом этот наглец и безобразник Эдисон все испортил: граммофон, лампочка, телефон — это ужасные изобретения. Они съели у нас время. Я еще помню времена, когда писал письма, неспешно работал, у меня был досуг, а потом я уехал на технически оснащенный Запад, и часы, дни, годы стали утекать сквозь пальцы».
«Говорите, говорите.. я молчу» Дольский
Произнося что-то, надо что-то сказать.
Есть ошибочное советское понятие, что при помощи искусства можно воспитать людей, дать им направление. Ерунда. Просто есть круг людей, который думает так же, как и мы, и когда я читаю какую-нибудь книгу, и она мне нравится — она мне и нравится потому, что это мои чувства, но только как хорошо, как здорово автор их сумел сформулировать.
В Грузии не кричат на пьяных мужей — их жалеют и укладывают спать.
Творец. Мастер. Дедал кинематографа Грузии. Мэтр грузинской кинофилософии
«ГРАЖДАНСКАЯ ПОЗИЦИЯ — нечто не формулируемое. Это наше желание: чтобы было не так, как есть»
«ЖИЛ ПЕВЧИЙ ДРОЗД» https://youtu.be/mC8RerIob2U
ПРАВИЛА ЖИЗНИ
Отара Иоселиани, 84 год, советский, грузинский, французский кинорежиссёр, сценарист, актёр. С 1984 года работает во Франции. Согласно интервью 2006 года, живёт в Грузии, снимает кино во Франции[.
«ГРАЖДАНСКАЯ ПОЗИЦИЯ — нечто не формулируемое. Это наше желание: чтобы было не так, как есть»
КРУПНЫЙ ПЛАН — позор в кино. У меня его нет. Крупный план — это уже история об актере, о данном конкретном человеке. При чем тут кино?
Я И МОИ ДРУЗЬЯ сидим себе спокойно за столом, пьем. Сказат…
… показать весь текст …
Правила жизни
Отар Иоселиани
Режиссер, 81 год, Париж
«Гражданская позиция — нечто не формулируемое. Это наше желание: чтобы было не так, как есть»
КРУПНЫЙ ПЛАН — позор в кино. У меня его нет. Крупный план — это уже история об актере, о данном конкретном человеке. При чем тут кино?
Я И МОИ ДРУЗЬЯ сидим себе спокойно за столом, пьем. Сказать нам особенно нечего друг другу, потому что нам давным-давно все друг про друга известно, и все мы очень немногословные. Но если появляется мерзавец за стол…
… показать весь текст …
Меня расстраивает то что мы утратили способность жить спокойно
Меня расстраивает то, что мы утратили способность жить спокойно: писать акварели, играть на фортепьяно, принимать гостей, вести дневники, устраивать пикники. Почему у нас не хватает на все это времени? Почему я не могу прийти к человеку без предварительного звонка и быть уверен, что он будет мне рад? Чем все так заняты? Пушкин, Мусоргский, Маяковский тоже работали как безумные, но у них оставалось время на общение с людьми, развлечения, светскую жизнь, даже на пьянство. А потом этот наглец и безобразник Эдисон все испортил: граммофон, лампочка, телефон — это ужасные изобретения. Они съели у нас время. Я еще помню времена, когда писал письма, неспешно работал, у меня был досуг, а потом я уехал на технически оснащенный Запад, и часы, дни, годы стали утекать сквозь пальцы.
2 комментария
Похожие цитаты
Небеса знают, как для нас будет лучше, рано или поздно они сведут нас с нужными людьми и разведут с ненужными.
Порой люди возвращаются к тебе, понимая, что лучше тебя им не найти… А ты не испытываешь ни радости, ни удовольствия, ни жалости, ни любви… НИЧЕГО…
Лучше пусть в вашей жизни будет один человек для которого Вы солнце, чем миллион людей для которых Вы всего лишь звезда.
Иоселиани Отар. Бунтарь и максималист
2 февраля, исполнилось 82 года выдающемуся грузинскому кинорежиссёру Отару Давидовичу Иоселиани.
Бунтарь и максималист. Человек парадоксального ума. Его высказывания категоричны, спорны, но мудры.
Фильмы Иоселиани напоминают мне чем-то рассказы Чехова. Идет некое повествование. Ритмичное, неспешное. Ты смотришь на поступки главных героев и не замечаешь, как к концу картины эти маленькие и, зачастую, незаметные шаги приводят к необратимым последствиям. Это по-настоящему тебя потрясает! Все как в жизни…
В его фильмах нет крупных планов. Никогда. Крупный план — это вход в личность. А если план общий, то вы видите личность издалека, через поступки, движения. Есть некая притчевость и пронзительность, когда речь идет о дружбе, верности и предательстве.
Если б все жили как молодой человек из «Листопада», — наверно, наш мир был бы надёжнее, безопаснее, миролюбивее и просто добрее.
В этих цитатах удивительное отношение этого талантливого человека к жизни, работе, искусству.
«Ты думаешь, что пожилые люди благородны и мудры. Поверь мне, старость никого не переделывает, а лишь усугубляет недостатки».
«Знаешь, чем дама отличается от товарища? Товарищ всегда нальет»
«Произнося что-то, надо что-то сказать».
«Есть ошибочное советское понятие, что при помощи искусства можно воспитать людей, дать им направление. Ерунда. Просто есть круг людей, который думает так же, как и мы, и когда я читаю какую-нибудь книгу, и она мне нравится — она мне и нравится потому, что это мои чувства, но только как хорошо, как здорово автор их сумел сформулировать».
«Меня расстраивает то, что мы утратили способность жить спокойно: писать акварели, играть на фортепьяно, принимать гостей, вести дневники, устраивать пикники. Почему у нас не хватает на все это времени? Почему я не могу прийти к человеку без предварительного звонка и быть уверен, что он будет мне рад? Чем все так заняты? Пушкин, Мусоргский, Маяковский тоже работали как безумные, но у них оставалось время на общение с людьми, развлечения, светскую жизнь, даже на пьянство. А потом этот наглец и безобразник Эдисон все испортил: граммофон, лампочка, телефон — это ужасные изобретения. Они съели у нас время. Я еще помню времена, когда писал письма, неспешно работал, у меня был досуг, а потом я уехал на технически оснащенный Запад, и часы, дни, годы стали утекать сквозь пальцы».
Мудрые мысли Отара Иоселиани
В свое время режиссер Отар Иоселиани был для советской интеллигенции воплощением благородного кавказского духа свободы. В 1982 г. он эмигрировал из СССР из-за проблем с советской цензурой и стал работать во Франции. Сегодня ему 82 года, но он продолжает работать, причем, по замечанию Юрия Норштейна, он «не потерял себя, что достигается просто его поразительной силой таланта». В этих цитатах мы постарались передать удивительное отношение этого талантливого человека к жизни, работе, искусству.
Гражданская позиция — нечто не формулируемое. Это наше желание: чтобы было не так, как есть.
Продюсеры знают, что толку от меня не добьешься и денег на мне не заработаешь, но все равно дают мне средства, потому что во Франции искусство считается национальным достоянием. Я, конечно, не сравниваю себя с великими классиками, но, например, произведения Рабле никто не читает. Они просто есть, и этого достаточно. Примерно так же относятся и к моим фильмам: хорошо, что они есть, пусть себе лежат, вдруг кому-нибудь пригодятся.
Когда на рекламе спиртных напитков мы читаем лицемерное предупреждение, будто алкоголь разрушает наше здоровье, на самом деле это не алкоголь его разрушает, а отсутствие неспешного человеческого общения. Недаром слово «spirit» означает и спирт, и дух. Поднимая стакан, и богатые и бедные оказываются равны, и таким образом человечество продолжает существовать.
Совсем не просто жить, все время получая по роже, и не отвечать тем же, оставаться приверженным идее прощения и искренней нежности к людям.
Очень важно верить в то, что ты адресуешь своё послание кому-то, кто его поймёт. Нет никакой уверенности, что потенциальные зрители обязательно поймут то, что ты им говоришь, и всё-таки надо относиться к ним с уважением. Может быть, они поймут что-то другое, однако, каждый унесёт частицу твоего отношения к феномену жизни. Пока у нас есть такая надежда, мы можем работать. Если хоть один человек вздохнёт с тобой вместе — стоит работать. А как только эта ситуация исчезнет — а может она исчезнуть очень скоро, — просто так снимать фильмы будет трудно. Есть ошибочное советское понятие, что при помощи искусства можно воспитать людей, дать им направление. Ерунда. Просто есть круг людей, который думает так же, как и мы, и когда я читаю какую-нибудь книгу, и она мне нравится — она мне и нравится потому, что это мои чувства, но только как хорошо, как здорово автор их сумел сформулировать.
Вознаграждение за ту работу, которую ты проделал, приходит неожиданно. И слава богу. Только из-за одних денег ничего делать нельзя, даже пальчиком шевельнуть нельзя.
Меня беспокоит, когда слишком часто произносят слово «демократия». Меня беспокоит, когда выигрывает большинство. Меня очень беспокоит то, что число кретинов на этой планете растет.
Меня расстраивает то, что мы утратили способность жить спокойно: писать акварели, играть на фортепьяно, принимать гостей, вести дневники, устраивать пикники. Почему у нас не хватает на все это времени? Почему я не могу прийти к человеку без предварительного звонка и быть уверен, что он будет мне рад? Чем все так заняты? Пушкин, Мусоргский, Маяковский тоже работали как безумные, но у них оставалось время на общение с людьми, развлечения, светскую жизнь, даже на пьянство. А потом этот наглец и безобразник Эдисон все испортил: граммофон, лампочка, телефон — это ужасные изобретения. Они съели у нас время. Я еще помню времена, когда писал письма, неспешно работал, у меня был досуг, а потом я уехал на технически оснащенный Запад, и часы, дни, годы стали утекать сквозь пальцы.
Если снизить пафос, то детям говорю: «Старайся не быть говном».
Откуда у грузин присутствие духа? Потому что все время все было плохо. Быдла много сейчас в Тбилиси, но я как-то был на базаре и слышу такой русский язык: «Здравствуй, мое солнышко, как ты поживаешь? Ах, ты мой дорогой». Это старый тбилисец, который все знает, который вынес все и выдержал. Если бы сейчас в Париже вдруг появились Эмиль Золя или Ги де Мопассан, они бы пришли от нас в ужас. И может быть, им было бы приятно, что есть какие-то люди, которые упорно отстаивают стиль жизни, который ими завещан.
По материалам Esquire, «Известия», Interview, «Власть».
«Мы утратили способность жить спокойно»: мудрые мысли Отара Иоселиани
Когда-то режиссер Отар Иоселиани стал для советской интеллигенции воплощением благородного кавказского духа свободы. В 1982 году он эмигрировал из СССР из-за проблем с цензурой и стал работать во Франции. 2 февраля 2021 года ему исполнилось 87 лет.
Иоселиани часто задают вопрос: «О чем вы сняли свой фильм?», поскольку его картины — это невероятно загадочное, глубокое и яркое явление.
В этих цитатах — удивительное отношение этого талантливого человека к жизни, работе, искусству.
«Гражданская позиция — нечто не формулируемое. Это наше желание: чтобы было не так, как есть».
«Продюсеры знают, что толку от меня не добьешься и денег на мне не заработаешь, но все равно дают мне средства, потому что во Франции искусство считается национальным достоянием. Я, конечно, не сравниваю себя с великими классиками, но, например, произведения Рабле никто не читает. Они просто есть, и этого достаточно. Примерно так же относятся и к моим фильмам: хорошо, что они есть, пусть себе лежат, вдруг кому-нибудь пригодятся».
«Когда на рекламе спиртных напитков мы читаем лицемерное предупреждение, будто алкоголь разрушает наше здоровье, на самом деле это не алкоголь его разрушает, а отсутствие неспешного человеческого общения. Недаром слово «spirit» означает и спирт, и дух. Поднимая стакан, и богатые и бедные оказываются равны, и таким образом человечество продолжает существовать».
«Очень важно верить в то, что ты адресуешь своё послание кому-то, кто его поймёт. Нет никакой уверенности, что потенциальные зрители обязательно поймут то, что ты им говоришь, и всё-таки надо относиться к ним с уважением. Может быть, они поймут что-то другое, однако, каждый унесёт частицу твоего отношения к феномену жизни. Пока у нас есть такая надежда, мы можем работать. Если хоть один человек вздохнёт с тобой вместе — стоит работать. А как только эта ситуация исчезнет — а может она исчезнуть очень скоро, — просто так снимать фильмы будет трудно. Есть ошибочное советское понятие, что при помощи искусства можно воспитать людей, дать им направление. Ерунда. Просто есть круг людей, который думает так же, как и мы, и когда я читаю какую-нибудь книгу, и она мне нравится — она мне и нравится потому, что это мои чувства, но только как хорошо, как здорово автор их сумел сформулировать».
«Вознаграждение за ту работу, которую ты проделал, приходит неожиданно. И слава богу. Только из-за одних денег ничего делать нельзя, даже пальчиком шевельнуть нельзя».
«Меня беспокоит, когда слишком часто произносят слово «демократия». Меня беспокоит, когда выигрывает большинство. Меня очень беспокоит то, что число кретинов на этой планете растет».
«Меня расстраивает то, что мы утратили способность жить спокойно: писать акварели, играть на фортепьяно, принимать гостей, вести дневники, устраивать пикники. Почему у нас не хватает на все это времени? Почему я не могу прийти к человеку без предварительного звонка и быть уверен, что он будет мне рад? Чем все так заняты? Пушкин, Мусоргский, Маяковский тоже работали как безумные, но у них оставалось время на общение с людьми, развлечения, светскую жизнь, даже на пьянство. А потом этот наглец и безобразник Эдисон все испортил: граммофон, лампочка, телефон — это ужасные изобретения. Они съели у нас время. Я еще помню времена, когда писал письма, неспешно работал, у меня был досуг, а потом я уехал на технически оснащенный Запад, и часы, дни, годы стали утекать сквозь пальцы».
«Если снизить пафос, то детям говорю: «Старайся не быть говном».