Как появились цари и короли
Как появились цари и короли
Интересно проследить путь развития европейской аристократии на примере Франции.
Вообще-то основой зарождения средневековых классов стала территория Священной Римской империи – государства, занимавшего почти всю Западную Европу. Уже в самом названии заложено слово, давшее начало всей иерархии титулов, – империя (imperare – «повелевать», «приказывать»). А поскольку латинский язык распространился вместе с самой империей, то и его следы можно обнаружить во всех языках тех стран, которые были ею завоёваны.
Первым, кого назвали императором, стал Сципион Африканский ещё в III веке до Рождества Христова, он получил звание за военные заслуги, а если быть точным, то сам предложил называть его императором. Но в то время значение слова было несколько иным – победитель в сражениях. Позднее императорами стали называть правителей Римской империи, которая захватила почти всю территорию Западной Европы.
В России это звание сам себе присвоил Пётр I, поскольку страна приобрела огромные территории и она с полным основанием могла называться империей. Именно при Петре в России появились некоторые дворянские титулы, заимствованные на Западе.
Это русское слово произошло от имени Карла Великого (Karolus – лат.), одного из первых императоров Священной Римской империи. Ещё при жизни его назвали Великим. Он вёл бесконечные войны за власть и расширение границ государства.
Но интересен случай другого исторического лица, который также стал называться королём.
Вильгельм был единственным, но незаконнорождённым сыном норманнского герцога. Когда мальчику исполнилось 7 лет, отец умер, возникли споры о престолонаследии. Двое дядей Вильгельма мечтали сами занять опустевший трон, однако это не устраивало норманнскую знать, и началась борьба между родственниками. В которой победил именно незаконнорождённый Вильгельм.
Характер юного герцога ожесточился из-за незавидного положения наследника, не имеющего законного статуса. Опуская все подробности довольно кровопролитной и продолжительной борьбы за корону, можно констатировать, что он сделал практически невозможное, не имея почти никаких прав. В конечном счёте Вильгельм стал королём новой английской династии, но не своей родной Нормандии. В историю он вошёл под именем Вильгельма Завоевателя, показав себя одним из крупнейших политических деятелей XI века.
Обращение к королю – «Ваше величество».
Один из высших титулов аристократии (от латинского princeps – первый, главный). Сначала так называли наследников королей, но потом появились так называемые «принцы крови». Во Франции это стало считаться полноценным аристократическим титулом. Во многих европейских монархиях и сейчас титул принца присваивают ближайшим родственникам короля.
В русской традиции титул «принц» соответствует князю. Например, суверен княжества Монако в европейских языках обозначается словом prince, но в русском – правящее лицо этого карликового государства именуется князем.
Обращение к принцу – «Ваше высочество». К князю Монако – «Ваше Светлейшее высочество».
В переводе с немецкого herzog означает «воевода». В латинском языке аналогичное значение имеет существительное dux («дукс»): вожак, предводитель. Во французском – duc («дюк»). Так что дюк де Ришельё, которому в Одессе поставлен памятник, – это герцог Ришельё, но с французским прононсом.
У древних германцев герцогом назывался военный предводитель, которого избирала знать. Проецируя это на понятную нам современную жизнь, герцог – это главарь банды, которого назначили авторитеты, собравшиеся на «сходняк». Главарь средневековой ОПГ отвоёвывал значительную территорию и контролировал её. Поскольку он единственный имел военную силу, то признавался высшей властью на этой земле. Периодически герцоги воевали с другими герцогами, то есть завоёвывали новые сферы влияния.
Впоследствии герцоги признали власть короля (сюзерена) и стали считаться вторыми после него. Они носили корону, их одежда имела особые знаки отличия – словом, герцоги были местными королями, действовавшими от имени старшего короля. Следили за порядком на своей территории, а если требовалось, то жестоко подавляли мятеж или отбивали атаку соседних герцогств. Такие столкновения происходили регулярно, многочисленные герцоги бились за территории, и только Карл Великий упразднил их как класс, тем самым покончив с племенными междоусобицами.
Однако в дальнейшем титул «герцог» стали присваивать родственникам суверена и только лицам королевской крови. В Великобритании такое правило действует до сих пор. Например, супругу королевы Елизаветы Филиппу был пожалован титул герцога Эдинбургского.
В русской традиции герцогский титул также соответствует князю.
Обращение к герцогу – «Ваша светлость».
В западноевропейских монархиях этот титул следует сразу после герцога.
Латинский вариант слова marchisus произошёл от слова «марка». Немецкий аналог этого титула – маркграф. Марка – это земли, удалённые от столицы монархии и пользовавшиеся относительной самостоятельностью в принятии решений, поскольку им часто приходилось воевать с соседями. Следовательно, маркам требовались регулярная армия и главнокомандующий – маркиз.
Во франкском королевстве маркизы назначались военачальниками в регионы, граничившие с Нормандией, Испанией и Бретанью. Это были ответственные должности, от них зависели спокойствие и безопасность на границах государства.
В дальнейшем этот дворянский титул исчез на какой-то период и был восстановлен после 1814 года. В наше время сохранился только во Франции и Испании. Он, конечно, утратил своё высокое значение, поскольку его стали присваивать, а иногда и просто продавать богатым людям не аристократического происхождения.
Одной из самых известных личностей, носившей это благородное звание, является фаворитка Людовика XV маркиза де Помпадур. Король подарил ей титул за красоту, ум и отличные организаторские способности, благодаря которым она практически двадцать лет негласно правила Францией.
Обращение к маркизу – «Ваше сиятельство».
Название титула произошло от немецкого graf, что буквально означало «спутник». Французский аналог – comte («конт»). Английский – сount («каунт»).
Первоначально это считалось одной из высших должностей на королевской службе. Ниже герцога, но выше барона. Со временем норманнские короли сделали слово «граф» почётным титулом, который стал передаваться по наследству. В России его впервые ввёл Пётр Великий, присвоив титул Б.П. Шереметеву. Сподвижник Петра всегда поддерживал его начинания, ратовал за введение всевозможных новшеств, завезённых из Европы. Сам Борис Петрович совершил путешествие по Европейскому континенту, посетил Мальту, где ему присвоили звание рыцаря Мальтийского Ордена. Много сделал для России как военачальник, участвовал в сражениях, выполнял важные дипломатические миссии и прочие ответственные поручения императора. Похоронен в Александро-Невской лавре.
Обращение к графу – «Ваше сиятельство».
Дословно означает «вице-граф», то есть заместитель графа, в иерархии занимает место между бароном и графом.
Первоначально виконтов назначали их суверены – графы. Титул не считался наследственным, но затем его стали наследовать. Старший сын графа при жизни отца носит титул виконта.
От этого титула даже произошла аристократическая итальянская фамилия. Её известнейший обладатель – режиссёр Лукино Висконти. Его полный титул – дон Лукино Висконти ди Модроне граф Лонате Поццоло синьор де Коджело, консиньор ди Сомма, Кренна и Аньяделло, миланский патриций. Аристократические звания не помешали ему примкнуть к Итальянской коммунистической партии. Чтобы снять свой знаменитый фильм «Почтальон всегда звонит дважды», этот представитель высшей знати продал фамильные драгоценности, о чём никогда не жалел.
К виконту следует обращаться «Ваша милость».
Слово франкского происхождения, первое значение – «человек, мужчина». В средневековой Европе это крупный владетельный дворянин, феодал. Позднее слово «барон» стало просто дворянским титулом, одним из самых низких в иерархии.
Самым ярким представителем этого титула, без сомнения, является Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен. В 17 лет он уехал в Россию делать военную карьеру, но не преуспел. Затем вернулся на родину, в Германию, был признан самовольно покинувшим службу и не получил никакой пенсии. Главным его занятием стало сочинять необыкновенные рассказы о своих приключениях. Когда оказалось, что с его слов они были записаны и вышли в печать, барон пришёл в ярость, посчитал себя обесчещенным, но это лишь добавило ему популярности. В Боденвердер, где жил сочинитель, стали приезжать люди только ради того, чтобы послушать удивительные истории из уст знаменитого рассказчика.
Обращение к барону – «Ваша милость».
То же самое, что «кавалер». От французского chevalier – «едущий на лошади, всадник, рыцарь». Самый младший дворянский титул.
В Средние века так называли дворян, странствовавших в поисках приключений. А самый известный шевалье на земле – это, безусловно, Д’Артаньян, главный герой романа Александра Дюма «Три мушкетёра».
С шевалье особо не церемонились в смысле обращения, однако если вы имеете дело с горячим гасконцем, то лучше всё же прибавить к его имени почтительное «Ваша милость».
На этом дворянские титулы не закончились. В некоторых монархиях до сих пор существует правило, при котором главное звание носит старший представитель семьи, а его наследники получают так называемые «титулы учтивости».
Обычно они стоят на ранг ниже. А когда глава семьи умирает, основной титул переходит к старшему наследнику. При этом остальные члены семьи, младшие братья, сыновья и внуки, получают соответствующие звания.
2017-03-02
Россия тоже имела свою иерархию дворянских титулов. Например, князья вплоть до упразднения монархии считались носителями самого высокого аристократического звания. Первым обладателем титула великого князя всея Руси стал Симеон Иванович Гордый, венчавшийся шапкой Мономаха на великое княжение в Успенском соборе города Владимира. В 1547 году Иван IV (Грозный) в Москве венчался на царство.
Первым российским императором в 1721 году стал Пётр I, он же ввёл в обращение титул графа. А маркизами, баронами и герцогами стали именоваться иностранцы, служившие при российском государе.
Нельзя не упомянуть такое чисто русское понятие, как столбовые дворяне. Это были представители древних потомственных дворянских родов, чьи имена записаны в так называемых «столбцах» – средневековых списках о предоставлении им соответствующего сословия на время их службы. Дворянство передавалось по наследству, но так как столбовые дворяне не пользовались никакими преимуществами по сравнению с представителями новых дворянских родов, получивших чин за выслугу лет или за особые заслуги, то принадлежность к древнему роду служила всего лишь особым поводом для гордости. Некоторые дворянские династии насчитывали 500 и даже больше лет.
Почему в России — цари, а в Европе — короли?
Николай II был двоюродным братом Георга V. Однако первый — русский царь, второй — английский король. В России никогда не было королей, хотя процедура вступления на престол называлась коронацией. Европой же никогда не управляли цари.
У русских и зарубежных монархов есть нечто общее — стремление стать императорами. Откуда пошли цари и короли, и почему правители жаждали заполучить императорский титул?
Почему в России царь?
В Россию титул «царь» пришёл из Римской империи. Слово происходит от латинского «кесарь». Первым кесарем Римской империи был Гай Юлий Цезарь.
После падения Византии Россия унаследовала статус духовного защитника православия. Москву начали называть Третьим Римом. На русских флагах и гербах появился двуглавый орёл — официальный символ современной России. Не менее важная часть наследства — титул кесаря, который просуществовал вплоть до Петра I.
Интересно, что сам Гай Юлий никогда не считал себя царём. В эпоху его правления римское государство переживало серьёзные потрясения. На смену царству неумолимо шла республика, и титул царя, который обозначался латинским словом «rex», был практически ругательством.
Официальный титул царя
— древнеримская кличка
Цезарь (правильное звучание с латинского «кесарь») — не имя и даже не фамилия известного правителя. Полководца звали Гай, в качестве фамилии использовалась принадлежность к роду — роду Юлиев. Цезарь — древнеримский когномен (прозвище).
Кличка впоследствии стала нарицательным именем, каждый правитель после Цезаря стремился присоединить к своему имени знаменитый когномен. Традицию переняла Византия. После падения Великой Византии титул «цезарь» («кесарь» или «царь») прочно закрепился в русской монархии.
Царь и король — в чём разница?
И если происхождение слова «царь» можно проследить, то этимология титула «король» — загадка. Согласно наиболее распространённой версии, «отцом» титула считается Карл Великий. В IX веке он управлял внушительным государством: от Дуная до Пиренеев.
Как и в случае с Цезарем, имя Карл стало нарицательным. Каждый следующий европейский правитель стремился показать принадлежность к великому роду. Западные престолы действительно довольно часто возглавляли монархи, носившие имя Карл. Например, в 1826 году на престол Швеции вступил Карл XV.
Происхождение слова «король»
Другая версия говорит о чисто славянском происхождении слова «король». С этой точки зрения высший титул европейских монархов берёт своё начало в русском слове «карати». Король — человек, владеющий безграничной карательной мощью в государстве.
Слово «король» может иметь и более солидные корни. Древние северогерманские народы называли своих правителей конунгами. Со временем слово претерпело изменения. Сначала конунги стали «кингами» и «крулями», затем появилось более современное звучание слова — король.
Император — высший титул правителя
И король, и царь мечтает стать императором. Сегодня этот титул сохранился лишь в Японии, где правит император Акихито. Однако современный император — лишь тень прошлого. В Японии, например, вся власть сосредоточена в руках премьер-министра.
Слово «император» имеет латинские корни. На русский язык титул переводится как «полководец» или «правитель». Первый римский император — Октавиан Август — наследник Гая Юлия Цезаря. Титул не просто отражал власть правителя. В Риме Октавиана отождествляли с божеством. В его честь назвали восьмой календарный месяц и возводили храмы и святилища.
Римские императоры и их последователи — византийские, русские, османские и французские правители — имели безграничную власть. Именно поэтому королям и царям так хотелось заполучить желанный титул.
Почему на Руси всегда были цари, а в Европе – короли: в чем отличие названий монархов
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
То, что в Западной Европе глав государств всегда называли царями, а в Восточной – королями, знают практически все, и для этого не нужно быть великим историком. Однако немногие знают, что же повлияло на различие в названии монархов.
1. Коротко о царях
Как ни странно, но слово «царь» своими корнями уходит в древний Рим. Именно от имени Юлия Гая Цезаря, известного диктатора, и образовался данный титул. Цезарь был признан лучшим полководцем еще при своей жизни. Не удивительно, что его имя стали воспринимать в будущем как синоним другого важного слова – «победа». Со временем «цезарь» стало по милости императоров частью их титула. Но тогда данное слово имело несколько иное значение – «победитель». Кстати, в Риме царей называли «гех».
Постепенно титул перекочевал в Византию, хоть римская эпоха и закончилась. Владимир, князь киевский, в 988 г. принял христианство. Таким образом, на Руси узнали о культуре Византии. Именно это и стало основой идеи шестнадцатого столетия. Тогда и заявили, что Москва является третьим Римом.
Согласно утверждению концепции, Русь была наиболее мощным православным государством. А так как культуры ее и Рима близки, то она вправе быть преемницей некогда великой Римской империи. Иван Грозный в 1547 г. даже принял титул и стал Цезарем. В сокращенном варианте получился царь. Поэтому официально именно этот монарх стал на Руси первым царем.
2. А теперь о королях
Подавляющая часть лингвистов СССР считают, что «король» образовался от имени другого важного в истории императора, но уже франкского – Карла Великого, который стал завоевателем Западной и Центральной Европы в восьмом столетии. После этих событий он и заявил о возрождении Рима.
Священная Римская империя была создана на базе завоеваний этого человека. Хронисты же того времени, будучи под впечатлением, всех монархов запада начали называть королями и никак иначе. Что касается непосредственно Запада, то этого слова там не существует. У англичан главу государства называют «king», в Испании – «rey», в Германии – «knig», во Франции – «roi».
Английский и немецкий титулы образовались от «конунг» – именно так в древней Германии обращались к вождю. Французский и испанский титулы пошли от римского «rех».
В период средневековья раздачей титулов занимался Папа Римский. Страну монарх-католик имел право возглавить лишь с его благословения. А вот православным было все равно. Именно это и являлось основным отличием. Если король был обычным монархом, то царь – император, под покровительством которого находился весь православный народ.
Император Священной Римской империи в 1489 г. предложил Ивану III королевский титул, но получил отказ. Московский князь аргументировал свой поступок тем, что на Руси лишь Бог дает власть и в благословении на правление нужды нет. Но были и те, кто титул приняли. Ярополк Изяславович стал первым королем на Руси. Волынский князь в 1075 г. лично отправился в Рим на коронацию. Второй титулованной фигурой стал Даниил Романович. Короновал галицко-волынского князя в 1253 г. в г. Дорогичина представитель Папы. Князь сделал этот ход, чтобы получить поддержку в войне с монголо-татарами от Запада.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Откуда взялся феномен царства?
Вроде бы понятное и распространенное в нашем лексиконе слово «царь» не нуждается в объяснении значения. Царь – это монарх, то есть самодержец, единоличный правитель. И все же, чем царь отличается от императора и короля? Почему Иван Грозный фактически сменил свой великокняжеский титул на царский? И откуда пошла традиция называть царя помазанником Божиим?
О термине и помазании
Слово «царь» пришло на Русь, трансформировавшись из римского caesar («цезарь», «кесарь»), служившего обязательной частью титула римских императоров. При этом в самом Риме понятию «царь» соответствовало латинское rex. На Руси же царями стали называть римских, а затем византийских императоров, а также властителей древности, о которых сообщала известная историческая и церковная литература. Царями называли древних правителей Израильского и Иудейского государств, германских императоров, а впоследствии правителей Золотой Орды и татарских ханств.
Рафаэль Санти. Помазание Давида Самуилом
Вполне логично, что помазание на царство в христианской традиции возникло не откуда-нибудь, а из традиции ветхозаветной. После того как народ Израиля попросил дать им царя (до этого они управлялись судьями и лично Богом при посредничестве пророков), Бог повелел пророку Самуилу помазать Его избранника Саула. Вторым помазанником Божиим стал царь Давид. В середине VIII века н. э. традиция инаугурационного помазания монарха в Западной Европе была положена королем франков Пипином Коротким. После Пипина традиция помазания папой римским европейских монархов прочно закрепилась и стала неотъемлемой частью их возведения на престол наряду с коронацией. Согласно популярной версии, в Византии данный обряд стал проводиться, благодаря западному влиянию, в XII–XIII веках, конкретно в 1204 году, после IV Крестового похода. По мнению доктора филологических наук, семиотика и историка культуры Бориса Андреевича Успенского, обряд помазания на царство в Византии появился в середине IX – середине X веков. Так или иначе, до этого времени императора Византии, басилевса, только короновали.
Совершавшийся Константинопольским патриархом в Византии обряд помазания на царство происходил с возгласом «Свят, свят, свят!» и отсылал к ветхозаветной традиции, обозначая богоизбранность человека, становившегося царем, как это было с царями Израиля. На Руси же образовалось существенное отличие ввиду отсутствия необходимой информации об обряде помазания на царство по причине падения Константинополя за сотню лет до введения данного обряда на Руси. Так произошло отождествление помазания миром при возведении на царство с таинством миропомазания. Это означало, что московский царь уподоблялся Христу. И это была уже новозаветная традиция.
Выходит, что царский титул как бы заключил в себе политический и христианский мистический характеры: он делал носителя главой всего светского православного мира. Наконец, царский титул налагал на избранника и помазанника Божьего серьезный груз ответственности и особое требование жить и править в соответствии с христианскими моральными принципами. Эта ответственность и требование связаны со словами апостола Павла в «Посланиях к римлянам»: «Несть бо власть аще не от Бога».Вокруг перевода этой фразы с церковнославянского (наиболее близкого к греческому) на русский язык до сих пор ходят споры, но наиболее вероятным представляется перевод, смысл которого прямо противоположен смыслу, вложенному в данную фразу в Синодальном переводе. А именно: следует понимать данную фразу не как «Нет власти, которая не от Бога», а «Не есть власть, если не от Бога». Это значит, что если государственная власть осуществляется не в христианском духе, то она уже не от Бога.
Филипп Москвитин. Помазание на царство Михаила Федоровича
Явление царства на Руси
Когда в Московской Руси старцем Филофеем была сформулирована концепция Москвы как Третьего Рима, в ней, в частности, говорилось, что Рим и Константинополь пали из-за вероотступничества (Рим ушел в раскол в 1051 году, а Константинополь незадолго до падения, в середине XV века, принял унию с католиками), так что Москва является преемником Константинополя в качестве центра мирового христианства. И в этой связи московский государь должен играть роль хранителя истинной христианской веры. Более того, данная концепция не только торжественно, но и тревожно подняла вопрос ответственности, свалившейся на Москву.
Валентин Серов. Коронация. Миропомазание Николая II в Успенском соборе
Январь 1547 года был ознаменован венчанием Ивана IV на царство. С XIV века и до этого события московский государь носил титул «великий князь Московский». Конечно, дед Ивана Грозного, Иван III, использовал в деловой переписке почетное титулование «царь», таким образом ставя себя на один уровень с германским императором и в определенном смысле – с турецким султаном. Но официальное венчание Ивана IV на царство подняло московского правителя выше всех властителей Запада – разумеется, смириться с таким раскладом было для них непросто. Даже Константинопольский патриарх признал царский статус московского самодержца только в 1561 году. Однако Иван IV не был помазан на царство. Впервые на Руси помазание прибавилось к венчанию при поставлении на престол царя Федора Ивановича в 1584 году.
Как на Руси появился царь?
Царский титул и Церковь
Приблизительное время чтения: 12 мин.
400 лет назад династия Романовых взошла на российский престол. На фоне этой памятной даты разгораются дискуссии о том, как царская власть повлияла на наше прошлое и есть ли ей место в нашем будущем. Но чтобы в этих дискуссиях был смысл, нужно понимать, как у правителей России появился царский титул и какую роль в этом сыграла Церковь.
Царский титул — это не только словесное выражение очень высокой степени власти, но еще и сложная философия. Для России эту философию создала в основном Русская Церковь. Ей, в свою очередь, досталось богатое наследие греческих церквей, чья судьба протекала на землях Византийской империи. Царское звание было официально закреплено за московскими правителями в XVI веке. Но никто, ни один человек не думал в ту пору: «Мы создали царскую власть». Нет-нет, и сами государи наши, и их вельможи, и церковные иерархи придерживались совершенно иного образа мыслей: «Царская власть перешла к нам из Константинополя. Мы — наследники».
Символы царской власти: шапка Мономаха и держава
Древние пророчества
Во второй половине XV века произошли события, ошеломительные и для Русской Церкви, и для всех «книжных» людей нашего отечества, и для политической элиты Руси.
Во-первых, благочестивые греки «оскоромились»! Они договорились с папским престолом об унии в обмен на военную помощь против турок. Митрополит Исидор — пришедший на Московскую кафедру грек, активный сторонник унии — попытался переменить религиозную жизнь Руси, очутился под арестом, а потом едва унес ноги из страны.
Во-вторых, Русская Церковь стала автокефальной, то есть независимой от Византии. Митрополитов-греков сюда больше не звали, начали ставить глав Русской Церкви соборно, из своих архиереев.
В-третьих, в 1453 году пал Константинополь, казавшийся незыблемым центром Право-слав-ной цивилизации.
И все это — на протяжении каких-то полутора десятилетий. А затем, до начала XVI столетия, государь Иван III превратил крошево удельной Руси в Московское государство — огромное, сильное, небывалое по своему устройству. В 1480 году страна окончательно освободилась от притязаний Орды на власть над ней.
После падения Константинополя в Москве, пусть и не сразу, вспомнили таинственные предсказания, издавна приписывавшиеся двум великим людям — Мефодию, епископу Патарскому, а также византийскому императору Льву VI Премудрому, философу и законодателю. Первый погиб мученической смертью в IV веке, второй царствовал в конце IX — начале X столетия. Традиция вкладывала им в уста мрачные пророчества. Христианство, «благочестивый Израиль», незадолго до прихода Антихриста потерпит поражение в борьбе с «родом Измаиловым». Племена измаильтян возобладают и захватят землю христиан. Тогда воцарится беззаконие. Однако потом явится некий благочестивый царь, который победит измаильтян, и вера Христова вновь воссияет.
С особым вниманием наши книжники вглядывались в слова, где будущее торжество приписывалось не кому-то, а «роду русему».
После 1453 года московские церковные интеллектуалы постепенно приходят к выводу: Константинополь пал — свершилась часть древних пророчеств; но и вторая часть свершится: «Русский род с союзниками (причастниками)… всего Измаила победит и седьмохолмый [град] примет с прежними законами его и в нем воцарится». А значит, когда-нибудь Москва придет со своими православными полками на турок, разобьет их, освободит от «измаильтян» Константинополь.
Из медленного, но неотвратимого осознания какой-то высокой роли Москвы в искалеченном, истекающем кровью мире восточного христианства, из очарования волнующими откровениями тысячелетней давности родился целый «веер» идей, объясняющих смысл существования новорожденной державы и ее стольного града. Не напрасно — размышляли в ту пору — милая лесная дикарка Москва оказалась в роли державной владычицы! Не напрасно вышла она из-под иноверного ига как раз в тот момент, когда прочие народы православные в него угодили!
Предания о роде московских государей
Когда Москва оказалась столицей объединенной Руси, ее государи стали смотреть и на главный город своей державы, и на самих себя совершенно иначе. Иван III величал себя «государем всея Руси», чего прежде не водилось на раздробленных русских землях. При нем введены были в дворцовый обиход пышные византийские ритуалы: вместе с Софией Палеолог в Московское государство приехали знатные люди, помнившие закатное ромейское великолепие и научившие ему подданных Ивана III. Великий князь завел печать с коронованным двуглавым орлом и всадником, поражающим змея.
На рубеже XV и XVI столетий появилось «Сказание о князьях Владимирских» — похвала и оправдание единовластному правлению великих князей московских. «Сказание» вошло в русские летописи и получило в Московском государстве большую популярность. В нем история Московского княжеского дома связана с римским императором Августом: некий легендарный родственник Августа, Прус, был послан править северными землями Империи — на берега Вислы. Позднее потомок Пруса, Рюрик, был приглашен новгородцами на княжение, а от него уже пошел правящий род князей земли Русской. Следовательно, московские Рюриковичи, те же Иван III и его сын Василий III, являются отдаленными потомками римских императоров, и власть их освящена древней традицией престолонаследия.
Простота сущая? Да. Неправдоподобно? Да. Но ровно та же простота, ровно то же неправдоподобие, каким поклонились и многие династии Европы. Скандинавы свои рода королевские выводили от языческих богов! По сравнению с ними наш российский Прус — образец скромности и здравомыслия. По тем временам родство от Августа — идеологически сильная конструкция. Пусть и нагло, вызывающе сказочная.
Далее, как утверждает «Сказание», византийский император Константин IX прислал великому князю киевскому Владимиру Мономаху царские регалии: диадему, венец, золотую цепь, сердоликовую шкатулку (чашу?) самого императора Августа, «крест Животворящего Древа» и «порамницу царскую» (бармы). Отсюда делался вывод: «Таковому дарованию не от человек, а Божиим неизреченным судьбам претворяюще и переводяще славу Греческого царства на Российскаго царя. Венчан же бысть тогда в Киеве тем царским венцем во святей великой соборной и апостольской церкви от святейшаго Неофита, митрополита Эфесскаго… И оттоле боговенчанный царь нарицашеся в Российском царствии». В годы, когда Киевская Русь пребывала под рукой князя Владимира, Византией правил Алексей I Комнин, а Константин Мономах скончался еще в середине XI века. Да и не носили князья наши царского титула в домонгольское время. Поэтому вся легенда о византийском даре ныне ставится под сомнение.
Сейчас, конечно, невозможно с точностью определить, какие именно регалии получил Владимир Мономах, да случилось ли это на самом деле. И не настолько это важно.
Важнее другое: московский историософ XVI века перебрасывал «мостик царственности» из XII столетия в современность. Тогда правитель Руси уже имел царское звание? Превосходно! Следовательно, нынешним государям России уместно возобновить царский титул. Идея царства, царской власти, медленно, но верно пускала корни в русской почве. Москва начала примерять венец царственного города задолго до того, как сделалась «Порфироносной» в действительности.
(На фото — Иван III. Гравюра А. Теве из книги «Космография». 1575 г. Печать Ивана III. 1504 г.)
Зеркала Москвы
Великокняжеские игры с генеалогией намного уступали по смелости, масштабности и глубине тому, что высказали церковные интеллектуалы. Государи обзавелись официальной исторической легендой о собственной династии. Им этого хватило.
Но Церковь мыслила на два-три шага дальше.
Ученые монахи-иосифляне (последователи преподобного Иосифа Волоцкого) первыми начали понимать: Московская Русь — уже не задворки христианского мира. Отныне ей и воспринимать себя следует иначе.
Идеи мудрых книжников, живших при Иване Великом и его сыне Василии, напоминают зеркала. Молодая Москва, еще не осознавая вполне своей красы, своего величия, капризно смотрелась то в одно, то в другое, и всё никак не могла решить, где она выглядит лучше. В первом она выглядела как «Третий Рим», во втором как «Дом Пречистой», отмеченный особым покровительством Богородицы, в третьем — как «новый Иерусалим».
Самое знаменитое «зеркало», в которое смотрелась тогда Москва, родилось из нескольких строк.
В 1492 году пересчитывалась Пасхалия на новую, восьмую тысячу лет православного летоисчисления от Сотворения мира. В разъяснении митрополита Зосимы к этому важному делу говорилось о великом князе Иване III как о новом царе Константине, правящем в новом Константинове граде — Москве…
Большое же пламя вспыхнуло в переписке старца псковского Елеазарова монастыря Филофея с государем Василием III и дьяком Мисюрем Мунехиным. Филофеем была высказана концепция Москвы как «Третьего Рима».
Филофей рассматривал Москву как центр мирового христианства, единственное место, где оно сохранилось в чистом, незамутненном виде. Два прежних его центра — Рим и Константинополь («Второй Рим») пали из-за вероотступничества. Филофей писал: «. все христианские царства пришли к концу и сошлись в едином царстве нашего государя по пророческим книгам, то есть Ромейское царство, поскольку два рима пали, а третий стоит, а четвертому не быть».
Иначе говоря, «Ромейское царство» — неразрушимо, оно просто переместилось на восток и ныне Россия — новая Римская империя. Василия III Филофей именует царем «христиан всей поднебесной». В этой новой чистоте России предстоит возвыситься, когда государи ее «урядят» страну, установив правление справедливое, милосердное, основанное на христианских заповедях.
Но более всего Филофей беспокоится не о правах московских правителей на политическое первенство во вселенной христианства, а о сохранении веры в неиспорченном виде, в сбережении последнего средоточия истинного христианства. Его «неразрушимое Ромейское царство» — скорее духовная сущность, нежели государство в привычном значении слова. Роль московского государя в этом контексте — в первую очередь роль хранителя веры. Справятся ли они со столь тяжкой задачей? Филофей, таким образом, вовсе не поет торжественных гимнов молодой державе, он полон тревоги: такая ответственность свалилась на Москву!
Идея Москвы как Третьего Рима далеко не сразу получала широкое признание. Лишь с середины XVI века ее начинают воспринимать как нечто глубоко родственное московскому государственному строю.
Венчание на царство
В январе 1547 года Иван Васильевич венчался на царство.
Московские государи с XIV века носили титул «великих князей московских». Однако в дипломатической переписке еще при Иване III начали применять титул «царь», приравнивая его к императорскому. Таким образом, во всей Европе, по мнению наших монархов, с ними мог равняться лишь германский император, да еще, может быть, турецкий султан. Но одно дело — использовать столь высокий титул в дипломатическом этикете и совсем другое — официально принять его. Этот шаг стал серьезной реформой, поскольку поднимал московского государя выше всех его западных соседей.
Обряд осыпания золотыми монетами царя Ивана IV после венчания на царство. Миниатюра. XVI в.
Иван Грозный. Иллюстрация из Большой государственной книги. 1672 г.
Более того, «книжные люди» того времени понимали: на их глазах происходит перенос византийского политического наследия на Русь. В Москве появляется новый «удерживающий», чье место на протяжении века, после падения Константинополя, пустовало. Политика соединялась с христианской мистикой — «удерживающий», или «катехон», предотвращает окончательное падение мира в бездну, к полному развращению и отходу от Заповедей. Если нет его, значит, либо должен появиться новый, либо Страшный суд близится, а вместе с ним и конец старого мира. Таким образом, на плечи молодого человека свалился тяжкий груз.
За этим преобразованием видится и мудрость митрополита Макария, короновавшего молодого монарха, и острый ум князей Глинских — родни Ивана IV по матери.
Церемония венчания прошла с большой пышностью в кремлевском Успенском соборе. Через несколько дней государь выехал на богомолье в Троице-Сергиев монастырь.
Царский статус европейские страны признали не сразу. Да и подтверждение его от Константинопольского патриарха Иоасафа пришло лишь в 1561 году.
Мистика и политика
Помимо христианской мистики, помимо историософских идей, порожденных средой ученого монашества, были гораздо более прозаические обстоятельства, сделавшие необходимым принятие царского титула.
Прежде всего, страна с большим трудом выходила из смуты, вызванной малолетством правителя. Крупнейшие аристократические «партии» безраздельно властвовали на протяжении многих лет, борясь друг с другом, устраивая кровопролитные междоусобные стычки. Закон и порядок пришли в ничтожество. Ивана IV весьма мало подпускали к государственным делам. Да и сам он отличался беспутным характером: жестокие развлечения интересовали его больше, чем вопросы большой политики. Церковь и те из аристократов, кто хотел бы прекратить эпоху беззакония, избрали для этого идеальный способ. Во-первых, они подняли молодого правителя высоко над уровнем знати, возведя его на вершину царского звания. Во-вторых, женили его на представительнице древнего боярского рода Захарьиных-Юрьевых Анастасии: вот царю и верные союзники, и лекарство от беспутства!
Нельзя сказать, чтобы свадьба и венчание на царство моментально исправили характер Ивана IV. Но они способствовали этому. Государь до тех пор был юношей, живущим близ власти, — без твердого понимания, кто он есть по отношению к своей же аристократии, по каким образцам должна строиться его жизнь, что в ней будет играть роль непреложных законов, а чему уготована судьба маргиналий на полях биографии. Принятие царского титула и женитьба привели к тому, что он оказался встроенным в социальный механизм Русской цивилизации. Иван Васильевич фактически обрел настоящую полновесную роль на всю жизнь — роль главы собственной семьи, в перспективе же — светского главы всего православного мира.
Икона «Москва — Третий Рим». 2011 г.
печать Ивана Грозного. 1583 г.
Подобное возвышение налагает значительные ограничения на монарха — на его образ жизни и даже на его образ мыслей. В течение нескольких лет молодой государь приносил Церкви покаяние за прежние свои грехи и «врастал» в свою великую роль. В середине 1550-х Иван Васильевич выглядел как человек, идеально ей соответствующий.
Страна в ту пору управлялась сложно и пестро. Каждая область имела собственные административные и правовые обычаи. «Церковная область», рассыпанная по всей державе, управлялась по особым законам и правилам. Служилая знать получала в «кормление» доходы от городов и областей, где ее представители по очереди, на сравнительно короткий срок, занимали управленческие должности. Эти доходы распределялись неравномерно, — в зависимости от силы и слабости аристократических партий, способных продвинуть на кормление своих людей. Закон пошатнулся. Центральное управление не успевало за все нарастающим валом задач, возникавших на колоссальной территории. Ведь размеры страны увеличились в несколько раз по сравнению с территорией, которую получил Иван III!
Стране требовались реформы. И после венчания государя наступает период, благоприятный для реформаторства.
У кормила власти стоят все те же аристократические кланы, но среди них нет первенствующей партии. Иными словами, наступило примирение могущественнейших людей России, они договорились между собой о более или менее равномерном распределении власти. Государь уже не являлся мальчишкой, которым нетрудно помыкать, теперь он мог выполнять роль арбитра и влиять на политический курс в желательном для себя направлении.
Формальное примирение между монархом и его недоброжелателями происходит в 1549 году: царь публично снимает с них вину за прежние злоупотребления. На митрополичьей кафедре стоит человек государственного ума, великого милосердия и обширных знаний — святитель Макарий. Как видно, ему удавалось направлять неистовую энергию молодого царя в доброе русло и не давать ей выхлестываться бурно, разрушительно.
В 1550-х годах реформы идут одна за другой, страна выходит из них преображенной.
Однако этого могло бы и не произойти, если бы в 1547 году молодой властитель московский не принял царский венец. А венчание не могло бы произойти, если бы наша Церковь не подготовила духовную почву для него. Правда состоит в том, что русское «священство» выпестовало и поставило на ноги русское «царство».