дача маршака в болшево
Бывший дом С.Я. Маршака (Королёв)
Дом С. Я. Маршака, построен архитектором И. И. Рербергом, в котором он жил в 1920-1930 гг., с 1950 по 1964 гг. жил поэт С. Я. Маршак. Здесь бывали многие писатели, актеры.
Имеет черты неоклассицизма, сходен по стилю и планировке с домом на улице Пролетарской 44/10.
Справка:
Самуил Яковлевич МАРШАК
(1887 — 1964)
Маршак и сегодня — один из самых востребованных детских писателей. По–прежнему его стихи для многих детей становятся самыми первыми в жизни. Они читают его сказку «Двенадцать месяцев», стихотворения «Вот какой рассеянный», «Багаж», «Дом, который построил Джек» и даже советский сатирический памфлет «Мистер Твистер». Кроме того, Маршак — автор ставших классическими переводов сонетов Вильяма Шекспира, песен и баллад Роберта Бернса (был удостоен за это звания почетного гражданина Шотландии), стихов Уильяма Блейка, Джона Китса, Редьярда Киплинга. Он переводил латышские народные песни и дайны («Лесная колыбель») и даже стихи Мао Цзэдуна…
Раннее детство и школьные годы Самуил Маршак провел в городке Острогожске под Воронежем. Стихи начал сочинять в раннем возрасте. В гимназии учитель словесности поощрял первые литературные опыты будущего поэта, считая его вундеркиндом. Одна из поэтических тетрадей Маршака попала в руки Владимира Стасова, известного русского критика и искусствоведа, который принял горячее участие в судьбе юноши. В 1904 году в петербургском доме Стасова Маршак познакомился с Максимом Горьким, пригласившим его на свою дачу в Ялту, где Маршак жил в 1904–1906 годах (по болезни он нуждался в теплом климате). Там он и учился на деньги Горького и Шаляпина.
В 1912 году Маршак поступил на филфак Лондонского университета. Он изучал народную английскую поэзию и переводил английских классиков. В 1914 году Маршак вернулся на родину, работал в провинции, публиковал свои переводы. В 1920 году, живя в Краснодаре, Маршак создает там один из первых в России детских театров и пишет для него пьесы. Через два года Маршак переезжает в Петроград, выпускает свои первые стихотворные детские книги. В 1937 году созданное Маршаком детское издательство в Ленинграде было разгромлено, лучшие его воспитанники репрессированы — Александр Введенский, Николай Олейников, Николай Заболоцкий и другие.
В годы Великой Отечественной войны Маршак сочинял тексты к плакатам знаменитых Кукрыниксов и переводил сонеты Шекспира — перевел все 154. По этому поводу он однажды заметил: «Знаете, свои переводы сонетов я, кажется, мог бы показать Пушкину…». Практически всю свою творческую жизнь (более 50 лет) Маршак писал «взрослые» стихи. В 1962 году у него вышел сборник «Избранная лирика», куда вошло и публикуемое в нашей рубрике стихотворение Маршака, посвященное любимому отцу — заводскому технику и талантливому изобретателю.
Жить в Юбилейном: называть улицы «городками» и болеть за Папанинскую дачу
Юбилейный за свою недолгую историю сменил несколько названий, а в 2014 году из города превратился в микрорайон городского округа Королев. Коренные жители Юбилейного из семей военных до сих пор называют микрорайоны «городками», местный ДК – Домом офицеров, а ТЦ – Военторгом, а еще гордятся интеллигентными соседями – королевцами. О том, как живет современный Юбилейный, и что изменилось после объединения с Королевом, РИАМО рассказала коренная жительница Екатерина.
Дети военного городка
Наша семья оказалась в Юбилейном в 1986 году, где папе-военнослужащему дали квартиру. Тогда наш город назывался поселком Болшево-1, а Юбилейным стал только в начале 90-х. Ну, а теперь мы – микрорайон Королева. Кстати, до 1986 года Болшево-1 имел статус закрытого поселка.
Коренные жители Юбилейного – это дети и внуки военных, а королевцы – потомки ученых и работников космической отрасли. Мы всегда городились тем, что и в Юбилейном, и в Королеве живут интеллигентные люди.
Детей и внуков военных у нас и сейчас очень много, мне кажется, это примерно две трети жителей. Когда я знакомлюсь с новыми людьми, выясняется, что они живут здесь с 80-х годов, и тоже из семей военных.
Я помню то время, когда в Юбилейном не было названий улиц, а были «городки», до 1997 года. «Городок три, дом такой-то» – и все понимали, о чем идет речь. Всего городков было четыре. Многие, в том числе и я, до сих пор могут в качестве ориентира назвать не улицу, а номер городка.
ДК, где была премьера «Офицеров»
Главная улица Юбилейного – улица Тихонравова. Она названа в честь ученого и конструктора в области космонавтики и ракетостроения Михаила Тихонравова, создателя первой советской ракеты на жидкостном реактивном двигателе.
На этой улице находятся главные достопримечательности, среди них – гарнизонный Дом офицеров (сейчас это ДК «Юбилейный»), построенный в 60-х годах. В этом здании когда-то состоялась премьера легендарного фильма «Офицеры» 1971 года, который любят все военные, с легендарными Василием Лановым, Алиной Покровской и Георгием Юматовым в главных ролях.
Когда-то жизнь тут кипела, за билетами на кинопремьеры стояли километровые очереди. Сейчас в стареньком «олдскульном» кинозале устраивают шоу разные «бродячие» цирки.
Здесь же, на Тихонравова, работает скромный краеведческий музей, посвященный новейшей истории Юбилейного.
Папанинская дача
Главная культурная ценность Юбилейного – Папанинская дача. Она принадлежала знаменитому исследователю Арктики и дважды Герою Советского Союза Ивану Дмитриевичу Папанину. Но, увы, дачу легендарного Папанина не покажешь детям и туристам – много лет эта территория и исторические постройки скрыты за глухим забором.
Сегодня огромная территория Папанинской дачи является федеральной собственностью. Насколько мне известно, там уже построили несколько частных коттеджей. Уже много лет жители Юбилейного борются за то, чтобы на этой территории разбили парк и открыли музей памяти выдающегося полярника. Но пока решения в пользу жителей не принято.
Моя родственница слышала, как сам Папанин, выступая много лет назад со сцены перед жителями города, говорил о том, что хочет оставить свою дачу городу. И такое место действительно стало бы сердцем города, нам этого очень не хватает.
В Юбилейном, в отличие от Королева или Мытищ, нет достойных парков и культурных центров. Небольшой скверик с палаткой мороженого и полузаброшенный парк у платформы «Болшево», который облюбовали уставшие труженики с пивом – вот и все места для отдыха в Юбилейном.
На территории Папанинской дачи можно было бы сделать отличное место для семейного отдыха и культурный центр, посвященный жизни человека-легенды Ивана Папанина. Но жители, продолжая обсуждать эту тему, уже почти отчаялись и не надеются на благополучный исход.
Дача маршака в болшево
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Историческая прогулка по Королеву: знаменитые королевские дачи
Сто лет назад англичанин Вейнрауб выкупил в Подлипках сосновый лес и построил дачный поселок «Вилла Подлипки». Со временем название изменилось на «Подлипки-Дачные», а загородные дома стали строить и в других районах города. Мы составили гид по старинным дачам, где жили и отдыхали известные люди.
В советские годы главными дачными районами города были нынешний микрорайон Валентиновка, а также Горки – часть микрорайона Первомайский, расположенная на левом берегу Клязьмы. Здесь жила и отдыхала творческая интеллигенция и представители отечественной науки, в том числе известный режиссер Александр Птушко, поэт-песенник Лев Ошанин, главный конструктор Горьковского автомобильного завода Андрей Липгарт.
Некоторые загородные дома знаменитых людей не дошли до нашего времени или изменились до неузнаваемости. Однако и сегодня можно прогуляться по улицам Королева и полюбоваться на великолепные старые дачи.
Дача Ивана Папанина
Микрорайон Юбилейный, улица Маяковского, дом 5
Одна из самых знаменитых королевских дач принадлежала Ивану Дмитриевичу Папанину – великому исследователю Арктики, дважды герою Советского Союза. Он получил ее после полярной экспедиции на Северный полюс в 1937-1938 годах.
На протяжении многих лет Папанин приезжал сюда отдыхать. Соседи рассказывали, что доктор географических наук был добрым и приятным человеком. Взрослые запомнили чаепития на даче у Папанина и рыбалку на Клязьме, а дети – машину полярника «Виллис», на котором он катал детвору по поселку.
После смерти Папанина в 1986 году дача перешла Министерству морфлота. Потом земельный участок был передан в аренду автобазе Управления делами администрации президента РФ. В 2004 году трехэтажный дом, в котором жил Папанин, сгорел.
Сейчас зеленый островок в центре микрорайона Юбилейный обнесен глухими стенами, за которыми идет строительство частного сектора. Жители Королева хотят, чтобы на месте Папанинской дачи был разбит парк, но по решению суда собственникам земельных участков на территории дачи должно быть выдано разрешение на строительство. Ситуация неоднозначная, спор не утихает.
Дача Самуила Маршака
Микрорайон Первомайский, улица Садовая, дом 22
На Горках расположена дача знаменитого поэта и переводчика Самуила Маршака. Этот дом был построен в начале 1930-х знаменитым Иваном Рербергом, который спроектировал Киевский вокзал и здание Центрального телеграфа в Москве.
Автор известных детских стихов и переводчик зарубежных классиков купил дачу в 1950-х, он проводил здесь много времени, в том числе со своей семьей. Утопающая в сирени дача Маршака часто принимала гостей – здесь бывала и Анна Ахматова, и многие другие литераторы.
Сегодня дом уже старый, но наследники не торопятся перестраивать его: старинная постройка заслуживает того, чтобы быть сохраненной в первозданном виде. Как рассказывал внук Маршака Александр, однажды в этом доме может появиться музей, ведь рабочий кабинет и библиотека писателя прекрасно сохранились.
Дача Бориса Заходера
Микрорайон Первомайский, улица Комаровка
В Комаровке – деревне, ставшей сейчас частью микрорайона Первомайский, сохранились здания Елизаветинской бесплатной лечебницы. Ее в 1873 году построили Сергей и Елизавета Алексеевы, родители знаменитого театрального режиссера Константина Станиславского. В XX веке медицинское учреждение закрылось, а постройки стали дачами. В бывшем фельдшерском доме с 1966 года жил знаменитый поэт и переводчик Борис Заходер.
Жена Заходера Галина писала в мемуарах про домик: «Его мы увидели не сразу – он стоял в глубине цветущих вишен. Дом был неухоженный, давно не крашенный… Но все это было не важно. Важно было другое: дом отличала какая-то добротность, от него веяло русской стариной. А самое важное, что мы сразу поняли: это наш дом – и полюбили его с первого взгляда. А полюбив, не стали проверять крепость половиц или венцов, не полезли смотреть крышу… Просто поверили этому старому дому».
В Комаровке принимали множество гостей, но находили время и для спокойной работы – именно здесь Заходер написал пересказ «Алисы в Стране Чудес» и перевод книги «Мэри Поппинс», работал над множеством других произведений. Дача стала постоянным домом для писателя, где он жил до самой своей смерти в 2000 году.
Дача Дмитрия Шостаковича
Микрорайон Болшево, улица Александра Невского, дом 3
О том, что у Дмитрия Шостаковича есть дача в Болшеве, почти не упоминается в официальных биографиях знаменитого русского композитора. Однако жители Королева знают, что это не выдумка. Этот дом по распоряжению правительства Шостаковичу передали в пользование в 1947 году.
В течение нескольких лет композитор занимался благоустройством участка вместе со своей первой женой. Определенные бытовые неудобства победить так и не удалось – в одним из писем к своему другу Исааку Гликману Шостакович писал: «Выехали в Болшево. А здесь тоже ситуация не вполне подходящая. Холодно, а дров уже нет. Хочется пить, а за водой ходить надо за тридевять земель». Позже Гликман рассказывал, что Шостакович не любил дачу, расположенную на «скверном месте».
Несмотря на это, Шостакович часто приезжал в Болшево и интенсивно работал – писал музыку к кинофильмам. Здесь же, по воспоминаниям друзей композитора, осенью 1958 года он написал оперетту «Москва, Черемушки».
В 1960 году Шостакович покинул болшевскую дачу, вернув ее государству. Взамен он приобрел для себя дачу в академическом городке в Жуковке.
«Белая Дача» Перловых
Улица Ленина, дом 4а
На территории РКК «Энергия» находится так называемая «Белая Дача» Перловых. Это здание непосредственно связано со строительством «Виллы Подлипки» – первого дачного поселка на территории современного Королева.
Изначально «Белая Дача» принадлежала семье Перловых – знаменитых чаеторговцев. Последний Перлов, владевший этим домом, был Николай – внук основателя фирмы. Он страстно любил лошадей и построил на даче манеж, конюшню и кузницу.
После смерти Николая Перлова его наследники в 1912 году продали имение англичанину Венйраубу. Он использовал дачу как «штаб» строительства «Виллы Подлипки», а в годы Первой мировой войны перепродал ее акционерному обществу «Бекос».
Англичане планировали построить здесь завод по постройке бронированных автомобилей, но после революции на промплощадку переехал эвакуированный из Петрограда Орудийный завод. На его базе спустя много лет была образована ракетно-космическая корпорация «Энергия» – главное градообразующее предприятие Королева.
Дача маршака в болшево
Каждый житель подмосковного Юбилейного знает этот огромный, зеленый остров, находящийся едва ли не в центре города. На территории с вековыми елями, березами и другими лиственными деревьями, обнесенной высоким глухим забором, находилась дача знаменитого полярника Ивана Дмитриевича ПАПАНИНА (1894-1986), именуемая горожанами и поныне не иначе как «папанинская».
Есть в Юбилейном и улица, носящая его имя. Когда в городке стали присваивать улицам имена и появились таблички «Улица И.Д.Папанина», школьники, уже плохо знавшие, кто он такой, расшифровывали надпись так: «Улица имени дачи Папанина».
К сожалению, сегодня современники, особенно молодые, мало знают о Папанине и его друзьях-полярниках. А в конце 30-х годов прошлого века в нашей стране не было человека, который не слышал бы о нем. Большая и яркая жизнь (91 год!) Ивана Дмитриевича достойна того, чтобы, хотя и кратко, вновь напомнить о нем и его свершениях.
Иван Дмитриевич Папанин родился 26 ноября 1894 года в Севастополе в семье матроса. В четырнадцать лет он начал свою трудовую деятельность учеником токаря в мастерских Севастопольского военного порта. В 1915 году его призвали на военную службу во флот. В годы Гражданской войны Папанин участвовал в многочисленных боевых операциях в Украине и Крыму.
После освобождения Крыма Иван Папанин работал в органах ЧК и в Реввоенсовете военного флота Черного и Азовского морей. Те, кто смотрел пьесу или фильм «Любовь Яровая», вероятно, запомнили веселого и отважного матроса Швандю, но вряд ли знают, что драматург Константин Тренев «списал» его с матроса Ивана Папанина.
В 1923 году после демобилизации Папанин поступил на работу в Наркомат связи СССР. В 1931 году он впервые попал в Арктику: участвовал в экспедиции на ледоколе «Малыгин». С тех пор Арктика увлекла его, и он решил посвятить себя работе в Заполярье.
В 1932 году Папанин оставил учебу во Всесоюзной плановой академии и отправился на Землю Франца-Иосифа в качестве начальника полярной станции. В течение нескольких лет он возглавлял ряд крупных полярных станций.
В мае 1937 года Иван Папанин вместе с геофизиком Евгением Федоровым (1910-1981), гидробиологом Петром Ширшовым (1905-1953) и радистом Эрнстом Кренкелем (1903-1971) высадился на дрейфующую льдину в районе Северного полюса.
Днем и ночью они вели научные наблюдения. Почти девять месяцев папанинцы жили в крохотной палатке площадью всего шесть квадратных метров — под постоянной угрозой того, что их льдина в любой момент может оказаться расколотой. И когда такая опасность стала реальной, смельчаки были сняты со льдины и доставлены на материк.
Выступая на приеме в Кремле, Сталин назвал Папанина «мужем науки», который «сломал старые нормы, перевернул некоторые укоренившиеся взгляды и представления и дал науке новые перспективы».
За научный и гражданский подвиг Папанин и его соратники были удостоены звания Героев Советского Союза, стали докторами географических наук.
С этого героического дрейфа папанинцев началось планомерное освоение всего Арктического бассейна, что сделало регулярной навигацию по Северному морскому пути.
В 1938 году Папанин был назначен заместителем начальника Главного управления Северного морского пути при Совете Народных Комиссаров СССР, в 1939-м — начальником Главсевморпути.
В 1940 году за отличную организацию спасения ледокольного парохода «Георгий Седов» он был награжден второй медалью «Золотая Звезда».
В послевоенный период после перенесенного тяжелого заболевания и двухлетнего лечения Иван Дмитриевич приступил к работе в системе Академии наук СССР. С его именем связано развитие крупнейшей биологической станции «Борок» в районе Рыбинского моря, директором которой он являлся.
Бюст Ивана Папанина в центре Борка
Папанин был дважды Героем Советского Союза, контр-адмиралом, крупным хозяйственным руководителем, деятелем государственного масштаба, автором двух книг. Но самым знаменательным днем своей жизни он называл 21 мая 1937 года — день высадки на Северный полюс.
Умер Иван Дмитриевич в 1986 году. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве:
После завершения полярной экспедиции Ивану Папанину предоставили государственную дачу в Болшеве (на территории нынешнего Юбилейного).
«Дача дядюшке досталась с интересным, но трагичным прошлым, — рассказывала племянница полярника Валентина Романенко. — Здесь жил с дочкой, вернувшись из Франции или Чехословакии, муж Марины Цветаевой Эфрон. Поэтесса осталась за границей, его и девочку вскоре арестовали, а дом передали герою Гражданской войны, руководителю ВЦСПС Томскому. В 1937-1938 годах, когда уже взяли Рыкова и шел процесс над Бухариным и Каменевым, он каждый день ждал, что за ним придут. Не выдержав, застрелился возле дома на скамейке».
В воспоминаниях Романенко допущена масса ошибок. Так, вернувшийся в Россию из Франции Сергей Эфрон с дочерью никогда не жили на этой даче. Они (отец и дочь) и позже приехавшая в Советский Союз Марина Цветаева с сыном Георгием (Муром) жили на даче НКВД в Болшеве (в поселке «Новый быт»), где впоследствии был создан музей поэтессы.
Увы, ошибочное утверждение о том, что семья Эфрон-Цветаевой жила на будущей папанинской даче, довольно часто встречается в различных публикациях и книгах. На самом деле дом не передавали Томскому после ареста Эфронов, поскольку они, повторим, никогда его не занимали. Дача, которую ранее занимал покончивший здесь самоубийством жизнь в 1936 году видный партийный и государственный деятель Михаил Томский, передали Ивану Папанину.
Иван Дмитриевич на вопрос анкеты «Ваш идеал человека?» без сомнений ответил: «Конечно же, Ленин». А в Болшеве он оказался в окружении… «Ленинца» — дачно-строительного кооператива из трехсот домов, существовавшего на месте нынешнего 3-го микрорайона города Юбилейного.
Решением Правительства в 1928 году на станции Болшево было создано жилищно-строительное кооперативное товарищество Пролетарского района Москвы, которое Постановлением ЦИК и Совнаркома СССР от 17 октября 1937 года было преобразовано в ДСК «Ленинец» с закреплением за ним в бессрочное пользование земельного участка площадью 52,13 га. Кооператив объединял рабочих столичных заводов «Динамо», «Серп и молот» и АМО. Такое соседство нисколько не докучало Ивану Дмитриевичу, поскольку его огороженное поместье занимало, пожалуй, больше гектара.
Первые воспоминания о дяде у Валентины Романенко связаны с голодным 1946 годом (ей и пяти лет не было), когда она с мамой полгода гостили у него в Москве. «Конечно, он уже жил не как простой народ, — рассказывала Валентина Александровна. — На его госдаче в Болшеве было четырнадцать комнат, прислуга — кухарка Григорьевна, рассказывавшая мне сказки, шофер дядя Коля, большое хозяйство с курами, утками, гусями, которых кормили жмыхом. »
Долгие годы соседом Папанина по даче был председатель Комитета по делам искусств, специалист по истории и теории литературы Михаил Борисович Храпченко. Его перу принадлежат монографии о Гоголе, Толстом, другие работы. За фундаментальный труд «Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы» он был удостоен Ленинской премии. Ему присвоено звание Героя Социалистического Труда. Общались ли между собой два академика, нам неизвестно.
Вообще-то, Иван Дмитриевич был человеком компанейским. «Не скажу, что дядюшка был человеком высокой культуры, — делилась воспоминаниями его племянница Валентина Романенко, — и матом любил ругнуться. Но и для профессоров, и для простых людей Папанин был как икона.
После Северного полюса у него появилось много высокопоставленных друзей. Дядя был доверчивый, щедрый. Сам хорошо готовил, любил приглашать гостей, никогда ни с чем не считался. И его добротой пользовались: «Ой, Иван Дмитрич, поедем на Кавказ охотиться. » Это были не последние люди в государстве, охота была широко обставлена. Настреляют, а куда отправлять? «Ой, Иван Дмитрич, давай к тебе на дачу».
В Болшево шли вагоны с дичью. Замороженные туши горных козлов висели у дяди на веранде, откуда потом хитрые чиновники развозили их по домам. А он со своей непосредственностью оплачивал счета за перевозку. Дошло до Сталина. Папанин поехал, все уладил».
Но одну ситуацию, как гласят апокрифы, ему со Сталиным уладить не удалось. Речь о даче, но не болшевской, государственной, а о той, которую Папанин решил построить на собственные деньги. «Возил лес, все сам оплачивал, — рассказывала племянница Ивана Дмитриевича. — Тут поднялся шум, будто у Папанина на даче черные лебеди плавают. Звонит Сталин: «Говорят, ты себе дачу строишь?» И так дядюшке стало неловко! И хотя стены были уже возведены, Иван Дмитриевич приехал к вождю: «Я передаю эту дачу детскому дому».
Трудно сказать, чего в этом рассказе больше: выдумки или желания выдать желаемое за действительное. Похоже, что эта история рассказана с чужих слов. В последние годы в прессе появилось немало публикаций о личной даче Папанина, причем одна живописнее другой. Какая из них достоверна, судить трудно, поскольку они, как правило, взаимоисключающие.
Известно, что в районе Тарасовки, в дачном поселке Мурашки находилась еще одна дача И.Д.Папанина:
Один из местных жителей рассказывал, что возглавлявший во время войны Главсевморпуть и подчинявшийся непосредственно Сталину полярник, потерял чувство скромности и использовал при ее строительстве служебное положение, привлекал солдат, чуть ли не саперный батальон. Представляет ли этот человек, что батальон состоит из трехсот солдат?! Привлечь такое количество военнослужащих для строительства личной дачи не смог бы даже начальник Главсевморпути.
Оказавшийся его соседом житель дачного поселка Мурашки продолжал: «Дом Папанин построил (а племянница, как мы помним, говорила, что только стены были возведены. — Л.Г.) по тем временам действительно громадный, чуть ли не в три этажа, но абсолютно некрасивый, без какого-либо намека на архитектуру. Сталин, узнав о размахе строительства, дачу у Папанина отобрал. Якобы он сказал адмиралу, что прослышал о его благородном поступке — строительстве летней дачи для детского сада, и тому ничего не оставалось делать, как отдать ее под детский сад».
У известного писателя Эдварда Радзинского своя, несколько отличающаяся от предыдущей, версия: «Однажды наш знаменитый полярник Папанин, которого Сталин очень любил, пригласил вождя посмотреть его новую дачу. В то время Папанин уже был адмиралом и начальником Главсевморпути… Дело было после войны, тогда военнопленные немцы бесплатно и хорошо работали на «стройках коммунизма». Они и построили Папанину большую, хорошую дачу (в рассказе, изложенном выше, дачу построил батальон советских солдат. — Л.Г.).
Но Иосиф Виссарионович, увидев этот явный признак гнилого обуржуазивания, мрачно заметил, что дача и вправду хорошая. Поэтому не стоит ли товарищу Папанину передать ее детскому дому? На следующий день Папанин дачу передал, но стал вице-адмиралом и перестал быть начальником Главсевморпути» (Аргументы неделi, № 45, 12 ноября 2009 г., с. 24).
Неизвестно, откуда Эдвард Радзинский почерпнул эти сведения, не станем рассуждать об их достоверности, укажем только на одну очевидную ошибку: Папанин не стал, как утверждает писатель, вице-адмиралом, а носил воинское звание контр-адмирала.
Как бы то ни было, нельзя не принять во внимание слова упоминавшегося выше обывателя из дачного поселка Мурашки: «Я знаю совершенно точно, что детского сада там не было никогда. Дача стояла пустая года до 55-го, и только в сторожке жила одинокая женщина с собакой. Потом там устроили государственную дачу Совета Министров РСФСР, и в доме поселилось несколько семей».
В книге черкизовского краеведа Е.Ю.Родниковой «Дорогие мои земляки» (М.: Грамота, 2004) я прочитал следующее: «За давностью трудно угадать, что послужило причиной тому, что легендарный полярник, возглавлявший первую советскую экспедицию на Северный полюс, Иван Дмитриевич Папанин подарил свою дачу жителям Черкизова. В войну в ней был госпиталь, после войны лечили инвалидов Великой Отечественной войны, а позднее она стала муниципальной больницей, образуя вместе с амбулаторией Черкизовское лечебное объединение». Я позвонил автору, чтобы подробнее расспросить ее о даче Папанина, но она, к сожалению, ничего не смогла добавить к написанному.
Достоверно известно, что многие дачи в поселке не сохранились. Среди других сгорела и бывшая дача Папанина.
ДАЧНАЯ ЖИЗНЬ В БОЛШЕВЕ
О жизни и деятельности Папанина написано довольно много статей, несколько книг. Но тщетно искать в них сведения о пребывании полярника на даче, встречаются лишь отдельные крупицы информации. Тем любопытнее было встретить имя Папанина в книге известного современного писателя Алексея Вaрлaмова «Повесть сердца». «В этой книге, — говорил он, — собраны четыре повести, которые прежде дорого достались мне в жизни и лишь потом были написаны. В них ничего не выдумано. Зa каждой стоят судьбы людей, иных из которых уж нет нa свете. Этa книгa — моя благодарность тем, кто не пожaлел для меня пaмяти своего сердцa».
Согласитесь, многообещающее и подкупающее своей искренностью признание автора жизнеописаний Михаила Пришвина, Александра Грина, Григория Распутина, Михаила Булгакова, Алексея Толстого и Андрея Платонова, изданных в знаменитой серии «Жизнь замечательных людей» и отмеченных в 2006 году литературной премией Александра Солженицына — «за тонкое отслеживание в художественной прозе силы и хрупкости человеческой души, ее судьбы в современном мире; за осмысление путей русской литературы ХХ века в жанре писательских биографий». Интерес к сборнику подогревала и издательская аннотация: «События каждой из этих повестей тесно переплетены с историей жизни самого Алексея Варламова и жизнью современного мира. Пережиты, продуманы, глубоко прочувствованы. Это художественно осмысленная, воплощенная в образах и судьбах яркая и драматичная история общества, история времени».
Что ж, давайте обратимся к «художественно осмысленной истории». Алексей Варламов пишет: «Рядом с летним домиком (бабушки и дедушки автора. — Л.Г.) в Болшеве располагалась дача партийного деятеля Томского, на которой тот застрелился в августе тридцать шестого года, а потом в освободившийся дом въехал Папанин, улицу к его дому вымостили белым камнем и, по воспоминаниям моей матушки, каждый день летчик (так у Варламова. Выделено мною. — Л.Г.) выходил на улицу здороваться с ребятней, грозно спрашивая, все ли вымыли руки.
Марина Ивановна Цветаева
Последние строки следовало бы взять в кавычки, ведь это цитата из стихотворения Марины Цветаевой, о которой, собственно, как ясно из контекста, и идет речь.
Обратите внимание, в отличие от многих цветаеведов (к примеру, Натальи Громовой) автор не утверждает, что поэтесса с семьей жила на бывшей даче Томского, а осторожно пишет: «в тех же краях жила…» Точен Алексей Варламов и в хронологии: действительно, Томский застрелился на даче в августе 1936 года, а бабушка автора вполне могла встретить Цветаеву «летом тридцать девятого года на поселковых улицах или по дороге на станцию» — та вернулась из эмиграции в Советский Союз и поселилась в Болшеве в июне 1939 года.
Прозаик пишет: «Папанин хорошо запомнился…» Чем? Тем, что каждый день «выходил на улицу здороваться с ребятней, грозно спрашивая, все ли вымыли руки»? Увы, иного ответа нет. Огорчает другое: Папанин назван… летчиком, причем, якобы по воспоминаниям матушки автора. Но во времена ее молодости имя Папанина было на слуху, и вряд ли она могла спутать полярника с летчиком. Скорее всего, ляп допустил сам писатель — представитель поколения, для которого папанинская эпопея — дела давно минувших дней. А редакторы, видимо, в силу своей некомпетентности не исправили ошибку. Но это не может служить оправданием для автора серьезных биографических книг, к тому же доктора филологических наук и профессора МГУ.
Я обратил внимание автора на допущенную ошибку. Он, поблагодарив меня за «ценные замечания», написал: «Добавить что-либо по существу к своему тексту я не могу, а болшевская дача моего деда много лет назад была продана».
И все же я поинтересовался у Алексея Николаевича, как часто он бывал на болшевской даче? Запомнил ли он ее местонахождение? И когда она была продана? Ответ был для меня довольно неожиданным, хотя и уточняющим: «О судьбе болшевской дачи моего деда, кроме того, что в 1946 году она была продана, ничего не знаю. Потом купили другую в Купавне, где я и вырос». Тем не менее, согласитесь, прозаик довольно красочно и убедительно описал болшевскую дачу. Что значит художественное воображение большого художника!
На наш взгляд, особый интерес для исследователей и краеведов представляет свидетельство ленинградского (тогда еще не питерского) журналиста и писателя Льва Сидоровского о встрече с И.Д. Папаниным на даче последнего в Болшеве.
Оказавшись в мае 1967 года в столичной командировке по редакционному заданию, он вспомнил, что на днях исполнится тридцать лет с начала «папанинского дрейфа». Специальному корреспонденту ленинградской «Смены» не хотелось упустить возможность встречи с Папаниным. Разыскав его домашний телефон, Лев Сидоровский позвонил по нему и узнал от домработницы, что Папанин находится на даче. «Звонить туда нельзя», — предупредила она. Едва уговорил ее корреспондент дать дачный телефон. Втрое дольше ему пришлось уламывать «героя льдины», который вовсе не желал встречаться на предмет интервью, но все же сдался: «Приезжай в Болшево».
Разыскать дачу Папанина в Болшеве оказалось просто: ее тут знали все.
Когда я подошел к ней с угла, — пишет Лев Сидоровский, — почудилось, что глухой зеленый забор тянется в обе стороны до горизонта. За забором высились сосны. Разыскав калитку и оказавшись по ту сторону забора, я узрел впереди двухэтажное, внушительных размеров строение, а перед ним на обширной площади красовались грядки, сверкали стеклами теплицы. На грядках и в теплицах ударно трудился народ.
Окликаю загорелую молодуху:
— Как пройти к Ивану Дмитриевичу?
Та распрямляет натруженную спину:
— Пойдете по этой дорожке, минуете сирень, потом — жасмин, потом — яблоневый сад, потом — мостик, потом — спортплощадку, потом — опять сад, а там уж и дача скоро.
Ошарашенный таким объяснением, киваю в сторону двухэтажного строения:
Молодуха расплылась в улыбке:
Корреспондент направился к дому по уютным дорожкам, сквозь сирень, жасмин, яблони, минуя мостик, спортплощадку и опять сад. Пока шел, вспомнил, что в году 1951-м в «Правде» был фельетон про дачу Папанина, про ее роскошь и необъятные размеры, про зеркальных карпов и лебедей на здешних прудах. Люди шептались: «По личному распоряжению Сталина!»
Наконец дошел до заветного дома. «Поднимаюсь на веранду, — продолжает свой рассказ Сидоровский, — а там в плетеном кресле, в полосатой пижаме, со свежим номером, естественно, «Правды» в руках, с очками на носу — сам хозяин. Похож? В памяти промелькнули знакомые с детства фотоснимки. Нет, не очень. Тот, герой льдины, был в костюме из оленьих шкур, потом — в адмиральском мундире. А этот — в пижаме, росточком, как говорится, метр с кепкой, волосы — совсем белые, усики — тоже».
Содержание долго длившегося разговора полярника и корреспондента опускаю. Желающий прочитать текст без труда найдет его в Интернете.
Многие годы И.Д.Папанин приезжал отдыхать на свою дачу в Болшево, подолгу жил здесь, посещал школы и детские сады (у самого Ивана Дмитриевича детей не было. — Л.Г.), где до сих пор хранятся его подарки — книги и морские диковины. Он дружил с некоторыми семьями в дачном поселке, захаживал на чай. По отзывам тех, кто с ним встречался в Болшеве, он был добрый и приятный человек, ходил на Клязьму на рыбалку, катал на своей машине местную детвору.
В гараже на даче Папанина в Болшеве с десяток лет пылился армейский джип «Виллис-МБ», который в 1944 году начальнику Главсевморпути за вклад в союзническую копилку подарил лично президент США Франклин Рузвельт. По рассказам Ивана Дмитриевича, этот джип надежно служил ему более тридцати лет. На нем он исколесил всю европейскую часть Советского Союза от Мурманска до Кишинева.
В конце 1970-х годов филиал киностудии Министерства обороны СССР, находившийся в Болшеве, снимал документальный фильм о Папанине «В огне и холоде тревог». По ходу съемок вещи с папанинской дачи отправляли в Севастопольский музей в качестве экспонатов. Тогда и обнаружили в гараже заброшенный старый автомобиль.
— Меня заинтересовала эта машина, — вспоминал режиссер Святослав Дунаев. — На следующий день утром я уже был у ворот дачи, постучал в калитку. Залаяла собака, вскоре выглянул сторож и, узнав, в чем дело, без лишних вопросов провел меня в гараж. Когда передо мной распахнулись ворота, я не поверил своим глазам. В углу, под дециметровым слоем пыли, на спущенных колесах стоял настоящий американский армейский джип!
При очередной встрече с Иваном Дмитриевичем режиссер предложил включить в фильм эпизод с машиной, и тот с энтузиазмом поддержал эту идею. Решили отбуксировать джип на студию, чтобы там его отремонтировать. Дело было зимой, но буксировка не заняла много времени, так как дача находилась недалеко от студии. Когда джип завели, киношники от восторга гоняли на нем по заснеженному студийному двору, пока не кончился бензин.
Завершив капитальный ремонт, сообщили Папанину, что машина к съемкам готова. Иван Дмитриевич пообещал выкроить день и сняться в эпизоде с джипом. Но этого, увы, не случилось. Папанин занемог (ему было уже за 90), находился в Кремлевской больнице. А сроки поджимали, и пришлось завершить фильм без задуманного эпизода.
Однажды режиссеры фильма Сергей Хейфиц и Святослав Дунаев навестили И.Д.Папанина. Узнав о том, что последний родом из Севастополя, Иван Дмитриевич иначе как земляком его не называл. И очень был опечален случившимся накануне приступом.
— Я второго такого приступа не переживу, — сказал Иван Дмитриевич. — Вы хорошие ребята, я понял, что «Виллис» в надежных руках, вряд ли мне удастся на нем еще раз прокатиться. Хочу подарить эту машину своему земляку. Полковник, бери машину. А ты, Сергей, помоги все это юридически оформить, я не хочу, чтобы после моей смерти кто-то отнял ее у вас…» Незадолго до кончины Папанина все необходимые документы были оформлены.
«Виллис» остался на студии, сотрудники которой гордились таким подарком. Машина стала непременным участником многих торжественных и юбилейных мероприятий. В перестроечные времена новое начальство студии потребовало убрать с территории «хлам». Святославу Дунаеву пришлось перегонять с места на место четыре уникальные машины, в том числе «Виллис-МБ». О нем режиссер опубликовал в журнале «Автомобильный транспорт» статью «Папанинский джип жив!»
Но вот Святослава Николаевича не стало… Жив ли сегодня папанинский джип, неизвестно.
СУДЬБА ДАЧИ ПАПАНИНА
Многое в устоявшейся жизни и привычном быте Папанина изменилось после смерти первой жены и его женитьбы на женщине, о браке с которой он очень скоро пожалел. Познакомились они, когда Политиздат готовил книгу Папанина «Лед и пламень».
Земельный участок папанинской дачи в свое время был передан в аренду автобазе Управления делами Администрации Президента РФ под строительство профилактория и его обслуживание. По некоторым данным, сегодня на данной территории находится база отдыха Управления делами Президента РФ «Папанинская дача».
Администрация Юбилейного, к великому сожалению, не имеет правовых оснований регулировать хозяйственную деятельность на данной территории и распоряжаться на данном земельном участке. Тем не менее, судьба дачи Папанина не может не беспокоить юбилейчан. Жители и Администрация города Юбилейного неоднократно писали обращения во всевозможные областные и федеральные властные структуры с просьбой сохранить дачу Папанина и придать ей статус парка. Автор этих строк предлагал открыть в здании дачи Дом-музей И.Д.Папанина, а территорию дачи превратить в городской парк.
В статье «Слово о патриоте», опубликованной в газете г. Юбилейного «Спутник» 14 апреля 2004 года И.Ильин писал: «…Дачу эту для истории, для людей необходимо сохранить. Очень нужна она для нашего города — как веское слово истории, как легкие для жизни».
Увы, прошло совсем немного времени после этой публикации с очень верными словами, и папанинской дачи… не стало: она сгорела (или ее сожгли?). Трехэтажная дача знаменитого полярника сгорела как спичка, от нее осталась только печная труба… Пожарные смогли спасти только лес вокруг.
Все, что осталось от папанинской дачи в Болшево…
А незадолго до 110-летнего юбилея И.Д.Папанина было опубликовано решение Совета депутатов города Юбилейного («Спутник», 6 ноября 2004 г.), в котором, в частности, говорилось: «Выступить против застройки территории «Папанинская дача», за организацию на этой территории общегородского парка отдыха». Жители города поддержали это решение.
Прошло десять лет, а его так и не удалось воплотить в жизнь! В свете требований губернатора Московской области А.Ю.Воробьева о создании в Подмосковье скверов и парков представляется целесообразным превратить территорию бывшей дачи Папанина в городской парк, которого так не достает Юбилейному. И назвать его, конечно же, именем И.Д.Папанина — в память о легендарном полярнике и земляке.