дача грекова в москве
Покровское-Стрешнево-Глебово. Дачи и дачники.
Иваньково приглянулось и сотрудникам Московского Художественного театра.
Одним из первых новоселов был художник-декоратор театра Виктор Андреевич Симов (1858-1935), построивший оригинальную дачу-мастерскую. Талантливый художник-декоратор, он в 1924 году изготовил марсианские декорации для фильма «Аэлита» Якова Протазанова.
Нередко после спектакля театр приезжал к Виктору Андреевичу всей труппой. Актеры – народ восприимчивый, и некоторые стали обращаться к нему с просьбой спроектировать и для них затейливые дачи.
Одной из первых построек для коллег, возведенных здесь по проекту В. А. Симова еще в 1890-е годы, стала дача «Грековка», сохранившаяся до наших времен. И.Н. Греков был одним из учредителей и членом правления Московского общества искусства и литературы, открытого в 1888 году.
Симов В.А. построил в 1904 году дачу для Василия Лужского (Калужского). В легендарной постановке чеховской «Чайки» в МХТе он играл Петра Николаевича Сорина, хозяина имения, где происходит всё действие пьесы. Двухэтажный особняк с кузницей на цокольном этаже, сценой и занавесом получил имя по названию пьесы. «Чайка» стала символом художественного театра. Лужский В.В.(1868- 1931)был одним из основателей Художественного театра, в труппе которого оставался до конца жизни. Всего в театре он сыграл 64 роли, был сорежиссером 23 спектаклей, работая вместе со Станиславским и Немировичем-Данченко. Особое место занимало его сотрудничество с художниками МХТа, на его даче в Иванькове проходили работы над эскизами и макетами.
На даче В.В. Лужского 16-18 августа 1905 года жил К.С. Станиславский, тогда работавший над режиссерским планом спектакля по пьесе А.М.Горького “Дети солнца”.
“За два дня пребывания у Калужских мы наработали пропасть. Сделали два макета и полтора акта мизансцен. Первый день просидели на воздухе: погода была чудная. Но зато остальные полтора дня буря, холод, дождь, и топили печи.
Василий Васильевич на даче обустраивал газоны, выращивал удивительные розы, выводил новые сорта сирени.
В 1914 г. дачу купил фабрикант Владимир Валентинович Крестовников. В это время на даче были проведены реконструктивные работы.
Дачу «Осинка» Симов В.А. построил в 1909 году для Владимира Носёнкова, в соавторстве с известным впоследствии как авангардист одним из братьев Весниных, Леонидом Александровичем.
Владимир Александрович Носёнков сначала организовал производство скобяных изделий, разбогател, потом стал заниматься книгоиздательством и меценатством.Издательство «Крандиевский, Носенков» выпускало журнал «Бюллетени литературы и жизни». В журнале печатался и Алексей Николаевич Толстой.
Дачный посёлок актеров МХТа в 1918 г. по личному указанию В.И. Ленина был национализирован и стал домом отдыха ВКПб.Дом отдыха унаследовал название «Чайка». Его границами служили первоначальные границы посёлка.
1 января 1920 г. приезжал В. И. Ленин. Владимир Ильич со своими спутниками остановился на одной из Иваньковских дач, чтобы отогреться, и затем все осматривали намеченную под санаторий дачу и окрестности Покровского-Стрешнева. Потом он не раз приезжал сюда проведать сестру Анну Ильиничну Ульянову, а также осиротевших детей Инессы Арманд.
Покровское-Стрешнево-Глебово. Дачи и дачники.
Три сестры Берс
На плане литерой «Н» обозначена дача Берсов.
В семье было три дочери: Лиза, Софья и Татьяна. Старшая, Елизавета, считалась не только самой красивой, но и самой умной. Она превосходно разбиралась не только в литературе и музыке, но и в философии, что для женщин того времени было не характерно.
Младшая дочь, Татьяна, росла восторженной непоседой. Настроение ее менялось ежеминутно – от смеха к слезам, от романтической печали к бурному, чисто детскому веселью. Дома Таню прозвали «егозой».
Три сестры Берс. 1858-1859
Средняя сестра Соня была не так красива, как Лиза, и не так непосредственна, как Таня, но отличалась от сестер обаянием и грацией. Безукоризненная осанка, пышущее свежестью волевое лицо, густые темные волосы, ослепительная располагающая улыбка и огромные, как и у сестер, глаза.
В 1856 году на дачу часто наведывался молодой Лев Толстой.
По воспоминаниям Татьяны Берс из их окна открывался «веселый, живописный вид на пруд с островком и церковь с зелеными куполами». А вот как дачу вспоминает Соня Берс: «…Какие были тогда чудесные вечера и ночи. Как сейчас вижу я ту полянку, всю освещенную луной, и отражение луны в ближайшем пруду. «Какие сумасшедшие ночи», — часто говорил Лев Николаевич, сидя с нами на балконе или гуляя с нами вокруг дачи».
Озорная Софья любила в шутку повторять: «Когда я буду государыней, я сделаю то-то», или, когда я буду государыней, я прикажу то-то». Однажды, в присутствии Льва Толстого она села в кабриолет своего отца, из которого только что выпрягли лошадь, и воскликнула: «Когда я буду государыней, я буду кататься в таких кабриолетах!» Лев Николаевич, услышав это, схватил оглобли и вместо лошади рысью повез ее, приговаривая: «Вот я буду катать свою государыню». «Не надо, не надо, вам тяжело!» – кричала Софья, которой было и весело, и приятно.
После возвращения с Крымской войны Лев Толстой возобновил знакомство с Берсами. Девочки выросли и стали девушками на выданье. Однажды Лев Николаевич сказал своей сестре Марии Николаевне: «Машенька, семья Берс мне особенно симпатична, и если бы я когда-нибудь женился, то только в их семье».
Со своей квартиры в Москве Толстой почти ежедневно ходил к Берсам и обратно. Родители девушек благосклонно относились к визитам графа Толстого, но все думали, что он собирается жениться на старшей дочери — Лизе. Верила в это и сама Лиза. Но 34- летний Лев Толстой думал иначе.
16 сентября 1862 года он делает предложение Софье, ей как раз исполнилось 18 лет. 23 сентября 1862 года состоялась свадьба.
Что касается доктора Андрея Евстафьевича Берса, то он выразил свое недовольство тем, что Толстой женился не на Лизе, способом очень реальным: не дал Соне приданого. Мать с трудом достала триста рублей, которые Софье Андреевне пришлось потратить на подарки в Ясной Поляне в первые же дни замужества.
От брака Льва Николаевича с Софьей Андреевной родилось 9 сыновей и 4 дочери, пять детей из тринадцати умерли в детстве.
Впоследствии дачу Берсовснимал историк Сергей Михайлович Соловьев (1820-1879).
Только для всех
По сути, всю свою жизнь Маша Грекова посвятила тому, чтобы сделать этот мир чуть более нормальным. И сейчас она с командой коллег очень близка к тому, чтобы открыть в Петербурге первое «Нормальное место»
«Красотища!»
По будущему «Нормальному месту» (очень хочется писать это название без кавычек) Маша проводит экскурсию так, как будто здесь уже все построено и мы ходим среди нормальных сотрудников и нормальных посетителей нормального места. Видно, как она горит идеей, что в ее голове пустынный цех уже получил новое наполнение и работает как надо.
«Недавно залита стяжка, готов предварительный пол, следующий этап — перегородки, — деловито рассказывает инициатор создания кластера Маша Грекова. — Здесь будут блоками мастерские по сто метров плюс-минус каждая. Где-то на уровне раковины будет кухня. Здесь — коворкинг, а здесь, за колоннами, — зал сенсорной разгрузки, тут — конференц-площадка. Под антресолями — офис, кабинет бухгалтера, а за ними — большая общая кухня. В общем, красотища!»
На первый взгляд кажется, что планы буквально утопические, да и сама Маша — в легком синем платье и кроссовках — выглядит в промышленной обстановке как минимум необычно. Но так кажется, только если не помнить, что здесь, на территории «Севкабеля», совсем недавно и не пахло модными барами, шоурумами и концертными площадками. А на первом этаже будущего «Нормального места» всего полгода назад и вовсе работала автомойка.
«Глобальный интерес»
За свои двадцать семь лет Маша Грекова сделала уже очень много. Но в первую очередь она известна как создательница инклюзивных мастерских «Простые вещи» и знаменитого питерского кафе «Огурцы», в котором работают люди с ментальными особенностями.
В Петербург Маша переехала четыре года назад. В Москве она окончила университет, получив диплом социального психолога, и несколько лет работала в команде краудфандинговой платформы «Планета.ру», где близко познакомилась с некоммерческим сектором. Но главным своим призванием Маша считала и считает работу с особыми людьми — с тех пор как впервые познакомилась с ними.
«До семнадцати лет я жила в Калуге, там 400 тысяч жителей и людей с инвалидностью на улице не встретишь, — говорит Маша. — В Москве их чуть побольше, но все равно они совсем незаметны. И когда я поступала в институт, пришла в первый раз на практику, я такая: да ладно! Так много? Таких разных? Было очень много открытий — что, и так может быть? В смысле у него аутизм, ДЦП и он не видит ничего? Как это? У него же есть любимые люди, есть какие-то отношения, он учится и пытается что-то понять, у него какой-то свой путь. И он совершенно другой. Он не «школа — институт — работа». Он гораздо сложнее».
Маша буквально меняется в лице: светлые глаза сверкают, а веснушки на щеках как будто становятся ярче и веселее. Люди интересуют ее явно больше, чем стройка, но стройка нужна как раз для людей.
В «Простых вещах» люди с особенностями развития психики и интеллекта трудятся наравне с профессионалами, создавая востребованную продукцию, которая затем продается. А в «Огурцах» работают бок о бок с официантами и поварами, обслуживая посетителей и получая зарплату. Эти проекты для Маши — личное дело, она занимается не только их развитием и обеспечением, но и сама постоянно работает с подопечными. Например, только она отвечает на телефон «Простых вещей» и общается с будущими особыми мастерами или их родственниками, которые обычно звонят по несколько раз в день.
«Изначально я хотела стать общим психологом, но в какой-то момент поняла, что мне очень интересно про людей с ментальными особенностями. Потому что когда человек, например, не слышит и не видит, ты это понимаешь более-менее, — говорит Маша. — А вот человек, у которого умственная отсталость, — это совсем другое. Как я могу его понять? Где граница его восприятия? Или человек, у которого есть поведенческие особенности… То, что я сейчас в синем платье, оно для него как? Я быстро говорю или медленно? Что мы делаем вместе? Как бы так сделать, чтобы было понятнее? Нельзя, знаете, выучить сто пятьдесят диагнозов и сказать: все, я знаю, как с ними жить и работать. Каждый человек — это просто какая-то бездна. И это такой уровень глубины, в котором хочется быть».
«Создать прецедент»
«Простые вещи» и «Огурцы» оказались очень успешными, дополняющими друг друга проектами. Мастерским пока не удается обеспечивать себя самостоятельно — сейчас благодаря продажам они возвращают каждый третий потраченный рубль, а остальные расходы покрываются в основном за счет кафе, которое становится все популярнее.
Набравшись опыта, вместе с другими питерскими благотворителями и социальными предпринимателями Маша решила открыть «Нормальное место» — пространство для социальных и творческих инициатив, доступное абсолютно всем.
«Сначала мы откроем второй этаж, где будут мастерские, коворкинг, кухня и зал для мероприятий, а потом первый, где будут кафе «Огурцы», магазин «Спасибо!», цветочный магазин и разные другие проекты, нацеленные на финансовую поддержку второго этажа, — говорит Маша. — Второй этаж будет более социально направленным, там будут занятия у наших ребят, у ребят из «Перспектив» и студии «ДА». В какие-то моменты он будет открыт для всех, кто хочет посетить мастер-классы и занятия, но большую часть времени там будут работать и заниматься, а первый этаж — это такой торговый центр для всех».
По сути, «Нормальное место» станет первым в Петербурге и стране инклюзивным кластером, на территории которого будут работать профильные НКО и социальный бизнес. Но в дальнейшем Маша надеется отказаться от слова «инклюзия». Инклюзия, говорит она, это конечный процесс — и «Нормальное место» нужно как раз для того, чтобы соседство с особыми людьми перестало быть чем-то удивительным, стало нормальным.
«Мы говорим: у нас нормальное место — место только для всех. Оно сразу ограничивает тебя в неограниченности, — объясняет Маша. — На самом деле соотношение людей с особенностями и людей, которые выглядят, ну, нормально, оно же не такое критическое. Не будет такого, что ты заходишь, а там только люди на колясках и с трясущимися руками, и тебе страшно-страшно, потому что ты один в этом мире. Нет. Вот это «нормальное» — про то, что ты заходишь и понимаешь, что что-то в этом месте странно — например, один официант из пяти задает много вопросов или очень пристально на тебя смотрит, но ты при этом находишься в кафе, и тебе нормально: здесь вкусно кормят, хорошо поят. И на этом удивлении, что может вообще нормально быть, и хочется работать».
И работать так получается: кафе «Огурцы» на Фонтанке часто бывает заполнено под завязку, а о веганских тортиках оттуда ходят легенды. Расширение давно назрело, да и рабочих мест для особых сотрудников нужно больше, гораздо больше.
«Собственно, почему мы не просто арендовали где-то отдельно стоящее здание, а впихиваемся в уже работающую такую классную площадку? — рассуждает Маша. — Потому что мы хотим, чтобы наши прекрасные люди выходили за пределы этого «Нормального места», чтобы весь «Севкабель» становился нормальным местом, весь город, страна и так дальше. Просто таким образом легче создавать прецедент изменения. Мы прямо здесь будем учить ребят работать на кухне и в зале в кафе «Огурцы». Туда же будут приходить посетители других кафе, потому что им вдруг захотелось поесть другой еды, они придут к нам. А потом, со временем, наши ребята придут уже в эти кафе на вакансию, а мы поможем бизнесу в сопровождении».
«Никакой фрустрации»
Идея «Нормального места» родилась прошлой зимой, а о запуске проекта его организаторы объявили в марте текущего года, открыв большой сбор на «Планете». На первом этапе планировали получить 980 тысяч рублей, но реальность превзошла ожидания: сбор поддержали почти тысячу раз, пожертвовав в общей сложности без малого полтора миллиона рублей. Это примерно 10 процентов от всей суммы, которая нужна на ремонт только второго этажа.
«Общий бюджет на все — 36 миллионов. Сбор на «Планете» — это супер, нас поддержало множество людей, но этого, конечно, недостаточно, — говорит Маша. — Стройку ненадолго приходилось замораживать, хотя какие-то договоренности уже есть. Например, у нас на складе лежат плюшевые медведи и диваны для нашего будущего офиса, которые нам уже отгрузила ИКЕА. В общем, на предфинальный этап у нас все есть, на нынешний есть не все. Но мы к этому идем, и лично у меня нет никакой фрустрации, я просто понимаю, что нужно время и определенное количество усилий, тогда все у нас произойдет».
Изначально старт «Нормального места» был запланирован на конец лета — начало осени, но стройка и ремонт несколько затянулись, сейчас Маша говорит, что второй этаж может запуститься к январю. Это значит, что уже зимой «Простые вещи» и «Огурцы» впервые за полгода смогут открыть новый набор в свои ряды и начать помогать людям с особенностями, которые очень этого ждут.
А еще — активнее работать с региональными инициативами, создатели которых приезжают в Питер перенимать опыт и затем используют его в своих городах. Запрос на нормальное место очень велик везде, но первое откроется именно в Петербурге. Это произойдет быстрее, если проект поддержит больше людей, в том числе мы с вами.
«Такие дела» собирают средства на оплату работы сотрудников креативного пространства и на коммунальные и технические расходы. Эти деньги позволят в несколько раз увеличить количество благополучателей проекта, то есть тех людей, для которых «Нормальное место» станет выходом в обычный мир, а они в свою очередь сделают обычный мир более нормальным. Пожалуйста, оформите пожертвование в пользу проекта. Это совершенно нормальная просьба.
Дача Носенкова.
На заседании ОЭРГ 5 апреля 2007 года первым рассматривали проект строительства физкультурно-оздоровительного комплекса на территории пансионата «Чайка» рядом с усадьбой Покровское-Стрешнево (архитектор А.А. Елин). Пансионат находится севернее знаменитой подмосковной, а сейчас уже московской усадьбы Покровское-Стрешнево и входит в охранную зону усадьбы, но территория пансионата, на которой никогда не было парков, а только поля – не памятник.
Однако пансионат интересен не столько соседством с усадьбой, сколько тем, что здесь сохранились три очень интересных образца «дачного модерна» начала XX века. Один из домов (дачу Носенкова), меньше всего похожий на привычный модерн, в 1909 году в соавторстве с В.А. Симовым построил один из братьев Весниных, Леонид Александрович, позднее известный проектами авангардных жилых комплексов.
Новый физкультурный комплекс собирались построить на месте стадионов и теннисных кортов – это единственное не застроенное и не засаженное деревьями место. Показанный архитектором проект – распластанное по земле здание, желтоватостью стен стремиться слиться с природой, а округлостями крыш – подружиться с дачами МХТа, не вызвал возражений.
Препятствием к утверждению проекта оказалась ошибка в документации: все бумаги свидетельствовали, что территория строительства находится в охранной зоне памятника, но в одной из них было написано: «на территории памятника». Одно от другого существенно отличается, так что, хотя все сошлись в том, что это, скорее всего, ошибка, утверждение было отложено до ее исправления или до уточнения.
В частности, в список памятников вошли: дача «Грековка» и дача В. А. Носёнкова в Никольском тупике.
«Таганского» поищут за границей
Заочно арестован «авторитет» одной из старейших группировок Москвы
Басманный райсуд Москвы вынес постановление о заочном аресте Владимира Грекова — бывшего члена совета директоров ОАО «Универмаг «Москва»», которого в правоохранительных органах считают «авторитетом» таганской преступной группировки. Ранее два других «авторитета» были отправлены тем же судом в СИЗО.
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ / купить фото
Заседание о заочном аресте Владимира Грекова заняло не более 15 минут. Судья Наталья Дударь сразу предложила представителю Следственного комитета России (СКР) огласить свое ходатайство. Из него следовало, что осенью прошлого года Владимира Грекова неоднократно вызывали в СКР для дачи показаний по делу лидеров таганской ОПГ Игоря Жирноклеева (Жирный) и Григория Рабиновича (Гриша Таганский), арестованных в конце января этого года. Но с декабря 2018 года тот скрылся в неизвестном направлении, а уведомления, присылаемые на его адрес, результата не дали. Когда же оперативники наведались к нему домой, жена беглеца заявила, что не знает, где ее муж.
В результате 18 декабря 2018 года в СКР предъявили Владимиру Грекову в заочном порядке обвинение по п. «ж» ч. 2 ст. 105 и ч. 4 ст. 159 (убийство, совершенное группой лиц и особо крупное мошенничество) УК РФ. А 11 февраля он был объявлен в международный розыск, после чего руководитель следственной группы и обратился в Басманный суд с ходатайством о заочном аресте Владимира Грекова.
Следователь пояснил, что постановление об аресте необходимо вынести уже потому, чтобы после задержания и экстрадиции Владимира Грекова в Россию тот не мог скрыться.
Собственно, факт бегства обвиняемого и стал основным аргументом следствия для заключения Владимира Грекова под стражу.
Кроме того, представитель СКР обратил внимание судьи Дударь на то, что, находясь на свободе, Владимир Греков может оказать давление на свидетелей, а также других соучастников преступлений либо уничтожить доказательства. Упомянул представитель СКР и о том, что Владимира Грекова обвиняют в тяжких преступлениях, что является дополнительным основанием для заключения под стражу. Прокурор поддержала мнение следователя, а адвокат по назначению просто заявил, что выступает против. В свою очередь, Наталья Дударь согласилась с мнением следствия и санкционировала двухмесячный арест Владимира Грекова после его поимки и депортации на Родину.
Как нераскрытое убийство Валерия Журавлева помогло раскрыть аферу с квартирами
По данным “Ъ”, Владимир Греков является фигурантом дела предполагаемых лидеров таганской ОПГ Жирноклеева и Рабиновича, которых обвиняют в убийстве в 2008 году гендиректора ОАО «Роспищепром» Валерия Журавлева. Преступление, по версии следствия, было совершено в ходе рейдерского захвата здания в Тверском-Ямском переулке. Как уже сообщал “Ъ”, аферу провернули предпринимательница из Тулы Ирина Орлова и риэлтор компании «Инком» Салима Гугкаева. Первая в ноябре 2006 года изготовила подложные документы, якобы свидетельствующие о совершении сделки купли-продажи здания «Роспищепрома» площадью 6 тыс. кв. м с фирмой-однодневкой «Ирбис». Затем здание с помощью Салимы Гугкаевой было несколько раз перепродано, а его конечным бенефициаром оказалась офшорная компания «Бонус Бизнес Лтд.». В ноябре 2009 года Симоновский суд Москвы признал Ирину Орлову и Салиму Гугкаеву виновными в «незаконном приобретении права собственности» на здание «Роспищепрома» и приговорил их к пяти и шести годам заключения соответственно.
При этом, по данным “Ъ”, сейчас всех троих «таганских» проверяют на причастность к другим убийствам и рейдерским захватам, в том числе ОАО «Универмаг «Москва»» на Ленинском проспекте, в совет директоров которого входили все трое обвиняемых. Источник “Ъ, близкий к следствию, отметил, что они могли быть причастны к насильственным смертям 15 человек, в том числе нескольких адвокатов и юристов, которые мешали акциям рейдеров. Получить комментарии защитников находящихся в СИЗО «таганских» “Ъ” не удалось.